Битва во мгле Шовкуненко Олег

Глава 10

– Напрасно ты отказываешься от эскорта «Сахаев». Шагоходы могли бы сопровождать твою группу до самых стен Ульфа, – обратился Фельтон к русскому товарищу.

– Опять ты о своем, – Строгов укоризненно покачал головой. – Я отправляюсь на поиски космического корабля, а не на штурм города. Лишний шум мне ни к чему.

– Думаешь, вас не засекут?

– Засекут – не засекут, этого никто не знает. Будем надеяться, что нам повезет. – Строгов перепрыгнул через неширокую трещину и, обернувшись, приготовился поймать контейнер.

– А если нет? – Пьер, размахнувшись, отправил в руки коллеги свою тяжелую ношу.

– А если да? – Николай ловко перехватил металлический ящик, по края упрятанный в солдатский вещмешок. Не желая снова возвращаться к закрытой теме, он предложил: – Давай лучше посмотрим, как обстоят дела у наших ученых умов?

Когда чистилище шлюзовой камеры осталось позади, Николай с удивлением отметил, что обитателей медико-биологического модуля в несколько раз больше, чем необходимо для плодотворной работы. Помимо Дэи, Фалека, Дадека и двух эктонских техников здесь оказались Лафорт, Риньон, Манзони и, конечно же, Легардер. Нетерпение согнало их сюда как мух на мед.

– Совещание продолжается? – козырнув, пошутил Николай.

– Продолжается-продолжается, – подтвердил Лафорт. – Лейтенант, вы принесли детектор?

– Так точно, – Строгов поставил на стол контейнер. – Только что демонтировали с 55-й машины.

– Прекрасно. – Капитан пододвинул прибор к Фалеку: – Наконец-то вы можете завершить сборку.

– Думаю, быстро работу мы эту закончим.

– Можете не волноваться по поводу детектора, – Фельтон без приглашения присоединился к техникам. – Он уже не понадобится 55-му. Мы приступили к полной разборке машины Кадиса. После атаки вируса она мало чем отличается от старой кофемолки. Грохоту много, а толку никакого.

Эта новость никого не удивила и тут же отлетела в прошлое, уступив место куда более занимательному предмету. Внимание всех присутствующих было приковано к аппарату, который ловкие лапы эктонов готовили для расправы над черной звездой. Это исчадие ада угрожающе поблескивало под двойным бронестеклом изолирующего контейнера.

– Не пойму, как вы смогли его убить? – механический голос остро резанул слух Николая. – Морунги необычайно хитры и изобретательны. Мы оказались абсолютно беззащитными перед их нашествием.

Еще бы! Лейтенант скептически посмотрел на харририанина. Замурованный в регенерирующий комбинезон, с дыхательным шлангом, весь облепленный биоволновыми датчиками, абориген менее чем когда-либо походил на бойца. Он недвижимо восседал рядом с главным слитом, намертво сросшись с ним толстенным жгутом разноцветных проводов.

«Такая судьба ждет каждого, кто в свое время не учил иностранные языки, – подумал Строгов. – Хотя вряд ли Дадек преуспеет в этом деле. Имплантация французского скорее доконает его, чем сделает более или менее сносным собеседником. И дело здесь даже не в речевых выкрутасах или произношении. Просто психология харририан не готова к восприятию жесткой лаконичной информации. Их язык – не что иное, как коктейль из метафор, намеков и эмоций, никуда не годных в обычном человеческом общении. Недаром, понимая это, Фалек предложил приспособить для перевода компьютер!»

– Скажите, Дадек, неужели вы не пытались сопротивляться агрессии? – прервал мысли Николая Риньон.

– К сожалению, мы догадались о ее начале, когда все уже было кончено. – Синтезатор речи издал что-то похожее на тяжелый вздох. Дадек задумчиво уставился в пространство перед собой. – Каждый метр атмосферы, каждый порыв ветра таил смерть. Невидимки расправились с Ульфом всего за несколько дней.

– Их было так много?

– Миллионы.

– Ого! – Десантники озадаченно переглянулись.

– И где же они сейчас? – осторожно поинтересовался Риньон.

– Шныряют по Галактике. Но, как только узнают о нашем появлении на Агаве, сразу вернутся сюда. – Тьюри вслух высказал наихудшие опасения присутствующих.

– Погодите! Как твари, дремавшие в недрах планеты миллионы лет, смогли так запросто вырваться в космос?

– Вы сами ответили на свой вопрос, Николай, – Дэя предупредила ответ харририанина. – В существах, чья эволюция насчитывает миллионы лет, не может не зародиться разум.

– Вы совершенно правы, – Дадек печально опустил голову, – и этот разум оказался свирепым и беспощадным. Для живых существ он означал немедленную смерть, зато машины восприняли его как своего и перешли на его сторону.

– Одна неорганическая жизнь не отвергается другой неорганической жизнью. Они дополняют друг друга и объединяются в борьбе против всего живого, – задумчиво произнес Строгов.

Замечание Николая пролетело мимо ушей харририанина. Он находился словно под гипнозом и продолжал вспоминать:

– Когда первая волна резни миновала, мы попытались спасти тех, кто еще был жив. Путь в космос оставался нашим единственным шансом. Используя подземные туннели очистительной системы Ульфа, мы повели жителей к космопорту. Радости нашей не было предела. Двадцать кораблей по-прежнему находились на взлетном поле. Люки их были открыты, трапы спущены. Мои собратья со всех ног бросились к спасительным звездолетам…

Дадек на секунду умолк. Каждое слово давалось ему с огромным трудом. Несколько свистящих вздохов помогли харририанину найти в себе новые силы.

– Когда до посадочных трапов оставались считаные шаги, все корабли как один включили свои планетарные двигатели. Мир Агавы превратился в огненную бурю, в которой заживо сгорели сотни тысяч моих собратьев.

– Корабли оказались во власти морунгов, – то ли спросил, то ли подтвердил Риньон.

– Да. И через несколько месяцев все они покинули Агаву.

– Совсем плохо! – протяжно простонал Фельтон. – Получается, что теперь мы не сможем полностью положиться на машины.

Слова Пьера пробудили воспоминания о зловещих «Хелинжанах-2000». Строгов помнил, с какой лютой ненавистью они набросились на людей. Роботы сражались до последнего. Грабовскому пришлось прикончить их всех.

– Это так, но есть один нюанс. – Дадек вернул Николая с Эктегуса на Агаву.

– Какой же? – Фельтон пристально уставился на харририанина.

– Свойством воздействовать на другие объекты обладают только звезды. Молодые газообразные морунги не способны ни на что, кроме прямых убийств или обслуживания своих старших сородичей.

– Вы считаете, что и звезды, и невидимки принадлежат одному и тому же виду? – заинтересовалась Дэя.

– Полагаем, что да, по крайней мере, они действуют вместе.

– Да черт с ним, с этим родством! – выругался инженер-лейтенант. – Лучше скажите, как практически осуществляется это воздействие? На вид звезда – такой же никчемный булыжник, как и тысячи других, которые валяются у нас под ногами.

– Излучение. Особое психотронное излучение, природу которого мы так и не смогли объяснить. Оно одинаково безотказно действует как на живой организм, так и на компьютерные системы.

«Наверное, страшная штука – попасть под контроль вот такого каменного монстра, – подумал Николай. – Недаром Дадек так разволновался при одном только взгляде на Звезду Нума. Бедолага посчитал, что мы все у нее под контролем».

– Не понимаю, – наблюдавший за работой техников, Манзони тоже решил принять участие в разговоре. – Если с помощью этого сраного излучения морунги и так могут держать нас на крючке, то какого черта они залезли в головы доктора Рене и Кадиса?

– Таким образом они обезопасили себя от обнаружения и обеспечили полный контроль над своими жертвами, – ответил за харририанина Фельтон. – Подумай, не мог же Кадис постоянно таскать эту каменюку у себя за пазухой.

– Вы совершенно правы, господин офицер, – Дадек подтвердил догадку Пьера. – Зона влияния звезды на биологический организм невелика. Не более десяти шагов, я думаю. Любое живое существо сопротивляется воздействию извне. Подавить его волю не так легко, на это требуется некоторое время. Но даже если морунг победит, контакт остается непрочным и почти наверняка будет утерян, как только звезда покинет свою жертву.

– А как с машинами? – поинтересовался Николай.

– С интеллектуальными системами, – уточнил хранитель чистоты. – На механические аппараты морунги не действуют.

– А у вас что, есть простые механические аппараты? По-моему, здесь даже зубочистка имеет свои протонные мозги.

– Это правда, – Дадек грустно вздохнул. – Многие из моих братьев погибли именно от рук инфицированных машин. Завладеть протонным разумом оказалось куда проще, чем живым. Все происходит мгновенно, на большом расстоянии, и контроль этот длится вечно.

– Неужели одна звезда может перепрограммировать такую мощную штуку, как, к примеру, боевой слит «Сахая»? – засомневался Пьер Фельтон.

– Одна нет. Излучения, генерируемого одной звездой, хватит лишь для подавления небольшого протонного устройства. Однако когда звезд несколько или они чувствуют поддержку Лабиринта…

– Готово! – Облегченный вздох Фалека заставил все взгляды обратиться к нему. – Сделали мы, что могли. Хотя машину эту едва ли совершенной можно назвать, но в тайны звезд смертоносных должна проникнуть она.

«Во завернул!» – Строгов который раз подивился интерпретации, в которой разум эктонов выплескивал обычные человеческие слова.

– Будет достаточно, если это ваше чудо техники приоткроет всего лишь одну тайну – источник их проклятого излучения! – прорычал Риньон. – Со всем остальным мы как-нибудь разберемся сами.

– Приступайте, Фалек! – не раздумывая ни секунды, Лафорт отдал приказ.

Посмотрим-посмотрим, на что способен этот керогаз! Николай с интересом рассматривал двухметровое сооружение, смахивающее на гибрид фрезерного станка с рентгеновским аппаратом. Смонтированная на скорую руку, машина выглядела нелепым нагромождением блоков и кабелей, в которых лейтенант с удивлением узнавал самые неожиданные предметы. В дело пошло все, от сложнейшей биоэлектроники до прозаического кухонного резака. Рационализаторы не побрезговали даже вытяжным насосом канализационной системы, который, как покосившийся обелиск, теперь торчал прямо из-под блока управления огнем от лазерной пушки. Все это неописуемое изобилие технических чудес плотным кольцом окружило главную часть агрегата – лабораторный стол, в котором без особого труда угадывалась круглая титановая табуретка. Ее вместе с куском палубы пришлось вырезать прямо из кабины оператора на одном из транспортников «ММ».

– Ну когда же? – Фельтон с нетерпением наматывал круги вокруг установки.

Один из эктонов уже сотый раз пытался подцепить звезду лапой-манипулятором. Но она всякий раз выскальзывала, словно не желая смириться со своей участью. Не в силах далее наблюдать за этим издевательством, Пьер рукой сгреб зловещую гостью и молниеносно водрузил ее на отполированную операторскими задами поверхность.

– Все гораздо проще! – заявил он, вытирая ладонь о штанину.

– Действительно. – Фалек отобрал у своего молодого коллеги пульт управления. – Начинаем!

– Начинайте, только учтите, что другого дохлого морунга у нас нет, – напомнил Лафорт.

Ничего не ответив, главный инженер включил свою адскую машину. Все узлы и компоненты ее мгновенно ожили. Индикаторы ошалело замигали. Свирепое гудение подтвердило полную мощность. Творение эктонов было готово высосать из каменного чрева ужасной звезды все ее тайны. Николаю даже показалось, что он физически ощущает те миллионы байт, которые вот-вот хлынут в бездонные кладовые памяти главного слита. И этот миг настал. Тончайшие лазерные лучи заметались по каменной поверхности. Совершая свой головокружительный танец, они испаряли атом за атомом, открывая сверхчувствительным датчикам все новые и новые кладовые информации.

– Защитный слой проходим мы, – проинформировал Фалек. – Кристалл это есть. На родине вашей алмазом зовется он.

– Черный алмаз! – присвистнул Манзони. – Ужасно интересно! А как вы думаете, сколько он может стоить?

– Объявляю эти сведения абсолютно секретными! – тут же заявил Лафорт.

– Тому, кто станет болтать об алмазах, я собственноручно засуну эту самую звезду в одно место, – Фельтон усилил робкий приказ капитана. – Не хватает, чтобы ко всем неприятностям добавилась еще и золотая лихорадка! Риккардо, ты понял?

– Угу. – Сержант виновато отвел глаза.

– О чем это вы? – обеспокоенно переспросила Дэя. – Какая лихорадка?

– Это так, крылатое выражение, – успокоил ее Николай. – Давайте посмотрим, что будет дальше.

Три голографических экрана продолжали демонстрировать кристаллические решетки. Но вдруг симметричность картинки исчезла. На смену ей пришел неожиданный пейзаж, образованный четкими извилистыми полосами, вдоль которых выстроились шеренги бесчисленных геометрических фигур. Взгляд мог бесконечно блуждать между пирамид, цилиндров, параллелепипедов и шаров, словно по улицам безбрежного незнакомого города.

– Черт побери! – Николай не верил своим глазам. – Это похоже на…

– Правильно, на потроха радиоприемника, – помог ему Фельтон.

– Я понял.

Тихий шепот долетел до слуха Строгова. Повернув голову, Николай увидел Легардера, стоявшего у него за спиной. С тех пор как созданный им вирус вычеркнул из и без того скудного строя бойцов 55-ю машину, Виктор старался находиться в тени и как можно реже попадаться на глаза начальству. Своим появлением здесь он был обязан Манзони, который таскал его с собой, как поводыря в царстве технических хитростей и научных теорий.

– Что ты этим хотел сказать? – Лейтенант уставился на Легардера.

– Мне кажется, что я понял, как погибла эта звезда. Мой вирус поразил ее точно так же, как и слит 55-го. По своей сути звезды – те же самые машины, только сотворенные не разумными существами, а самой природой.

– Похоже, все обстоит именно так. – Риньон, ставший невольным свидетелем их негромкого диалога, был не в силах скрыть радость. – И это великолепно! Наконец-то у нас появилось оружие против морунгов!

Последние слова были произнесены так громко, что заставили исследователей прервать работу. Они с недоумением уставились на Риньона.

– У меня есть ряд предложений… – Серж растолкал опешивших исследователей и занял козырное место рядом с Фалеком. – Первое – нашему гениальному изобретателю позволить нюхнуть поощрительные сто пятьдесят кубиков газообразного алкоголя из неприкосновенных запасов доктора Дэи. И второе – поручить Фалеку одну срочную работу. До похода на Ульф он должен собрать пушку, стреляющую не снарядами, а самым замечательным вирусом, который я только знаю. «Судьба придурка», если не ошибаюсь?

Глава 11

Лейтенант Николай Строгов окинул взглядом свою крохотную армию. Пятнадцать человек карабкались позади него по острым спекшимся камням скалистого плато. Они шли след в след, стараясь не сойти с невидимой тропы, проложенной для них безупречным разумом навигационного слита. Компьютер категорично утверждал, что этот путь – самый безопасный и скрытный. Он выводил группу практически к самому космопорту Ульфа. Не доверять машине у Николая не было причин. В нее впихнули все сведения, которыми только располагала экспедиция, включая последнюю информацию Дадека четырнадцатого и данные, снятые с разведывательных зондов. Маршрут вылазки выбирался очень тщательно, многократно просчитывался и дублировался в соответствии с лучшими традициями военного искусства. Учитывалось все: засады и пути отхода, зоны обстрела и дальнобойность оружия, расщелины и камнепады. Искусственный мозг проверил каждый уступ, каждый камень, на который предстояло ступить солдатской ноге. Находясь в лагере, Строгов сам не смог бы предложить ничего лучшего.

Но сейчас многое изменилось. Николаю все меньше и меньше хотелось следовать оранжевому пунктиру, который возникал перед глазами при каждом взгляде вперед. Скинув с плеч тонны высокомолекулярной брони, ощутив пощечины горячего ветра и зловещие вздохи непроглядной ночи, он почувствовал, как в глубине сознания просыпается инстинкт древнего воина. Наитие, рожденное поколениями псов войны, гнало лейтенанта совершенно в другую сторону. Не зная, как поступить, он поднял руку:

– Привал!

– Что случилось, герр Шульц? – Риньон, кряхтя, вскарабкался на площадку рядом с Николаем.

Строгов улыбнулся, вспоминая их первую встречу. Тогда Жерес действительно представил его под опереточным псевдонимом лейтенант Шульц. Да, с тех пор прошла целая вечность…

– Есть несколько мыслей, которые, на мой взгляд, стоит обсудить.

– Ничего не имею против. – Серж поглядел в сторону высокой стройной фигурки, замыкавшей растянувшуюся колонну. – Маленькая передышка нам не помешает, тем более что кое-кто уже начал отставать.

– Думаешь, мы напрасно взяли с собой Дэю?

– Ты об этом хотел со мной поговорить? – Капитан всем своим видом как бы желал сказать: «Что сделано, то сделано».

– Не совсем, – Николай изменил тон, давая понять, кто здесь главный. – Я намерен изменить наш маршрут и искать другие входы в Ульф.

– Да? И куда мы направимся?

– Есть два варианта: бункер химических отходов или первый контур системы охлаждения реактора. Выбирай.

– Бр-р-р! – Риньон передернул плечами. – А чем тебе не подходит старый вариант?

– Что-то не нравится мне эта тишина. – Строгов непроизвольно включил сканер боевого шлема и полоснул им вдоль гребня холма. – Мы в окрестностях города. Бредем уже более шести часов и до сих пор не встретили ни одну невидимку и ни одного охотника.

– Это лишний раз доказывает правильность выбранного маршрута.

– Или коварство морунгов.

– Они не могут знать наших планов.

– Разве в контрразведке вас не учили нигде и никому не доверять?

Слова Николая заставили Сержа призадуматься. Хоть лицо капитана и было скрыто под тонированным металлостеклом, Строгов мог поклясться, что его собеседник прикусил губу.

– Кроме подозрений, у тебя есть какие-нибудь факты?

– Фактов нет. Есть только мысли, ощущения и догадки.

– Выкладывай. – Риньон тяжело опустился на здоровенный валун.

– Первое – Дадек попал к нам еще до того, как был разоблачен их агент. – Николай специально не употребил имя Франка Кадиса, чтобы не марать память товарища грязными словами о предательстве.

– Хочешь сказать, что информация об этом событии могла быть переправлена морунгам, – продолжил за лейтенанта Серж. – Так?

– Так точно. Она могла содержать не только имя спасенного, но и его звание, и должность.

– Вполне, – Риньон согласился с этим предположением.

– И где же после этого нас будут поджидать, как не возле всех возможных и невозможных люков канализационных линий, особенно внешних. А в том, что морунги располагают схемами всех систем Ульфа, я не сомневаюсь. Вспомни, как быстро они запитали город при нашем входе в атмосферу.

– Все это так, но у нас остается шанс проложить себе путь силой оружия. Дорога же через химический отстойник или систему охлаждения реактора – это верная смерть! – Капитан нервно забарабанил по магазину автомата. – Кроме этого, промышленный комплекс лежит на открытой местности. Чтобы добраться до него, нам предстоит преодолеть полуторакилометровый участок голого пространства. Это, между прочим, в прямой видимости со стен Ульфа!

– Капитан, вы что, собираетесь жить вечно? – пошутил Николай.

– Нет, но перед смертью надеюсь подороже продать свою шкуру.

– Тогда нам по пути.

Строгов примирительно ткнул Сержа в плечо. Затем, подсев на оккупированный им валун, развернул портативную пластиковую карту.

– Смотри, промышленный комплекс действительно вынесен в пустынный район и лишь частично примыкает к городским кварталам, – палец Николая заскользил по карте. – Это вроде бы минус. Однако давай попробуем взглянуть на этот факт с другой стороны. Всего один канализационный сброс, и тот в двадцати километрах от интересующего нас места. Даже если рядом с ним засада, морунги не успеют добраться до нас быстрее, чем мы доберемся до стены.

– Шансов напороться на случайного охотника здесь меньше, чем где бы то ни было, – прикинул Риньон. – Мертвечина не сыплется со стен, а значит, и поживиться им особо нечем.

– Правильно. Теперь разберемся с невидимками. Они чаще всего приходят с востока. Что у нас на востоке?

– Горная гряда Лаил. Средняя высота семнадцать с половиной тысяч метров.

– Замечательно! – Строгов начинал верить, что они недаром сушат себе мозги. – Насколько я заметил, молодые морунги не больше нашего любят заниматься скалолазанием. Если у подножия гор будет чисто, то ожидать появление группы запоздавших альпинистов нам не придется.

– Это уж точно! Плотность газа, составляющего их мерзкие невидимые тела, в двенадцать раз больше атмосферного воздуха. При этом показателе и огромных размерах масса каждой невидимки достигает полутонны. Естественно, что подобная туша не любит крутые подъемы!

– Откуда такие данные? – удивился Николай.

– Фельтон развлекался. Говорит, что в свое время любая самая бесполезная информация становится жизненно необходимой.

– Да, Фельтон просто хранилище разнообразных фактов и сведений. Хорошо, башка большая, есть куда их прятать.

– Информацию нужно не прятать, а обрабатывать и делать из нее правильные выводы.

– Это ты о чем? – Строгов догадался, что сейчас ему придется переварить идеи профессионального шпиона. И не ошибся.

– Как-то Жерес спросил меня, что я знаю о тех кознях, которые повлекли за собой развал вашей славной роты. Помнишь всю ту чехарду, творившуюся на Земле вплоть до самого старта?

– Эк, куда тебя понесло! Что было, то прошло. – Николай помимо воли встал на дыбы. Он вспомнил родной дом и словно пытался защитить его от жестокости. Все, что там, – свет и добро, все, что здесь, – мгла и смерть.

– Ты меня не перебивай. Вот грохнут меня сегодня или завтра, и все… – капитан резко выдернул Строгова из воспоминаний о Земле. – Так никому и не успею рассказать. Все мои мысли будут способствовать пищеварению охотников, а затем они жидкой зловонной кашей потекут по их стальным лапам.

Риньон сделал то, что хотел: он грубо, но безотказно настроил Строгова на тему борьбы со злом. Образ испражняющегося биомеханического зверя как нельзя лучше подходил для этого. Создателей охотников не волновала эстетика. Пусть дерьмо льется прямо из пластиковой трубы в брюхе. Пусть стекает по серой коже и приводам сервомоторов, мажет стойки амортизаторов и капает на стальные когти. Враг должен быть не только основательно переварен, но и разбрызган по всей округе. Зрелище не для слабонервных. Николай сразу опасливо огляделся по сторонам и больше не пытался соскочить с предложенной Сержем темы.

– Штирлиц хренов! – Строгов поднял бронестекло на шлеме и позволил легкому ветерку развеять подкатившую тошноту. – Давай выкладывай, что там наварила твоя шпионская голова.

– Жерес был прав, все, что происходит с нами на Агаве, каким-то образом связано с Землей. Но каким? Я не перестаю думать об этом.

– Конечно связано. – Для Строгова это был не вопрос. – Морунги начали охоту за нами еще тогда.

– Ты представляешь себе морунгов на Земле?! По сути, они ведь машины… живые, но машины. Эти создания полностью противоположны нам. Психология, мышление, логика, оценка окружающей обстановки – все иное. Морунгу невозможно замаскироваться в нашем мире. Даже если он и спрячется в теле человека, все равно чужак! – Серж покачал головой. – Видел бы ты Кадиса…

– Но, тем не менее, и ты, и Фельтон, и все остальные проглотили странности Франка и не подавились.

– Здесь война! Такой дурдом, что некогда присматриваться и разбираться, – капитан повысил голос. – Ну а теперь представь тихую Землю, начальника генерального штаба или кого-нибудь из наших прославленных маршалов со Звездой Нума в голове. Такие персоны всегда на виду. Думаешь, перемены в них никто не заметит? А то, что к судьбе «Головорезов» приложился кто-то из патриархов, это как пить дать.

– И какой вывод? – Строгов почесал шлем вместо затылка.

– В том-то и дело, что никакого. Не могу я этого объяснить. Неужели все, что произошло тогда, – простое совпадение?

Серж замолчал, в который раз сортируя все известные ему факты. А Николай почему-то снова вспомнил Жереса. Да… Им еще далеко до майора! Их командир терзался проблемами, о которых они, молодые лейтенанты, даже не вспоминали.

Внимание! Цель справа! Громкий вопль красной сигнальной ракетой полыхнул в голове Николая. Мозг от теоретических изысканий молниеносно переключился на ликвидацию реальной опасности.

Тварей оказалось целых три. Они лишь на мгновение появились в зоне досягаемости системы раннего обнаружения, а затем, словно призраки, растворились между скалистыми уступами.

– Ничего не понимаю. Охотники не атакуют. – Риньон опустил автомат. – Они что, не заметили нас или испугались?

– Это вряд ли. Биомеханические звери созданы как орудия смерти, у которых отсутствует чувство самосохранения, а стало быть, и страх им неведом.

– Тогда остается предположить только одно…

– Правильно. – Строгов включил дальнобойный термосканер. – Они за нами следят!

Новый режим подтвердил подозрения Николая. Три внушительных пятна, просвечиваясь сквозь скалы, медленно ползли параллельным курсом. Они старательно избегали открытых участков, сохраняя удаление от группы Строгова. Как раз сейчас охотникам приходилось огибать довольно обширную каменную лощину, скрытное передвижение по которой было просто невозможно.

Они просчитали этот маршрут! Николай прозрел. Охотники шпионят за нами! Необходимость срочных контрмер сорвала лейтенанта с места.

– Оружие к бою! Все в атаку! – Николай ринулся вперед.

– Что ты задумал? – Серж бежал рядом.

– План изменился. Мы нападаем первыми! – Лейтенант бросил на Риньона быстрый взгляд: – Поверь, я знаю, что делаю.

– Тогда приказывай!

– Серж, возьми под свою опеку двух гранатометчиков. Предстоит ближний бой, поэтому промахи недопустимы. Два выстрела – два трупа. Только так, иначе смерть!

– Все понял. А ты?

– Я вместе с остальными постараюсь уделать третьего охотника. Если не получится, то хотя бы дадим вам возможность перезарядиться. Все, выполняй!

– Удачи! – Риньон круто взял вправо и что есть духу понесся навстречу Шредеру, тащившему на своем плече здоровенную трубу стодвенадцатимиллиметрового противотанкового гранатомета «Апилас-3».

Хорошо! Серж не дурак и хитер как лис. На него можно положиться. Предоставив капитана самому себе, Николай оценил положение противника. Охотники уже преодолели большую часть пути и вот-вот должны были показаться из-за скал. Десантники не успевали встретить их там. Что делать? Взгляд Николая неистово метался по песчаной лощине. Открытый бой не входил в планы лейтенанта. Еще до его начала морунги будут проинформированы о том, что их замысел раскрыт.

Нашел! Взгляд Строгова напоролся на невысокий, но довольно длинный обломок скалы, заброшенный в центр лощины неведомой силой. Черной громадой он покоился среди барханов, напоминая великана, прилегшего отдохнуть на мягком песочке.

– Тридцать градусов влево! Направление на отдельно стоящую скалу! – прокричал Николай по общему каналу. – Вперед! Очень быстро!

Штурмовики неслись что есть духу. Сердце бешено колотилось и было готово выпрыгнуть из груди. Ноги вязли в черном песке, делая каждый шаг бесконечно длинным и невообразимо тяжелым. Дыхательная маска превратилась в потный кляп, сквозь который воздух едва-едва протискивался к горящим легким. Но, несмотря ни на что, они успевали! Заветный валун приближался, крепостной стеной заслоняя людей от взглядов кровожадных охотников. Осознавая это, Николай позволил себе оглянуться.

– Черт побери, Дэя! – Лейтенант увидел силуэт лурийки, бессильно опустившейся на песок.

Строгов кинулся к женщине. На бегу он вызвал капрала Фогюса:

– Фогюс, когда доберетесь до скалы, будьте готовы меня прикрыть. Ты старший. Помни, внезапность – наш главный козырь.

– Все понял, а как же вы?

– Мы? – Николай прикинул расстояние. – Мы уже не успеваем. Попытаюсь сыграть роль приманки, на которую эти твари должны будут непременно клюнуть.

Объяснять больше Николай не стал. До Дэи оставалось еще пятьдесят шагов, и он должен был мобилизовать все силы для завершения этого жуткого спринта.

– Доктор, ты как? – Поднимая брызги песка, Строгов с разгону грохнулся на колени рядом с женщиной.

– Я больше не могу.