Обезьяна с гранатой Дроздов Анатолий

18

Воин выглядел так, как и должен выглядеть гонец, проскакавший без роздыха тридцать лье: весь – от носков сапог до кончика пера на берете – запорошенный пылью и шатающийся от усталости. Его лицо покрывали разводы грязи, в которую превратилась пыль, перемешавшаяся с потеками пота. Шагнув в шатер, гонец поклонился и замер.

– Ну! – поторопил Готард.

– Де Бюи вышел из Проклятого леса. Он в Мо, ваше сиятельство.

– Не может быть! – воскликнул граф. – Мо – у перевала на пути в Киенну, Меррия в другой стороне. Это не де Бюи.

– Он! – не согласился гонец. – Двое мужчин и две женщины, как нас и предупреждали. Один из мужчин тяжело ранен: его привезли в носилках. Кроме того, содержатель таверны узнал наследницу, он видел ее в Баре.

– Вы схватили их?

– Нет, ваше сиятельство! Нас слишком мало.

– Пятеро против одного? Или вы испугались женщин?

– В погоню за бароном, сбежавшим из Бара, герцогиня выслала семерых, – сказал гонец, – и ни один не вернулся.

– Их встретила засада!

– Нет! – возразил гонец. – Я проезжал там день спустя: вы сами послали меня к Бару. Какие-то люди копались в пыли, и я спросил, чего они ищут? Мне посоветовали ехать своей дорогой, но слуга, смотревший за лошадьми, разговорился. Сказал, что именно здесь убили семерых стражей. Я осмотрел место. Лесная дорога, заросшие кустами обочины, засаду спрятать негде. Как хотите думайте, ваше сиятельство, но стражей убили барон с оруженосцем. Вдвоем. Возможно, что и один барон.

– Вот такие у меня воины! – вздохнул Готард, обернувшись к де Куртье. – Отважные и решительные. Думаю, барон уже покинул Мо.

– Он там, ваше сиятельство! – возразил гонец. – Содержатель таверны заверил: путники не спешат. Ждут, пока очнется раненый. Содержателю можно верить: он рассчитывает на награду. Мои люди присматривают за селением и сообщат, если беглецы уйдут.

– Ладно! – сказал Готард, вставая. – Два десятка воинов – в седло! Больше не нужно. Отправляемся немедленно. Ты! – граф ткнул пальцем в гонца, – оставайся и отдыхай! Сами доберемся.

– Я с вами! – вскочил де Куртье.

Готард склонил голову – дескать, что с тобой сделаешь? – и вышел из шатра. Спустя короткое время в лагере, разбитом объединенным войском мятежников, закипела суета.

Люк пришел в себя на второй день. Открыв глаза, он попросил пить. Флор, дежурившая у постели меррийца, изумленная тем, что тот заговорил, даже больше, чем радостью от его пробуждения, побежала к барону. Рей немедленно явился и некоторое время осматривал друга, щупая тому лоб, заставляя Люка глубоко дышать и отвечать на вопросы.

– Выживет! – заключил довольно. – Горячки нет, грудь не хрипит – воспаления нет. Полежать придется, но это не страшно.

Флор напоила меррийца, тот благодарно улыбнулся ей и закрыл глаза. Рей спустился на первый этаж таверны и потребовал вина. Он допивал второй кубок, когда появилась Алэйне.

– Садитесь, миледи! – пригласил Рей. – Есть повод порадоваться. Люк очнулся. Судя по всему, он поправится.

Алэйне улыбнулась и устроилась напротив. Слуга принес ей кубок, который барон немедленно наполнил.

– Нам следует решить, что дальше, – продолжил Рей. – Мы по-прежнему едем в Киенну?

– Да! – кивнула наследница.

– Люк не в состоянии передвигаться, и я не хочу бросать его среди чужих людей. Если Флор захочет за ним присматривать, вы не будете возражать?

– Нет! – ответила Алэйне, поколебавшись.

– Значит, договорились! – улыбнулся барон. – Не волнуйтесь, миледи! За перевалом – земли Киенны, там безопасно. Самое трудное позади.

«Хотелось бы надеяться!» – подумала Алэйне.

– Мы пробудем здесь пару дней, – сказал барон. – Следует убедиться, что Люк выздоравливает.

«Обо мне бы ты так заботился!» – мысленно вздохнула Алэйне.

– Чтобы не тратить время даром, советую найти портниху и сшить в дорогу теплую шапку и плащ. На перевале морозно. Лежит снег, и дуют ветра.

«Все-то ты знаешь!» – подумала Алэйне, но согласно кивнула.

Портниха в Мо нашлась, вернее, портной. Он пообещал построить теплую одежду за два дня, потребовав за работу пять дукатов. Алэйне, подумав, согласилась. Цена, по меркам Бара, показалась нормальной, а деньги у нее были. Алэйне настояла, чтоб в цену включили и рубаху из сукна, на что портной немедленно согласился. Из чего наследница сделала вывод: торговаться все же стоило.

Как бы то ни было, но она наслаждалась нечаянным отдыхом. Принимала ванну, много спала и гуляла по селению. В Мо насчитывалось несколько сот жителей. Они возделывали окружавшие селение поля, занимались торговлей, возя товары из недалекой Киенны, и обслуживали караваны купцов, направлявшихся в столицу империи. По осеннему времени караванов не было. Как пояснил содержатель таверны, перевал вот-вот закроется, купцы не успеют вернуться обратно, а кружным путем возвращаться долго. Таверна пустовала. Появлению четырех путников хозяин обрадовался и принес извинения, что не впустил их сразу.

К огорчению Алэйне, в Мо Рей перестал уделять ей внимание. Они встречались за завтраком, обедом и ужином – и только. Торопливо перекусив, барон забирался в седло и уезжал осматривать окрестности. Алэйне не понимала, зачем? Чудовищ здесь нет, до Бара далеко. Если кто и вздумает упредить мачеху, то пока доскачет, они уже уйдут.

Из одной из своих поездок барон вернулся хмурый.

– За Мо наблюдают, – поведал Алэйне. – Четверо. Расположились неподалеку лагерем, что выглядит странно: таверна пустует. Почему не остановиться в Мо? Здесь мягкие постели, вкусная еда и выпивка. Когда это солдат от этого отказывался? К тому же они не просто стоят, а постоянно в дозорах.

– Люди мачехи? – испугалась Алэйне.

– Непохоже. На сюрко воинов – герб Готарда. Я рассмотрел в бинокль.

– Зачем мы графу? – удивилась девушка.

– Узнаем! – заверил барон. – Будьте настороже. Не выходите без оружия. Автомат брать не стоит, а вот пистолет – непременно.

«А куда его прятать?» – подумала Алэйне. В Мо они с Флор переоделись в платья: мужская одежда на женщинах могла вызвать у поселян неприятие. Кобуру с пистолетом поверх платья не нацепишь. Подумав, Алэйне сунула оружие в сумочку, которую носила на поясе. Не совсем удобно, но все же.

Рей слово сдержал. Вызвав хозяина таверны, он заперся с ним и о чем-то долго говорил. От барона хозяин вышел взмокший и с опущенным долу взором.

– Воины следят за нами, – сообщил Рей Алэйне. – Трактирщика предупредили о нашем появлении и обещали награду. Он и расстарался.

– Готард сговорился с мачехой? Это невозможно!

– В политике возможно все, – сказал Рей.

– Готард хочет меня схватить?

– Трактирщик говорит, больше интересовались мной, чем вами, что странно. Зачем Готарду какой-то барон?

– Нам следует немедленно уйти!

– Нет, миледи! – покачал головой Рей. – Я не оставлю друга в руках мятежников. Они могут его убить.

– А нас?

– Мы в состоянии дать отпор.

– Здесь?

– Встретим Готарда в поле. Думаю, он будет завтра. До ставки графа два дня пути, а гонец, если верить трактирщику, ускакал позавчера. Успеем подготовиться. Я могу рассчитывать на вас, миледи?

– Да! – ответила Алэйне.

В тот день произошло еще событие. Поднявшись навестить Люка, Рей с наследницей застали в коридоре плачущую Флор.

– Что случилось? – насторожился Рей.

– Люк… – всхлипнула Флор. – Он постоянно смотрит на мой лоб. Сюда! – Девушка указала на багровый шрам, изуродовавший ей лицо. – Он теперь ни за что на мне не женится! Я сирота, бесприданница, а теперь еще и уродина!

Флор зашлась в рыданиях. Рей внимательно посмотрел на девушку и повернулся к Алэйне:

– Мы можем поговорить?

Алэйне кивнула. Оставив в коридоре Флор, они зашли в комнату наследницы.

– Миледи, – начал Рей. – Вы обещали мне плату. Могу я попросить часть?

«Зачем?» – подумала Алэйне.

– Мы преодолели половину пути, причем самую опасную. В дальнейшем будет легче. Я думаю, что вправе…

– Сколько вам нужно? – перебила Алэйне.

– Пятьдесят тысяч дукатов.

«Ого! – изумилась Алэйне. – Целое состояние! Зачем столько? Собирается подкупить Готарда? Пожалуй… Для графа это огромные деньги, доход от Дурга лет за двадцать. Рей поступает мудро. Бой может кончиться непредсказуемо, и неизвестно, как все сложится». Алэйне достала сумку и отсчитала барону пять векселей. Тот поклонился и торопливо вышел. Томимая любопытством, Алэйне устремилась следом.

Флор все еще стояла в коридоре. Рыдать она прекратила и только тихонько всхлипывала.

– Вот! – Рей протянул ей векселя. – Пятьдесят тысяч дукатов. Тебе на приданое.

«Он с ума сошел!» – ахнула Алэйне.

Флор перестала всхлипывать и недоверчиво глянула на барона.

– Бери! – сказал Рей. – Теперь ты богата.

Флор бережно взяла бумаги, рассмотрела и прижала к груди. После чего вновь заплакала.

– Что еще? – удивился Рей.

– Он все равно на мне не женится! Даже на богатой!

– Идем! – Рей взял ее за руку.

Они с девушкой вошли к Люку и встали у порога. Алэйне просочилась следом. Мерриец не спал. Нечаянную делегацию он встретил удивленным взглядом.

– Люк де Рюноско, – начал Рей, откашлявшись, – я, ваш шурин и сюзерен, спрашиваю вас: знаете ли вы девушку, которая стоит рядом со мной?

– Да! – ответил Люк. Голос его был тих, но звучен.

– Она благородного происхождения, но сирота и бесприданница. Ее лицо обезобразил шрам. Но у нее чистая душа и доброе сердце. Она любит вас. Любите ли вы ее?

– Да! – сказал Люк.

Флор тихо ойкнула.

– Согласны ли вы взять ее в жены и быть ей добрым мужем и надежным защитником?

– Да!

– Лю!..

Флор вырвала ладошку из руки барона и метнулась к кровати. Упав на колени, она стала покрывать поцелуями лицо меррийца.

– Идемте, миледи! – сказал Рей. – Мы здесь лишние.

Они спустились вниз, где Рей заказал вина.

– Почему вы сказали, что Флор – бесприданница? – спросила Алэйне после того, как они выпили.

– Чтобы знала: Люк женится на ней не ради денег. Флор этого не забудет. Что до приданого, то она скажет ему сама. Думаю, уже сказала. – Рей усмехнулся. – Я обязан извиниться перед вами, миледи!

– За что? – удивилась Алэйне.

– Вы оказались правы: наши женщины умеют любить. Все эти дни Флор не подпускала к Люку служанок. Сама кормила его, убирала за ним, сидела у его постели ночами. Такую преданность редко встретишь. Люку необычайно повезло!

«Подумаешь! – насупилась Алэйне. – Просто подлизывалась! Рей тоже хитрый. И Флор облагодетельствовал, и с оруженосцем расплатился, причем моими деньгами. Люк, конечно же, их заслужил, но получается, что я тут ни при чем…»

Алэйне переполняла обида. Рей мог сказать ей, для чего ему векселя. Не счел нужным…

Разъезд вылетел навстречу отряду, когда тот оказался в виду селения.

– Барон ушел из Мо? – крикнул Готард, когда всадники приблизились.

– Нет, ваше сиятельство! – ответил ближний воин. – Барон здесь и ждет вас! Хочет поговорить.

– Что? – заревел граф.

– Он вышел к нашему лагерю на рассвете, – продолжил воин, облизав губы. – Попросил передать…

– Олухи! Дармоеды! Почему не схватили?

– Он предупредил, что убьет нас, если попытаемся. Как стражей из Бара…

Воин опустил голову.

– Вот! – сказал граф, ткнув в воинов пальцем. – Видите, шевалье? Трусы!

Де Куртье поморщился. Готард избегал называть его бароном, хотя Элеонора и представила его подобающим образом.

– Где Рейнольдс? – спросил он воина, в свою очередь давая понять, кто здесь настоящий де Бюи.

– Там! – указал рукой воин. – Он просил передать, ваше сиятельство, что ждет вас одного.

– А если не послушаю? – хмыкнул Готард.

– Он воспримет это как нападение и начнет убивать. Он так и сказал, ваше сиятельство.

– Прочь с глаз моих! – рявкнул Готард.

Разъезд словно испарился. Граф привстал на стременах и приложил ладонь к глазам.

– И вправду ждет, – сказал, опускаясь в седло. – Ладно…

Он взял поводья.

– Я бы не рисковал, – заторопился де Куртье. – Неизвестно, что задумал Рейнольдс.

– Хотите, чтоб воины сочли меня трусом? – окрысился граф. – Барон один, с ним я как-нибудь справлюсь.

– Я с вами!

– Как хотите! – пожал плечами Готард. – Думаю, де Бюи все равно. Если он не испугался четверых…

Они отделились от замершего отряда и неспешной рысью направились к одинокому всаднику, маячившему у въезда в селение. Спустя короткое время граф с шевалье разглядели спокойное и уверенное лицо барона, который с любопытством смотрел на приближавшихся гостей. Оружия в руках де Бюи не наблюдалось; судя по всему, нападать или обороняться он не спешил. «Трусы!» – подумал Готард о своих воинах.

– Приветствую вас, граф! – поклонился барон, когда Готард приблизился. – Что привело вас в Мо?

– Желание призвать вас к ответу! Вы изменник, де Бюи!

– Неужели? – удивился Рей. – И кому я изменил?

– Герцогству!

– Каким образом? Отказался убить наследницу?

– При чем здесь она? – поморщился граф.

– Элеонора, вызвав меня в Бар, предложила убить Алэйне. Я отказался. Герцогиня пригрозила расправой. Нам обоим пришлось бежать.

– Ложь! – воскликнул де Куртье.

– Кто это? – спросил барон, глянув на шевалье.

– Барон де Бюи! – приосанился де Куртье.

– С каких пор? До сих пор Бюи принадлежало другому.

– Герцогиня лишила вас титула и земель, передав их мне.

– У вас есть жалованная грамота?

– Нет, – растерялся шевалье.

– В соответствии с ордонансом Бодуэна Великого, – скучным голосом сказал Рей, – герцоги Барские имеют право жаловать земли, дающие право титула, только в том случае, если те стали выморочными. Если же у земель имеется законный владелец, то лишить его прав и передать их другому разрешено лишь с дозволения императора, каковое подтверждается жалованной грамотой. Дворянин, не имеющий грамоты, не смеет именовать себя не принадлежащим ему титулом под страхом лишения всех прав состояния и заключения в крепость. Я изучал право в Киеннском университете, господа! Хотите оспорить?

Готард глянул на де Куртье. Шевалье сидел с багровым лицом.

– В таком случае продолжим! – сказал Рей. – Итак, граф! Я отказался убить Алэйне и по ее просьбе везу ее в Киенну, где наследница собирается искать помощи и защиты. С каких пор это считается изменой? И почему нас ищете именно вы?

– Мы заключили соглашение с герцогиней, – ответил Готард, прокашлявшись. – Она заверила, что вы изменник, вставший на сторону Меррии.

– Чью? – изумился Рей.

– Меррии, – подтвердил Готард. – Как только в Баре начнется междоусобица, меррийцы нападут на герцогство и захватят его. Так сказала Элеонора.

Рей захохотал. Смеясь, он вытирал слезы тыльной стороной ладони. Готард смотрел на него, насупившись.

– Граф! – сказал Рей, отсмеявшись. – Вы немолодой человек, много видевший на своем веку, и годитесь мне в отцы. Как вы поверили в эту чушь?

– Вы были женаты на меррийке, – буркнул уязвленный Готард. – Ваш шевалье и ближайший сподвижник – мерриец.

– Они с сестрой – изгнанники, которым я дал приют. Они приняли святое крещение, и я женился на Тее, поскольку она была умна и красива. Что тут удивительного? Вы хоть бы спросили своих купцов, граф! Меррия погрязла в пучине междоусобиц, тамошние кланы борются за власть, у них даже в мыслях нет воевать с Баром. Люк с Теей, к слову, стали жертвой междоусобной войны, потеряв в ней свои земли. И еще. Если я меррийский пособник, то что делаю в Мо, который находится на противоположной от Меррии стороне?

Готард засопел.

– Это всего лишь слова! – выпалил сердито. – Кто может их подтвердить?

Рей сунул пальцы в рот и свистнул. Из-за ближайшего стога выскочил всадник и направился к мужчинам. Спустя мгновение граф и шевалье разглядели в нем наследницу. Задравшийся подол платья открывал сапоги Алэйне, одной рукой она держала поводья, а в другой сжимала какой-то странный предмет.

– Я все слышала, – сказала наследница, подъехав. – Барон сказал вам правду, граф. Мачеха хотела меня убить и поручила это барону, пообещав в награду графство Эно. Она даже предлагала Рею стать ее мужем. Де Бюи, будучи человеком чести, отказался. Поэтому мы скрываемся.

– Ложь! – встрял де Куртье.

– Молчи! – прошипела Алэйне. – Я знаю тебя! Твой родитель отирался в приемной герцога, выпрашивая титул, но не получил его, поскольку Родгер не любил лизоблюдов. Что обещала тебе мачеха за мою смерть? Ты уже переспал с ней? Знаешь, какой ты у нее по счету?

– Сука!

Шевалье выхватил шпагу. Алэйне отшатнулась, но клинок де Куртье, устремивший к наследнице, встретил на своем пути другой. Рей, незаметно для графа вытащивший рапиру, успел вовремя.

– Оружие в ножны! – рявкнул Готард.

Де Куртье помялся, но подчинился. Рей оружия не опустил.

– По законам империи лицо, поднявшее руку на члена правящей династии, подлежит смерти! – сказал он. – Алэйне – родственница короля и будущая герцогиня Барская. Шевалье не только покушался на ее жизнь, но вдобавок грязно оскорбил. Я требую исполнения закона!

– Я не вожу с собой палача! – сморщился Готард. – И не вправе выносить приговоры людям герцогини.

– Она вправе! – Рей указал на Алэйне. – Ваше слово, миледи?

– Смерть! – сказала Алэйне.

– Я не позволю! – вскричал де Куртье, хватаясь за шпагу.

– Как будто тебя спрашивают! – ответил Рей, нанося удар.

Шевалье отбил его, и всадники закружились, пытаясь достать противника клинками.

– Спешьтесь! – рявкнул Готард. – Если уж деретесь, то делайте по правилам. Вы дворяне, а не пьяные стражи!

Рей с шевалье подчинились. Оказавшись на земле, де Куртье немедленно сделал выпад. Барон отбил его, затем – второй и последующий.

– Руку ставил Тьер? – спросил, отступая. – Он! – заключил, не дождавшись ответа. – По манере видно. Тьер был хорошим фехтовальщиком, но мой отец – лучшим.

Он нанес молниеносный укол, метя в шею противника. Де Куртье с трудом отбил удар. При этом его шпага скользнула вверх, и клинок барона резко, почти без замаха, как кнутом, хлестнул по плечу шевалье. Тот вскрикнул и выронил шпагу.

– Вот и все! – сказал Рей, упирая кончик клинка в грудь соперника. – Готовы к смерти, шевалье?

Де Куртье не ответил. Лицо его побелело. Барон оглянулся на графа. Тот пожал плечами.

– Возьму на себя смелость ходатайствовать о пощаде, – сказал Рей, – при условии что шевалье попросит прощения…

– Я прошу! – закричал де Куртье. – Умоляю! Миледи!..

– Нет! – сказала Алэйне.

– И… расскажет, что поручила ему Элеонора, – невозмутимо продолжил Рей. – Ну?

– Она велела убить наследницу, – сказал де Куртье, нервно облизав губы, – и вас. При первой же возможности. Для этого все затеяно. Меррия нападать на Бар не собирается…

– Падаль! – вскричал Готард. – Ты и твоя шлюха!.. Пощадите его, барон! Я отвезу мерзавца в Дург, где он повторит все перед баронами. Элеоноре – конец!

– Рад угодить вам, граф! – сказал Рей, отступая.

– Не смей! – крикнул Готард, заметив, что шевалье ищет глазами шпагу. – Тебе больше не носить ее. Прочь отсюда! Пешком! Как простолюдин!

Де Куртье повернулся и побрел к отряду, зажимая ладонью раненое плечо.

– Барон! – попросил Готард. – Могу я поговорить с вами с глазу на глаз?

Рей кивнул и, бросив шпагу в ножны, забрался в седло. Они с графом, провожаемые хмурым взглядом Алэйне, отъехали в сторону.

– Прости меня! – сказал граф, когда они удалились достаточно далеко. – Я старый волк, но меня провели, как виллана на торге.

– Элеонора умеет! – кивнул Рей. – Алэйне рассказывала: у нее есть горбун, которого зовут Сисар. Тот и выдумывает подобные гадости. По его навету казнили Эно, пытались убить наследницу.

– Я знаю Сисара! – сказал Готард. – Мерзкий тип. Даст бог, поймаю!.. – Он сжал кулак.

– Каковы ваши намерения, граф?

– Вернусь в Дург, соберу баронов и расскажу обо всем. Мы обложим Бар и заставим Элеонору сдаться.

– А дальше?

– Элеонора даровала нам грамоту, которая предоставляет право по истечении срока ее регентства решать, кому править герцогством.

– Сама подписала себе приговор? – удивился Рей. – Это ее горбун надоумил?

– Наверное, – пожал плечами Готард. – А что станете делать вы?

– Собирались в Киенну… Может, отправиться с вами? Заменим Элеонору на Алэйне и кончим дело?

– Бароны не примут наследницу! – вздохнул Готард. – Сам знаешь почему.

– Это неправда! – сказал Рей. – Алэйне не развратница.

– Ты можешь это доказать?

– Ну… – замялся Рей. – Вы сами понимаете… Как благородный человек я не имею права сообщать о подробностях.

– Ты не промах, барон! – усмехнулся Готард. – То-то она у тебя, как собачка, на свист прибегает. Понятное дело: долгое путешествие, ночлег под небом… Отчего, кстати, вы забрались в лес?

– Чтоб не перехватили в пути. Если б Люка не ранили, то были бы уже на землях Киенны.

– Кто помог вам зайти и выйти?

– Никто. Лес впускает и выпускает несчастных.

– Ты не похож на несчастного! – заметил Готард, выразительно глянув в сторону Алэйне.

– Я был опечален ранением друга. У Алэйне чудовища обезобразили фрейлину. Мы были расстроены, и лес выпустил нас.

– На все у тебя есть ответ! – вздохнул Готард. – Вот что, сынок! Бери свою герцогиньку и отправляйся, куда ехал. Пусть король выдаст ее замуж. Если вернется с мужем, попытаюсь уговорить баронов. Иначе – нет! Прощай!

Готард развернул коня и ускакал.