Грамота самозванца Посняков Андрей

Попрощавшись, приятели вышли из дома и едва не столкнулись в воротах с каким-то верзилой в ботфортах и с окладистой бородой. Резко пахнуло табаком и ромом. Сгустившуюся темноту разгонял льющийся из окон дома свет, но в саду было где спрятаться, а неожиданный визитер показался Ивану столь подозрительным, что он придержал за рукав Митрия:

– Постой-ка… Поглядим, раз уж пришли.

Спрятавшись за акацией, друзья наблюдали, как верзила что-то пробурчал слуге и, когда тот скрылся в доме, по-хозяйски распахнул ворота, заведя в них запряженную парой лошадей повозку, вернее крытый рогожей фургон.

Из дома навстречу бородачу метнулась быстрая фигура.

– Ты с ума сошел, Расилье! – прозвучал нервный, ломающийся, как у всех подростков, голос. Весьма решительно прозвучал, совсем не похоже на бред сумасшедшего!

– Вот так вот, Митрий, – прошептал Иван. – А мы думали – парень-то дурачок!

– Здравствуйте, господин Оливье, – басом отозвался бородач. – Понимаю, что чуть было вас не подвел, но… – Он развел руками. – Этот новый королевский лейтенант такой дотошный… Все ж не поверил, выслал наперерез баркас. Едва ушли.

– А товар? – перебил мальчишка. – Товар – цел?

– Да вот же он, господин, в телеге.

– В телеге, – насмешливо передразнил Оливье. – Хорошо, не попались страже.

– Так ведь не зря сгрузили весь товар в Уистреаме. Пришлось. Зато успели до темноты.

– За вами никто не следил?

– Нет, клянусь святым Николаем!

– Нет, значит… Так… А вот сейчас, прямо перед домом, вам никто не встретился?

– Нет, – отрицательно мотнул головой бородач. – А что, кто-то должен был?

Иван с Митрием затаили дыхание.

– Двое, – пояснил отрок. – Один чуть старше меня, темноволосый, другой лет восемнадцати, светлый… Впрочем, в темноте не особо-то разберешь. Так не проходили?

– Да нет, никого не видели. Хотя, сейчас спрошу у ребят…

– Постой. – Оливье по-хозяйски остановил бородатого. – Кто там с тобой?

– Как и всегда. Жан Кривой Глаз и Венсан Душитель. Так позвать их?

– Не надо, я сам к ним подойду. Ты пока подведи лошадей к складу.

– Слушаюсь, месье Оливье.

Бесшумно – оси были хорошо смазаны – фургон проехал мимо притаившихся за акациями парней и резко повернул влево. Чуть скрипнув, закрылись ворота. В доме хлопнула дверь – видно, поднялся к себе Оливье. Свет наверху вдруг внезапно погас, сделалось темно – как раз очень удобно для того, чтобы незаметно выскользнуть, что Иван с Митрием немедленно и проделали, вернее, попытались проделать… У самых ворот вдруг резко вспыхнули факелы! Вынырнувший из темноты бородач схватил за шею Митрия, Иван же вдруг почувствовал между лопатками холодный ствол аркебузы.

– А, господа парикмахеры! – выйдя из-за яблони, нехорошо усмехнулся Оливье Мердо. – Страсть как не терпится узнать – какого черта вы заявились в наш дом?

Глава 9

Песня Прохора

А что, почтеннейший, коли вам здесь слегка

Почистят палкою сутяжные бока?

Жан-Батист Мольер. «Тартюф, или Обманщик»
Июнь-июль 1604 г. Кан

– Так вы так и не смогли достать для меня эту книгу, брат Жером? – Аскетического вида монахиня в темно-коричневой рясе пронзила собеседника пристальным тяжким взглядом, словно бы подозревала его во всех семи смертных грехах.

Монах поежился – вот ведь, никогда б не стал лишний раз встречаться с этой стервой, кабы не просьба приятеля… кстати неизвестно куда сгинувшего.

– Попробую еще поискать в библиотеке замка, – пробубнил брат Жером. – Кстати, матушка Женевьева, не встречали ли вы некого брата Гилберта, бенедиктинца? Сей паломник должен нашему монастырю кое-что…

– Брат Гилберт? – Аббатиса зло поджала тонкие сухие губы. – Нет, не знаю такого. Не видела.

«Врет, – подумал монах, опытным, привыкшим ко всякой лжи взглядом наблюдая, как ноздри матушки-настоятельницы раздуваются гневом. – Определенно врет. По словам послушницы Марго, встречалась она с этим Гилбертом, встречалась».

– Как я могла принимать в аббатстве мужчину, пусть даже монаха? – Настоятельница резко повысила голос и без того неприятный, скрипучий – словно гвоздем по стеклу. – Да и вам, брат Жером, нечего делать у нас без особой на то нужды!

Последние слова аббатиса произнесла таким ледяным тоном, как будто брат Жером пришел в женское аббатство не для разговора с матушкой-настоятельницей, а исключительно в гнусных, развратных целях – задумав склонить к прелюбодеянию какую-нибудь миловидную монашенку. Черт, и угораздило же! И ведь не скажешь, будто заглянул по пути – женский и мужской монастыри располагались в противоположных концах города.

Поспешно простившись, брат Жером покинул «abbaye aux dames» и, мысленно крестясь, быстро зашагал по Нижней улице. От хмурого лица его, казалось, шарахались даже встречные кошки. Еще бы не хмуриться! Такая вот она и была, матушка Женевьева, – легко могла испортить настроение любому.

Навалившаяся на город ночь пахла смородиной и малиной. Ветер разогнал тучи, кончился надоедливый дождь, и в темном глубоком небе засияли звезды. Тонкий серп месяца повис, закачался над шпилем собора, отражаясь в сливающихся водах Одона и Орна.

– Ну? – Оливье Мердо пристально посмотрел на схваченных в саду «куаферов». – Так кто вас послал? Председатель торговой палаты? Или месье королевский прокурор? Молчать не советую – мои люди неплохо умеют развязывать языки.

Маячившие позади рожи – другого слова не подберешь – гнусно осклабились.

Пленники, как и те, кто их только что прихватил, с относительным комфортом расположились на заднем дворе в старом сарае. Оливье Мердо – а все говорило о том, что именно он и был здесь главным, – уселся на копну соломы, пленники со связанными за спиной руками стояли посередине, остальные – вдоль стен. Потрескивая, горели в воткнутом в землю подсвечнике недешевые восковые свечи, освещая кучу тряпья в дальнем углу – какие-то обрывки одежды, старые прохудившиеся башмаки, сломанную удочку с леской из конского волоса… Хлам.

– Прежде можно один вопрос, господа? – вполне учтиво поинтересовался Иван.

Оливье вскинул глаза:

– Смотря какой… Впрочем, извольте. Спрашивайте – я отвечу. Право, надеюсь, что и вы поступите так же. Оно вам же и лучше будет. Ну?

– Как вы узнали, месье, что мы вовсе не парикмахеры?

– Как? – Подросток хохотнул и зябко потер руки. – Ну, вы уж совсем меня за идиота приняли. Да проще простого! Во-первых, ваш выговор вовсе не парижский, видал я парижан, скорее так говорят южане; во-вторых, вы, молодой человек, – Оливье перевел взгляд на Митьку, – похоже, первый раз взяли в руки ножницы – честно говоря, иногда было так больно, что я еле терпел…

– Извините, – обиженно просил Митрий.

– И наконец, в-третьих, – продолжал юный хозяин. – Вы задавали множество излишних вопросов и слишком пристально осматривали дом. Теперь мой вопрос – кто вы такие?

Иван пожал плечами, прикидывая, сможет ли он резким движением ноги достать подсвечник. Выходило, что сможет… особенно если подвинуться, ну, хотя бы на совсем маленький шажок, такой, еле заметный… вот…

– Думаю, вам не стоит пытаться бежать. – Оливье с ухмылкой поднялся и переставил подсвечник поближе к двери. Могу вас заверить, наши пистолеты заряжены и – еще раз напоминаю – все мы довольно метко стреляем.

– Хорошо, – кивнул Иван. – Думаю, мы расскажем вам всю правду, но предупреждаю – вам вряд ли удастся извлечь из нее выгоду.

– Ну, это уж не вам решать, – резонно заметил подросток. – Рассказывайте!

– Начнем с того, что мы, как вы догадались, не парижане…

– Ну, это мы давно поняли!

– … и даже не французы… а русские!

– Русские?! – Удивлению собравшихся не было предела. – И можете это доказать?

– Можем… У нас здесь друзья, которым прекрасно известна наша история.

– Хорошо. – Оливье погрыз ногти. – К доказательствам перейдем позже, а сейчас поясните – каким ветром вас сюда занесло?

– Мы учились в Сорбонне…

– Ого!

– И недавно приехали в гости в Кан, к… одному нашему другу.

– Имя! – повелительно бросил Оливье. – Имя вашего друга! Имейте в виду, не скажете, так мы у вас его вырвем. Верно, Венсан?

– Да уж, ваша милость, обязательно вырвем!

Иван прищурил глаза:

– Думаю, обойдемся и без угроз. Нашего друга зовут Жан-Поль д’Эвре.

– Ах вот оно что! Слыхал про такого.

– Именно из-за него мы и проникли в ваш дом, месье Мердо. Жан-Поль, видите ли, пропал. Исчез, и мы подумали…

– А с какого боку здесь я? – неподдельно изумился юный хозяин. – Мне-то какое дело до вашего пропавшего дружка?

– Так ведь он – суконник. А таковых в городе еще трое: господин Жали, госпожа Экюлье и вы.

– А, – понятливо кивнул Оливье. – Вы полагали, что я пришил конкурента! Напрасно, смею вас уверить. Я давно уже не занимаюсь сукном… А мой бедный отец только… Впрочем, вам это знать ни к чему. – Поднявшись на ноги, подросток прошелся вдоль дальней стены. – Допустим, я вам поверил, – резко обернулся он. – Но из сарая не выпущу! По крайней мере недели две-три. Вы, господа, увидели здесь кое-что лишнее…

– Это телегу-то неизвестно с чем?

– И потому задержитесь… гм… ненадолго.

– Но как мы тогда отыщем нашего друга?

– Ваши дела.

– Тогда еще один вопрос – госпожа Экюлье, она…

– Нет, – юный Мердо ухмыльнулся. – Элен Экюлье тоже ни к чему никого убирать – предприятие у нее неплохое, все под одной крышей, как в Голландии или Англии. Сбыт давно налажен… Нет, ваш Жан-Поль ей не соперник, даже не думайте.

– Тогда где же он? – вскрикнул Митрий.

– Это вы меня спрашиваете?

Оливье рассмеялся – громко, беззаботно, совсем по-детски, после чего приказал:

– Уходим. Ты, Венсан, покуда останешься здесь – сторожить.

Кивнув пленникам, молодой господин покинул сарай вместе со своими весьма подозрительными компаньонами. Скрипнув, ударилась о косяк дверь. За ней кто-то завозился, видать, припирал бревном.

– Эко… – начал было Митрий, но Иван тут же на него цыкнул: – Тсс! Может, еще чего услышим?

Не услышали, как ни старались, слишком уж далеко отошли пленители, слишком уж тихо говорили. А интересно было бы послушать: и вопрос бородача Расилье, и – особенно – ответ юного господина Мердо.

– Они и вправду русские? Ты веришь?

– Не знаю. Да и какая разница? Все равно к утру их необходимо того… – Оливье чиркнул по шее большим пальцем. – Русские – не русские, все равно они видели и фургон, и вас. Могли слышать наш разговор, могли догадаться. Не мне вам говорить, контрабанда – дело королевского суда, а он редко выносит оправдательные приговоры. Вам очень хочется обвенчаться с петлей, господа? Вот и мне не очень. А потому эта ночь должна стать последней для русских, или кто там они есть еще.

– Как думаешь, Иван, они нас отпустят? – тихо спросил Митрий.

– Думаю, нет. Скорее всего вряд ли мы доживем до утра.

– Но почему?! Мы ж им не соперники и не враги!

– А потому, что это для них самое простое, Митька. Прирежут да кинут в реку – плывите до самого моря, или что там у них?

– Пролив Манш.

– Вот-вот – до Манша. Это контрабандисты, Митрий, целая шайка. Возят из Англии запрещенный к прямой продаже товар – ирландскую водку, виски… да хоть ту же шерсть. Дело подсудное. На плаху вполне можно отправиться.

– Я понимаю.

– Так что и насчет нас тоже пойми – зачем им рисковать?

– Тогда что же мы сидим, Иван? Надо ведь что-то делать!

– Умные слова приятно слышать. – Иван ободряюще улыбнулся, правда, улыбки его в темноте было не видно. – Делать! Делать, дружище! Только не «что-нибудь», а вполне конкретные вещи. Я, к примеру, приглядывался во-он к тому хламу…

– К какому еще хламу? Тут ведь хоть глаз коли.

– Вот потому и приглядывался, пока свет был. Ну-ка, пошли, пошарим…

– А руки? Попробуем развязать?

– Конечно попробуем… Только сдается мне, они нас так связали, что не развяжешься. Какими-нибудь особыми морскими узлами. Впрочем, это покуда не важно…

– То есть как не важно?

– Позже объясню… Пошли к куче…

Венсан Душитель посмотрел на свои огромные заскорузлые ладони и усмехнулся:

– Нет, братец Жан, мне вовсе не понадобится ни нож, ни веревка. А ты можешь даже не напрягаться – успокою обоих.

– Нет уж! – Жан Кривой Глаз – высокий бельмастый парень с длинным мосластым лицом – почесал кадык. – Я уж на всякий случай ножичком. Милое дело – чик, и готово.

– Ладно, – хохотнул Венсан. – Пошли, а то скоро утро.

Тихо было кругом, тихо и благостно. Ни кошки не мяукали, не лаяли городские псы – спали. Позднее было время, точнее сказать – уже раннее, вот-вот должны были прокукарекать первые утренние петухи.

Контрабандисты подошли к сараю и остановились, прислушиваясь. Из-за тщательно припертой тяжелым бревном двери раздавался мерный умиротворенный храп. Душитель и Кривой Глаз довольно переглянулись и подступили к бревну. Поднатужились – оп! – и тяжелая деревина мягко легла в жирную черную грязь. Душитель взялся за дверь своей огромной лапой…

– Постой-ка! – прошептал его напарник. – Может, свечку зажечь? Там же темно, не увидим!

– Да увидим! – Душитель отмахнулся и, бесшумно открыв дверь, шагнул в темноту сарая. Следом за ним, тут же, зашел и Жак Кривой Глаз…

Услыхал чей-то предсмертный хрип, кивнул – все правильно, так оно и должно быть… И с размаху полетел на пол, споткнувшись о прочную нить! Получил по шее чем-то тяжелым и какое-то время больше уже ничего не чувствовал…

Как и Венсан Душитель, упавший лицом в земляной пол…

– Ну, помоги, Богородица Тихвинская! – выбираясь наружу, перекрестился Иван. – Давай-ка, Митрий, дверь бревнышком припрем.

Оба подошли к валявшемуся в грязи бревну, поднатужились…

– Ох, ничего себе, бревнище! Тяжелое.

Ну, да ничего, справились.

Оглядевшись по сторонам, парни ловко перебрались через ограду в том ее месте, где изящная чугунная вязь заменялась плетнем, и, оказавшись на набережной, на миг замерли.

– И куда теперь? Так, связанными, по улице и пойдем?

– Нет, так негоже… Давай-ка к реке.

Они спустились к Одону – от реки поднимался густой туман, что было беглецам на руку.

– Кажись, нам направо…

– Угу…

А позади, на набережной, вдруг послышался шум. Явно кто-то бежал, ругался… Кто-то? Легко было догадаться – кто.

– Хорошо, по улице не пошли, Иване! Не ушли б далече.

– Тсс! Давай-ко пока тут посидим.

Чу! Из тумана донесся вдруг скрип уключин. Погоня? Или – обычная лодка? Какой-нибудь рыбачок или перевозчик… Это было бы здорово, да вот как ее захватить? Поискать бы какую-нибудь железяку, разрезать стягивающие запястья веревки. Да как назло ничего подходящего нет. А, вон, кажется, что-то блестит в траве… Нет, не то. Что ж, придется так…

Лодка, судя по скрипу уключин, шла рядом с берегом, то приближаясь, то удаляясь. Зигзаги какие-то выписывала.

– Пьяный, что ли? – удивился Иван. – Нет, похоже, – погоня! С обеих сторон обложили, сволочи. Ну…

И тут вдруг посередине реки зазвучала песня!

  • Василиса хороша,
  • Все у батюшки росла,
  • Она тропочку тропила,
  • Она Боженьку молила!

Ну, кто еще здесь мог такое петь?

– Проша! – позабыв про осторожность, закричали беглецы. – Прошенька!

– Ого! – кончив петь, произнесли в тумане. – Эй, робяты, это вы, что ли?

– Да мы!

– И где ж вы?

– Здесь, на бережку сидим. А ты-то хоть как здесь?

– Как-как… Цельну ноченьку вас ищу!

Разогнанная веслами лодка с ходу приткнулась носом к низкому бережку Одона.

Глава 10

Вирлуве

– Oui, oui, mon petit Rouet, tu bien sais mon nom! Et la jenne fille pour rien au monde ne le devinera pas!

«Virlouve’», le conte de la Normandie [1]
Июль 1604 г. Кан

Благополучно добравшись домой, друзья переоделись и через некоторое время уже обсуждали дела. Ивана с Митрием, конечно, интересовало, каким образом Прохор так удачно оказался в нужном месте. Откуда узнал?

– Да легче легкого, – парень усмехнулся. – Вы ж с утра уже твердили, что срочно необходимо зайти к некоему Жали, потом – к Мердо, затем – к какой-то мадам Эсилье.

– Экюлье.

– Ну, не важно, как там ее зовут. Вот я вас пождал до вечера, а потом беспокоиться начал. Вы, ребята, конечно, людишки ушлые и наверняка сами бы выкрутились из любой гнуси, однако ж у меня сердце не на месте было, мысли разные нехорошие в голову лезли. Вот, думаю, сначала Жан-Поль пропал, теперь – вы. Спать и не ложился – все одно не уснул бы. Походил-походил по горнице, на улицу вышел, думаю, дай-ка за вами пройдусь, по всем людишкам, по очереди. Первым вы, кажись, Жали называли, я и спросил у прохожих, где этакий живет. Рядом с его домом корчма оказалась, в ней мужики сидели, уже веселые. Поспрошал их про вас – вспомнили, сказали, мол, заходили такие, про господина Мердо спрашивали, наверное, к нему и пошли, на набережную. Один из мужичков, Ксавье, лодочник, меня даже проводить вызвался, ежели я ему помогу лодку с мели спихнуть. А чего ж не помочь хорошему человеку? Спихнул ему лодку, чего уж. Правда, уж повозиться пришлось, не без этого. А потом я его, Ксавье этого, лодочника, про дом Мердо спросил. Как, мол, быстрее добраться? Тот и объяснил, что на лодке – куда как удобно. Даа, хороший человек Ксавье-лодочник: и дом показал, и меня подождал в лодке, покуда я там все осматривал – двор да сараи. Поначалу осторожничал – думал, собака, а потом… В общем, поошивался по двору, вижу – вас нет. Нет, думаю, пора к мадам… тьфу ты, как ее?

– Экюлье.

– Да, к ней. Спустился к лодке – поплыли. Туман на реку лег, едва не заплутали, причалили к каким-то мосткам, там много лодок было. А эта Эти… Эку…

– Экюлье.

– Экулье, да. Она тоже где-то рядом с рекой проживала. Вот думаю, чего пешком идти, да еще ночью? Возьму-ка у Ксавье лодку… Не, просить не стал, чего человека тревожить? Так взял – ведь ненадолго. Колышек вместе с замком и цепью выдернул и…

– Ну, это мы видели. А песни зачем пел?

Прохор расхохотался:

– Нет, братцы, не пел!

– Да как же не пел?!!

– Не пел. Горланил! Что есть мочи горланил – разве ж это пение? Думаю: а вдруг вы по набережной навстречу пойдете? Ведь туман кругом, ничего не видно – а ну как разминемся? Потом так и будем всю ночь друг за дружкой бегать.

Иван весело улыбнулся:

– Ох, и умен же ты, Проша.

– Да ну вас…

– Умен, умен… Правда, ум свой не показываешь, за кулаками прячешь. Но мы-то с Митькой знаем, правда, Митрий?

– Конечно! Ой, Прохор, как ты нам попался вовремя! Едва ведь не сгинули… И, главное, зря все – о Жан-Поле так ведь ничего и не узнали.

– Зато я кое-что вызнал, – негромко промолвил Прохор.

Митька с Иваном вздрогнули:

– Что?

– Не про Жан-Поля, про настоятельницу. Жером заходил, монах. Посидели с ним, вина выпили, он все на настоятельницу злился, словами нехорошими обзывал. Возомнила, говорит, о себе больно много. Книжек начиталась, теперь хвастает – могу, говорит, изгонять бесов. Запросто – такое дело. Очень Жером таким ее поведением недоволен, да и не только он, но и игумен ихний.

– Аббат, Проша.

– Ну да, аббат… Она, настоятельница-то, всем своим монашкам да послушницам велела – ежели кто прознает об одержимом бесами человеке, чтоб сразу ей докладали.

– Да-а… – задумчиво протянул Иван. – Значит, говоришь, совсем возгордилась матушка-аббатиса? Одержимых ищет? Ай, нехорошо, ай, нехорошо. Духовное лицо, а туда же – суетной славы алчет.

– Скорее – власти и денег, – заметил Митрий. – Ежели слава о ней пойдет как о бесогонительнице, сколь многих примет в свое лоно обитель! Сколь много пожалований будет!

– Ой, нет. – Иван покачал головой. – Думаю, ты не прав, Митя. Настоятельница – из таких людей, которым деньги и не нужны вовсе – лишь бы возвыситься верой! Опа! – Юноша вдруг просиял. – Вот мы-то с вами ее и возвысим!

– Это как же?

– А слушайте!

Предложение Ивана было со вниманием выслушано и принято с некоторыми дополнениями и поправками. Ничего себе было предложение, вполне даже толковое, только авантюрное малость. К тому же все необходимое для его претворения в жизнь имелось – сажа в очаге была, перья достать – тоже не проблема, осталось лишь подобрать кандидата на роль одержимого бесами. Ну и самого беса – тоже.

– Вирлуве, – выслушав, вдруг произнес Прохор.

– Что – Вирлуве? – заинтересовался Иван.

– Да сказочка такая есть, Жермена-зеленщица детям рассказывала. Про то, как мачеха над падчерицей измывалась, задавала ей немеряно пряжи прясть, а тут – оп, диавол! Давай, говорит, помогу, дева. И помог! Да не запросто так, а отел уж было забрать падчерицу к себе, ежели б она не узнала его имя – так и договаривались. А девчонка не дурой оказалась, проследила, подслушала – Вирлуве диавола звали, Вирлуве.

– Вирлуве, – повторил Иван. – Страшноватая сказочка… Да! И она нам тоже поможет!

Прохор на роль одержимого бесами не подошел. Не подошел и Иван, да и вообще, как пояснил заглянувший к приятелям брат Жером, связываться с мужчиной матушка-настоятельница не будет, ибо считает их недостойными никаких милостей.

– Так что ищите женщину, друзья мои. Шерше ля фам!

Легко сказать – шерше ля фам! Где ж ее найдешь-то? Тут не всякая женщина годится, а только та, на которую положиться можно, ну и чтоб сыграть, словно роль в театре, смогла.

– Не, Жермена-вдовица не сможет, – перехватив вопрошающий взгляд друзей, замахал руками Прохор. – Она не такая! Да и, сами посудите, какие слухи пойдут об этой честной женщине? Дескать, Жермена-зеленщица путалась с самим дьяволом! А ей, между прочим, еще детей растить.

Иван согласно кивнул. Нет, Жермена на столь ответственную роль явно не подходила – слишком уж она дорожила своим добрым именем, слишком уж была многим известной и слишком уж честной. Нет, это не для честной женщины дело. А где искать нечестных?

Да ясно где – в лупанаре, пристанище веселых продажных девиц! Туда-то, в лупанар, Иван с Митрием и отправились, ну а Прохор, наотрез отказавшись, занялся коммерческими делами – пряжей, краской, сбытом, что тоже было важным.

Ярко светило солнце, и друзья пожалели, что прихватили с собой плащи. Дойдя до собора Святого Петра (Сен-Пьер), повернули к Шато, а уж от него – к рынку. Ни Иван, ни Митрий вовсе не хотели бросать на себя тень, выспрашивая о лупанарах у хозяина дома или соседей, куда как лучше было бы поинтересоваться злачными местами в толчее, на рынке.

Для виду пошатавшись между рядков, Иван огляделся – нет ли поблизости знакомых? – тут же осведомился насчет лупанара у одного из торговцев рыбой.

– Не знаю, – неприветливо буркнул тот. – На Иль-Сен-Жан, кажется, есть такой.

И повернулся к покупателям.

Иль-Сен-Жан – остров Святого Иоанна – так называлось довольно обширное, в несколько кварталов, местечко, окруженное водами Орна, Одона и прорытых меж ними каналов. И в самом деле – остров. С главной частью города островок соединялся довольно широким мостом, названным без особых затей Понт де Кан, Канский мост, по которому почти строго на юг проходила одна из главных городских улиц – рю Эзмуазин, за рекою переходившая в пригородную рю де Вукель. Где-то в тех местах, на острове Святого Иоанна, кстати, проживала и пассия Прохора, зеленщица Жермена.

Прикинув, что к чему, Иван оглянулся узнать, как там дела у Митрия. Однако отрока позади не было, как видно, уже успел затеряться в толпе. Ладно, найдется…

Иван снова оглянулся… и вдруг нос к носу столкнулся с толпой молодых нахалов во главе с записным модником маркизом де Полиньяком.

– Ого! Какая встреча! – радостно кивнул маркиз. – Не забываем старых друзей? Как Жан-Поль?

– Плохо Жан-Поль, – невесело отозвался юноша. – Вернее, не знаю – как. Уж несколько дней как пропал, сгинул куда-то.

– Ну, не беда, найдется! – Де Полиньяк расхохотался и, подмигнув, понизил голос. – Бьюсь об заклад, наш приятель Жан-Поль сейчас наверняка неплохо проводит время у какой-нибудь дамы либо у веселых девиц.

– Вот-вот! – встрепенулся Иван. – Как раз о девицах… Не подскажешь, где в городе самые шикарные девки?

– Ого! – Маркиз весело хлопнул юношу по плечу. – Конечно подскажу! Запоминай адреса лупанаров…

Де Полиньяк с ходу назвал целых три публичных дома и две бани, в которых вместе мылись и мужчины и женщины таким образом, что эти бани мало чем отличались от лупанаров.

– Самое шикарное – это, конечно, заведение барона де Руэ! – мечтательно прикрыл глаза маркиз. – Ох, какие там девки! Все на подбор красавицы, каждая умеет поддержать светскую беседу. Правда, дороговато.

– Что, прямо этому барону лупанар и принадлежит? – не поверил Иван.

– Принадлежал раньше, лет двести назад, а может, и триста. Сейчас-то уж давно владелец не тот, а вот в те далекие времена поговаривали, что король Луи Сварливый лично пожаловал барону Альфонсу де Руэ этот вот лупанар. А с полученных за счет лупанара доходов барон должен был в случае войны выставлять в королевское войско трех конных воинов. Представляешь, какие доходы были?!

Иван качнул головой:

– Да уж.

Конечно, его не очень интересовали чересчур шикарные заведения. Хватило бы и чего попроще. Да и Жан-Поля там искать, увы, нечего. Был бы там – дал бы знать. Обязательно дал бы…

Вежливо поблагодарив маркиза за сведения, Иван не спеша направился по Гран-рю к собору Сен-Пьер – именно там в случае чего и должен был дожидаться Митрий. Он и дожидался, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, – желтый камзол был хорошо заметен издалека. Завидев Ивана, замахал рукой, закричал… Ну неужели эдак вот соскучился?

Нет, не соскучился, тут другое…

– Ну, Иване, знаешь, кого я только что видел?

Страницы: «« ... 56789101112 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Нелегка жизнь бандитская – место под солнцем приходится отвоевывать кулаками! Пока бригада молодого ...
Говорят, любовь зла. Бывший сержант-десантник Корней убедился в этом на собственном горьком опыте. П...
Они познакомились на зоне, куда попали волею случая и по прихоти судьи. Игнат избил школьного учител...
Русские бандиты мочат чеченских, чеченские – русских. Льется кровь, схватка идет на полное истреблен...
Олимпия – девушка с норовом. Ей нужны богатые мужчины. Простой парень Вадим Зуев не из таких. Но ког...
Кошки уже в течение многих столетий являются преданными друзьями человека, поэтому они – одни из наи...