Помощники Ночи Кук Глен

Глава 19

Андорэйцы в Бросе

Шэгот и Свэйвар промышляли грабежом и убийством, покуда не выучили фиралдийский язык настолько, чтобы получить хоть какую-нибудь работенку. После чего им удалось найти занятие по душе. Поначалу они выполняли обязанности вышибал в одном из притонов на броской набережной, затем стали безжалостными убийцами, покровителями лавочников с согласия последних. Те уже не могли выносить постоянных поборов со стороны бандитов, ни один из которых не защищал их от других вымогателей.

Шэгот и Свэйвар обладали невероятной живучестью. Их хладнокровие пугало самых отъявленных мерзавцев Броса. Понадобилось лишь несколько месяцев, дабы убедить суеверный преступный мир в том, что братьям нельзя причинить вреда, а вот они с превеликим удовольствием прикончат всякого, у кого появится мысль встать на их пути.

Шэгот заметил, что если достать голову монстра из мешка и использовать в драке оружие, которое они нашли на древнем поле б, рани в Белых Холмах, то его и Свэйвара никто не мог даже ранить. Грим не знал, почему так происходит. Впрочем, он и не пытался разгадать эту тайну. С него хватало и того, что он выполнял волю богов.

Братья жестоко расправлялись с врагами, не испытывая при этом никаких сожалений. Эпоха, в которой они очутились, настолько отличалась от их собственной, что андорэйцам теперешние люди казались чудовищами.

Им это напоминало забой цыплят. Правда, лишь тогда, когда Шэгот держался на ногах. Теперь он спал почти по шестнадцать часов в сутки.

Действия братьев привлекли внимание отца Сильвио Обилада, который занимал особое положение в семействе Боуглиони, одного из Пяти Домов Броса. Его члены на протяжении многих столетий враждовали с Бенедокто. Отец Обилад заверил братьев, что им удастся насладиться безбедной и спокойной жизнью, если они применят свои таланты на службе у Бруглиони.

Шэгот ничего, кроме презрения, к отцу Обиладу не испытывал.

– Халдарские священники – все, как один, скользкие и липкие, – сказал он Свэйвару. – Хотел бы я поглядеть на то, как с ними расправятся Древние. Особенно с этими безмозглыми броскими духовниками. Им только и нужно добраться до власти. Их крики мне покажутся слаще музыки.

Свэйвар промолчал. Теперь он вообще редко разговаривал. Асгрим исполнял все приказы Шэгота, какими бы жестокими, безумными, кровожадными они ни были, только бы избежать всего, что касалось богов.

Основной трудностью, с которой столкнулись братья, оказалась продолжительность сна Шэгота. Она возрастала чуть ли не с каждым днем.

Сильвио Обилад не жаждал крови, в отличие от остальных членов семьи Бруглиони. В детстве он дружил с Сонералом Бруглиони, который стал бы сейчас военным вождем, если бы не умудрился проглотить смертельный яд во время маневров, предшествующих избранию Гонарио Бенедокто. Теперь священник преданно служил Палудану, брату Сонерала.

Палудан Бруглиони был преисполнен злобой и ненавистью. Вся его сущность вращалась вокруг двух этих чувств. Все жители Броса считали, что отец Обилад даже и не пытался смягчить темные стороны Палудана. Вероятно, священник действительно подпитывал ненависть Палудана к сторонникам бенедоктского Патриархата.

Сильвио Обилад старался хорошо исполнять свои обязанности. Однако он годами ломал голову, пытаясь понять собственную веру.

Шэгот и Свэйвар вошли в маленькие и сырые покои отца Обилада. И тут же почувствовали зловоние, исходящее от плесени и грибков. По углам валялись разлагающиеся от влаги одеяния – дары, в кои духовник ни разу не облачился.

Священник всегда носил одну и ту же омерзительную, разорванную рясу. От него самого исходил отвратительный запах.

– Спасибо, что пришли, – проскрипел духовник. Его голосовые связки стали жертвой извечной сырости.

Братья переглянулись. Этот немощный, дряхлый скелет был одним из влиятельных людей Броса. Именно поэтому Шэгот согласился на предложение священника служить семье Бруглиони.

Высоко и видно далеко. Такое преимущество, по мнению Шэгота, могло помочь в поисках нужного им человека.

Отцу Обиладу немного оставалось до пятидесяти лет. Однако из-за самобичевания он выглядел на все семьдесят. Священник питался исключительно просфорами да водой. По святым дням он постился.

Шэгот считал его безумцем.

– Вы сказали, что ваш хозяин не поскупится. Потому мы и пришли, – прогрохотал он.

– Есть какие-нибудь сведения о том, кого мы разыскиваем? – спросил Свэйвар.

На мгновение священник задумался.

– Ах, это. Таинственный человек с востока. Нет. Пока нет. Никто ничего не знает. Однако Брос большой город, а найти его спешите только вы. Кроме того, мы только начали охоту.

Шэгот заворчал, изводимый чужим нетерпением, которое бушевало в его груди. Он подавил это чувство.

– Так у вас есть для нас работа?

Вонючий старикашка состроил гримасу. Он испытывал угрызения совести из-за того, что ему приказали устроить.

Гримсоны еще не поняли: их наняли, потому что семья Бруглиони могла легко от них откреститься. Они должны были стать главными действующими лицами в готовящемся преступлении, где возможность их устранения выглядела весьма привлекательно.

Отец Обилад всю свою жизнь занимался самообманом. Однако он не был глуп. Священник понимал, что Палудан не собирался использовать этих чужеземцев для прославления Господа. Впрочем, то, что задумал Бруглиони, могло принести пользу и Богу. Сильвио Обилад каждый день убеждал себя в том, что своими действиями помогает Отцу Небесному завершить великое полотно мироздания.

Это самый простой путь уверить себя в том, что все человеческие поступки являются частью божественного замысла. Иначе, как еще можно оправдать жестокость?

– Здесь ужасно воняет, старик. Почему бы вам ни вычистить все это дерьмо? – Шэгот не дал отцу Обиладу ответить. – Так что за работа? Вы разбудили меня. Переходите к делу.

– Патриарх планирует усилить свое влияние в Коллегиуме, создав новые должности принципатов. Он вознаградит ими стойких заступников веры.

Шэгот засопел. Андорэец совершенно не разбирался в епископской политике.

– Великий выберет трех человек диаметрально противоположных взглядов. Один – противник Патриарха. Второй – его союзник. А третий – сторонний наблюдатель, который вряд ли сможет претендовать на место Бенедокто. Впрочем, эти должности просуществуют недолго. – Вообще-то, принципатами становились лица, не вовлеченные в интриги Пяти Домов. Однако последние тайно решили, что каждый представитель семейства должен постоянно занимать одну такую должность. Чтобы стать Патриархом, нужно быть принципатом.

– Их отменят сразу же после того, как эти люди воспарят к небесам.

– Ну, а я-то здесь причем? – вновь засопел Шэгот.

– Родриго Колони заключил с Великим тайное соглашение. После утверждения его в должности принципата, он изменит мнение и отдаст свой голос сторонникам Великого. А взамен получит замки и поместья, которые распределит между своими детьми.

Целомудренные отцы Церкви были папашами в прямом смысле этого слова. Впрочем, они никогда не признавались в своем лицемерии.

– После избрания принципатов и возвращения Бронте Донето, у Великого будет преимущество в три голоса. Но у святой Церкви есть задачи и поважнее планов Патриарха. Поэтому…

– Надо кого-то убить. – По мнению Шэгота, халдарский Бог был достаточно взрослым, чтобы самому о себе позаботиться.

– Грубо говоря, да. Хотя все не так просто. Если Родриго Колони отправят на тот свет, поднимется шум. Никто не должен заподозрить Бруглиони.

Шэгот не отличался сообразительностью, однако в проницательности ему не откажешь. Для него все сразу же встало на свои места.

Он и Свэйвар прикончат этого Родриго Колони. А потом выйдет так, что прежде чем их арестуют и допросят бравые солдаты, которые немного припозднятся, пытаясь спасти Колони, Бруглиони убьют братьев. Сгодится и другой сценарий.

– Сколько у нас времени на подготовку?

– Все должно произойти в течение следующих двадцати дней. До возвращения Бронте Донето.

– Поговорим об этом утром. Я посмотрю, что можно сделать. У вас есть свой человек среди прислуги Колони? – Шэготу казалось вполне вероятным, что Пять Домов засылают друг к другу своих шпионов.

Отец Обилад утомился. Чужеземцы чересчур сообразительны. Однако духовник должен был использовать все средства, имеющиеся у него под рукой.

– Почему вы спрашиваете об этом? – поинтересовался священник.

– Нам надо знать о передвижениях жертвы. Его планах. Мы же не можем прийти домой к Колони и прикончить его.

– Не стоит беспокоиться о таких пустяках. Родриго Колони известен своей любовью к женщинам. Он торопится насладиться прелестями как можно большего количества развратниц, покуда у него еще есть силы. На поиск новых блудниц Родриго тратит в неделю, по крайней мере, три ночи.

– Хорошо. Очень хорошо. Это все упрощает. – Поведение Колони свидетельствовало о его недальновидности. Куда безопаснее принимать женщин в своем доме. – Сколько людей сопровождают его в подобных вылазках?

– На протяжении целого поколения ни одна семья не объявляла войну другой. Пять Домов не хотят допускать прежних ошибок. Поэтому Родриго опасается только грабителей. С ним всегда четыре охранника. Вполне вероятно, что к оргиям Колони присоединится несколько его друзей. Ни один из них не должен пострадать. А вот охранники Колони могут представлять опасность.

– Хм. Как я уже сказал, поговорим завтра утром. Мне необходимо все обдумать. Выясните все о Родриго Колони. Будьте готовы согласиться с той суммой, что я назову.

– Они хотят использовать нас, – заметил Свэйвар, как только братья покинули обитель чокнутого священника.

– Да уж. Однако они недооценивают наше везение. Давай-ка немного пошутим над ними. – Единственное удовольствие Шэгот получал теперь от осознания своей жестокой хитрости.

Этой ночью сам Странник наведался к Гриму.

Разумеется, отец Обилад настаивал на том, что заплатит Шэготу, когда тот выполнит работу. Андорэец рассмеялся. И это после всех бессонных ночей, которые Свэйвар провел, изучая Родриго Колони и его поместье. Последнее, впрочем, как и все жилища Пяти Домов, оказалось настоящей цитаделью.

– Я-то готов продолжать дело. С чего вдруг священнику нас обманывать? Но мой брат говорит, что не вчера родился. Асгрим не доверяет тем, кто живет в тех южных городках, где честь и слово почтенного старца ничего не значат. И ничего здесь не поделаешь. Он все-таки мой брат. Я не хочу его огорчать. Давайте поступим следующим образом: вы заплатите две трети сейчас, а остальное после того, как мы выполним работу.

Отец Обилад еще не успел прийти в себя от той суммы, которую потребовал Шэгот за убийство Родриго Колони. Шестьсот золотых папских дукатов.

Перспектива выплачивать две трети прямо сейчас его тоже не воодушевила. Как бы там ни было, священник не мог пойти на это. Таким количеством золота духовник не располагал: Палудан Бруглиони выделил ему лишь незначительную сумму.

Последний страстно желал заплатить как можно меньше, поскольку боялся, что больше не увидит своего золота.

Палудан славился скупостью: он цепко держался за каждый дукат, покуда Патриарх не начинал пищать, как евнух, проходя процедуру заверения подписи.

– Я не могу пойти на ваши условия, – признался отец Обилад. – У меня нет такой власти. Сумма, которую вы запросили… ее трудно назвать даже завышенной. Работа должна оплачиваться по заслугам. Встретимся послезавтра в то же время. Я оповещу Каниглию о вашем приходе.

– Хорошо, – пообещал Шэгот с улыбкой на губах. – Я надеюсь прибрать к рукам ваши денежки. – Он действительно рассчитывал на золото Бруглиони. Андорэец уже договорился с одним девом о том, что последний вложит деньги под замечательные проценты. Шэгот понятия не имел, как поступит со своим богатством. Да это его и не волновало. Он наслаждался жизнью, как нигде раньше.

Однако Шэгот не расслаблялся. Он послал Свэйвара шпионить за Родриго.

Отец Обилад настаивал, чтобы нападение произошло на Мадурской площади, вблизи басбанского фонтана. Андорэйцы удивились столь странному выбору. Однако на все их расспросы священник лишь разводил руками. Он сказал, что место выбрал Палудан, исходя из своих собственных соображений.

Шэгот лично осмотрел площадь, а затем поручил это задание Свэйвару: он должен был регулярно, днем и ночью, обходить площадь. Место идеально подходило для того, что задумал священник. Площадь изобиловала различными потаенными уголками, откуда могли выскочить притаившиеся герои-спасатели, когда, к их великому сожалению, вырвать Родриго из лап разбойников будет уже невозможно.

Этот тип так и напрашивался на смерть. Он оказался до невероятного предсказуем. Родриго покидал поместье в одно и то же время. И ходил той же дорогой к одним и тем же борделям.

Отец Обилад нехотя согласился удовлетворить требование Шэгота. Он вручил братьям четыреста из шестисот дукатов за два дня до предполагаемого воспарения Родриго к небесам.

– Мы постараемся сделать все по-вашему. Однако, если произойдет нечто непредвиденное, нам придется внести кое-какие изменения, – сказал священнику Шэгот.

– Просто выполните то, что от вас требуется.

Братья заранее пришли на Мадурскую площадь. Они притащили с собой все трофеи и амулеты. Даже Свэйвар воспрянул духом.

– Ну и удивятся эти тупицы, Грим. Ну и удивятся.

– Да, то-то мы посмеемся над отцом Обиладом, чертовым Палуданом Бруглиони и его шутом Гервасо. Теперь давай-ка отойдем с тобой на задний план и позволим трагедии разыграться.

На андорэйцев никто не обращал внимания. В Брос отовсюду приходили многочисленные паломники. Чужестранцев привлекала местная достопримечательность, басбанский фонтан. Ему было столько же лет, как и самой Древней Империи.

Родриго Колони в сопровождении нескольких охранников пересек площадь и направился за ее пределы. Уверенность братьев продолжала расти.

– Господа, не забывайте, что здесь вам не ночлежка, – напомнил им городской страж.

– Не беспокойтесь, нам есть где остановиться. Мы служим Палудану Бруглиони, – ответил Шэгот на неплохом фиралдийском. Он осклабился и фыркнул. Позже сержант припомнит их разговор.

Свэйвар тоже тихонько хихикнул. Он отлично проводил время. Впервые с тех пор, как они покинули крепость Великих Небес, Свэйвар радовался жизни. Отчасти из-за своей уверенности в том, что ему и Шэготу удастся провести богов.

– Эй, нам следует где-нибудь спрятаться. Скоро должна появиться шайка Бруглиони, – заметил Шэгот.

Братья притаились в темном проходе между зданиями.

– Думаешь, ребята Бруглиони сделают всю работу, если мы палец о палец не ударим? – спросил Свэйвар.

В воздухе пахло заговором. Сны Шэгота только подтвердили его опасения. Но в них скрывалось и еще что-то. И Гриму пока не удалось разгадать, что именно. Возможно, предположение Свэйвара и есть отгадка.

– Хорошо соображаешь, братишка. Я не знаю, как они поступят. Впрочем, как ты смотришь на то, чтобы предоставить им такую возможность? Мы всегда успеем прищучить Родриго в другом месте и в другое время.

Ожидание показалось долгим и вместе с тем коротким. Его можно было сравнить с мгновением. Брат Шэгота с трудом сдерживал смех. Именно в такие минуты время летело незаметно. Когда же Свэйвар мрачнел и размышлял о всех непредвиденных обстоятельствах, оно тянулось словно черепаха.

– Тссс! – зашептал Свэйвар. – А вот и прихвостни хозяина.

Мимо тихо прокрались шестеро фиралдицев, на мгновение освещенные взошедшим полумесяцем. Они проскользнули в укрытие, которое находилось в каких-то двенадцати ярдах от того места, где притаились андорэйцы.

– Кого-нибудь узнал? – спросил Шэгот так тихо, что его не услышали бы и на расстоянии пяти шагов.

– Для Бруглиони эта ночка станет самой ужасной в их жизни. Я заметил Гилдео и Акато Бруглиони. А один вроде бы похож на Салди Серено. – Среди приговоренных оказались сыновья и племянник Палудана.

Посреди площади и морд разнообразных животных, создающих композицию басбанского фонтана, с шумом и брызгами вырывались потоки воды. Падая вниз, они усыпляющее действовали на Шэгота, который с трудом перебарывал себя.

Месяц плавно перекатился по небу. Теперь его свет уже не выдаст того, кто выползет из узкого прохода, где скрывались андорэйцы.

– Стой здесь. А я пойду посмотрю, не удастся ли мне услышать что-нибудь, – прошептал Шэгот. Прихватив с собой голову огра, Шэгот подобрался к месту, где притаились его убийцы. Вскоре, лежа на животе, он очутился в нескольких дюймах от ямы, в которой укрылись Бруглиони.

Между ними разгорелся спор. Один из них хотел знать, почему до сих пор не появились тупые чужеземцы. Другой приказал ему заткнуться. Еще не время. Им стоит начать волноваться, если андорэйцы не покажутся через пятнадцать минут.

– Мне бы четырехсот дукатов надолго хватило. И жил бы я не бедно, – настаивал один из юных Бруглиони.

– Да со своими шлюхами ты и недели не протянешь. Шэгот мог быть очень терпелив, когда в этом был смысл.

Прошли минуты. Потом десяток минут, а он все продолжал неподвижно лежать на земле, прислушиваясь к разговору. Андорэец навострил уши, когда Бруглиони забеспокоились.

Исполнителям грязной работы следовало бы уже объявиться. Однако их и след простыл. Неужели Палудан выбросил четыреста дукатов на ветер?

Шэгот и Свэйвар должны были разгуливать у фонтана под видом двух пьяных чужестранцев, которые могли представлять опасность только для самих себя. Большинство иноземцев, наводнивших город, не обладали достаточным умом даже для того, чтобы завязать шнурки.

Шэгот вернулся к брату. До появления Родриго Колони оставалось недолго. Однако Колони изменил своим привычкам: он опоздал.

Неподалеку раздалось пьяное пение.

Родриго. И его охранники. И какие-то забулдыги, с которыми Колони познакомился в борделе.

Свэйвару это показалось странным. Прежде такого не происходило. Раньше Родриго не выкидывал подобных номеров.

– Я определенно уверен в том, что нам не следует сегодня исполнять задуманное, Грим. Не нравится мне все это, – сказал он Шэготу.

Пьяные приятели Колони, казалось, не собирались уходить с Мадурской площади. Они остановились у басбанского фонтана и не двигались с места, покуда охранники Родриго не убедили хозяина в необходимости продолжать путь.

– Думаю, я просто изобью этого старого священника так, что у него яйца отвалятся, – пробормотал Шэгот.

– Что-то происходит, – сказал Свэйвар, дотронувшись до руки брата.

Команда Бруглиони стала жертвой собственной глупости. Они бросились на группу людей, бродившую по площади.

Как Шэгот и подозревал, собутыльники Родриго оказались совершенно трезвыми. Однако, поскольку никакого нападения у фонтана не произошло, их бдительность притупилась. С другой стороны, охранники Колони проявляли двойную осторожность из-за пьяниц.

Когда головорезы Бруглиони выскочили из своего укрытия, охранники Колони вонзили кинжалы в стоявших к ним спиной пьянчуг.

Началась потасовка. Засверкали лезвия мечей. Несколько людей тут же пали, среди таковых оказался и охранник Колони.

Затем откуда ни возьмись появились еще шестеро мужчин, которые устремились на дерущихся с дальнего конца площади. Раздался оглушительный лязг оружия.

Гилдео и Акато Бруглиони считали себя отличными дуэлянтами. Их способности прославляли, что придавало им еще большую уверенность.

Сегодня они пожалели об излишней самонадеянности.

– Эти парни знают толк в своем деле, – изрек Шэгот. Новые участники потасовки сражались отлично, впрочем это не спасло их от ранений.

Молниеносность и жестокость налетчиков не оставили Бруглиони и охранникам Колони ни единого шанса на побег.

Шэгот сам себе кивнул, когда победители забрали свою награду – Колони и раненых. Последние оказались теми пьяницами, которым стражи Родриго нанесли удары в спину. Они все еще были живы, однако вряд ли бы долго протянули, не окажи им в скором времени медицинскую помощь.

– Четверо из них были тяжело ранены. Еще двое получили не столь серьезные увечья. Как только они удалятся, начинай преследование. Необходимо выяснить, кто эти люди и куда направляются.

Свэйвар нехотя кивнул. Сегодня его настрой вряд ли можно назвать кровожадным. Наверное, именно поэтому Грим поручил ему такое задание.

Свэйвар знал, что Шэготу не составит труда найти его позже. Грим всегда знал, где находился его младший брат.

Бруглиони пытались собраться с духом и доковылять к семейной крепости. И тут появился Шэгот. Стоит отметить, что до сих пор никого еще не убили. Ни у Бруглиони, ни у охранников не осталось сил для продолжения борьбы. Шэгот пустил нескольким их них кровь, дабы заставить остальных слушать его. Среди убитых андорэйцем был Акато Бруглиони, который ранее получил лишь несколько царапин. Этой ночью фехтовальное мастерство не принесло ему никакой пользы.

– Объясните мне, что здесь произошло? – потребовал Шэгот. Он задавал вопросы и наводил острие меча на тех, кому следовало на них ответить. Андорэец убил Салди Серено, когда юноша попытался бежать.

Бруглиони рассказали Шэготу о своем плане. Он полностью совпал с подозрениями андорэйца. Братья должны были понести наказание за убийство человека, который собирался поддержать Патриарха в Коллегиуме.

– И кто вас остановил?

– Это весьма странно, но нападавшими оказались псы Патриарха. Воинствующее братство. Вообще-то им незачем похищать Родриго Колони. Он их сторонник. Но им отдали такой приказ, – признался Гилдео Бруглиони.

– Неужели? – Шэгот решил поразмыслить над словами Бруглиони и понять, откуда атаковавшие братья знали о готовящемся покушении. – Вот что ты сделаешь. Если, конечно, дорожишь своей жизнью. Прикончи охранников Колони. А затем уноси ноги. Так быстро, как только сможешь.

Нехотя Гилдео начал добивать раненых стражей, у которых не осталось сил, чтобы сопротивляться.

Юноша закончил резню, обернулся и увидел, что Шэгот отправил на тот свет оставшихся в живых членов отряда Бруглиони. Он открыл рот, но не успел произнести ни единого слова.

Шэгот одним ударом меча снес голову Гилдео. Затем андорэец устремился вслед за братом. Сколько времени пройдет, прежде чем люди начнут грабить мертвецов? Шэгот задумался: не следовало ли ему поступить так же.

Интересно: какая шумиха поднимется из-за сегодняшних злодеяний? Наверняка, огромная, как только найдут все улики.

Шэгот ухмыльнулся. Забавно.

Похитители Родриго Колони направлялись к реке Тераги, к Кастелле долла Понтелле. Разумно с их стороны, если они, конечно, действительно принадлежали воинствующему братству.

Шэгот оставил затею нагнать брата. Вместо этого он решил выйти навстречу своей жертве.

Воинствующие братья двигались неторопливо, избегая прохожих.

Шэгот мало что знал об этом ордене. Братья представляли собой священников-воинов. Андорэец воспринимал это как плохую шутку, поскольку был знаком с одним из халдарских духовников.

Он атаковал отряд сбоку, как только их головной миновал неестественно темный участок, где укрылся Шэгот. Андорэйцу мрак не показался необычным, он был ему только на руку.

Шэгот не замечал многое из того, что творилось вокруг него.

Грим напал на священников, держа в одной руке голову огра, а в другой бронзовый меч. Он полагал, что его противники ни чем не отличаются от Сильвио Обилада. Казалось, Шэгот видел в темноте, что было очень кстати.

Андорэец без труда расправился с первыми четырьмя ошарашенными и уже ранеными братьями. Затем вернулся их вожак, и Грим узнал всю правду о священниках из воинствующего братства.

С тех самых пор, когда Эриф и он практиковались во владении оружием друг против друга, Грим ни разу не встречал подобного противника. Единственное преимущество Шэгота состояло в том, что темнота не была для него помехой.

Пританцовывая, Грим продолжал отступать, не забывая наносить удары направо и налево. Когда он заметил, что Родриго Колони пытается ускользнуть, то перерубил ему сухожилия.

Затем Шэгот обнаружил, что оказался в тупике. Лучший из атаковавших наступал на него спереди. Второй справа. А третий, хоть и был ранен, прижимал андорэйца слева, пытаясь заполучить ухмыляющуюся голову демона. Все трое вели себя крайне осторожно, как настоящие профессионалы. Не увидь Шэгот за спинами нападавших братьев Свэйвара, спешащего к нему на выручку, он наверняка бы воззвал к Прислужницам Смерти.

Но даже сейчас было нелегко расправиться с троицей. Шэготу нанесли несколько ран, одна из которых вывела бы его из строя, не будь он любимчиком богов.

А вот Свэйвару досталось. Ему не так повезло с благословлением Древних Божеств. Его обе руки пострадали от ударов саблей, а грудь и живот от кинжала. Ранения были тяжелые. Впрочем, если их быстро обработать, вряд ли смертельные.

Шэгот поспешно оказал брату первую помощь и, удостоверившись, что все трое мертвы, собрал тела в кучу подальше от взглядов случайных прохожих. Затем он вновь подошел к брату и сел рядом с ним, желая, чтобы его собственное небесное благословление перешло Свэйвару.

Каким бы отвратительным выродком не был Шэгот, он безумно любил своего младшего брата.

Вскоре, не совладав с собой, Шэгот чуть не заснул. Вот этого он не мог допустить: предстояло еще много сделать.

– Братишка, ты сумеешь встать и доковылять домой?

Свэйвар промычал в ответ. Конечно, он сумеет. Ради Шэгота. Благодаря Шэготу. Но на большее у него не было сил, даже если брат собирается его еще о чем-нибудь попросить.

– Хорошо, тогда поднимайся.

– Мы же все перевезли в другое жилище, – прошептал Свэйвар.

– Вот и замечательно. Я просто устал постоянно за всем следить и обо всем думать. Возвращайся туда и ложись спать. А я здесь приберу.

– Грим…