Доктор Сон Кинг Стивен

— Да.

Это была и правда, и неправда. В голове у него прояснилось, но живот болел адски. С учетом того, что он утром увидел в зеркале, Дэн этому не удивлялся.

— Где мы?

— Милях в ста пятидесяти к востоку от Цинциннати. Ты проспал две заправки. Причем храпел.

Дэн выпрямился.

— Мы в Огайо? Господи. Который час?

Билли взглянул на часы.

— Четверть седьмого. Вести было легко. Машин мало, дождя не было. Похоже, у нас ангел в попутчиках.

— Ну давай искать мотель. Тебе надо поспать, а я ссать хочу как беговая лошадь.

— Еще бы.

Билли свернул на ближайший съезд с указателями «бензин, еда и мотель». Он заехал в «Вендис» и купил пакет бургеров, пока Дэн сходил в туалет. Когда они вернулись в пикап, Дэн откусил один раз от двойного бургера, спрятал его обратно в пакет и осторожно отпил кофейный молочный коктейль. На это, судя по всему, его желудок был согласен.

Билли явно был поражен.

— Эй, тебе же надо заправиться! Чего это ты?

— Наверно, не стоило мне есть эту пиццу на завтрак.

Но Билли продолжал смотреть на него, и Дэн добавил:

— Коктейль я осилю. А больше мне и не нужно. Ты на дорогу смотри, Билли. Вряд ли мы поможем Абре, если загремим в больницу.

Пять минут спустя Билли завел пикап под навес «Фэйрфилд-Инн» с мигающей над дверью надписью «Свободные номера». Он выключил двигатель, но остался сидеть в машине.

— Раз уж мы вместе рискуем жизнью, шеф, то я хочу знать, что с тобой происходит.

Дэн чуть было не сказал, что Билли сам захотел рисковать жизнью, но это было бы несправедливо. Он объяснил все. Билли слушал молча, вытаращив глаза.

— Господи Иисусе-попрыгунчик! — воскликнул он, когда Дэн закончил.

— Если я ничего не путаю, — сказал Дэн, — то в Новом Завете ничего не говорится о том, что Иисус прыгал. Хотя в детстве — вполне мог. Почти все дети прыгают. Ну что, зарегистрируешь нас, или мне пойти?

Билли продолжал сидеть на месте.

— А Абра знает?

Дэн покачал головой.

— Но может узнать.

— Может, но не станет. Она знает, что подглядывать нехорошо, особенно за теми, кто тебе небезразличен. Она не будет шпионить, так же, как не стала бы подсматривать за родителями, когда они занимаются любовью.

— Ты это знаешь по себе, по своему детству?

— Да. Иногда ты что-то видишь — не нарочно, — но сразу отворачиваешься.

— С тобой все будет в порядке, Дэнни?

— Какое-то время — да. — Он вспомнил мух, вяло копошащихся на его губах, щеках и лбу. — Достаточно долго.

— А после всего?

— Об этом я подумаю после всего. Один день за раз. Давай снимем номер. Нам завтра рано выезжать.

— От Абры что-нибудь слышно?

Дэн улыбнулся.

— С ней все в порядке.

По крайней мере, пока.

Но Абра была не совсем в порядке.

Она сидела за столом у себя в комнате с наполовину прочитанным «Мастеровым» в руке, стараясь не смотреть в окно, дабы ненароком не увидеть, что кое-кто смотрит на нее. Абра знала: с Дэном что-то не так, но он не хочет, чтобы она знала, что именно. И все же ей хотелось подглядеть, несмотря на то, что за прошедшие годы она приучила себя держаться подальше от ЛДВ (личных дел взрослых). Сейчас ее удерживали два соображения. Во-первых, нравилось ей это или нет, помочь ему сейчас она не могла. Во-вторых (что важнее), она знала, что он мог почувствовать ее присутствие у себя в голове. А если бы почувствовал, то разочаровался бы в ней.

«Наверное, Дэн все равно запер свою проблему на замок, — подумала она. — Он ведь может. Он сильный».

Хотя и не такой сильный, как она… или, если уж говорить о сиянии, не такой яркий. Абра могла взломать его мысленные сейфы и посмотреть, что там внутри, но думала, что это может быть опасно для них обоих. У Абры не было внятной причины для подобных опасений, но она чувствовала, что это так. Как почувствовала, что отправить мистера Фримэна с Дэном — хорошая идея. А кроме того, вдруг содержимое этих сейфов как-нибудь им поможет? Абра на это надеялась. «Лети, надежда, ласточки быстрей» — еще одна строфа из Шекспира.

«И не смей смотреть в окно. Не смей».

Нет. Ни в коем случае. Никогда. Но Абра посмотрела, и за окном была Роза со своим цилиндром набекрень. Она улыбалась ей. Грива черных волос, фарфоровая кожа, темные безумные глаза, полные пунцовые губы, за которыми скрывался один-единственный зуб. Не зуб, а клык!

«Ох и накричишься же ты перед смертью, сучонка».

Абра закрыла глаза, изо всей силы подумала

(тебя нет тебя нет тебя нет)

и снова открыла. Улыбавшееся лицо за окном исчезло. Но не совсем. Где-то высоко в горах — у крыши мира — Роза думала о ней. И ждала.

В мотеле по утрам был шведский стол. Дэн демонстративно съел йогурт и немного хлопьев, чтобы успокоить своего внимательного попутчика. И, кажется, у Билли отлегло от сердца. Когда они уже выписывались из мотеля, Дэн прошел в туалет. Зайдя в кабинку, он запер дверь, упал на колени и выблевал все, что съел. Непереваренные хлопья и йогурт плавали теперь в красной пене.

— Все нормально? — спросил Билли, когда Дэн вернулся в холл.

— Нормально, — ответил Дэн. — Поехали.

Судя по дорожному атласу, от Цинциннати до Денвера было 1200 миль. Сайдвиндер находился еще милях в семидесяти пяти к западу, и ехать до него придется по серпантину с уймой крутых поворотов и обрывов. Днем в воскресенье Дэн сам попробовал сесть за руль, но быстро устал и вернул бразды Билли. Дэн заснул, а когда проснулся, солнце уже клонилось к закату. Они были в Айове, доме покойного Брэда Тревора.

(Абра?)

Дэн боялся, что расстояние осложнит мысленную связь или даже сведет ее на нет, но Абра ответила тут же и все так же громко; если бы она была радиостанцией, то транслировала бы с мощностью в сто тысяч ватт. Она была в своей комнате и вовсю печатала на компьютере какое-то домашнее задание. Дэн умилился и одновременно опечалился при виде плюшевого кролика Прыг-Скока у нее на коленях. Напряжение вернуло девочку в раннее детство, по крайней мере, в эмоциональном плане.

И по широкому каналу связи Абра это уловила.

(не волнуйся за меня я в порядке)

(хорошо потому что тебе надо позвонить)

(знаю а с тобой все хорошо?)

(да)

Абра знала, что это не так, но ничего не спросила, что Дэна вполне устраивало.

(ты уже купил)

Она нарисовала картинку.

(еще нет в воскресенье магазины закрыты)

Еще одна картинка, которая заставила его улыбнуться. «Уолмарт»… да только вывеска на входе гласила «Супермагазин Абры».

(там нам это не продадут поищем другое место)

(да наверное)

(ты знаешь что ей говорить?)

(да)

(она попытается втянуть тебя в долгий разговор попытается что-нибудь разнюхать не давай ей)

(не дам)

(потом сообщишь мне как все прошло чтобы я не волновался)

Волноваться он все равно будет.

(хорошо я люблю тебя дядя Дэн)

(и я тебя тоже)

Дэн изобразил поцелуй. Абра ответила тем же: красные мультяшные губищи. Он чуть ли не чувствовал их у себя на щеке. Потом Абра исчезла.

Билли пристально на него смотрел.

— Ты только что с ней разговаривал, так?

— Ага. За дорогой следи, Билли.

— Конечно, конечно. Ты прямо как моя бывшая жена.

Билли включил поворотник, съехал на левую полосу и обогнал громадный и шумный дом-фургон «Флитвуд-Пэйс-Эрроу». Дэн проводил его взглядом. Интересно, кто в нем едет, и смотрят ли они сейчас сквозь тонированные стекла?

— Я хочу проехать еще сотню миль, прежде чем отправиться на боковую, — сказал Билли. — Завтрашний день я распланировал так, что у тебя будет целый час на эту твою покупку, и все равно мы будем в горах к установленному вами с Аброй времени для финальной схватки. Но выехать придется затемно.

— Хорошо. Ты понимаешь, как все пройдет?

— Я понимаю, как все должно пройти. — Билли посмотрел на Дэна. — Будем надеяться, что если у них есть бинокли, они ими не воспользуются. Думаешь, мы выберемся живыми из этой передряги? Только честно. Если ответишь «нет», то когда остановимся на ночь, я закажу себе такой огромный бифштекс, которого ты в жизни не видел. Пусть «МастерКард» гоняется потом за моими родственниками и предъявляет им счет. Но знаешь, в чем штука? У меня НЕТ родственников! Если не считать бывшей, которая, попади я в огонь, отказалась бы на меня помочиться, чтобы потушить.

— Выберемся, — ответил Дэн, но как-то неубедительно. Он слишком плохо себя чувствовал, чтобы сохранять хорошую мину.

— Правда? Что ж, может, бифштекс я все равно закажу. А ты как?

— Думаю, немного супа я в себя влить смогу. Самого прозрачного. — От мысли о еде, через которую нельзя прочитать газету — скажем, о томатном супе или грибном — его желудок сжался.

— Ладно. Почему бы тебе снова не закрыть глаза?

Дэн знал, что пока Абра выясняет отношения с древним ужасом в облике женщины, заснуть глубоко ему не удастся. И неважно, насколько усталым и больным он себя чувствовал. Но подремать он мог. Сон, хоть и некрепкий, породил множество видений. Сначала об «Оверлуке» (в сегодняшней версии главным героем был лифт, который работал сам по себе посреди ночи). Потом — о племяннице. На этот раз Абру душил электрический провод. Она не сводила с Дэна вылезающих из орбит глаз, в которых без труда читался упрек: «Ты говорил, что поможешь мне. Что спасешь. Где же ты был?»

Абра откладывала то, что ей надо было сделать, пока не поняла, что скоро мама погонит ее спать. В школу она завтра не собиралась, но все равно предстоял трудный день. И, наверно, очень трудная ночь.

«Когда что-то оттягиваешь, становится только хуже, cara mia».

Таково было евангелие от Момо. Абра посмотрела в окно, мечтая, чтобы вместо Розы там оказалась ее прабабушка. Это было бы здорово.

— Момс, мне так страшно, — сказала она. Но, сделав два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, взяла свой айфон и набрала номер коттеджа «Оверлук» в кемпинге «Блюбелл». Ответил мужчина, и когда Абра сказала, что хочет поговорить с Розой, спросил, кто она.

— Вы знаете, кто я, — ответила Абра. И (как она надеялась, с раздражающим любопытством) спросила:

— Вы уже заболели, мистер?

Мужчина (это был Слим Подхалим) не ответил, но Абра услышала, как он приглушенно к кому-то обратился. Секунду спустя трубку взяла Роза, которая успела восстановить присутствие духа.

— Привет, дорогая моя. Где ты?

— Уже еду, — ответила Абра.

— В самом деле? Как мило, дорогуша. Значит, если я прослежу звонок, то не обнаружу, что он сделан с номера с нью-гэмпширским кодом?

— Конечно, обнаружишь, — сказала Абра. — Я звоню с мобильного. Привыкай к двадцать первому веку, сука.

— Чего ты хочешь?

Теперь Роза говорила отрывисто и грубо.

— Проверить, поняла ли ты правила, — ответила Абра. — Я буду на месте завтра в пять. Приеду на старом красном пикапе.

— И кто будет за рулем?

— Мой дядя Билли, — сказала Абра.

— Это один из тех, кто был в засаде?

— Это тот, кто был со мной и Вороном. Хватит вопросов. Заткнись и слушай.

— Грубая какая, — печально заметила Роза.

— Он припаркуется в конце стоянки, под табличкой «Детей кормим бесплатно, когда выигрывают команды колорадских профи».

— Вижу, ты посетила наш сайт. Как мило. Или, может, это был твой дядя? Смелый он человек, раз решился стать твоим шофером. Он с чьей стороны дядя, с маминой или с папиной? Лоховские семьи — мое хобби. Я составляю фамильные древа.

«Она попытается что-нибудь разнюхать», — сказал ей Дэн, и как же он был прав.

— Я сказала «Заткнись и слушай» — что-то непонятно? Ты хочешь встретиться или нет?

Ответа нет. Выжидательное молчание. Пугающее молчание.

— С парковки нам будет видно все: кемпинг, коттедж, Крышу мира на вершине холма. Надеюсь, что мы с дядей увидим тебя наверху и нигде не увидим людей из твоего Узла верных. Они останутся в этом вашем зале собраний, пока мы будем заниматься своим делом. В большой комнате, ясно? Дядя Билли не узнает, если они окажутся там, где их не должно быть, но я узнаю. Если я засеку хоть одного где-то в другом месте, мы уедем.

— Твой дядя останется в пикапе?

— Нет. Я останусь в пикапе, пока мы все не проверим. Потом он вернется в машину, а я поднимусь к тебе. Я не хочу, чтобы он к тебе приближался.

— Хорошо, дорогая. Все будет как ты скажешь.

«Не будет. Ты врешь».

Но Абра тоже врала, так что в некотором смысле они были квиты.

— У меня есть один важный вопрос, дорогая, — любезно сказала Роза.

Абра чуть не спросила, какой, но вспомнила совет дяди. Своего настоящего дяди. Один вопрос, ага-ага. А за ним последует еще один… и еще один… и еще.

— Да подавись им, — сказала она и повесила трубку. Пальцы у нее начали дрожать. А потом — ноги, руки и плечи.

— Абра!

Мама. Стоит у подножия лестницы. Она что-то чувствует. Совсем немного, но чувствует. Это потому, что она мама, или потому, что она сияет?

— Малышка, все в порядке?

— Да, мам! Собираюсь ложиться.

— У тебя десять минут, потом мы придем тебя поцеловать. Чтобы была уже в пижаме!

— Ладно.

«Знали бы они, с кем я сейчас говорила», — подумала Абра. Но они не знали. Они только думали, что знают, что происходит. Она была в своей спальне, все окна и двери в доме были заперты на замок, и они считали, что она в безопасности. Даже ее отец, хотя он видел Узел верных в деле.

Но Дэн знал. Она закрыла глаза и потянулась к нему.

Дэн и Билли были под навесом уже другого мотеля. От Абры по-прежнему ничего. Плохо.

— Пошли, шеф, — сказал Билли. — Тебе надо в номер и…

И тут она появилась. Слава Богу.

— Погоди минутку, — сказал Дэн и стал слушать. Через две минуты он повернулся к Билли, и тот подумал, что улыбка наконец превратила его в прежнего Дэна Торранса.

— Это она?

— Да.

— Ну и как?

— Говорит, все прошло хорошо. Мы в деле.

— Про меня вопросов не было?

— Только с чьей ты стороны родня. Слушай, Билли, насчет дяди мы дали маху. Ты слишком старый, чтобы быть братом Люси или Дэвида. Завтра, когда заедем по нашему делу, купи темные очки. Побольше. И натяни эту свою бейсболку поглубже, до ушей, чтобы не видно было волос.

— Может, тогда уж и краску для волос купить заодно?

— Не дерзи мне, старый пердун.

Билли ухмыльнулся.

— Пошли зарегистрируемся и поедим чего-нибудь. Видок у тебя стал получше. Может, и правда сможешь что-нибудь в себя впихнуть.

— Суп, — сказал Дэн. — Не стоит искушать судьбу.

— Суп так суп.

Он съел все. И — напомнив себе, что все так или иначе закончится меньше чем через сутки, — сумел удержать суп в желудке. Они ужинали в комнате Билли, и Дэн, доев, растянулся на ковре. Это немного облегчало боль в животе.

— Это что такое? — спросил Билли. — Эта, как ее, йога?

— Она самая. Я ей научился из мультиков про медвежонка Йоги. Повтори все еще раз.

— Все под контролем, шеф, не волнуйтесь. Ты прямо как Кейси Кингсли.

— Не пугай. Давай, повтори все еще раз.

— Абра начнет подавать сигналы где-нибудь возле Денвера. Если у них кто-то остался, кто умеет слушать, — они будут знать, что она приближается. Мы приезжаем в Сайдвиндер пораньше — скажем, в четыре вместо пяти, — и проезжаем мимо дороги к кемпингу. Они не увидят пикап. Если, конечно, не выставят часовых у шоссе.

— Это вряд ли.

Дэн вспомнил еще один афоризм АА: «Мы не властны над людьми, местами и предметами». Как и в большинстве перлов алкашеской мудрости, в нем было семьдесят процентов правды и тридцать процентов фальшивого ободрения.

— В любом случае, не все от нас зависит. Продолжай.

— В миле дальше по дороге есть площадка для пикников. Ты пару раз был там с мамой, до того, как вас завалило снегом.

Билли остановился.

— Только вы вдвоем? Твой папа с вами не ходил?

— Он писал. Работал над пьесой. Давай дальше.

Билли продолжил. Дэн внимательно выслушал и кивнул.

— Хорошо. Все правильно.

— А я что говорил? Можно кое-что спросить?

— Конечно.

— Завтра вечером ты еще в состоянии будешь прошагать милю?

— В состоянии.

«Надеюсь».

Выехали они рано — в четыре утра, задолго до рассвета, так что к девяти часам Дэн Торранс и Билли Фримэн увидели тучу, расстилавшуюся вдоль горизонта. Час спустя, когда синевато-серая туча превратилась в горную цепь, они остановились в Мартенвилле, штат Колорадо. Там, на короткой (и почти пустой) главной улице, Дэн увидел не то, что искал, но кое-что получше: магазин «Детские одежки». В полуквартале от него была аптека, а по сторонам от нее — пыльный ломбард и «Видео-Экспресс» с надписью мылом на витрине: «Закрываемся, вынуждены продать магазин. Весь товар по сниженным ценам». Он отправил Билли в аптеку за темными очками и вошел в «Детские одежки».

Атмосфера в магазине была невеселая, безнадежная. Покупателей, кроме него, не оказалось. Чья-то хорошая идея пошла прахом: вероятно, из-за больших торговых центров в Стерлинге и Форт-Моргане. Зачем покупать что-то в местном магазине, если можно проехать чуть дальше и отовариться дешевыми брюками и платьями к новому учебному году? Ну и что, если они сшиты в Мексике и Коста-Рике. Усталая женщина с устало повисшими волосами вышла из-за прилавка и одарила Дэна усталой улыбкой. Она спросила, может ли чем-нибудь ему помочь. Дэн сказал, что может. Когда он объяснил женщине, что ему нужно, у нее округлились глаза.

— Я понимаю, это не вполне обычно, — сказал Дэн, — но вы уж сделайте одолжение. Я заплачу наличными.

Он получил то, что хотел. В маленьких теряющих надежду магазинчиках вдали от главных дорог слово на букву Н имеет большой вес.

На подъезде к Денверу Дэн связался с Аброй. Он закрыл глаза и представил диск, о котором теперь знали они оба. В Эннистоне Абра сделала то же самое. В этот раз было легче. Когда он снова открыл глаза, то увидел задний двор Стоунов и реку Сако, сверкающую на послеполуденном солнце. Абра, открыв глаза, увидела Скалистые горы.

— Дядя Билли, какие же они красивые, правда?

Билли бросил взгляд на сидящего рядом мужчину. Дэн скрестил ноги нехарактерным для себя образом и покачивал одной ступней. На его щеки вернулся румянец, а в глазах появился блеск, который отсутствовал на всем их пути на запад.

— Это точно, малышка, — сказал он.

Дэн улыбнулся и закрыл глаза. Когда он снова их открыл, признаки здоровья, принесенные Аброй, уже увядали на его лице. «Как роза без воды», — подумал Билли.

— Ну что?

— Сигнал, — ответил Дэн. Он опять улыбнулся, но на сей раз — усталой улыбкой. — Как у детектора дыма, которому надо сменить батарейки.

— Думаешь, они его услышали?

— Надеюсь, — сказал Дэн.

Роза расхаживала взад-вперед возле своего «Эрскрузера», когда прибежал Жетон Чарли. Сегодня утром Верные приняли пар. Весь, кроме одной канистры, которая хранилась в ее тайнике. После этого плюс того пара, который Роза употребила в одно лицо за последнюю пару дней, она была на таком взводе, что и речи не было о том, чтобы присесть.

— Что? — спросила она. — Надеюсь, новости хорошие.

— Я ее засек! Ну как, хорошая новость?

Чарли, тоже на взводе, схватил Розу за локти и закружил так, что ее волосы взлетели вихрем.

— Я ее засек! Всего на несколько секунд, но это была она!

— А дядю ее видел?

— Нет, она смотрела на горы через лобовое стекло. Сказала, что они красивые.

— Красивые, — согласилась Роза. Ее губы расплывались в усмешке. — Разве ты так не думаешь, Чарли?

— И он сказал, мол, да, конечно. Они едут, Рози! Они правда едут!

— Она тебя заметила?

Он отпустил ее и нахмурился.

— Точно не скажу. Дедуля Флик, наверное, смог бы…

— Просто скажи, что ты думаешь.

— Наверное, нет.

— Мне этого достаточно. Иди в какое-нибудь тихое место. Туда, где сможешь сосредоточиться и никто тебе не помешает. Сиди и слушай. Если — когда — засечешь ее снова, дай мне знать. Я не хочу терять ее из виду. Если тебе нужен еще пар — скажи. Я приберегла немного.

— Нет-нет, я в порядке. Буду слушать. Изо всех сил!

Жетон Чарли рассмеялся несколько безумным смехом и умчался. Вряд ли он соображал, куда направляется, но Розу это не волновало. Лишь бы слушал.

К полудню Дэн и Билли были уже у подножия Флэтайронс. Глядя на приближающиеся Скалистые горы, Дэн думал о том, что ни разу не приблизился к ним за все годы своих странствий. Это, в свою очередь, напомнило ему какие-то стихи о том, что можно годами быть в бегах, но в конце концов окажешься наедине с самим собой в гостиничном номере, с голой лампочкой над головой и револьвером на столе.

Время у них было, так что они съехали с шоссе и завернули в Боулдер. Билли хотел есть. Дэн не чувствовал голода… но чувствовал любопытство. Билли заехал на парковку у магазина с сэндвичами, но на вопрос, что ему взять, Дэн только покачал головой.

— Точно? Тебе столько всего предстоит.

— Поем, когда все будет позади.

— Ну…

Билли зашел в «Сабвэй» за своим «Баффало» с курицей. Дэн связался с Аброй. Диск повернулся.

Бип.