Кто в теремочке умрет? Луганцева Татьяна
— Хорошо, я зайду, — ответила Яна.
Нонна встретила ее с распростертыми объятиями.
— Добрый день! Как вам спалось у нас?
— Очень хорошо.
— Проблем со сном нет? Может быть, нужны снотворные препараты?
— Сон у меня глубокий, длинный, таблеток не надо, — отрапортовала Яна.
— Так как вы у нас здесь находитесь по обоюдному согласию, то я хочу вас попросить, Яна, оказать мне одну услугу.
— С удовольствием.
— Мою дочь Анфису вы уже знаете?
— Да, имела честь видеть ее, — кивнула головой в знак согласия Яна, чувствуя покой и умиротворение после вкусного завтрака.
— Она просто красавица и умница — моя дочка, и, конечно, недостатка в кавалерах у нее не было. Дружила она с одним мальчиком, русским, работал с ней в посольстве…
— Очень интересно…
— Так вот… Дима серьезно влюбился в Анфису и почему-то решил, что она отвечает ему взаимностью, — грустно сказала Нонна, запахивая плотней ворот на своей большой груди.
— А сколько времени они встречались? — спросила Яна.
— Лет пять, — ответила директриса.
— Действительно, что за подлые мысли у этого Димы? Если девушка пять лет пудрит тебе мозги, это вовсе не означает, что она пойдет за тебя замуж, — воскликнула Яна.
— Вы предвзято относитесь к моей дочери, но оно и понятно, ведь именно она в конечном итоге выходит замуж за самого лучшего жениха в Чехии и не последнего в Европе.
— Именно из-за этой партии она и бортанула сотрудника посольства?
— Каждый думает в меру своей испорченности, — кивнула головой в знак согласия Нонна. — А кто бы отказал Карлу Штольбергу?
— Я в свое время отказала, потому что была замужем.
— Но этот факт не делает вам чести, надо будет еще проверить айкью вашего умственного развития.
Яна не успела возмутиться, как директриса продолжила:
— Так вот, когда Анфиса жестко разорвала с Димой отношения, а просто предложенная дружба его не устраивала, он впал в депрессию. Мало этого, этот недостойный тип решил испортить жизнь моей Анфисы, повесив на нее муки совести, он сделал попытку самоубийства.
— Какой ужас! — искренне воскликнула Яна.
— Да… он порезал себе вены и был госпитализирован в психиатрическую лечебницу, его случайно обнаружил сосед по гостинице, где Дима проживал. Но так как я хорошо знала этого парня, все-таки он часто бывал у нас в доме, мне стало его жалко. Я воспользовалась своими связями, здесь тоже некоторые берут деньги, и перевела Диму к себе в санаторий. Привезя его сюда, я немного занервничала, так как он находился в весьма подавленном состоянии, и я, честно говоря, боюсь, как бы он не повторил попытку самоубийства. Тогда мне не избежать неприятностей.
— Все это, конечно, очень печально, но при чем здесь я? — спросила Яна.
— Вас тоже обошла любовь. Вы — яркая, интересная женщина, не подумайте, Дима тоже интересный мужчина. Может быть, вы вдохнете в него жизнь, по крайней мере отвлечете от суицидальных мыслей?
«Во дает! Хочет меня использовать как приманку, чтобы я полностью избавила ее дочку от балласта в виде бывших женихов…»
— Я поговорю с ним, — сквозь фальшивую улыбочку ответила Яна.
— Вот и славно! Он находится в комнате номер пять на первом этаже, не ест, никуда не выходит. Мы с доктором Миланом уже пожалели, что взяли на себя эту обузу, за которой только глаз да глаз нужен.
Яна, понявшая установку, сразу же направилась из кабинета хозяйки санатория в комнату бывшего жениха Анфисы. Она решительно постучала в дверь и, не дождавшись ответа, вошла в комнату. У нее возникло ощущение, что она попала в преисподнюю — затхлый, спертый воздух и темнота.
— Ау? — позвала она.
Ответом Яне была гнетущая тишина. Она машинально пошарила по стене рукой в поисках выключателя и, не найдя его, на ощупь пошла на рассеянный свет от зашторенного окна. Два раза она спотыкалась, чертыхаясь. Когда она добралась до окна, она была уже порядком злая. Она распахнула занавески резким движением руки и приоткрыла окно, впустив свежий воздух.
— Фу! Какая затхлость!
Обернувшись назад, Яна увидела на кровати скрюченное тело молодого парня с затравленным взглядом серо-зеленых глаз и всклокоченными темными волосами. Одет он был в светлые брюки и белую в грязных пятнах футболку. На тумбочке рядом с кроватью стояли тарелки с пищей с обеда и ужина. Еда была нетронута, а над тарелками роем вились мухи, в комнате пахло кислыми щами. В углу комнаты стояла капельница, а на полу валялись грязные носки Дмитрия.
— Ну и хлев! — протянула Яна.
— Вы кто? — Он с опаской посмотрел на ее долговязую фигуру в ярко-желтом платье.
— Твое спасение! — громко заявила она. — Давай вставай, прогуляемся.
— Я не выхожу на улицу, — плаксиво ответил парень.
— Заканчивай свою шарманку! Я знаю, почему ты здесь. Несчастная любовь! Да ерунда все это. Я тоже переживаю несчастную любовь, и что?
— Что? — переспросил молодой человек.
— Да ничего! Продолжаю радоваться жизни! Ну, испытала нервный стресс и всего-то?! Подлечу тут нервишки и буду в полном порядке. Так что давай вставай, и немедленно идем в парк!
— Я не пойду… Что вы врываетесь ко мне, словно к себе домой? Кто дал вам право?!
— Нонна Николаевна. Она назначила меня вашим личным психологом.
— Мне не нужен психолог, — махнул перебинтованными в запястьях руками Дмитрий.
— Тогда я позову двух здоровенных санитаров, они скрутят тебя в смирительную рубашку и вынесут на солнышко! Так что выбирай! — Она брезгливо протерла поверхность стула рукой и села на него.
— Значит, решили крепко за меня взяться? — усмехнулся Дима.
— А ты думал, будешь здесь вечно лежать и мух разводить? И что даст твоя смерть? Ты полагаешь, что этим фактом ты расстроишь Анфису или вызовешь у нее муки раскаяния? Дудки! Она, наоборот, вздохнет свободнее и еще отобьет чечетку острыми каблучками на крышке твоего гроба. Надо жить и жить, как можно лучше, чтобы она когда-нибудь пожалела о том, что сделала неправильный выбор.
— Да как же переплюнуть мне этого красавчика князя…
— Да при чем тут его титул?! Ему повезло с детства, манна небесная сыпалась, а ты добьешься всего сам, это почетнее! — подбодрила его Яна. — К тому же твоей Анфисе не позавидуешь, — закинула ногу на ногу Яна.
— Почему? — приподнялся на подушках Дима.
— Потому что она не будет счастлива, — ответила она.
— Но почему?! — не понимал Дмитрий.
— Потому что Карл Штольберг любит меня! — самодовольно заявила она, оценивая, какое впечатление произведут ее слова.
Реакция Димы была явно неадекватная.
— Что?! Тебя?! Ха-ха-ха! Да ты еще более сумасшедшая, чем я! Карл ее любит! Ой, я сейчас впервые за долгие месяцы рассмеюсь!
Яна обиженно поджала губы.
— А что такого смешного? Что я не так сказала? Меня что, нельзя любить?
— Можно! Только не этому высокопоставленному снобу. — В глазах Димы появился огонь.
— Ты его плохо знаешь, Карл очень хороший человек, — сказала Яна.
— Он притворяется, был бы он хороший человек, он бы не увел у меня невесту.
— Тебе не кажется, что она сама ушла?
— Он заморочил ей голову, — не сдавался Дима.
— Ладно, мы с тобой в любом случае друзья по несчастью. Пойдем, прогуляемся, или я позову санитаров.
— Шантажируешь?
— Научилась у Нонны Николаевны, знаешь такую особу?
— С этого момента поподробнее. — Дима сел на кровати.
— Выйдем, расскажу…
Глава 7
Терезия вошла в свою комнату, расположенную на нижнем этаже замка в отсеке для прислуги. Комната была маленькая с небольшим окошком. Односпальная кровать была застелена лоскутным пледом, на старинном столике стояла ваза с цветами, на стуле свернулась клубком кошка. На стене висели старые часы и картина с морским пейзажем неизвестного автора. Терезия переоделась в белую пижаму и легла в постель. Мирное тиканье часов успокаивало ее и убаюкивало, она закрыла глаза и попыталась заснуть. Ей не давали это сделать какие-то лязгающие, громкие звуки, как будто кто-то тяжелый шел по коридору в металлических ботинках. Терезия встала с кровати и, открыв дверь, выглянула в коридор. Он был пуст, но ясно слышались удаляющиеся шаги. Ей стало страшно, она кинулась к отцу и начала стучать в его дверь, ей никто не открыл.
«Папа, наверное, уже спит… старый он стал. Да, сдал мой папа, нет, не добудиться его».
Она вернулась к себе, и больше ее сон никто не нарушал. Грохот затих…
— Карл, могу я с тобой поговорить? — спросила Терезия, заглядывая к князю в кабинет на следующее утро.
— Конечно, заходи! — улыбнулся ей Карл, откладывая в сторону ручку.
Надо отметить, что он знал Терезию с детства. Они вместе росли в замке, Карл был старше и всегда задирал маленькую девочку. Затем они уехали учиться в Европу, но иногда встречались во время каникул в замке.
— Ты стала красавицей, — подмигнул ей князь.
— Не смущай меня, — фыркнула Терезия.
— Разве я могу? Я никогда бы не посмел посягнуть на честь дочки Лукаша. Он так давно живет у нас в замке, что стал его неотъемлемой частью.
— Меня радует уже то, что ты не будешь меня задирать, как в детстве, и дергать за косички.
— Ну, мы вышли из этого возраста, — рассмеялся Карл, — ты изменилась…
— Ты давно меня не видел, мои здешние подруги детства тоже заметили, что я повзрослела, — ответила Терезия.
— Не то слово! Что ты хотела мне сказать? — Карл откинул со лба светлую прядь и приготовился слушать ее.
— Я боюсь показаться тебе сумасшедшей, но в замке тоже произошли кое-какие изменения.
— Что тебе не нравится?
— Три последних дня я по ночам слышу шаги…
— О боже, Терезия! Замок наводнен людьми, ты просто отвыкла. На нижнем этаже всегда происходит какое-то движение. Кто-то из обслуживающего персонала уже спешит домой, а кто-то, наоборот, только приступает к работе.
— Нет, ты не понимаешь. Это не обычные шаги, они такие… такие… словно железный робот идет, — пояснила девушка.
— Робот? Роботов у нас точно нет…
— Вот видишь, ты считаешь меня дурочкой.
— Ни в коем случае, продолжай, Терезия!
— Да, собственно говоря, я все сказала. Повторяющиеся каждую ночь тяжелые шаги, будто кто-то идет в железной обуви… ерунда какая-то…
— Нет, это очень интересно… — Лицо князя стало сосредоточенным и серьезным. — Надо проверить.
— Как? Не прибил ли кто из персонала металлические подковы к башмакам? Вот будет умора! Поймаем какого-нибудь поваренка, спешащего на кухню готовить завтрак!
— Если ты говоришь, что этот шум повторяется каждую ночь, вполне возможно, что эти шаги раздадутся и сегодня ночью, — предположил князь.
— Вполне возможно… это повторяется три ночи подряд, — подтвердила девушка.
— Значит, я приду к тебе ночью и послушаю, что происходит у вас в коридоре, — спокойно произнес князь.
— Ко мне в комнату, ночью?! — лукаво улыбаясь, переспросила Терезия. — Не боитесь запятнать свою репутацию?
— Она и так у меня вся в пятнах, словно палитра художника.
— Что подумает о тебе ревнивая невеста?
— Необязательно ей говорить о том, что я был ночью в твоей комнате, — подмигнул ей Карл.
— Точно! Моя подруга Луиза всегда говорит, что ложь во спасение имеет место быть! — засмеялась девушка.
— Анфиса все равно не поверит, что мы всю ночь лишь слушали шаги какого-то робота, — ответил князь.
— Вы быстро отправили эту белобрысую девицу из замка — вашу бывшую подружку, опасаясь ревности невесты, — заметила Терезия, хлопая длинными ресницами.
— Яна? Не называй ее так… она никогда не была моей подружкой, она единственная… — грустно ответил князь.
— Ого! Кажется, я догадываюсь, почему ты отправил ее назад, в ее присутствии ты бы просто не женился!
— Что-то заговорились мы с тобой. Решено, сегодня ночью я приду к тебе, и мы вместе разберемся с таинственными шагами, — сказал Карл, снова погружаясь в бумаги, лежащие на его рабочем столе.
На землю опустилась прохладная, темная ночь. Включили ночное освещение, и замок с его башенками, окруженный стеной с маленькими бойницами и центральными чугунными воротами озарился мягким голубоватым светом. Замок стал напоминать волшебный, светящийся корабль на вершине темной горы. Только изредка среди деревьев мелькали огоньки, то освещалась опасная подъездная дорога к замку, как взлетная полоса. Терезия смотрела в ночь из окна своей комнаты, сердце ее колотилось в ожидании необычного приключения. В окрестностях замка в ночи светились лишь строения санатория, да город расплывался яркой полосой у горизонта. В дверь постучали, Терезия вздрогнула и направилась открывать своему ночному гостю. На пороге стоял молодой князь Штольберг в темно-синем хлопковом джемпере и джинсах.
— Могу я войти, чтобы увидеть страшное привидение?
— Можешь, только у меня в комнате ты никакого привидения не найдешь, — засмеялась она и пропустила Карла в комнату.
Она выглянула в пустой коридор и закрыла дверь.
— Никого… ведем себя, как любовники…
— Меня никто не видел, твоя репутация тоже останется неподмоченной.
— А! — махнула она рукой.
Карл, войдя в комнату, наполнил ее изысканным ароматом мужской туалетной воды. Волосы на его шее завивались во влажные колечки, очевидно, он недавно принимал душ.
— Терезия, кстати, у тебя есть молодой человек? — спросил князь, прищуривая глаза.
— Почему тебя это интересует?
— Как почему? Ты для меня как сестра, и если тебя кто-то обидит, то будет иметь дело со мной, — пояснил Карл, присаживаясь на кровать.
— Были два романа в Европе, так… ничего серьезного, — ответила она, приближаясь к маленькому холодильнику, — шампанского?
— О! Ну, что ж, давай выпьем за встречу, сколько мы не виделись? — спросил Карл, беря из рук девушки бутылку шампанского.
— Три года, — ответила она и поставила на столик два бокала.
Карл открыл шампанское и наполнил каждый бокал на две трети.
— Мне очень жаль Элеонору Марию, добрая была твоя мачеха, она не только тебе заменила мать, но и мне тоже, — сказала Терезия.
— Да, печально, что мы встретились в такой трагический период для нашей семьи, — согласился Карл заученной фразой и полез в карман джинсов. — Терезия, смотри, что я принес, я не забыл твоего пристрастия.
Он выложил на стол плитку темного горького шоколада.
— Мой любимый, — отметила девушка с удовольствием.
Вдруг они замерли и прислушались к ночной тишине, изредка нарушаемой какими-то странными звуками, которые часто слышатся в старых домах.
— Интересно, сегодня это повторится? — с легкой дрожью в голосе спросила девушка.
— А ты не пробовала говорить об этом с кем-нибудь из прислуги? Может быть, кто-то тоже слышал это, — спросил Карл, ломая шоколадку на кусочки.
— Я и тебе-то призналась со страхом! Буду я ходить по замку и спрашивать всякие глупости, еще чего… Чтобы решили, что дочка Лукаша чокнутая! — выпалила Терезия, блестя в темноте глазами, так как шампанское из подвалов замка быстро давало о себе знать. — И потом, именно здесь живем только мы с отцом. А он, ты знаешь, стал глуховат, да и подслеповат… Он, по крайней мере, мне ни о чем подозрительном не говорил, — ответила она.
— Ну, хорошо, выпьем еще, — сказал Карл и разлил снова шампанское.
— На брудершафт? — покачнулась на кровати Терезия.
— Не искушай судьбу, — усмехнулся князь.
Внезапно в дверь постучали. Терезия от неожиданности плеснула Карлу шампанским прямо в лицо.
— Это и есть ночные звуки? — шепотом спросил он, вытираясь. — Так это просто тебе дверь надо открыть.
— Молчи… не до смеха, не дай бог, кто-нибудь тебя увидит здесь, разговоров потом будет!..
Стук в дверь повторился.
— Тогда спрячь меня. — Карл взял бутылку с шампанским и один бокал, как опытный любовник.
— Полезай в шкаф!
Девушка метнулась к своему платяному шкафу и впихнула туда между плечиками князя.
Она поправила прическу и подошла к двери.
— Кто там?
— Тереза, это я, Иржи Браче, открой, пожалуйста.
Она открыла дверь, соображая, что от нее понадобилось охраннику. «Может быть, он тоже слышал подозрительные шаги и пришел меня расспросить?» — мелькнула мысль в хмельной голове.
— В чем дело?! — громко спросила она, держась за косяк двери.
— Ты уже спала?
— Да, — ответила она.
Иржи с удивлением рассматривал ее фигуру в платье, тонких колготках, туфлях на высоких каблуках и лицо с макияжем.
— Я хотел вас пригласить на прогулку под луной, тем более что вы не спите, — произнес Иржи, улыбаясь.
В это время в шкафу в комнате кто-то чихнул.
— Будьте здоровы, — ответила Терезия охраннику, — все это так неожиданно.
— Вы не одна? — удивился Иржи, глядя на бокал, стоящий на столике. — Ну же, Тереза, не ломайтесь, вам будет хорошо со мной.
Он схватил ее за руку и поволок из комнаты. Девушка начала сопротивляться.
— Да вы что?! Вы в своем уме? Никуда я с вами не пойду на ночь глядя! Немедленно отпустите меня! Вы делаете мне больно! Отпустите меня!
Иржи продолжал вытаскивать Терезию из комнаты на прогулку. Его остановил грозный окрик Карла, появившегося из шкафа:
— Немедленно отпустите девушку!!
Иржи, удивленный внезапным появлением хозяина замка, отпустил ее.
— Карл Штольберг?!
— Именно я!
— Что вы здесь делаете в шкафу?! Хотя что я спрашиваю всякие глупости?
— Вы, Иржи, всегда так обращаетесь с женщинами? — грозно спросил князь, надвигаясь на него.
— А вы, князь, всегда прячетесь в шкафах незамужних, молодых женщин? — сверкнул глазами в ответ Иржи. — Тем более, накануне собственной свадьбы?
Терезия встала между ними и, глядя на охранника, вытянула руку вперед:
— С кем вы разговариваете таким тоном?! Убирайтесь вон! Как только в вашу голову могли прийти такие грязные мысли. Карл — хозяин замка, он может бывать там, где захочет!
— Если у вас все так невинно, зачем тогда Карл Штольберг прятался в шкафу? — хмуро поинтересовался Иржи.
— А это не ваше дело! — воскликнула дочь Лукаша.
— Ладно, — усмехнулся Иржи и пошел по коридору вразвалочку, что-то напевая себе под нос.
— Наглец! — фыркнула она и снова закрылась в комнате вместе с Карлом. — Так я и знала, что добром это не кончится! Припугни его увольнением, если он раскроет рот и расскажет, что видел тебя у меня ночью.
— Не буду я его пугать, — насупился Карл.
— А если узнает невеста? — не унималась Терезия.
— Я думаю, что смогу ей все правильно объяснить.
— Я бы не поверила, — пожала она плечами.
— А вот Яна Цветкова поверила бы безоговорочно, — отметил князь с грустью.
— Крепко, видно, зацепила тебя эта дылда… — прошептала девушка.
— Знаешь что?! Я же просил…
— Тише!! Слышишь?! — схватила она его за рукав.
Карл замер и прислушался. Где-то вдалеке раздавался лязгающий, металлический звук, больше напоминающий не шаги, а скрежет ключей, как будто шел по старинному замку ключник и размахивал большой связкой ключей.
— Слышишь? — чуть дыша спросила Терезия.
— Слышу…
— Аллилуйя! Значит, я не сошла с ума!
— Действительно, странные звуки… Надо разбудить твоего отца и взять у него ключи от подвальных помещений, — принял решение Карл.
Он вышел в коридор и принялся барабанить в соседнюю комнату.
— Лукаш! Лукаш, вы слышите меня?! Это Карл! Откройте дверь! Лукаш!
Ответом им было молчание. Терезия, подошедшая сзади, толкнула дверь, и она открылась. Молодые люди вошли внутрь. Комната Лукаша была по размерам такая же, как и у его дочери, но казалась меньше из-за загромождавшей ее мебели. Она напоминала склад ненужных вещей или свалку. Видимо, все вещи, приходящие в негодность в хозяйском доме и которые хозяева велели выкинуть, Лукаш тащил к себе в комнату. Может быть, дворецкий, всю жизнь проведший среди этих вещей, отождествляя себя с ними, испытывая жалость к ним, и поэтому не желая избавляться от них? Кровать Лукаша была разобрана, на стене висел смокинг, безукоризненно чистый и тщательно отглаженный. В комнате пахло старой мебелью, плесенью, немного мочой, характерным запахом старого человека…
— Лукаш?! Терезия, где твой отец?
Она заглянула в туалетную комнату.
— Здесь никого… Я не знаю, где он, ко мне он не приходил. Костюм его здесь, ума не приложу, куда он мог направиться в домашней одежде? — недоумевала его дочь.
Ее взгляд упал на крючок над дверью.
— Карл, посмотри, вон там висит связка ключей! Это ключи отца от всех дверей, — показала она князю на дверной косяк.
— Я возьму их и спущусь в подвал, посмотрю, что там происходит, выясню, кто так глупо шутит.
— Карл, я с тобой.
— Нет, оставайся здесь, я спущусь один.
— Возьми фонарик. — Она дала ему из отцовских запасов небольшой карманный фонарик.
Карл пошел по коридору к лестнице, ведущей вниз в подвал. Терезия вернулась к себе в комнату, она прилегла на кровать и стала вслушиваться в лязгающий шум, попеременно возникающий и исчезающий. Она не заметила, как задремала, сказалось выпитое шампанское, снились ей какие-то кошмары. Разбудило Терезу громкое чириканье мелких птиц за окном. Она потянулась и пошла в душевую, постепенно вчерашние события восстанавливались у нее в голове.
«Надо сходить к Карлу и узнать, удалось ему выяснить, что за звуки она слышит каждую ночь?» Терезия постучала в комнату отца, ей никто не открыл, но на этот раз комната была заперта. Она направилась в сторону покоев хозяев, навстречу ей шел отец, бледный и дрожащий, державшийся за сердце.
— Папа, тебе плохо? Что с тобой? На тебе лица нет!
— Дочка… что-то мне нехорошо, доведи меня, пожалуйста, до кровати.
— Конечно, конечно, отец. Где ты был ночью, я заходила к тебе?
— Ночью? — испугался Лукаш. — А… ночью… ну я это, я… Я гулять ходил…
— Гулять?! Ночью?
— Да, подышать свежим воздухом, — более уверенно произнес Лукаш.
Читать бесплатно другие книги:
