Она (не) твоя Попова Елена
Он стал меньше уделять внимания Софии и разражается по любому поводу.
Всё его теперь не устраивает.
Далеко ходить не надо: видел бы его кто, когда он вчера с психом оттирал грязные колеса у коляски — столько из него вылилось гадости.
А сегодня и вовсе пропал куда-то на полдня и не отвечал на мои звонки.
В последнее время внутри меня поселилось стойкое ощущение, что в нем резко угасло желание создавать с нами семью.
И причина появилась гораздо раньше моей болезни — он стал таким с появлением Романова.
— А Тема не поможет деньгами? Может, ему хоть сколько-то удастся собрать? — спросила подруга, усадив в детский стул Софу.
— Ой не знаю… — прерывисто вздохнула я, отодвигая пустую чашку. — Его реакция на мой диагноз была довольно странной.
— Тоже предложил околесить все клиники? — возмутилась подруга.
— Нет, он вообще как будто онемел разом. И двух слов не мог связать. Вышел от нас белый, как мел, и даже не попрощался ни со мной, ни с дочкой.
— Слушай, но в любом случае нужно поговорить с ним. Вдруг сможет помочь. Хочешь, я позвоню ему? — предложила подруга.
Ночью я много думала о том, где достать денег, если Кириллу вздумается тянуть резину. И держу в голове два варианта: «обратиться к бывшему мужу» или «продать квартиру почти задаром».
— Деньги у Романова всегда имелись, и он никогда не жалел их на тебя, — сказала Дианка, очищая девочкам банан. — Давай позвоним. Это всяко лучше, чем ждать, пока Жданову ударит в висок щедрость, и он даст добро на пользование своими финансами.
Немного подумав, я покусала губу, достала из сумочки мобильник и заметила одиннадцать пропущенных от Артема.
«О-о, — хлопнула я себя по лбу. — Забыла выключить беззвучный режим после посещения доктора».
Только хотела набрать, как на экране высветилось улыбающееся лицо папы.
— Пап? — ответила я.
— Алиска, — раздался его тревожный голос. — Ты когда собиралась сообщить мне?
«Откуда он узнал о моем диагнозе? — пролетело в голове. — Ему я хотела сказать в последний момент, когда будет назначена дата операции. Знала: изведется. И не дай бог с ним чего-нибудь случится еще».
— Кирилл сказал? — вздохнула я в трубку.
— Артем! — гаркнул отец. — Он деньги тебе передал. И чтоб не слушала никого, ясно? — строго велел он. — А ну давай-ка быстро записывайся на эту операцию и покупай билет на самолет!
Глава 44. Готова ли я?..
Алиса
Месяц спустя
Самолет оторвался от земли и через считанные минуты большая белая надпись *«Бен-Гурион» стала крошечной, а потом и вовсе исчезла из виду.
Мы покидали аэропорт Тель-Авива в три часа ночи. Софа уснула почти сразу, как только мы заняли места в самолете, а я мокрыми глазами смотрела в иллюминатор и все еще не могла поверить в то, что мы вот-вот окажемся дома.
Хотя, признаться честно, эти три с половиной недели, проведенные в Израиле, пролетели как одно мгновенье.
Меня прооперировали через два дня после прилета, затем я неделю находилась в клинике под круглосуточным наблюдением врачей, а все остальное время мы жили в отеле, расположенном на территории этой же клиники.
Не знаю, что бы я делала без Артема. Точно бы не справилась без его помощи. Каждый день мне приходилось уходить на процедуры, и порой я проводила в больничных стенах полдня, а он мало того, что полностью оплатил лечение, проживание и реабилитацию, так еще и безустанно проводил время с дочкой.
Он взял в аренду авто и пока я была занята восстановлением здоровья, ездил с Софией по красивым местам — не сказать словами, сколько впечатлений и фотографий везет домой наша девочка.
Они здорово ладили. Иногда меня даже ревность брала оттого, что дочь, казалось бы, забыла обо мне напрочь — ей только папу и подавай.
Купаться — с папой, кушать — с папой, гулять — с папой, спать укладываться — тоже только на руках у папы.
Он души в ней не чаял, а она — в нем.
О-о, видел бы его кто, когда Софа впервые назвала его папой.
Мы сидели у фонтана, ели мороженое, Артем кидал в воду монетки, а София радостно визжала и подпрыгивала в коляске, требуя еще и еще.
А когда мелочь в карманах Артема закончилась и он сел на скамейку, Софа, повернувшись к нему, указала пальчиком на фонтан и требовательно сказала «Папа!»
— Папа? — взглянув на меня, переспросил Артем, словно ушам своим не веря, и, присев на корточки возле коляски, смотрел на Софу счастливыми глазами. — Па-а-а-па, п-а-а-па кидал монетки. Все верно, маленькая моя, — протянул он, гладя ее по ручке.
И без слов было ясно: это слово для Артема было куда слаще мороженого. Он аж засиял ярче переливающейся водной глади.
Он всегда был счастливым рядом с ней. То дурачился как ребенок, строя рожицы, то подкидывал в небо, до оглушительного визга. А его изобретение с утренней кашей, так это вообще — вау!
— Самолет взлетает в небо, — говорил он, поднимая вверх ложку, — и лети-и-ит, лети-и-ит, прямо Софии в рот. Ам!
И, как правило, уже через пять минут тарелка была пуста, а животик Софии был успешно заправлен кашей.
Он делал все, лишь бы с ее личика не сходила улыбка.
Первые дни после операции я практически не вставала с постели, и тогда ему приходилось кормить с ложки не только Софу, но и меня к тому же.
Он помогал мне не только есть, но и передвигаться по коридору, мыться, переодеваться в чистую одежду.
Признаться честно, я довольно часто видела усталость в его глазах, но… но она всегда сопровождалась улыбкой, за которой он тщательно скрывал бессонные ночи с Софой и тяжелый уход за мной.
Все резервы своих сил Артем тратил на нас, за что я бесконечно ему благодарна.
В прошлом из него вышел не очень путевый муж, но, должна признаться: отец он замечательный!
И за все это время не было ни секунды, чтобы я пожалела о том, что не послушалась Кирилла и все же созналась ему о дочери.
Кстати, о Кирилле…
За это время наши отношения сошли на «нет».
Решение расстаться принял он, но все же я осталась благодарна ему за все, что он сделал для нас с Софой и за тот честный разговор.
— Алис… — сидя передо мной на кухне, вздохнул Кирилл. — Знаешь, наверное, будет лучше, если с тобой полетит Артем, а не я.
— И чем обосновано твое решение? — с обидой всматриваясь в его лицо, спросила я.
— Мы с тобой взрослые люди и я полагаю, можем поговорить начистоту, — сказал он, взяв меня за руку, и пристально посмотрел в глаза. — Я очень хорошо отношусь к тебе и Софии, и честно пытался создать с вами семью. Ты — замечательная женщина, способная осчастливить любого мужчину, а Софушка… — Кирилл крепче сжал мою ладонь и опустил взгляд на стол. — В общем, я привязался к ней за это время, и не скрою — она стала для меня родной, но…
Он замолчал, словно слова давались ему с большим трудом, набрал полную грудь воздуха и поднял на меня виноватый взгляд.
— … Но с появлением Артема я понял, что не смогу быть для вас одним единственным. Отныне рядом с тобой всегда будет бывший муж, а рядом с Софией — ее родной отец.
— Я думала, ты готов к такому повороту, раз уж выбирал в спутницы женщину с ребенком, — сказала я, внезапно охрипнув.
— Я тоже так думал, — кивнул он. — Но проанализировав ситуацию и разложив по полочкам все плюсы и минусы такого будущего, пришел к выводу: я должен оставить вас.
Эти слова полоснули по сердцу лезвием. Я вынула из его руки свою ладонь и даже не смогла подобрать слов, чтобы ответить.
Дальше Кирилл, заглядывая в будущее, говорил о том, что впереди нас ждут скандалы, вроде: «я не желаю делить вам с ним», «не хочу, чтобы он появлялся на пороге нашего дома».
— … Все это будет, можешь не сомневаться. Я так устроен: или все, или ничего не нужно.
Кирилл передвинул стул, сел рядом со мной и прижал к груди.
— Я знаю себя Алис, и должен отпустить вас именно сейчас, чтобы потом не сделать больнее.
Минутная пауза показалась тогда мне целой вечностью. Кирилл прижимал меня к себе, а в моем горле стоял ком. Душу царапала мысль, что этот мужчина оказался неспособным на преодоление трудностей и так легко может отпустить нас, после всего, что мы вместе прошли.
До сих пор не знаю, то ли слова Дианки повлияли на него тогда, то ли еще чего бы то ни было, но Кирилл все же сумел выключить в себе занудливого прагматика и протянуть мне руку помощи.
Оставив меня ненадолго на кухне, он сходил в коридор, принес свой рабочий портфель и достал из него пакет с купюрами.
— Здесь хватит на операцию и прочие расходы, — положив пакет на стол, сказал он и добавил: — И… я заложил сюда стоимость проживания для Артема.
Это было после того, как я уже вернулась от отца с нужной суммой и уже не нуждалась в этих деньгах. Но этот поступок я запомню, как и все хорошее, что у нас было с ним.
В этот же вечер Кирилл собрал свои вещи и очень долго прощался с Софой в комнате.
А со мной он еще какое-то время продолжал быть на связи.
Звонил, чтобы поинтересоваться, добрались ли мы до Тель-Авива, обеспокоенным голосом спрашивал, как Софа перенесла свой первый полет на самолете. Затем он позвонил сразу после операции и спросил, как все прошло.
Помню, как он шумно выдохнул в трубку, услышав, что операция была успешной.
Знаете, очень сложно описать словами, что я сейчас чувствую к нему. Но одно могу сказать наверняка: когда ты побываешь на границе между жизнью и смертью, в определенный момент понимаешь, что нужно помнить в людях добрые поступки, совершенные ради тебя, и уж точно не стоит тратить свою единственную жизнь на нервы и обиды и за прошлое.
Забыть о его ворчаниях за разбросанные игрушки и продукты, купленные мною впрок, закрыть глаза на его безустанную привычку раскладывать все по полочкам и медлить тогда, когда время идет на часы.
Все это нужно просто взять и отпустить в небо, улыбнуться своему счастливому будущему и больше никогда не оглядываться назад.
Сердце — оно одно. Так пусть же хранит в себе то тепло, что я испытывала на протяжении почти всего времени, проведенного с ним.
Я повернулась к Артему, который спал на соседнем кресле. Одной рукой он обнимал Софу, другой — даже во сне крепко сжимал мою ладонь.
Прерывисто выдохнула, вспомнив, как он сотню раз клялся в Израиле, что больше никогда не предаст меня и что его сердце целиком и полностью принадлежит нам с Софой и… невольно сжала его руку.
Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза.
«Готова ли я поверить ему? Готова ли впустить в свою жизнь и не бояться, что однажды снова окажусь обманутой?..»
На эти вопросы ответов нет. Пока…
Одно знаю наверняка: я не буду торопиться с решением. Жизнь сама расставит все на свои места.
*«Бен-Гурион» — аэропорт Тель-Авива.
Глава 45. Полусухое вино, полураздетая барышня
Артем
Три недели спустя
К десяти вечера вся эта шумиха в ресторане изрядно поднадоела.
Свой юбилей брат отмечал на широкую ногу: «п» — образный стол, за которым сидели все его многочисленные друзья, ведущий, безустанно болтающий в микрофон и постоянно вытаскивающий гостей в конкурсы, а еще эта музыка почти не утихает.
Жаль, Алиса не поехала со мной. Макс пригласил нас семьей, могли бы поехать вместе с Софой хотя бы на пару часов, но она ни в какую.
По-прежнему держит оборону относительно меня.
Видеться с Софой — всегда пожалуйста. А вот на все мои предложения провести вместе вечер Алиска находит тысячу причин для отказа.
Отчего на сердце совсем тоскливо.
«Неужели никогда не простит?» — этот вопрос мучает меня днями и ночами.
Чем чаще я ее вижу, тем усиливается чувство, что я не могу без нее. Кто бы знал, каких трудов мне стоит всякий раз уходить от нее по вечерам и с нетерпением ждать следующей встречи.
Я едва не потерял ее недавно, столько всего переосмыслил, пока она была на грани — боялся даже подумать, что с ней что-то случится. И теперь, когда все это осталось позади, мы, получается, вернулись к истокам…
Я — приходящий папа, она — любимая женщина, которой я могу любоваться лишь на расстоянии.
Схожу с ума от одной только близости всякий раз, видя ее. Смотрю на до боли родные губы, плечи, тонкие кисти — и внутри все переворачивается от желания все это взять и больше никогда не отпускать.
Но она неприступна.
— Давай попробуем все с чистого листа, — на днях заговорил с ней я. — Я люблю тебя, Белкина. Очень сильно люблю. У нас есть дочь, у нас семья! Я теперь работаю в городе, буду всегда рядом.
Взяв ее за подбородок, развернул к себе и наклонился к лицу.
— Дай мне еще один шанс, Алис. И я обещаю тебе, что никогда, поверь, никогда не брошу и не предам вас.
Ее карие глаза смотрели на меня пристально, не моргая. Спустя пару секунд, она убрала от лица мою руку и вздохнула.
— Тем, не готова я, понимаешь? Я не слепая, вижу, что ты изменился в последнее время, ценю всю твою заботу о нас, но… — Она неожиданно взяла меня за руку, и по моему телу вмиг разлилось тепло. — Сейчас меня все устраивает и так.
«Устраивает и так…» — вздохнул я, вполуха слушая чей-то занудный тост.
Как до нее донести, что мне никто кроме нее и Софы не нужен? Они — это все, что у меня есть в этой жизни. Самое дорогое и ценное.
Я по-прежнему живу один в нашем доме, а Алиса о нем все еще не подозревает. Не хочу показывать ей его на фото, мечтаю отвезти туда, так сказать, чтобы увидела мой сюрприз своими глазами, но и к сюрпризам она пока не готова.
— Тем, давай только без сюрпризов и подарков, ладно? — сказала она, когда я предложил ей прокатиться в Подмосковье.
И как ее заманить туда, я пока что понятия не имею…
А я ведь чуть не продал этот дом, когда искал деньги на ее операцию. Слава богу, Макс вовремя пришел на выручку. Брат забрал две мои квартиры почти задаром, но зато деньги отдал сразу.
Вспомнил, как поехал с этими деньгами к Сергею Алексеичу, как выслушал от бывшего тестя все, что он обо мне думает.
— … Вот с такими, как ты, сердца и болят потом! — рявкнул Сергей Алексеич. — Довел девку! Довел! — грозил он у лица пальцем. — Да если б не ситуация, так я бы тебя и на порог дома не впустил! Кубарем полетел бы с лестницы!
Он дрожащей рукой налил воды в стакан, выпил залпом и стукнул кулаком по столу.
— А этот зараза чего резину тянет? Мужики-и-и, тоже мне! — укоризненно покачал он головой. — Девку мою решили угробить, к чертовой матери?! А ну сейчас позвоню Алиске, скажу, чтоб послала его к чертям собачьим вместе с его долбанными деньгами и пулей летела в этот Израиль!
Здорово перенервничал тогда Сергей Алексеич, аж за сердце схватился.
Я накапал ему корвалола и побыл с ним, пока не отпустило. А когда уходил, бывший тесть все же пожал мне руку и велел глаз не спускать с Алисы, а не то сдержит обещание и спустит с лестницы.
— Темыч, чего спим? — раздался над ухом голос.
Выйдя из размышлений, поднял глаза: ко мне протянуты бокалы, народ смотрит на меня с ожиданием. Я взял свой бокал, чокнулся за здоровье брата и выпил немного.
Заиграла медленная музыка, парни с подругами вышли на танцпол, в их числе и Макс с Кариной, а рядом со мной неожиданно приземлилась дама в красном платье.
Я бы даже сказал, в куске тонкой ткани, прикрывающей только пышную грудь и задницу.
Кажется, это сестра Карины, девушки брата. Эля вроде, если мне не изменяет память. А еще она похожа на сестру как две капли воды: волосы и глаза черные, как у цыганки, смуглая кожа, ярко накрашена, в ушах качаются золотые кольца.
— Скучаем? — подмигнула она и чокнулась с моим бокалом.
Девушка подалась вперед, и, игриво глядя на меня, выпятила бюст.
— Ой, так устала от этой всей шумихи, слов нет. Да и душновато здесь, не находишь? — помахала она у лица. — Может, переместимся куда-нибудь в более тихое местечко?
Я смотрел на нее несколько секунд затуманенным взглядом и, выдернув из кармана ключи, встал со стула.
Глава 46. Тятя
Алиса
— Что мы еще с собой возьмем? — спросила я у Софы, собирая сумку. — Слоника возьмем?
Дочка положила розового слоника в сумку, а следом за ним побросала туда еще с десяток игрушек.
— Ого, сколько друзей поедет с тобой в гости к папе, — рассмеялась я.
— Папа, — звонко сказала Софа и указала в коридор.
— Да-а, папа сейчас за тобой приедет, — улыбнулась ей, потрепав по кудрявой головушке.
— Ну, твоя еще скромненько так, — посмеялась Дианка. — Моя бы точно взяла с собой пару чемоданов с игрушками.
Домофон ожил звонкой трелью, и Софа молнией бросилась к входной двери.
— Вот торопыга! — идя за ней, помотала головой я. — Только недавно делала первые шаги, а уже вовсю носится!
Артем с порога подхватил ее на руки и как всегда стал подбрасывать вверх.
— Она тебя заждалась, — сказала я, умиленно глядя на счастливое лицо дочки.
— Я как штык, — Артем взглянул на настенные часы. — Обещал в десять, значит, в десять. Привет, Диан, — отсалютовал он подруге.
Пока Тема одевал Софу, я быстренько засунула в сумку подгузники, бутылочки и дала ему наставления по поводу кормежки и дневного сна.
— Какая у вас на сегодня программа? — поинтересовалась я, провожая их к лифту.
— Сходим в любимый парк, а потом поедем в гости к папе, да, Софа? — щелкнул он ее по носу. — Я там сто-о-лько игрушек тебе купил, и дня не хватит, чтобы распаковать все это добро. Так что мама, жди нас ближе к ночи, — улыбнулся он и, подмигнув мне, шагнул в лифт.
— Вот молодец, Романов! — по пути в кухню сказала Дианка. — Взял, забрал на весь день. И тебе отдохнуть, и Софе хоть какое-то разнообразие.
— Согласна, — ответила я, включая чайник. — В этом ему цены нет.
— Ну, а ты что? Не прониклась к нему чувствами?
Подруга не впервые задает мне этот вопрос. Обычно я бегло отвечаю на него и предпочитаю свернуть разговор в другое русло.
Знаю: признайся я Дианке в своих чувствах и раздрае, который поселился в моей душе, и подруга тут же начнет давать советы. А я хотела послушать свое сердце и сама для себя понять, как поступить дальше.
Но сегодня я решила поговорить с ней об этом.
— Признаться честно, иногда смотрю на Артема, а внутри все переворачивается от желания хотя бы просто обнять или прикоснуться к нему, — улыбнулась я, наливая кипяток в чашки. — Вспоминаю, как нам было хорошо раньше, и ночи наши вспоминаю. Даже иногда представляю, что будет, окажись мы в одной постели, — сказала я, чувствуя, как по позвоночнику зашагали мурашки. — Но… стоит только подумать, как он переспал с той Машей и как несладко пришлось мне тогда, и все это разом улетучивается.
Я поставила на стол чашки с чаем, пододвинула к подруге вазу со сладостями, и села за стол.
— Знаешь, Дианка, вот вроде бы где-то в недрах души аж прям скребет от желания довериться ему и попробовать начать все заново, — призналась я. — Но где гарантия, что однажды он снова не пойдет налево? Жить с ним в постоянном страхе? Контролировать каждый его шаг? Ну, такое… — печально усмехнулась я.
Подруга закинула в рот сушку и пожала плечами.
— Ну, знаешь, это вечно продолжаться не будет. Романов помыкается, помыкается, и в конце концов найдет себе женщину. А потом женится, у него родятся дети, — жуя, сказала она и развела руками. — Это пока он растворен в Софушке, она для него одна единственная, а потом большинство времени будет уделять своей семье. Тут и к гадалке не ходи, однажды все к этому приведет.
Когда ближе к вечеру Дианка ушла в садик за Лерой, я долго думала над ее словами.
Наверное, она права: однажды так и будет. Ну не до старости же Тема будет кружиться вокруг нас с Софой, верно?
Представила его живущим с другой женщиной и детьми, и на душе как-то похолодело, что ли…
И Софийка не сможет без папиного внимания, и…
Да ладно, я-то смогу.
Наверное…
А может, пожалею, что не дала ему второго шанса?..
— Ой… — выдохнула я, подперев рукой подбородок. — Ну, вот как мне быть? Как знать наверняка, что войдя в ту же воду, я однажды не выйду из нее с изрезанным сердцем?..
Да вроде понял он все, осознал, как мне кажется. Так может, все же стоит сжать в кулак гордость и сделать шаг навстречу к нему?
Артем привез Софу почти в девять вечера. Малышка, несмотря на поздний час, была очень бодрой. Еле-еле уложила ее в кровать — столько эмоций привезла с собой от папы эта непоседливая девчонка.
— Вот ты гулена, — смеялась я, пытаясь укрыть одеялом эту маленькую вертушку. — Слушалась папу или как всегда проказничала?
— Тятя! — неожиданно воскликнула Софа и плюхнулась на попу.
— Тетя? — переспросила я, уставившись на нее во все глаза.
— Тятя! — снова повторила София. — Папа, Тятя.
И вниз моего живота с грохотом рухнул булыжник.
Еще ни разу, приезжая от Романова, София не рассказывала ни о какой тете…
Дочка всегда долго вспоминает о тех, с кем провела время. Если с дедом, то весь вечер будет как пластинку крутить «Деда, деда», если играла с Дианкиной Лерой, то без конца повторяет «Лея». А сегодня вдруг «Тятя»…
— Тятя, значит… — шепнула я, отрешенно глядя на Софу.
Глава 47. С чистого листа
Алиса
— Ну вот, собственно, этого и следовало ожидать, — хмыкнула Дианка, и на выдохе добавила: — Романов нашел себе тятю…
— Тятя! — тут же послышался с заднего сиденья голос Софы.
Я закатила глаза. До чего меня стали раздражать эти четыре буквы!
— Эй, ты чего такая мрачная? — толкнула меня локтем Диана. — Сегодня так-то день рождения у дочки! Давай-ка, милая, выше нос! Вот сейчас приедем на место, и выяснишь у него, с какой это такой тятей он познакомил вчера Софу.
Артем взял на себя все заботы о первом дне рождении нашей дочки. И вероятно, праздник пройдет там, куда он так усердно пытался заманить меня все это время.
— Вот ему неймется, — проворчала я, глядя, как за окном пролетают деревья. — Неужели нельзя было отметить день рождения где-нибудь поближе? Обязательно нужно тащиться куда-то в Подмосковье?
— Ну, может, они с тятей придумали кое-что экстравагантное? — хохотнула Дианка, подкалывая меня. — Да шучу, я, шучу! — быстро отреагировала она на мой сердитый взгляд.
— А далеко нам ехать? — спросила Лера. — Я куфать хотю.
— Скоро приедем, зайка, — подмигнула ей в зеркало подруга.
— Надеюсь, там будет еда, — вздохнула я. — Ну, по крайней мере, Романов велел мне ничего не брать. Он, видите ли, все организовал.
Я скрестила на груди руки и нахмурилась.
— Нет, ну только представь: сейчас мы приедем туда — незнамо куда, а там нас встречает Романов со своей новой пассией. Пф… — недовольно фыркнула я. — И зачем я на это подписалась?!
— Ты сама сделала выбор. Дала Романову от ворот поворот, доходчиво объяснила, что тебя устраивает, что он приходящий папа, — пожала плечами Диана. — Так что, сорян, подруга, но я не понимаю твоего недовольства.
«Я и сама не понимаю своего недовольства…» — вздохнула я.
Сегодня всю ночь спала как на горстке гвоздей. Все думала: неужели Артем нашел себе кого-то? Так быстро? А ведь еще неделю назад предлагал сойтись…
И как бы там ни было, мне нечего ему предъявить…
В конце концов, он официально свободный мужчина и волен делать все, что ему вздумается.
Вот только на сердце не спокойно от мысли, что у него кто-то появился. Ведь… ведь я ж только вчера для себя решила, что хочу дать ему второй шанс. Полноценная семья, мама, папа, дочь — все вместе, под одной крышей.
Вот дура, нафантазировала зря…
— По навигатору, кажется, нам сюда, — задумчиво сказала Дианка и свернула в коттеджный поселок «Медвежье озеро».
— Он что, снял дом, чтобы отметить день рождения? — вслух размышляла я, разглядывая пышные сосны и узкую лесную дорогу, усыпанную шишками. — Ну да, это похоже на Романова.
Артем, как и я, всегда любил отдых в тихих отдаленных местах. Раньше, когда он возвращался из командировок, мы часто сбегали из каменных джунглей и снимали домик на берегу озера, проводя там чудесные выходные.
Только я и он.
— Ох, ма-а-ма, дорогая! — протянула Дианка, глядя куда-то сквозь заросли.
— Что это там? — прищурилась я, всматриваясь вдаль.
За высоким кованым забором виднелся роскошный домина, украшенный гирляндами из воздушных шаров, оттуда доносилась музыка.
Я быстренько достала из сумочки помаду, открыла козырек, обвела губы в матово-красный, пшыкнула на декольте туалетную воду.
Разволновалась не на шутку. Нужно держать лицо при встрече с новой барышней бывшего мужа.
И снова эта мысль навеяла на меня тоску.
Читать бесплатно другие книги:
