Капли гадского короля Луганцева Татьяна
— Увидишь, я еще и не на такое способен, — заверил его Герман.
Тут они услышали шум подъезжающей машины и синхронно подняли головы вверх. Вскоре, всколыхнув облако пыли, от чего Тина чихнула, в проеме снова появилось личико Кати. Она прикрутила к решетке какой-то трос и проверила его на прочность.
— Я попробую сорвать решетку с помощью троса и автомобиля, — пояснила она.
После этого послышался рев мотора, очень долго и с большим надрывом машина буксовала на месте. Даже в их колодце уже пахло выхлопными газами, когда решетка была сорвана и мелкая галька по краям ямы полетела на пленников. Катя с трудом отвязала веревку от решетки и, подъехав поближе, кинула ее пленникам. Первым по канату вылез Герман, второй подняли Тину, обвязав веревкой за талию. Последним не без помощи Германа достали Илью. Выглядели пленники ужасно: грязные, мокрые, с присыпанными пылью волосами и запекшейся кровью на одежде.
— Катя, как я рад тебя видеть, — кинулся к ней Герман и попытался обнять.
Катя в халате и шлепанцах смущенно отстранилась от него. Она считала, что Герман даже в таком состоянии много лучше ее.
— Катька! — кинулась к ней Тина. — Как ты здесь оказалась?
— Не поверишь, но я в больнице, чисто случайно, по авантюрной идее одной монашки пошла смотреть в подзорную трубу на звездное небо, а увидела тебя, Тина, несущуюся по улице с совершенно отчаянным видом.
— Было же темно…
— Это какой-то очень крутой прибор ночного видения. Даже не знаю, зачем он Франческо? — на мгновение задумалась Катя.
— А дальше? — спросил Герман.
— Дальше я все видела… и убитую девушку, и Германа, и тебя, и людей, которые на вас напали, вот молодого человека…
— Илья! — представился он.
— Да… я, конечно, подумала, что снимается кино, когда увидела Германа, но почему-то не было осветительных приборов, профессиональных камер и массовки, я с ужасом поняла, что являюсь свидетелем какого-то преступления. Я немного тормозила, это верно, но ведь я совсем не ожидала здесь увидеть Германа и очень растерялась в первый момент.
— Я представляю, ты была в шоке! — хохотнула Кристина. — В чужой стране неожиданно увидеть того, в кого влюбилась по уши!
— Тина, прекрати! К тому же я находилась, да и сейчас нахожусь под воздействием каких-то лекарств. А еще меня захватило зрелище драки, это было так живо, быстро и страшно. А когда вас кинули в грузовичок и повезли, я очнулась…
— И вызвала полицию? — встрепенулась Кристина.
— Будешь смеяться, но нет… Не было времени, я в чужой стране, где искать телефон, да я даже и не подумала об этом. Я вылетела в чем была на улицу и понеслась в том направлении, где произошла эта жуткая история. Уж что-что, а ориентироваться я могу в любом незнакомом квартале, годы работы участковым врачом сделали свое дело. В считаные минуты я нашла то место.
— И что? — прервала ее Тина.
— Я угнала машину…
— Что ты сделала? — не поняла Тина.
— Угнала машину, — спокойно повторила Катя, — а что мне оставалось делать? Времени на сантименты и долгие объяснения без знания итальянского языка у меня не было.
— Этому вас тоже учат в мединституте? — улыбнулся Герман. — Угонять машины?
— Нет, это я дернула случайно в порыве отчаяния первую же попавшуюся машину, и она оказалась открытой.
— И там были ключи зажигания?
— Это невероятно, но они там были. Хотя… чего тут удивительного? Только я отъехала, как тут же выбежал человек из дома, страшно ругавшийся и потрясавший кулаками в воздухе. Метров двести он бежал за мной, а я уходила от него с виртуозностью Шумахера.
— Откуда ты могла знать, куда нас повезли? — удивилась Кристина.
— Этого я, конечно, знать не могла, но я видела дорогу, которой вас повезли, и запомнила номера машины. Я ехала в никуда и высматривала этот грузовичок. Кто ищет, тот всегда найдет. Мне повезло, я заметила грузовичок с двумя мужчинами, выруливающий с проселочной дороги. Я сбавила скорость, свернула туда, откуда выехали они, и медленно поехала, осматриваясь по сторонам. Я искала какие-нибудь дома, это в лучшем случае.
— А в худшем случае наши истерзанные тела? — спросил Илья.
— Этого я боялась больше всего, но тешила себя мыслью, что если вас не убили сразу, то, возможно, не убьют и потом. Может быть, вас взяли в заложники? Проехав довольно большое расстояние, я все-таки остановилась, бросила машину и пошла пешком вдоль леса. Я ведь еще боялась, что угнанную машину уже ищут и найдут меня в ней быстрее, чем я отыщу вас. Конечно, когда я шла лесом, душа моя ушла в пятки, тут я уже боялась увидеть ваши трупы. Что я натерпелась! Я бы этого не перенесла! Тина! Герман! Да никому бы я не пожелала такой страшной участи.
— Успокойся, Катя, мы живы, — обняла ее Тина.
— Да, потом я наткнулась на этот странный колодец посреди леса, и меня потянуло к нему магнитом. Я заглянула внутрь… остальное вы знаете. Я вернулась за машиной и…
— И спасла нас! — поцеловала ее в щеку Тина.
— Пора бы нам отсюда уносить ноги, — сказал Илья, с удивлением рассматривая эту маленькую худую, да к тому же еще и хромую женщину, которая была похожа на подстреленного воробья. Из-под длинного махрового халата торчали худые ноги в пушистых тапочках, что смотрелось в этом лесу довольно-таки дико.
— Постой-ка! Ты сказала, что в грузовичке ехало двое мужчин? — вдруг встрепенулся Герман.
— Именно так.
— Но их же было трое, — ответил Герман, и в воздухе повисло тяжелое молчание.
Какое-то неприятное чувство опасности и незащищенности закралось им в души. И их опасения подтвердились. К ним приближался высокий здоровый мужик с искаженным от злобы лицом. Одет он был в темную одежду и резиновые сапоги, на плече висел моток веревки, в одной руке он нес канистру, а в другой пистолет.
— Сволочи! Как же вы выбрались? А… новенькая подружка объявилась! Ну, ничего! Сейчас вы у меня попляшете, — сказал он на английском языке.
Тина, вскрикнув, прижала руки ко рту, Илья, стоявший к ней близко, привлек ее к себе. Герман же заслонил собой Катю и попытался вступить с бандитом в диалог.
— Что мы вам сделали?
— Замолчи! А теперь быстро вот ты, длинный, залез обратно в колодец, — махнул он пистолетом в сторону Ильи.
— У него канистра с бензином, — дрожа, прошептала Катя на ухо Герману.
«Он зальет нас бензином и устроит небольшой костер», — подумал Герман.
Расстояние до мужчины было приличным, и Герман понимал, что тот успеет выстрелить, и еще хорошо, если один раз. Но рискнуть стоило. Он громко крикнул:
— Ложитесь! — и, перекатившись на спине, кинулся на бандита.
Преступник действительно успел выстрелить и даже попасть Герману в плечо. Но это Германа не остановило, а даже наоборот, вызвало новый прилив сил. Они, сцепившись, покатились по земле. Бандит надавил Герману в то место, куда только что вошла пуля, чем вверг Геру в состояние болевого шока. Еще доля секунды, и в мощной руке бандита, пахнущей бензином, мелькнул охотничий нож. Илья кинулся на помощь Герману. Но он все равно не успел бы добежать до бандита с ножом, а пистолет затерялся где-то в кустах. Еще мгновение, и острая сталь ножа вспорола бы шею Германа. Ему, находящемуся в непосредственной близости от лезвия, даже показалось, что он видит засохшую кровь Стефании. Герман усилием воли, применив один из боевых приемов, откинул от себя противника и крикнул всем:
— Садитесь в машину и уезжайте! Немедленно! Я приказываю!
Убийца зло прохрипел какое-то ругательство и хотел было броситься на Германа снова, но в это время Катя, словно фокусник, достала из недр своего кармана какой-то предмет и что есть силы огрела им бандита по голове.
Тот глухо вскрикнул, посмотрел на всех бессмысленным взглядом и повалился лицом в землю.
— Ну ты даешь! — сплюнул кровь с разбитой губы Герман.
— Ребята, а вы хорошо знаете вашу Катю? Она точно не тот маньяк, что расчленил нашу Стефанию? — спросил Илья. — Посмотрите, у нее в руке человеческая кость.
Все взгляды, в том числе и Кати, перенеслись на то, что у нее было в руке.
— Действительно кость, — вздохнула Катя, — вернее, мой протез, то есть то, что завтра, то есть уже сегодня, должны были вставить в ногу.
— Настоящая человеческая кость? — ахнула Тина, покрепче сжимая руку Ильи.
— Ага! Из трупа, ой! Посмотрите, а она сломалась, совсем даже и не крепкая, как бы я на ней ходила? — обиженно выставила нижнюю губу Катя. — Подумаешь, один удар ногой по голове преступника, и сразу же перелом. Несерьезно!
Герман приблизился к ней, держась за плечо. Всех настолько поразило орудие ближнего боя Кати, что они забыли о его ранении.
— Значит, это твой протез, и он в грязи, в крови, и он сломан.
— Да, — беззаботно покрутила в воздухе костью Екатерина.
— А у доктора Франческо что, так принято? Больные разгуливают со своими донорскими органами и дают друг другу посмотреть на свое будущее сердце или печень в банке? Ты вынимаешь из кармана свою новую голень и хвастаешься ею? Привыкаете друг к другу? — уточнил Илья, все еще скептически относящийся к Кате.
— Да нет… — отвела глаза Катя.
— Так да или нет?
— Я украла ее…
— У вас, Катя, нехорошие наклонности: красть, угонять машины, стучать людям по голове костями от трупа, — снова заметил Илья.
— Да что ты понимаешь? — заступилась за подругу Тина. — Катя спасла всем нам, и тебе в том числе, жизнь!
— Я так не хотела оперироваться, а признаться боялась, что пошла на криминал. Я решила, что, если протеза не будет, не будет и операции, — ответила Катя.
— Вот-вот, правильно сказала «пошла на криминал», — поежился Илья, — а вообще, Герман, я тебя понимаю. Не часто встретишь такую женщину! Просто огонь!
— Хватит разглагольствовать! — прервал его Герман. — Пора отсюда выбираться, пока те двое не вернулись!
Тут только обратили на него внимание.
— Да ты же ранен! — ахнула Тина.
— Дай я посмотрю! — подбежала к нему Катя.
— На твоем месте я бы не сопротивлялся, — засмеялся Илья, — кость все еще у нее в руке.
Герман обессиленно присел на какой-то шершавый пенек и отпустил кровавую ладонь от раны.
— В этом я мало что понимаю, — Катя сглотнула, — у моих бабулек и косящих от учебы учеников на участке огнестрельных ранений не бывает, но перевязать я смогу…
— Возьми… — протянула Кате подруга джемпер Германа, которым укрывалась до сих пор.
Катя ловко порвала тонкий джемпер на полоски и перевязала плечо Герману. Он не проронил ни звука, но когда поднял на Катю свои чертовски красивые глаза, она чуть не задохнулась от сквозившей в них боли.
— Боже мой, мне впору переквалифицироваться на врача-травматолога.
— Я бы взял тебя в свою команду, мне травматолог нужен всегда, — согласился он.
— Я знаю, что все трюки ты делаешь сам. — Катя смотрела ему в лицо и теряла ощущение времени и пространства, деревья слились в одну сплошную массу, а Илья с Тиной вообще выпали из поля зрения.
«Что он со мной делает? Это же трясина, и ты, Катя, уже полностью в ней… Все, поводья отпущены, сопротивляться этому чувству я не могу. Оказывается, я очень слаба характером», — подумала Катя.
— И как же теперь твоя операция? — спросил Герман.
— Да никак! Все, что ни делается, — к лучшему, не возьми я эту кость, не вырубила бы бандита… Не будет никакой операции, я не хочу. Останусь хромой.
— Это даже хорошо, — ответил Герман, — у меня будет больше поводов и возможностей носить тебя на руках.
— Не боишься, что я прямо сейчас от твоих слов потеряю сознание и упаду на твое раненое плечо? — ответила Катя.
— Хватит ворковать, голубки, — прервал их беседу Илья, — загружайтесь в машину, поехали в полицию.
— А этого куда? — спросила Тина, мотнув головой на обездвиженного бандита.
— Свяжем его веревкой да в багажник, — сказал Герман.
— А я его не убила? — испугалась Катя.
— Да не велика потеря, если что… — ответил Илья и все же успокоил перепугавшуюся Катю, не желавшую быть убийцей: — Вроде живой.
— Вы знаете, где полицейский участок? — спросила Тина.
— Конечно, мы с ними тесно сотрудничали, когда добывали разрешение на проведение съемок, — ответил Герман, который разместился рядом с Ильей, севшим на место водителя. Девушки устроились на заднем сиденье, и машина тронулась.
— Как же ты ехала по таким колдобинам и по такой сложной дороге? — удивился Илья.
— И заметьте, без ручного управления, на котором так настаивает наша дорожная милиция, — вздохнула Катя.
Холмистое бездорожье сменилось сельской дорогой, а затем асфальтированной. Они уезжали прочь от этого странного, страшного, заброшенного колодца-бункера, словно ничего с ними и не произошло. Только в багажнике лежал связанный человек, а перед глазами стояла убитая Стефания.
Глава 19
Последующие часы для Кати казались сущим кошмаром. Она даже пожалела, что сорвалась ее операция.
«Чего мне, дурочке, не хватало? Лежала бы сначала под наркозом, затем в уютной палате. Нет, меня потянуло на подвиги! Только с чего меня на них тянет-то в последнее время? Влюбилась и поглупела?»
Полицейские нагнали их машину еще на подступах к городу. Удивлению полиции не было предела. Они-то думали, что поймали угонщика, который, по словам хозяина машины, был светловолосой женщиной. А в машине они обнаружили двух женщин и троих мужчин, один из них был с огнестрельным ранением, а другой — связанный в багажнике. Еще одна находка не могла их не озадачить, а именно сломанная, окровавленная человеческая кость.
Комиссар полиции, мужчина молодой, амбициозный и веривший, что только он лично сможет искоренить все зло своими руками, тоже не смог скрыть своего удивления. Герман наотрез отказался ехать в больницу, пока не даст показания, так как он единственный мог изъясняться на английском языке так же хорошо, как и на русском.
— Матео Бодди, — представился полицейский. — Звезда русского боевика? — задержал он свой взгляд на Германе. — И насколько мне известно, звезда спорта?
— Если вам так хочется выражаться…
Герман рассказал ему все, что им было известно, со всеми подробностями.
— Мои люди уже на месте, они нашли то, что вы зовете колодцем, хотя это старый заброшенный коллектор. Собрано много доказательств и улик, которые опровергнут или подтвердят ваши показания. Найден и пистолет, с которого сейчас снимают отпечатки пальцев.
— Там будут только отпечатки этого бандита, которого мы поймали, — встряла Кристина, закидывая стройную ногу на ногу и прожигая итальянца своими яркими, голубыми глазами. Тот смущенно заерзал на стуле.
— Проверим… По вашему утверждению, эти люди, что вас похитили, убили и русскую актрису?
— По крайней мере, на нас они напали там же, где лежала она, — ответил Герман.
— Вы лично не убивали ее?
— Я?! Зачем мне это? Я спешил ей на помощь по ее записке.
— Я это подтверждаю, и записку я вам отдала, — сказала Тина, — я поэтому и пошла за Германом.
— Вы были один на месте преступления…
— Когда я пришел, Стефания была уже мертва. Зачем мне ее убивать? Это была моя партнерша по фильму.
— И ваша бывшая возлюбленная, которую вы бросили, — стрельнул на него глазами комиссар.
— С моей стороны любви не было, а отношения прекратились сразу же, как только я узнал, что она наркоманка.
— Она могла вас шантажировать, угрожать…
— Стефания была способна лишь на мелкие колкости. Злости у нее ко мне не было, потому что она хорошо организовала свою личную жизнь после разрыва со мной. Стефания была девушкой нашего спонсора, человека состоятельного и способного сделать ей в кинематографе карьеру.
— Чем же ее убили? — спросила Тина. — В руках Германа не было оружия, а я видела труп, там топор должен был поработать или тесак.
— Или нож, что был у того, кого мы задержали, — подала голос Катя.
— Орудие убийства еще не найдено, — хмуро сказал полицейский.
— Вот и нечего вешать убийство на невиновного. Я не специалист в этом деле, но и то понимаю, что если бы Герман убивал несчастную таким зверским способом, то его одежда вся была бы в крови, а у него испачкались только руки, потому что он трогал Стефанию, пытаясь помочь. И я под этим присягну! — сказала Кристина звонким, красивым голосом, чем привлекла внимание Матео.
— Это все убедительно, но на тех, кто вас похитил, вы видели кровь?
— Они все были в черном, а на черном кровь не видна, — ответила Катя, — потом, не забывайте, бандиты их не просто похитили, они хотели убить! Учтите это.
— Обязательно, — усмехнулся полицейский, — к вам, Екатерина, у меня будет больше всего вопросов.
— Да она героиня! — напрягся Герман.
— Угон машины, чтобы спасти друзей, я могу списать…
— Спишите.
— Обезвреживание противника ради спасения жизней я могу понять…
— Поймите, пожалуйста. Я делала все инстинктивно, да еще к тому же под действием лекарств.
— Почему вы не вызвали полицию?
— Я растерялась! Я в чужой стране, и у меня было мало времени!
— Но почему вы воспользовались таким странным орудием? Я могу понять, что вы выбежали в халате и тапках, но зачем вы захватили кость? — спросил Матео.
— За это можете осудить меня, — согласилась Катя, — я украла ее намеренно.
— Да что вы слушаете ее?! Она под наркотиками Франческо, ничего не понимала, что делает, — вступилась Кристина, — а потом, если разобраться, Катя заплатила за операцию? Заплатила! Протез, то есть эта кость, входит в оплату? Входит! Значит, она ее. Катя может с ней делать, что хочет.
— Вам бы прямо адвокатом работать, — усмехнулся Матео, — никогда не видел так много русских сразу, хорошо знающих английский язык.
— А вы думаете, что мы все темные, — протянула Кристина, на которую после перенесенного стресса словно напал приступ красноречия, — у нас, у русских, много талантов, я могу написать ваш портрет, могу спеть, могу станцевать.
— Да вы известные артисты, — кивнул головой комиссар полиции. — С вашим приездом спокойствие в моем тихом городке нарушилось. У нас образцовый город.
— Мы тут ни при чем! — заверила его Тина, улыбаясь. — Нам тоже нравится ваш город.
В этот момент на столе Матео зазвонил телефон, полицейский ответил на звонок, выслушал говорившего, и вдруг затараторил с невероятной скоростью по-итальянски. Сидящие в его кабинете замерли. Комиссар в сердцах бросил трубку и проговорил:
— Единственный, кто мог подтвердить вашу версию, а также рассказать о местонахождении двух его сообщников, ваш задержанный бандит скончался в больнице.
— О боже! — воскликнула Катя. — Это я его убила?
— Нет, не вы, Екатерина, к счастью или к сожалению, даже не знаю… Медсестра ввела ему препарат, на который у него оказалась сильнейшая аллергия. А ведь он был без сознания… Короче, умер главный подозреваемый, так ничего и не сказав!
Все погрузились в удрученное состояние.
— Вы раньше видели этих людей? Кого-нибудь из этой тройки? — спросил комиссар.
— Никогда и никого! — уверенно сказал Герман. — Они были ваши соотечественники.
— Опознать тех двоих сможете?
— Нет! — все так же уверенно ответил Герман.
Остальные участники неприятнейшего инцидента тоже покачали головами.
— Только не говорите, что все итальянцы для вас на одно лицо, — сказал Матео.
— Дело не в этом. Просто я их практически не видел, меня почти сразу вырубили, — сказал Герман.
— Вырубили? — не понял комиссар.
— Отключили сознание, — пояснил Гера, — да там не очень-то светло было, а когда очнулся в том коллекторе, они уже уехали.
— И где же мне теперь их искать? И главное, кого искать? — вздохнул комиссар.
— Вы меня спрашиваете? — удивился Герман. — Я не знаю…
— Обрубились все ниточки… Главное, почему они вас хотели убить? Может, кто-то на кого-то из вас затаил обиду?
— Думаете, что наше похищение было напрямую связано с кем-то из нас? Нет, ну, может быть, есть люди, которым я не нравлюсь, но не до такой степени, чтобы кинуть меня с друзьями в коллектор, залить бензином и поджечь, — сказал Герман. — Илья тоже никому, насколько мне известно, плохого не сделал, а Тина и Катя вообще вчера прилетели.
— Значит, ваша версия, что вас убрали просто как свидетелей? — спросил Матео. — Свидетелей убийства вашей соотечественницы.
— Это у вас должны быть версии, — напомнила ему Катя, чем ввергла его в шоковое состояние.
Возможно, Матео бы вспылил из-за неуважительного к нему отношения, но ему помешали. В кабинет ввели доктора Франческо собственной персоной. Франческо был в монашеской одежде с поясом-веревкой. На груди болтался простой деревянный крест.
«Обет бедности… — подумала Катя, — тяжело же ему держать этот обет, когда люди платят такие огромные деньги за операции, а все идет не ему, а ордену францисканцев».
— Катя, я переживал за вас, — остановил Франческо свой непроницаемый взгляд на девушке, — вы так внезапно исчезли… это, конечно, не возбраняется, но все же… Я зашел к вам в палату узнать о вашей готовности к операции… — тут его взгляд упал на кость, лежавшую на столе у Матео как вещественное доказательство или орудие преступления, это уж кому как нравится. Франческо побледнел и покачнулся.
Тина, сидевшая ближе всех к нему, кинулась на помощь, подхватила под руку.
— Что это? Варвары… — выдохнул доктор, и Катя, которая была и так невелика ростом, еще больше уменьшилась в размерах.
— Успокойтесь, док! Эта кость уже давно умерла и должна быть захоронена к хозяину, — попытался пошутить Герман, но осекся под фанатичным взглядом Франческо.
Комиссар полиции, который все это время стоял, вытянувшись в струнку, словно не он здесь был начальником, вдруг произнес:
— Доктор Франческо — самый уважаемый человек в нашем городе, занимающийся благотворительностью, в том числе это распространяется и на полицейский участок. Обидеть его — это все равно что обидеть святого. Сами объясняйте ему, что вы натворили.
Катя вздохнула и встала, словно отвечала урок перед преподавателем.
— Я натворила, мне и отвечать. Я взяла эту кость, чтобы сорвать операцию.
— Катенька, ну зачем? Вы же могли мне сказать… я разве стал бы оперировать без вашего согласия? Зачем же ломать кость? Она бы пригодилась другому пациенту.
— Честное слово, я бы вернула ее в целости и сохранности, но произошел несчастный случай, она оказалась очень хрупкой.
— Она была крепкая, — сокрушенно ответил Франческо, теребя узлы на веревочном поясе.
— Эта кость спасла нам жизнь, — сказал Герман, — и я готов вам возместить весь ущерб, простите Катю, ради бога.
Франческо внимательно всмотрелся в лицо Германа и спросил:
— Молодой человек, вы не страдаете малокровием? Анемией?
— Да вроде нет… — пожал плечами Герман и поморщился от боли.
— Так вы ранены, теряете кровь! Какое безрассудство! Вам надо срочно на операционный стол! — возбудился Франческо, забыв про испорченную кость.
В нем проснулся врач, и он буквально поволок Германа в машину, чтобы отвезти в свою клинику. Допрос комиссар быстро свернул, в принципе и говорить было больше не о чем. Тина с Катей поехали вместе с Германом и Франческо в его «Мерседесе».
— Скажите, пожалуйста, синьор Франческо, — вкрадчивым голосом спросила Тина, — если это, конечно, не тайна, кто все-таки оплатил лечение Кати? Я объясню, почему спрашиваю. Дело в том, что когда я здесь увидела Германа, а он имеет некоторое отношение к Кате, то есть заинтересован в ее судьбе, я подумала, что это он, попав сюда на съемку и узнав о чудесах, которые вы творите, устроил Катю на лечение. Но Герман признался, что он и понятия об этом не имел, вот я и задумалась, кто же тогда спонсировал все это мероприятие?
Франческо, не глядя в сторону Тины, ответил:
— Никакой тайны тут нет… Я просто не знаю этого человека… Пришла проплата на наш счет и данные на Екатерину, вот и все… Сложный случай, но мне все равно кого оперировать. В сложном и запущенном случае еще и почетнее помочь.
— Кто же тебя хочет вылечить, Катя? — вздохнула Тина.
— Я не знаю… меня это раньше не напрягало, а теперь и я задумалась, — ответила Катя, сидевшая рядом с Германом на заднем сиденье.
— Да что в этом такого? — Франческо свернул к своей больнице. — Среди бизнесменов сейчас развита благотворительность, чаще всего без огласки. Кто-то дал денег на лечение, даже не зная, кому они достанутся. Катя была на очереди, в России ей помочь не могли, вот и отправили к нам. И если благотворители хотят остаться неизвестными, то, я думаю, не стоит пытаться узнать их фамилии, все равно вам не скажут, — ответил Франческо вполне исчерпывающе, останавливая машину.
— Я много вам должна за все, что натворила? — спросила Катя, которой было стыдно.
— Катенька, вы мне ничего не должны, а вот вашему другу я нужен чем скорее, тем лучше…
Спокойная, почти монашеская жизнь больницы была нарушена приездом пациента с огнестрельным ранением. Невероятно быстро Германа отправили в операционную, а отец Франческо поспешил сменить монашескую рясу на костюм врача. Катя с Кристиной остались в саду перед больницей дожидаться результатов операции.
— Герман — клевый, — покосилась на подругу Кристина, — он, знаешь, такой легкий в общении и в то же время очень надежный. Я тут имела честь понаблюдать за ним…
Кристина поведала подруге о своем неожиданном трудоустройстве.
— Молодец… Это я эгоистка, думала только о себе, но ты так уверенно сказала, что устроишься… Пойдем ко мне в палату, примем душ, и я соберу свои вещи… Знаешь, пока нас не слышит Франческо, это хорошо, что мой протез сломался. Раньше я все думала, делать операцию или не делать. А сейчас, когда вопрос отпал сам собой, мне так легко стало.
— Да ты и преобразилась. Эх, видела бы ты, Катя, какое кольцо тебе купил Герман.
— Кольцо?
— Ну да! Это было в тот день, когда на него напали бандиты и ограбили. С меня-то взять было нечего, а вот у него забрали и деньги, и кольцо… Ну ничего! Еще купит! — похлопала ее по плечу Кристина. — Но я видела!..
— Да не надо мне ничего…
— А это ты брось! Пусть ухаживает за всех тех, которых у тебя не было! — тряхнула спутанными волосами Кристина и вошла в холл больницы вслед за подругой.
— Да, на больницу российскую это явно не похоже…
— Кристина, как ты думаешь, с ним все будет хорошо? — несколько надрывно спросила Катя, выдав свое внутреннее волнение.
— Конечно, подруга! Это было бы крайне несправедливо, если с Герой что-нибудь случилось именно сейчас! — рассмеялась Тина.
— Ну тебя!
— Молодой, здоровый парень в надежных руках моего не состоявшегося жениха! О чем ты только думаешь? Все будет тип-топ! — Кристина вошла в комнату, отведенную Кате, и присвистнула, так как больничной палатой ее назвать было нельзя.
— Ничего себе хоромы! Неплохо ты тут устроилась! Хорошие у нас благотворители! Здесь богаче, чем в апартаментах Германа, где разместилась я. Только чур без намеков, между нами ничего нет. Мало того, я зорко слежу за его поведением и берегу для тебя.
Тина прошла в комнату и развалилась на диване.
— Ну и балаболка же ты, — вздохнула Катя, открывая шкаф и доставая оттуда свою одежду и чемодан.
Читать бесплатно другие книги:
