Во всем виновата книга – 2 Джордж Элизабет

– Так ты берешься за заказ или нет? Ответ мне нужен немедленно.

Пять тысяч баксов лежали на обшарпанном столике у окна.

– Я должен застрелить девушку?

– Именно. Она для меня опасна. Смертельно опасна.

– Половину денег сейчас, половину – когда дело сделаю?

– Да, именно так.

– Из-за чего девушка хочет вас сдать? Что вы натворили?

– Убийство и увечье. Все как обычно. А тебе что? Или ты резонер?

– Может, и резонер.

– Тогда забудь про наш разговор. Я ошибся, выбрав тебя. Старый долбанутый читака!

Кроха Мо хотел уйти, но гангстер загородил ему дорогу:

– Думаешь, я так просто отпущу тебя после того, что ты обо мне узнал? Черта с два! Ты умрешь, старик. Ты знаешь, как я выгляжу. Один телефонный звонок – и тебя уберут. Думаешь, я свихнулся?

Приехала дочь:

– Папа, я собираюсь подписать согласие на перевод тебя наверх.

– Эй, эй, что я такого сделал?

– Пап, ты угрожаешь людям! Милая старушка из библиотеки – ты угрожал ей, ты книгу у нее украл.

– Ничего подобного!

– Извини, пап, но через час тебя переселят наверх. Тебе понравится. Все говорят, что там хорошо. И кормят отлично.

– Там никто не разговаривает. Там пичкают сильными лекарствами. Ты этого хочешь, загнать меня поглубже в туман?

– Папа, ты меня слышишь?

– Слышу, черт подери, и то, что слышу, мне не нравится. Совершенно не нравится.

– Он уже пару дней такой, – вмешался Хавьер. – Замкнулся в себе, притворяется глухонемым. Сидит и в окно смотрит. Может, у него повторный инфаркт? Пусть доктор посмотрит.

– Я наверх не пойду, и точка. Разве я не имею права голоса? Ты крадешь мои книги. Ты мне угрожаешь. Это несправедливо! Я хороший человек, я хорошо себя вел.

– Кем он работал? – спросил Хави его дочь.

– Библиотекарем, – ответила та. – Всю свою жизнь проработал в библиотеке в Западной Виргинии.

– Читать он любит. В этом я убедился. Он очень любит книги.

– В последнее время они его только нервируют и толкают на истерику.

– Порой он странно разговаривает. Будто играет чью-то роль в спектакле.

Мо перевели наверх. Здесь большой зал, много инвалидных кресел. Здесь все вместе. Здесь нет глазуньи и долек грейпфрута. Здесь каша-размазня. Здесь холодная яичница-болтунья и какое-то непонятное мясо.

Нет книг, только журналы. День и ночь работает телевизор. Показывают телевикторины. Старые пердуны сидят в креслах и смотрят, как голосят от радости те, кто выиграл тостер. Мо стащил журнал и унес к себе в комнату.

В крошечной комнатушке – одно окно и густой туман.

Мо лег на кровать. Матрас комковатый. Листая журнал, он наткнулся на рассказ.

И ей-богу, по черной лестнице поднималась Варла! Пушка была при ней, револьвер калибра тридцать восемь. Она собиралась его освободить! Кроха Мо Коннорс старательно ей подыгрывал: улыбался медсестрам, пил таблетки, вел себя примерно. Чистой воды притворство, настоящий спектакль, а все ради того, чтобы потянуть время, пока Варла карабкается по лестнице. Ступени высокие – мучение для старухи. Варла тяжело дышала и разговаривала сама с собой:

– Еще два этажа, Кроха Мо. Держись, малыш. Я иду. Иду. Пробираюсь сквозь туман.

Кроха Мо порылся в ящиках и отыскал свой револьвер. Они помогут друг другу. Он будет стрелять с одной стороны, она – с другой. Серийная убийца и бывший киллер. Это место – не тюрьма для них. Эти люди тюрьмы не видели. Хотите увидеть тюрьму – посидите пару лет в Рейфорде. Да это загородный клуб по сравнению с той клятой тюрягой.

– Я почти на месте, золотце, остался один этаж. Нужно отстрелить замки. Я подниму шум. Меня услышат, кто-то услышит наверняка. За мной придут, так что готовься, милый. Будь в полной готовности. Я карабкаюсь в гору, а на вершине ты, мудрец с ответами на все вопросы. Я иду, мой сладкий, мой старый альфа-самец!

Мо вышел в коридор и стал ждать у запертой двери на лестницу. «Посторонним вход воспрещен» – было написано на двери крупными красными буквами. За дверью слышались шаги Варлы. Слышалось ее тяжелое дыхание.

Варла захочет, чтобы он раскрыл ей свой секрет, раз она лезет ради него в гору. Нужно что-то приготовить. Сводку того, что он узнал за эти годы. Того, что почерпнул из книг, из жизни, из размышлений. Если ему нечем поделиться, ради чего все это было, черт подери?!

Варла уже за дверью. Мо слышит ее. Она хрипит после тяжелого восхождения.

– Кроха Мо, ты там? – спросила она. – Это я, Варла.

– Отойди, я замок прострелю. Отойди!

Замок отлетел, и Варла вошла через дверь.

– Варла, ты спасла меня! Ты сумела!

Они обнялись. Ее запах был затхлым, восхитительным.

– Ну вот, я здесь. Что ты мне скажешь?

– Давай сперва разнесем эту дыру. Расскажу все потом.

– А вдруг никакого «потом» не будет? Вдруг нас арестуют, пока мы по лестнице спускаемся? Нет, скажи сейчас. В чем суть, ради чего я сюда карабкалась?

– Варла, я не знаю.

– Не знаешь? Я забралась в такую высь, а у тебя нет секрета?

– По-моему, секрет как раз в этом, – ответил он. – В этом самый цимес. Секрета нет.

– Цимес? Хочешь сказать, секрет – в еврейском десерте? Я поднялась в такую высь сквозь туман, а твой секрет в этом? В тушенной моркови с изюмом?

Мо положил журнал на шаткий столик.

Гонг возвестил, что пора ужинать.

У Мо подскочил пульс. Варла ждала ответа, которого у него не было. Прочитаны тысячи книг, сердце разбито тысячу раз, а у него нет чертова ответа. Ему вообще нечего ответить.

Мо сунул журнал под матрас. Нужно идти на ужин, не то за ним придут и потащат насильно. А так журнал спрятан, после ужина он найдет место, где остановился, и дочитает рассказ.

Мо пришел на ужин. Держался особняком. Ковырялся в ростбифе. Думал, как ответить на вопрос Варлы, потому что она ждала. Она ждала в комнатушке. Там, где под матрасом спрятан журнал.

Может, суть в этом.

Рассказ. Нужно дочитать рассказ. Добраться до конца, узнать, чем все кончилось. В конце будет ответ. Наверняка будет. Иначе никак.

Ну вот, теперь у него есть цель, есть боевая задача, ради которой он продержится еще немного. Ему нужно дочитать рассказ. Каждому нужна цель, чтобы было чем заняться.

В этом суть. В этом вся суть.