Менеджмент по-Суворовски. Наука побеждать Летуновский Вячеслав
Не отвержи мене, Господи, от Лица Твоего, не отъими от мене Духа Твоего Святаго пред Ангелы Твоими. Вем, дела мои мене изобличают и отошлют во тму кромешную, но за веру твердую мою к Тебе помилуй мя: прибегая, Господи, ожидаю Твоего Милосердия.
Не устрашает меня пламень муки вечныя, не ужасает меня червь оный неусыпающий и скрежет зубов, но трепещет дух мой и мучится совесть моя от лишения благости Твоея, Господи: кто не воздыхает из грешников, видя святых Твоих, сидящих одесную Славы Твоея?
Слава:
Не вниди, Господи, в Суд с рабом Твоим, не оправдающимся пред Тобою: чем душа моя оправдится, когда в книге Твоей и несоделанное еще ею уже написано есть, и когда не оправдится пред Тобою всяк живый?
И ныне:
Заступнице христиан Непостыдная, Пречистая Богородице, Ты Едина умилостивиши Сына Твоего от предлежащаго грешнику воздаяния.
Песнь 6
Ирмос:
Видиши, душе, пред тобою своего Избавителя, искупившаго Тебе Своею Кровию, видиши раны Его – се Агнец Божий Вземляяй грехи мира. Ты предстоиши пред Ним, яко неблагодарная, ты дерзаеши отверзать уста своя: прослезися и в перси биющи возглаголи: от тли, Боже, мя возведи (дважды).
Страшуся, Господи, призвати Тебе в храм души моея, но ведая Твое снисхождение над грешниками, с коими Ты не возгнушался свечеряти в дому Симона прокаженнаго, отверзая душу и сердце мое, прошу якоже оный евангельский муж: единаго слова Твоего довольно будет к моему избавлению, и хотя несмь достоин, но Ты един властен освятить и очистить меня, да под кров души моея внидеши.
Слава:
Скажи ми, Господи, кончину мою, открой мне путь, коим отселе из вечности пойду, покажи место, идеже будет душа моя – веду аще по делом моим, то вне Царствия Твоего! Но стоит ли гнева Твоего Бренное сие создание? Покажи ему место, яко Человеколюбец, хотя при крае Царствия Твоего!
И ныне:
Волнующаяся душа моя и утопающая в бездне беззаконий своих ищет помощи, но не обретает, подаждь ей, Пречистая Дева, руку Свою и моли Его же носила еси Спасителя моего и не допусти мя погибнути во веки!
Песнь 7
Ирмос:
Пребывшие в Истинной вере отроки не послужиша бездушному идолу, обретоша избавление свое в горящей пещи прохладною росою и возопиша песнь Давшему им победу: отцев Боже, Благословен еси (дважды).
Тебе, Господи, Единому согреших, Тебе Единому и каюся, яко да оправдишися в словесех Твоих и победиши внегда судити Ти! Страшно впасти в Руки Бога Живаго, но нет отчаяния в милосердии Его, Сам велит апостолу Своему прощати вину седмьдесят раз седмерицею, какоже от Самого Истиннаго Бога не ожидать милосердия? Верую слову: «идеже умножися грех, тамо преизбыточествует Благодать Божия».
Не презирая Милосердие и Человеколюбие Твое, Христе, согреших, но по немощи человеческаго естества: разум, память и воля ослабевают там, идеже житейския страсти владеют человеком. Веси, Господи, какия преткновения поставлены ногам моим, и в силах ли ополчиться рука моя, аще не Ты будешь моим Путеводителем и уклонишь меня грешнаго от пути лукаваго.
Слава:
Запрети, Господи, сопротив гонящих мя: страсти и демоны прельщают душу мою со всех сторон колеблющуюся. Не вем, где подклонить главу мою, и где обрящу покой души моей, будь моим Избавителем.
И ныне:
Ослабшей души моей и уязвленному сердцу моему подаждь исцеление, Дево Чистая, простри за меня материнския руце Свои к Богу и буди мне Ходатаица, можеши бо елика хощеши.
Песнь 8
Ирмос:
Его же Воинства Небесная славят и трепещут Херувими и Серафими, и Его же не видит око человеческое, вострепещи, душе моя и воскликни: пойте, благословите и превозносите во вся веки (дважды).
Превержен есмь к Тебе, Спасе мой, от сосцу матери моея. Возлюбих Тя, Крепосте моя, яко Избавителя моего, но не вем откуда преступаю заповеди Твоя. Ты, Создатель мой Един, помилуй мя, да прославлю Твое Божество.
Се пяди положил еси дни моя и весь состав мой яко ничтоже есть пред Тобою, Господи, в сем мире подвержена есть скорби и болезни жизнь моя, а в будущем не вем, что обрящу по делом моим.
Слава:
Верую, Господи, что уготовано от Тебя воздаяние праведному и грешному, но от перваго пути далече вовлекохся, а последнему всегда предшествую яко человек: хощу взойти на истинный путь, но житейския попечения оный заграждают. Кий суд будет мне зачатому во гресех, и кто пощадит душу мою, аще не Ты, Спаситель мой?
И ныне:
Богородице Владычице, Мати Чистая, Избавльшая всех грешников Рождением Своим, от бед защити ны.
Песнь 9
Ирмос:
Странная Тайна в Тебе, Дево, скрыся, по Рождестве бо пребыла еси Дева, сие есть чудо в человеческом роде, на Тебе Единой, яко Избранной Богом, сия благодать исполнися: Тем Тя вси, яко Честнейшую Херувим, непрестанно величаем (дважды).
Услыши, Господи, молитву мою, и вопль мой к Тебе да приидет, не отврати Лица Твоего от мене, веси волю мою и немощь мою. Тебе Единому открыто сердце мое, виждь сокрушение мое, се дело рук Твоих к Тебе вопиет: хощу да спасеши мя, не забуди мене недостойнаго и воспомяни во Царствии Своем!
Се жертва чистая сердца моего, юже приношу Тебе, Господи, на алтарь души моея: се все то сокровище, имже Тебе обещаяся и должен есмь; кроме сего не имею чем Тебе воздать, Спасителю моему, ибо вся моя Твоя суть. Приими сию молитву, Господи, да исправится она яко кадило благовонное пред Тобою.
Слава:
Воздевая к Тебе, Богу моему, руки мои поклоняюся Тебе сокрушенным сердцем и чистою совестию Создателю моему. Верую и исповедую, яко Ты еси Искупитель мой, и несомненно ожидаю от Тебе спасения моего. Вручаю Тебе душу мою и тело, причти меня угодником Твоим. Сего единаго у Тебе прошу и люблю, да обрящу.
И ныне:
Се на умоление предлагаю Тебе, Господи, Матерь Твою Пречистую и всех от века Тебе угодивших, молитва их у Тебе много может, приими ходатайство их за меня недостойнаго; не вем уже, что более Тебе изрещи: Твой есмь аз, спаси мя! Аминь.
Приложение 3. Мысли и афоризмы Александра Васильевича Суворова
• Ближайшая к действию цель лучше дальней.
• Будь чистосердечен с друзьями своими, умерен в своих нуждах и бескорыстен в своих поступках.
• Время драгоценнее всего.
• Вся земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови.
• Где меньше войска, там больше храбрых.
• Где тревога, туда и дорога; где ура – туда и пора; голова хвоста не ждет.
• Главное дарование великого человека – уметь избирать особ по их талантам.
• Голова хвоста не ожидает, оный всегда в свое время поспеет.
• Голод – лучшее лекарство.
• Два хозяина в одном дому быть не могут.
• Деньгам по-пустому лежать не надлежит.
• Деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, а время дороже всего.
• Единство дает согласие. Смотри на дело в целом.
• Истинная слава не может быть оценена: она есть следствие пожертвования самим собою в пользу общего блага.
• Кто удивил, тот победил.
• Лень рождается от изобилия. Ближайший повод к лени – безначалие.
• Не бросайте никогда апельсина, пока в нем есть еще содержимое.
• Не льститесь на блистание, но на постоянство.
• Недорубленный лес опять вырастает.
• Непрестанная наука из чтениев!
• Нет земли на свете, которая так была бы усеяна крепостями, как Италия. И нет также земли, которая бы была так часто завоевана.
• Нога ногу подкрепляет, рука руку усиляет.
• Ноша службы легка, когда дружно подымают ее многие.
• Опасности лучше идти навстречу, чем ожидать на месте.
• Подозрение – мать премудрости.
• Приучайся к неутомимой деятельности.
• Служба и дружба – две параллельные линии – не сходятся (формирование личного состава).
• Собственностью своею во всякое время жертвовать – правило высочайшей службы.
• Стоянием города не берут.
• Счастье зависит от правил, фортуна – от случайностей.
• Таинство одно твердой связи достойных друзей – уметь прощать недоразумения и просвещать неотложно в недостатках.
• Твердый дуб падает не от ветра или сам, но от секиры.
• Теория без практики мертва.
• Уже не хитрый, о ком все говорят, что он хитер.
• Три главных достоинства вождя: мужество, ум, здоровье (телесное и душевное).
• Удивить – победить.
• Ученье – свет, а неученье – тьма.
• Фамильярное обращение порождает пренебрежение.
• Чем больше удобств, тем меньше храбрости.
• Чистому – все чисто.
• Зрите ад, над которым царствует безумие еще сильнее в исходе века. Сей ад, распростя челюсти свои до гор Альпийских, воздвигает новый Рим, основание которого близ бездны.
О родине
• Крепость сильна, гарнизон – целая армия. Но ничто не устоит против русского оружия – мы сильны и уверены в себе.
• Кто любит свое Отечество, тот подает лучший пример любви к человечеству. (О глобализме. – Прим. авт.)
• Мы русские, мы все одолеем.
• От храброго русского гренадера никакое войско в свете устоять не может.
• Природа произвела Россию только одну. Она соперниц не имеет. Попробуйте сдвинуть этот камень. Не можете? Так и русские не могут отступать.
• Покажи на деле, что ты русский!
• Россиянин отличается верой, верностью и рассудком.
• Русак не трусак.
• Русские прусских всегда бивали, что ж тут перенять?
• Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат.
• Тщетно двинется на Россию вся Европа: она найдет там Фермопилы, Леонида и свой гроб. (Это мы все должны помнить сейчас!!! – Прим. авт.)
• В сущности нет ничего вреднее и даже более – никто не может быть так жесток, как вредны и жестоки по результатам своих действий сентиментальные люди. Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, – должен добить врага, чтобы вслед за одной войной не началась другая. (О толерантных человеколюбцах! – Прим. авт.)
• Готовься в войне к миру, а в мире к войне.
• Победа – враг войны.
• Солдат и в мирное время на войне.
Военная наука
• Атакуй с чем пришел! Коли, руби, гони, отрезывай, не упускай! Ура! – чудеса творят, братцы!
• Береги пулю на три дня, а иногда и на целую кампанию, когда негде взять.
• Братцы! Бей штыком, колоти прикладом! Не задерживайся: шибко иди вперед! Ух, махни! Головой тряхни, вперед, братцы! Чудо-богатыри, вперед! Мы русские!
• Будь прозорлив, осторожен. Имей цель определенную. Умей предупреждать обстоятельства ложные и сомнительные, но не увлекайся местной горячностью.
• В кабинете врут, а в поле бьют.
• Быстрота и внезапность заменяют число. Натиски и удары решают битву.
• Быстрота и натиск – душа настоящей войны.
• В осадах времени не терять. Всего лучше открытый штурм. Тут меньше потери.
• Взор! Быстрота! Победа!
• Воевать не числом, а умением.
• Военная наука – наука побеждать.
• Военные добродетели: для солдата – отважность, для офицера – храбрость, для генерала – мужество, руководствуемые началами порядка и дисциплины, управляемые бдительностью и предусмотрительностью.
• Выше всего глазомер, т. е. пользование положением места, трудолюбие, бдение и постижение.
• Делай на войне то, что противник почитает за невозможное.
• Деятельность есть важнейшее из всех достоинств воинских.
• Дисциплина – мать победы.
• За ученого трех неученых дают. Нам мало трех, давай нам шесть, давай нам десять на одного, – всех побьем, повалим, в полон возьмем…
• Идешь бить неприятеля, умножай войска, опорожняй посты, снимай коммуникации. Побив неприятеля, обновляй по обстоятельствам, но гони его до сокрушения.
• Кто испуган, тот побежден наполовину. У страха глаза велики, один за десятерых покажется.
• Кто отважен и смело идет прямо на неприятеля, тот одержал уже половину победы.
• И если снова начинать кампанию, то необходимо сблизиться в системах.
• Ни одного поста не должно считать крепостью. Нет стыда уступить пост превосходному в числе неприятелю. Напротив того, в том и состоит военное искусство, чтобы вовремя отступить без потери. Уступленный пост можно снова занять, а потеря людей невозвратима: нередко один человек дороже самого поста.
• Никогда сил не раздроблять для занятия пунктов. Обошел неприятель – тем лучше: он сам идет на поражение.
• Ничего – кроме наступательного.
• Победа зависит от ног, а руки только орудие победы.
• Ров не глубок, вал не высок. Бросься в ров, скачи через вал. Ударь в штыки, коли, гони, бери в полон!!!
• Субординация, экзерциция, дисциплина, чистота, опрятность, здоровье, бодрость, смелость, храбрость, победа, слава, слава, слава!
• Стреляй редко, да метко. Штыком коли крепко. Пуля дура, штык молодец.
• Штыки, быстрота, внезапность!.. Неприятель думает, что ты за сто, за двести верст, а ты, удвоив шаг богатырский, нагрянь быстро, внезапно. Неприятель поет, гуляет, ждет тебя с чистого поля, а ты из-за гор крутых, из лесов дремучих налети на него как снег на голову. Рази, стесни, опрокинь, бей, гони, не давай опомниться.
О неприятелях
• Бей неприятеля, не щадя ни его, ни себя самого, держись зло, дерись до смерти, побеждает тот, кто меньше себя жалеет.
• Беспрерывное изучение врага сделает тебя великим полководцем. Никакой баталии в кабинете выиграть невозможно. Умей пользоваться местностью, управляй счастьем.
• Богатыри, неприятель от вас дрожит, да есть неприятель больше: проклятая немогузнайка, намека, загадка, лживка, лукавка, краснословка, краткомолвка, двуличка, вежливка… от немогузнайки было много беды.
• Не меньше оружия поражать противника человеколюбием.
• Никогда не презирайте вашего неприятеля, каков бы он ни был, и хорошо узнавайте его оружие, его образ действовать и сражаться. Знай, в чем его сила и в чем слабость врага.
• О, как шагает этот юный Бонапарт! Он герой, он чудо-богатырь, он колдун! Он побеждает и природу и людей. Он обошел Альпы, как будто их и не было вовсе. Он спрятал в карман грозные их вершины, а войско свое затаил в правом рукаве своего мундира. Казалось, что неприятель тогда только замечал его солдат, когда он их устремлял, словно Юпитер свою молнию, сея всюду страх и поражая рассеянные толпы неприятеля. О, как он шагает! Лишь только вступил на путь военачальства, как уж он разрубил Гордиев узел тактики. Не заботясь о числе, он везде нападает на неприятеля и разбивает его начисто. Ему ведома неодолимая сила натиска – более не надобно. Сопротивники его будут упорствовать в вялой своей тактике, подчиненной перьям кабинетным, а у него военный совет в голове. В действиях свободен он как воздух, которым дышит. Он движет полки свои, бьется и побеждает по воле своей! Вот мое заключение: пока генерал Бонапарт будет сохранять присутствие духа, он будет победителем. Великие таланты военные достались ему в удел. Но ежели, на несчастье свое, бросится он в вихрь политический, ежели изменит единству мысли – он погибнет. (Предвидение Суворова. – Прим. авт.)
• Французы – нарушители общей тишины и враги общего спокойствия. Французы отвергли Христа Спасителя, они попрали законное правительство. Страшитесь их разврата. Вы были счастливы верой – храните ее. Дорожите совестью своей: да не упрекнет она вас в том, что вы были сопутниками утеснителей веры и прав народных. Бегите от лжеучителей.
О командирах
• Бдение начальника – лучшее спокойствие подчиненных. Прозорливость оного побеждает нечаянности.
• Командиру необходимо непрерывное образование себя науками с помощью чтения.
• Научись повиноваться, прежде чем повелевать другими.
• Начальник на войне не должен себя ничем связывать, а поступать соответственно обстоятельствам и всегда быстро.
• Не употребляйте команды «стой». А в сражении: «нападай», «руби», «коли», «ура», «барабаны», «музыка».
• Непрестанное изощрение глазомера сделает тебя великим полководцем.
• Обучение нужно, лишь бы с толком и кратко. Солдаты его любят.
• От строгости до жестокости полсажени, пол-аршина, полвершка, полполвершка.
• Полная мочь избранному полководцу.
О солдатах
• Каждый воин должен понимать свой маневр. Тайна есть только предлог, больше вредный, чем полезный. Болтун и без того будет наказан.
• Сам погибай, а товарища выручай. За убитых Церковь Бога молит!
• Солдату надлежит быть здорову, храбру, тверду, решиму, правдиву, благочестиву.
О себе
• Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего. Во всю жизнь мою никого не сделал несчастным. Ни одного приговора на смертную казнь не подписал. Ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик. При приливе и отливе счастья уповал на Бога и был непоколебим.
• Горжусь, что я русский. (Что с нами произошло? Почему мы вдруг перестали гордиться тем, что мы русские?! – Прим. авт.)
• Если б я не был полководцем, то был бы писателем.
• Лучше голова долой, нежели утратить свою честь. Смертями пятьюстами научился смерти не бояться.
• Мне солдат дороже себя.
• Никогда самолюбие, чаще всего порождаемое мгновенным порывом, не управляло моими действиями, и я забывал себя, когда дело шло о пользе Отечества.
• Одна минута решает исход битвы, один час – успех кампании, один день – судьбы империи. Я действую не часами, а минутами.
• Почитая и любя нелицемерно Бога, а в нем и братий моих, человеков, никогда не соблазняясь приманчивым пением сирен роскошной и беспечной жизни, обращался я всегда с драгоценнейшим на земле сокровищем – временем – бережливо и деятельно, в обширном поле и в тихом уединении, которое я везде себе доставлял. Намерения, с великим трудом обдуманные и еще с большим исполненные, с настойчивостью и часто с крайнею скоростью и неупущением непостоянного времени. Все сие, образованное по свойственной мне форме, часто доставляло мне победу над своенравной Фортуной. Вот что я могу сказать про себя, оставляя современникам моим и потомству думать и говорить обо мне, что они думают и говорить желают.
• Пудра не порох, букли не пушка, коса не тесак, а я не немец, а настоящий русак.
• Семьдесят лет гонялся я за славой. Стою у гроба и узнаю мечту ее: покой души у Престола Всемогущего.
• Честь моя мне всего дороже. Покровитель ей Бог.
• Я живу в непрестанной мечте.
• Штыки, холодное оружие, атаки, удар – вот мои рекогносцировки.
• Я был счастлив, потому что повелевал счастьем.
• Материалы, принадлежащие к истории моих военных действий, столь тесно сплетены с историей моей жизни, что оригинальный человек и оригинальный воин должны быть между собой нераздельны, чтобы изображение того или другого сохраняло существенный свой вид.
Главное правило Суворова: торопиться делать добро.
Приложение 4. Анекдоты о князе Александре Васильевиче Суворове
• Как-то взят был в плен молодой, красивый, щеголевато одетый человек, который назывался свойственником нынешнему французскому императору. Граф Суворов, взглянув на него, сказал: «Хорош! Прекрасный молодец, однако. Поди к себе домой и не ходи сюда, не то русские зарежут. С Богом! Да не ворочайся, зарежут. Помни же: ступай, не оглядывайся».
• Страстно любя славу, он желал, чтобы каждый его подчиненный пылал к ней равным жаром и строго наблюдал честь русских воинов. Как-то при разводе, будучи недоволен своим Фанагорийским полком, призвал адъютанта и сказал ему: «Поди скажи Мандрыкину, чтобы он написал прошение и подал Курису (бывший письмоводитель Суворова), пусть переведет меня в другой полк. Не хочу с ними служить, они немогузнайки». Весь полк приведен был в чрезвычайное уныние этими словами. В следующий раз развод был исправный. Суворов по обыкновению своему, начиная благодарность от полковника до рядового, закончил свою речь таким образом: «Я вам друг, вы мои друзья». Потом приказал адъютанту сказать Курису, чтобы он оставил его в том же полку, и продолжил: «Они добрые солдаты, они исправились. Они русские». На лицах всех солдат было заметно сердечное восхищение.
• После одного форсированного марша в Италии солдаты, не имевшие притом и провианта в рюкзаках, на отдыхе, сели на берегу речки, вынули ложки и начали хлебать оными воду. Неожиданно к ним пришел Суворов и сказал: «Здорово, ребята! Что вы делаете?» – «Хлебаем итальянский суп, ваше сиятельство!» – «Помилуй Бог! Как хорошо!» – сказал он. Солдаты хотели из почтения встать, но он не велел им этого делать, сел между ними, взял у одного солдата ложку и сам начал хлебать из речки воду, приговаривая: «Славный суп!.. Помилуй Бог, славный!.. Ваш фельдмаршал теперь сыт. Но молчок, ребята! Французишки близко, один переход: у них много напечено и наварено, все будет наше!» Сказав это, встал и отошел. Таким-то образом Великий Муж умел ободрить своих подчиненных к перенесению нужд и трудов и снискать к себе их доверие.
• Однажды Суворов, разговаривая о самом себе, спросил всех, у него бывших: «Хотите ли меня знать? Я вам себя раскрою – меня хвалили цари, любили солдаты, друзья мне удивлялись, ненавистники меня поносили, при дворе надо мною смеялись. Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду, подобно шуту Балакиреву, который был при Петре Великом и благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждал сонливых, угомонял буйных врагов Отечества. Если бы я был Цезарь, то старался бы иметь всю благородную гордость его души, но всегда чуждался бы его пороков!»
• Один храбрый и весьма достойный офицер нажил нескромностью своею много врагов в армии. Однажды Суворов призвал его к себе в кабинет и выразил ему сердечное сожаление, что он имеет одного сильного злодея, который ему много вредит. Офицер начал спрашивать, не такой ли NN? «Нет», – отвечал Суворов. – «Не такой ли граф Б.?» Суворов отвечал отрицательно. Наконец, как бы опасаясь, чтобы никто не подслушал, Суворов, заперев дверь на ключ, сказал ему тихонько: «Высунь язык!» И когда офицер это исполнил, Суворов таинственно ему сказал: «Вот твой враг!»
• Когда в Полтаве императрица Екатерина II, довольная маневрами войск, спросила Суворова: «Чем мне наградить вас?», он ответил: «Ничего не надобно, матушка, давай тем, кто просит. Ведь у тебя и таких попрошаек, чай, много?» Императрица настояла. «Если так, матушка, спаси и помилуй: прикажи отдать за квартиру моему хозяину, покою не дает, а заплатить нечем!» – «А разве много?» – спросила Екатерина. «Много, матушка, – три рубля с полтиной!» – важно произнес Суворов. Впоследствии он, рассказывая об уплате за него долгов императрицею, прибавлял: «Промотался! Хорошо, что матушка за меня платила, а то бы беда».
• Как-то Суворов был во дворце. К нему подошел один из не очень искусных генералов, который считал себя знатоком военного дела, и спросил: «Александр Васильевич, о вас говорят, что вы не знаете тактики». – «Так, – отвечал Суворов, – я не знаю тактики, но тактика меня знает. А вы не знаете ни тактики, ни практики».
• В Польскую кампанию военные чиновники проиграли значительную сумму казенных денег. Когда Суворов о том узнал, то шумел, бросался из угла в угол, кричал: «Караул! Караул! Воры!» Потом надел мундир, пошел на гауптвахту и, отдавая караульному офицеру свою шпагу, сказал: «Суворов арестован за похищение казенного интереса». Потом написал в Петербург, чтобы все его имение продать и деньги внести в казну, потому что он виноват и должен отвечать за мальчиков, за которыми худо смотрел. Но Екатерина велела тотчас все пополнить и написала Суворову: «Казна в сохранности». И он опять возложил на себя шпагу.
• Перед отправлением Суворова в Италию навестил его П. X. Обольянинов – любимец императора Павла I – и застал его прыгающим через чемоданы и разные дорожные вещи. «Учусь прыгать, – сказал Суворов. – Ведь в Италию-то прыгнуть – ой, ой, велик прыжок, научиться надобно!»
• Еще с юного возраста Суворов любил выражаться коротко и ясно. В бытность свою рядовым солдатом он писал отцу: «Я здоров, служу и учусь. Суворов». Подойдя к Варшаве и разбив поляков, он донес, подобно Цезарю: «Пришел, посмотрел и разбил!» После взятия Праги он написал: «Прага взята, Варшаву отделяет от нас только река Висла». После взятия Милана Суворову устроили триумф. Он был очень тронут и, взволнованный радостным чувством, умиленно воскликнул: «Бог помог! Слава Богу! Рад. Рад. Молитесь Богу больше».
• Суворов терпеть не мог такие бумаги, в которых беспрестанно встречались ненавистные ему слова «предполагается», «может быть», «кажется» и пр. Однажды, получив такую бумагу, Суворов не мог дождаться, чтоб секретарь кончил чтение ее, вырвал ее и, бросив, сказал: «Знаешь ли, что это значит? Это школьники с учителем своим делают и повторяют опыты над гальванизмом. Все им “кажется”, все они “предполагают”, все для них “может быть”. А гальванизма не знают и никогда не узнают. Нет, я не намерен такими гипотезами жертвовать жизнью храброй армии!» Затем, выбежав в другую комнату, он велел одному офицеру прочитать десять заповедей, который и исполнил это, не запинаясь. «Видишь ли, – сказал Суворов, обратясь к секретарю, – как премудры, кратки, ясны небесные Божия веления!»
• Неизвестно, по каким причинам Суворов не был однажды внесен в список действующих генералов. Это его весьма огорчило. Он приехал в Петербург, является к императрице, бросается к ее ногам и лежит неподвижно. Императрица подает руку, чтобы его поднять. Он тотчас вспрыгнул, поцеловал ее десницу и воскликнул: «Кто теперь против меня? Сама монархиня меня восстанавляет!» В тот же день было катание по Царскосельскому пруду на яликах. Суворов имел счастье быть гребцом Екатерины. Когда подъехал к берегу, то сделал из ялика такой отважный скачок, что государыня испугалась. Он просил у нее извинения, что, считаясь инвалидом, возил Ея Величество «неисправно». «Нет! – отвечала императрица. – Кто делает такие прыжки, тот не инвалид». И в тот же день Суворов был внесен в военный список генералов и получил начальство.
• Однажды в простой солдатской куртке Суворов бежал по лагерю. «Эй, старик, постой! – закричал ему вслед сержант, присланный от генерала Дерфельдена с бумагами. – Скажи, где пристал главнокомандующий». – «А черт его знает», – отвечал Суворов. «Как! – вскричал сержант. – Я привез к нему от генерала бумаги». – «Не отдавай, – закричал Суворов, – он теперь или размертвецки пьян, или горланит петухом». Тут сержант, замахнувшись на него палкой, сказал: «Моли Бога, старичишка, за свою старость: не хочу рук марать. Ты, видно, не русский, что так ругаешь нашего отца и благодетеля!» Суворов давай Бог ноги. Через час он пришел домой. Сержант уж был там. Увидев Суворова, он хотел броситься к его ногам, но главнокомандующий обнял его и сказал: «Ты доказал любовь к начальнику на деле: хотел поколотить меня за меня же». И из своих рук попотчевал его водкою.
• В присутствии Суворова читали книгу, в которой было сказано, что один персидский шах, человек кроткого нрава, велел повесить двух своих журналистов за то, что они посмели напечатать в своих листках две неправды. «Как! – воскликнул Суворов. – Только за две лжи? Если бы такой шах явился у нас, исчезли бы все господа европейские журналисты! Не сносить бы головы ни одному из них!»
• Случился у Суворова спор о летах двух генералов. Одному было действительно пятьдесят лет, а другому сорок. Но Суворов начал уверять, что сорокалетний старее пятидесятилетнего. «Последний, – говорил он, – большую часть жизни своей проспал, а первый работал на службе денно и нощно. Итог выходит, что сорокалетний чуть ли не вдвое старее пятидесятилетнего». «По этому расчету, – сказал маркиз Шателер, – вашему сиятельству давно уже минуло за сто лет». – «Ах нет! – отвечал Суворов. – Раскройте историю, и вы увидите меня там мальчишкой». – «Истинно великие хотят всегда казаться малыми, но громкая труба молвы заглушает их скромность», – возразил Шателер. Суворов зажмурился, заткнул уши и убежал.
• Некто вздумал назвать Суворова поэтом. «Нет, извини, – возразил он, – у поэта вдохновение, а я складываю только вирши».
• Костров посвятил Суворову свой перевод Оссиана. Граф во всех походах имел его с собой и говорил: «Оссиан, мой спутник, меня воспламеняет. Я вижу Фингала, в тумане, на высокой скале сидящего, слышу слова его: “Оскар, одолевай силу в оружии, щади слабую руку. Честь и слава певцам! Они мужают нас и делают творцами общих благ”».
• Однажды в большой праздник пришел Кулибин к Потемкину и встретил там Суворова. Как только завидел Суворов Кулибина из другого конца залы, быстро подошел к нему, остановился в нескольких шагах, отвесил низкий поклон и сказал: «Вашей милости». Потом, подступив к Кулибину еще на шаг, поклонился еще ниже и сказал: «Вашей чести». Наконец, подойдя совсем близко к Кулибину, поклонился в пояс и прибавил: «Вашей премудрости мое почтение». Затем, взяв Кулибина за руку, он спросил его о здоровье и, обращаясь ко всему собранию, проговорил: «Помилуй Бог, много ума! Он изобретет нам ковер-самолет!»
• Занимаясь устройством крепостей, однажды Суворов поручил одному полковнику надзирать за работами на новых укреплениях. За недосугом или за леностью полковник передал это поручение младшему по рангу. Приехав осматривать работу и найдя неисправности, Суворов выговаривал полковнику, который в свое оправдание обвинял подчиненного. «Ни он и ни вы не виноваты», – отвечал Суворов. При сих словах потребовал он прут и начал сечь свои сапоги, приговаривая: «Не ленитесь, не ленитесь! Вы во всем виноваты. Если б вы сами ходили по работам, то этого бы не случилось».
• Помощником Суворова при постройке крепостей в Финляндии был инженер генерал-майор Прево де Люмиан. А известно, что Суворов если полюбит кого, то непременно называл по имени и отечеству. Так и этот иностранец получил от Суворова наименование Ивана Ивановича, хотя ни он сам и никто из его предков имени Ивана не имели. Это прозвище так усвоилось генералу Прево де Люмиану, что он до самой кончины своей всем известен был и иначе не назывался как Иваном Ивановичем.
• Многие очень ошибались, думая, что, отвечая Суворову хоть и нелепо, но скоро, тем угождали ему. При присоединении к нашей армии 3500 сардинских войск Суворов хотя и знал точное число, но несмотря на то он подходил к каждому из присутствовавших с вопросом о числе их. Всякий отвечал наобум. Один – 5000, другой – 200, а некто – 20000. «Ах, помилуй Бог, как ты щедр!» – вскрикнул Суворов и отскочил от него. Но один генерал объявил истинное число. Тотчас шепнул Суворов своему адъютанту, чтобы пригласил этого генерала к обеденному столу. За завтраком потчевал его из своих рук редькою, что у него почиталось особенным отличием.
• Суворов часто говаривал, что не дурно иногда спросить у служивых, с кем они хотят воевать. Они знают и не ошибаются в своих начальниках. Так, однажды надо было отрядить для нападения на неприятеля два батальона. Он подослал спросить, за кашицею, солдат одного полка, с кем бы они хотели поработать? Все в один голос назвали фамилию полковника, несмотря на то что, по-видимому, в том полку были гораздо достойнейшие. Суворов тотчас исполнил их желание, и дело увенчалось успехом.
• «Что, разобьем ли мы французов, старик?» – спросил Суворов старого гренадера австрийского. «Мы бивали неприятеля с Лаудоном, а с вами еще лучше бить будем!» – отвечал гренадер.
• Одному иностранцу, слишком приверженному идеям Французской революции, Суворов сказал: «Покажи мне хоть одного француза, которого бы революция сделала более счастливым? При споре о том, какой образ правления лучше, надобно помнить, что руль нужен, но важнее рука, которая им управляет».
• Суворов любил, чтобы каждого начальника подчиненные называли по-русски, по имени и отчеству. Присланного от адмирала Ушакова иностранного офицера с известием о взятии Корфу спросил он: «Здоров ли друг мой Федор Федорович?» Немец стал в тупик, не знал, о ком спрашивают. Ему шепнули, что об Ушакове. Он, как будто очнувшись, сказал: «Ах, да, господин адмирал фон Ушаков здоров». – «Возьми к себе свое “фон”. Раздавай кому хочешь, а победителя турецкого флота на Черном море, потрясшего Дарданеллы и покорившего Корфу, называй Федор Федорович Ушаков!» – вскричал Суворов с гневом.
Литература
1. Анисимов Е. В. Генерал Багратион: Жизнь и война. – М.: Молодая гвардия, 2009.
2. Байов А. Национальные черты русского военного искусства в романовский период нашей истории. – СПб., 1913.
3. Байрон Дж. Г. Собрание сочинений в четырех томах. Том 1. – М.: Правда, 1981.
4. Генералиссимус Суворов. Сборник. – М.: Госполитиздат, 1947.
5. Гиус Ари де. Живая компания. Рост, научение и долгожительство в деловой среде. – СПб.: Стокгольмская школа экономики, 2004.