Замок лорда Валентина Силверберг Роберт

16

Бледный, потрясенный Валентин повернулся и увидел, что зал полон народу: Слит, Карабелла, Делиамбер, Тонигорн и множество других, поспешно вбегающих из узкого коридора. Он указал на Доминика Барджазеда, скорчившегося в жалком состоянии шока и коллапса.

– Тонигорн, поручаю тебе заняться им. Отведи его в безопасное место и посмотри, чтобы ему не повредили.

– Пинетор Корт, Милорд, самое безопасное место. И дюжина вооруженных людей будет все время охранять его.

Валентин кивнул.

– Хорошо. Не оставляй его одного. И вызови к нему врача – он перенес чудовищный испуг, и это, я думаю, повредило ему. – Он поглядел на Слита. – Дружище, не принесешь ли фляжку вина? Я и сам пережил тут несколько странных моментов.

Слит протянул ему фляжку. Рука Валентина так дрожала, что он чуть не пролил вино, поднося фляжку ко рту.

Несколько успокоившись, он подошел к окну, через которое выпрыгнул метаморф. Где-то далеко внизу, футах в ста, если не больше, горели фонари. Несколько фигур во дворе окружили нечто, прикрытое плащом. Валентин отвернулся.

– Метаморф, – растерянно сказал он. – Не сон ли это? Я видел, как здесь стоял Король Снов, и вдруг он превратился в метаморфа и выпрыгнул в окно…

Карабелла тронула его за руку.

– Милорд, не хочешь ли отдохнуть? Замок взят.

– Метаморф, – снова удивленно повторил Валентин. – Как это могло быть?

– Метаморфы были в зале погодных машин, – сказал Тонигорн.

– Что? Кто это сказал?

– Милорд, Илидат только что вернулся из подземелья с удивительным рассказом. – Тонигорн махнул рукой, и из толпы вышел сам Илидат, усталый, в запачканном плаще и разорванном костюме.

– Милорд!

– Как погодные машины?

– Они невредимы и снова дают теплый воздух, Милорд.

Валентин облегченно вздохнул.

– Хорошо сделано! И там были, ты говоришь, метаморфы?

– Зал охранялся солдатами в униформе личной стражи Короналя, – сказал Илидат. – Мы приказали им сдаться, но они не подчинились даже мне. Тогда мы стали сражаться с ними и… уложили их всех, Милорд.

– Другого выхода не было?

– Не было, Милорд. И, умирая, они изменились…

– Все?

– Да. Все были метаморфами.

Валентин вздрогнул. Странность на странности в этом кошмарном перевороте. Он чувствовал, как на него наваливается безмерная усталость. Машины крутятся снова; Замок принадлежит ему; фальшивый Корональ – пленник; мир спасен, порядок восстановлен, угроза тирании устранена. И все-таки… все-таки есть еще новая тайна, а он так страшно устал.

– Милорд, – сказала Карабелла, – пойдем со мной.

– Да, глухо сказал он, – да, мне надо немного отдохнуть. – Он слабо улыбнулся. – Отведи меня, милая, на кушетку в комнату для одевания, я часок посплю. Ты не помнишь, когда я спал последний раз?

Карабелла взяла его под руку.

– Кажется, несколько дней назад.

– Недели. Месяцы назад. Но все равно не давай мне спать больше часа…

– Хорошо, Милорд.

Он упал на кушетку, Карабелла укрыла его покрывалом, погасила свет, и Валентин позволил усталому телу расслабиться. Но через его мозг проносились яркие образы: Доминик Барджазед вцепился в колени старика; Король Снов злобно отталкивает его и орудует той странной машиной… а затем быстро изменение – и на Валентина смотрит лицо пьюривара… Страшный крик Доминика… Метаморф бросающийся к открытому окну… Все это снова и снова проносилось в измученном мозгу Валентина.

Наконец он устал.

Спал он не час, как намеривался, а несколько больше: он проснулся от яркого золотого утреннего света. Он потянулся. Все тело болело. Сон, подумал он, дикий, смущающий сон. Нет, не сон. Не сон.

– Отдохнул, Милорд?

Карабелла, Слит, Делиамбер. Следили. Охраняли его сон. Он улыбнулся.

– Отдохнул. И ночь прошла. Что-нибудь произошло?

– Немногое, – ответила Карабелла, – кроме того, что воздух снова нагревается. Замок ликует, вниз по горе идет известие о перемене, пришедшей на планету.

– Тот метаморф, что бросился в окно разбился насмерть?

– Конечно, Милорд, – ответил Слит.

– На нем была одежда и регалии Короля Снов, и с ним был один из его приборов. Как это случилось?

– Я могу сделать предположение, Милорд, – сказал Делиамбер. – Я разговаривал с Домиником Барджазедом. Он сошел с ума и поправится не скоро, если вообще поправится… Он рассказал мне кое-что… В прошлом году его отец, Король Снов, тяжело заболел, и думали, что он вот-вот умрет. Ты в это время был еще на троне.

– Но я ничего не слышал об этом.

– Они об этом не извещали. Но он был очень плох, и тогда в Суврейле появился новый врач откуда-то из Зимрола якобы обладающий большими знаниями. И действительно, Король Снов чудесным образом выздоровел, можно сказать, восстал из мертвых. И вот тогда, Милорд, Король Снов вбил в голову сына мысль устроить тебе ловушку в Тил-омоне и сместить тебя.

Валентин вздохнул.

– Врач-метаморф?

– Да, но принявший вид человека вашей расы. А затем, я думаю, он взял облик Симонана Барджазеда и держал его, пока неистовство сражения в судейском зале не заставило измененную форму заколебаться и упасть.

– А Доминик? Он тоже…

– Нет, Милорд. Он настоящий Доминик и вид того, кого он считал отцом, покалечил его мозг. Но, понимаешь, именно метаморф толкнул его на узурпацию, и легко догадаться, что другой метаморф заменил бы Доминика как Короналя.

– А метаморфские стражники повиновались приказам лже-Короля Снов, а вовсе не Доминика! Тайная революция, так, Делиамбер? Захват всей власти не семьей Барджазеда, а Изменяющими Форму?

– Боюсь, что так, Милорд.

– Это многое объясняет, – сказал Валентин, глядя в пространство. – И вносит еще больше беспорядка.

– Милорд, – сказал Слит, – нужно разыскать тех из них, кто скрывается среди нас, и истребить, а остальных запереть в Пьюрифайне, где они не смогут вредить нам!

– Полегче, дружище, – сказал Валентин. – Ты ненавидишь живых метаморфов, верно?

– Не без причин!

– Да возможно. Ну, что же, мы их разыщем, чтобы не было тайных метаморфов прикидывающих Леди, Понтификсом или даже работником в стойлах. Но я думаю, что мы должны установить контакт с этим народом и вылечить их против злобы, если это удастся, иначе Маджипур втянется в бесконечную войну. – Он встал и поднял руки. – Друзья, у нас впереди много работы, но первым делом – праздник! Слит, назначаю тебя распорядителем празднования моего восстановления, устройства банкетов и развлечений, приглашения гостей. Пошли известие на Маджипур, что все хорошо или почти хорошо и Валентин снова на троне!

17

Тронный зал Конфалума был самым большим из всех помещений Замка, роскошным величественным залом с яркой позолотой прекрасными гобеленами, полом из шелковистого дерева с гор Кинтора. Там происходили самые важные имперские церемонии. Но такое зрелище Тронный Зал видел редко.

Высоко на громадном многоступенчатом троне Конфалума сидел Лорд Валентин Корональ. Слева, на троне чуть пониже, сидела его мать, Леди, вся в белом, а направо, на троне такой же высоты, что и у Леди, сидел Горнкейст, главный спикер Понтификса: Тиверас прислал свои извинения и Горнкейста вместо себя. А перед ними выстроились герцоги принцы и рыцари королевства в таком ансамбле, какого не бывало со времен самого Лорда Конфалума – верховные лорды из далекого Зимрола: из Пидруда, Тил-омона, Нарабала, герцог-гейрог из Долорна, великие герцоги Пилиплока и Ни-мойи и пятидесяти других городов Зимрола, из сотни городов Алханрола, кроме пятидесяти Замковой Горы. Но не все, заполнявшие зал, были герцогами и принцами, был и более скромный народ – Гарцвел – скандар, Корделин – парусный мастер, Панделон – плотник, Виноркис – хьорт, торговец шкурами, мальчик Гиссан из Лабиринта, Тизана – толковательница снов из Фалкинкипа, и многие другие, рангом не выше этих, стояли среди вельмож, и лица их сияли.

Лорд Валентин встал, отсалютовал матери, ответил на салют Горнкейста и поклонился, когда раздались крики: «Да здравствует Корональ!» Когда наступила тишина, он сказал:

– Сегодня мы даем большой фестиваль в честь восстановления благосостояния и полного порядка. У нас есть для вас представление.

Он хлопнул в ладоши, и вошли двенадцать музыкантов под предводительством Шанамира. Рога, барабаны и трубы заиграли приятную веселую мелодию. За ними вошли жонглеры в костюмах редкой красоты, впору хоть принцам: впереди Карабелла, за ней Слит, а потом грубые, косматые Залзан Кавол и два его брата. Они несли жонглерский инвентарь всякого рода: мечи, других вещей. Дойдя до середины зала, они встали на свои позиции лицом друг к другу по лучам воображаемой звезды.

– Подождите, – сказал Лорд Валентин, – тут есть место еще одному!

Он спустился по ступеням Трона Конфалума и остановился на третьей снизу. Он улыбнулся Леди, подмигнул Гиссану и махнул Карабелле, которая кинула ему меч. Он ловко поймал, она бросила и второй и третий, и он начал жонглировать ими на ступенях трона, как обещал Леди на Острове Сна. Это было сигналом к началу жонглирования. Воздух засиял от множества предметов, которые, казалось, летали сами по себе. Мир еще не видел жонглирования такого качества. Лорд Валентин был в этом уверен. Через несколько минут он сошел со ступеней трона, вошел в группу и радостно смеялся, обмениваясь серпами и факелами со Слитом, Карабеллой и скандарами.

– Как в старые времена, – сказал Залзан Кавол. – Но ты, Милорд, теперь работаешь даже лучше.

– Публика вдохновляет меня, – ответил Лорд Валентин.

– А можешь жонглировать, как скандар? – спросил Залзан Кавол. – А ну-ка, Милорд. Хватай! Хватай! Хватай! – Он прямо как из воздуха выдергивал яйца, тарелки и дубинки, его четыре руки беспрерывно двигались, и каждую захваченную вещь он бросал Лорду Валентину, а тот без устали принимал их, жонглировал ими и перебрасывал Слиту или Карабелле, а в ушах его звучали похвалы зрителей – не просто льстивые, это было ясно. Да! Вот это была жизнь! Как в старые времена, даже лучше! Он засмеялся, поймал сверкающий меч и высоко подбросил его.

Илидат считал, что Короналю неприлично делать такие вещи перед принцами королевства, и Тонигорн был того же мнения, но Лорд Валентин не согласился с ними, добродушно заметив, что ему плевать на этикет. И теперь он видел, как они смотрят, раскрыв рты, со своих почетных мест на это поразительное зрелище.

Однако он понимал, что пора оставить поле действия. Он поочередно перекидал все предметы, которые поймал, и отступил. Дойдя до первой ступени трона, он остановился и поманил Карабеллу.

– Пойдем со мной и будем зрителями, – сказал он.

Щеки ее залились краской, но она, не колеблясь избавилась от дубинок, ножей и яиц и подошла к трону. Лорд Валентин взял ее за руку и поднялся вместе с ней.

– Милорд… – прошептала она.

– Ш-ш-ш. Это очень серьезное дело. Осторожно, не споткнись на ступенях.

– Я споткнусь? Я, жонглер?

– Прости, Карабелла.

– Я прощаю тебе, Валентин.

– Л о р д Валентин.

– Значит, теперь будет так, Милорд?

– Не всегда. Когда мы будем вдвоем – нет.

Они поднялись на верхнюю ступеньку. Их ожидало двойное сидение, сияющее зеленым и золотым бархатом. Лорд Валентин постоял, вглядываясь в толпу.

– Где Делиамбер? – шепотом спросил он. – Я его не вижу.

– Его не привлекают эти дела, – сказала Карабелла, – и он, наверное, уехал на время праздника. Колдуны скучают на фестивалях. А жонглирование его никогда не интересовало, ты сам знаешь.

– Ему полагалось бы находиться здесь.

– Когда он тебе понадобится, он вернется.

– Надеюсь. Ну, давай сядем.

Они заняли свои места на троне. Внизу жонглеры показывали свои лучшие штуки, казавшиеся чудом даже Лорду Валентину, хотя он и знал их тайную подоплеку. Глядя на них, он чувствовал странную печаль, потому что теперь сам отстранился от труппы жонглеров, отошел, чтобы подняться на трон. И это было серьезным изменением в его жизни. Он понимал, что жизнь бродячего актера, свободная и радостная, кончена для него, что на него снова навалилась всей тяжестью ответственность власти, которой он не желал, но от которой не мог отказаться. И это его огорчало. Он сказал Карабелле:

– Как-нибудь, когда двор будет глядеть в другую сторону, мы потихоньку соберемся все и покидаем дубинки. Как, Карабелла?

– Наверное, да, Милорд. Я хотела бы этого.

– И вообразим, что мы где-нибудь между Фалкинкипом и Долорном, и гадаем пригласят ли нас в Постоянный Цирк, найдем ли мы гостиницу и…

– Милорд, ты только взгляни, что делают скандары! Просто глазам не веришь. Так много рук, и все в работе!

Лорд Валентин улыбнулся.

– Я попрошу Залзана Кавола объяснить мне, как это делается. В ближайшие дни. Когда у меня будет время.