Чуждое тепло Муркок Майкл

Глава десятая

ВЫПОЛНЕНИЕ СОКРОВЕННОГО ЖЕЛАНИЯ

Немного оправившись от потрясения, Джерек понял, что Миледи Шарлотина надежно спрятала Амелию, и начал раздумывать, как ему спасти свою возлюбленную. Его первым побуждением было отправиться к Миледи Шарлотине и потребовать возвращения миссис Андервуд, но он понял, что это лишено всякого смысла. Миледи Шарлотина лишь посмеялась бы над ним. Нет, лучше навестить Лорда Джеггеда и посоветоваться, как вести себя дальше. Джерек задумался, почему хозяин замка Канари не навещал его с той поры, как в доме поселилась миссис Андервуд. Возможно, Лорд Джеггед оставался в стороне из-за своей щепетильности.

С тяжелым сердцем Джерек Карнелиан побрел к строению, где по настоянию миссис Андервуд держал свой локомотив.

Дверь здания открывалась ключом, который всегда хранила миссис Андервуд, и он не мог найти его.

Ему не хотелось распылять здание: ведь она болезненно относилась к соблюдению правил частной собственности своего времени, и ключи и замки были главными атрибутами, несмотря на свое очевидное уродство. К тому же теперь, с исчезновением миссис Андервуд, все, относящееся к ней, стало для Джерека святым. Если он никогда не обретет ее вновь, этот маленький домик будет вечно стоять на этом самом месте.

Все же дверь ему пришлось распылить, но после того, как локомотив был выведен наружу, он скрупулезно ее восстановил.

Во время полета к Лорду Джеггеду его мучила мысль, что Миледи Шарлотина может не увидеть ничего особенного в том, чтобы уничтожить миссис Амелию Андервуд окончательно и бесповоротно. Вряд ли она зайдет так далеко, но кто знает? В таком случае миссис Андервуд исчезнет навечно. Ее нельзя будет воскресить, если каждый атом ее тела будет расщеплен и развеян по поверхности Земли. Джерек старался гнать от себя такие мысли, чувствуя, что если он будет так казнить себя, то впадет в транс безысходного отчаяния, где и останется навсегда.

Локомотив наконец достиг замка Лорда Джеггеда в форме причудливой птичьей клетки ярко-желтого цвета высотой в скромные семьдесят пять футов и начал делать круги над ним, пока Джерек посылал сообщение своему другу.

– Лорд Джеггед? Вы примете посетителя? Это я, Джерек Карнелиан, у меня дело неотложной важности.

Ответа не последовало. Локомотив опустился по спирали ниже. Птичья клетка содержала множество различных «ящиков», поддерживаемых антигравитационными лучами. Каждый ящик был комнатой, используемой Лордом Джеггедом. Он мог находиться в любой из них. Но какую бы комнату он ни занимал, он должен был услышать голос гостя.

– Лорд Джеггед?

Стало ясно, что хозяина нет дома.

Возникло ощущение заброшенности, словно замком не пользовались несколько месяцев. Может, с Лордом Канари что-нибудь случилось, скажем, Миледи Шарлотина отомстила ему за участие в краже Юшариспа?

О, это было бы дикостью! Джерек развернул локомотив на север, к гробнице Вертера де Гете, боясь, что его мать, Железная Орхидея, тоже исчезла.

Но гробница Вертера – огромная статуя его самого, спящая мертвым сном вместе с гигантским ангелом смерти, парящим над ней, и несколько оплакивающих женщин на коленях рядом – все еще была занята черной парой. Фактически они находились на крыше, у ног склонившейся статуи, но сперва Джерек не заметил их, любовники почти сливались с черным мрамором гробницы.

– Джерек, печаль моя! – голос матери звучал почти оживленно. Вертер злобно засверкал глазами и стал грызть ногти на пальцах, пока локомотив причаливал к плоскому парапету, внося ослепительный контраст цвета в окружающий ландшафт.

– Джерек, какая плохая новость привела тебя сюда? – Мать вытащила черный носовой платок и вытерла черные слезы с черных щек.

– Новости и в самом деле плохие, – ответил Джерек. Он чувствовал себя уязвленным. То, что происходило в данный момент, казалось ему насмешкой над его истинным горем. – Миссис Амелию Андервуд похитили, может быть, уничтожили, и почти определенно причиной этого явилась Миледи Шарлотина.

– Это месть! – выдохнула Железная Орхидея. Ее черные глаза расширились, и в них заблестел интерес. – О! О! Горе мне! Великий Джерек наказан! Дом Карнелиана разорен! О! О! – И она добавила спокойным тоном. – Как тебе нравятся мои стенания?

– Это серьезно, мама, подарившая мне драгоценную жизнь…

– Только для того, чтобы ты страдал от мучений! Я знаю! Увы!

– Что мне делать, мама?

– Что ты можешь сделать? – вмешался Вертер де Гете. – Ты обречен, Карнелиан. Ты проклят. Судьба избрала тебя, как и меня, для вечных страданий, – он издал горький смешок. – Примирись с этим мрачным фактом. Выхода нет. Тебе было дано несколько мгновений блаженства, чтобы ты страдал более глубоко, когда предмет твоей страсти у тебя отняли.

– Откуда вы знаете о том, что произошло? – насторожился Джерек. Вертер смутился:

– Ну, Миледи Шарлотина недели две назад кое-что доверила мне…

– Дьявол! – зарычал Джерек. – И вы не предупредили меня?

– О неизбежном? Что хорошего могло из этого получиться? – ответил Вертер язвительно. – Мы все знаем, что случается с пророками! Никто не любит слушать правду!

– Болтун! – Джерек повернулся к Железной Орхидее. – И ты, мама, знала, что замышляла Миледи Шарлотина?

– Не полностью, мое несчастье. Она просто сказала что-то о выполнении сокровенного желания миссис Андервуд.

– И что же это, как не жизнь рядом со мной?

– Она не объяснила, – Железная Орхидея приложила платочек к глазам. – Она боялась, несомненно, что я выдам ее план тебе. Ведь мы одной крови, мой плод.

Джерек мрачно сказал:

– Я вижу, мне ничего не остается, как обратиться к самой Миледи Шарлотине!

– Разве ты не хотел этого? – сказал Вертер, сидя на выступе над их головами, прислонившись черной спиной к мраморному колену статуи и меланхолически покачивая ногами. – Разве ты не навлекал катастрофу, ухаживая за миссис Андервуд? Я, кажется, припоминаю некий план…

– Молчите… Я люблю миссис Андервуд больше, чем люблю себя!

– Джерек, – сказала рассудительно его мать, – ты слишком далеко заходишь в этих вещах.

– Так и есть! Я глубоко люблю. Я всецело поглощен любовью. Моя страсть управляет мною. Это больше не игра!

– Больше не игра?! – Даже Вертер де Гете был шокирован.

– Прощайте, черные предатели… Будьте вы прокляты! – И Джерек кинулся назад к своему локомотиву, потянул свисток и устремился на воздушной машине высоко в темное безрадостное небо.

– Не борись со своей участью, Джерек! – услышал он крик Вертера, – Не грози кулаком неумолимой Судьбе! Не проси милости у богов, ибо они глухи и слепы!

Джерек не ответил. Вместо этого он горько всхлипнул и пробормотал Ее имя. И звук этого имени снова зажег болезненный гнев в его душе.

Он прибыл к озеру Билли Кид, сверкающему в солнечном свете, с мыслью уничтожить озеро и Миледи Шарлотину, и ее питомник, и ее пещеры – уничтожить весь земной шар, если будет необходимо. Но он сдерживал свою ярость, так как миссис Амелия Андервуд могла сейчас находиться пленницей в одной из этих пещер. Джерек оставил локомотив парящим в нескольких дюймах над поверхностью воды и прошел через Водные Ворота в пещеру со стенами из золота, а потолком и полом из полированного серебра. Миледи Шарлотина ждала его, зная, что он придет.

– Я знала, что ты придешь, моя жертва, – промурлыкала она.

На ней было надето платье лилового цвета, сквозь которое просвечивало ее мягкое розовое тело. Кучу светлых волос на голове поддерживал обруч из платины и жемчуга.

Лицо было спокойным, даже суровым и гордым. Глаза сузились от удовольствия, когда она улыбнулась Джереку.

Миледи Шарлотина лежала на кушетке, покрытой белой тканью и усыпанной белыми розами. Все розы были белыми, кроме одной в ее руке. Это была роза сине-зеленого цвета. Пока Джерек приближался к ней, она открыла рот, белыми зубками отщипнула лепесток от розы и разорвала этот лепесток на крошечные кусочки, упавшие на ее подбородок и грудь.

– Я знала, что ты придешь.

Джерек вытянул руки, его пальцы стали когтями, и он шел на негнувшихся ногах, не отрывая от нее взгляда, и схватил бы ее за шею, если бы его не остановил наспех изготовленный ею силовой барьер, который он, однако, мог без труда разрушить. Джерек остановился.

– Вы должны быть лишены ума, очарования, красоты и грации, – сказал он резко. Она опешила.

– Джерек, не слишком ли это сильно!

– Я сказал то, что думаю!

– Джерек! Твой юмор! Где он? Где? Я считала, тебя позабавит такой поворот событий. Я все подготовила так тщательно!

У нее был вид разочарованной хозяйки, устроившей такую же вечеринку, как и Герцог Квинский, которую никто, конечно, не забыл, и не забудет, пока Герцог Квинский не умудрится придумать нечто еще более нелепое.

– Да. И все знали этот план, все, кроме меня и миссис Амелии Андервуд.

– Но так и было задумано!

– Миледи Шарлотина, вы зашли слишком далеко! Где миссис Амелия Андервуд? Верните мне ее сейчас же!

– Нет!

– А что еще вы сделали с Лордом Джеггедом? Его нет в замке.

– Я ничего не знаю о Лорде Джеггеде. Я не видела его несколько месяцев. Джерек, что с тобой? Я ожидала какой-нибудь контратаки. Это она и есть? В таком случае, это – жалко…

– Железная Орхидея сказала, что вы удовлетворили сокровенное желание миссис Андервуд. Что вы имели в виду?

– Джерек! Ты становишься скучным. Это необычно. Давай лучше займемся любовью!

– Вы неприятны мне!

– Неприятна? Как интересно! Давай…

– Что вы имели в виду?

– То, что сказала. Я выполнила ее самое сокровенное желание.

– Откуда вы знаете ее самое сокровенное желание?

– Ну, я позволила себе маленького соглядатая, механическую блоху, чтобы подслушивать ваши беседы. Скоро стало очевидным, чего она хочет больше всего. И поэтому я стала ждать подходящего момента… и сделала это!

– Сделала что? Что сделала?

– Джерек, ты потерял рассудок! Не можешь догадаться?

Он нахмурился.

– Смерть. Она однажды сказала, что предпочтет смерть…

– Нет, нет.

– Тогда что?

– О, каким ты стал скучным! Давай займемся любовью, а потом…

– Ревность. Теперь я понял. Вы сами любите меня. Вы уничтожили миссис Андервуд потому, что думаете, что тогда я полюблю вас. Что же, мадам, позвольте сказать вам…

– Ревность? Уничтожила? Любовь? Джерек, ты здорово вошел в роль, как я вижу. Ты очень убедителен. Но, боюсь, чего-то не хватает – какого-то намека на иронию, которая придает роли немного больше выразительности.

– Вы должны сказать мне, Миледи Шарлотина, что вы сделали с миссис Амелией Андервуд.

Она зевнула:

– Скажите мне!

– Безумный дорогой Джерек, я удовлетворила…

– Что вы с ней сделали?

– Ну, хорошо! Браннарт!

Из одного из туннелей показался горбатый ученый и захромал по зеркальному полу, с удовольствием глядя вниз на свое отражение.

– Какое отношение к этому имеет Браннарт Морфейл? – насторожился Джерек.

– Я использовала его помощь. А ему нужно было поставить свой опыт.

– Опыт? – в ужасе прошептал Карнелиан.

– Привет, Джерек. Ну, она сейчас уже там. Надеюсь, все прошло успешно. Если так, передо мной открываются новые пути исследований. Меня все еще интересует, как она появилась здесь без машины времени.

– Что вы сделали, Браннарт?

– Что? Конечно я отправил ее назад в ее собственное время. В одной из машин из моей коллекции. Если все идет хорошо, она сейчас уже должна быть там. 4 апреля 1896 года, 3 часа утра, Бромли, Англия. Темпоральные координаты не доставляют хлопот, но возможны незначительные пространственные отклонения. Поэтому, если ничего не произойдет на обратном пути – вы знаете, хро-ношторм или что-нибудь еще – она…

– Вы имеете в виду… вы послали ее назад… О! – Джерек в отчаянии опустился на колени.

– Ее сокровенное желание, – сказала Миледи Шарлотина. – Теперь ты оценил мрачную иронию этого, мой трагический Джерек? Видишь, как я отплатила тебе? Не правда ли, очаровательная вендетта? И какая интересная!

Джерек с трудом собрался с силами. Он поднялся, содрогаясь, на ноги и посмотрел мимо улыбающейся Миледи Шарлотины на Браннарта Морфейла, который, как обычно, не обращал внимания на подобные мелочи.

– Браннарт, вы должны послать меня туда же! Я должен последовать за ней! Она любит меня! Она уже почти призналась в этой любви!..

– Я знала… Я знала, – Миледи Шарлотина захлопала в ладоши.

– …когда была отнята у меня! Я должен, должен найти ее, через миллион лет, если потребуется, и перенести ее назад! Вы должны помочь мне, Браннарт!

– О, – Миледи Шарлотина хихикнула от восхищения, – теперь я понимаю тебя, Джерек. Конечно, так и должно быть! Браннарт, вы должны помочь ему!

– Но эффект Морфейла, – Браннарт Морфейл умоляюще протянул к ней руки. – Маловероятно, что прошлое примет миссис Андервуд обратно. Оно может вытолкнуть ее в ближайшее будущее; да так скорее всего и будет. Но Джерека оно пошлет назад в будущее. Может быть – в никуда. Гости из будущего не могут существовать в прошлом. Движение открыто только в одну сторону. В этом суть эффекта Морфейла.

– Вы сделаете, как я прошу, Браннарт, – сказал Джерек. – Вы пошлете меня назад, в 1896-й год.

– Ты сможешь пробыть только несколько секунд в прошлом, прежде чем оно выплюнет тебя, – медленно сказал Браннарт Морфейл. – Джерек, послушай добрый совет…

– Вы сделаете, что он просит, Браннарт, – сказала Миледи Шарлотина, отбрасывая в сторону сине-зеленую розу. – Разве вы не можете оценить драму, когда она предстает перед вами? Что еще делать Джереку? Это неизбежно!

Браннарт снова начал возражать, ворча про себя. Но Миледи Шарлотина подплыла к нему и что-то прошептала на ухо. Ворчание прекратилось, и он кивнул.

– Я сделаю, что ты хочешь, Джерек, хотя это, судя по всему, пустая трата времени.

Глава одиннадцатая

ПОИСКИ БРОМЛИ

Машина времени представляла собой сферу, заполненную молочного цвета жидкостью, в которой, по замыслу авторов, должен плавать путешественник, защищенный прорезиненным костюмом, и дышать через маску, прикрепленную к шлангу, ведущему внутрь стенки машины.

Джерек Карнелиан смотрел на нее с нескрываемым отвращением. Машина была довольно маленькая и весьма потертая. На металлических боках виднелись пятна, похожие на ожоги.

– Откуда она взялась, Браннарт? – он потянулся в своем резиновом скафандре.

– О, она может быть почти отовсюду. При расшифровке внутренней отсчетной системы я пришел к заключению, что эта машина появилась за два тысячелетия до того периода, который ты хочешь посетить. Вот почему я выбрал ее для тебя. Я полагаю, это может слегка увеличить шансы.

Браннарт Морфейл праздно расхаживал по лаборатории, загроможденной приборами и техникой из различных эпох времени, большая часть приспособлений находилась в различных стадиях обветшалости. Самые немудренные из них были изобретениями самого Браннарта Морфейла.

– Она надежна? – Джерек осторожно дотронулся до шершавого металла сферы. Некоторые трещины казались сваренными заново. – Эта машина отслужила свое.

– Надежна? Какая машина времени надежна? – Браннарт решительно махнул рукой. – Только ты, Джерек, хочешь путешествовать в ней. Я пытался отговорить тебя от этой глупой затеи.

– Браннарт, у вас нет воображения. Нет чувства драмы, – сверкнув глазами, упрекнула его Миледи Шарлотина, сидящая на диване в углу лаборатории.

Глубоко вздохнув, Джерек вскарабкался в машину и проверил дыхательный аппарат, перед погружением в жидкость.

– Ты мученик, Джерек Карнелиан! – вздохнула Миледи Шарлотина. – Ты можешь погибнуть во славу исследований времени. Тебя запомнят как героя, если ты погибнешь – о, потрясающий странник во времени, Казанова хрононавтов, распятый на кресте Времени!

Ее кушетка устремилась вперед, и она, протянув руку, втиснула в его правую ладонь переводильную пилюлю, а в левую – смятую сине-зеленую розу.

– Я намерен спасти ее, Миледи Шарлотина, привезти ее обратно, – его голос немного дрожал.

– Конечно, ты сделаешь это! Ты – великолепный спасатель, Джерек!

– Благодарю, – несмотря на то, что он держался с ней довольно натянуто, она, казалось, забыла, что из-за нее он вынужден отправиться в это опасное путешествие.

Ее кушетка отплыла в сторону. Шарлотина замахала зеленым носовым платочком.

– Вперед, сквозь время, мой герой! Сквозь дни и месяцы, века и тысячелетия. Вы самый преданный из любовников – так Гитлер спешил к Еве, Оскар к Боши! О, о! О, как я тронута. Это так экстазно!

Джерек хмуро посмотрел на нее, но взял ее подарки с собой, втискиваясь глубже в сферу. Люк закрылся над его головой. Он плавал в неуютной невесомости, готовясь к прыжку в поток времени.

Сквозь жидкость он видел приборы загадочных, непривычных очертаний, плавающие, казалось, как и он, в жидкости. Приборы были безмолвны, циферблаты на них – неподвижны.

Вдруг одна из шкал замерцала. Появилось и исчезло несколько зеленых и красных цифр. Внутри Джерека все сжалось.

Он почувствовал, как напряглось его тело. Затем все снова успокоилось. Казалось, машина перевернулась. Джерек слышал свое дыхание, шумящее в трубке. Машина была такой неудобной, резиновый костюм – настолько тесным, что он почти пожалел, что отказался от другой машины.

Затем та же самая шкала замерцала снова. Зеленый и красный. Потом ожили еще две шкалы. Голубой и желтый. Быстро замигал белый свет. Скорость мигания все увеличивалась и увеличивалась.

Он услышал клокочущий звук. Толчок. Жидкость, в которой он плавал, все темнела и темнела.

Джерек почувствовал боль. Раньше он никогда не испытывал физической боли. Он закричал, но голос звучал глухо.

Он был в пути. Джерек потерял сознание. Он очнулся. Его ужасно трясло. Жидкость вытекала из трещины в сфере. Его тело швыряло из стороны в сторону, а сфера в это время катилась по земле, Джерек открыл глаза, потом закрыл и застонал.

Зашипел воздух, когда трубку выдернуло из его рта. Пластиковая обивка машины стала оседать, Джерек лежал на груде металла. Он застонал. Его тело было покрыто ушибами. Итак, он страдал сейчас. В этом не было сомнений. Несмотря ни на что, он обрадовался, что познал «страдание».

Новоиспеченный путешественник во времени посмотрел на зазубренную трещину в сфере и подумал, что придется искать другую машину времени, которая выдержит трудности пути при возвращении обратно. Если он находится в 1896 году и сможет найти миссис Амелию (Джерек полагал, что она сама прибыла благополучно), он пойдет к изобретателю и возьмет машину взаймы. Ему думалось, что это наименьшая из трудностей, с которыми ему придется столкнуться.

Джерек, попытался шевельнуться и вскрикнул, так как то, что было относительно тупой болью, превратилось в пульсирующую агонию. Боль медленно утихала. Он задрожал, почувствовав холодный воздух, ворвавшийся через расколотую стенку машины времени. За трещиной была темнота.

Джерек, поморщившись, встал и стащил костюм. Под костюмом были помятые пиджак и брюки розового цвета. Он убедился, что Кольца Власти по-прежнему находятся на пальцах. Это были кольца с рубином, изумрудом и бриллиантом.

Воздух пах очень странно и был плотным. Джерек закашлялся. Он протиснулся ближе к трещине и шагнул сквозь нее в темноту. Вокруг клубилась белая мгла. Машина, казалось, приземлилась на какую-то сделанную человеком поверхность и находилась на самом краю рядом с водным пространством. Ряд каменных ступенек вел вверх сквозь туман, и, вероятно, машина скатилась вниз по ступенькам, прежде чем расколоться.

Высоко над головой он различил тусклый свет, желтый и мерцающий. Джерек дрожал от холода. Он не ожидал этого. Если он находится в Лондоне эпохи Рассвета, тогда почему весь город покинут? Джерек представлял его набитым людьми – миллионами людей, так как это был период Множественных культур. Он решил пойти на свет и поковылял по ступенькам. Лицо его покрыла влага. Он коснулся лица и понял, что это такое, издав непроизвольный вздох облегчения.

Туман… Это был туман. Ободренный, он стал подниматься по ступенькам, и, в конце концов, ударился плечом о металлическую колонну. На верхушке колонны горела газовая лампа, очень похожая на те, что миссис Амелия Андервуд попросила сделать для нее. По крайней мере, он находился в правильном периоде времени. Браннарт Морфейл был излишне пессимистичен.

Но было ли это правильное место? Был ли это Бромли? Джерек посмотрел назад сквозь туман и широкую гладь темной воды. Миссис Андервуд много рассказывала о Бромли, но она никогда не упоминала большую реку. Все же это мог быть Лондон, находящийся рядом с Бромли, и если так, то река была Темзой. Что-то прогудело из глубины тумана. Он услышал тонкий крик вдалеке. Затем снова наступило молчание.

Затем Джерек вступил в узкий переулок с неровной, покрытой булыжником поверхностью. По обеим стенам переулка виднелись наклеенные на темные кирпичные стены листы бумаги. Джерек заметил, что листы покрывали письмена, но, конечно, он не мог прочитать ничего. Даже переводильные пилюли, действующие хитрым способом на мозговые клетки, не могли научить его понимать написанное.

Он понял, что все еще держит в руке ту пилюлю, которую дала ему Миледи Шарлотина. Он должен подождать, пока не встретит кого-нибудь, прежде чем проглотить ее. В другой руке все еще была зажата смятая роза – все, что пока оставалось у него от миссис Амелии.

Переулок вывел на улицу, и здесь туман был прозрачнее. Джерек мог видеть на несколько ярдов в обоих направлениях, так как там было несколько ламп, чей желтый свет силился разогнать туман.

Но все-таки место казалось покинутым, когда он шел по улице, завороженно разглядывая дом за домом. В некоторых из домов светились огоньки, проглядывающие из-за штор окон. Пару раз он слышал приглушенный голос. По каким-то причинам, значит, население было внутри домов. Несомненно, в свое время он найдет ответ на эту тайну.

Следующая улица, до которой он дошел, была еще шире, и дома здесь были выше, хотя и в том же ветхом состоянии. В их окнах на первых этажах были выставлены на обозрение разнообразные предметы искусства: швейные машины, откидные катки для белья, сковородки, кровати и кресла, инструменты и одежда. Джерек останавливался каждую минуту, чтобы заглянуть в эти окна. Владельцы вправе были так гордо демонстрировать эти вещи. Какое изобилие! Правда, некоторые из предметов были меньше и немного тусклее, чем он себе представлял, а многие, конечно, он не мог узнать совсем. Тем не менее, когда он и миссис Андервуд вернутся, он сможет сделать ей гораздо больше вещей, чтобы доставить удовольствие и напомнить о доме.

Свет впереди стал ярче. Он увидел фигуры людей, услышал голоса. Джерек кинулся через улицу, и в этот момент в его ушах зазвучал странный клацающий шум пополам с дребезжанием. Он услышал крик и поглядев влево, увидел черного зверя, появившегося из тумана. Глаза зверя вращались, ноздри раздувались.

– Лошадь! – воскликнул Джерек. – Это лошадь!

Он сам частенько изготавливал лошадей, но теперь он видел, что они отличались от оригинала. Снова крик.

Джерек закричал в ответ, приветствуя и размахивая руками. Лошадь тащила за собой что-то похожее на высокую черную повозку, на вершине которой сидел мужчина с кнутом. Он что-то кричал Джереку. Лошадь встала на задние ноги, и Джереку показалось, что она машет ему в ответ передними ногами. Странно быть приветствуемым животным в первый день своего прибытия в эпоху.

Затем Джерек почувствовал, как что-то ударило его по голове, он упал на мостовую и откатился в сторону. Лошадь с повозкой прогрохотала мимо и исчезла в тумане.

Джерек попытался встать, но не смог, почувствовав слабость… Он застонал. К нему бежали люди оттуда, где был яркий свет. Ему, наконец, удалось встать на четвереньки, он увидел стоящих вокруг него мужчин и женщин, одетых в одежду данного периода, хмурых и серьезных. Они угрюмо молчали.

– Э-э-э – Джерек понял, что они не поймут его. – Извините. Если вы подождете секундочку…

Они загомонили все разом. Джерек проглотил переводильную пилюлю.

– Иностранец какой-то. Наверное, русский. С одного из их кораблей… – услышал он слова одного мужчины.

– Вы можете сказать, что со мной произошло? – растерянно спросил его Джерек.

Мужчина удивленно сдвинул свой помятый котелок на затылок.

– Я мог бы поклясться, что вы иностранец!

– Вас сбил этот чертов кэб – вот что случилось с вами, – сказал другой мужчина, не скрывая своего удовлетворения. Он поправил большую кепку, нависающую над его глазами, сунул руки в карман брюк и веско продолжил. – Потому что вы махали руками на лошадь и заставили ее встать на дыбы, не так ли?

– Ага? И копыто ударило мне в голову, да?

– Да! – ответил первый мужчина тоном поздравления, словно Джерек прошел трудное испытание.

Одна из женщин помогла Джереку встать на ноги. Она была очень сморщенной, лицо ее было покрыто множеством красок, и от нее чем-то сильно пахло, но Джерек не узнавал запах.

Она сладострастно улыбнулась ему. Джерек из вежливости столь же сладострастно улыбнулся в ответ.

– Благодарю, – сказал он.

– Все в порядке, милый, – сказала леди. – Мне кажется, я сама хватила лишку, – она засмеялась резким прерывистым смехом и, обращаясь ко всем собравшимся, продолжала. – Мы все, наверное, такие в два часа утра. Я могу сказать, что ты неплохо погулял, – она оглядела Джерека с головы до ног. – Был на вечеринке, а? Или, может, ты артист, а? – она дернула бедрами, заставив качнуться свою длинную юбку.

– Простите, – сказал Джерек. – Я не…

– Ладно, ладно, – перебила она, влепив мокрый поцелуй в его влажную и выпачканную щеку. – Хочешь теплую постельку на ночь? – она прижалась к нему всем телом, пробормотав ему на ухо. – Я с тебя много не возьму. Ты мне нравишься.

– Вы хотите заняться любовью со мной? – удивился Джерек. – Я польщен. Вы очень сморщены, поэтому мне было бы интересно… но, к несчастью… тем не менее… я…

– Сопляк, – она отодвинулась от него. – Сосунок. Противный пьяница, – она пошла прочь под улюлюканье толпы.

– Кажется, я обидел ее, – сказал Джерек. – Я не хотел…

– Неплохое достижение, – хмыкнул один из зевак в желтом пиджаке, грязно-коричневых брюках и такой же грязно-коричневой шляпе с узенькими полями. У него было тонкое живое лицо. Он подмигнул Джереку. – Эта Элен далеко не первой свежести.

Мысли о возрасте никогда реально не приходили в голову Джереку, хотя он знал, что это была своего рода примета данного периода. Сейчас, увидев этих людей, он понял, что все они находятся в различных стадиях увядания. Вдруг его осенило, что они не намеренно портили свои черты подобным образом, а просто у них не было выбора.

– Ладно уж, – промолвил другой мужчина. – Будете моим гостем.

Поняв, что он чуть не обидел еще одного человека, Джерек быстро извинился, и, решив сменить тему, кивнул в сторону источника света.

– Что это такое?

– Это кофейня Чарли, – ответил тот же хват в желтом пиджаке. – Она для нашего района центр, навроде Пикадилли для Лондона. Вы лучше выпейте чашку, пока рядом. Кофе Чарли или убьет вас, или вылечит, это уж как пить дать.

Он подвел Джерека к большому фургону, открытому с одного бока, над которым был натянут навес, где уже толпились посетители. Внутри фургона стояло несколько больших металлических резервуаров (явно горячих), множество фарфоровых посудин, а также разнообразные предметы, которые, вероятно, являлись какого-то рода пищей. Большой усатый багроволицый мужчина, с закатанными по локоть рукавами в полосатом переднике на груди стоял в фургоне и раздавал людям емкости с жидкостью, которую он наливал из металлического контейнера.

– Я заплачу, – великодушно предложил молодой мужчина.

– Заплатите? – повторил Джерек, наблюдая, как его новый приятель протянул какие-то маленькие коричневые диски усатому и в обмен получил две фарфоровые штучки с ручками. Он протянул одну Джереку, который чуть не уронил ее, так обожгло пальцы. Он осторожно глотнул жидкость. Она была горькой и сладкой в одно и то же время. Это ему понравилось.

Мужчина толкнул локтем Джерека в бок.

– Вы хорошо говорите по-английски!

– Благодарю, – ответил Джерек, – хотя это не проявление моего таланта, а действие переводильных пилюль.

– Чего-чего? – переспросил его покровитель без особого интереса. Его мысли, казалось, были где-то в другом месте, пока он пил кофе и рассеянно поглядывал вокруг. – Очень хорошо. Я бы принял вас за английского джентельмена, если бы не одежда, конечно, и тот язык, на котором вы говорили сразу после того, как вас сбила лошадь. Сошли с корабля, не так ли? – его глаза сузились.

– В некотором смысле, – ответил Джерек. Не было смысла упоминать машину времени, ведь мужчина захочет повести его к изобретателю прямо сейчас, чтобы помочь достать новую. А главной целью Джерека в настоящий момент было найти миссис Амелию.

– Это 1896-й год? – спросил Джерек.

– Что? Год? Да, конечно, 4 апреля 1896 года. А что, у вас другой календарь там, откуда вы приехали?

Джерек улыбнулся:

– Более или менее.

Люди начали расходиться, прощаясь друг с другом.

– Доброй ночи, Нюхальщик, – сказала одна из женщин молодому мужчине.

– Пока, Мэгги.

– Вас зовут Нюхальщик? – спросил Джерек.

– Точно, прозвище, – мужчина поднял указательный палец правой руки и приложил его поперек к носу. Он подмигнул. – А как тебя кличут, приятель?

– Мое имя Джерек Карнелиан.

– Я буду звать тебя Джерри, а? Хорошо?

– Конечно. Я буду звать вас Нюхальщик.

– Ну, насчет этого… – мужчина поставил пустую чашку на прилавок. – Может быть, ты будешь звать меня мистер Вайн… что, между прочим, является моим настоящим именем. Я согласился бы на Нюхальщика при нормальных обстоятельствах, но там, куда мы собираемся пойти, «мистер Вайн» будет звучать более респектабельно.

– Хорошо, мистер Вайн. Скажите мне, мистер Вайн, Бромли далеко отсюда?

– Бромли в Кенте, – мужчина засмеялся. – Ты можешь добраться туда достаточно быстро на поезде. Меньше, чем полчаса с вокзала Виктори… или Ватерлоо? Что? У тебя там какой-нибудь родственник?

– М-м… невеста.