Битва во мгле Шовкуненко Олег
– Этим и закончилось ваше посещение Лабиринта? – Марк явно ожидал от рассказа большего.
– Это было только начало… – Инженер метнул на Грабовского горестный взгляд. – Мы заблудились. Много часов мы плутали по подземным туннелям. Коммуникаторы не работали, силы были на исходе. Естественно, что в таких условиях у некоторых членов нашей группы сдали нервы.
– Возникла паника?
– Нет, скорее, столкновение характеров. Два молодых техника вышли из-под моего контроля и заявили, что сами найдут дорогу. Они оставили нашу группу. Сказали, что имеют свой собственный план действий, и были таковы…
На этом месте Строгов с Грабовским понимающе переглянулись. Раздор в команде – страшная штука, это первый шаг к гибели.
– Они не вернулись! – Нагира принял на свой счет взгляды землян. – Они погибли! Никто и никогда их больше не видел.
– Успокойтесь, мы вас ни в чем не виним. – Строгов старался говорить без нажима. – Лучше скажите, как вам удалось спастись?
– Не знаю… – Инженер затряс головой. – Спустя несколько дней меня и еще одного техника нашли спасатели. Мы были без сознания. Потом мне рассказали, что я лежал на ступенях подземного храма фиолов и держал в руках вот это.
Нагира засунул руку за один из слитов и извлек оттуда потертый мешочек, сшитый из синей форменной ткани. Он положил свой трофей на пол перед собой и стал аккуратно развязывать шнурок. Липкие приплюснутые пальцы куда больше подходили для лазанья по стенам, чем для распутывания узлов. Прошло несколько минут, прежде чем шнур поддался.
– Вот она! – Инженер добыл из мешка свою самую большую драгоценность.
Грани звезды сверкнули, как перья воронова крыла. Их черный блеск будто обжег землян. Звезда Нума! В следующую секунду офицеры оказались на ногах. Их оружие было готово разнести звезду в клочья.
– Стойте! – Нагира прижал камень к груди. – Она вам ничего не сделает.
Несколько напряженных мгновений длилось молчание. Люди прислушивались к своим чувствам, стараясь понять: верить харририанину или нет. Николай совладал с собой первый.
– Если мы еще живы, значит, мертва она. – Строгов опустил винтовку.
– Нет, она жива. – Нагира продолжал закрывать своим телом каменное чудовище.
– Ты что-нибудь понимаешь? – Марк краем глаза покосился на Николая.
– Я уверен, что уважаемый инженер сейчас все объяснит.
– Сначала уберите оружие! – Харририанин зло уставился на Грабовского.
Николаю жутко хотелось услышать историю Нагиры, но он знал упрямство друга. Пересилить его могли лишь убедительные аргументы.
– Марк, наша реакция быстрее. Мы всегда сумеем выстрелить первыми, по крайней мере, один из нас.
– Ладно, черт с вами. – Грабовский вновь сел, положив на колени свой МАТ-49. Оружие на предохранитель он ставить не стал.
– Все в порядке, теперь вы можете говорить.
Прежде чем начать, харририанин несколько раз перевел взгляд с одного человека на другого. Убедившись, что земляне полностью владеют собой, он поделился своей страшной тайной:
– Я жив только благодаря этой звезде.
Эта информация ничего не объясняла. Офицеры молчали, неотрывно следя за инженером сквозь тонированные стекла боевых шлемов. Нагира почувствовал, что от него ждут продолжения.
– Внутри Лабиринта существует источник биоактивного высокоэнергетического излучения. Никто не знает, чем оно генерируется и от чего зависит его постоянно меняющаяся мощность. Ясно лишь одно: именно оно – первопричина всего того, что происходит сейчас или когда-либо происходило на Агаве.
– Чего именно? – Грабовский не любил общих фраз. – Вы можете говорить более конкретно?
– Оно делает невозможным работу средств связи, оно вызывает мутации органических клеток, оно же и создает морунгов.
– Ну, о чем-то подобном мы догадывались. – Николай с любопытством посмотрел на черную звезду. – Если морунги появились из Лабиринта, то логично предположить, что там они и родились. Единственная новость та, что все это связано с излучением.
– Господин инженер, – в голосе Марка сквозило сомнение. – Если верить вашим словам, то Агава в последние годы находится во власти неизвестного губительного излучения. Как же объяснить тот факт, что на планете еще возможна жизнь: ваши соплеменники, затаившиеся в подземельях Ульфа; отшельники, живущие под открытым небом; наконец, мы, люди, пришедшие сюда совсем из другого мира?
Нагиру подобный вопрос абсолютно не смутил. Инженер даже улыбнулся, довольный тем, что его собеседники мыслят в нужном направлении.
– Вы сами сможете ответить на свой вопрос, если хорошенько в него вдумаетесь. Догадайтесь, как хилые, изнеженные цивилизацией харририане могли выжить в первобытном мире войны и смерти? Как люди, привыкшие к солнцу, низкой гравитации и обилию кислорода, могут так успешно противостоять тяготам нашей планеты? Как простой газ мог превратиться в живые разумные существа?
– Вы хотите сказать, – смысл слов Нагиры стал доходить до Строгова, – что излучение, о котором мы с вами толкуем, не такое уж и губительное?
– Губительное?! – Нагира всплеснул четырьмя руками. – Да это источник жизни, который лелеял нашу планету миллионы лет. Только он волей каких-то космических сил оказался спрятанным глубоко под землю. Но мои роботы разорвали эти оковы. Они вызволили силы, которые природа захотела спрятать от нас.
– Да уж, по вам видна живительность этого источника! – Марк вернул Нагиру на землю.
– Я подошел к нему слишком близко. Это – словно костер. Огонь защищает и согревает, но стоит сунуть в него руку, и ты обожжешься, покроешься волдырями и рубцами. – Как бы иллюстрируя эти слова, инженер показал свои покрытые слизью руки.
История Нагиры требовала серьезного осмысления. Николай пытался удержать нить рассуждений, но коварная лучевая болезнь подтачивала его изнутри. У лейтенанта закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота. Не контролируя себя, Строгов вдруг тихо застонал.
– Ник, что случилось?! – Грабовский в тот же миг взял на прицел инженера первой лиги вместе с его каменным другом.
– Стой! Ничего страшного, сейчас все пройдет. – Николай включил повышенную вентиляцию костюма и сделал себе очередную инъекцию стимулятора. Когда в голове прояснилось, он пошутил: – Здесь, на Агаве, меня больше поразила система охлаждения городского реактора, чем ваше, Нагира, живительное излучение.
– Вы больны, вам нужен врач!
– Я болен, но с врачом можно и подождать. – Строгов твердо решил не выпускать инженера из своих когтей. Николаю надоела неизвестность, а вместе с ней и вся эта паршивая планета. Он должен выбраться отсюда во что бы то ни стало. – Идем дальше. – Лейтенант сфокусировался на Звезде Нума. – Вы сказали, что звезда спасла вам жизнь. Это в переносном смысле?
– В самом прямом. Морунги – создания неорганического мира, это правда. Но все же это форма жизни. А значит, как и все прочие формы жизни, она нуждается в пополнении своих энергетических ресурсов.
– Короче говоря, они должны что-то есть, – уточнил Строгов.
– Совершенно верно.
– И что же они едят? – Николай приготовился услышать очередную мерзость.
– Они, как вы говорите, «едят» это самое излучение Лабиринта, – инженер обманул ожидания лейтенанта. – На практике это напоминает накопление энергии у машин.
– Подзаряжаются, словно аккумуляторы, – Марк понимающе кивнул Николаю.
– Что такое аккумуляторы? – заинтересовался Нагира.
– Временные источники питания на нашей планете, – быстро пояснил Строгов, не желая отвлекать инженера от главной темы. – Но как связано питание морунгов с вашим спасением?
Нагира ответил не сразу. Он любовно положил руку на каменные лучи черной звезды и несколько секунд сидел абсолютно недвижимо. Когда наслаждение, дарованное этим контактом, переполнило его душу, харририанин тихо произнес:
– Она все время была со мной. Не знаю, как и откуда она взялась. То ли я нашел ее, то ли она нашла меня, но там, в Лабиринте, мы жили одной жизнью. Понимая, что я долго не выдержу излучения, понимая, что я умираю, звезда приняла на себя бо€льшую часть потока. Она как бы откачивала всю ту энергию, которую Лабиринт даровал мне, его опрометчивому посетителю… – Харририанин закрыл глаза. – Она и потом помогала мне. Все эти годы я жил вместе с морунгом. В том, что я сейчас сижу перед вами, заслуга не моего организма, не чудодейственных медицинских препаратов, а всего-навсего этого маленького существа.
– Я сейчас заплачу, – в голосе Грабовского не было ни грамма сентиментальности. – Жаль, что вашу историю не услышали миллиарды живых существ, которых добренькие морунги превратили в пепел. Среди них практически все жители Агавы и почти все мои товарищи. – Марк рывком встал на ноги.
– Мне понятен ваш гнев. – Нагира осторожно поднял глаза на лейтенанта. – Но мой рассказ – это не плод воображения, это реальный факт, подтверждением которого являюсь я сам.
Николай понимал, что это правда. Но поверить в существование безобидного морунга было так же немыслимо, как в сказочного джинна. Образ врага невыводимым клеймом отпечатался в мозгу Строгова.
– Хорошо… – Николай ухватился за комбинезон Грабовского и заставил его снова сесть. – Допустим, что этот морунг – ваш друг, что он хороший и добрый, ну а все остальные? У вас есть объяснение всей той резне, которая произошла на Агаве?
– И не только на Агаве, – сурово напомнил Марк. – Морунги уничтожили еще восемь миров.
Под тяжестью убийственных аргументов Нагира согнулся, как под грузом непосильной ноши.
– Все годы, проведенные здесь, я бился над этой загадкой. Я исследовал излучение, я пытался говорить со звездой, я строил теорию за теорией, но, увы, все тщетно. Ясно только одно: в самом начале, когда мы только открыли Лабиринт, морунги были безобидны и, возможно, даже искали контакт с нами. Однако потом что-то случилось. В недрах Лабиринта произошел некий катаклизм, который словно изменил полюсность морунгов. Их что-то программирует на убийство. Да-да, программирует! Неорганическая жизнь, она ведь очень похожа на машины, вернее, она и является последней, самой высокой ступенью в эволюции машин. Мыслящие, чувствующие машины – это была наша мечта, мы к этому стремились и грезили в самых сладких снах.
– Где-то я это уже слышал.
В памяти Николая всплыли слова Сержа Риньона. Профессиональный контрразведчик со своей шпионской колокольни тоже оценивал морунгов. Он сравнивал их с людьми. Силился представить, могут ли эти кремниевые создания ассимилироваться в нашем мире и стать серыми кардиналами, использующими Землю в своих страшных планах. У Сержа, как и у Нагиры, ничего не вышло. Морунги категорически не вписывались в образ скрытых врагов. Психология у них, видите ли, не та! Строгов частенько думал об этом. Психология, может, и не та, но поступают они совсем по-нашенски: бомбардировки, диверсии, скрытые агенты… Выглядит все так, как будто морунги прослушали спецкурс по военным переворотам в какой-нибудь академии ЦРУ. Интересно, что скажет по этому поводу Нагира. Николаю очень захотелось услышать мнение специалиста с многолетним стажем, но зародившуюся идею сорвал раздраженный голос Грабовского:
– Позвольте вырвать вас из царства грез и задать один очень неудобный вопрос? – Марк явно не пылал любовью к жителям Лабиринта. – Кто убил фиолов?
– Фиолов? – Нагира не ожидал такого поворота.
– Да, фиолов. – Грабовский испытующе уставился на инженера. – Если морунги раньше были безобиднее мухи, кто же тогда разделался с древними жителями Агавы? Я видел кадры хроники. Подземный храм весь завален их мумиями!
– Я не думал над этой темой. – Харририанин спрятал глаза. – Я тоже видел эту хронику, но отнесся к ней, как к чисто эволюционному процессу. Одни цивилизации умирают, другие приходят им на смену. Это вполне естественно и закономерно.
– Но не тогда, когда жизнь и смерть связаны с одной точкой на планете. Ваш Лабиринт Жизни – проклятие для всей Вселенной! Если мы выберемся отсюда, я приложу все силы для его уничтожения.
– Вы жестоко ошибаетесь! – в ужасе вскричал Нагира. – Лабиринт – это жизнь! И фиолы понимали это. Именно они воздвигли храм у врат Лабиринта. Они обожествляли и почитали его…
Перепалка Грабовского и инженера могла зайти далеко, если бы Николай вдруг не вспомнил о цели их прихода.
– Я думаю, наш спор перешел в чисто академическую плоскость, – спокойным ровным тоном Строгов охладил разыгравшиеся страсти. – Ни у кого из нас нет достаточных доказательств для обоснования своей правоты. Поэтому вернемся к самому первому вопросу.
– Какому? – хором переспросили Марк и Нагира.
– Нам нужен навигационный слит! – рявкнул Строгов, раздраженно глядя на своих собеседников.
– Ах да, слит, – задумчиво повторил харририанин.
– Именно слит. Вы нам его дадите?
По виду Нагиры Строгов с досадой предугадал ответ.
– К сожалению, у меня нет навигационного слита. – Инженер горько вздохнул. – Все, что мне удалось найти в Железном море, это десяток архиваторов и несколько домашних аналитических машин.
– Понятно… – Марк устало махнул рукой. – Этот день мы убили зря! Ну что ж, будем прыгать в подпространство с закрытыми глазами. Авось повезет.
– У меня нет слита, – повторил Нагира уже более решительным тоном, – но это не значит, что я не могу вам помочь.
Друзья без слов уставились на инженера.
– Я полечу с вами. Лабиринт изменил не только мою внешность, но и мои ощущения мира. Я читаю мысли и вижу то, что недоступно другим. Мне кажется, я смогу предупредить вас об опасности.
Глава 20
Звездолет «Слава Юкона» серебристой пирамидой возвышался на стартовой площадке номер 105. Это был небольшой пассажирский корабль, предназначенный для обслуживания внутригалактических линий, в меру современный, в меру скоростной и уж совсем в меру комфортабельный. Именно такие корабли достаются на долю мелких клерков Галактического Союза, которые, повинуясь командировочному предписанию, вынуждены за государственный счет скитаться по бесчисленным планетам нашей Галактики. Лайнер не производил сильного впечатления. На фоне своих собратьев он выглядел маленькой собачонкой, боязливо трущейся о ноги межзвездных колоссов. Однако сейчас «Слава Юкона» обзавелась одним неоспоримым преимуществом – она стояла вдалеке от остальной эскадры, на самом краю стартового поля.
– Лучшего варианта и быть не может! – Марк лежал на крыше пассажирского терминала, внимательно осматривая космопорт. – «Слава Юкона» – это то, что нам нужно.
Расположившийся рядом Строгов согласно кивнул и тут же принялся копаться в схемах технической зоны.
К каждой стартовой площадке ведут подземные туннели. Именно так на звездолеты доставляются пассажиры и груз. Думаю, нам стоит воспользоваться одним из них.
– Опасно. Туннель – самое удобное место для засады.
– Альтернативный способ – это марш-бросок по стартовому полю. От ангаров орбитальных челноков до звездолета… – Николай помедлил, сверяясь с картой, – двести сорок метров. Но если честно сказать, то от этого варианта я мандражирую куда больше.
– Что так? – Разведчик перевел взгляд на друга.
– Где гарантия, что вирус Легардера полностью отключит эгион корабля? А если нет? Мы рискуем заживо изжариться в выбросах двигателей. Морунги уже проделывали этот трюк.
– Да помню я… – Грабовский с тяжелым вздохом вернулся к своим наблюдениям. – Ладно, давай пройдем наш план с самого начала. Первое: захватываем координационный центр космопорта.
– Возражений нет.
– Второе: находим коды диспетчерской системы, входим в контакт с эгионом звездолета и сразу скармливаем ему вирус.
– Принимается. Только следует позаботиться об источнике питания. Координационный центр может быть обесточен.
– Разумеется, сегодня же поставлю эту задачу перед главным хранителем Ратром. Поехали дальше. Пункт номер три: дорога до корабля… – Марк пристально посмотрел на Николая.
– Идем под землей, – твердо заявил тот.
– Согласен.
Грабовский сдался. Он прекрасно понимал: любая засада – еще не конец. Всегда имеется шанс разделаться с нападающими или в худшем случае просто смыться. Но устоять против планетарных двигателей звездолета еще никому не удавалось.
– Добрались до корабля. Что дальше?
– Будем взрывать главный шлюз. Ракет от гранатометов и ручных гранат должно хватить.
– Не забудь, нам нужна не одна дыра, а две, – уточнил Строгов. – Ведь есть еще вторая дверь шлюзовой камеры.
– Конечно, но думаю, что со второй дверью проблем не будет. Это не наружная обшивка, а всего-навсего воздухонепроницаемая перегородка гражданского корабля.
Марк отчаянно надеялся, что так оно и будет, что к проблеме шлюзовой камеры не добавятся другие переборки. Эгион не должен успеть. Вирус отключит его раньше, чем будут блокированы двери отсеков.
– После того как мы войдем, нужно заварить пробоину.
– Вот это как раз совсем не обязательно. Я уже навел справки у Нагиры, – Грабовский отполз от края крыши и позволил себе встать. – Пробоина затянется сама. Для пассажирских звездолетов время ликвидации утечки составляет одиннадцать-тринадцать минут. – Марк слегка усмехнулся. – Ну, хоть здесь нам повезло! Высокие технологии впервые на нашей стороне. Вот и все.
– Это еще не все. – Строгов встал рядом с другом. – «Все» будет, когда мы поднимем звездолет.
– Самая легкая часть нашего проекта! Харририане раздобыли нам целых восемь астронавтов, плюс Пэри и Рутов, плюс Нагира. Так что с пилотированием проблем не предвидится.
– Дай-то бог… – Николай напоследок еще раз взглянул на «Славу Юкона». – Что ж, красотка, отдохни пред дорогой. Завтра у тебя будет тяжелый день.
В конце длинного узкого туннеля замаячили две темные фигуры.
– Кто идет? – французские слова с немецким акцентом прозвучали в трансляторах Марка и Николая.
– Все в порядке, Шредер, это мы.
– А, господин лейтенант, – часовые узнали офицеров, возвращающихся из разведки.
– Ну что? Собрались уже все? – поравнявшись с десантниками, поинтересовался Строгов.
– Никак нет. Еще не перенесли раненых, а этот ваш многорукий найденыш утащил с собой Грандье и Мартинеса. Говорит, пошли за снаряжением. А за каким снаряжением?.. – Рядовой пожал плечами.
– Ладно, потом разберемся. Служите дальше. – Николай хлопнул солдата по шлему и первым юркнул в приоткрытую дверь.
Почтовое отделение космопорта превратилось в настоящий военный лагерь. Что-то подобное Марк видел в постатомных кинобоевиках. «Матрица», «Терминатор» или «Война миров», – везде одни и те же кадры: хмурые лица, рваные одежды, клацанье оружия и взгляды усталых, но гордых людей. Подумав «людей», Грабовский хмыкнул. Нет, сегодня не только земляне готовились к бою. Мягкотелые граждане Галактического Союза наконец вспомнили о своей гордости и достоинстве. Призрачный свет свободы, принесенный с собой корсиканцами, пробудил в них жажду борьбы. Марк чувствовал это по приветственным возгласам, по уверенным движениям, по блеску их огромных черных глаз… Взгляд! Лейтенант вдруг ощутил его горячее прикосновение. Он был добрым и нежным. Очень давно никто не баловал Марка таким подарком. Словно боясь спугнуть мимолетное блаженство, Грабовский обернулся.
Дэя стояла в десяти шагах от него. Сейчас она мало напоминала ту расцвеченную сияющим орнаментом, роскошную инопланетянку, которую Марк встретил на борту «Трокстера». Наглухо застегнутый камуфлирующий комбинезон, бронированный шлем, дыхательная маска и черная сталь автоматической винтовки, накрепко зажатая в худых, но сильных пальцах. Грабовский первый раз видел ее с оружием. Эта небольшая деталь больно резанула по сердцу. Женщина всегда шла за их спинами. Солдаты защищали ее больше, чем самих себя. Но сейчас… сейчас их осталось слишком мало. Чтобы выжить, Дэе придется научиться убивать.
Лейтенант подошел к лурийке и крепко обнял ее за плечи. Она без стеснения ответила ему такими же горячими объятиями.
– Марк, мне страшно, – дрожа, прошептала женщина.
– Ну, ты что? Нам осталось совсем немного. Завтра все мы полетим домой.
– За последнее время я видела столько смертей и уже не верю, что когда-нибудь это все может закончиться.
– Все будет нормально.
– Сегодня умер еще один солдат из группы Строгова. Я ничего не могла сделать. Препараты оказывают лишь временный эффект. Костный мозг разрушается. Нам нужны биологические регенераторы.
– На звездолете они есть. Пассажирские корабли всегда имеют хотя бы одну установку. – Грабовский почувствовал, как мало времени у них осталось. – Сколько еще человек в критическом состоянии?
– Пятеро.
– Пятеро, – горестно повторил лейтенант. Вдруг он встрепенулся, словно от электрического разряда. – А как ты? Ты ведь тоже была с Николаем там, в реакторе!
– Я же тебе говорила, со мной пока ничего страшного. Лур более радиоактивен, чем Земля, поэтому я могу продержаться дольше…
– Сегодня ты пила этот свой антиоксидант? – Марк не дал лурийке договорить. Разжав кольцо объятий, он попытался пробить взглядом темное металлостекло ее шлема.
– Пила, – Дэя ответила не сразу.
– Пила? – Грабовский понял, что она лжет. Не долго думая, он схватил женщину за руку и поволок ее в сторону медицинского блока.
– Марк, погоди… – Дэя попробовала вырваться. – У нас очень мало этого препарата. Еще три-четыре дня…
– Не будет никаких трех-четырех дней. Завтра мы или вырвемся, или умрем.
Распахнув пластиковые двери самодельного модуля, лейтенант втолкнул туда лурийку. Последние слова Грабовского так сильно поразили женщину, что она больше не сопротивлялась. Дэя бессильно опустилась на один из надувных матрацев.
– Где ампулы? – Разведчик окинул взглядом нехитрый больничный скарб.
– Марк, я еще могу обходиться без лекарства.
– Сиди и молчи.
Грабовский моментально освоился в окружающей обстановке. Регенератор воздуха светился зеленым глазком. В углу, обложенная азотными охладителями, стояла переносная медицинская лаборатория. Сыворотка могла быть только там.
– Снимай шлем и маску.
Прежде чем открыть дверцу контейнера, лейтенант сам обнажил голову. Так легче и удобней. Нет смысла носить на себе бронированную кастрюлю, когда вокруг чистая атмосфера. Первый же свободный вдох буквально опьянил Марка. Пахло морем и цветами, а поток прохладного воздуха напоминал легкий бриз. Вдруг очень сильно захотелось жить, радоваться солнцу и делить счастье с близкими, дорогими людьми.
– Немедленно пей! – Грабовский поднес флакон к самым губам лурийки. – Все эти дни ты обманывала меня. Ты ни разу не принимала препарат. Как ты могла?!
– Солдатам он нужен больше, – тихо прошептала Дэя, потупив взгляд.
– Пей! – Марк буквально силой влил жидкость ей в рот. – Любой из нас захлебнется этим пойлом, если только узнает, какой ценой оно ему досталось.
– Почему?
– Потому, что мы не привыкли покупать себе жизнь за счет жизней своих друзей, тех, кого мы ценим и любим.
– Любите?
– Да, любим!
Отшвырнув опустевшую ампулу, Грабовский жадно припал к губам Дэи. Его горячий поцелуй длился бесконечно. Марк пил ее, словно сладкое южное вино, не в силах утолить свою жажду. И свершилось чудо! Не знавшие поцелуев уста ответили ему. Они стали горячими и влажными, страстными и зовущими. Дэя хотела его. Она была готова отдать всю себя до последней капли, а вместе с тем и выпить всего его. Бросившись навстречу ее порыву, лейтенант одним движением сорвал камуфлированную ткань с подрагивающих женских плеч…
Глава 21
Дэя была как на иголках. Она то и дело подбегала к солдатам заградительного отряда и с немым вопросом заглядывала им в лица.
– Да успокойтесь вы, доктор, – наконец не выдержал рядовой Анри Нангисен. – Для лейтенанта Грабовского взять координационный центр – пара пустяков, тем более что там, скорее всего, и нет-то никого.
– Он прав. – Строгов поймал Дэю за руку. – Иди к раненым. Проверь, все ли готово. Помни, как только появится Марк, мы сразу выступаем.
– Я уже все проверяла и перепроверяла сотни раз.
– Харририанские санитары готовы, до звездолета рукой подать…
– Внимание, приближение! – по всем каналам прогремел голос Нангисена. – Цель групповая, движется по туннелю прямо на нас, удаление восемьсот метров.
– К бою! – Николай занял место за баррикадой, которую они наскоро соорудили из катушек с кабелями и двух старых погрузчиков.
Секунды ожидания превратились в бесконечную муку. Семь человек не в состоянии простоять долго. Их гибель не станет только их гибелью. За спиной заградительного отряда раненые, харририане, Дэя…
– Ты что здесь делаешь? – Николай увидел, как лурийка заняла позицию рядом с ним. – А ну назад!
– Мне нечего там делать, – прошипела в ответ женщина, – и у меня есть винтовка.
Николай не нашел, что ответить. Она права. Если придется умирать, то лучше уж тут. По крайней мере, есть с кем поквитаться напоследок.
– Ладно! – Повернувшись к Дэе, лейтенант стукнул ее по шлему, совсем так, как он подбадривал своих солдат. – Добро пожаловать в «Головорезы».
«Пятьсот метров». Слит боевого шлема надежно контролировал ситуацию. Ну? В ожидании классификации у Николая сжалось все внутри. «Цель опознана. Свои». С облегчением вздохнув, Строгов поставил на предохранитель свой FAMAS-G3. На этот раз пронесло. Группа Грабовского показалась через минуту. Они неслись, как взмыленные кони, волоча на себе оружие и едва живого инженера первой лиги.
– Какого черта, Марк! – Строгов вышел навстречу разведчикам. – Вы должны были вернуться почти час назад!
– Возникла небольшая проблема. – Грабовский никак не мог отдышаться. Он согнулся пополам, громко хрипя клапанами респиратора. – Там был охотник. Пришлось на него потратить время и одну ракету.
– Охотник? Что охотник мог делать в здании космопорта?
– Не знаю!
Николай понял, что Грабовский сам мучается этим вопросом. Ответы на него могут быть самые разнообразные, выбирай, какой хочешь. Но на это нет времени. Сейчас главное другое.
– Как прошел сеанс связи со звездолетом?
– Надеюсь, что нормально. После загрузки вируса эгион «Славы Юкона» больше не отвечал.
– Хорошая работа!
– Я рад, что тебе понравилось. – Николай с Марком, как заправские игроки, стукнулись шлемами. – А теперь поднимай людей. Нас с нетерпением ждет стартовая площадка номер сто пять.
До звездолета и впрямь было недалеко. Туннель, в котором они ожидали Марка, вел под самое брюхо корабля. Сводчатая галерея делала пару плавных изгибов и утыкалась в огромный подъемник, способный за раз доставить к шлюзу корабля два десятка груженых грузовиков. Строгов помнил это, но все же слегка опешил, когда впереди замаячили десятиметровые ворота.
– Здоровенная штука, – выдохнул лейтенант, когда его штурмовая группа остановилась перед стальной преградой. – Нужно подумать, как открыть.
– А может, рванем? – предложил Шредер.
– Не имеет смысла. Все равно придется запитывать подъемник. Иначе как попадем на корабль?
– Здесь должна быть силовая подстанция… – Легардер быстро сверился с планшетом. – Ага, вот и она!
Маленькая дверь уходила в стену и великолепно маскировалась за одной из тумб антиполя. Без схемы и не заметишь. Легардер подергал дверь.
– Заперто. Что будем делать?
– А может, рванем? – Шредера заклинило на взрывной теме.
– Я тебе рвану! – Строгов растолкал своих людей и подошел к двери. Он внимательно оглядел запоры, пару раз стукнул по металлическому ободу, а затем уверенно приказал: – Все назад!
Пока солдаты отступали, Николай вытянул из кобуры пистолет и, пошарив в одном из карманов, раздобыл глушитель. Он зажал оружие двумя руками и, не колеблясь, расстрелял всю обойму. Оплавленные дырки еще дымились, когда Строгов плечом выбил дверь.
– Что за стрельба? – Из темноты туннеля показался лейтенант Грабовский, идущий во главе основной группы.
– Порядок! – Николай потер вновь потревоженное колено. – Мы вскрыли подстанцию, которая отвечает за энергетику сто пятой площадки. Давайте сюда генератор. Нам есть куда потратить энергию. Через несколько минут мы сможем открыть ворота…
– Нет! – раздался неистовый крик инженера Нагиры. – Не открывайте дверь! За ней смерть!
Слова харририанина прозвучали как гром среди ясного неба. До корабля оставался всего один шаг, и живые существа, составлявшие их крохотную армию, уже начали верить в спасение.
Марк подошел к воротам и приложил руку к холодному металлу.
– Я тоже их чувствую. Охотники. Они голодны, они устали ждать, они сатанеют от злости.
– Как ты это можешь знать? – Дэя схватила Грабовского за руку и потянула назад.
– Охотники – мои дети. Они созданы из частички моего тела. Я всегда знал, только не хотел в это верить. – Лейтенант, словно парализованный, не поддавался напору женщины. – И вот пришло время поплатиться.
– Бред какой-то! – Николай оставил строй изготовившихся к стрельбе солдат и прихрамывая подошел к другу. – Марк, очнись! Нужно уходить. В этот раз не получилось. Не беда, попробуем в другое время и в другом месте.
– Они нас ждали! – Разведчик сорвал с себя оцепенение. – Звездолет на краю стартового поля, пустой космопорт, ни одного препятствия на пути! Все это мастерски расставленная западня. А охотник, которого мы убили, это просто сигнал. Его смерть послужила подтверждением тому, что мы клюнули.
Николай не мог понять друга. Почему Грабовский медлит? Досаду от поражения испытывал и он. Что же делать, проколы случаются у всех. Но хорошо то, что хорошо кончается. Сегодня они заметили врага первыми.
– Даже если все и обстоит именно так, что из этого? Нужно уходить.
– Ни за что! – Марк освободился от рук Дэи. – Мы не можем больше ждать. Наши раненые умирают, завтра-послезавтра армия морунгов вернется из пустыни, а флот улетит.
– Что ты предлагаешь? – мысли путались в голове Николая.
– Часть дела уже сделана. Мы дошли сюда, мы отключили эгион на «Славе Юкона», необходимо завершить начатое. План прост. Я уведу за собой охотников, а вы захватите корабль и улетите.
– О нет! – в стоне Дэи прозвучало отчаяние всех женщин Галактики. Лурийка, теряя силы, опустилась на колени перед Марком.
– Так надо! – Грабовский наклонился к своей любимой. – Это единственный шанс для всех вас.
Марк и Дэя обнялись, словно прикипев друг к другу. Они стремились в последний раз ощутить теплоту и нежность живых трепещущих тел. В этот миг влюбленные не видели, не слышали никого и ничего. Они прощались навечно. Лурийка не плакала, поскольку не умела плакать. Она жалобно скулила и бессильно царапала комбинезон солдата своими сильными, но вдруг ставшими непослушными пальцами. Марк гладил ее и без конца повторял:
– Я тебя люблю. Я люблю тебя.
«Чтоб я пропал!» – Не в силах вынести эту сцену, Строгов отвел глаза. Он перевел взгляд на солдат и понял, что им тоже не по себе. В сторону влюбленных не смотрел никто. А, семь бед – один ответ! Николай принял решение. Стараясь не хромать, он подошел к безутешной парочке.
– Может, перестанете разводить сырость?
– Что? – Едва дыша, Дэя повернула к Николаю лицо.
– Не тратьте силы попусту, они вам еще пригодятся для выяснения отношений с Советом Галактического Союза.
Читать бесплатно другие книги:
