Менеджмент по-Суворовски. Наука побеждать Летуновский Вячеслав

После постановки главной цели начинается собственно сам анализ ситуации. Анализ этот современные теоретики могли бы назвать феноменологическим в том смысле, что он не привязан ни к каким известным методам (в современной транскрипции SWOT– или PEST-инструментам). Анализ проводится следующим образом.

1. Выделяются ключевые субъекты действия (Англия, Франция, Австрия), их слабые и сильные стороны, а самое главное, их желания, стремления и намерения. Суворов словно ставит себя на место каждого из них и описывает их предполагаемые дальнейшие действия. Этим он не ограничивается, а сразу рассчитывает, что нужно будет сделать России, сколько ей потребуется сил и средств, чтобы добиться главной цели – победить. Обращаем внимание, что сама Россия не выделяется в качестве отдельного субъекта анализа, она присутствует везде, во всем, весь анализ проводится исключительно для нее.

2. В тесной связи с ключевыми субъектами действия выделяются второстепенные: Турция, Швеция, Пруссия, Италия, Нидерланды. Упоминаются же они не сами по себе, а поскольку будут включены во взаимодействия главных субъектов. Последующий анализ проходит по той же самой схеме: что будут делать они и что следует делать нам, чтобы обязательно добиться своей главной цели.

3. На основе ранее прописанной информации прорабатываются возможные сценарии развития событий. Строятся они также исходя только из одного возможного исхода – победы, хотя варианты ее достижения могут меняться в зависимости от ситуации.

4. Анализ завершается сводом принципов-правил, которые нужно соблюдать, чтобы в сложившейся ситуации обязательно победить.

Алгоритм этот несложен, однако требует от лица, его использующего: а) полного владения информацией; б) сценарного мышления. И тем и другим Суворов обладал в совершенстве. В конце анализа в голове человека, его проводящего, рисуется ясная, связная, наглядная картина – сценарий дальнейших действий. Важно при этом отметить, что сценарий этот не статический, а динамический.

Точное видение и предвидение Суворовым ситуации объясняется еще и тем, что он никогда не полагался на прошлый опыт. «Все кампании разные», – говорил он и не жалел сил, времени на сбор информации и последующий анализ. Известно, что Суворов выписывал многие издания, выходившие в странах Европы, уделяя особое внимание, конечно же, военным источникам, вел переписку с видными военными и политическими деятелями, общался с ними напрямую, извлекая необходимую информацию. А такая, упомянутая уже нами ранее, черта Александра Васильевича, как сценарное мышление, помогала ему завершить проведенный анализ принятием адекватного решения, например, о тренировке войск по выдвижению на атакующие позиции из колонн во время Итальянской кампании.

Интересно отметить, что подобного рода действия вполне соответствуют принципам обучающейся организации, когда на постоянной основе действует структура оценки и анализа, с помощью которой осуществляется мониторинг внешней среды и выводится оценка результатов собственной деятельности на предмет ее соответствия требованиям внешней среды. Причем в расчет берется не только текущая ситуация, но и предполагаемые изменения (сценарное планирование). Далее следует принятие решения, с одной стороны, об изменении собственных систем, структур и процедур, а с другой – об обучении персонала новым, более адекватным навыкам и знаниям.

Таким образом, Александр Васильевич внедрил в своем управленческом подходе базовые принципы обучающейся организации еще за 250 лет до того, как мы узнали о существовании этого понятия.

Особенно хочется выделить субъектный анализ, который проводил Александр Васильевич в ходе оценки ситуации. Под таким анализом я понимаю выделение ключевых субъектов действия, а также субъектов второго и третьего уровней с точки зрения их возможности повлиять на ситуацию, и предвидение их поступков. При этом очень важно вжиться в состояние другого человека, а иногда подразделения, компании или даже целой страны, чтобы понять, что они сейчас переживают, чувствуют и чего хотят. Именно этого как раз и не хватает стандартной процедуре SWOT-анализа, сама идеология которого побуждает его участников анализировать ситуацию в целом, на основе общепринятых шаблонов.

В качестве примера субъектного анализа хочется вспомнить уже упомянутое сражение при Столовичах в Польше 11 сентября 1771 г. Напомню, что в это время Россия воевала с Турцией, поэтому русских войск в Польше было мало. Полякам же для победы не хватало организованности. Сложилась патовая ситуация – никто не мог победить. И тут на стороне поляков в войну вступил великий литовский гетман Михаил Казимир Огинский. Со своим 10-тысячным кавалерийским отрядом он перешел польскую границу, разбил передовые русские части и взял в плен около 400 человек. Вся Польша ликовала, и чаша весов начала склоняться в ее сторону. Чем ответил Суворов? Он взял 800 храбрых солдат с опытными командирами и пошел на Огинского. Казалось бы, что могут сделать 800 егерей против 10000 сабель кавалерии? Командующий российскими войсками в Польше прислал Суворову приказ вернуться, но тот притворился, что его не получал.

Вот здесь-то во всей своей красоте и раскрывается субъектный анализ А. В. Суворова. Он ставит себя на место поляков. В каком состоянии они сейчас находятся? Нетрудно догадаться, в каком. Это состояние эйфории, дурно влияющее на боеготовность. Скорее всего, поляки празднуют победу и уже немало выпили. Суворов немедленно нападает на первый польский лагерь (около 4000 человек) в предрассветные часы, когда люди – отдельно, кони – отдельно, и легко им овладевает. Огинский и еще сотня поляков едва успевают ускакать во второй польский лагерь (6000 человек). Что делает Суворов? Понимая, что во втором лагере сейчас паника и поляки наверняка думают, что русские войска в огромном количестве вернулись из Турции, Суворов немедленно на него нападает. 70 суворовских егерей в штыки атакуют 400 польских кавалеристов и обращают их в бегство. Вскоре и второй польский лагерь становится нашим.

Я уверен, что именно постоянное использование субъектного анализа, который у Суворова вошел в привычку, во многом и было основой его феноменально точного глазомера. Для того чтобы взять Варшаву и усмирить всю Польшу во вторую Польскую кампанию в 1790-х гг., Суворову понадобилось всего 42 дня, настолько хорошо он изучил особенности мышления поляков и той территории, на которой воюет. Кстати говоря, когда под конец своей воинской карьеры ему пришлось воевать в Италии, то эффект был примерно таким же, только способы ведения войны французами и их характер, как и условия местности, он изучил дистанционно.

Сегодня, два с половиной века спустя, руководители многих крупных компаний совершают все те же непростительные ошибки стратегического глазомера. В связи с этим для его развития хочу порекомендовать руководителям книгу Сидни Финкельштейна «Ошибки топ-менеджеров ведущих корпораций»[11], иллюстрирующую случаи неверного глазомера руководителей крупнейших компаний мира.

Совершенно очевидно, что именно суворовского глазомера не хватило руководству Motorola для сохранения лидирующего положения на рынке сотовой телефонии, с которого ей в конечном итоге пришлось уйти. Пример этой компании, увы, не единичен. В связи с этим можно вспомнить и попытку главы Samsung Group Ли Кун Хи выйти на автомобильный рынок в разгар кризиса 1998 года, и действия руководства General Motors в период кризиса 2009 г. Формированию адекватного стратегического глазомера, помимо простого нежелания активно собирать и анализировать информацию, препятствуют разного рода предубеждения личного характера, и, прежде всего, уверенность в собственной несокрушимости и непобедимости. Вот как описывает таких руководителей Сидни Финкельштейн.

«1. Они считают, что они сами и их компании не зависят от обстоятельств, а напротив, способны подчинить все происходящее вокруг своей собственной воле.

2. Они полностью отождествляют себя со своей компанией, так что перестают отличать личные интересы от интересов корпоративных.

3. Они не сомневаются в том, что знают ответы на все вопросы, и ошеломляют окружающих скоростью и решительностью, с которой они находят выход из самых сложных ситуаций.

4. Они добиваются от всех членов своей организации стопроцентной поддержки высказанной ими точки зрения и безжалостно избавляются от тех, кто выражает сомнение или недовольство.

5. Они неутомимые пропагандисты и имиджмейкеры своей компании, и основные свои усилия они направляют на формирование благоприятного общественного мнения.

6. Они относятся даже к самым серьезным препятствиям как к незначительным затруднениям, которые можно устранить или преодолеть.

7. Они без лишних раздумий обращаются к той тактике или стратегии, которая когда-то уже обеспечила им или их компании успех»[12].

Михаил Петухов, исполнительный директор Останкинского мясоперерабатывающего комбината: «Самый жесткий опыт был связан с открытием сети магазинов “Дикси” в Магнитогорске. Открыли и поняли, что экономические прогнозы и расчеты не оправдались, мы ошиблись в оценке ситуации. В то время в Магнитогорске были очень популярны рынки. Казалось, мы продумали все: и команду хорошую собрали, и ассортимент подобрали, а вот привычные модели покупательского поведения не учли. Имей я на тот момент подобный опыт, второй такой ошибки, которая принесла компании убытки, я бы не допустил. Но магнитогорский опыт был первым. Пришлось исправлять ошибки и работать засучив рукава целый год, “отбивая” не оправдавшие себя вложения».

Олег Макаров, исполнительный директор ГК «ЭЛКОД»: «Собственники крупного производственно-текстильного холдинга приняли решение о развитии своей розничной сети. При этом их маркетинговая политика оставалась прежней, ориентированной на взаимодействие только с оптовыми покупателями. Конечный покупатель с его реальными потребностями и нуждами выпал из поля их зрения. В результате ассортиментная и мерчандайзинговая политики были совершенно неадекватными. Изменения же в маркетинговой политике с учетом ожиданий конечного потребителя быстро привели к ощутимому позитивному результату».

Тактический глазомер. Хочется отметить, что сходство суворовского подхода с обучающейся организацией не заканчивается приведенным выше кейсом. Суворов знал и успешно применял на практике такие ее элементы, как обучение действием и разбор полетов. Это одни из лучших средств для развития тактического глазомера. Умение грамотно оценить ситуацию на поле боя суворовские войска тренировали постоянно и очень целенаправленно, причем как в учебных условиях, так и во время сражения. Что делал Суворов? Выделял наиболее актуальные для обучения ситуации, моделировал их настолько близко к обстоятельствам, складывающимся на поле боя, насколько это вообще возможно, и приступал к тренировке. В те времена исход сражения чаще всего решался в рукопашной схватке, поэтому Суворов и взял этот момент за основу своей боевой подготовки, позже получившей название «сквозная атака». Каким образом это происходило? Суворов поочередно проводил атаки: пехота шла на пехоту, конница – на пехоту, пехота – на конницу, причем требовал держать строй и обязательно стрелять холостыми патронами, чтобы к столкновению и пальбе привыкали и кони, и люди. Затем, когда их разделяло всего полтора метра, противоборствующие стороны поднимали ружья вверх и проходили сквозь строи друг друга.

При этом интересно отметить, что Суворов ссаживал кавалерию с коней и тренировал ее в атаке в пехотном строю – как с ружьями, так и с саблями. Кстати сказать, такую смену ролей: пехота – кавалерия, обороняющиеся – атакующие Суворов, вне всякого сомнения, использовал намеренно, в том числе именно для развития глазомера. Ведь, побыв в шкуре противника, солдат, конечно же, оценит ситуацию более адекватно, чем тот, кому в числе «врагов» побывать не удалось. Вспомним подготовку к штурму Измаила. Суворов гоняет своих гренадеров, мушкетеров и егерей на специально построенные для обучения редуты, не давая им отдыха целую неделю и постоянно осознанно меняя их ролями: они то наступающие, то обороняющиеся.

«Ну и что? – скажете вы. – Что же нам теперь, выстраивать своих сотрудников для сквозной атаки или гнать их на штурм редутов?» Кстати говоря, идея, может быть, и не самая плохая. Подобного рода мероприятия, если их грамотно организовать, значительно поднимают командный и корпоративный дух. Этим опытом уже давно пользуются китайцы, корейцы, а теперь к ним присоединились еще и американцы. Но опыт суворовского развития глазомера ценен, конечно же, не этим, а прежде всего правильной подготовкой подразделений и отдельных личностей к выполняемым действиям.

В частности, речь идет о навыковых тренингах, хотя сейчас даже само слово «навыковые» стало не очень модным. Более популярными стали драйвовые (мотивирующие) и смысловые, ценностные тренинги. Отнюдь не являясь их противником, как тренер с более чем 15-летним стажем с полной ответственностью могу заявить, что вдохновлять профессионально не подготовленных людей малопродуктивно. Тренинги должны разрабатываться под корпоративную специфику заранее, четко моделируя наиболее актуальные и наиболее трудные для работы сотрудников ситуации, в которых навыки успешной деятельности будут оттренированы до состояния, близкого к автоматизму, причем с обязательной сменой ролей. Вот это будет по-суворовски.

Однако и это еще не все. Суворов развивал глазомер своих подчиненных повсеместно – и в бою, и на марше, всегда заканчивая выполненное действие быстрым, но подробным «разбором полетов». Вот, например, марширует Суворов со своим полком по карельским лесам. Необходимо форсировать водную преграду. Можно пройти по мосту, но Суворов командует: «Переходить вброд!» А потом следуют разбор ситуации: как правильно выбирать место для брода – и раздача слонов: у кого порох сухой – получит пряники, а кто ноги промочил – «что ж, братцы, я не виноват». Или проходят войска мимо монастыря с высокими каменными стенами. Суворов командует: «Штурм с марша!» А потом следует «разбор полетов» все по той же программе. Игумен, понятно, пишет жалобу Екатерине, но та уже привыкла к «суворовским чудесам» и многое ему прощала. А что в результате этих действий происходит с глазомером и навыками солдата? Ответ, пожалуй, излишен. Хотелось бы отметить, что Суворов практически всегда проводил «разбор полетов» не только после учебного, но и после реального боя, чтобы вверенные ему подразделения приобретали максимальный опыт при минимальных потерях.

На теме «разбора полетов» хотелось бы остановиться подробнее. Ряд передовых западных компаний, например ВР, уже давно систематически и целенаправленно использует этот метод в своей повседневной управленческой практике – как во время реализации крупных проектов, так и в повседневной управленческой деятельности. В связи с этим интересен опыт компаний BP и De Beers, которые ввели специальную систему регулярных процедур по «разбору полетов». Грамотное использование этого приема, в частности, позволило компании De Beers после неудачи в одном из проектов по освоению морского шельфа блестяще реализовать второй подобный проект. В российских компаниях о регулярном системном «разборе полетов» говорить, увы, не приходится. Хотя есть и редкие исключения, например Омская компания НПО «Мир». Об этом интересном опыте мы расскажем в главе 9.

В заключение этой главы хочется вспомнить еще одно высказывание о глазомере, которое Суворов справедливо считал самым важным воинским искусством. Он говорил о том, что глазомер есть «трудолюбие, бдение и постижение». Трудолюбие, чтобы не полениться собрать всю необходимую информацию (при необходимости выехать на место), поставить себя на место людей (как своих, так и противника) и ясно сознать, что они сейчас переживают и в каком находятся состоянии. Бдение означает, что нужно бодрствовать, не расслабляться и быть готовым очень быстро среагировать на изменение ситуации. А также усиленно трудиться, когда противник отдыхает, чтобы обойти его на те заветные полшага, которые ведут к победе. Ну, и последний элемент глазомера – постижение. Это когда недостающие пазлы твоей картины победы уже сложились в единое целое, и ты увидел свою Победу, именно увидел, а не придумал или выдумал.

Итак, воспользовавшись опытом нашего великого соотечественника, выделим следующие постулаты.

1. Верный глазомер – основа успешных действий как на войне, так и в бизнесе.

2. Руководитель должен постоянно проводить оценку состояния внешней среды, своевременно реагируя на ее изменения преобразованиями внутри компании.

3. Руководителю необходимо развивать в себе и своих подчиненных умение адекватно оценивать ситуацию.

4. Развитию глазомера способствуют работа с передовыми теоретическими источниками, а также обучение действием с обязательным «разбором полетов».

Глава 6. Продумывание перспективных сценариев (Принципы сценарного мышления)

Содержание данной главы непосредственно вытекает из смысла предыдущей. Информация, которую мы получаем в ходе мониторинга ситуации (глазомер), нами сортируется, анализируется, затем прогнозируются различные варианты развития событий и принимается решение.

По мнению ряда нейропсихологов, в нашем головном мозге постоянно идет процесс продумывания возможных сценариев будущего, но мы, как правило, этого не осознаем. Четко понимая данный факт, один из ведущих специалистов по стимулированию творческого мышления Том Монахан рекомендовал начинать обдумывание проблемной ситуации, даже если у вас нет на это времени и вы пока не видите никакого решения. Важно запустить процесс.

Эта неосознанная работа мозга может стать осознанной и более эффективной, если четко понимать лежащие в ее основе механизмы. Александр Васильевич Суворов был очень наблюдательным человеком и не жалел ни времени, ни сил, чтобы повысить эффективность как своей мыслительной деятельности («намерения, с великим трудом обдуманные» в «местах тихого уединения, которое я всегда себе доставлял»), так и своих подчиненных. В своих распоряжениях он всегда ярко и образно рисовал возможные перспективы развития событий и требовал того же и от подчиненных ему офицеров: «Корпусному командиру и между собою господам бригадным и прочим начальникам при сообщении известий, осведомлений описывать в них возможное предвидение и по последствиям настоящего, в будущем приличную прозрачность с военными и политическими краткими рассуждениями для предпобеждения оных, как способнейшим к тому местным пребыванием, нежели тем, кому сообщает по обстоянию. Иначе от того рождаются замешательства лишними предосторожностями и беспокойства, иногда напрасным подвижением, хотя и немногим войскам. Лучше для того объяснять всякое известие, вообразительно его назнача справедливым, сумнительным или ложным, невзирая на то, что дальнейшим проницанием кажущееся ложным превратится в истинное, а справедливое – в ложное или сумнительное. Чего ради каждому, всего лучше начальствующему, преподавать свои мысли с рассуждениями смело, означая по случаю примерное число противников и их вооружение. Получающий их берет с того свои исправные меры»[13]. (Приказ войскам Кубанского корпуса об улучшении материально-бытового и санитарного состояния войск, об их боевой подготовке и способах действий в бою. 16 мая 1778 г.)

Особый интерес вызывает следующее высказывание: «Лучше для того объяснять всякое известие, вообразительно его назнача справедливым, сумнительным или ложным, невзирая на то, что дальнейшим проницанием кажущееся ложным превратится в истинное, а справедливое – в ложное или сумнительное». Причем Суворов требует «преподавать свои мысли с разсуждениями смело». Итак, он ясно понимает и видит необходимость четкого продумывания командиром возможных сценариев развития событий и доведения их до подчиненных, чтобы подготовить к дальнейшим действиям, ибо в любом случае лучше быть готовым к чему-то конкретному, даже, возможно, ошибочному, нежели пребывать в состоянии рассеянности, страха, уныния или чрезмерного напряжения, а также тратить значительные ресурсы для неадекватных мер предосторожности.

«Мы пытаемся научить людей видеть дальние перспективы, – говорит президент корпорации “Эконика” Андрей Илиопуло. – При таком взгляде перед человеком открываются новые возможности. Способность хотя бы подумать о том, где он может оказаться через 10 лет, формирует у сотрудника совсем другой подход. Когда он узнает, что компания за это время планирует вырасти по всем показателям в 20 раз, то сначала испытывает шок. Но потом начинает думать: а что мне сделать сейчас, чтобы это произошло? Так энергия каждого сотрудника аккумулируется для достижения общей цели»[14].

В 2002 году я был на одной из международных конференций по проблемам мотивации в Москве, где слушал очень интересный доклад голландского исследователя Питера Гилветцера, который провел несколько любопытных экспериментов. Он разбил добровольцев на две группы и показывал им смешные фильмы. Одной группе была дана такая инструкция: «Что бы вы ни увидели на экране, вы не должны смеяться», а другой – следующая: «Как только вы увидите смешной фрагмент, вы должны подумать: “Какая идиотская шутка, и кто вообще может над этим смеяться?”». Как вы думаете, какая группа лучше справилась с поставленной задачей? Конечно, вторая, поскольку более четко и конкретно поставленная задача значительно повышает вероятность ее выполнения. Но это еще не все. После выполнения задачи Гилветцер провел исследование членов обеих групп на предмет психологической истощаемости, индекс которой оказался выше у первой группы, поскольку ее членам приходилось прилагать гораздо больше усилий для выполнения задачи. Этот эксперимент Гилветцер проводил и на других добровольцах, но результат всегда был одинаков.

Возникает закономерный вопрос: если польза от продумывания сценариев развития возможных событий так очевидна, почему так мало людей этим занимается? Причины в основном две: первая – элементарная лень, с которой так яростно боролся Александр Васильевич, а вторая – страх, который он презирал. Вспоминается его фраза из фильма «Суворов»: «Правде и смерти нужно прямо смотреть в лицо». Действительно, люди боятся думать о неприятном и продумывать негативные сценарии развития событий. Это происходит и на житейском, бытовом уровне, и на уровне огромных компаний.

Суворову оба этих фактора – страх и лень – были совершенно чужды, именно поэтому с продумыванием сценариев возможного развития событий у него все обстояло хорошо. Более того, подобное продумывание вошло у полководца в привычку: Суворов фактически сценарно мыслил. Рассмотрим, к примеру, его замечания к плану оборонительных и наступательных действий в Финляндии в случае войны со Швецией, написанному в 1792 г.: «Незнатные набеги презирать; ежели вредны земле, на то репресалии. Самим таковых иррупциев не чинить, они опасны. Лучше усыплять, нежели тревожить, и делать большой удар. Малая война обоюдно ровна и не полезна, изнуряет войско. Заставы в проходах не трогать, ибо сбитые будут назад. При обыкновенных своих легких разъездах схвачивание противных форпостов не столько полезно для известиев, как приятели в чужой земле деньгами, и генерал должен предвидеть будущее по течению обстоятельств. Атака винтер-квартир неприятельских, если потребна, то они всюду открыты или с чела, или с тылу; наши все за крепостями. Внедрился бы где неприятель в нашу землю, это ложный стыд: он отдаляет свою субсистенцию и сам пришел к побиению соединением на него корпусов. Сим быть всегда нераздробленным, как здесь в обыкновенных партизанах нужды нет.

Таков есть пункт Сердобольский! Иммальский отряд наступающих отрезывает или бьет в спину, или топит в Ладоге. Сам низмен, окружен острыми горами, не защитен, под протекцию Шлюссельбурга озером в полном отвесе. Страна за Олонцем была в благоразумной обороне, то основание и впредь. Туда неприязненной набег чрез мшистую Лапландию без хлеба, или чрез Тюрию, фланкируя Рускияла (где разве разорит завод, а камней не унесет) и Сердоболь; его бьет Иммальский отряд. Нейшлот окружен не замерзаемым волнующимся глубоким озером; плоты с лестницами к его высоким стенам беспечно пристать не могут; сии никаких выстрелов не боятся и от бомбардирования люди в казематах с двухгодовым провиантом, как водяным каналом за горизонтальною нижнею обороною; во все то время добрый комендант не требует сикурса. Для поднятия ж осады, операция от Керны на Кристину и С. – Михель, бить Саволакский корпус с осаждательми, коли не уйдут, или прямо на сию крепость чрез настоящие каналы со способом Саймской флотилии, которой для действиев центральная позиция под новым каналом Кукоссары. Отважатся противники идти между Нейшлота и Кексгольма на Вокшу – быстрая сия река весьма обороняема при С. – Андре и иных местах весьма малыми батареями – и Вильманстрандский корпус, один или с соединением, их бьет. Вильманстранд горным будущим укреплением безопасен. Давидов депотный пост в случае потребности, как и Вильманстранд, – центральной пункт операциев, но особливо предмет на офенсивную, как только одну, за Кюмень; тогда пограничные крепости, – ныне в полном оборонительном состоянии, – плацдармы! Кюмень-город прилежит Роченсальму; сия гавань ничем не командуема и едва победима, берет в тыл купно с Ревелем противные флоты, коих десант, никогда не знатный, всюду бьют и топят сухопутные войски.

Наступательная война! Потребно для нее прибавить против оборонительной временно: пехоты к 28 батальонам 3 или 4 полка; к 6 эскадронам драгун и гусар до 10, или всего 15 эскадронов; казаков те же 4 полка. 1-е. Операция на Свеаборг (оставя Швартгольм в покое) флотами и десантом, купно с сухопутными войсками на Гельсингфорс. 2-е. Сухопутная операция прямо на Тавастгуст к Абову; примечать влеве и с тылу Гельсингфорс особым отрядом. 3-е. Общая [операция] сухопутных войск с морским вооружением, которое с ним соединится под Абовом, обходя Свеаборг, или запереть оттуда выход в море частью судов. К сему обсервационной корпус! Внутри границ, из общего числа войск 3 или 4 полка; от 3 до 5 эскадронов, казачий полк; позиция его при Саватайполе и внимание на Саволакс, с содействием против Саймской флотилии. Легкие его отряды: правый для закрытия Вокши, Иммалы, левый при Утти, поелику неприятель может умножать его силы в Саволакской области для диверсиев и тем его главные войски ослабевать, толико подкреплять сей корпус»[15].

В своих письмах и распоряжениях Суворов не очень-то беспокоится о принятых правилах написания подобных документов, ему важнее передать суть – предельно коротко, конкретно и ясно. Но поскольку речь идет не о разовой акции, а о плане действий на случай (шутка сказать!) целой войны, этих кратких, но предельно конкретных высказываний становится так много, что читать и воспринимать суворовские тексты становится сложно. Не может не поражать, насколько Суворов владеет обстановкой, демонстрируя полное понимание и знание особенностей местности и возможных направлений действий противника. Знание своих и чужих сильных и слабых сторон – все это фундамент, суть и смысл которого мы подробно рассматривали в главе 3. Речь идет о глазомере.

Понятно, что такое доскональное владение обстановкой возможно только путем очень деятельного и упорного ее изучения. Деятельность и упорство, как мы помним из главы 1, – важнейшие характерные черты характера Александра Васильевича. И плод этой упорной работы – предельно точный глазомер, т. е. совершенно адекватная оценка ситуации. А уже потом на этом прочнейшем фундаменте выстраивается здание возможных сценариев развития событий. Вот еще что интересно: в этих сценариях Суворов всегда активен. «Наступательная война!» – решает полководец, и она тут же переносится на шведскую территорию, причем уже из одной приведенной странички исторического документа совершенно понятно, в каких направлениях и какими силами она будет вестись.

Следующий важнейший момент: сценарии, продуманные Суворовым, как правило, многовариантны, т. е. достаточно гибки для того, чтобы в реальной обстановке выбрать наиболее подходящий: «либо обойти Свеаборг, либо запереть из него выход в море частью судов».

Один из гуру менеджмента Ари де Гиус, долгое время возглавлявший различные филиалы компании Shell по всему миру, утверждает, что господствующая в настоящее время система планирования, принятая в коммерческих компаниях, федеральных и муниципальных структурах, совершенно неэффективна, поскольку опирается исключительно на прошлый опыт (классическая система бюджетирования). А такие нововведения, как управление по целям и сбалансированная система показателей, хотя и привязывают процесс планирования к стратегическим целям компании, очень часто не могут отразить всю многофакторность быстро меняющейся внешней среды. В результате мы имеем то, что имеем: о приближающемся глобальном экономическом кризисе знали практически все, и практически все оказались к нему совершенно не готовы. Вот что пишет пишет Ари де Гиус по этому поводу: «В беспокойные времена, когда предвиденье особенно важно, UPM[16] не работает. Совершенно не работает. Она не смогла предвидеть всплеск цен на нефть в 1970-е гг., когда ОПЕК объединилась в более мощный картель. Она потерпела неудачу в предвиденье обвала цен в середине 1980-х, когда картель ОПЕК распался. UPM оказалась не в состоянии предсказать реструктуризацию нефтяного бизнеса в 1980-е и 1990-е годы, когда наибольший источник доходов переместился из одной части бизнеса (производство) в другую (дистрибуция и маркетинг) и снова назад. Даже в конце 60-х, которые были относительно спокойными для нефтяного бизнеса, те, кто смотрел, могли увидеть, что уже возникает проблема с UPM»[17].

В качестве альтернативы Ари де Гиус предлагает перейти с обычного на сценарное планирование. Вот какое определение сценария он дает: «В этом смысле сценарии не являются ни тайной, ни наивысшей формой “планирования”. Они – инструменты предвидения: дискуссии и документы, чья цель – не предсказание или план, а изменение склада ума людей, которые ими пользуются. Рассказывая истории о будущем в контексте нашего восприятия настоящего, мы открываем глаза для разработок, которые в нормальном русле повседневной жизни действительно “немыслимы”. Правдоподобные сценарии, сведенные к уровню отдельного игрока, помогают руководителю и его коллегам производить разведку рельефа местности и видеть более обширный пейзаж. Сценарии привносят новые взгляды и идеи о ландшафте в головы руководителей и помогают распознавать новые, «немыслимые» аспекты ландшафта даже после того, как сценарное упражнение закончено. Как любил выражаться по этому поводу Пьер Вак, “хорошие сценарии изменяют микрокосм руководства”»[18].

Вот-вот, именно не предсказание или план, а «изменение склада ума людей» – это как раз то, что очень хорошо понимал Суворов и что он так мастерски воплощал в жизнь. Сценарное планирование запускает мыслительный процесс, который способствует, во-первых, лучшему пониманию ситуации подчиненными не только сейчас, но и в будущем, во-вторых, готовит их психологически к событиям, которые могут произойти, и в-третьих, побуждает к принятию мер, т. е. к конкретным действиям, в-четвертых, четкая ясная картинка, сложившаяся в голове у подчиненных, подскажет им, как действовать в динамической быстро меняющейся ситуации, даже при отсутствии связи с командованием.

Во многом благодаря усилиям Ари де Гиуса в Shell в 1968 г. было создано подразделение, которое стало заниматься сценарным планированием параллельно с классическим планированием на базе UPM. Результатом деятельности этого подразделения стало принятие компанией Shell решения о диверсификации бизнеса в направлении атомной энергетики и торговли углем. В то же самое время Гиус жаловался на то, что, хотя практически все метаморфозы на нефтяном рынке с 1970-х по 2000-е гг. были заранее предсказаны группой сценарного планирования, до принятия конкретных решений и осуществления определенных действий дело доходило менее чем в 60 % случаев.

Аналогичные случаи мы можем найти и в биографии Суворова: во всех ситуациях, когда он располагал полномочиями (или на свой страх и риск брал на себя ответственность), его сценарии немедленно воплощались в жизнь. Если же решение зависело от других лиц, то до их реализации дело часто не доходило. Наиболее обидные случаи нерешительности – отказ от похода на Константинополь во время Русско-турецкой войны 1787–1792 гг. после того, как основные войска противника были разбиты и деморализованы. Князь Г. А. Потемкин, от которого зависело принятие данного решения, во-первых, очень ревновал к военным успехам Суворова, а во-вторых, часто проявлял нерешительность. Другой случай – отказ австрийского кабинета, которому подчинялся Суворов, от похода на Париж, после того как основные французские соединения в Италии были им разбиты. Очередной отказ объяснялся нерешительностью государственных чиновников и страхом усиления России.

Таким образом, сценарное планирование в том виде, в каком оно существовало у Суворова, самым непосредственным образом связано с действием. Такое планирование запускало умственную и физическую активность подчиненных и неизменно оканчивалось успехом еще и потому, что Суворов всегда, если это было в его власти, ПРИНИМАЛ РЕШЕНИЕ. «Решаться нужно скоро, даже выбирая не лучшее из средств», – говорил полководец, считая, что плоды нерешительности по большей части гораздо более губительны, нежели неверно принятое решение. Того же он требовал и от подчиненных, всемерно развивая их самостоятельность и инициативность.

В продумывании сценариев будущих действий Суворову была свойственна упреждающая «предпобедительная» стратегия, представляющая собой неразрывное сочетание физической и умственной активности. При этом хочется сделать особый упор на слове «активность». «Побеждай противника сначала мыслью, а потом делом», – говорил Суворов. Но сейчас мы уже с полным основанием можем заявить, что его сценарная «предпобедительная активность» была не только мыслью, но уже наполовину и самим делом.

В этом издании я решил немного расширить тему сценарного планирования, чтобы добиться большей ясности. Что же в конечном итоге представляет собой этот самый сценарий? Он представляет собой динамичный образ меняющегося будущего. Основные образы касаются поведения главных героев этого действа. Для того чтобы тема сценария стала более наглядной, воспользуемся классической схемой сценария пьесы.

Первый акт. Экспозиция и завязка истории. К концу первого акта зритель должен иметь представление о времени и месте действия фильма, о главном герое и антигерое, о предыстории сюжета. Обозначается основной конфликт.

Применительно к бизнес-практике это определение точного места происходящего, состояние и предполагаемые действия ключевых игроков (субъектный анализ). Очень важная часть – выделение основного конфликта, т. е. главных противоречий в позициях действующих лиц. Этот момент имеет большое значение, но из-за лени или страха мы его или совсем пропускаем, или анализируем недостаточно основательно.

Второй акт – основная часть вашего сценария. Подготовка к схватке (конфликту). Здесь идет рассказ о препятствиях, которые встают на пути главного героя, и о том, как он их преодолевает.

Это уже видение самого основного действия: как оно будет разворачиваться во времени и пространстве, кто и что будет делать и что в этой связи предприму я, чтобы прийти к своей цели. Второй акт еще можно уподобить ментальному тренингу, который проводят спортсмены (гимнасты, прыгуны в воду): они мысленно представляют каждое свое движение, пытаясь вжиться в него максимально полно и ощутить те же эмоции, что и при реальном выполнении упражнений. Научно доказано, что ментальный тренинг повышает эффективность выполняемых действий.

Третий акт. Схватка (решающее столкновение). Главный герой выполняет свое предназначение. Персонаж вступает в финальное противоборство с антигероем. Действие стремительно приближается к неминуемой развязке – окончательному разрешению конфликта.

На этом этапе необходимо детально, в подробностях представить себе самый важный момент, от которого зависит исход переговоров или проектов. Чаще всего он наступает в конце обсуждения, когда у присутствующих накопилась усталость. Как правило, до него вообще мало кто добирается, продумывая ход переговоров. Людям настолько важно прийти хотя бы к какому-нибудь определенному выводу, что они «сливают» результаты на последних минутах встречи. Именно поэтому Суворов уделял огромное внимание завершающей стадии любого сражения, сценарий которого он продумывал. Победный финал у него всегда был детализирован.

Основные отличия сценария от алгоритма

Итак, что может почерпнуть из суворовского опыта современный менеджер?

1. Не нужно жалеть времени и сил на сбор и анализ информации; в конечном итоге все данные должны быть сведены в целостную и детализированную картину.

2. Анализ не должен быть академическим, т. е. пассивным. Сам процесс анализа должен перетекать в сценарное планирование.

3. Планирование должно быть поливариантным и сценарным (в смысле живым, образным, целостным, четко привязанным к конкретной ситуации – в противоположность сухим, оторванным от жизни алгоритмам действий).

4. Неотъемлемой частью сценарного планирования должен быть полноценный субъектный анализ, благодаря которому мы ясно осознаем состояние, чувства, мысли и намерения основных участников будущего действия.

5. Особое внимание при сценарировании необходимо уделять завершающей части процесса и наиболее трудным его участкам.

6. Планирование должно быть инициирующим, т. е. запускать процессы мыслительной и физической активности подчиненных.

7. Планирование должно быть активным и неразрывно связанным с действием, т. е. сценарий должен решительно и немедленно претворяться в жизнь.

Глава 7. Постановка задач (Так, чтобы выполнили)

В одном из своих приказов об обучении австрийских войск в 1799 г. А. В. Суворов писал: «Не довольно, чтобы одни главные начальники были извещены о плане действий. Необходимо и младшим начальникам постоянно иметь его в мыслях, чтобы вести войска согласно с ним. Мало того, даже батальонные, эскадронные, ротные командиры должны знать его; по той же причине – даже унтер-офицеры и рядовые. Каждый воин должен понимать свой маневр. Тайна есть только предлог, больше вредный, нежели полезный. Болтун и без того будет наказан»[19].

В этом коротком абзаце содержится вся суть суворовского подхода к постановке задач. Его известный афоризм «Каждый воин должен понимать свой маневр» немногие трактуют правильно. За внешней простотой идеи о том, что каждый сотрудник должен четко и ясно понимать свою задачу и смысл своих действий, лежит огромный труд руководителя по донесению до подчиненного не только его локальной задачи, но и задач его коллег, его подразделения, всей компании.

Вспомним суворовское время. Рекруты из крепостных силой согнаны в армию на 25 лет. Господствует система короля Пруссии Фридриха II, который рассматривал рядового как инструмент, механизм, предусмотренный артикулом для действия штыком или саблей.

Известно также высказывание Фридриха: «Палки капрала солдат должен бояться больше, чем пули врага». Это парадигма армии-машины, которая в принципе способна достигать определенных успехов на поле боя, как это и было в ряде случаев у короля Фридриха. Но армия-машина не способна быть непобедимой в течение долгого времени; такая армия не может творить чудеса.

Парадигме армии-машины Суворов вполне осознанно противопоставляет парадигму армии – живого организма, каждая частица которого понимает свое место и свою роль и стремится ей соответствовать – не из страха наказания, а просто потому, что по-другому уже не может. Армия Суворова представляла собой единое целое, спаянное общей целью. Удивительно, как быстро частью этого целого становились даже чужие по менталитету и культуре австрийские войска, приданные Суворову в подчинение. В русском языке слова «целое» и «цель» имеют один корень. Солдат не может чувствовать себя единым целым с армией, если не понимает смысла ее действий и действует исключительно из страха.

Позже уже упомянутый нами Ари де Гиус перенесет эту метафору на бизнес и будет говорить о двух парадигмах: компании – машине для извлечения прибыли и компании – живом организме. Интересно отметить, что Ари де Гиуса к этой его концепции привело исследование компаний-долгожительниц. Вывод его исследования заключался в том, что только живые компании способны выживать в течение достаточно долгого промежутка времени (от 40 лет и более). Армия Суворова прекрасно доказала свою «живость» и жизнеспособность: ни одного поражения за 40 лет и постоянные победы над превосходящими силами противника!

Вот как описывает живую компанию Ари де Гиус: «Члены живой компании – люди и организации – разделяют общую систему ценностей и убеждены, что цели компании помогают им достигать собственных целей… Люди – члены здоровой компании мобильны как в смысле работы, выполняемой ими за время карьеры, так и в смысле мест, где они трудятся. Они завязывают сеть контактов, встречаются и общаются в масштабах целой организации. Существует взаимная вера, что люди будут поступать справедливо и что лидеры настолько честны, насколько это вообще можно ожидать. Люди знают свое дело»[20].

Все без исключения пункты этого определения можно смело перенести на организацию, которую создавал и управление которой воплощал на практике Александр Васильевич Суворов. Вот что пишет о суворовской армии А. Е. Савинкин: «Главное назначение суворовской армии – бой и сражение, нападение и сокрушение противника. Она вся воюющая, действующая, от генерала до последнего солдата, – она настоящий боевой организм, каждый элемент которого, в том числе и обоз, нацелен на победу и стремится к славе. Процент штыков (боевых единиц) в этом войске приближается к абсолютному значению. В нем как бы не существует тыла и отсутствуют разного рода бесполезные нестроевые части и учреждения, раздутые управленческие структуры. Это армия с крепкими руками и ногами, работающей головой (хорошими мозгами – полководцем), почти без живота и совершенно без жира»[21].

Исполнительный директор ГК «ЭЛКОД» Олег Макаров: «Принцип Суворова “Не спугивай волка без облавы. Медведя уди на рогатину” сработает лишь тогда, когда “вся метла метет в одну сторону” и “броня прочно стянута”. Следующий пример позволяет это проиллюстрировать. ИТ-компания в обстановке строжайшей секретности разработала программное обеспечение, которое должно было обеспечить ей гарантированное конкурентное преимущество. Строжайшая секретность при разработке, безусловно, была обоснована, но при этом подразделения сбыта на момент начала продаж были практически не подготовлены к правильному позиционированию новшеств. В результате вывод на рынок новых конкурентных преимуществ этого ПО ожидаемого эффекта не дал. Пришлось серьезно заняться координацией деятельности всех подразделений для того, чтобы правильно представлять эти преимущества. Неподготовленность к согласованным действиям, слабое понимание своей роли каждого подразделения привели к тому, что у конкурентов появилось больше времени на реагирование, а у компании сократилось время на эффективное использование созданных преимуществ».

Однако вернемся к процессу постановки задач. Непосредственно перед каждым сражением перед строем зачитывался суворовский приказ о том, что нужно делать (для вразумительности это делалось три раза). Интересно отметить, что это были не привычные для армейского уха указания, какое подразделение куда выдвигается и в какое время, а суворовский план-сценарий будущих событий, детально продуманный им еще на этапе глазомера. Все должны были его четко знать и понимать свою роль и место в нем. Рассмотрим в качестве примера диспозицию для ночного нападения на Туртукай в ночь с 9 на 10 мая 1773 г.

«1. Атака будет ночью с храбростью и фуриею российских солдат. В разстройки, против правого неприятельского положения, где у них первой незнатной лагерь, потом, пробиваясь до пашинских палат, где у них лагерь поменьше, а наконец и версты 3 оттуда далее до их лагеря побольше. Батарея их при первом за рытвиною, при пашинских палатах и уповательно, что та батарея посильней, непременно надлежит ее сорвать, следуя до третьего их лагеря.

2. Благопоспешнее ударить горою один каре выше, другой в пол горы, резерв по обычаю. Стрелки на 2 половины каждая на 2 отделения. Первая с правого карея, другая с левого карея, с правого в пол горы, вперед и берегом; с левого, сбоку и спереди, стрелки алармируют и тревожат. Карей обходят рытвину или проходят чрез нее, где способно.

3. Переправляющаяся конница примыкает к резерву, казаки тоже и могут выезжать на тревоженье и шармицированье или примыкают к ближнему карею.

4. Резерв без нужды не подкрепляет, а действует сам собою как и оба карей.

5. Турецкие суда отрезывает и отбирает ближней каре или, буде ближе, то резерв и тот час их спустить в устье Аргиса, против Кашперова.

6. Пушки турецкие отводятца в резерв, чтоб карей в их быстроте ими задержаны не были. А тяжелые и неходкие остаютца до времени, особливо ежели можно, срываютца в воду. Заряды при пушках отвозятца також в резерв. Порох при пашинской квартире, ежели можно, отвозитца к нашим судам и переправляетца на сю сторону. Буде не можно, то срываетца в воду, дабы после от него не было вреда.

7. Как скоро г. майор Кашперов услышит первой выстрел, то переправляет пеших казаков на остров при командире и тревожит весьма поспешно и отводит.

8. Ежели г. полковник князь Мещерский за благо усмотрит переправить пеших карабинер на ту сторону для действия к Туртукаю, передаютца на его волю. А когда турки между тем учинят на судах паче чаяния какую вылазку на сию сторону, то их рубить, колоть и отрезывать. Сия есть генеральная диспозиция атаки. Прибавить к тому, что турецкие обыкновенные набеги отбивать по обыкновенному наступательно. А подробности зависят от обстоятельств, разума и искусства, храбрости и твердости господ командующих».

9. Возвращение по сю сторону быть надлежит по окончании действия и разбития турок во всех местах.

10. Турецкую отбитую артиллерию сколько возможно ставить на суда, и к тому времени можно подвесть наш паром, что у Кашперова будет в устье Аргиса. Впрочем, топить!

11. Прежде переправляется конница, карабинеры и казаки, а пехота стоит на выгодном месте для прогона турецких набегов.

12. Между тем Туртукай весь сжечь и разрушить палаты так, чтобы более тут неприятелю пристанища не было.

13. Весьма щадить жен, детей и обывателей, хотя бы то и турки были, но не вооруженные. Мечети и духовной их чин для взаимного пощажения наших святых храмов.

14. Потом переправляется и пехота, и да поможет Бог!»[22]

В данном отрывке мы видим не просто план действий, а, что очень важно, картину будущего боя, ясно представляя себе, каким образом и какие именно события будут разворачиваться на полях сражений. Ретроспективно же можно отметить, что именно этот сценарий, как, впрочем, и большинство других, разработанных Суворовым, осуществился на практике. Как сказал полководец, так все и произошло.

Помимо указанного нами сценарного подхода к постановке задач, в данном документе можно выделить еще ряд важных моментов.

1. У Суворова нет даже тени сомнения в каком-либо ином, кроме победного, исходе военной операции – черта, свойственная всем без исключения инструкциям и распоряжениям Александра Васильевича. В частности, даются четкие указания, что делать с захваченными турецкими пушками.

2. Суворов намеренно оставляет «детали на усмотрение господ командующих». И это тоже базовый принцип его подхода к управлению, на котором мы позже остановимся подробнее.

3. «Весьма щадить жен, детей и обывателей» – совет, который можно найти практически во всех суворовских документах. Александр Васильевич всегда старался пресечь, насколько это было возможно, свойственную людям на войне жестокость, воспитывая в подчиненных высоконравственное и милосердное отношение к противнику.

4. Используя эмоциональные компоненты речи в начале («С храбростью и фурею русских солдат») и в конце высказывания, – а психологи знают, что именно такие моменты лучше всего запоминаются, – Суворов обращается не только к мыслям, но и к чувствам людей, и делает это мастерски.

На эмоциональной составляющей суворовских распоряжений остановимся подробнее, поскольку она самым тесным образом связана с его умением мотивировать и вдохновлять людей. Вот что писал о Суворове, прямо скажем, не испытывавший большой любви к нашему полководцу британский поэт лорд Байрон в своей поэме «Дон Жуан»:

  • Суворов появлялся здесь и там,
  • Смеясь, бранясь, муштруя, проверяя.
  • (Признаться вам, Суворова я сам
  • Необъяснимым чудом называю!)
  • То прост, то горд, то ласков, то упрям,
  • То шуткою, то верой ободряя,
  • То Бог, то арлекин, то Марс, то Мом,
  • Он гением блистал в бою любом[23].

Эти стихи очень ярко демонстрируют, как сейчас модно говорить, эмоциональную компетентность полководца. Нет, слово «компетентность», пожалуй, слабовато. Лучше сказать – артистизм, мастерство. Способность стремительно перевоплощаться, быстро переходить из одной роли в другую, удивлять, яркими, образными метафорами захватывать и удерживать внимание слушающих, вызывать у них наиболее подходящие для конкретной ситуации эмоции – специфические черты характера Суворова.

В обращении к солдатам он всегда взывал к самым высоким чувствам, буквально зажигая их сердца. В уже упоминавшемся фильме «Суворов» звучали такие слова: «Воины, орлами взлетели вы на самые высокие вершины Европы. Древняя слава в знаменах ваших шумит! Победа горит на острие штыков ваших! Победа вас любит! Вперед!» Разве могли они кого-нибудь оставить равнодушными?

Уже одним своим присутствием Суворов везде учреждает живой адекватный порядок, который у него рождается прямо сейчас, на месте, а не согласно артикулу, и этим добивается максимальной адекватности предпринятых действий. Такого же подхода он требует и от подчиненных, воспитывая в них максимальную самостоятельность и инициативность. Суворову был свойствен так называемый поручительный способ управления. Он неизменно требовал от командиров «руководствоваться предписаниями моими», но с учетом «обстоятельств и положения дел», «благоразумно» избирая лучшие и выгоднейшие способы для поражения и истребления противника. «Общий приказ они должны иметь, но ни в какие подробные указания я не могу входить. Так как пока дойдут до них мои указания, обстановка может не раз измениться. Эти господа генералы и сами должны лучше знать, что делать; гораздо лучше, чем если давать им указания на расстоянии»[24].

Из письма генералу А. М. Римскому-Корсакову: «Само собой разумеется, что Вам предоставляется полная самостоятельность (здесь и далее выделено мной. – В. Л.) в подготовке всех мероприятий по преодолению надлежащим образом трудностей данной местности и в подавлении неприятеля. В зависимости от обстоятельств на Вас возлагается также составление на месте частных диспозиций, сообразуясь с целесообразностью в достижении поставленной цели»[25].

Из письма генерал-фельдмаршал-лейтенанту К. Отту: «Главной целью вверенного Вам корпуса по-прежнему остается воспрепятствование соединению войск генерала Макдональда с войсками генерала Моро. Могу Вам указать только цель, но исходя из нее, Вы, господин фельдмаршал-лейтенант, действуйте наилучшим образом по Вашему усмотрению в зависимости от местных условий»[26].

Суворов говорил о том, что самостоятельность нужна «для скорейшей во всем решимости», чтобы не подвергать «нужные предприятия медлительности». «Спрашиваться старших крепко запрещаю; но каждому постовому командиру в его окружности делать мятежникам быстрый и скорый удар, под взысканием за малую деятельность»[27].

Ради быстрых и адекватных действий Суворов даже разрешал себя ослушаться: «Я вправо, должно влево – меня не слушать. Я велел вперед, но ты видишь – не иди вперед»[28]. Иными словами, если приказ противоречит здравому смыслу, его можно не выполнять. Насколько же далеки суворовский подход к делу и его отношение к солдату от прусской муштры и палочной дисциплины!

Широта мышления Суворова тем более удивительна, что даже в нынешние времена самостоятельность сотрудников вызывает много вопросов. Например, генерального директора крупнейшего в Нижнем Новгороде рекламного агентства NewsOutdoors Сергея Железняка часто спрашивали: «А вы не боитесь, что ваши сотрудники “сгенерируют” что-то не то?» На что он отвечал: «Для этого у них должна быть общая система ценностей, иначе они или не смогут договориться об общих целях, или будут идти к ним совершенно разными путями. Поэтому важно собрать коллектив единомышленников. Даже самый умный руководитель не может физически участвовать во всех процессах и следить за всеми тенденциями, не говоря уже о попытке самому принимать решения: пытаясь принимать все решения самостоятельно, он обрекает компанию на застой и делает работу за своих подчиненных, тем самым отказывая им в доверии и уважении к их профессиональным качествам. Поэтому самое правильное, с моей точки зрения, создать в компании такую среду, в которой поддерживалась бы инициатива сотрудников и аккумулировались их идеи, а когда эти идеи воплотятся в решения, задача руководителя – помогать их выполнять». Именно такую среду в своем окружении умел создавать Суворов. Именно этому его умению и стоит поучиться.

Необходимо отметить, что в суворовские времена, в XVIII веке, такого рода подход был вещью совершенно невероятной, да и сейчас он для нас не совсем привычен. Все вышеизложенное, однако, вовсе не означает, что Суворов пускал все на самотек; там, где это было нужно, он требовал субординации и дисциплины и проявлял в этих вопросах бескомпромиссность: «Вся твердость воинского правления основана на послушании, которое должно быть содержано свято. Того ради никакой подчиненный перед своим вышним на отдаваемый какой приказ не дерзает не токмо спорить или прекословить, но и рассуждать, а паче оный опарачивать после в каком бы то месте ни было, но только повеленное неукоснительно исполнять. Строгость требует величайшего наблюдения воинских правил». «Артикулы воинские с их строгостью, воинский и строевой устав содержать в твердой памяти». «Осмотры чинить точно всегда в повеленном порядке, хотя бы выведет по наряду один человек. Правило сие строго соблюдать, дабы через послабление того из добрых солдат не сделать ленивых, нечестолюбивых к должности, нерадетельных…» «Небережливый здоровья, субординации, дисциплины и воинского порядка будет лишен команды»[29].

Известно также высказывание Суворова о том, что ничто так не способствует злу, как слабая команда (под «слабой командой» он понимал попустительство и отсутствие строгости у командиров). Таким образом, Суворов всегда старался соблюдать здоровый баланс между самостоятельностью и делегированием полномочий – с одной стороны, и требованиями дисциплины и субординации – с другой. Нужно сказать, что это ему блестяще удавалось. А для того, чтобы было кому доверить самостоятельное выполнение сложных задач, Суворов не жалел сил и времени на обучение и разъяснение.

И последнее, на чем хотелось бы остановиться в этой главе, – умение Суворова вовлекать подчиненных в процесс постановки задач. По свидетельству очевидцев, он никогда не оглашал свой план действий (за исключением случаев, когда решение нужно было принимать немедленно), не выслушав всех членов военного совета. Затем, когда обмен мнениями заканчивался, следовала соответствующая ситуации пламенная и вдохновляющая речь Суворова, опять-таки с получением обратной связи и отклика со стороны подчиненных.

Очень показателен в этом смысле военный совет накануне штурма Измаила. «Суворов говорил немного, но горячо, вдохновенно: “Два раза наши подходили к Измаилу, – так начал Александр Васильевич, – и два раза отступали. Теперь, в третий раз, нам остается только либо взять город, либо умереть. Правда, крепость сильна, гарнизон – целая армия, но ничто не устоит против русского оружия. Напрасно турки думают, что они безопасны за своими стенами. Мы покажем им, что наши воины и там их найдут. Я решил овладеть этой крепостью или погибнуть под ее стенами”. Младший по чину бригадир Платов сказал без запинки: “Штурм!” – и все 13 голосов повторили это слово 13 раз. Суворов вскочил с места, перецеловал всех присутствующих и сказал: “Сегодня молиться, завтра учить войска, послезавтра – победа либо славная смерть!..”»[30] О том, что совет в том же составе две недели назад уже принял решение о снятии осады и отводе войск, никто и не вспоминал.

Адаптируя управленческий подход Александра Васильевича к программе бизнес-тренинга, мы вывели своего рода алгоритм постановки задач по Суворову, который отрабатываем в ходе ролевых игр, моделирующих конкретные ситуации, актуальные в той или иной сфере бизнеса.

Постановка задач «по Суворову»

1. Детализировать динамический сценарий будущего действия.

2. Работать с перспективой.

3. Демонстрировать конкретность, наглядность.

4. Детализировать победный финал.

5. Вовлекать окружающих в процесс постановки задачи.

6. Проявлять настойчивость.

7. Добиться понимания и правильного восприятия.

1. Детализировать динамический сценарий будущего действия

• В воодушевляющей манере довести до сотрудников цели работы.

• Довести задачу до структурного подразделения.

• Довести задачу до линейного подразделения.

• Показать роль конкретного человека в общем процессе.

• Довести задачи соседей и порядок общего взаимодействия во временной перспективе (задачи должны ставиться не по алгоритму, а по мере разворачивания сюжета, по ходу сценария; создать образ, представление о том, как это будет происходить).

2. Работать с перспективой

• Дать ясный позитивный образ будущего в случае реализации поставленной задачи.

• Дать ясный негативный образ будущего в случае нереализации поставленной задачи.

• Бросить вызов.

• При этом важно отметить, что речь идет как о перспективе всего коллектива, так и о личной перспективе самого сотрудника, перед которым ставится задача.

3. Детализизировать победный финал

Нарисовать четкую, подробную картину успешного завершения начатого дела. Как будет развиваться успех (куда вложим заработанные деньги, где будут открыты новые офисы, каков будет новый порядок взаимоотношений с клиентами и т. п.). Как поощрим отличившихся. Что нужно сделать уже сейчас, чтобы добиться окончательного успеха. Данный пункт вытекает непосредственно из предыдущего, но поскольку «детализация победного финала» была своего рода «суворовской фишкой», мы решили выделить ее в отдельный пункт.

4. Демонстрировать конкретность, наглядность

Максимальная детализация образа желаемого результата через наглядные, измеримые показатели: время, место, цифры, людей, события и т. д. (SMART). Исключается любая двусмысленность. При этом в голове у людей возникают картины, образы.

5. Вовлекать окружающих в процесс постановки задачи

• После доведения информации собрать и проанализировать возникшие у сотрудников вопросы (можно использовать метод обратной связи).

• Инициировать сотрудников на собственные предложения по достижению поставленных целей.

• Поощрять инициативу и самостоятельность.

6. Проявлять настойчивость

• Заранее продумать аргументацию и возможные альтернативные предложения.

• Предварительно продумать возможные сложные моменты предстоящего разговора и определиться, что в этих случаях следует делать.

• Постепенно наращивать давление, с помощью заранее продуманных аргументов.

• Не сдаваться, стоять на своем.

7. Добиться понимания и правильного восприятияя

• Удостовериться, что задача доведена до всех сотрудников и полностью ими усвоена.

• Убедиться, что подчиненные воодушевлены и мотивированы на ее выполнение.

• Если результаты убеждения неудовлетворительны, аргументировать свою позицию повторно, вплоть до достижения желаемого результата.

• Закончить процесс постановки задач воодушевляющей беседой к сотрудникам.

Основываясь на собственном опыте, могу сказать, что в процессе постановки задач у наших руководителей хуже всего дело обстоит с работой с перспективой, в то время как в процессе мотивирования именно она является основополагающим моментом. Сотрудники всегда сопоставляют свою личную перспективу с перспективой компании. Если эти две направленные в будущее линии совпадают, с мотивацией работников все обстоит хорошо. Как только линии начинают расходиться, мотивация резко падает. Можно в этой связи вспомнить Наполеона, который называл полководца «продавцом надежд». Важно, чтобы перспективы были реальными, чтобы слово не расходилось с делом. У Суворова как раз так и было.

Обобщая материал данной главы, выделим в качестве важнейших следующие моменты.

1. Активность Суворова в процессе постановки задач служила одной главной цели — «Найти и разбить опаснейшую вражескую армию», что в переводе на бизнес-язык означает: определить цель, наиболее отвечающую сложившейся ситуации. Цель при этом должна быть ясной и понятной всем без исключения.

2. Суворов не жалел времени и сил на то, чтобы добиться полного понимания подчиненными стоящих перед ними задач. Задачи при этом могли доводиться и повторяться по нескольку раз.

3. При постановке задач до подчиненных доводились не только их непосредственные задачи на поле боя, но и вся картина будущей баталии (сценарий будущего действия). В этой динамичной картине каждый должен был не только знать свое место, но и видеть свой путь к общей победе. Эта картина предоставляла подчиненным полководца возможность оказаться в нужное время в нужном месте.

4. Не допускалось ни малейших сомнений в успешном окончании дела.

5. Везде, где позволяла ситуация, стимулировались самостоятельность, решительность и быстрота действий подчиненных.

6. Отдача приказов и распоряжений происходила не сухим канцелярским языком, а живо, образно и очень эмоционально, с призывом к лучшим человеческим качествам.

7. При постановке задач обязательно осуществлялась обратная связь, заслушивались мнения подчиненных, за исключением ситуаций «крайней спешности».

8. Постановка задач всегда заканчивалась на яркой эмоциональной ноте; оратор взывал к самым лучшим и высоким чувствам людей.

Глава 8. Действие (Быстрота и настойчивость (натиск))

Как мы уже указывали, Суворов был чрезвычайно деятельным человеком и сам писал о том, что «деятельность есть важнейшее из всех достоинств воинских». В «Науке побеждать» он писал: «Побеждай противника сначала мыслью, а потом делом». Иными словами, его мыслительная активность была чрезвычайна интенсивной, однако она тут же переходила в целый комплекс взаимосвязанных подготовительных действий – это как раз то, что мы сейчас называем проактивностью. Суворов был, если можно так выразиться, ее живым воплощением. Проактивность, в свою очередь, перетекала в активность непосредственно на поле боя, которая становилась еще более интенсивной.

Ряд исследователей считает, что знаменитая суворовская триада: глазомер, быстрота и натиск – уходит корнями к Veni, Vidi, Vici («Пришел, увидел, победил») Юлия Цезаря. Действительно, Цезарь был одним из любимых героев Суворова, у которого он позаимствовал по меньшей мере два базовых принципа: быстроту и адекватность. «Увидел» – это глазомер, который Суворов довел до совершенства, «пришел» – быстрота, поскольку он передвигался со своими войсками быстрее кого бы то ни было из своих современников. И остается «победил» – тут Суворов не жалел сил, используя свою могучую волю. После взятия Праги (предместье Варшавы), которую он не без основания сравнивал с Измаилом, Суворов написал императрице: «Пришел, посмотрел, разбил».

Если характеризовать действия великого полководца, то можно выделить три важнейших момента: наступательность (инициативность), быстрота и натиск (настойчивость).

Наступательность (инициативность). «Ничего, кроме наступательного!» – говорил Суворов и оказался верен этому своему принципу до конца жизни. По этому вопросу он вступал в противоречие с главным теоретиком военного дела Карлом Клаузевицем, который утверждал, что оборона сильнее наступления. Суворов проповедует обратное: «Мне уж лучше смерть, чем дефензив». Действия «на образ наступательный» – самый прямой и надежный путь к победе, так как все выгоды оказываются на стороне наступающего, который упреждает противника, навязывает ему свои законы и волю. «Идти навстречу неприятелю. Храбро поражать, бить его. Стремительно двигаться вперед! Никто не смеет пятиться назад ни четверти шага. Преодолевать все препятствия и сражаться везде, где представляется возможность. Ничего, кроме наступательного… Нападательно поступать»[31]. «Атакующий уже имеет на своей стороне половину победы. Кто бьет, тот сохраняет за собой и свободу действий. Выжидающий же нападения уже наполовину разбит»[32].

«Военная история, – замечает Н. П. Михневич, – показывает, что лучшие мастера военного дела почти всегда наступали, даже уступая противнику в силах. Главная причина этому психологическая. Движение навстречу врагу воспринимается людьми как ощущение силы, что само по себе повышает силу, поднимает уверенность в успехе. Поэтому не только надо быть сильнее, чтобы наступать, но также надо и наступать, чтобы быть сильнее. Нападающий захватывает почин действий (инициативу) в свои руки и в некотором роде подчиняет противника своей воле. Наступающий выполняет свой план действий и потому направляет и сосредотачивает свои силы в избранное им время и место. Но для наступления необходимы хорошие войска, снабженные всеми необходимыми для войны техническими средствами»[33].

Конечно же, в споре с Клаузевицем Суворов выходит победителем, и эту правоту он доказывает всей своей военной карьерой. Но мы должны помнить, что эта суворовская правота основана на очень мощном фундаменте – предварительной проактивной (предпобедительной) работе, о чем мы достаточно подробно говорили в предыдущих главах, а именно – глазомере, сценарном планировании, безукоризненной постановке задачи, воодушевлении, т. е. мотивации людей на будущие действия. А также на том, на чем мы подробнее остановимся чуть позже, – моральной и профессиональной подготовке подчиненных. Без этого успех наступательной тактики ставится под вопрос, и в споре между Суворовым и Клаузевицем выигрывает последний.

Известный российский предприниматель Вадим Дымов на вопрос корреспондента о том, были ли в его жизни провалы, ответил по-суворовски: «У меня их не было. Я человек победы, стараюсь никогда не проигрывать. Моя главная тактика была сформулирована еще Суворовым: “Вышел на поле боя – атакуй!”»

Быстрота. Постоянное владение инициативой и наступательная тактика требуют очень быстрых действий, в особенности если речь идет о борьбе с превосходящими силами противника. В этом смысле очень показательно сражение под Рымником. Суворов последовательно разбивает несколько расположенных близко друг от друга турецких лагерей, в которых было сосредоточено войско общей численностью около 200000 человек, возглавляемых самим визирем, имея армию примерно в три-четыре раза меньшую, чем у турок. Бить врага быстро и по частям позже станет излюбленной тактикой Наполеона.

Суворов культивировал быстроту, делая все возможное, чтобы ускорить продвижение войск, которое было продумано до самых мелочей. Обычно ровно в 12.00 из лагеря выдвигались тыловые службы. В их обязанность входило подготовить место для будущего лагеря, разбить палатки и приготовить пищу. В 3.00 выдвигались основные силы, которые маршировали с небольшим отдыхом от шести до восьми часов, а прибыв на место нового лагеря, тут же обедали (завтраком это уже трудно назвать) и отдыхали (спали) около четырех часов; затем следовал новый марш по той же схеме.

Было также продумано до мелочей и само расположение войск на привале. Сначала устраивался на привал первый взвод, потом – второй, затем – третий, а когда устраивался последний, первый уже пускался в путь; таким образом, движение не останавливалось ни на секунду.

За один переход войска проходили около 50 верст. Быстрее Суворова не двигался в то время никто. Марш вверенного ему Суздальского полка, прошедшего за месяц 869 верст без имущественных и людских потерь, в свое время потряс его современников. Интересно отметить, что излюбленное время суворовских атак – предрассветные часы. Его солдаты, привыкшие рано вставать, чувствовали себя в это время физически намного лучше солдат противника.

Также стоит выделить тот факт, что поход у Суворова всегда заканчивался либо безудержной атакой с ходу на реального противника, либо имитационной (тренировочной) атакой, если врага не было. Таким образом, у подчиненных вырабатывалась предельно важная в трудных делах привычка последнего усилия.

У Суворова все было взаимосвязано. Быстроте способствовало и развитие самостоятельности и решительности командиров всех уровней, о чем мы писали в предыдущей главе. Суворов обязывал командиров не бродить по-куриному и не ползать по-черепашьему, а бегать по-оленьему, не только двигаться, но и думать «поспешно», точно рассчитывать время. Быстрота по Суворову есть величайшее достоинство, медлительность – грех, непростительный за вредные последствия. В военных же действиях следует быстро сообразить и немедленно же исполнить, чтоб неприятелю не дать времени опомниться.

В качестве иллюстрации суворовского принципа быстроты предлагаем рассмотреть ситуацию выхода из кризиса Челябинского тракторного завода (ЧТЗ).

«Броня крепка»

В начале 1998 г. на Челябинском тракторном заводе был поставлен крест. Предприятие, раздираемое на части вьющимися вокруг него посредниками, разваливалось на глазах. Размер кредиторской задолженности почти в два с половиной раза превысил объем производимой товарной продукции. Одна только задолженность перед бюджетом и внебюджетными фондами почти сравнялась с годовым выпуском тракторов. Долги по зарплате составляли семь месяцев. Цеха в буквальном смысле слова начали зарастать, оборудование разваливалось и растаскивалось. В итоге в апреле 1998 г. легендарный Танкоград был официально объявлен банкротом, и втрое поредевший коллектив ожидал неминуемой распродажи по частям завода, на котором многие проработали всю жизнь. Однако два года, особенно для России, – срок немалый. Положение коренным образом изменилось, и от былого запустения не осталось и следа.

Траектория роста

В 1999 г. прирост производства в натуральном выражении по сравнению с предыдущим годом составил 50 %, в первом полугодии 2001 года по сравнению с соответствующим периодом прошлого – 40 % (по отдельным позициям до 50 %). Производство вновь стало прибыльным. Хотя до уровня благословенного 1988 г., на который пришелся пик производства, конечно, было еще далеко как по количеству выпущенной техники (более 30000 машин), так и по рентабельности (в 1988 г. затраты на 1 рубль продукции составляли 81 копейку). Но положительная динамика была очевидна: создавались новые рабочие места, шло погашение накопленных долгов по зарплате, а текущая выплачивалась полностью и без задержек. На завод, привлеченные ростом оплаты труда, потянулись люди из других промышленных предприятий города.

Причин такого преображения было немало, однако главная, как это всегда и бывает, – люди. В процессе процедуры банкротства у руля на ЧТЗ оказалась новая команда менеджеров – если можно назвать «новыми» людей, у многих из которых с заводом так или иначе связана едва ли не вся жизнь. Буквально с первых дней своего руководства эта команда приступила к осуществлению такого проекта, за который никогда бы не взялись временщики, – ЧТЗ начал делать новый танковый двигатель.

Решение, казалось бы, совершенно алогичное. За время «перестройки» и «реформ» доля спецтехники в товарной продукции предприятия снизилась с 20 % в 1987 г. до 1,7 % по итогам первой половины 2000 года. Государственное финансирование новых разработок военной техники по научно-исследовательским и опытно-конструкторским работам прекратилось. Завод оказался по уши в долгах, а разработка двигателя для современного танка стоила недешево. И все же решение о разработке нового танкового двигателя было принято, и именно оно стало для ЧТЗ ключевым.

Главным конкурентом челябинцев в создании тысячесильного двигателя для танка Т-9 °C являлся барнаульский «Трансмаш». К тому моменту, как ЧТЗ только вступил в борьбу, трансмашевцы со своим проектом были в двух шагах от того, чтобы именно их двигатель стал основным для российского танка, поэтому шансов у челябинцев на первый взгляд не было никаких. Тонкость же состояла в том, что «Трансмаш» делал свой двигатель на базе челябинских технических решений и узлов. Естественно, модернизировать «родной» движок проще. В конце концов челябинское изделие по своим техническим параметрам превзошло детище конкурентов.

Работа над танковым двигателем мобилизовала коллектив. Было организовано посменное дежурство конструкторов, технологов, рабочих на экспериментальных линиях. «Люди трудились, как во время войны. В результате работа, которая обычно занимает около трех лет, была сделана за год», – рассказывает конкурсный управляющий, генеральный директор ЧТЗ Валерий Платонов. Завод не просто создал новый двигатель, но и провел технологическую подготовку производства для запуска его в серию[34].

Быстрота действий невозможна без эффективного глазомера. Верный анализ ситуации и точный расчет позволили компании «Росэнергоатом» в два и более раз ускорить введение в строй энергоблоков на ряде отечественных электростанций. Раньше работа по их монтажу проводилась последовательно, от одной площадки к другой, и нехватка комплектующих или их несоответствие на одной площадке тормозили всю цепочку. Теперь же монтаж стал проводиться одновременно на нескольких площадках. Некоторые из них были объединены. В совокупности с оптимизацией логистических процедур и процесса управления это дало сокращение сроков работы и принесло существенный экономический эффект. Компания учится и на своих ошибках, и на позитивном опыте. При этом лучшие достижения становятся нормой в работе над следующими проектами.

А вот еще один пример.

26 июня 2006 г. на VIII Всемирном конгрессе русской прессы в Астане генеральный директор агентства подписки «Урал-Пресс»[35] Константин Астафьев на встрече с вицепрезидентом ВАРП Даригой Назарбаевой случайно узнал о проблеме доставки российских изданий в Казахстан. На тот момент они поступали в республику с большим опозданием (до трех-пяти недель), нерегулярно и по высокой цене. Проблема заключалась в том, что российские издания везли поездом из Москвы в Алма-Ату с севера на юг через всю страну, поэтому процесс растаможивания занимал много времени и обходился недешево. После чего газеты и журналы вновь проходили то же расстояние, на этот раз с юга на север. В то время как подписчикам Кургана и Омска «Урал-Пресс» поставлял печатные издания за два-три дня с момента выхода в Москве.

По итогам этой встречи уже через месяц ЗАО «Урал-Пресс» открыло представительство в Петропавловске. С января 2007 г. ТОО «Урал-Пресс Казахстан», взяв на себя услуги логистики, работы с таможней, перевода средств и осуществления валютных операций, стало партнером «Казпочты» и всех альтернативных подписных агентств Казахстана. Удешевления и сокращения сроков поставки удалось добиться благодаря тому, что издания завозятся в Петропавловск, где процесс растаможивания проходит быстро и стоит относительно недорого. И уже из Петропавловска издания рассылаются по всему Казахстану. Помимо сокращения сроков до трех-пяти дней, удалось на 30–40 % снизить стоимость доставки (за счет ненужного экспедирования, упаковки, посредников и т. д.).

Уже через полгода 30 % российской прессы по подписке в Казахстане поставлялось через «Урал-Пресс Казахстан». Сегодня доля этого представительства выросла до 70 %.

Справка о компании «Урал-Пресс»

Группа компаний «Урал-Пресс» специализируется на подписке и доставке периодических изданий для юридических лиц, а также занимается поставкой учебной литературы в школы и доставкой посылок из интернет-магазинов. На сегодняшний день ГК «Урал-Пресс» имеет сеть филиалов и представительств в 106 городах, включая филиалы в Берлине, Петропавловске и Казахстане. Осуществляет курьерскую доставку в 248 городов. Общее количество сотрудников: 1853 человека.

Следующий базовый принцип Суворова для действия – это натиск, который у него отражает прежде всего волевое начало. Раз уж дело начато, полководец не жалеет сил для его успешного завершения. Он культивирует это качество у своих подчиненных и, как всегда, добивается успеха. В связи с этим вспоминается притча про японца и американца. Первый после банкротства делает себе харакири, а второй, если не прошел через три-четыре процедуры банкротства, считает себя недостаточно опытным в бизнесе. Мои коллеги, долгое время жившие в США, с удивлением отмечали, с каким упорством американцы снова и снова начинают бизнес после нескольких неудач.

Однако что касается Суворова, то у него неудач просто не было. Суворовский натиск был не просто праздником силы духа. Он был тщательно продуман, приведен в систему и оттренирован до автоматизма. Возьмем в качестве примера штыковую атаку. Как писал Суворов в своем труде «Наука побеждать», «нога ногу подкрепляет, рука руку усиляет», «в двух шеренгах сила, в трех – полторы силы, передняя рвет, вторая валит, третья довершает». Подобная многоэшелонированность была свойственна практически всем боевым построениям полководца. В сражении на Кинбурнской косе он трижды «обновляет бой, вводя новые резервы». Напомним, что у Кинбурна 1500 суворовским солдатам противостоял отборный турецкий десант общей численностью около 6000 человек, поддерживаемый с моря пушками вражеских кораблей.

На теме резерва хотелось бы остановиться немного подробнее. Суворов первым в России, да и вообще в мире, вводит его использование в систему. «Все чинить с резервами», – говорил Суворов. Они у него присутствуют практически везде, составляя от 1/8 до численности войск, и используются в нужный момент атаки на наиболее актуальном направлении. Кроме резервов, распределенных по подразделениям, Суворов всегда оставлял так называемый общий резерв – своего рода силы быстрого реагирования, которые у него всегда были значительными и составляли до половины личного состава. Позже методы использования резервов подобным образом применял Наполеон, который в том числе и благодаря этому вошел в военную историю.

Необходимо отметить еще и психологическую роль резервов. Как бы ни был мал общий контингент, у солдат всегда была надежда, что есть еще ресурс, который придет на помощь. Последним же резервом был сам Суворов, который всегда появлялся в критической точке боя. Ободрял павших духом, брал командование на себя и неизменно вел своих воинов к победе.

Что все это означает применительно к практике ведения бизнеса? Начнем с элементарного управления временем. При планировании мероприятий на будущее всегда рекомендуется оставлять в резерве не менее  рабочего времени. В противном случае у вас не будет возможности справиться с неожиданными срочными задачами, план выполнить не удастся, а вслед за этим придет чувство фрустрации, появится стресс. То же самое касается планирования сроков реализации разного рода проектов, особенно строительных, поскольку они практически всегда нарушаются. Для эффективной работы в компании должны быть некие мобильные силы быстрого реагирования – общий резерв, способный закрыть образовавшуюся брешь на трудном участке.

Страницы: «« 1234567 »»