Защитница. Гроздь винограда в теплой ладони Гольман Иосиф

Москва. Квартира Шеметовой. Спаниель как участник ситуационного анализа

Прошло меньше двух суток, а у Шеметовой в загранпаспорте уже стояла шенгенская виза. Билеты тоже купили, к вечеру надо было выдвигаться в Шереметьево и лететь в Париж. В первый раз в жизни – в Париж. И в первый раз – в бизнес-классе!

Сопровождающей же у Ольги была… Елена Леонидовна Кочергина! Она лично собиралась предъявить адвоката семье арестованного. Видимо, статус дела имел максимальный уровень приоритета. Справедливости ради, у акулы бизнеса было дело и в Париже, куда они попадали ночью. Так что с утра адвокатесса будет предоставлена сама себе. Тоже неплохо: пока Кочергина примется ворочать своими миллионами, девушка прогуляется по городу.

И не просто прогуляется: аванс заказчица выплатила незамедлительно, причем непривычно большой.

Ольга уже кое-что в мыслях прикупила: пару платьев, деловой костюм для судебных заседаний, теплую куртку Олегу – его старая выглядела малопристойно, а лето уже перевалило экватор.

На всякий случай собралась в дорогу с самого утра, чтоб не пришлось ничего искать на бегу.

Багров еще не ушел, однако беседы не клеились. Похоже, любимый мужчина был слегка обижен ее отъездом. Ревность взыграла. Не обычная, Ольга поводов не давала и не даст, но тоже мужская, профессиональная. Несмотря на исключительные таланты и известность Олега Всеволодовича, он пока таких крупных клиентов не вел ни разу.

Был и другой, тоже смешной, повод дуться.

Багров сам – после той долгой ссоры – купил Шеметовой собачку, спаниеля Маркиза. Скрепив, так сказать, союз.

«Лучше б замуж позвал», – подумала тогда Ольга. Но и песик был ничего. Даже не ничего, а прекрасен. Забавный до невозможности. С мягкой, приятной на ощупь шерсткой и вислыми ушками. Совсем маленький, но с самоощущением полноценного мачо.

В итоге Маркиз стал преданным поклонником – скорее даже обожателем – Шеметовой и довольно спокойно относился к принесшему его в дом Багрову. Ну, разве не обидно?

Так вот, вчера вечером Олег Всеволодович вздумал приласкать свою женщину после долгой, трехдневной, разлуки. Ольга, разумеется, была за. Но едва Багров до нее дотронулся, как наткнулся на бешеное сопротивление Маркиза. Тот никоим образом не собирался делить хозяйку своего сердца с кем-либо еще.

Сначала это было смешно. Потом – очень смешно. Жаль, что односторонне.

Шеметова, начав со сдержанного хихиканья, теперь хохотала в голос. Олег же Всеволодович претерпел совершенно другую гамму чувств – от нежности и желания к недоумению и обиде.

Чтобы прекратить невыносимые страдания любимого, Шеметова отнесла страстного зверька во вторую комнату и закрыла дверь, предоставив Багрову вторую попытку.

Но какая могла быть любовь, если с интервалом в пять секунд в дверь ритмично колотился комок любви и ярости!

Ольгу снова пробрал смех, а Олег Всеволодович обиделся окончательно. Не помогло даже кулинарное чудо, выполненное ловкими Ольгиными руками: испекла своему мужчине шарлотку.

Точнее, не так. Шарлотка, несомненно, была съедена. Однако ожидаемая взамен индульгенция выдана не была. Как будто Шеметова лично контролировала чувства влюбленного спаниеля!

Так и лег спать, обиженный. И то поздно, засидевшись до ночи за компьютером и продумывая линию защиты для вляпавшегося в убийство юного наркомана. Сидел не зря, кстати. Высиделась пара перспективных идей.

А именно Олег предположил, что можно разделить нанесенные покойному побои и сам факт смерти. Он уже изучил, сделав адвокатский запрос, официальное заключение врачей скоропомощной больницы, куда после драки доставили тело Василия Вениаминовича Малинина. Ссадин и гематом у покойного было, конечно, много. Но во-первых, часть из них могла быть получена при падении, а во-вторых, они вряд ли носили фатальный характер. Смерть, как следовало из текста, наступила от обширного острого инфаркта. Это, разумеется, не было заключением судмедэксперта. Но давало основание ходатайствовать о таковом в выгодном для защиты ключе.

Сын погибшего, Вениамин, был, конечно, в ярости на малолетних отморозков, однако честно признал, что отец при жизни был сердечником и два года назад уже перенес инфаркт.

Более того, упертый Багров обнаружил в Сети, что инцидент произошел именно в тот день, который врачи назвали самым неприятным для больных с сердечно-сосудистыми нарушениями. Геомагнитная буря, сильнейшая за текущий год. Неугомонный, он раскопал медстатистику и обнаружил количество инфарктов чуть ли не вдвое больше обычного. Разумеется, все это не снимало вину с нападавших. Но при правильном построении защиты могло ее существенно облегчить. По крайней мере, защита непременно потребует тщательного исследования непосредственных причин смерти Малинина-старшего.

Да, конечно, Багров – молодец, признала про себя Ольга. Ни одной мелочи не упустит, если она способна облегчить участь его подзащитного.

Сама Шеметова тоже четвертый день подряд – с момента, как услышала от Олега, – раздумывала над странностями «собачьего» дела. Нет, она вовсе не бросила прочие занятия. Однако, получив от любимого исходную информацию и просьбу подумать, Ольга как будто нажала невидимую кнопочку, после чего процесс пошел. И теперь гуляет ли она по улице, или едет в троллейбусе, или принимает ванну, аналоговый суперпроцессор под названием «мозг адвоката» всеми своими миллиардами нейронов, подспудно, но неостановимо анализирует отмеченную проблему…

Впрочем, скромных бытовых забот тоже никто не отменял.

– Олежка, пойди поешь, – просительно сказала Ольга Багрову.

Так, чего доброго, уйдет в контору голодным.

– Неохота, – ответил злопамятный Олег Всеволодович.

– А чего тебе охота? – улыбнулась Шеметова.

Олег, сразу решив мириться, тоже улыбнулся, шагнул к ней и… вновь нарвался на словно ополоумевшего Маркиза. Зверек так истошно орал, что делал невозможными никакие дальнейшие попытки сближения.

Багров подозрительно посмотрел на Ольгу, ожидая опять услышать обидный хохот.

Не услышал.

Она стояла взволнованная, побледневшая даже.

– Что с тобой? – забеспокоился Олег.

– Я поняла… – почему-то шепотом ответила адвокатесса.

– Что поняла? – спросил он в недоумении… И вдруг его лицо прояснилось.

Не зря говорят, муж и жена – одна сатана. Даже если в паспорте нет печати.

– Ты тоже про собаку подумала? – наконец спросил он.

– Про собаку, – подтвердила она.

Как же они сразу не догадались? Ведь он дважды читал в протоколе. И много раз слышал от матери, явно избравшей Багрова заодно своим психоаналитиком. Огромный пес на улице был в ошейнике и с поводком. Все время гулянья лихой компашки. Домой замерзший и взволнованный Кинг тоже прибежал со всей своей «упряжью».

– Такую зверюгу даже одной рукой не удержишь! – тихо сказала Шеметова.

– А он орал так, что менты испугались, – так же тихо добавил Багров. – Причем в протоколах – ни одного упоминания о покусанных. А это значит…

– Это значит, что мальчишка все время держал его на поводке, – поставила точку Ольга.

Но не таков Багров, чтоб позволять женщине ставить точки в беседе.

– И держал Витька собаку наверняка двумя руками, – быстро продолжил он.

Все очень походило на правду: в Кинге восемьдесят девять сантиметров в холке и, на взгляд, килограмм под семьдесят живого веса. Паренек же был явно не богатырского сложения. К тому же измученный пагубными пристрастиями.

– Так что, – теперь уж точно ставил точку Олег Всеволодович, – принимать участие в драке юный Витя никак не мог.

– Минус убийство.

Последнее слово все-таки сказала женщина. Грабеж оставался, он мог, угрожая собакой, оказывать на потерпевшего психологическое воздействие.

После чего Багров, счастливый, подался в контору, документально оформлять только что сделанное открытие.

Ольга же собралась за продуктами, чтобы было чем человеку питаться в ее отсутствие. Единственное, что чуть ее напрягало, – как легко Олег Всеволодович поменял личный мужской интерес – к ней, Шеметовой – на профессиональный.

Это, конечно, было обидно. Однако Ольга прекрасно понимала, что, найди она зацепку, позволявшую перевести своего подзащитного из убийц в хулиганы, сама бы все бросила и занялась ею.

Тем более что сегодня эту зацепку по большому счету именно она и нашла, адвокат Ольга Шеметова.

Ну, не без подсказки Маркиза, конечно.

Адвокатесса взяла сумочку с документами, большой пустой пакет и направилась к лифту. Затем, вый-дя из подъезда, направилась в ближайший супермаркет. Сейчас купит любимому продукты, сварганит что-нибудь вкусненькое на время своей французской командировки.

В этот момент зазвонил телефон.

Первая мысль – Олежка что-то забыл. Или хочет продолжить военный совет.

Однако телефон был незнакомый.

– Адвокат Шеметова слушает, – доброжелательно начала она.

– Здравствуйте, – как будто запыхавшись, сбивчиво сказал девичий голос.

– Здравствуйте, – откликнулась Ольга.

– Вы меня не знаете, – продолжил голос. – Вы с мужем моим знакомы, с Вейзером.

– Простите, девушка, но, боюсь, я не знакома ни с каким Вейзером, – объяснила Шеметова.

И про себя посетовала на связь: ее смартфон без ведома хозяйки мог, например, сам набрать чьи-то номера, причем предпочитал это делать ночью. А мог за полдня уничтожить весь запас хваленой литиевой батареи или вместо звонка издавать неслышную для абонента мелкую вибрирующую дрожь – точно как Маркиз, когда тот видел привлекательную сучку.

– Как же не знаете? – чуть не заплакала девушка на том конце провода. – Вейзер, Ариэль Вейзер.

На имени «Ариэль» затмение спало.

– Охранник? – выпалила Ольга. – Конечно, вспомнила.

Еще бы не вспомнить. Если б не он, адвокатессу Шеметову вполне могли изнасиловать или даже убить на глухой заправке под Казанью[2]. – Что с ним, чем могу помочь?

Звонившая явно испытывала два чувства сразу, и Ольга отлично ее понимала. Ей сначала было страшно, что знакомый адвокат, на которого вся надежда, оказался незнакомым. Теперь же у нее зародились подозрительные мысли о степени знакомства мужа с этой женщиной.

– Он меня однажды спас от хулиганов, – успокоила Шеметова. – Так что случилось?

– Арик в тюрьме! – Вот теперь девушка заплакала.

– Стоп, стоп, милая.

Голос Ольги посуровел. Она тоже была человеком сочувствующим. Но в таких делах слезами горю точно не поможешь.

– За что? Где? Какая статья? Давайте все по порядку. Или лучше сразу езжайте ко мне. Я еще часов пять буду дома.

– А потом? – со страхом спросила собеседница.

– Потом улечу в Париж. Но помощь вам обязательно окажут, я свяжусь с необходимыми людьми, – ответила Шеметова, имея в виду коллег из своей конторы.

– Я на «Белорусской», – сказала та.

– Отлично! – обрадовалась Ольга. – Совсем рядом.

Через четверть часа они уже сидели на лавочке в более-менее тихом дворике.

– Ну, давайте по порядку, – сказала Шеметова.

– Хорошо, – ответила девушка.

Она была рыженькой, белокожей, худенькой, однако – по каким-то неуловимым признакам, понятным каждой женщине, – уже несущей в себе новую жизнь. И еще: она начала успокаиваться. Как больной, дождавшийся, наконец, прихода домашнего врача.

– Меня зовут Оля. Мы вчера вернулись из Израиля, – начала она.

– Мы с вами тезки. А Израиль – чудесная страна, – поддержала разговор Шеметова, пока ни разу там не побывавшая.

– Да, чудесная, – согласилась та. – В Шереметьево к нам пристал бандит.

– Прямо бандит? – уточнила Ольга-юрист.

– Ну, не знаю. Может, банкир. Они про транзакции разговаривали.

– Тогда точно бандит, – поддержала Шеметова.

Девушка в первый раз за их встречу чуть улыбнулась.

– Он приставал к Арику.

– Неужели кто-то из мужиков, в своем уме, захочет приставать к Арику? – удивилась адвокатесса.

– Он пьяный был. И взвинченный очень. Еще с самолета.

– Значит, история началась в самолете?

– Да.

– Давайте, дорогая, с самого начала. И максимально подробно.

Шеметова достала ручку, блокнот и приготовилась слушать.

Рассказ занял минут пять.

– Короче, так, – подытожила Ольга. – Хулиган начал совершать преступные деяния еще на борту самолета. Затем он привязался к вашему мужу. И, наконец, ударил вас.

– Толкнул, – уточнила вторая Ольга.

– Нет, ударил, – не согласилась Шеметова. – Злобно и бездуховно физически обидел беременную женщину.

– А откуда вы это знаете? – удивилась та.

– У вас на лице написано, – объяснила адвокатесса. – И глаза светятся, хоть и испуганные.

– Вытащите его, пожалуйста, – внезапно разревелась жена Ариэля. – Мне страшно.

– А вот бояться не надо, – посерьезнела Шеметова. – Опасаться нужно и предвосхищать действия злодеев – тоже. А бояться не надо.

– С вами я не боюсь, – прошептала Ольга Вейзер. – Если б вы еще не уезжали!

– Не могу, – вздохнула адвокатесса. – Но Ариэля мы вытащим. Если я правильно поняла, «Скорая» нападавшего не увозила.

– Нет, ему лицо вытерли, сделали укол, и он уехал со своими пьяницами.

– Очень хорошо, – подытожила Шеметова.

– Этот гад сказал, что Арик всю жизнь из тюрьмы не выйдет. У него связи.

– У меня тоже, – успокоила Ольгу Вейзер Ольга-юрист. Надо же было что-то сказать. Неизвестно, как страхи будущей мамаши могут отразиться на малыше. – Я думаю, сейчас нужно ехать в Шереметьево. Попытаемся вытащить Ариэля под залог.

– Это реально? – спросила девушка со страхом, а чистые, ненакрашенные глазки озарились надеждой.

«Как Бог точно подбирает пары, – подивилась Шеметова. – У такого громилы – такой цветочек».

– Реально, – вслух ответила она. – Странно, что его задержали. Два-три удара по наглой морде даже на повреждения средней тяжести вряд ли потянут.

– Это если не Арика удары, – вздохнула та. – Я думала, помрет бугай. Лицо как посмертная маска в томатном соке.

– Красиво излагаешь, – заценила адвокатесса. – Теперь давай про свидетелей. Найдутся?

– Найдутся, – ответил приятный мужской голос.

Ольга аж вздрогнула. Подняла глаза и увидела парня лет двадцати семи. Он присутствовал и раньше, но скромно стоял в отдалении, метрах в двадцати. А сейчас подошел.

Недорогая, аккуратная одежда. Смелый взгляд и открытая улыбка.

– Антон Крымов, – представился тот и протянул руку.

Шеметова пожала ее, успев заметить наколку с именем и эмблемой ВДВ.

– Ольга Шеметова, адвокат, – ответила она.

– Меня Ариэль попросил помочь, – сказал тот.

– Замечательно, Антон. Помощь в таких делах всегда нужна. Так какие свидетели могут найтись?

– Я девушку догнал, которую этот гаденыш в самолете пихнул. У нее на ноге здоровый синяк остался. Взял телефончик.

– Умница! – обрадовалась Ольга. – Может, она еще и побои сняла?

– Она не хотела, я упросил, чтоб зашла в медпункт.

– Какой же ты молодец! – Все-таки бывают в жизни адвокатов подарки судьбы. – Еще кто-нибудь есть?

– Есть. Стюардесса. А в аэропорту вылета с ними общался второй пилот.

– Прекрасно. По спискам рейса еще с десяток найдем. А пострадавших от этого урода больше нет?

– Почему нет? – улыбнулся Антон. – Вот сидит пострадавшая. Она вам не рассказала разве?

– Рассказать-то рассказала, – деловито произнесла Ольга. – Только нанесенный банкиром физический вред пока не задокументировала. Сейчас этим срочно займемся.

– Все задокументировала, – не согласился Антон. – Я ж студент юридического, выпускник почти. Мы были с Ольгой в травмпункте. Она рыдала. Я был уверен, что у нее жутко кружилась голова и болел коленный сустав. Сотрясение мозга под вопросом. Травма сустава под вопросом. Справку вам завтра передам, у них дама с печатью отсутствовала.

– Господи, Антон! – восхитилась Шеметова. – Вы же просто сокровище! В юридическом смысле, – уточнила она.

– Я в любом смысле сокровище, – ухмыльнулся тот. – И, кстати, тоже здорово пострадавший, между прочим.

– Это как? – не поняла Ольга.

– Вот, смотрите. – Он, не особо стесняясь, задрал широкую штанину: по ноге, от колена до щиколотки, тянулись два приличных, хорошо заметных кровоподтека. – Боюсь, это он мне сегодня причинит. Через пару часов. Прямо перед своим домом. Его адрес я в околотке выяснил.

– А не перебор? – усомнилась Шеметова. Она не раз видела такие синяки у парней из универа, занимавшихся кикбоксингом.

– Не-а, в самый раз, – ухмыльнулся Антон. – Я его слишком рано оставил одного, так что это и мой грех.

Ольга даже не сразу поняла, что теперь речь идет не о битюге-банкире, а об Ариэле.

– А зачем вы все-таки ввязались? – в лоб спросила она.

– Ну… – замялся тот. – Не знаю даже. Обостренное чувство социальной справедливости, если хотите. Возьмете в подмастерья?

– С удовольствием, – ответила Шеметова.

Про себя же подумала, что Антон в роли адвоката может быть очень ценным кадром. А в роли прокурора – очень опасным для общества.

В Шереметьево за Ариком ехать не пришлось.

Он сам перезвонил, сказал, что его выпустили. Не под залог, конечно, потому что в России под залог разве что многодетных цыганок отпускают, за малоопасные преступления. А в связи с хлопотами быстро подъехавшего дипломата, израильского консула.

Ольга – не юрист снова ударилась в слезы, на этот раз счастливые. Когда она выплакалась, Ольга-юрист вынуждена была ее огорчить. То, что мужа отпустили, – великолепно. Однако, к сожалению, вовсе не означает, что уголовное преследование прекратилось.

Шеметова, сама переговорив по телефону с Ариэлем, поняла, что враги примиряться не пожелали и уже успели «возбудиться». По-русски – уголовное дело по факту побоев и заявлению потерпевшего возбуждено.

Ариэль же освобожден из кутузки не по реабилитирующим обстоятельствам, а в связи с избранием меры пресечения, подпиской о невыезде. Из-за чего, возможно, не сумеет сохранить работу.

Впрочем, это были уже неприятности гораздо меньшего калибра, чем первоначально возможные.