Наследник для медведя Владимирова Анна
– Если бы я делал, ты бы его давно нарушила со мной, – механически сострил он, следуя за мной.
– Не льсти себе, – закатила я глаза. – И не надо со мной обсуждать мои похождения…
Я влетела в пустую ординаторскую и брякнула стаканчик на стол. Но когда повернулась, Джастис стоял в шаге:
– Ты защищаешься, – и вдруг схватил меня за руку, дергая на себя. – Тш…
Я попыталась рвануться из его рук, но он обхватил за шею и осторожно отодвинул воротник блузки. От неожиданных действий мужчины я застыла.
– Может, расскажешь, куда вляпалась? – напряженно прозвучал его голос над ухом.
– С чего ты взял?
– Тебя всю ночь драл голодный полузверь, – вдруг жестко постановил Джастис.
– По себе судишь? – попыталась отшутиться, наплевав на нарушение субординации. Он выпустил, но не спустил выжидательного напряженного взгляда. – Не твое дело, – рывком поправила воротник.
– Он тебя выбрал, – не обращал внимания на мои протесты Джастис.
– Что?
– Эти отметины – это знаки обладания. Не просто нечаянные повреждения.
Я никогда не видела его таким мрачным и серьезным.
– Слушай, у нас дела, – попыталась прервать допрос.
– К черту дела – малыша кормят сейчас, я просто хотел тебя увидеть, – преградил он мне выход из ординаторской.
– Что сегодня происходит? – потеряла я терпение. Моя несостоятельность в вопросах озабоченных полузверей начинала нервировать не на шутку. – Ты что, мало от меня получал от ворот поворот?
– Это все было несерьезно, – закатил он глаза. – Я не думал, что ты попадешься какому-то… Кто это сделал?
– Перепихнулась на вечеринке у брата, – процедила, тяжело дыша.
– Не ври. Мы не метим так первую встречную.
– Я не должна тебе отчитываться!
– У тебя проблемы, потому что ты не стала бы заводить с кем-то отношения из моей расы…
– Да почему?!
– Потом что первым был бы я!
– Ты что, злишься, что я тебя не выбрала?!
– Я злюсь, что тебя поимел кто-то против твоей воли! А ты делаешь вид, что все хорошо! Ты в своем уме?
– Ты можешь громче орать, а то не все в коридоре слышат?
– Да нет тут еще никого в радиусе двадцати метров! – Джастис смотрел непривычно, отчаянно. – Если ты меня сейчас уволишь за то, что я делаю – плевать. Я хочу знать. Не буду делать вид, что все хорошо!
– Мне будет тебя не хватать, если ты доведешь меня до своего увольнения, поэтому остановись, пожалуйста. Это не твое дело.
– А чье? – и не думал слушать он. Правда готов уволиться? – Кто-то тебе помог? Выслушал? Подсказал, что делать? Увольняй меня. Тогда я получу моральное право запихать тебя в такси и увезти к себе спасать!
Я хлопнула на него глазами, понимая, что если скажу, что уволен – приведет свои угрозы в исполнение. Да я просто создана, чтобы проигрывать этим мужикам!
– Что ты хочешь знать? – процедила раздраженно. – Ты не поможешь. Мне никто не поможет.
– Кто он?
– Не скажу.
– Чего хочет?
Я набрала воздуха в легкие:
– Сказал, что до конца недели я должна закончить дела на работе и уволиться.
Джастис блуждал хмурым взглядом по моему лицу:
– Знаешь, почему я не забрал тебя себе? – Мы замерли на несколько вдохов, глядя друг на друга. – Мало таких мужиков среди нас, которые могут приказать тебе закончить дела до конца недели. Значит, это кто-то серьезный…
– Что, разносчик молока не может быть серьезным? – криво усмехнулась я.
– Даже я бы не разносил молоко. Брось. Кто он?
– Зачем тебе? – оперлась я бедрами о стол, опуская плечи. – Вот что ты сделаешь? Заберешь меня? Защитишь? Спрячешь? – Джастис напряженно молчал. – Ты мне не поможешь и прекрасно знаешь это.
Захотелось его ударить. За то, что лишний раз доказал мне, что бежать не к кому.
– Иди, я сейчас, – вытащила мобильный, а когда Джастис нехотя подчинился, достала визитку Рэма и набрала его номер.
Пока система соединяла меня с абонентом, в кровь потихоньку вливался адреналин, разгоняя сердце. Я даже пожалела, что решилась на звонок так спонтанно, но лучшего момента не будет, потому что до конца дня я вымотаюсь от эмоциональных качелей еще больше.
– Слушаю. – Когда раздался его жесткий голос, я вздрогнула.
– Это…
– …Виктория, – перебил он меня раздраженно. – Бесишь.
Я опешила:
– Что, прости?
Рэм шумно втянул воздух. Слышала – куда-то быстро шел, потом хлопнула дверь.
– Зачем ты звонишь? – потребовал он, а я снова почувствовала себя голой перед ним.
– Ты сам просил… – хрипло возмутилась я.
– Я просил дать мне знать, что ты решила, но ты же ни черта не решила. Ты звонишь, чтобы потянуть время.
– Я хотела пригласить тебя на ужин, – глухо выдавила.
– Зачем? – зло усмехнулся он. Но не дал мне и слова сказать. – Давай так. Я поужинаю с тобой, но после ужина ты поедешь ко мне.
– Да пошел ты, – прорычала.
– Еще слово, и придется повторить мне это лично.
Я отбила звонок и съежилась. Несмотря на возмущение, внутри что-то послушно сжалось в мрачном диком предвкушении, а я только и могла, что беспомощно наблюдать за собственной реакцией. Поговорить? С ним? Бред! Он просто запугивает, чтобы унизилась и приползла, дрожа от страха. Так вот пусть утрется.
Джастис нашелся у кроватки Денвера. Cтоило посмотреть на малыша, губы сами расползались улыбке, и весь мир вставал на паузу. Я тихо встала за спиной коллеги и заглянула в кроватку. Ребенок в свои восемь месяцев уже уверенно ходил и проявлял любознательность ко всему взрослому – игрушки его не интересовали. Внимательный взгляд темно-карих глаз остановился на мне, и Денвер слегка повернул голову , будто пытаясь что-то понять.
– Почему ты решил, что он сегодня обернется? – тихо спросила я, улыбаясь малышу осторожно – яркие всплески эмоций его пугали.
– Ерзает сегодня неспокойно, – не глядя на меня, прошептал Джастис и протянул к мальчику руки. Денвер перевел спокойный взгляд на «папашу» и схватился за его плечи, когда перекочевал в руки коллеги. – Я думал, надо бы как-то его отсюда забрать…
Я тоже об этом думала, но ни мне, ни Джастису его не отдадут.
– Только в службу опеки… Дай мне?
Стоило прижать малыша к себе, тот закуксился.
– Чувствует твое состояние и знает, кто в этом виноват, – осторожно объяснил Джастис. Пришлось вернуть малыша ему, скрепя сердце.
– Человеческие дети ведь тоже чувствуют все, – делала вид, что меня это ничуть не задело.
– Да, но наши особенно. Поэтому у нас тщательно подходят к выбору пары. Если родители будут драться друг с другом, малыш заболеет и умрет. Природой все предусмотрено – такая семья не вырастит детей.
– Жестоко. Бывают же разногласия, послеродовая депрессия…
– Это в городе бывает. Там, за стеной, это все ерунда…
Я закатила глаза, но не устояла и залюбовалась парочкой. Денвер что-то мычал, щупая шевелюру Джастиса, хватая его за нос. Стоило мужчине улыбнуться, ребенок ответил такой же улыбкой, и у меня сладко заныло в груди.
– Какой он… – всхлипнула я. – Джас, мы должны его хорошо пристроить, когда исследование завершится.
5
Джастис промолчал, но вдруг посмотрел ребенку в глаза и тихо сказал:
– Давай, пора… Не бойся.
Денвер медленно перевел взгляд на свои ручки, сжимающие белый халат на плечах мужчин, и ногти вдруг стремительно удлинились и переросли в коричневые загнутые когти.
– Ты будешь держать? – таращилась я на Денвера, стремительно обрастающего шерстью, пока Джастис осторожно снимал с него боди. Хоть одежда эластичная, но все равно не хотелось доставлять Денверу лишний стресс давящим воротом или рукавами.
– Буду – улыбался он.
Мы оба смотрели во все глаза, как «наш» малыш меняется. Я старалась не смотреть на лицо – все же к такому сложно привыкнуть, но уже было понятно, кто у нас во второй ипостаси.
– Боже, медвежонок, – выдохнула я. – Он – медведь!
Как же странно, что такой обычно пугающий момент в случае с любимым Денвером выглядел новым рождением.
– Здорово, да? – говорил Джастис больше для малыша. Взгляд у того претерпел последние изменения, и вот он уже внимательно смотрел на нас лохматым маленьким медведем. – Подержишь?
– Не-не, – испуганно округлила я глаза, а Джастис усмехнулся и опустил медвежонка на пол:
– Бери…
Денвер неуклюже качнулся на лапах и сел на попу, удивленно оглядываясь. Полузвери не теряли осознанного мышления при обороте, но некоторые особенности все же имелись – зверь не умел звонить по мобильному или работать за компьютером, потому что животному это не нужно. Но в то же время они отлично различали близких людей, не трогали тех, кого не считали врагами. Рэму не стоило меня ненавидеть – мы изучали полузверей с их добровольного согласия. С каждым подписан договор, а полузвери в штате, такие как Джастис, делали процесс более гладким.
Вопрос оставался лишь в цели. Я изучала феномен полузверей как новый элемент нашего мира, но кто мог гарантировать, что эти знания не будут использованы во вред?
Кроме того, некоторые проблемы с полузверьми были общими – некоторые из них «зверели» в буквальном смысле, забывая, как обращаться в человека. И этих случаев становилось все больше, что и вызывало напряжение в обществе, а иногда и панику.
– Ему нужен отец, – присел Джастис на пол, осторожно помогая малышу. – Усыновить его просто абы кому нельзя – отец должен быть таким же по виду…
Я тяжело вздохнула, усаживаясь рядом:
– Будем искать, – предложила осторожно. – У нас же целая база в доступе, может, кто-то делал заявку на такого малыша, или можно будет уговорить кого-то взять его.
Он только покачал головой:
– Возьми его, не бойся, ему нужна поддержка сейчас, а не когда-нибудь, когда ему повезет с родителем.
Я осторожно коснулась медвежонка между ушей, привлекая его внимание:
– Пойдешь ко мне?
Тот придвинулся к моим коленям и принялся настороженно их обнюхивать.
– Не бойся, – подсказывал Джастис, вызывая почему-то раздражение. А Денвер вдруг оживился, потянувшись ко мне, и залез на колени, не отрывая носа, внюхиваясь в каждый сантиметр юбки. Джастис помрачнел.
– Что такое? – обняла осторожно малыша, чтобы он не скатился, погруженный всецело в свое увлекательное занятие.
– Слышит чужой запах от тебя, – нехотя объяснил Джастис. – Давай его сюда, а то может испугаться…
Но у Денвера было другое мнение. Он вдруг извернулся и куснул Джастиса за руку.
– Ничего себе, – выдохнула я, сглатывая. В этот момент стало боязно и одновременно стыдно, что испугалась.
– А что б тебя, – тряс рукой Джас, хмурясь, но явно пытаясь обуздать раздражение.
– Не учи малыша плохому, – осторожно усмехнулась я и прыснула, глядя, как смешно Денвер высунул язык.
– А тебе идет, – отсел Джастис на пару шагов и подпер голову рукой, любуясь.
– Будто тебя волнует такой вид, – осторожно гладила медвежонка.
– Всех нас волнует, ты же знаешь. Я бы с ума сошел, если бы пропал мой котенок…
Анализы Денвера показывали, что его матерью была человеческая женщина. Скорее всего, отец и не знал о существовании своего ребенка, иначе вряд ли бы позволил его обречь на смерть. Хотя никто точно не знает… Зарегистрированные и исследуемые оборотни однозначно выигрывают в номинации «Лучшие родители». Пожалуй, ни один человек так не заботится о своих детях, как эти. Не дай бог обидеть ребенка полузверя – проблем не оберешься. Поэтому учиться в человеческих школах такие дети не могли. В целом, люди за стеной выдыхают свободнее, когда очередная новая семья из оборотня и человека отправляется жить за пределы города под опеку полузверей.
Малыш разлегся на моих коленях и принялся покусывать руку, довольно порыкивая.
– Как думаешь, когда вернется в человеческий облик? – тихо спросила я.
– Не думай об этом так. Для них эта ипостась такая же нормальная. Он не может «вернуться», он в себе.
– Мне непривычно, у меня не было такого малыша никогда, – трепала я легонько мелкого за ушком.
– Привыкай. Представь, что ты его мама. Мама млеет от любого ребенка, даже если тот – «неведома зверюшка».
– Хреновая бы из меня мать вышла, – усмехнулась я. Открытие не порадовало. – Бедный ребенок…
– Нормальная бы вышла, – возразил он серьезно. – Хочешь для него что-то сделать?
Я вскинула взгляд на коллегу:
– Я не могу, ты же знаешь.
– Давай поженимся, – вдруг серьезно предложил он. – И заберем опеку над Денвером.
– Ты совсем идиот, Джастис? – опешила я.
– Фиктивно, Вика. Одним ударом решим все твои проблемы – ты же спрашивала, как я могу помочь тебе.
– Боюсь, поздно.
Нахмурилась , поражаясь, как спокойно малыш играется у меня на руках. Я видела это много раз, но никогда еще не чувствовала себя такой причастной к этому миру. Держать ребенка-оборотня на руках и наблюдать со стороны – не одно и то же. Но мне нравилось, хоть и было страшно не оправдать его такое безусловное доверие. Малыш меня совсем не боялся, а мы с Джастисом сидели и решали его будущее…
– Ты всегда боишься, – жестко парировал он.
– Боюсь увидеть твой труп в канаве? Да, всегда, – поморщилась я от входящего.
– Кто он? – вперил в меня злой взгляд он.
– У меня совещание через пятнадцать минут, – проигнорировала вопрос.
Денвер, правда, не планировал от меня отрываться. А когда я все же его сняла с себя и передала Джастису, медвежонок стремительно обернулся ребенком и заплакал. И я потратила четырнадцать с половиной минут, чтобы успокоить его. В оставшиеся тридцать секунд я успела только долететь до своего кабинета.
– Вот презентация, – вручала мне на ходу планшет Таша, показывая закладки. – Вот основные цифры по отделу…
Я бегло просмотрела все материалы и осталась довольна – все знакомо и сто раз проверено.
– Единственное, шеф пригласил финансовый отдел на встречу, – кисло заметила секретарь, и я закатила глаза.
6
Мы с финансистами не любили друг друга, как и десятки поколений до нас. Любому представителю науки и исследований приходится выцарапывать бюджет всеми правдами и неправдами, но директор финдепартамента предпочитал исключительно второе – это Джастис всегда говорил мне прямо в глаза, что и как он хочет, а Саторро Дан оттачивал на мне искусство неприличных намеков.
Вылетев из лифта на пятидесятом этаже, я выдохнула и размеренно зашагала в зал совещаний, вспоминая, какие мышцы лица участвуют в изображении умеренной виноватости. Перед глазами все еще стоял засыпающий на груди Денвер, а в ушах – его разочарованный всхлип, когда передавала его Джастису. Чувствовала себя виноватой перед малышом, будто я и матерью не обещала стать, и дразнила его обрывками нежности, которой ему не хватает.
– Мисс Кэвилл, – открыла передо мной двери помощница директора в его приемной, и по ушам ударил хорошо знакомый жесткий бас главного финансиста:
– …поэтому в течение нескольких недель мы будем вынуждены потребовать с каждого отдела отчетности, – вещал что-то Дан, стоя рядом со своим местом.
– Прошу прощения, – пришибленно извинилась я и направилась к столу, за которым традиционно собрались представители всех отделов департамента.
– Вот вы, мисс Кэвилл… – вдруг обратился он ко мне.
Беглого взгляда было достаточно – что-то нашего главного дракона, охраняющего сокровищницу департамента, сегодня разозлило. Он, как и Рэм, из той породы мужчин, от которых в здравом уме всегда будешь держаться подальше. Конечно, до Арджиева не дотягивал, но само появление рейтинга опасных мужчин, образовавшегося у меня всего за одно утро, пугало. Раньше был просто Саторро. И я его не боялась. С чего он взял, что ему не хватает в личной коллекции интрижек меня – понятия не имела. Мое место, как назло, было всего в двух креслах от его, и когда он сузил глаза на моем лице, а потом спустился взглядом на шею, я едва не споткнулась. Выражение его лица стало совсем недовольным.
– …Надеюсь, в новом сезоне качество ваших отчетов впечатлит меня сильнее, потому что некоторые отделы в вашем ведомстве откровенно вызывают вопросы.
– Какие же, мистер Дан? – захлопала невинно глазами, усаживаясь в кресло.
– Все те же, мисс Кэвилл. – Двое сотрудников, разделявшие нас друг от друга, втянули головы в плечи. – Я буду формировать список для руководства о сокращении, и нужно будет собрать более веские причины…
– Мистер Дан, – прозвучал тихим громом голос главы департамента. Павел Келлер – бывший военный и мой покровитель, всегда меня покрывал, защищал и давал зеленый свет даже на самые безумные проекты. Одним из последних он одобрил Денвера в нашем отделе. – Думаю, вы сможете обсудить детали ваших новых требований с мисс Кэвилл позже, давайте продолжим…
Я виновато ему улыбнулась и выложила планшет на стол.
Дан еще долго что-то жестко вещал про финансовые нюансы, напоминая всем о том, что нужно прежде всего думать об обоснованности любого проекта. В общем, его ненавидели все, кроме некоторой части женской половины, которой здравый ум отказывал. Для научного департамента процент был неожиданно высоким.
Меня подняли с докладом традиционно в самом конце, и я привычно расписала промежуточные результаты и цифры, так любимые главным финансистом. Проблема была в том, что мой отдел априори покрывался в расходах другими и не мог приносить какие-то быстрые прибыли. И, в общем, исследования этого и не подразумевали. А вот такие инициативы, как брошенные дети, были под вопросом. Саторро постоянно придирался ко мне на этот счет, но Келлер всегда давал ему понять, что здесь он ничего не поимеет.
– Мисс Кэвилл, найдите час в своем расписании сегодня для аудиенции, – предсказуемо обратился ко мне «дракон», склонившись над ухом так, что я вздрогнула.
Нервы после ночи и утра оставляли желать лучшего. Почему-то я как никогда почувствовала себя выжатой до капли. И этот стервятник будто почувствовал слабость.
– Конечно, мистер Дан, – не глядя, передернула плечами.
Хотела извиниться перед Келлером и поблагодарить, но его ждал второй раунд совещания, и я решила не мозолить глаза, а тихонько выскользнуть из приемной.
Когда я вернулась в кабинет, меня привычно ждал ланчбокс и десять минут покоя, в которые я потребовала большую чашку кофе с молоком.
Последние минуты совещания меня терзала идея попросить помощи у Келлера. С его связями и трезвой оценкой ситуации он бы мог дать совет или, что еще лучше, информацию, которую я могла бы использовать против Рэма. Арджиев работает с Департаментом обороны – это я выяснила еще раньше, но у любой блестящей репутации должны быть темные пятна. Да хотя бы заступился бы за меня кто-то более важный, Рэм бы уже подумал, куда тянет лапы.
Но если все не так просто? Да, Келлер мне всегда благоволил настолько, что нас с ним не обошли слухи о связи, на которые мы условились никак не реагировать. Не давало покоя, что Рэм знает о моих связях. Но при этом не моргнув глазом приказывает бросить работу и уехать к нему. Почему он так уверен в том, что ему это можно?
Я так издергалась от необходимости принять какое-то решение, что разболелась голова. А тут еще и Таша подоспела:
– Мисс Кэвилл, простите, но звонил мистер Дан и просил вас как можно скорее подойти к нему.
– Без угроз? – вяло осклабилась я.
– Пока без, – пожала плечами моя секретарь. – Хотите зефирку?
– Давай…
***
7
***
Джастис слал мне умилительные фото Денвера, пока я направлялась в кабинет Саторро.
«Не рви мне сердце», – приказала коллеге.
«А от него еще что-то осталось?»
«Вот ты сволочь!»
«Я предлагаю склеить и начать все заново!»
«Шантажируешь меня ребенком? Неужели все варианты исчерпал?»
«Я не очаровывать тебя собрался, а устроить будущее Денвера».
Да ну как же! Слюни враз пересохли? Не поверю!
– Слушай, ты, – набрала Джастиса, не дойдя до кабинета каких-то пять шагов, и развернулась к выходу из приемной. – Ты думаешь, служба опеки совсем идиоты? Ты – оборотень, я – человек…
– Мы – коллеги! Нам отдадут Денвера! Я выяснял. И даже то, что я другого вида, не станет помехой. Иногда выгодно работать в правительственном отделе.
– А потом что? Таких, как мы, высылают!
– Никто тебя не вышлет, мы под крылом департамента! У меня допуски первого класса!
Только тут я вдруг поняла, что в шаге от меня замерли хорошо знакомые ботинки. Успела изучить их сегодня, когда Саторро подходил ко мне после совещания.
– Я перезвоню, – и отбила звонок и подняла глаза, встречаясь с хищным взглядом Саторро. – Мистер Дан?
– Пойдемте, – кивнул он сурово в сторону приемной, преграждая мне пути к отступлению.
Отклониться от шлейфа его сногсшибательного парфюма не вышло. Пришлось задержать дыхание, чтобы не связывать потрясающий дорогой запах свежего табака с этим мужчиной. Невольно вспомнился Рэм. От его запаха пришлось отмываться долго, и то казалось, я все еще чувствую призрачные ноты горького померанца на коже. Тоже тревожный сигнал – к запахам я становилась чувствительна, когда уставала сильнее допустимого.
– И откуда эти отметины? – огорошил меня вопросом Дан, направляясь к своему столу.
– Простите, мы тут что собрались обсуждать? – замерла я поближе к двери, складывая руки на груди.
– Ты думаешь, я тебя не прижму, – оперся он задом о стол, копируя мою позу.
– Я вообще о вас не думаю.
– А стоило бы. Это Келлер тебя так пометил?..
Я только презрительно моргнула.
– …Ты не с теми водишь отношения, Вика. Келлера скоро уберут из директорского состава, поэтому стоит подумать, кто будет прикрывать твою симпатичную задницу…
– Раньше вы были более тонки в намеках…
– Обстоятельства стали толще, – парировал он. – Я слишком однозначно обрисовал тебя в своих интересах.
– Боитесь проиграть на публику? – я потеряла интерес и принялась разглядывать маникюр.
– У тебя, я так понял, имеются виды на подопытного ребенка?
Я тяжело сглотнула. Зря поддалась эмоциям и позвонила Джастису прямо у этого под носом!
– Вы не так поняли…
– Ой, брось. Узнать, что ты проводишь дни и ночи в его палате, не так сложно. Правда думаешь усыновить? – Он оттолкнулся от стола и медленно направился ко мне. – Или это не Келлер, а какой-то оборотень? Выбираешь папочку? – Саторро вскинул руку, и я отшатнулась от него, как ошпаренная, едва ли не влетая в стеллаж у входа. – Совсем одичала, Вика…
– Что вам нужно? – напрочь забыла о самообладании. Слишком много желающих за последние двадцать четыре часа его потрепать!
– Чтобы пришла ко мне, – сложил он руки в карманы брюк. – Пойдем, поужинаем. Выпьем. Расслабимся.
– Я не хочу приходить к тебе, – процедила я.
– А я не принимаю твоего отказа, – сдвинул брови он. – Ты достала уже бегать от меня и воротить нос. Хочешь замуж за оборотня, правда? – он зло усмехнулся. – Не дам я вам никого усыновить, слышала? Пока будешь оформлять бумаги, ребенка уже оформят, обещаю…
Я с трудом проглотила ругательства – бесполезно. Лучше не тратить энергию.
– Пойду к Келлеру, обсудим твое предложение, – вздернула я бровь.
Что, черт возьми, происходит?! Саторро никогда не переступал границы, а сегодня наговорил себе минимум на привод в судейский аппарат. Только что его заставляло чувствовать себя таким самоуверенным и безнаказанным?
– Пойди. Ему не хватает пары гвоздей в крышку своего гроба.
– Что?
– Ваша интрижка с Келлером дошла до Совета.
Я замерла с прямой спиной.
– Нет у нас никакой интрижки, – сдвинула брови, – просто таким, как вы, видимо, не понять, что можно кого-то просто уважать…
– Ну да, мне не понять, – он даже не стал спорить.
Читать бесплатно другие книги:
