Титановая гильотина Соболев Сергей
— А не пошел бы ты подальше, — заводя движок, проворчал под нос Маркелов. — А заодно и твои советчики…
Отъехав от поста примерно километров пятнадцать, Маркелов, выглядев «карман», где отстаивались две дальнобойные фуры, решил припарковать там свой «Фольксваген», чтобы немного перевести дух, а заодно и обсудить сложившееся положение.
— Как ты, Анна? Как твое драгоценнейшее здоровье? Не пострадало ли часом?
— Слава богу, они меня и пальцем не тронули… А вот в моральном плане — унизили! Знаешь, у меня просто руки чешутся…
Чтобы занять эти самые руки, она достала из сумочки косметичку и принялась, заглядывая в зеркальце, поправлять прическу и подкрашивать губы.
— Раскриминалили нас, подруга, — Маркелов, прикурив сигарету, опустил стекло, чтобы салон микроавтобуса не наполнялся табачным дымом. — Кое-кто просек, на какую тему мы с тобой тут у них нарисовались… Мне показали даже наши анкеты, которые мы заполняли в «Спутнике»! Прикинь…
— Володя, прикури и мне сигертку! Курну за компанию, пока губы не накрасила…
Передав напарнице зажженную сигарету, Маркелов продолжил делиться с ней посетившими его тревожными мыслями:
— Вопрос стоит так: кто нас с тобой вложил? Паша Кормильцин? Нет, не думаю… Зачем это ему нужно? Уверен, что и не этот… Иван Иваныч.. Иначе нами бы местные гэбисты занимались… Опять же адрес, в котором мы здесь квартировали, остался ментам неизвестен… а они, между прочим, несколько раз спрашивали у меня об этом…
— Мне тоже такой вопрос задавали.
— Вот видишь! Значит, Иван Иваныч здесь ни при делах… уж он-то в курсе, где мы оборудовали себе лежку…
Анна, сделав всего две или три затяжки, загасила сигарету в пепельничке. Отправив в рот целую горсть мятных леденцов и дождавшись напарника, который бегал к ближайшим кустикам, она сказала:
— Мне кажется, Володя, дело обстоит значительно проще. Никто нас не вкладывал… Мы сами прокололись, причем дважды: на посту ГАИ и потом в Новомихайловске. У местных господ, как выяснилось — и на то, по-видимому, есть свои веские причины, — существует что-то вроде аллергии на московских журналистов. Ты же сам видишь, какая здесь ситуация… Происходит смена власти…
— Плюс к этому конфликт вокруг НТМК, где, похоже, на кону стоят неслабые бабки…
— На эту тему новые власти, как я понимаю, вообще хотели бы наложить табу, — нанося на губы слой гигиенической помады, заметила Зеленская. — А тут еще выборы на носу. В таких случаях умные люди начинают загодя чистить «информационную поляну». И очень болезненно относятся к тому, когда кто-то пытается внедриться к ним со стороны… да еще когда появляются вдруг «темные лошадки» вроде нас с тобой, за которыми стоит не поймешь кто…
Пока Зеленская приводила в порядок свою внешность, Маркелов — вопреки чужим рекомендациям — попытался воспользоваться поочередно сотовыми телефонами, своим и Анны.
Разобрав свой сотовый, он криво усмехнулся:
— О-от же черти! Вытащили «чип»… У тебя, Анна, тоже мобильник не фурычит! Ладно, нич-чо… мы тоже не пальцем деланы… У меня в заначке есть запасной «Нокиа» и два комплекта незадействованных еще «СИМ-карт»… Нет, недаром я такие бабки за обустройство нычки заплатил! Ни хрена они мой тайничок не нашли, хотя тачку нашу, я уверен, они оч-чень даже тщательно досматривали!..
Вспомнив про то, как она в панике сунула микрокассету в трусики — чем, спрашивается, не тайник? — Зеленская, не в силах более сдерживаться, нервно захихикала…
— Что это с тобой, Нюра? — удивился Маркелов. — Чего это ты вдруг так развеселилась?
— Ой, Вова, лучше не спрашивай, — всхлипывая от душившего ее смеха, сказала Зеленская. — Может, потом… потом как-нибудь расскажу…
Не успели они еще толком решить, что же им дальше следует предпринять, как на стоянку для отстоя фур, свернув с трассы, вдруг съехала какая-то темная легковушка.
— Так-с… — процедил Маркелов сквозь зубы. — Кажется, Анна, нам пора отчаливать…
Он торопливо завел движок, но черная «Ауди-80» успела перекрыть ему проезд.
— Кажется, их двое, — быстро сказал Маркелов. — Спокойно, подруга, я с ними как-нибудь договорюсь…
Из «Ауди» наружу выбрался знакомый уже им субъект с вытянутым, как у лошади, лицом.
— Как дела, брат? — спросил он, когда Маркелов чуть приспустил стекло. — Какие проблемы?
Случайно или нарочно он встал так, чтобы в свете придорожных фонарей была видна рукоять пистолета, высунувшаяся вместе с наплечной кобурой из-под полы его расстегнутой куртки.
— Да все ништяк, — осклабился Маркелов. — И проблем никаких…
— Будут, — заверил его Лом. — Тебе че было сказано, сучий ты потрох?!
— Да вот… отлить надо было…
— Все, отлил? Палева, у тебя, кажется, полный бак? Вот и чешите до самой границы…
— Канадской? Или еще какой? Ладно, ладно, пошутил я…
— … без единой остановки! Иначе шутить, брат, будет кто-то другой… но уже на твоих похоронах…
Черная «Ауди» сопровождала их «Фольксваген» по трассе примерно четверть часа, а потом как-то исчезла из виду.
— Придется, Володя, нам выполнить их просьбу, — серьезным тоном сказала Зеленская. — Эти господа отнюдь не настроены больше с нами шутки шутить… У них тут повсюду глаза и уши…
— Те же гаишники на трассе, — мрачно заметил Маркелов, — будут передавать нас от точки к точке… Так что ж теперь?! Подпишем полную капитуляцию леред этими…
— Местными джентльменами, — опередила его Зеленская. — Не будем опускаться до их уровня, Володя…
— Как скажешь, дорогая, — усмехнулся в темноте Маркелов. — Обещаю впредь быть паинькой… но что нам дальше делать?
— Сколько примерно осталось до административной границы?
— Километров сто пятьдесят…
— Тормознемся в первом же крупном городе по ту сторону, где есть железка, — задумчиво произнесла Зеленская. — Возле вокзала, думаю, где-нибудь найдется платная стоянка…
— Ага… врубился! — оживленно произнес Маркелов. — Неужели ж мы свои вещички в Н-ске бросим?.. Да и за «депорт» кое-кому придется ответить…
— Сразу сверимся с расписанием, — продолжала гнуть свою линию Зеленская. — Нужно будет узнать, когда отправляется ближайший поезд на Москву или проходящий когда там останавливается… В направлении Н-ска, само собой, — тоже…
— Нюра! — возбудился еще пуще Маркелов. — Возьмем с собой все, что я держал в заначке! Ничего ради такого дела не пожалею…
— Каков главный девиз стрингеров? Маркелов осклабился:
— Знамо дело: «Нас — в дверь, а мы — в окно!.. »
Глава 15
КАПИТАЛ ПРИОБРЕСТИ И НЕВИННОСТЬ СОБЛЮСТИ
Среда, раннее утро
Грузовой микроавтобус марки «Форд-Транзит» шел по федеральной трассе на Н-ск со скоростью едва за семьдесят. Транспорт, числящийся на балансе ЗАО «И здание „Вечерний экспресс“ — впрочем, служебные логотипы на его синих бортах отсутствовали, — выехав с грузом из соседнего губернского города около полуночи, должен был прибыть в пункт назначения примерно в половине шестого утра. Но из-за дрянной погоды, превратившей трассу на отдельных ее участках в сплошной ледяной каток, опаздывал теперь к месту разгрузки — сборный ангар на окраине Н-ска — как минимум на час…
Административную границу области груженный под завязку транспорт пересек почти два часа тому назад. До облцентра оставалось около полусотни километров, а до точки рандеву, где микроавтобус будет поджидать машина сопровождения с тремя охранниками на борту, работающими в службе безопасности одной родственной «Волжскому Народному» коммерческой структуры, и того менее, всего около тридцати кэмэ.
Кроме водителя, парня лет двадцати семи, в передней части грузового «Форда» находился также экспедитор, одновременно выполняющий функции охранника, — он был примерно того же возраста, что и шофер. Вооружен он был пистолетом «ИЖ-72», являющимся модификацией обычного «Макарова», и числился сотрудником СБ той самой фирмы, чьи охранники должны были обеспечивать безопасную доставку этого весьма специфичного груза в облцентр. Документы на данный груз были оформлены надлежащим образом. Плюс к этому и водитель, и экспедитор сами в недавнем еще прошлом служили в органах — первый в облуправлении ГИБДД, второй в криминальной милиции, — так что, несмотря на сравнительную молодость, люди они были уже достаточно опытные и специфику своего задания, равно как и маршрут следования, знали очень даже прилично.
Ну так вот: когда до цели — в сравнении с уже преодоленным расстоянием — осталось всего ничего, из снежной супеси, кружившей над скованной морозцем трассой, стремительно нагоняя «Форд», показались массивный джип и какая-то темного цвета иномарка…
— Оп-паньки! — чуть дрогнувшим голосом произнес водитель «Форда». — По-моему, они нас берут в «клещи»…
— Уходи на вторую полосу! — резко сказал экспедитор. — И прибавь газку до упора!..
Но куда там… Шедшая по второй полосе иномарка успела проскочить вперед и теперь, под угрозой столкновения, норовила прижать «Форд» к обочине. Одновременно с синим микроавтобусом поравнялся нагнавший его джип. Несколько последующих секунд они шли вровень, борт в борт, сблизившись до полуметра. Одновременно скользнули вниз боковые стекла с правой стороны джипа, и тут же в образовавшиеся проемы высунулись наружу дула двух «калашей». Водитель микроавтобуса, судорожно сжимая обеими руками баранку, на секунду повернул голову в том направлении. Человек в спецназовской маске, сидевший на переднем кресле джипа, сначала сделал красноречивый жест затянутой в перчатку рукой, приказывая водителю остановиться, а затем, передернув затвор, направил свой «калаш» на водителя синего грузового «Форда».
Таким образом, у последнего, по существу, не оставалось других вариантов, кроме как подчиниться требованию невесть откуда взявшихся налетчиков…
Ни водитель, ни экспедитор — что его «ижак» против автоматов этих людей, чьи лица скрывают маски, — не оказали нападавшим и малейшего сопротивления. И это, в общем-то, было самым благоразумным в их положении. Налетчики действовали быстро, со знанием дела. Двое из них выдернули экспедитора из «Форда», мигом разоружили, натянули на голову полотняный непроницаемый мешок и определили на заднее сиденье джипа. Такая же участь постигла водителя, с той лишь разницей, что его усадили в иномарку. Пятый из компании налетчиков открыл на короткое время кормовой люк, заглянул в грузовой салон — увидев сложенные там плотные тюки, обернутые коричневатой крафтовой бумагой, он удовлетворенно покивал головой, — после чего сам уселся за руль микроавтобуса «Форд Транзит».
Все три транспорта, включая трофейный, одновременно взревели движками. Проехав по трассе всего около километра, передовой джип свернул на второстепенную дорогу. А еще спустя несколько минут они уже ехали по тряскому проселку в направлении заброшенной колхозной фермы, которая располагалась километрах в восьми от трассы и несколько на отшибе от человеческого жилья…
Машины остановились у длинного, зияющего оконными и дверными провалами, почти начисто лишенного кровли строения бывшей молочной фермы.
Пока двое налетчиков в масках на скорую руку осматривали позаброшенную ферму — на предмет присутствия здесь каких-нибудь посторонних лиц, тех же бомжей, к примеру, — остальные выволокли из машин водителя и экспедитора и уложили их плашмя на землю.
Ломов, командовавший налетчиками, на время стащил с головы маску и спрятал ее в карман куртки. Задание это он получил лично от Черняева, когда еще вчера вечером доложил своему шефу о том, что двух журналистов, из-за которых почему-то встревожилось большое начальство, с гарантией выперли из области. «Для нас настали горячие денечки, Саня, — сказал глава фирмы „Центурион“ одному из самых доверенных и проверенных лиц. — Не время сейчас отдыхать. Даю тебе в подмогу пятерых бойцов на двух тачках! Задание будет простое, но в то же время ответственное… »
Открыв задний люк, Ломов заглянул вовнутрь грузового отсека, который был почти доверху заставлен коричневатыми тюками, перевязанными крест-накрест бечевкой. Он достал перочинный нож и надрезал обертку ближнего к нему тюка.
Так и есть: в салоне оказался свежий, еще пахнущий типографской краской тираж оппозиционной новым властям газеты «Вечерний экспресс»…
Далее Ломов действовал в строгом соответствии с теми инструкциями, которые он получил от своего начальника.
Он вытащил из надрезанного тюка пару газетных номеров. Аккуратно сложил изъятые из общего тиража газеты и спрятал их на время в перчаточное отделение джипа. Затем жестом подозвал к себе одного из сотрудников.
— Тема, надо спалить всю эту хренотень…
— Вместе с тачкой?
Ломов отрицательно покачал головой:
— Нет, только груз. Возьми в помощники себе кого-нибудь из бойцов. С другой стороны фермы есть яма… что-то типа воронки. Подведете к краю, покидаете туда все тюки… потом из канистры бензинчиком еще побрызгаете… и пожгите все на фиг. Въехал, че надо делать? Тогда действуйте в темпе…
Дав ЦУ двум факельщикам, Ломов подошел к двум уложенным на землю парням, которых охраняли его люди, вооруженные «калашами».
Ударив с мыска водителю по ребрам, Ломов бесцветным голосом поинтересовался:
— Кто из ваших бугров давал вам задание на доставку этого груза?
Поскольку водитель молчал, один из сподвижников Лома сначала наступил ему на хребет своим тяжелым башмаком, а затем приставил к голове, закутанной в непроницаемый мешок, дуло своей «сучки»[9].
— Ладно, скажу, — прохрипел водитель. — Не губите, братцы… мы ж тут не при делах!..
Он назвал фамилии трех человек. Двое из них, включая Кормильцина, являлись непосредственно создателями и издателями газеты «Вечерний экспресс», третий работал в той же фирме, что и экспедитор, который, хотя и неохотно, подтвердил сказанное собратом по несчастью.
С другой стороны заброшенного строения в предрассветное небо взметнулся гудящий столб огня: знатно полыхали несколько десятков тысяч газетных листов, да и ребятишки, видать, не пожалели бензина для такого случая…
Но убивать этих двоих, равно как причинять их здоровью сколь-нибудь серьезный ущерб, — такой команды Ломову никто не отдавал.
Тема подогнал порожний «Форд» обратно на площадку перед фермой. Ломов взял у него ключи от трофейной машины и, размахнувшись, швырнул их в сторону канавы, окаймленной ноздреватым подтаявшим снегом. Один из его помощников привел в негодность мобильники, отобранные у этих двух. Этим, собственно, и решено было пока ограничиться.
— Ладно, на этот раз мы вас не тронем, — процедил Лом, адресуясь к лежащим рядышком на земле парням. — В течение ближайшего получаса приказываю оставаться на месте! Не то что шевелиться… дышать не могите! И запомните напоследок: еще раз попадетесь на таких делах, не сносить вам головы!..
Воронин приехал в здание обладминистрации чуть раньше обычного, в четверть девятого утра. К этому времени его личный референт уже успел наведаться в офис фирмы «Центурион», забрать там кое-что, предназначавшееся «лично в руки» Виталию Алексеевичу», и вернуться аккурат к приезду шефа обратно в «белый дом».
Примерно через час туда же подъехал глава «Волжскэнерго» Игорь Юрьевич Лычев, давний приятель и деловой партнер Воронина (в понедельник и во вторник Лычев вел в Москве важные переговоры, встречался с нужными людьми и прилетел обратно в И-ск только вчера вечером).
Когда на пороге предбанника возник плотный, кряжистый мужчина лет сорока пяти в отлично сшитом костюме, с компактным портфелем в руке стоимостью почти две тысячи швейцарских франков, — молоденькая секретарша тут же выпорхнула из-за своего стола ему навстречу.
— Здравствуй, дядя, — проворковала она, после чего, чтобы не испачкать помадой, коснулась его подбородка своей бархатистой щечкой. — Ну… как поездка в Москву?
Лычев снисходительно улыбнулся. Он понимал, что племянницу нисколечко не интересуют его чисто деловые контакты в Москве, как это не особо волнует и его собственную замужнюю дочь. Просто девочки уже успели привыкнуть к тому, например, что их мужчины, будь то отец, муж или родной дядя, возвращаясь к ним даже после очень короткой отлучки, непременно дарят какие-нибудь «милые безделушки» (желательно от «Булгари», «Тиффани» или «Шопар»)…
— Хорошо съездил, Ланочка, удачно, — Лычев ласково потрепал племянницу по плечику. — Занят был, конечно, чертовски, но без сувенира ты у меня не останешься… привез одну безделушку… Но придется, дорогая, потерпеть до субботы. Вот соберемся все в нашем загородном доме, тогда и вручу…
Лана, сопроводив дядю в кабинет губернатора — ближнее окружение Воронина приставку к должности «исполняющий обязанности» не употребляло, — поинтересовалась у своего шефа:
— Что-нибудь принести, Виталий Алексеевич?
— Два кофе, — поднимаясь со стола навстречу Лычеву, сказал Воронин. — И пока мы не закончим разговор, Лана, никого со мной не соединяй.
— Взгляни сначала на это. Игорь, — Воронин сначала передал визитеру свежий газетный номер «Вечернего экспресса», затем, обойдя стол для совещаний, уселся напротив Лычева. — Совсем распоясались, мерзавцы…
Лычев бегло просмотрел материалы, помещенные на страницах главной оппозиционной газеты. Общий тон всех без исключения статей был таков: «клика Воронина рвется к власти». Много места занимало перечисление «движимого и недвижимого», принадлежащего Виталию Алексеевичу, его деловым партнерам и членам их семей. В номере также имелась большая статья, в которой еще не завершившийся процесс приватизации Новомихайловского ТМК был назван — ни много ни мало — «криминальной аферой века». Лычеву и его ведомству, структурно входящему в систему РАО «ЕЭС» — вот куда ниточки ведут, к самому дьяволу, напустившему на россиян «глад, хлад и мор», — в этих написанных броско, хлестко и не без знания кое-каких деталей и подробностей материалах тоже крепко досталось на орехи…
В общем-то все это было бы не смертельно, — хотя и не безобидно, и в ответ можно было бы ограничиться еще более мощным «залпом» по конкурентам в тех же подконтрольных СМИ, если бы не одно «но».
А именно если бы не краткий анонс некоторых тем следующего выпуска «Вечернего экспресса», главной из которых, по-видимому, может стать следующая: «ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ ГУБЕРНАТОРА, ИЛИ КТО СТОИТ ЗА СПИНОЙ ЛЮДЕЙ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ»…
Лычев вернул газету хозяину кабинета, затем, тщательно вытерев зачем-то ладони носовым платком, сказал:
— Все это, Виталий, абсолютно бездоказательно… Но неприятно, конечно, чертовски неприятно. Могут поползти разные слухи…
— И доползти до самой Москвы, — пряча газету в ящик стола, сказал Воронин.
— Беды в этом, в общем-то, никакой нет, — спокойным тоном заметил Лычев. — Мало ли кто какие версии выдвигает… Кто в та к о е поверит? Где факты, где всякие доказательства? Все последние месяцы он находился под надзором врачей. Ну, а уж как там они его лечили и почему его болезнь так обострилась, тут уж, думаю… даже сами медики к единому выводу вряд ли смогут прийти… Но в одном ты прав, Виталий: такого рода инсинуации желательно пресекать на корню!
— В этот раз наши люди хорошо сработали, — сказал Воронин, подливая в чашку свежезаваренного кофе порцию сливок. — Удалось перехватить весь тираж и уничтожить на корню! Остались лишь два экземпляра, и оба они у меня…
— Что, опять ограничимся полумерами? — остро посмотрев на него, сказал Лычев. — Я гляжу, Виталя, кое-кто здесь уже оборзел сверх всякой меры…
— Меня это тоже начинает всерьез напрягать, — Воронин мрачно покивал своей крупной головой. — Мельников и Ряшенцев сейчас ищут любую зацепку, чтобы воспрепятствовать нашему сценарию по Новомихайловску, а заодно действуют с прицелом на предстоящие выборы. И в этом, Игорь, как мне уже не раз докладывали, им активно подыгрывают наши областные гэбисты… Ладно, обо всем этом чуть позже. А сейчас расскажи, с кем ты встречался в Москве и что полезного ты вынес из всех этих переговоров…
Лычев рассказал, что с самим ему встретиться в Москве не удалось, поскольку тот сейчас находится в деловой поездке за рубежом. Зато он очень детально «обкашлял» тему с правой рукой самого, одним из топ-менеджеров РАО «ЕЭС», который как раз курирует данную проблематику. На пару с этим человеком они провели переговоры с двумя чиновниками в ранге заместителей федеральных министров, соответственно из Минэкономразвития и Госкомимущества. А уже во вторник Лычев и его куратор имели почти трехчасовой разговор с представителем американской ТМКА, который по такому случаю прилетел из Штатов, чтобы высказать свежие рекомендации по «проблеме Новомихайловского ТМК» и обсудить вместе с российскими партнерами план будущих действий.
— Наконец мне стало до конца понятно, что движет «металлистами», действовавшими через прежнего губернатора и его здравствующее и поныне близкое окружение, — сказал Лычев, подразумевая под термином «металлисты» владельцев «Норникеля» и «СибАла». — В принципе им наш «титановый комбинат» и на хрен не нужен. Вернее сказать, он нужен им исключительно для шантажа. Если в двух словах, то закавыка здесь, Виталий, заключается вот в чем… С одной стороны, титан и его сплавы сейчас являются прямыми конкурентами тому ассортименту, что производят наши «металлисты». Особенно, как ты понимаешь, это касается продукции алюминиевой отрасли, цена на которую и без того заметно упала. С другой, им сейчас нужен какой-то дополнительный ресурс, чтобы заставить американский рынок, а заодно и подвязанный на него европейский и японский рынки увеличить ныне существующие квоты на поставляемую ими продукцию, чтобы выйти… ну хотя бы на прежние параметры по экспортной выручке…
— И они решили, что если возьмут ТМК под свой полный контроль, то им удастся заставить тех же американцев пошире раскрыть ворота перед их продукцией?
— Да, именно так, Виталий. Получив себе Новомихайловск, наши «металлисты», чуток вложившись в реконструкцию комбината, смогут фактически диктовать цены на рынке титана и его сплавов. Если штатовцы пойдут им навстречу по вопросу увеличения квот на поставки того же алюминия за океан, то ТМК сохранит нынешний, в общем-то мизерный уровень выпуска своей продукции. Ну а если нет…
— Понятно, можешь не продолжать, — криво усмехнувшись, сказал Воронин. — Другое мне не очень понятно пока: почему лоббисты из штатовской ТМКА не могут напрямую договориться с верхушкой тех же «металлистов»?
— Этот вариант для них выходит более затратный, нежели наш, — пояснил Лычев. — Да и «металлисты», как я понимаю, сильно опасаются, что эта заокеанская публика их кинет в последний момент, как уже не раз случалось в прошлом.
— Ладно, мы это дело… с Новомихайловском… так или иначе добьем до конца, — задумчиво сказал Воронин. — Кое-кто получит не комбинат, а руины… как и было оговорено. Нам-то что? Главное, чтоб не впустую пошли все усилия. Кстати… Я тут прикинул, что из всей суммы «отката» по завершении начатого нами с подачи ТМКА и твоих покровителей процесса нам здесь достанется едва одна треть…
Лычев негромко рассмеялся.
— Потому-то, Виталий, они обосновались в столицах, на самом верху, а мы с тобой живем и работаем в нашем Мухосранске. Но ничего, ничего… Нам с тобой, губернская власть, из этого котла тоже пара-тройка жирных кусков достанется…
Глава 16
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНЫХ ПОПУГАЕВ
Среда, вторая половина дня
Когда москвичи, покинув плацкартный вагон, ступили на перрон, стрелки привокзальных часов показывали четверть второго пополудни.
Хотя самим по себе фактом повторного посещения славного российского города Н-ска Зеленская и Маркелов никак не нарушали норм и правил, установленных российским законодательством — документы-то ведь у них были в полном порядке, — все же ими сообща было решено на этот раз действовать несколько иначе (хотя последнее вовсе не означает, что им так уж сильно нравится дразнить местную публику и затевать без веского повода шпионские игры). Именно по этой причине, собственно, они и уговорились оставить «Фольксваген» в районном городе, граничащем с Н-ской областью, определив его на платную стоянку. Содержимое маркеловского тайника — специализированный ноутбук системы «Сони-мега-вижн», две камеры-скрытки, набор миниатюрных подслушивающих устройств и еще кое-что по мелочам, а также видеокамеру и диктофон, которые, к счастью, ни менты, ни Лом и его дружки не додумались экспроприировать у москвичей, — журналисты упаковали в компактную дорожную сумку, полагая, что кое-что из данного ассортимента может пригодиться им во время повторного визита в оказавшийся столь негостеприимным для них город.
Сойдя с поезда, они двинулись в конец перрона, там перешли пути и сразу оказались на одной из городских улиц, миновав таким образом здание вокзала и прилегающую к нему площадь (маловероятно, конечно, что кто-то снабдил всех местных ментов их фотками, крайне маловероятно… по береженого, как известно, и бог бережет). Сразу же набрели на небольшой вещевой рынок, что оказалось очень кстати: если Зеленская, отправляясь в Н-ск, прихватила вместе с другими вещами замшевую курточку, то у Вована, кроме утепленной кожанки, иной верхней одежды при себе здесь не было.
Сделав на рынке необходимые покупки, журналисты поймали на улице таксомотор и отправились прямиком в пригородный поселок, где они снимали жилье.
К счастью, за время их отсутствия сюда никто не наведывался. Во всяком случае, именно к такому выводу пришел Маркелов после того, как тщательно осмотрел оставленные ими здесь личные вещи и телеаппаратуру.
Пока малость сдвинутый на контршпионаже напарник осматривал и обнюхивал арендуемое ими домовладение, Анна успела наведаться к хозяйке, которая проживала здесь же, по соседству.
Когда она утопила кнопку дверного звонка, из дома в застекленную веранду вышла женщина лет пятидесяти пяти, самой обыкновенной наружности (наверное, бывшая учительница или медичка).
— Здравствуйте, — сказала Зеленская. — Мы с братом отсутствовали тут немного по своим делам… Скажите, а нами никто не интересовался?
— В каком смысле? — чуточку удивленно спросила хозяйка. — А вы разве давали кому-нибудь номер моего телефона?
— Нет-нет, я о другом… Может, кто-нибудь заходил и не застал нас? К вам никто не обращался?
— Нет, вас никто не спрашивал, — женщина покачала головой. — К вам должен был кто-то подъехать?
— Да так… один наш знакомый…
— Если хотите, можете дать ему номер моего телефона. Когда мне позвонит, я вас тут же кликну…
— Спасибо… но мы пользуемся сотовой связью, возможно, мы съедем уже завтра… хотя не буду наперед загадывать.
— И то верно, — кивнула хозяйка. — Я бываю дома практически весь день, так что заходите, коль будет нужда, в любое время…
Посмотрев на напарника, которому и минуты хватило, чтобы решительно сменить свой имидж, Зеленская невольно прыснула со смеху.
На рынке они купили два парика: один рыжий, другой смолисто-черный. Мужской накладки в ассортименте базарных торговцев не нашлось, поэтому Маркелову не оставалось ничего другого, как примерить на себя черный парик. Давясь смехом, Анна сначала расчесала длинные локоны парика, затем помогла Маркелову забрать сзади волосы косичкой и прихватить их резинкой.
— В сравнении с тобой, Вова, — сказала она, хлопнув приятеля по плечу, — американский актер Сигал просто отдыхает…
Маркелов критически осмотрел себя в зеркале, затем, проведя ладонью по заросшей двухдневной щетиной щеке, попытался парировать:
— Если ты, Нюра, думаешь, что в этом рыжем парике смахиваешь на Николь Кидман, то ты крупно ошибаешься. Бедра у тебя, подруга, того… широковаты. Да и грудь на пару размеров поболее будет…
— Это в тебе зависть говорит, Маркелов, — подкрашивая напоследок губы, сказала Зеленская. — Ты видишь перед собой красивую и чертовски аппетитную девушку. Но мы-то с тобой знаем, дружок, что тебе с этого ничего не обломится…
— Ну что, связь с Кормильциным отсутствует? — Маркелов уже собрал «походный чемоданчик» и теперь ждал, когда его сменившая, подобно хамелеону, цвет напарница закончит прихорашиваться перед зеркальцем. — Пробовала ему «эсэмэски» кидать?
— Сотовый у него наглухо отключен, — сказала Зеленская, убирая косметичку в свою дамскую сумочку. — Домашний тоже не отвечает… Володя, может, перекусим, пока суть да дело, бутербродами?
— К черту сухомятку! Надоело… Хочется поесть чего-нибудь горяченького, вкусненького…
— Ну и что ты предлагаешь?
— Поехали в город! — решительно сказал Маркелов. — Найдем какое-нибудь кафе или ресторанчик… с нормальной человеческой пищей. Ну а там уже по ходу сообразим, чем нам себя здесь занять на тот случай, если вдруг не удастся связаться с Пашей Кормильциным…
— Куда именно вас подвезти? — спросил таксист. — В центре у нас полно разных кафе и ресторанчиков.
— Да мне по барабану, командир, — подал реплику Маркелов, непохожий в этом дурацком парике «а-ля Сигал» на самого себя. — Лишь бы местечко было спокойное да кормили прилично…
— А вот, кстати, ресторан «Какаду», — притормаживая возле заведения с соответствующей вывеской, сказал таксист. — Врать не стану, сам не бывал… но слышал, что кухня у них достойная, при том что расценки вполне умеренные.
Было начало шестого вечера: для обеда несколько поздновато, для ужина, напротив, слишком рано. Возможно, именно по этой причине в ресторане, чей веселенький интерьер являлся средней паршивости имитацией райского тропического уголка, посетителей было раз-два и обчелся.
Сняв в гардеробе верхнюю одежду — но прихватив с собой небольшую компактную сумку, которую можно было носить как за ручку, так и на плече (у Зеленской еш-ще была при себе дамская сумочка), — они прошли в зал. Маркелов, накоротке оглядевшись от входа, выбрал столик на двоих, вписанный меж двух низких разлапистых пальм, высаженных в деревянные кадушки. Официант предупредительно отодвинул стул перед рыжеволосой девушкой, галантно помогая ей занять место за столиком, Маркелов, поставив сумку возле кадки, плюхнулся на свой стул; а до этого чуть не сшиб головой качавшихся на пальмовых листьях двух цветистых попугаев (то были мастерски сделанные чучела).
— Что будем заказывать, уважаемые? — поинтересовался халдей, передавая клиентам книжицы с меню. — Сами выберете или есть какие-нибудь особенные пожелания? Могу порекомендовать вам…
— Что это у вас, отец родной? — Маркелов энергично кивнул куда-то головой, едва не лишившись при этом парика, с которым он пока еще не свыкся.
Официант, попытавшийся хоть как-то расшифровать его жест, несколько растерянно произнес:
— Пальмы… попугайчики… ну, типа вокруг тропический лес…
— Да я о другом тебя спрашиваю, — Маркелов показал пальцем на открытую дверь в дальнем конце зала, за которой находилось какое-то помещение. — Там что у вас? Бильярдная?
— Ага… вот вы о чем, — наконец врубился официант. — Ну да, бильярдная комната… два стола…
Маркелов посмотрел на напарницу.
— Поскольку я нынче не на колесах, то могу позволить себе аперитив…
— Имеешь полное право, — пожав плечами, сказала Зеленская. — Но лично я пока ограничусь стаканом охлажденного апельсинового сока.
— Тогда поступим таким образом, — вновь повернув голову к застывшему возле их столика официанту, сказал Маркелов. — Даме стакан сока, ну а мне порцию джина «Бифитер»… граммов эдак сто… смешать с таким же количеством тоника. Сначала мы сыграем партейку-другую в бильярд, ну а уже после этого опробуем все ваши фирменные блюда…
Москвичи перебрались в бильярдную комнату. Во время их частых командировок Маркелов научил свою напарницу как минимум двум вещам: игре в подкидного и игре в бильярд (хотя Анна предпочитала коротать свободное время при помощи других, не столь примитивных занятий, ей все же пришлось со временем смириться и перенять часть привычек своего неотступно находящегося рядом коллеги). Вот и сейчас, когда ей не очень-то хотелось сражаться на зеленом бильярдном сукне с Маркеловым, который, естественно, играл гораздо лучше ее, Анна, чтобы не перечить приятелю, не отказывать ему в такой малости, поплелась за ним в комнату для бильярда.
Осознавая неравенство сил, Маркелов выбрал «облегченный вариант», а именно стол для американского бильярда, который еще называют «пул». Официант доставил им напитки почти мгновенно. Маркелов, махом ополовинив свой «джин-энд-тоник», сунул в губы зажженную сигарету, вооружился кием и мастерски разбил «пирамиду», сразу же отправив один из шаров в лузу.
— Ну все, Нюра, готовься, — перекатив сигарету в уголок рта и прищурив левый глаз, сказал он. — Счас засажу еще разочек… Будет, девушка, у тебя полная луза шаров…
Пока Маркелов кейфовал, гоняя шары на фоне успокаивающе изумрудного сукна, Зеленская сделала еще одну попытку дозвониться до Кормильцина, которая оказалась, как и прежние, безуспешной. В голове у нее, правда, уже не раз и не два всплывала такая мысль: «А не попробовать ли мне связаться с Иван Иванычем и договориться с ним о встрече»… Но она решила не торопиться пока с этим; во всяком случае, никакой срочности здесь нет и поэтому идею эту можно будет хорошенько обдумать чуток позднее, уже на сытый желудок.
Не успел еще Маркелов, сражающийся фактически сам с собой, завершить первую партию, как в помещение бильярдной вошел какой-то незнакомый им мужчина лет тридцати двух, громоздкого телосложения — именно про таких говорят: «шкаф». Одет он был в похоронного цвета костюм, а характерно оттопыренная левая пола пиджака говорила о наличии у этого субъекта наплечной кобуры с пистолетом.
— Закругляйтесь с этим делом! — сказал «шкаф», оглядев их поочередно с головы до ног. — Положили кий, взяли свои стаканы и ушли!..
Только сейчас Зеленская обратила внимание, что в бильярдной имеется еще одна дверь, за которой, судя по всему, находится отдельный кабинет (двое официантов покатили туда через бильярдную столик, уставленный тарелками с холодными закусками).
— Счас, братишка, — стоя вполоборота к нему, сказал Маркелов. — Сам видишь, какой знатный шар у меня стоит…
Он даже чуть присел возле стола, как бы выцеливая и примеряясь для следующего, завершающего удара.
— Эй, волосатик… Ты че, глухой? — не повышая голоса, сказал «шкаф». — Вы че тут вообще делаете?
Зеленская занервничала. Она не понимала, чего добивается ее напарник. Почему он мешкает? Им ведь не следует без крайней нужды привлекать к себе чужое внимание. Может, из-за нее выделывается перед этим «одноклеточным»? Ну так ведь она не жена ему и не любовница… Ох, уж эти мужчины! Порой они становятся упертыми, как бараны! Просто руки чешутся… хочется треснуть разочек в лобешпик… да вот хоть кием, например… чтобы побыстрее пришел в чувство и не выпендривался перед первым же встречным-поперечным…
Все эти мысли просквозили в ее приукрашенной рыжим париком головке буквально в секунду. Потому что уже в следующее мгновение Маркелов выпрямился, положив кий на сукно, и, осклабив зубы в дружелюбной усмешке, сказал:
— Мы здесь ужинаем, в зале… Ладно, я все понял… Потом как-нибудь доиграем…
Москвичи переместились обратно за свой столик. Маркелов принялся делать заказ подошедшему к ним официанту. Спустя короткое время из бильярдной показался «шкаф», что-то бубня на ходу в портативную рацию. Он прошел через весь зал, у входных дверей оглянулся, еще раз окинув взором расположившихся там и сям за столиками редких посетителей ресторана, затем скрылся из виду.
Но отсутствовал он недолго: буквально через пару минут в зале нарисовались сразу четверо мужчин, причем «шкаф» вышагивал по проходу меж столиками первым, бросая попеременно взгляды то вправо, то влево от себя. За ним шел довольно импозантного вида субъект: высокий, под два метра, светловолосый, массивного телосложения мужчина лет примерно сорока, одетый в довольно дорогой костюм и солнцезащитные очки. Следующим был еще один обладатель недешевого костюма, шатен, одного примерно возраста со светловолосым гигантом. Этот человек мог быть чиновником, предпринимателем или кем-то вроде этого. Замыкающим шел парень лет тридцати, довольно крепкого телосложения, которого, как и «шкафа», с большой долей уверенности можно было отнести к племени с виду породистых, но не блистающих умом «бодигардов», то бишь телохранителей.
Эти четверо, сопровождаемые местным мэтром, пересекли весь зал и скрылись в помещении бильярдной, причем следующий замыкающим охранник не забыл плотно прикрыть за собой дверь.
Все это время москвичи, чью внешность заметно преобразили парики, сидели тихо, как мышки, уткнув носы в поданные только что официантом тарелки с холодными закусками. Но исподтишка, конечно, оба наблюдали за этими вновь прибывшими персонами… Мало того, от внимания Зеленской не укрылся тот факт, что ее напарник незадолго до появления этой четверки переставил свой хитрый чемоданчик, сориентировав его совершенно определенным способом.
— У тебя что, «скрытка» сейчас работает? — шепотом поинтересовалась Зеленская. — Вова… а нельзя было поесть без этих твоих фокусов-покусов?..
— Ага, — сказал с набитым ртом Маркелов. — Работает, наверное. Одно другому не мешает. Ешь, подруга. Все нормально…
У Зеленской, надо сказать, была хорошая память. Не столько даже на прочитанное, хотя и здесь она не жаловалась на память, сколько на разные визуальные картинки, будь то лица людей, виденных ею когда-то, подробности ландшафта или телевизионные сюжеты.
Она почему-то была уверена, что один из этих четверых мужчин, наведавшихся в ресторан «Какаду», должен быть непременно ей знаком. Уж больно характерная у него внешность… Понятно, что лично она с этим субъектом не встречалась, кажется, ранее вот так, лицом к лицу. Тогда где же, спрашивается, она могла его видеть?
Уже в следующее мгновение ее буквально озарило… Ну как же, как же… Один из этой четверки был запечатлен сразу на нескольких пленках. Те записи, что она видела, определенно носили характер оперативных съемок, производившихся скрытой камерой, без ведома тех, кого снимали, — которые, вместе с копиями некоторых довольно любопытных документов, в один прекрасный день оказались в распоряжении Андрея Уралова…
— Володя, тебе этот крупный блондин не показался знакомым?
Маркелов бросил на нее чуточку удивленный взгляд.
— Слушай… Вот только что хотел тебя о том же самом спросить!..
Зеленская, приглядевшись к своему напарнику, только сейчас заметила, что в ухо у того вставлен миниатюрный динамик, тонкий шнур от которого, свисая полудугой, уходит куда-то в недра временно задвинутого под стол чемоданчика.
— Ты что… «закладку» там успел поставить? — свистящим шепотом спросила Зеленская. — И когда ты только успел?!
— Эт-то нам… раз плюнуть! — сказав это, Маркелов ловким, незаметным движением избавился от наушника, который, словно по мановению волшебной палочки, тут же исчез вместе с соединительным шнуром в «дежурном чемоданчике». — В бильярдной телохраны бьют по шарам… А те двое, наверное, заседают в отдельном кабинете, потому что их голосов мне не слышно…
— Зачем ты их вообще «пишешь»?! Маркелов пожал широкими плечами.
— А че тут непонятного? Решил проверить, как работает наша аппаратура… Откуда мне было знать, кто они такие? Как только уйдут, я еще раз наведаюсь в бильярдную… типа забыл там что-то… и незаметно вытащу наш «жучок» из-под стола…
— Совсем больной…
— Не боись, Нюра, нам это не впервой…
Они дождались, пока официант уберет посуду и поставит перед ними блюда с горячим.
— А если они найдут твою «закладку»? — спросила Зеленская, у которой разом пропал аппетит. — Что тогда?
— Не найдут, — беря в руки нож и вилку, сказал Маркелов. — Извилин не хватит. Ну а если и найдут… спишем одного «клопа» в расход.
— Как бы нас с тобой не списали в расход… Ну что, вспомнил, где ты мог видеть этого здоровенного блондина?
Маркелов наморщил лоб, затем отрицательно покачал головой.
— Сам не врубаюсь… Вроде бы знакомая образина, а где я его видел… хоть убей не помню!
— А ты напряги мозги.
— Не могу, подруга… чертов парик думать мешает.
— Оно и заметно. Тупеешь прямо на глазах…
— Ну так кто он такой, этот «блонд»?
— Черняев, глава центурионовцев, собственной персоной, — едва слышно прошептала Анна. — Ну что, врубился наконец?..
— Иди ты… — Маркелов едва не поперхнулся от услышанного. — А ведь точно… он! Блин… Ни хрена себе поворотец! Эти ребята могут запросто нам за такие дела яйца оторвать…
— Если только тебе, — уточнила Зеленская. — Ну и что теперь будем делать?
Маркелов, отложив столовые приборы, на короткое время задумался.
— Во-первых, без паники. Во-вторых, не судьба тебе, видно, сегодня горяченького поесть…
— Эт-то почему же?
— Все, подруга дней моих суровых, не спорь… Двоим нам здесь сейчас делать нечего. Значит, так… Встаешь из-за стола, дуешь на выход, берешь куртку в гардеробе, после чего выметаешься из этого райского уголка. На другой стороне улицы есть небольшой сквер… Будешь ждать меня там.
— А ты?
Читать бесплатно другие книги:
