Мы к вам приедем... Лекух Дмитрий

Соскучились парни по футболу, ничего не скажешь. Аэропорт «Домодедово» был просто переполнен знакомыми щщами, а сколько еще народу рвануло в Саратов на поездах и на автобусах…

Ну, думаю, – что-то будет…

Видимо, подумал вслух, потому что проходивший мимо полузнакомый сабж из КБУ нервно заржал и поправил:

– Почему, – говорит, – так пессимистично, Дэн? «Думаю»… Будет, обязательно будет! Там, где мы, – всегда праздник! Ну как праздник…

И, похихикивая, двинул дальше… Я – только вздохнул ему вслед. А что мне еще оставалось-то… Сам такой. Усмехнулся, достал мобильный, набрал Али.

– Да, – говорит, – слушаю.

– А вы где? – интересуюсь.

– Поднимайся на второй этаж, – ржет. – Не промахнешься. Ты зарегистрировался, кстати?

– Угу, – говорю, – зарегистрировался.

– Ну тогда не еби мозг и поднимайся скорее. Парни уже там, а я с минуты на минуту буду.

– Хорошо, – вздыхаю. – Подымаюсь…

В небольшом магазинчике на втором этаже усиленно закупали виски и коньяк Гарри с Депешем.

Рядом маялся тоскою Степаша.

Али пока еще не было.

– Ну бля, парни! – горестно вздымал руки вверх Степа. – Ну на фига вы еще-то берете да еще эту дрянь нерусскую! У меня, я ж восемнадцать тысяч раз говорил, ночью и в дождь, вся сумка водкой забита!

Но если Гарри, может, еще и колебался, то Депеш был – просто неумолим и беспощаден:

– Бери, не пизди. Не пропадет твоя водка, и ее выжрем…

И продавщице:

– И еще вон ту бутылочку «Чиваса», пожалуйста…

Продавщица, за раз выполнившая недельный план по спиртному, суетилась как подорванная… Наконец парни остановились.

– Может, – говорит Гарри, – еще пожрать чо возьмем? Без закуси-то непросто будет, думаю…

– О, – Депеш поднял вверх указательный палец, – пожрать – это тема! Девушка, дайте еще шоколадку какую-нибудь…

Подошедший в это время Али только головой покачал.

– Пиздец, – говорит, – похоже, городу Саратову.

Я мысленно согласился.

Но долетели, в общем-то, без эксцессов.

Ну не считать же таковыми тусклые лица удивительно некрасивых стюардесс пердяевских авиалиний и их угрозы вызвать ОМОН сразу по приземлению.

Ага.

ОМОН они вызовут.

Кто-то из старших, я не разглядел кто именно, на минуту-другую скрылся в их отсеке, дал, как я потом узнал, двести долларов, – и лица некрасивых девушек тут же стали добры и приветливы, а на такие мелочи, как курение в туалетах, они и вовсе перестали обращать какое-либо внимание.

Эх, Россия…

Но настроение все равно было настолько хорошим, что даже когда какой-то прилично поддатый придурок-командировочный из Питера начал объяснять пьяному в говно мясу, каким великим клубом является их «Зенит» и почему он просто обязан стать чемпионом именно в этом году, то ему даже табло набок не свернули.

А просто предложили дождаться конца апреля и игр на Кубок Лиги, когда мы к ним приедем.

Обязательно приедем!

Гыыы…

Как говорят в Интернете, – смайлы по вкусу…

Так, с шутками и прибаутками, и долетели. Погрузились в такси и отправились в гостиницу, продолжать.

Дальше я, честно говоря, слабо помню.

Какой-то боулинг, потом клуб.

Танцы.

Девки какие-то местные, очень красивые и удивительно тупые.

Беда.

Потом вроде Али засобирался в гостиницу и я попросился с ним в такси.

Дальше – провал.

Даже не провал, провал он у шпионов бывает.

А у меня просто – чпок – и отключился.

…А включился уже утром, в номере, поверх одеяла. Совершенно голый, но почему-то – в носках.

Кстати, от холода-то как раз и «включился».

Замерз на фиг.

Залез под одеяло, выкурил, стуча зубами, сигарету и снова заснул.

…Когда я проснулся во второй раз, за окном уже вовсю светило солнце и жутко хотелось пива.

Глянул на часы – мать моя женщина, уже одиннадцать.

Пошел, кое-как умылся, почистил зубы, оделся, причесался и подошел к окну: выкурить сигарету и позвонить парням по мобильному.

Вид из окна центральной и самой дорогой гостиницы города Саратова был такой, будто по городу недавно отбомбилась немецко-фашистская авиация. В размере – не меньше дивизии, по-любому.

Или как там у них еще крупные авиационные соединения называются?

Сразу припомнился вчерашний страшный обшарпанный аэропорт, особенно дико выглядевший в контрасте с холеным, недавно перестроенным «Домодедово». Поразительно, думаю, подтрясываясь от лютого бодуна, – как это они еще своего губернатора до сих пор на первом попавшемся фонарном столбе не вздернули.

Я б лично, наверное, не удержался.

Особенно с похмелья.

А жить в этом городе и не пить – просто нереально.

Мозг взорвется.

Без казяф.

Достаточно один раз в окошко выглянуть, и все сразу понятно.

А тут сидит лощеный синюшный упырь, весь увешанный золотыми цацками, – с утра до вечера в телевизоре, который я сдуру включил зачем-то.

Вещает о счастливой народной жизни…

Тьфу, блин…

Особенно, кстати, вчера в аэропорту поразила надпись, сделанная по трафарету красной нитрокраской прямо поверх обшарпанной и обветшалой грязно-серой стены того, что у них называется «залом ожидания».

«Добро пожаловать в столицу Поволжья».

И – восклицательный знак.

Ага.

Столица.

Верх цинизма на самом деле, мне так кажется…

Ну да ладно.

Докурил сигарету, набрал Гарри.

– Вы где? – спрашиваю.

– А, Дэн, проснулся! – орет радостно в трубку. – Мы в ресторане «Буратино». Любому таксисту говори, довезет незадорого. Он у них тут, похоже, единственный круглосуточный. Только учти – мы уже в дрова…

– Что-то у вас, – удивляюсь, – сегодня уклон какой-то… деревообделочный…

– Мы на выезде, сынок, – ржет. – На первом в сезоне! Ты хочешь сказать, что за это не стоит выпить?!

– Сказать, – ворчу, – ничего не хочу. А вот выпить – хочу. Очень.

– Ну так и приезжай! – радуется.

А что тут скажешь?

Железная логика.

Пошел еще раз умылся, проглотил две таблетки пенталгина, чтобы унять лютую головную боль, выкурил еще одну сигарету.

И – потихоньку потащился вниз.

Вот сейчас, думаю, поймаю такси, доберусь до парней, похмелюсь как следует.

Может, жизнь и наладится.

Доехать до «Буратино» у меня, однако, так и не получилось.

Потому как внизу, в холле гостиницы, меня ожидал небольшой сюрприз – в лице уютно расположившихся в креслах Серхио и Никитоса.

– А вы тут на фиг? – трясу башкой. – Или это не вы, а у меня белая горячка начинается?

– Мы, мы, – радуются. – Вот, решили проверить, что за кайф ты в этих своих «выездах» ловишь. Загрузились в поезд и приехали. Вот сидим, тебя ждем. Какие-то парни, твои знакомые, сказали, что ты еще не выходил. А так – чего тут ехать-то. Да к тому же у Никитоса как раз пара девчонок знакомых в этом городишке под руку подвернулась. Ну, как под руку…

– Что ж, – смеюсь, – не позвонили-то, идиоты? Я б пораньше спустился.

– А сюрприз хотели сделать, – жмут плечами. – Мы тут, кстати, пивничок хороший рядом с гостиницей обнаружили. С воблой. Пошли?

При одной мысли о пиве с воблой у меня аж во рту пересохло.

– Ведите! – ору. – Немедленно!

И только после того, как во мне уже заплескался добрый литр пива, я вспомнил, что меня парни, в общем-то, совсем в другом месте ждут.

И давно уже.

Даже звонить как-то немного страшновато…

Подумал и набрал номер Али.

Он постарше, чем Гарри, поспокойнее.

Проще объясниться будет, думаю.

– Привет, – говорю.

– Отсоси у красно-белых. Мы к вам приедем, мы вас отпиздим. Ты кто, сынок?

– Я, – отвечаю осторожно, – Данила. А это ты, Глеб?

– Это не Глеб. Глеб в говно, – четким голосом докладывают в трубке, – курит на улице с Олигархом. Это Стаканов.

– Привет, – говорю, – Макс. А Гарри есть неподалеку?

– Гарри еще в большее говно, чем Али с Олигархом, – чеканит Макс. – В настоящее время вместе с Депешем исполняет боевой танец саблезубого кролика вокруг официантки с пятым номером бюста. Лет восемнадцать девочке, свежак, кровь с молоком. Где они таких находят, не пойму? Я уже тоже интересовался насчет потребности в муже-алкоголике с московской пропиской.

– И что? – спрашиваю.

– Хихикает, – вздыхает Макс. – Но против боевого танца банкиров даже я не тяну. А ты где?

– Да я как раз по этому поводу и звоню, – отчитываюсь. – Я тут знакомых встретил, сидим, общаемся. Так что я, наверное, сразу на стадион. Да, Макс, и передай Гарри, чтоб он молодым сказал, чтобы еще два билета купили.

– Я им сам скажу, – ржет Стаканов. – Гарри сейчас лучше не беспокоить. Ну ладно, пока, мне пельмени тут принесли. И водку. Не до тебя. На стадион выдвинешься – звони, встретимся…

И отключился.

А мы еще поразминались по пивку, потом заказали по тарелке солянки, по порции шашлыка и пару бутылочек беленькой.

Словом, к моменту выдвижения в сторону стадио я уже был, что называется, – в полной боевой готовности.

Но – без излишеств.

На ногах держался вполне уверенно.

Ну, как уверенно…

Двигался.

И – соображал, а это самое главное.

Добрались до стадиона, я отзвонил одному из молодых, ответственному за закупку билетов.

– Ты где? – спрашиваю. – Как тебя искать-то?

– Я тебя сам найду, – успокаивает. – В вашу сторону, судя по всему, как раз выдвигаюсь. Ну в ту, откуда основной моб пойдет. Так что стой, жди.

Что делать, – стою, жду. Сигарету закурил, о пивке задумался. В это время он меня и нашел, передал заветные квиточки.

И – застыл, как вкопанный.

– Ну ни хрена себе, – говорит.

И показывает в сторону ведущей к гостевому сектору улицы.

Я взглянул туда – и аж вздрогнул.

Нда, думаю.

Зрелище, действительно, – душераздирающее…

…По улице плыло зигзагами огромное белое полотнище с красным британским крестом и затейливо вышитым спартаковским ромбиком.

Как парусное судно против ветра.

По углам полотнища угадывались четыре почти человеческие фигуры.

С абсолютно просветленными лицами и глазами разной степени остекленения.

Гарри, Депеш, Али и, кажется, Степаша.

И не разглядишь, блин, так их штормит.

Они даже качались в такт, что еще больше усиливало их сходство с командой на палубе попавшего в крепкий шторм парусника, но все-таки продолжали упрямо идти вперед, наперекор ветрам и судьбе, в лице совершенно охреневших от этого зрелища мордатых саратовских ментов.

Нас они, естественно, даже не заметили.

– Да, – завистливо сказал молодой, – умеет отдыхать старшее поколение. Нам с тобой, Дэн, еще учится и учится. Сколько же они приняли-то, интересно?

– Боюсь, – вздыхаю, – мы бы после их нормы уже давно бы умерли.

– Во-во, – соглашается, – вот и я об этом. Говорят, ты «золотой» пробиваешь, ага?

– Ну, – отвечаю, – а что?

– Да так, – жмет плечами. – Интересно. Тогда понятно, почему Гарри всех предупредил, что если тебя под акцию кто подтащит – лично щщи отрихтует до состояния черно-белой фотографии. Завидую, чего уж там.

– А чо завидовать-то? – удивляюсь. – Возьми, да и сам пробей.

Он в ответ только вздыхает.

– Тебе легко говорить. У тебя и авторитет, и поддержка от «старших», ага. И в фестлайне ты уже хорошо постоял, так что – без вопросов. И то, думаю, непросто будет. Нет, мне рано еще. Но когда-нибудь – обязательно решусь, ага. А пока, если тебе что надо будет, – ты говори, мы с пацанами сделаем, по-любому. Но и ты про нас не забывай, договорились?

Я кивнул, мы пожали друг другу руки и разошлись.

Я с парнями на сектор, а он – дожидаться тех, кто еще не забрал тикеты.

Хороший, думаю, парень.

И – не мелкий, подвижный, жесткий.

Надо будет, думаю, с Гарри поговорить, чтобы обратил на него внимание.

Или, лучше, – самому его поближе к себе подтянуть?

Типа, – подоснова, нормальный парень, сам прослежу?

Тактически-то оно правильно, но если Мажор решит, что я вокруг себя бригаду мучу внутри фирмы?

Да я сам-то знаю, что это не так, но – оправдываться потом замучаешься…

Вопросы, вопросы…

Ладно, разберемся.

А пока – забрать Никитоса с Серхио – и бегом на сектор.

Через полчаса уже игра начинается.

…Шмон на входе на стадион был каким-то слегка расхлябанным и поверхностным. И вообще саратовская милиция в этот раз проявляла просто-таки чудеса добродушия. Даже когда какой-то ретивый сержант ломанулся в толпу, чтобы повязать запалившего файер молодого, а вернулся на место и без него, и заодно – без фуражки с дубинкой да еще и с малость отрихтованными щщами, так вот – даже тогда никакой «зачистки» не последовало.

Просто какой-то подполковник подозвал к себе парней постарше и коротко с ними о чем-то поговорил. Те покивали, и через некоторое время фуражка и резиновая палка вернулись к своему хозяину.

И все.

А уровень шизы для выездного матча был просто потрясающий.

Перекричали весь стадион, врать не буду. Без всяких оговорок: уровень боления вполне достойный Великого Клуба.

Да и команда порадовала.

3:2, и мы – в полуфинале.

Да это просто праздник какой-то!

На выходе со стадио, правда, случился небольшой инцидент с местной пердяевской гопотой, но даже он оказался не неприятным, а скорее, – забавным, как и все в этом мире, связанное со Степашей.

А начиналось все достаточно мирно, даже менты, я уже говорил об этом, были какими-то позитивными.

После матча нас продержали на террасе сравнительно недолго, но достаточно для того, чтобы народ слегка пришел в себя и немного подуспокоился.

Ну, стоим, пританцовываем – прохладно все-таки, – байки какие-то друг другу травим.

Словом, – все как всегда.

Гляжу, в мою сторону Али сквозь ряды протискивается, вроде как уже почти – в полном порядке.

Так, покачивается немного.

– Слышь, – говорит, – Дэн. Помощь твоя нужна. Мы-то с Гарри, вроде, в себя пришли слегонца, но вот Депеш со Степашей… беда, короче. А нам бы пока хотя бы себя до гостиницы донести, какая уж тут транспортировка тел товарищей. Павших в неравной борьбе с тяжелым алкоголизмом, понимаешь…

– А я то, – спрашиваю, – чем помочь могу? Мне этих двух кабанов при всем желании на себе не унести…

– Да тебе, – морщится, – и не надо никого особо нести. Гарри уже молодых подпряг, хулсов из вашей фирмы каких-то. Я их не знаю, к сожалению. Просто ими, понимаешь, тоже руководить надо, а то увезут еще парняг куда-то не туда. Или в обезьянник загремят всей теплой гоп-компанией, мозгов-то там ни у кого нет. У Депеша со Степашей – по пьяни, у ваших бойцов – по определению. И – болтайся потом по всему Саратову, из ментуры их выковыривай. Так что, – проследи уж, Христом-Богом прошу…

– Хорошо, – смеюсь, – прослежу. Все будет хорошо, не парься.

Он вздохнул, потрепал меня по плечу и начал протискиваться наверх, где и находились «тела павших товарищей».

Я тоже вздохнул и потихоньку начал пробиваться следом.

«Тела», кстати, слава Богу, оказались не такими уж и «павшими».

Так, на полдвенадцатого…

Нести не обязательно, можно просто поддерживать, а ножками и сами передвигать умеют.

Не очень, конечно, но – все-таки, все-таки…

А тут еще и менты сектор открыли к выходу.

Ну мы и двинулись…

…Вот прямо на выходе они на нас и прыгнули.

Нет, даже не прыгнули, если честно.

Просто сбилось в кучу человек сорок-пятьдесят местных, без строя и без порядка.

Стоят, орут:

– Прилетели к нам грачи, пидорасы-москвичи! Мясо! Мясо! Мяса – нет!! Мясо съели на обед!!!

И швыряют в нашу сторону всякое дерьмо мелкое. Мусор уличный, такой же, как и они сами: полупустой пластик из-под колы, скомканные пачки сигарет, смятые жестянки, зажигалки, монеты.

В общем, ничего серьезнее пустой бутылки из-под пива.

Издалека, не сближаясь.

Причем, – с чувствительным «недолетом», по моим ощущениям – совершенно сознательным.

Я бы, если честно, так и вообще мимо прошел – чо на быдло-то всякое размениваться?

А вот Степаша – встрепенулся.

Стряхнул с себя поддерживавшего его молодого, подошел к их, прости Господи, мобу, выбрал самого здорового.

– Где Москва?! Где мой дом?! – говорит удивленно. – Ночью и в дождь! Никак вызывали?! Ну и?! Вот оно мясо, здесь. Ты его попробуй съесть. Чо молчишь-то, Степа? Хрен проглотил?!

И – как наварит этому скунсу своей тяжеленной башкой прямо в переносицу.

Кровь, вой, сопли.

А он уже дальше вглубь идет, молотилками работая.

Каждый кулак, между прочим, – почти с мою голову…