Я, депутат... Всенародный избранник Корчак Александр
– Мне можно где угодно, здесь я – хозяин.
Он опять крепко поцеловал ее, вынул платок и вытер в уголках ее глаз слезы.
– Я соскучилась без тебя, Вахтанг.
– В первый раз за много лет мне эта фраза доставляет наслаждение, спасибо тебе. Я тоже соскучился, и, по-моему, сразу же, как только мы расстались. Так о чем ты вспоминала сейчас?
– Все прошло, как сон, как будто бы и не было ничего. Я вспомнила сейчас свой выпускной вечер.
– А я думал, нашу первую встречу?
– Я о ней все время думаю.
– А хочешь повторить?
– Конечно, но только не сегодня, прости.
– Хочешь, здесь посидим. Мы здесь одни.
Эльвира посмотрела в сторону кофейного аппарата.
– Я всех отпустил на два часа, как раз до закрытия банка, а у дверей поставил человека, чтобы он никого сюда не впускал.
– Даже президента?
– Его особенно, – рассмеялся Вахтанг. – А почему ты об этом спросила?
– Так просто, пошутила.
– А хочешь, пойдем ко мне в кабинет. Вообще-то это целая жилая квартира, естественно, со всеми удобствами. Иной раз здесь приходится жить по неделям. Я покажу тебе сердце и мозг банка – где все замышляется, а потом и реализуется – все аферы, пирамиды и прочие гадости. Входя туда, всякий приличный человек должен застегнуть все карманы и сумочку. Деньги там сами выскакивают из рук добропорядочных граждан.
– Нет, тогда лучше останемся здесь, вообще-то эта полянка мне очень нравится. Пожалуйста, заверните, я возьму ее с собой.
Вахтанг рассмеялся.
– Сожалею, но я уже подарил ее своим сотрудникам, а тебя всегда ждет дача и пятьдесят гектаров леса без всякого колпака. Считай, что они твои.
– Спасибо, давай, Вахтанг, сядем на лавочку.
– А хочешь, прямо ляжем на траву. Я, когда устаю, иногда так поступаю. Это придает мне силы. Здесь натуральный двухметровый слой земли, а она, матушка, оттягивает всякую гадость, которой напитывается наш организм, особенно если это связано с деньгами. Пойдем, дорогая, – он обнял ее за плечи и подвел к трем березкам, растущим у края поляны, покрытой шелковистой травой с настоящими цветами. Над ними порхали бабочки и гудели пчелы. – Не удивляйся, наш декоратор специально здесь держит две пчелиные семьи – для полного ощущения слияния банковского работника с природой. Они не кусаются. Он их подкармливает, по-моему, натуральным медом, так что им не приходится бороться за свое существование. В отличие от нас, – добавил он. Они легли на траву, широко раскинув руки. – Порой хочется бросить все и поселиться где-нибудь далеко от людей и от этих поганых денег. И чтобы рядом была такая женщина. – Он взял ее за руку. – Как, Эльвира, давай сделаем такую глупость, а быть может, наоборот, такую умность. Мне с тобой хорошо, и, кажется, больше ничего не нужно в этой жизни.
– А как же твой банк? Твои сотрудники?
– К черту этот банк. И этих сотрудников туда же. Здесь все пропитано запахом наживы, завистью и злобой. А ты куда-то рвешься, и зачем тебе все это? Поверь мне, потом будешь стремиться назад, к тому, с чего начинала.
– Вахтанг, мой милый, – она погладила его по волосам. – Тебе, наверное, трудно живется в этом мире?
– Не труднее, чем всем остальным. – Он задумался. – Мне-то, может, легче, у меня есть деньги. Казалось бы, сейчас у меня вообще все есть. Все, о чем может только мечтать обычный человек, но от этого, как ни странно, мне не стало жить лучше, пожалуй, наоборот.
– Значит, деньги не все в этой жизни?
– Теперь у меня есть ты, а это больше, чем деньги. Но я, наверное, обманываю себя?
– Нет, ты себя не обманываешь, – задумчиво произнесла Эльвира.
– Ну, вот видишь, и ты как-то это неуверенно произнесла.
– Нет, нет, я уверена, просто то, что мы уже пережили, – уже не подвластно нам. Это отложилось у нас в сердце, это не в нашей оценке.
Они помолчали.
– Так что у тебя случилось?
– Сейчас не хочу говорить об этом. Можно чуть позже?
– Как долго чуть?
– Сюда никто не может зайти?
– Никто.
– Тогда раздень меня, я хочу тебя.
Эльвира опять погрузилась в воспоминания. Она чувствовала сильные руки, снимающие с нее одежду. «Подожди, подожди, а как же мое белое бальное платье?» Он ее крепко обнимает, и ей даже кажется, что она слышит журчание реки и соловьиные трели в кустах у себя в деревне. Она ощущает наслаждение – ощущение своего любимого в себе. Она начинает приходить в себя. Странно, так хорошо, но нет боли.
– Это чужой, чужой, Федя, Федор! – закричала она и резким движением сбросила его с себя. Эльвира села, обхватила руками голову, начала понимать, что она не в деревне, и это совсем другой человек. – Я, я, кажется, больна. Прости меня, Вахтанг, я сейчас заплачу.
Она задрожала. Вахтанг ее обнял, крепко прижал к себе.
– Все, все, успокойся. Я вижу, что ты плохо себя чувствуешь, моя хорошая, успокойся.
– Вахтанг, мой любимый, мой самый дорогой человек, мне так плохо. Я не пойму, что со мной.
– Все, все хорошо, тише, успокойся. Ты моя любимая, я тебя никому не отдам, ни председателям, ни президентам. Главное, чтобы ты сама от меня не стремилась куда-то исчезнуть.
– Я разве стремлюсь от тебя, Вахтанг, мне просто плохо. Наверное, я заболела.
Она встала, оделась. Он обнял ее, и они медленно пошли к выходу.
– Пойдем со мной, ты просто устала, ничего серьезного, у меня так тоже бывает. Сейчас я тебя отведу в постель, напою чаем с лимоном, и ты спокойно уснешь, забудешь все плохое.
Она положила ему голову на плечо.
– Да, мой милый, мне так хорошо с тобою. Действительно, зачем я куда-то рвусь, мне надо просто быть возле тебя, тогда я чувствую себя спокойно.
– Да, ты будешь со мною, по-другому не может быть.
Только к вечеру Эльвира пришла в себя. Это было, наверное, банальное переутомление. Сильным людям это свойственно – периодически впадать в спячку, дабы потом навести такой шмон, чтобы всем чертям стало тошно. Вахтанг Георгиевич сидел у телевизора, забросив ноги на стул, периодически посматривая в ее сторону, ожидая пробуждения. Проснувшись, Эльвира долго смотрела в потолок, не понимая, где она находится. Огляделась, посмотрела в сторону Вахтанга, глаза их встретились, она улыбнулась.
– Доброе утро, дорогой.
– Добрый вечер, – улыбнулся он.
– Да? Надо же, а я думала…
– Нет, действительно, сейчас только вечер. Это и хорошо – у нас с тобой целая ночь впереди. Как ты себя чувствуешь?
Она счастливо улыбнулась.
– Ты знаешь, как будто бы родилась заново, спасибо тебе.
– Это не мне, это так, наверное, благотворно подействовал чай с лимоном.
– Ну, тогда из твоих рук.
– Пусть так, мне это приятно слышать. Ты полежи еще, я приготовлю кофе, и ты мне все потом расскажешь, что тебя волнует.
– Хорошо, милый, но я хочу встать, мне нужно привести себя в порядок. Хватит расслабляться. – Она встала, пошла к ванной комнате, перед дверью повернулась и послала ему воздушный поцелуй. – Лови, это тебе.
– Спасибо, – он сделал вид, что поймал и поцеловал его, – спасибо, моя дорогая.
Через десять минут они сидели за столом в уютных домашних позах и с чашечками кофе в руках.
– Не знаю, с чего начать, – задумчиво сказала Эльвира, помешивая ложечкой кофе.
– Начни с основного, я не люблю всяких экивоков и походов. Не волнуйся, я разберусь в твоих делах.
– Ну, так вот, – тяжело вздохнула Эльвира, – все неприятности связаны с последней предвыборной встречей, то, что твои люди снимали вместе с французами. Короче, французы сделали, теперь уже понятно, что не без моей помощи, фильмушку-хохотушку.
– Да, там есть над чем посмеяться, – засмеялся Вахтанг, вспомнив, как один из депутатов яростно отбивался от ненавистного коровьего хвоста. – Ну и что, и в чем трагедия или хотя бы проблема?
– А проблема в том, что этот фильм сделан как предвыборный. Даже название его, что-то там, точно не помню, но, по-моему, было написано «Президентская предвыборная компания в России». Боясь, что это может накликать гнев настоящей президентской администрации, я специально настояла, чтобы мой шеф сказал теплые слова в адрес теперешнего президента.
– И он их сказал?
– Он их сказал.
– А они взяли и выкинули их для остроты ощущений, не так ли?
– Точно, именно так. И теперь моего Расшумелова прогнали к чертовой матери, если не куда дальше. И все это случилось по моей вине. Я уже не говорю, что и я с его помощником остались не у дел. Этот фильм посмотрел помощник президента, отсюда и такая реакция.
– Да, – Вахтанг Георгиевич отпил кофе, – ситуация не простая. Можно подумать, что она специально создана прямо по моему сценарию для того, чтобы ты тут же быстренько перебралась под крылышки моего банка. Не буду скрывать, я даже рад, что так получилось.
Однако Эльвира отреагировала по-другому, явно с возмущением.
– Вахтанг, о чем ты говоришь?! Я, по-моему, тебе все сказала. Ты понимаешь меня, надеюсь, что это именно так. И ты знаешь, что я все равно добьюсь того, что задумала, только теперь значительно более трудными путями.
– Ну, что ж… – Вахтанг задумался, закурил. – Итак, как я понял, тебе, по-моему, надо помочь встретиться с президентом, не так ли?
Эльвира молча кивнула.
– Но это, ты сама понимаешь, больше из области фантастики. Если я даже костьми лягу, то не смогу этого сделать.
– Но, может быть, будет достаточно показать этот фильм помощникам, а они уже объяснят ему, в чем здесь дело.
– Дорогая моя, по-моему, все уже ему объяснили. Ты забралась очень высоко в своих фантазиях. Лучше прими мое предложение и прекрати мечтать. Спустись с небес на землю.
Эльвира замкнулась в себе, уставилась в одну точку. Вахтанг еще что-то продолжал говорить, убеждая ее, однако она была как… даже не знаю, с чем ее сравнить. По-моему, сейчас она больше походила на сфинкса, кстати, тоже о чем-то задумавшегося. Проблемы, проблемы. И тогда, очевидно, были проблемы тоже. Наконец, она в отличие от сфинкса все-таки очнулась.
– Прости меня за мою назойливость, мне не надо было впутывать тебя в это дело.
– Что значит – не надо, – взорвался Вахтанг, – а кого же впутывать, твоего болвана-депутата, что ли? Прости, – и уже спокойно поинтересовался: – Эльвира, я тебя в последний раз спрашиваю, пойдешь ты работать ко мне или нет? Пойми, ты мне очень нужна.
Эльвира напряглась, как она всегда делала, когда не хотела что-то делать.
– Вахтанг, я тебе уже все сказала, не мучь меня и, прошу тебя, больше не спрашивай об этом.
– Хорошо, – согласился он после некоторого раздумья. – Завтра я собираю своих коллег-банкиров, постараюсь убедить их в необходимости выделения средств на предвыборную кампанию президента. Может быть, появится повод просить о встрече с ним. Но ты сама понимаешь, что это зависит не от меня. Обещать не могу, но попробую, может, что-нибудь и получится. Короче, Эльвира, – он улыбнулся, – ты уже сейчас мне стоишь больших денег. А я даже не заслужил от тебя ни одного доброго слова, не говоря уже о поцелуе.
– Милый мой, – она вскочила со стула, подбежала к нему, крепко поцеловала, – ты, ты заслуживаешь миллион поцелуев. Я сожалею, Вахтанг, что затеяла эту аферу и, главное, еще и тебя туда втянула. Тебе только не хватало еще и моих забот. Может быть, я попытаюсь сама что-нибудь придумать?
– Нет уж, дорогая, уж лучше я помучаюсь.
– Что так? Ведь я тебя не заставляю.
– Ты – нет, но обстоятельства. Ведь ты свою идею не оставишь, я уже тебя хорошо знаю. А для ее реализации ты должна будешь просить помощи другого мужика. По-другому, я так понимаю, у тебя вряд ли чего получится. А я этого почему-то не хочу.
Вахтанг посмотрел на нее, улыбаясь.
– Пока не хочу. Так что оставим все как есть.
Он достал мобильный телефон.
– Ну что ж, для начала позвоним председателю вашей партии, попрошу его организовать встречу банкиров с президентом. Может, что и выйдет.
Вахтанг набрал номер телефона:
– Могу я поговорить с господином председателем? Сегодня его уже не будет?… Хотя уже вечер, он не должен быть. Тогда кого-нибудь из его заместителей.
– Я вас слушаю.
– Это вы? Ну и прекрасно, с вами говорит директор банка «Русский загиб»… С кем имею честь? Прекрасно, господин Бабарыкин, рад вас слышать. Напомню суть дела. Вчера мы имели беседу с вашим депутатом Расшумеловым. Он, наверное, уже сообщил вам, что мой банк собирается перевести вам некоторую сумму, в общем, немалую, на предвыборную компанию президента.
– Да, нам это известно. Председатель просил передать по этому поводу свою благодарность. К сожалению, в последнее время у нас произошли изменения, и господин Расшумелов у нас уже не будет работать. Так что все, что вы захотите, можете передать через меня.
– Жаль, а у нас наладились с ним прочные связи. Но об этом, очевидно, надо говорить с вашим председателем?
– Наверное.
Вахтанг посмотрел на Эльвиру и показал ей рукой, чтобы слушала.
– Вообще-то я эти деньги больше дал под Эльвиру Николаевну, нежели под Расшумелова. Поздравляю, у вас появился достойный работник.
– Спасибо, мы знаем об этом, – соврал Бабарыкин, – просто запамятовал только фамилию.
– Фамилию? Сейчас посмотрю, так, так…
Он посмотрел на Эльвиру.
– Одну минуточку, сейчас.
Она шепнула Вахтангу на ухо.
– Иванова.
– Вот, – нашел – Иванова.
– Да, точно, как же это я запамятовал-то, – соврал Бабарыкин вторично. – Обязательно завтра же председателю передам об этом.
– Да, пожалуйста, передайте, а я проверю как-нибудь при случае.
Вахтанг подмигнул Эльвире.
– Похоже, что скоро она с нами из Кремля будет говорить. Очень толковая женщина.
– Да мы это знаем, – на сей раз не соврал Бабарыкин.
– Ну, раз вы все знаете, кланяйтесь вашему председателю и спокойной ночи. Да, еще, простите, совершенно забыл, передайте, пожалуйста, вашему председателю мою просьбу о возможной встрече с президентом. Завтра я собираю у себя всех крупных банкиров и представителей большого бизнеса. Нам бы хотелось побеседовать с президентом по поводу условий финансирования предвыборной кампании. Я думаю, это будет встреча, интересная для нас и полезная для президента.
– Я обязательно передам вашу просьбу.
– Тогда пусть мне от него позвонят в мой банк, как решится или не решится этот вопрос.
– Я обязательно передам все, о чем вы говорили.
– До свидания.
– До свидания.
– Ну, как понравился тебе мой разговор с твоим парт-боссом?
Эльвира рассмеялась.
– Ты мне дал такую характеристику, о которой можно только мечтать. Теперь они долго будут ломать голову о моей персоне. Ведь я же нигде у них не зарегистрирована. И кто я такая и откуда появилась, им неведомо.
– Вот и прекрасно, пусть пока зарегистрируют тебя в своих головах. Это уже не так мало.
Он подошел к Эльвире.
– Не надо мне миллиона поцелуев, подари мне один, но только мой.
– По-моему, ты заслуживаешь большего.
Она обняла его.
– Я так соскучилась без тебя. Как только попаду в команду президента, обещай мне, уедем куда-нибудь, где мы будем только вдвоем и никого больше. Обещаешь?
– Обещаю! Боюсь, только ждать нам придется очень долго.
– Это должно случиться очень скоро. Запомни, до Нового года я буду там. А сейчас я хочу туда, – она показала рукой на спальню. – Будем осваивать новые территории.
ГЛАВА 12
Встреча президента с банкирами страны
(Где мед, там и мухи)
Встреча с банкирами была назначена на двенадцать часов в конференц-зале банка, возглавляемого Вахтангом Георгиевичем. Это была его настоятельная просьба.
– Президент должен знать, кто есть кто, – объяснил он помощникам свое пожелание.
– Да, но все затраты падут на банк, а они немалые, – пытались возразить они, в свою очередь.
– Естественно, но в таких случаях не принято скупиться. Президент, может быть, больше никогда не перешагнет порог нашего банка, но зато запомнит тех, кто его принимал сейчас. В будущем это может нам сослужить хорошую службу, доброе не забывается.
Вахтанг Георгиевич в этом был непреклонен. Обслуга и фуршет были, конечно же, заказаны из «Президент-отеля» по высшему разряду. Уже с утра по всему банку шныряла охрана, бегали собаки с проводниками – проверяли. Обнюхивали все углы, урны в зале и на подходе к нему.
К одиннадцати часам стали прибывать приглашенные банкиры и деловые люди. В основном все группировались в буфете и в летнем саду. Меньшая часть, в большинстве своем из числа «мелких рыбешек», – ожидали встречи в зале. VIP-персон Вахтанг Георгиевич встречал лично на пороге своего родного учреждения и отводил их в собственный кабинет. За пятнадцать минут до назначенного срока во всех местах кучкования приглашенных повисла тревожная тишина. За исключением кабинета Вахтанга Георгиевича, откуда периодически, когда кто-то выходил или входил, был слышен шум и смех.
Президент прибыл в двенадцать тридцать, кортеж машин появился сразу же, и, главное, непонятно откуда. Для его встречи были выбраны десять наиболее уважаемых и известных людей, соответственно, в банковском и деловом мире. Возглавлял встречавших, естественно, Вахтанг Георгиевич.
Президент был в хорошем настроении, много шутил. На вопрос, заданный ему Вахтангом Георгиевичем о здоровье, ответил, широко улыбаясь:
– Да ничего как будто бы… поскрипим еще, а с вашей помощью, может быть, еще один срок одолеем.
Все понимающе закивали.
– Надо, обязательно надо, куда же мы без вас?
Последнюю фразу произнес кто-то из сопровождающих его, но не из десятки встречающих. Вахтанг Георгиевич поводил его по банку, недолго, минут десять, показывал новый зал индивидуальных сейфов для хранения личных ценностей, открытый недавно. Президент одобрил новинки.
– Хорошее дело, обязательно надо, а то бандиты совсем пораспустились, люди страдают.
Вахтанг Георгиевич как бы в шутку предложил и президенту при желании воспользоваться услугами этого отдела.
– А зачем? – улыбнулся он. – У меня что, ценностей много? Или что, охрана твоего банка лучше моей?
В общем-то, это была явная промашка Вахтанга Георгиевича. И, чтобы поскорее ее сгладить, он сообщил о размере суммы, собранной для его предстоящей предвыборной компании.
– Это что же, в долларах или в наших, деревянных? – с издевкой спросил президент и вновь улыбнулся.
– В наших, конечно, – тоже улыбнулся Вахтанг Георгиевич, но сделал это как-то вымученно.
Президент еще шире заулыбался и добавил:
– Лучше бы в долларах или хотя бы в этих… в евротугриках.
И опять Вахтанг Георгиевич почувствовал себя как бы не в своей тарелке. Он, конечно же, помнил просьбу Эльвиры о показе фильма, но как об этом сказать и когда? Тем более теперь, уже после двух допущенных им промашек. А потом вспомнил ее всегдашнее и жизнеутверждающее: «А-а, прорвемся», и тут же, что называется, не отходя от кассы (кстати, банковский термин), предложил президенту:
– А в конце для вас сюрприз – развлекательный фильм «Как проводят предвыборную кампанию различные партии в нашей стране».
– Да, я что-то слышал о нем, дочка рассказывала и не рекомендовала, кстати, мне его смотреть. А, раз не рекомендовала, значит, надо обязательно посмотреть, а то они вот с этим (показал на помощника) совсем меня замучили своими рекомендациями и ограничениями. Говорят, что его уже вовсю крутят во Франции. Наши уже продали. Не государство, а торговая лавка какая-то. Все готовы загнать за рубеж, хоть мать родную, лишь бы доллары сшибить.
Все притихли. Помощник скривил рот.
«Знак не очень хороший», – подумал Вахтанг Георгиевич.
– Да, наверное, это тот фильм. Вам, я думаю, он должен понравиться, – пытался разрядить обстановку Вахтанг Георгиевич.
– Кинокомедия, никак?
«Слава Богу, опять заулыбался», – подумал Вахтанг Георгиевич.
– Можно и так сказать.
– Надеюсь, не многосерийный? У меня мало времени. Вот этот, – он показал на помощника, – расписал сегодня мне весь день даже без перерыва на обед. Не щадит старика, понимаете ли…
Помощник сделал вид, что не хотел этого, но… и так ехидненько ухмыльнувшись, добавил:
– У вас будет перерыв после шести.
– Ну вот, слышали, как они со мной?
Все на сей раз облегченно заулыбались.
– Фильм займет немного времени, – Вахтанг Георгиевич решил не отступать, – минут пятнадцать-двадцать.
– Ну что ж, валяй, но сократи до десяти минут.
– Хорошо, я дам команду.
– Народ собрался?
– Да, все в конференц-зале ждут вас. Может быть, вначале отдохнете немного?
– Хм, а что, я плохо выгляжу?
– Нет, наоборот.
– Тогда начнем, – и он зашагал в сторону конференц-зала, ворча про себя: – Эти разве дадут отдохнуть, навалились скопом, не продохнешь. Взять, что ли, командировку в какую-нибудь страну, здесь передохнуть не дадут, понимаете ли… А речь подготовили? – на ходу неожиданно спросил он. Вахтанга Георгиевича аж передернуло.
Президент рассмеялся.
– А ведь было совсем неплохо в прошлые времена, по крайней мере, о первом секретаре больше заботились, – и опять засмеялся. – Я имею в виду президента.
Еле поспевающие за ним сопровождающие опять вежливо заулыбались.
Перед входом в зал он остановился и, повернувшись к ним, сказал:
– Я только, понимаешь, в ваших делах не очень, так что не ждите каких-то терминов или указаний. Дам общее направление, чтобы не рухнули. Хотя… – он на секунду задумался, – все ж таки дам одно указание, – грабьте, но грабьте разумно, чтоб что-то и народу оставалось.
Теперь уже все засмеялись, полагая, что это была шутка. Хотя Вахтанг Георгиевич обратил внимание, что сам президент даже не улыбнулся.
В конференц-зале перед кафедрой собрались наиболее известные банкиры и предприниматели. Толпившиеся старались пролезть поближе к президенту. Вахтанг Георгиевич представлял каждого, президент пожимал руку, спрашивал о чем-то, ответа не дожидался, переходил к следующему. Не обойдя половины, остальных поприветствовал поднятием рук, после чего направился на трибуну.
Речь его была не утомительна для слушающих, но, главное, для него самого. Кроме уже сказанной и повторенной шутки, он еще добавил две-три – что-то насчет того, что мы сейчас на подъеме, народ стал жить лучше и возрос авторитет государства на международной арене. Все это присутствующие проглотили с кислым выражением на лицах. А затем сказал:
– А сейчас посмотрим фильм, о котором так много говорят. А потом отвечу на ваши вопросы.
Он спустился с трибуны и сел в первом ряду. Подозвав Вахтанга Георгиевича, усадив его рядом, спросил:
– Ты сам-то видел эту комедию?
– Да, и не раз.
– Вот и хорошо, по ходу будешь комментировать, кто есть кто. А что это французики так заинтересовались нашими выборами? – неожиданно спросил он.
– Этого я не знаю, не по моей части.
– Ну да, ты же деньги считаешь с утра до вечера, тебя такие пустяки не интересуют. – Президент помолчал, а потом опять неожиданно сказал: – А я знаю, почему. Кто-то получил хорошую деньгу, и этот кто-то – наш.
И опять Вахтангу Георгиевичу стало не по себе. Он вспомнил, как Эльвира радовалась, рассказывая, какую она сумму заработала.
Здесь, к счастью, погасили свет, и начался просмотр. Надо сказать, что Вахтанг Георгиевич вместе с монтажером проработали весь вечер и ночь над этим фильмом. По его же распоряжению были вырезаны некоторые уж слишком смелые высказывания Алексея Ивановича, а краткие, но эффектные, что называется по делу, замечания Эльвиры остались на месте. Тщательно были отрецензированы съемки в зале, и опять-таки были оставлены все выступления Эльвиры.
Во время просмотра, когда дело дошло до бросания кожурок и целых фруктов в фойе, президент искренне и довольно громко смеялся. После чего зал стал дружно хохотать, уже не ожидая его реакции.
А в сцене с интервью, которые давали Алексей Иванович и Эльвира, он спросил:
– Кто такая?
К этому вопросу Вахтанг Георгиевич был готов заранее, поэтому сразу же ответил:
– По-моему, это восходящая звезда на современной политической арене. Она меня тоже заинтересовала, – добавил он.
– Как политик? – спросил президент.
Было темно, но по интонации голоса угадывалось, что он улыбается.
Читать бесплатно другие книги:
