Волчье озеро Вердон Джон
– Существуют ли еще какие-нибудь убедительные доказательства этих подземных соединений?
– Да. Многократные синхронизированные измерения уровня воды обоих озер показали, что вода в них поднимается и убывает точь-в-точь в унисон, даже в случае проливного дождя над одним озером. Так что сомнений нет: соединение существует, однако оно никогда не было толком изучено и нанесено на карты, – он сделал глоток виски и улыбнулся. – Подобные истории частенько занимают умы малограмотных людей, тут же готовых напридумывать невероятных версий, желательно с участием темных сил.
Гурни не мог с этим не согласиться, однако тон Лэндона его раздражал. Он решил сменить тему.
– Вы, кажется, приезжаете и уезжаете, когда вам вздумается. Вы либо на пенсии, либо у вас очень гибкий график работы.
– Собственно говоря, я на пенсии. Иногда консультирую. Люблю природу, дикие места. Проживаю мечту заядлого туриста. Сами знаете, время летит. Живем лишь раз. Знаете старую поговорку: никто еще на смертном одре не пожалел о том, что слишком мало времени проводил на работе. А вы, Дэйв? Джейн говорила, что вы вроде как и на пенсии, а вроде и не совсем.
Гурни все еще было непросто описать свой статус. Как частенько отмечала Мадлен, термин “на пенсии” не очень подходил человеку, который с момента своей официальной отставки четыре раза с головой погружался в резонансные дела об убийствах.
– Ко мне то и дело обращаются за экспертным мнением, – объяснил Гурни, – иногда это приводит к более серьезному вмешательству в процесс.
Умышленно туманный ответ Гурни вызвал у Лэндона улыбку:
– Что касается профессий, особенно связанных с риском, я считаю, что важно вовремя уйти. Предоставить другим возможность выполнять свою работу и нести ответственность. Как это должно быть ужасно – погибнуть лишь из-за жажды риска.
– Есть и другие причины оставаться.
– Хм, ну да. Тогда все куда запутаннее, – Лэндон задумчиво оглядел свой стакан, – эго, гордыня, наши представления о самих себе, все то, что придает смысл нашей жизни.
Он умолк.
Гурни нарушил молчание, как бы между прочим спросив:
– А какого рода консультации вы даете?
– Даю клиентам рекомендации по вопросам международного бизнеса. Правовые дела, культурологические аспекты, проблемы безопасности. По мне, так лучше гулять по лесам, – он повернулся к Мадлен. – А вы? Готов поспорить, вы тоже любительница природы.
Его вопрос словно вырвал ее из потока собственных мыслей.
– Да, я люблю бывать на природе. Если я не могу выбраться на свежий воздух, я чувствую…
Мадлен не успела договорить, как в зал вошла Джейн. В ее лице читались одновременно облегчение и беспокойство. Короткие неряшливо окрашенные волосы причудливо торчали во все стороны.
– Дэйв! Мадлен! Вы добрались! Я так волновалась из-за этой ужасной погоды… Но вы приехали! Как я вам рада!
Голос у нее был охрипший.
– Норрис пришел нам на помощь, – сказала Мадлен.
– На помощь? Боже мой! Что случилось?
Мадлен взглянула на Гурни.
Тот пожал плечами.
– Трудный участок дороги, мой неудачный маневр, скользкий кювет…
– Вот черт! Я переживала, что случится нечто подобное – потому-то и попросила Норриса проверить дорогу. Как хорошо, что попросила.
– Все в порядке.
– Но мы видели нечто жуткое, – добавила Мадлен.
Джейн испуганно вытаращила глаза.
– Что произошло?
– Из леса к нам вышел странный человек.
– Тарр, – объяснил Лэндон.
– Ах, да. Барлоу. Он может напугать. Он был агрессивен?
– Он сказал что-то о силах зла, обитающих здесь, на Волчьем озере.
– Господи! – Джейн с ужасом посмотрела на Лэндона.
– Ну, вот так. У Тарров это наследственное. Ничего хорошего. Все Тарры попадают в местный дурдом – семейная традиция.
Мадлен с удивлением переспросила:
– Говоря “местный дурдом”, что именно вы…
Лэндон не дал ей договорить.
– Государственная больница для душевнобольных преступников. Неподалеку отсюда. Местная достопримечательность, которую вряд ли стали бы рекомендовать в гостинице. Узнав о ней, люди не могут перестать о ней думать. Вы когда-нибудь слыхали адирондакскую гагару? Даже когда знаешь, что это всего лишь птица, иногда становится не по себе от ее жалобного зова. А уж если представить себе, что это вопль психа, блуждающего по лесу, то… Скажем так, это не способствует здоровому сну.
Джейн пристально посмотрела на Лэндона, а затем повернулась к Гурни и Мадлен, сидевшим на краю дивана:
– Я сказала Ричарду, что пригласила вас на ужин. Не скажу, что он был в восторге, но во всяком случае не заявил, что в это время должен быть где-то еще. Первая преграда позади. Я решила, что совместный ужин…
Негромкий однообразный звук прервал ее на полуслове.
Лэндон заерзал на стуле, достал из кармана мобильный телефон и поглядел на экран.
– Простите, – он встал и, приложив трубку к уху, вышел из зала.
Джейн затараторила:
– Я подумала, совместный ужин позволил бы вам в более естественной, расслабленной обстановке составить представление о ситуации… и познакомиться с Ричардом… чтобы вы сами убедились, насколько нелепа идея о том, что он мог…
Она покачала головой, к глазам подступили слезы.
Обычно Гурни скептически относился к выражению эмоций, высматривая слишком уж деланные жесты и стараясь расслышать фальшивые нотки. Однако он пришел к выводу: если Джейн и притворялась, что беспокоится за брата, делала она это чертовски профессионально.
– То есть вы передумали? Я полагал, мы решили, что я появлюсь внезапно и ваш брат не сможет отказать мне, поскольку я проделал такой длинный путь лишь ради разговора с ним.
– Да, но потом я подумала, что идея совместного ужина еще лучше – более непринужденная атмосфера, особенно в присутствии Мадлен; отличный способ познакомиться с Ричардом, узнать, какой он на самом деле.
– И он не против?
Джейн утерла платочком нос.
– Ну, я немножко ему приврала.
– Насколько немножко?
Она подошла ближе к дивану и заговорщически склонилась к ним.
– Я сказала, что просила вашей помощи, но у вас серьезные сомнения насчет этого дела, и вы не хотите участвовать в расследовании. Поскольку Ричард противится помощи, в случае вашего отказа он, разумеется, расслабится и будет держаться более свободно.
– Так, а что же я тогда здесь делаю?
– Я сказала, что вы с женой будете проезжать через Адирондакские горы по дороге на лыжный курорт в Вермонте, а я пригласила вас заехать к нам на ужин.
– То есть ваш брат будет рад моему визиту, при условии, что я не буду интересоваться делом?
– При условии, что вы не будете участвовать в расследовании. А определенный интерес – это вполне естественно, правда же?
– А ему не любопытно, что за сомнения у меня якобы возникли?
– Я сказала, что не знаю. Если он спросит, вы можете что-нибудь придумать.
Эта женщина не просто опекунша и спаситель, отметил про себя Гурни. Она – патологический манипулятор. Организатор жизни других людей, мнящая себя самоотверженной помощницей.
Гурни, любопытного от природы, уже начали раздражать ее попытки привлечь его к делу. И тем не менее он скрепя сердце согласился на новый план, про себя подумав, что сможет отказаться в любой момент.
– Итак, ужин – где и во сколько?
– В шале Ричарда. В пять тридцать, если вы не возражаете. Зимой мы рано ужинаем.
Гурни вопросительно взглянул на Мадлен.
Та кивнула:
– Хорошо.
Глаза Джейн загорелись:
– Я сообщу шеф-повару. У него нынче весьма ограниченный выбор, но уверена, он придумает что-нибудь эдакое. – Она чихнула и вытерла нос скомканным платочком. – Доехать до шале Ричарда очень легко. Едете по дороге вдоль озера. Где-то в полумиле отсюда, на берегу, с лесной стороны дороги стоят три шале. Первые два – пустые. А в третьем живет Ричард. Если доберетесь до лодочного домика или до дома Голлов, туда, где дорога кончается, поймете, что заехали слишком далеко.
– Дом Голлов?
– Семейный дом Голлов. Само собой, теперь там живет только Пейтон. Пейтон и… его гости.
– Какие гости?
– Его милые подруги – хоть они ему вовсе не подруги и вовсе не милые. Неважно. Не мое дело. – Она шмыгнула носом. – Этот громадный мрачный каменный дом, за безобразным забором, выглядывает из леса прямо у подножия Клыка Дьявола. Но я правда не думаю, что вы заедете так далеко. Шале трудно пропустить. Я обязательно зажгу на улице фонари.
– Хорошо, – произнес Гурни, почувствовав как в нем закипает беспокойство. В голове его роились вопросы, которые пока было неудобно задавать.
Глава 15
Бледный зимний свет, проникавший в окна, не освещал комнату, а скорее погружал ее в серый полумрак. Мадлен стояла, скрестив руки на груди, пока Гурни бродил по комнате, зажигая светильники.
– А камин работает? – спросила она.
– Думаю, да. Хочешь, я разведу огонь?
– Было бы неплохо.
Около камина Гурни обнаружил аккуратно сложенные дрова, щепу для розжига, полдюжины вощеных топливных брикетов и длинную газовую зажигалку. Он взялся раскладывать дрова на стальной решетке, в топке. Эти простые действия отвлекали Гурни от чересчур непростых вопросов, крутившихся в голове. В тот момент, когда он уже почти поднес зажигалку к щепе, у него зазвонил телефон. На экране он увидел, что звонит Ребекка Холденфилд.
Ответить или нет? Он до сих пор ничего не решил насчет их встречи в гостинице “Колд-Брук”, однако, возможно, она сообщит что-то, что подтолкнет его к решению.
Гурни ответил на звонок.
Она сказала, что планирует остаться в Платсберге по крайней мере на два дня, с завтрашнего утра и до вечера следующего дня.
Он пообещал перезвонить ей, как только разберется со своими планами – вероятно, сегодня вечером, после встречи с Хэммондом, – и закончил разговор.
Мадлен нахмурилась:
– Чего она хочет?
Гурни опешил от ее тона и понял, что сам начинает злиться.
– Что ты имеешь в виду?
Мадлен промолчала, только покачала головой.
Гурни задумался.
– Со вчерашнего утра с тобой что-то происходит. Может, расскажешь?
Она стала растирать плечи ладонями.
– Мне просто нужно согреться.
Развернувшись, она пошла в сторону уборной.
– Пойду отогреюсь в ванне.
Она зашла в ванную комнату и закрыла за собой дверь.
Спустя несколько мгновений, Гурни подошел к камину и поджег щепу. Несколько минут он выжидающе смотрел, как вспыхивает и разгорается огонь.
Когда камин как следует разгорелся, он подошел к двери ванной, постучал и прислушался, но услышал лишь звук льющейся воды. Он снова постучал, но ответа снова не последовало. Он открыл дверь и увидел Мадлен, которая лежала в огромной ванне на львиных лапах, а в ноги ей лилась вода из двух больших серебряных кранов. Кафельная стена рядом с ванной покрылась каплями конденсата.
– Ты слышала, как я стучал?
– Да.
– Но не ответила.
– Нет.
– Почему?
Она закрыла глаза.
– Выйди и закрой дверь. Пожалуйста. Мне дует.
Он помедлил, а потом закрыл дверь, наверное, резче, чем следовало.
Он надел лыжную куртку и шапку, взял увесистый ключ от номера и спустился вниз. Пройдя через фойе, он вышел на холодный воздух.
Засунув руки в карманы, он бесцельно побрел по узкой дороге, лишь бы выбраться из гостиницы. Слева от него раскинулось озеро, которое в этот поздний закатный час отливало цветом тусклого серебра. Еловый лес справа казался непроходимым. Колючие нижние ветки переплетались и сцеплялись, образуя плотные заросли. Он шел и медленно, глубоко вдыхал холодный воздух, пытаясь прояснить хоть что-то в этой безумной неразберихе. Но это не помогало. Слишком много деталей, слишком много эксцентричных персонажей, слишком много эмоций. Всего каких-то тридцать два часа назад его единственной заботой был странно ведущий себя дикобраз. А сейчас ему предстояло разгадывать тайны, невообразимые и почти невозможные.
Никогда еще в самом начале расследования Гурни не оказывался в таком тупике. И он никак не мог выбросить из головы Баумана Кокса, все вспоминал, как тот склоняется над пластмассовым столиком в закусочной, в уголках его губ скопилась слюна, и он твердит, что Хэммонд виноват в смерти Кристофера Хорана.
Гурни миновал пролесок с тремя роскошными деревянными шале с огромными окнами, стоявшими на удобном расстоянии друг от друга. Он двинулся дальше и вскоре слева, между дорогой и озером, увидел крупную постройку. В сумерках он не сразу понял, что это лодочный сарай из кедра. Зная о богатстве наследников имения, он предположил, что лодочный сарай, вполне вероятно, служил приютом целой флотилии винтажных лодок “Крис Крафт”.
Взглянув на зубчатую вершину Клыка Дьявола, черневшую на фоне свинцовых облаков, он заметил еле заметное движение в небе, небольшую точку. Над Клыком Дьявола медленно кружила птица – ястреб, скорее всего, хотя в полутьме и на таком расстоянии он был в этом не уверен – это вполне мог быть гриф или орел. Гурни пожалел, что оставил бинокль в спортивной сумке.
Тут же он подумал и об электрическом фонарике, лежавшем в бардачке…
Поток его мыслей был прерван шумом приближающегося сзади автомобиля. Ехал он быстро, намного быстрее, чем позволяла грунтовая, посыпанная гравием дорога. Гурни быстро отошел с дороги в сторону леса.
Через несколько секунд мимо промчался сверкающий черный “мерседес”. Где-то через сто метров он притормозил, и фары его осветили высокий сетчатый забор. Автоматические ворота раздвинулись.
Одно или несколько окон в машине, должно быть, были приоткрыты – Гурни услышал визгливый женский смех. Из охранной будки вылез здоровенный мужчина и махнул рукой, пропуская машину. Затем вернулся в будку, и ворота закрылись. Из удаляющейся машины послышался последний взвизг, и все затихло.
Наступила полная тишина.
Глава 16
Когда он вернулся в гостиницу, старинные напольные часы в холле показывали четверть шестого. Поднимаясь наверх, он подумал, что Мадлен, наверное, все еще отмокает в ванне, озабоченная все тем же вопросом, который не хотела обсуждать. Но в туалете было пусто, а на краю ванны висело мокрое полотенце.
Свет в большой комнате все еще горел. Дрова в камине до сих пор потрескивали. Уоррен Гардинг все так же чинно хмурился.
Гурни проверил альков, где стояла кровать с балдахином, но кровать была нетронута. Сумка Мадлен лежала на банкетке в изножье кровати, но самой ее нигде не было.
Но тут открылась стеклянная дверь, ведущая на балкон, и в комнату вошла Мадлен. На ней были черные джинсы, шелковая кремовая блузка и лыжная куртка. Она даже немного накрасилась, что делала крайне редко.
– Пора идти?
– Что ты там делала?
Мадлен не ответила. Молча они спустились вниз и сели в “аутбек”. По дороге в шале они не разговаривали.
Джейн Хэммонд встретила их у порога, проводила в дом и взяла их куртки.
Прихожая была отделена от дома тремя раздвижными деревянными панелями медового цвета. Кроме того, что они отгораживали прихожую, на них висели каменные томагавки, сумки из оленьей кожи и другие первобытные орудия. Заприметив томагавки, Гурни не мог выбросить из головы топорик Барлоу Тарра.
Джейн наклонилась к нему:
– Вы не обратили внимание, за вами никто не ехал?
– Нет, но я не следил. А что?
– Иногда на дороге у озера рыщет огромный джип. Ричард уверен, что за ним следят каждый раз, когда он выходит из дома. Мне кажется, его пытаются свести с ума. Таким вот образом угнетая его. Как вы думаете?
Он пожал плечами.
– На данный момент ничего не…
Внезапно у Гурни зазвонил телефон. Взглянув на экран, он увидел, что это Ребекка, но, несмотря на сильное желание с ней поговорить, он дождался, пока включится голосовая почта.
– Проходите, – нервно сказала Джейн, – обсудим это позже. Позвольте вас представить.
Она провела их в гостиную со сводчатыми потолками. У огромного камина спиной к ним стоял невысокий стройный мужчина и возился с дровами. Его хрупкое телосложение удивило Гурни, он представлял себе кого-то покрупнее.
– Ричард, – окликнула его Джейн, – Вот о ком я тебе рассказывала.
Хэммонд повернулся к ним. С вымученной улыбкой, которая могла означать как равнодушие к их визиту, так и просто усталость, он протянул руку сначала Мадлен, а затем Гурни. Ладонь была небольшой, мягкой и слегка прохладной, рукопожатие – сдержанным.
Светлые, почти что платиновые, шелковистые волосы были разделены на косой пробор. Спереди они падали на лоб жидкой, растрепанной челкой, как у маленького мальчика. Но в глазах его не было ничего детского. Необыкновенно яркие, цвета морской волны, они завораживали, почти что пугали.
Голос его, напротив, был тихий и непримечательный. Гурни подумал, что, возможно, это своеобразная компенсация за столь потрясающие глаза. Или же способ подчеркнуть их особую роль.
– Сестра мне много о вас рассказала.
– Надеюсь, ничего неприятного.
– Она рассказала, что вы тот самый детектив, который поймал убийцу – кровосмесителя Питера Пиггерта, пополам распилившего свою матушку. И Хорхе Кунцмана, что хранил головы жертв в холодильнике. Сатанинского Санту, который отправлял по почте части тела, заворачивая их как рождественские подарки. А еще безумного психиатра, отправлявшего своих жертв к садисту, который насиловал их и освежевывал перед тем, как сбросить с кормы яхты в океан. Да у вас просто блестящий послужной список. Вы одолели порядочное число психопатов. И вот вы здесь. Просто проезжали мимо. По дороге в отель для влюбленных. Не так ли?
– Да, именно туда мы и едем.
– Однако в настоящий момент вы тут. В беспросветной глуши. У черта на куличках. Скажите, вам здесь нравится?
– Хорошо бы погода улучшилась.
Хэммонд выдавил из себя небольшой смешок, но пристальный взгляд его при этом оставался таким же внимательным и спокойным.
– С большей долей вероятности погода ухудшится, прежде чем начать улучшаться.
– Ухудшится? – переспросила Мадлен.
– Порывистый ветер, понижение температуры, снежные шквалы, ледяной дождь.
– И когда же это все должно начаться?
– Завтра, в течение дня. Или послезавтра. Прогноз погоды здесь очень переменчив. У гор непредсказуемое настроение. Погода у нас страдает биполярным расстройством, – он слабо улыбнулся собственной шутке. – Вы хорошо знаете Адирондакские горы?
Мадлен замялась.
– Да не очень.
– Эти горы совсем не похожи на ваши Катскиллы. Куда более дикие.
– Меня беспокоит, что нас может занести снегом.
Он с любопытством посмотрел на нее:
– Это вас беспокоит?
– Вы думаете, зря?
– Джейн сказала, что вы едете в Вермонт за снегом. Гулять по снегу, кататься на лыжах. Но, возможно, снег найдет вас первым.
Мадлен промолчала. Гурни заметил, что ее слегка передернуло.
Хэммонд по-змеиному облизнул губы и перевел взгляд на Гурни.
– Волчье озеро в последнее время стало очень интересным местом. Я бы сказал, для детектива – манящим.
Джейн, вероятно обеспокоенная ироничной интонацией брата, ловко перебила его:
– Ужин на буфете: канапе из лосося, салат, хлеб, курица с абрикосовым соусом, дикий рис, спаржа и изумительные пирожные с черникой на десерт. Тарелки на буфете, приборы и бокалы на столе, там же бутылки с шардоне, мерло и водой. Приступим?
Голос ее был настолько же веселым, насколько раздраженным был тон ее брата. Она дружелюбно проводила всех к буфету с едой, а потом за стол. Джейн с Ричардом сели напротив Дэйва и Мадлен.
Никто не успел ничего сказать, как выключился свет.
Лишь затухающий огонь в камине слабо мерцал в полутьме.
– Это генератор, – объяснила Джейн. – Через несколько секунд свет зажжется.
Когда свет загорелся, ее ладонь лежала на руке Ричарда. Она убрала ее и обратилась к Гурни и Мадлен:
– Мы в тридцати километрах от цивилизации, поэтому на территории комплекса работает пара генераторов. То и дело они переключаются с одного на другой, вот у нас и случаются короткие перебои с электроэнергией. Остен говорит, что это нормально и беспокоиться не о чем.
– У вас же здесь есть телефонная связь? – спросила Мадлен.
– Да, на территории комплекса есть вышка сотовой связи. Но за верхней грядой начинается мертвая зона, никакой связи аж до самого Платсберга. Само собой, вышка тоже работает от генераторов, и в случае их поломки… Но маловероятно, чтобы оба генератора отказали одновременно.
Гурни решил сменить тему разговора:
– Как я понял, Итан Голл был выдающимся человеком.
Ричард кивнул:
– Безусловно. Удивительная личность – щедрый, деятельный, всегда готовый прийти на помощь. Ведь это ему пришло в голову пригласить меня сюда работать.
– А теперь, когда его не стало, – сказала Мадлен, – вы вернетесь в Калифорнию?
– Мой двухлетний контракт истек в прошлом месяце, но незадолго до смерти Итан предложил продлить его еще на год, и я согласился. – Ричард замялся, словно обдумывая, что еще был готов рассказать. – Мы не успели заключить контракт до смерти Итана, но Остен был в курсе нашей договоренности и заверил меня, что контракт будет подписан.
Гурни не мог не спросить то, о чем давно хотел узнать:
– Я так понимаю, несмотря на свое прошлое, Остен Стекл стал порядочным человеком?
– Остен небезупречен, но у меня к нему нет никаких претензий.
– За что он сидел?
– Вы бы лучше спросили у него. – Он сделал паузу. – Но я хочу спросить кое-что у вас. Почему вы сказали Джейн, что не хотите заниматься моей проблемой?
Гурни решил быть предельно честным.
– Джейн рассказала мне, что вы отказываетесь нанимать профессионалов, и хотела, чтобы я собрал информацию и выяснил, кто или что стоит за предполагаемыми самоубийствами. Безусловно, она имеет право на расследование этого дела, ради ее же собственного спокойствия. Но, откровенно говоря, мне бы не хотелось в это ввязываться.
– Почему?
– Да потому что ключ к разгадке – вы. Каким-то образом именно вы оказались в самом центре событий. Не так, как это истолковал Гилберт Фентон. Но так или иначе, вас втянули в самую гущу. С моей стороны было бы глупо браться за дело без вашей помощи.
От волнения у Джейн округлились глаза. Она явно не ожидала от Гурни такой прямоты.
Воцарилось молчание, а Ричард между тем, похоже, рисовал в уме всевозможные мрачные перспективы.
Гурни решил рискнуть.
– Ричард, не забывайте, в конечном счете… трупа в багажнике не было.
Даже если Хэммонд и был потрясен тем, что Гурни знал о том случае, он умело скрыл это.
Через несколько секунд он отреагировал, лишь еле заметным кивком.
По-видимому, при упоминании случая с багажником Ричард немного переменил свою позицию. Всеобщее напряжение тоже спало.
По предложению Джейн они переместились из-за стола в кресла, полукругом стоявшие возле камина. Угольки в камине завораживающе мерцали.
Джейн подала кофе и принесла каждому по куску черничного пирога.
Однако состояние безмятежности длилось недолго.
Читать бесплатно другие книги:
