Дневники Джинна. Часть 1 Тигрис Кира

Глава 18. Эрт и Бэрти

после обеда, воскресенье, 31 августа

Локи обреченно оторвал свой хвост и послушно обернул ладонь Макса самодельными бинтами, которые тут же пропитались новой кровью – она и не думала останавливаться. Мы летели вниз по безлюдной лестнице, спускаясь все ниже и ниже к черному входу.

– Макс, стой! – задыхалась я, прыгая через ступеньку и боясь, что после сегодняшней прогулки мои глаза навсегда останутся квадратными, – куда ты? Тебе нужно в больницу!

Он тут же резко затормозил перед облезлой стеной под лестницей. Кажется, сюда не добрался даже ремонт.

– Алиса, неужели ты не поняла? Лекс и Диодора стали заодно. Мальчишка попал под ее чары и теперь готов на все, что угодно, – ответил Макс, – у них Гладимор и пара выспавшихся хранителей на службе. Нам нужно действовать!

– Но что нам делать? – недоумевала я.

– Все, что угодно! – ответил Макс, – просто пожелай и все!

– Ну, если эта Диодора такая красивая, – начала я, чувствуя, что краснею, – обещай, что не будешь за ней бегать?

– Тьфу! – только и сказал Локи, протягивая Максу свою переднюю лапку, она мигом обернулась длинной корявой спичкой, – пошли к гоблинам!

– Сработает пожарная сигнализация! – протестовала я, – не смейте зажи…

Но спичка громко чиркнула о стену, ее зелено-голубое пламя ярко вспыхнуло, едва я успела оказаться рядом.

– Нэльвирский огонь, – выдохнул Макс, глядя, как по стенам запрыгали наши причудливые тени, – чуть подправленный магией гоблинов.

Напротив нас прямо в обычной бетонной стене с облезающей штукатуркой, сине-зеленое пламя осветило небольшую деревянную дверь, которой прежде здесь явно не было. Или была, но стала видна лишь при свете этого «нэльвирского» огня. Сантиметр за сантиметром из мрака проступало потемневшее от времени дерево, высокий затертый порог. На массивных кованых петлях спали железные горгульи: небольшие рогатые существа с острыми крыльями и зубастой пастью, они храпели и причмокивали во сне. В центре двери блестела самая большая голова старой бронзовой горгульи, используемой для стука. Судя по ее блеску  желающих оказаться внутри было больше чем предостаточно.

– И куда это мы направились? – хмыкнул Локи, указывая хвостом на только что появившуюся блестящую табличку «Эрт и Бэрти. Вход с людьми строго воспрещен. Все нарушители будут съедены без предупреждения», – не жалко Петровну-то?

– Подумаешь, напугали, – отмахнулся Макс, он ловко разломил спичку, каждая половинка тут же стала маленькой медной брошью, – Алиса, это твоя. Спрячь ее в волосах.

Он протянул мне крохотный отпечаток чей-то лапки, вроде как хомяка, себе же оставил миниатюрную подкову, словно магнитик на холодильник. Дальше, забыв про стыд и совесть, Макс скинул обувь и принялся быстро расстегивать ремень джинсов.

– Ты в своем уме? – ахнула я, возмущенно отворачиваясь, Локи захихикал.

Макс молчал. Через пару минут шорохи за моей спиной сменились звонким цоканьем копыт. Опасаясь получить пинок от лошади, я мигом обернулась. Передо мной стоял сногсшибательный незнакомец с яркими голубыми глазами Макса, роскошные светлые волосы разбегались по широким плечам, на левом чинно восседал воробей – новый образ бесхвостого Локи. Вместо ног у парня было белоснежное лошадиное тело молодого рысака, по лестнице звонко цокали черные копыта. Правая ладонь по-прежнему была обмотана кровавыми бинтами.

– Твоя очередь примерить брошку, – улыбнулся он, запихивая свою одежду в мою сумку, – только не забудь раздеться перед обращением.

О последнем подумала только после того, как уже спрятала медный отпечаток лапки в волосах. Уж очень хотелось поскорей стать прекрасной рыжей кентаврицей. В следующую секунду перед глазами мелькнула яркая вспышка, и я с ужасом принялась осматривать себя. Футболка стала на десять размеров больше и теперь висела, словно платье, опускаясь ниже колен, ее рукава доходили мне до локтя. Хуже было с джинсами, они просто спали на пол, и я топталась по ним босиком, спотыкаясь о неимоверно огромные кроссовки. Мой затылок едва доставал Максу до пояса, вместо ног торчала пара лисьих лап, все тело покрылось пушистым рыжим мехом, уши вытянулись и стали острыми, под носом появились длинные жесткие усы. Я обернулась тем самым лисенком-почтальоном Вулпи. Моя собственная сумка, потяжелев вдвое, теперь волочилась по полу, а сзади висел пушистый рыжий хвост.

– Что это за ерунда? – возмутилась я писклявым голосом, Макс сочувственно погладил меня по голове, – почему я вечно страшнее всех? Мне досталась бракованная брошь!

– Извини, Алиса, – хихикал Локи, радуясь, что я до него не достану, – кто-то же должен. Не смей снимать ее – превратишься обратно и будешь голая.

Не успела я взорваться от возмущения, как самая большая горгулья посреди двери громко чихнула, не открывая своих огромных выпученных глаз. От испуга я чуть не полиняла, резко подскочив на месте, и громко заскулила на всю лестницу.

– Не забудь, что я Максимус, твой наставник, – прошептал кентавр, вытаскивая меня за шкирку из футболки, я рычала, – а ты просто Вулпи. Самая первая версия, когда у него еще был хвост. Остальное поручи мне.

Здоровой рукой он запихнул мою одежду в сумку, которую повесил через свое мускулистое плечо. Засмотревшись, я едва не оставила под его подковами свой хвост.

– У нее сзади мочалка! – заголосил Локи, – все заметят! Надо бы оторвать!

– Ни за что! – громко взвизгнула я и кинулась наутек, Макс снова поймал меня за шкирку, – я пожалуюсь в Гринпис! Спасите!

– Попозже, – ответил он, беря медную горгулью за огромный нос и звучно ударяя в дверь.

По лестнице понеслось громкое раскатистое эхо. Желтые голодные глаза яро вспыхнули, клыкастая пасть сладко зевнула. Раздался грубый, слегка гнусавый голос, недовольный спросонья.

– Можно поаккуратнее, жеребчик? – ворчала она низким голосом, громко принюхиваясь, – весь нос отбил! Видно же, что отдыхаю!

– Уже вторую сотню лет, – пробормотал Макс, копытом толкая от себя дверь – она упорно сопротивлялась, – Гретти, скажи хозяевам, новый покупатель.

– Куда? Где ваше золото? Покажите галлаты! – нахмурилась горгулья, пытаясь заглянуть в сумку, – ты воняешь человеком! Что в котомке? И откуда здесь этот рыжий тролль?

Но тут дубовая дверь со скрипом отворилась, выпуская наружу отблеск теплого света. Макс снова схватил меня за шкирку и, подгоняемые ворчанием двухсотлетней горгульи вроде «Ни рожи, ни манер! Парнокопытное!», мы быстро вошли внутрь.

Там оказалось довольно просторно, как в лучшем зале средневекового замка. Пахло крепким чаем и пряностями. Старинный канделябр из дюжины свечей чинно свешивался с потолка, украшенного узорами и лепниной. Комната отнюдь не была прямоугольной, скорее восьмигранной. Из всех углов торчали рогатые головы старых горгулий, не сводя с нас своих желтых глаз. Макс, прижимая к груди раненую кисть в кровавой повязке, звонко цокал копытами по каменным плитам. В центре залы развалились гигантские тигровые и медвежьи шкуры. На всех восьми  стенах, укрепленных полукруглыми колоннами, не было живого места от шкафчиков и полок. Чего здесь только не было: игрушки, одежда, книги, сладости, мебель и так далее.

– Это не медпункт! – прошептала я, разочарованно глядя по сторонам своими желтыми лисьими глазами, – что это за дыра?

– Лавка гоблинов, Эрта и Бэрти, – чуть слышно ответил Макс, – здесь можно купить все, о чем ты когда-либо мечтала. И даже больше!

Прямо перед нами бесшумно материализовался самый странный из всех престранных продавцов-консультантов. Блестящие черные глазки, огромный крючковатый нос, морщинистый узкий лоб и два невероятно огромных уха, увешанных золотыми серьгами. Его кожа была такой же ярко-зеленой, как плющ, растущий под моим окном. Вероятно, тут были большие проблемы с радиацией.

– Добро пожаловать, мой драгоценный! Да прибудут с тобою галлаты! – консультант почтенно поклонился Максу, сложив на груди маленькие зеленые ладошки с черными острыми когтями, из-за его нижней толстой губы выглядывала пара желтых клыков, – мы рады приветствовать тебя в своей скромной лавочке! Здоровья твоим подковам!

Маленький, едва ли выше меня на голову, худощавый гоблин был облачен в пестрый халат, огромную желтую чалму и красные остроносые туфли. Он совершенно не замечал меня, черные глаза взвешивали сумку на плече кентавра:

– В «Эрт и Бэрти» всегда к покупателю лицом!

– Да уж, – возмутился шепотом Локи, – эти швабры в бигудях никогда не показывают свои…

– И тебе не хворать, Эрт, – ответил Макс, пряча перевязанную ладонь за спиной, воробей с его плеча перепрыгнул мне на голову, – как там Бэрти?

– Рыжая, будь начеку! Гоблины такой продажный народец! – шептал мне на ухо Локи, – они купят твою жизнь за бесценок, продадут ее тебе же втридорога, а затем снова возьмут со скидкой. Бесхвостые горгульи! Но Макс им пока нравится в отличие от нас.

Я испуганно пискнула, намереваясь как можно быстрее покинуть сомнительное помещение, и резко обернулась назад. Отчего закричала еще громче: по бокам тяжелой двери, через которую мы имели глупость сюда войти, стояла пара огромных, серокожих великанов. Их грубые лица с широченными скулами были словно вытесаны из камня. Вооруженные до зубов, точнее до клыков, охранники весьма неприветливо схватились за рукояти исполинских мечей. Прочные стальные латы блестели, широкие плечи укрывали старые медвежьи шкуры.

– Как от..отсюда выбраться? – пролепетала я, неуверенно пятясь назад, Макс незаметно наступил на мой хвост, – ой-ей-ай!

– Боюсь, мой рыженький, – слащаво пропел продавец, поправляя на своем пестром халате табличку «Эрт к вашим услугам», прикованную золотой булавкой, – от нас еще ни один покупатель не уходил, – тут он сделал пугающую паузу, –… без покупки!

Охранники громко хмыкнули, переглянувшись, и синхронно обнажили свои исполинские мечи, старые, но весьма острые. Отличный сервис: пока не купил, никуда не уйдешь!

Макс прижал к груди забинтованную ладонь, на волчью шкуру под ногами градом посыпались алые капли. Гоблин посинел от возмущения, однако решил промолчать.

– Нам нужна аптечка, бинты и зеленка! – выпалила я, глядя на побледневшего кентавра, – быстрее! Ай! Что за ерунда?

Я вскрикнула, безнадежно пытаясь скрыть свой хриплый вопль в кашле: лопоухий гоблин всего лишь повернулся к нам спиной. И вместо него оказалась небольшая, еще ниже предыдущего продавца, однако весьма упитанная, раза в три шире, зеленая грушевидная гоблинша.

– Вот твоя аптечка, мой рыженький! – она протянула мне обычную коробку из-под ботинок, внутри что-то гремело, – всего пять галлатов.

– Что это за хлам?! – возмутилась я, нетерпеливо открывая крышку, – я играла в такое в глубоком детстве! Это все настоящее?

Внутри были причудливые пузырьки и колбочки, капельки и таблеточки с самыми невероятными этикетками «На удачу», «От воспаления хитрости», «От приступов лени», «От жадности», «От глупости», «Для похудения», «От влюбленности», «Для поднятия самооценки», «Приворотное зелье №1», «Для поднятия настроения», и наконец «Для заживления ран». На самом дне валялся крохотный пузырек с самой заветной надписью «От всех болезней» стоимость в 99 галлатов.

– То, что надо! – обрадовалась я, открывая зубами «Для заживления ран», – на этикетке написано, что через пять минут будешь, как новенький. Я на это очень надеюсь! Если это не халтура, конечно.

– Семь галлатов! Если возьмете еще и «От запоров», сделаю вам скидку, – ответила гоблинша, с интересом склоняясь над раной, – это укус тролля? Или порезались чем?

– Да, ножом, – ответила я, разворачивая окровавленные бинты, Макс бросил их в мою сумку, – салатик резали этим Гладимором…

– Клинком Диодоры?  – взвизгнула Бэрти, пятясь назад, в зеленых ушах звенели огромные золотые кольца, – ничего не поможет! Придется отрубить руку по локоть и сжечь!

– Сейчас тебе голову оторвем по пояс! – рявкнул Локи, – сразу похорошеешь!

Я быстро вылила на порезанную ладонь Макса весь пузырек, синеватая жидкость зашипела, образуя крупные пузыри. Однако никакого «заживления ран» не произошло.

– Не помогает! – пищала продавщица, ее черные брови, щедро подрисованные сажей, сошлись на переносице, – так! Все равно с вас семь галлат…

Локи спорхнул с моей макушки, резко клюнул гоблиншу в нос и высыпал в раскрывшийся от возмущения рот все таблетки «От жадности», туда же швырнул пустой пузырек и вылил зелье «Для поднятия настроения». Последнее сильно пахло крепким коньяком. Из растопыренных ушей продавщицы повалил густой пар, глаза бешено завращались и тут же съехали на переносицу. Она тихо захихикала, громко причмокивая. На зеленой макушке, ровно посередине громадных ушей, как ботва на репе, затрясся огромный пучок черных волос. Про плату в семь галлатов больше не было ни слова.

– И что теперь делать? –  я смотрела, как из раны появляется свежая кровь, – может то, что «На удачу» попробуем? Должно же хоть что-то помочь!

Наш воробей, пользуясь невменяемым состоянием продавщицы, незаметно скинул самое дорогое зелье «От всех болезней» в мою сумку. В панике я схватила «Бинт для вечной перевязки» и принялась обматывать ладонь Макса, повязка тут же пропиталась свежей кровью. Локи бесцеремонно рылся в аптечке, грызя цветные витамины.

– Пять галлатов, мой парнокопытный! – обнажил клыки Эрт, за его спиной заливалась истерическим смехом гоблинша, громко икая в перерывах, – что с моей коллегой?

– Тяпнула лишнего! – объяснил Локи, – выпила все зелья! Кажется, что-то «Для поднятия настроения», «От запора», и заодно целый пузырек «От всех болезней»! Весело ей!

– Значит, с вас только пять галлатов за бинты, – процедил сквозь зубы Эрт, оглядываясь на стражу – те синхронно кивнули, глупо моргая, – я сделаю вам хорошую скидку, если скажете, где порезались Гладимором? У кого сейчас проклятый клинок?

– Ну вот, пять минут прошло, и я должен быть, как новенький, – неожиданно заговорил Макс моими словами, он развернул кровавые бинты – на ладони не осталось даже шрама от пореза, – эта рана вовсе не от Гладимора, Эрти. Мой посыльный слегка глуповат. Я бы не надеялся выжить после черного клинка. У меня к тебе другое дело. Видишь ли, мой лисенок провалил одну важную доставку, потеряв дорогой и очень ценный товар. Благо, он засунул свой маленький носик в коробку до того, как ее посеять. Вулпи, ты помнишь, что было внутри? Немедленно найди это в магазине, пока не лишился хвоста.

Я громко пискнула и, облизнув сухим языком мокрый нос, обреченно поплелась к полкам, они ярко подсвечивались миниатюрными факелами в серебряных оправах. Какую еще такую посылку я провалила? Что именно мы забыли в этой сомнительной лавочке? Придется выбрать что-нибудь подешевле, например, жвачку или конфету. Ох и здорово же влетит Максу, как только мы отсюда выберемся. Если, конечно, выберемся.

– А что это за… ай! – громко заскулила я, получив между ушей небольшим, но тяжелым круглым зеркалом, что, как назло, скатилось с самой верхней полки.

– Отличный выбор, мой рыженький, – тут же похвалил меня Эрт, за его спиной Бэрти громко пела песенки, Макс снова наступил на мой хвост, – это зеркало истории твоего рода по мужской линии главного лиса-вожака, – в зеркале, однако, живенько забегали какие-то неандертальцы в рваных шкурах, ушастая голова гоблина наклонялась все ниже и ниже, – должно быть, твои славные предки были… ручными собачками? Ой, то есть, они ездили на лошадях и ходили в юбках? Лысый хрюнопень! Что это за орущее чучело? И это ты нес в своей посылке, рыжий? Если она была для человека, то пошли вон из моей лавки!

– Никак нет, – раздался мой писк, уши прижались к затылку, дрожащие лапки закрывали прямую трансляцию венчания на царство какого-то монарха, – я взял это наугад!

Как обычно, я перестаралась, зеркало выскользнуло из моих лап и разбилось вдребезги о каменный пол. Осколки засверкали колоритными сценами из мировой истории, где-то в синее море уходили корабли, а где-то горели дома, и картинка тряслась от взрывов. С самого кривого и острого осколка улыбалась прекрасная златовласая девушка. Ее огненные глаза с узкими вертикальными зрачками показались мне подозрительно знакомыми. Я склонилась над обломком, но красавица уже исчезла, оставив после себя алую реку крови.

– Одиннадцать галлатов! – кипятился Эрт, подбирая осколки, воробей тут же спрятал под крылом несколько самых страшных, кажется, со кадрами Второй Мировой Войны, – одиннадцать галлатов! И еще столько же за глупость и криволапие!

Я послушно закивала, Макс сверлил меня голубыми глазами.  Пришлось срочно продолжить поиски, точнее, дальше тянуть время. В лавке оказалось сотни, тысячи товаров, о которых я когда-либо мечтала. От самых примитивных, например, говорящих кукол, оживающих, едва родители отвернулись, до кастрюль, готовящих произведения кулинарного искусства, что бы только в них не положили.

– А что это за гря… пыль? – спросила я, вазюкая пальцем в тройном слое обыкновенной полочной пыли, слегка искрящейся при свете факелов, – не пылесосите?

– Срамота! – возмутился воробей, – страшнейшая антисанитария!

– И вовсе не срамота, мои придирчивые! – оскалился гоблин, ловко смахивая пыль на свою костлявую ладонь, – это волшебная «Апчхи-забудь», пыльца редчайшего растения!

– Не путать с порошком «Икни-запор», – передразнил Локи, перебираясь на полку.

– И что, простите, с этим аллергеном делать? – я снова вернула тему в приличное русло.

Гоблин нетерпеливо поправил на своей шее связку различных амулетов: больших и маленьких, золотых и каменных, сильных и не очень. Цепкими пальцами среди них он нащупал какой-то лиловый засушенный цветок, его зеленое лицо озарила довольная улыбка.

– Этот невзрачный цветок – самый сильный амулет против забывай-пыли. Не пытайтесь повторить такое со мной! – предупредил гоблин, длинным костлявым пальцем он поманил к себе одного из верзил-охранников, добавляя в мою сторону, – милый мой, ты когда-нибудь забывал о том, зачем пришел? Или, вдруг то, что тащил в посылке?

Подошли сразу оба. Огромные, горилообразные, с глупыми каменными лицами – очевидно, тролли. Никогда прежде Магиверия не казалась мне настолько реальной.

– Усе, сейчас сожрут с потрохами не разжевывая! – проворчал Локи, осторожно загребая лапами волшебную пыль.

Далее мы были подробно проинструктированы о том, как использовать волшебное снадобье. Просто занимаем у знакомых побольше денег, а затем дуем им в глаза пыль и громко сообщаем, что мы у них ничего не брали, а то, что брали, уже отдали. В общем, сплошное жульничество.

– Не удивляйся! – прошептал мне Локи, – за свой маркетинг гоблины часто получают от покупателей промеж ушей!

– Щепотка волшебной пыли может принести вам целое состояние! – добавил довольный Эрт, вытирая лысину от зеленых троллиных соплей, – жаль, побочный эффект от ее действия – усиленное чихание!

Ограбленная стража послушно вернулась на свой пост, и все снова пошло своим чередом. Я металась среди полок, спотыкаясь о собственный хвост, гоблин не отставал ни на шаг, Макс послушно семенил за нами, недовольно цокая копытами. Чего тут только не было! От часов, показывающих всегда подходящее время для чего-либо, до волшебных мелков, чьи линии образуют невидимые стены. Неплохо было бы очертить пару кружков вокруг Тони и Лекса.

Чудесный порошок, обсыпавшись которым, можно превратиться в кого угодно. Например, в Александра Македонского или Цезаря. Единственное «но» – оборотный порошок легко смывается водой, тут же возвращая прежний облик клиента. Я вздрогнула, неожиданно все встало на свои места. Вот каким образом появился двойник Макса в туалете, и Цезарь в кафе.

Дальше Эрт развернул на полу пестрый ковер-самолет, с обратной стороны к нему была искусно пришита гномами скатерть-самосвалка, простите, самобранка. Чтобы поесть, достаточно просто перевернуть ковер. Локи долго возмущался, что его ужин будет сыпаться на головы прохожих. Я тут же попросила о возможности кушать прямо в полете.

– Минуточку! Мы записываем все предложения клиентов! – сверкнул глазами гоблин, вытаскивая из-под полы халата перо и пергамент, – мы работаем по самой продвинутой магии! У нас самые быстрые ловцы снов и желаний! Наши джинны самые сильные…

– …а продавцы самые подлые, – тихонько хмыкнул Локи.

– Ловцы снов и желаний? – переспросила я.

– Да-да, мой рыжехвостый. О, все живое может мечтать! Это первый и самый главный закон Магиверии: мечтаю, значит, живу! – хитро улыбнулся гоблин, постукивая черными коготками друг о друга, –  мечта имеет силу, вес и самое главное – цену!

– Которую в этой лавочке нагло завышают! – уточнил Локи.

– Уважаемый, у меня вопрос, – вмешалась я, довольная столь высоким уровнем обслуживания, – может быть, у вас есть и волшебная палочка?

– Волшебная что?! – Эрт выронил из рук перо и посмотрел на меня так, что мне даже стыдно писать в дневнике, кем я себя почувствовала, – а можно ли поподробней?

– Ну, такая длинная, тонкая и немного деревянная, – объяснила я, пытаясь вспомнить последние фильмы о Гарри Поттере, – с ее помощью, например, можно превратить будильник в поросенка.

Глаза у Эрта стали такие большие и круглые, будто я сама только что обернулась свиньей.

– Внутри нее должна быть шерсть единорога, перо феникса или мышца из сердца дракона, – добавила я, пытаясь звучать, как можно уверенней, – по ГОСТу она есть у каждого волшебника.

– Что?! Хвала безрогой химере, на Земле больше нет ни одного волшебника! Люди – единственные существа, не только не владеющие магией, но и настолько обделенные разумом, что даже в нее не верят, – ответил Эрт, сочувственно глядя на меня, как на самую обделенную из обделенных, – не смей осквернять мою лавочку речами о людишках!

– Вы тоже без хвоста! – возмутилась я.

Гоблин нахмурился, почесал кончик зеленого носа и отвернулся. Вместо него появилась улюлюкающая Бэрти с очередными волшебными безделушками, от ее икоты горгульи повыскакивали из углов. Хихикая, они «выныривали» из стен, словно рыбы из воды, причем хвост и задние лапы постоянно оставались в камне. Бэрти кряхтя и икая, притащила огромное старое зеркало в старинной оправе, потемневшей от времени. Оттуда на меня смотрела прежняя Алиса с опаленным ершиком на голове, а не растрепанный миловидный лисенок. Удивленная гоблинша прекратила икать, переводя озадаченный взгляд с меня на мое отражение.

– Бракованное у вас зеркало, – начал Макс, – ерунду показывает. Разбить надо.

– О, какая…ик…красавица, – сладко пропела Бэрти, обращаясь к моему отражению, и достала пару тонких золотых браслетов, – не хватает лишь нескольких амулетиков любви. Наденешь этот – полюбит каждый, кто на тебя посмотрит. А этот – всякий, на кого посмотришь ты. Примеряем?

– Нас интересует что-нибудь более полезное, – отрезал Макс, не желая участвовать в сомнительном эксперименте, одной рукой он отодвинул зеркало, а другой схватил меня за шкирку, все мои протесты оказались напрасны, – более практичное. Например, оружие.

– Однако… ик! – гоблинша вытащила из-под полы своего синего платья пару маленьких золотых стрел, в лучах факелов они переливались и блестели, – это самое сильное оружие. Продается только парами – так гуманней и дешевле. Встроенный автоприцел, подходит для всех типов луков и арбалетов, пробьет любую броню. Жертва полюбит без памяти того, на кого взглянет перед выстрелом. Действует безотказно и бессрочно. Стрелу сможет вытащить только тот, кто стрелял. Стопроцентная гарантия. Ик!

– Беру! – пищала я, намереваясь в ближайшем будущем подстрелить Макса сразу обеими, – скажите, а сколько…

Мой вопрос остался незаданным, а потому без ответа. Во входную дверь громко забарабанили, в ее середине тут же появилась большая голова старой горгульи. Глаза горят, нос расплющен, рога погнуты. Бэрти тут же отпихнул нахмуренный Эрт, бесцеремонно засунув обе золотые стрелы в карман своего халата.

– Хозяин, он обозвал меня жабой, – жаловалась густым басом битая горгулья, – дал по лбу и чуть не оторвал… А-а-а!

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в лавку влетел неизвестный в длинном черном плаще, мокром и тяжелом от дождя. Лицо скрывалось в тени глубокого капюшона, блестели только темные глаза. Макс резко взял меня на руки, словно карманную болонку. Верная стража у двери кинулась в атаку, но Эрт остановил ее властным жестом, едва заметил в руках у вошедшего увесистый кожаный мешок с монетами. Худой и высокий незнакомец, не замечая нас, прямиком направился к гоблину.

– Вход в лавку в порядке очереди! – заявил продавец, облизывая клыки, – занято!

– Мне нужно оборотное зелье! Быстро! – потребовал вошедший, с плаща стекали крупные капли, – посмотри, что со мной сделал этот проклятый дождь! А я всего-то намочил палец!

Он становился все ниже и ниже, плащ раздувался и морщился – под ним явно что-то происходило. Вдруг из-под длинных пол выбился огромный рыбий хвост, блестящая чешуя заиграла всеми цветами радуги. Горгульи загоготали.

– Тридцать галлатов за оборотное зелье! – молил незнакомец, его голос казался удивительно знакомым, – и щепотку забывай-пыли!

– Нет проблем, мой мокренький, – улыбнулся своим тридцати галлатам Эрт, он достал с полки сомнительный пузырек, – вот! Эй, куда?! Плата вперед!

Но незнакомец уже выпил все до дна, облизав последние капли с синих блестящих губ. Он беспомощно распластался на полу, вместо ног беспокойно бился русалочий хвост.

– Посмотрим, как оно подействует, – пробормотал незнакомец, звонко гремя монетами в тяжелом кошельке, – и где моя забывай-пыль?

Кожа его рук постепенно становилась человеческой, блеск и синева отступали, щеки потемнели от загара. Хвост исчез, вместо него из-под плаща торчали грязные голые пятки. Довольный покупатель поднялся с пола, гоблин передал ему маленький мешочек с пылью, с радостью получив взамен увесистый кожаный кошелек. Пока продавец считал выручку, оборотень быстро высыпал на свою ладонь всю забывай-пыль.

– Тысяча химер! Это же мое золото, – возмутился гоблин, рассматривая монеты, – тут мое имя и голова. И нос, и уши. Меня вчера обокрали в лесу около человеческой деревни. Какой-то упырь подвесил меня за ногу и тряс до тех пор, пока не высыпалась вся недельная выручка! Значит, это был ты, кусок орочьего… А-а-пчхи!

Незнакомец ловко сдул целую пригоршню забывай-пыли прямо в зеленый нос продавца. Я ахнула: все амулеты и талисманы, висевшие на шее у гоблина, к этому моменту уже успели таинственно исчезнуть. Среди них был и сушеный лиловый цветок, оберег против «промывания мозгов» забывай-пылью. Шустрый покупатель быстро отобрал свой кошелек, а заодно и пару золотых стрел, торчавших из кармана гоблинского халата. Он резко взглянул в нашу сторону, в тени капюшона мелькнула белозубая улыбка.

– Пусть все оплатит белый пони и его рыжая шавка, – быстро проговорил незнакомец, Эрт скосил глаза на нос, Бэрти истерически хихикала, – сегодня ты меня не видел!

С этими словами он направился к выходу, где его поджидала пара разъяренных секьюрити. Завязалась драка, в которой явно проигрывала охрана заведения. Кряхтя и ругаясь, горилаобразные тролли были брошены в кучу, у одного пропал меч, у другого – шлем.

– Учись, рыжая! – прочирикал мне в ухо Локи, – по магазинам-то ходить!

Гоблин очухался, его зрачки по-прежнему были скошены на нос. Совершенно не замечая ни незнакомца, ни драки, продавец накинулся на нас:

– Где мои тридцать галлатов? Что вы себе позволяете? Стража, взять их! Стража? – тут он увидел неразбериху у двери, его хваленая охрана ползком покидала место боя, – куда? Взять его! – гоблин безнадежно обернулся к нам, – не дайте ему уйти! Обещаю вам на выбор любой свой товар бесплатно! Я  прощу любую сумму! Только поймайте его!

Глава 19. Бой без правил

все еще после обеда, воскресенье, 31 августа

Макс вопросительно взглянул на меня, я кивнула, пролепетав что-то вроде:

– Да, сейчас мы его поймаем. Может быть…

Ведь это значило, что я смогу взять бесплатно из гоблинского магазина все, что угодно! Тем более, если мы остановим наглеца, то нам не придется платить за все, что он украл. Незнакомец в черном плаще щелкнул по носу большую медную горгулью и уже почти открыл тяжелую входную дверь, как вдруг, та с грохотом захлопнулась. Ничего не понимая, он принялся ее толкать и дергать в разные стороны – все было безуспешно.

– Что с дверью? – он недовольно обернулся к нам, безразмерный капюшон сполз почти на нос, – открывай, зеленый сморчок! Или я ее снесу!

– Попробуй, – ответил белоснежный кентавр, тряся в воздухе огромным медным ключом, который, конечно же, был полностью сделан из Локи, – боюсь, тебе понадобится вот это!

– Отдай его мне, глупый пони! – закричал незнакомец, странно, как сильно его голос был похож на звонкий мальчишечий, точнее – на Никиткин, – или останешься без копыт! Проиграешь, и я отправлю твоего лисенка на шубу!

– Ник? – не выдержала я, узнав грязные босые ноги, торчащие из-под длинных пол плаща, – что ты тут делаешь? Откуда…

– Грязный воришка! – перебил Эрт, Никитка сделал вид, что меня не слышал, – тебя будут судить за воровство по закону орков! Ты лишишься головы!

– Ник, это же мы! – не унималась я, готовая броситься к нему, Макс вовремя наступил на мой хвост, – я и… Ай!

Представляю, выражение Никиткиного лица в тени капюшона, все его недоумение и шок от происходящего. Конечно, он никогда не узнает меня в образе лисенка-посыльного, а Макса – в белом кентавре.

– Так вы его схватите или нет? – повернулся к нам возмущенный гоблин, – побыстрее, желательно!

Воспользовавшись тем, что продавец отвлекся и не смотрит в его сторону, Ник резко скинул капюшон и надел на свою лохматую голову тяжелый шлем охранника, из-под него тут же выбилась знакомая тонкая косичка. Ну, конечно же! Ник тоже «шифруется», ведь в гоблинскую лавочку людям вход воспрещен. В наказание всех съедают. Но что именно тут делает Никитка? И откуда у него русалочий хвост?

Ник бросил презрительный взгляд на безмолвного Макса и скинул свой плащ, оставшись в темных штанах и потрепанной рубашке. Загорелый и чумазый, он вполне мог сойти за молодого орка, однако весьма худого и стройного. На его шее пестрело яркое коралловое ожерелье и постоянно носимый амулет из трех клыков. Ник подошел вплотную к неподвижному кентавру, наставив острие исполинского меча охранника прямо на его горло.

– Выбирай, четырехлапый! Или ты отдашь мне ключ, – громоздкий шлем сильно искажал голос мальчишки, карие глаза угрожающе блестели, – или я сделаю себе новый из твоих копыт!

– Боюсь, тебе придется отдать мне награбленное, – спокойно вздохнул Макс, и в тот же миг в его руках Локи из тяжелого медного ключа обернулся крепким клинком, – а самому ответить по закону.

Ни слова не говоря, Ник бросился на кентавра. Я вскрикнула, гоблин захлопал в ладоши. Началась драка, зазвенело железо. Макс двигался, как ветер, легко уворачиваясь от исполинского меча, конец которого, чиркая о каменный пол, высекал яркие искры. Однако кентавр так и не смог нанести ни одного удара: ловкий и дерзкий Никитка был постоянно на шаг впереди.

– О, нет! – в панике закричала я, кидаясь разнимать дерущихся, один из которых – мой друг, а второго я люблю, – что вы делаете?

Но маленького лисенка, единственного благоразумного в этой лавочке, никто не замечал. Все громче и громче звенели мечи, тролли-охранники, скалясь, шумно делали ставки. Эрт, не сводя глаз с дерущихся, незаметно подкрался к черному плащу Ника и, мурлыкая от радости, принялся нагло шарить по карманам. Одно неловкое движение, и во все стороны полетели краденые амулеты и золотые галлаты. Стража и гоблин, забыв про драку, тут же бросились на пол собирать чужое добро. Гонимая интересом и чувством справедливости, я подбежала поближе, облизывая свой сухой нос.

– Оставьте мой плащ в покое! – возмутился Никитка, оборачиваясь к нам, – я кому сказал! Положи его, старый сморчок!

Макс воспользовавшись замешательством Ника, ловко сорвал с его чумазой шеи волшебный трин-амулет, тут же сделав противника слабым и беззащитным. Ник выронил тяжелый меч и стремительно попятился назад, карие глаза лихорадочно искали путь к отступлению. Кентавр, не зная, что делать дальше, встал на дыбы и сильно ударил мальчишку копытами в грудь. Тот, вскрикнув, упал на каменный пол и затих. Я набрала в легкие воздуха и закричала…

– А-а-а! Раздери тебя тролль! – заорал Эрт, прыгая по черному плащу, в его указательный зеленый палец вцепился маленький белый зверек, – а-а-а! Лысая фея! Отпусти!

– Чирока? – неуверенно пробормотала я, подходя ближе, – Роки?

В этот момент гоблин стряхнул зверька на пол и принялся усиленно зализывать свой палец, словно раненый пес.

– Что за шабаш тут происходит? – рычал Роки, зверек возмущенно уставился на меня, – ты еще что за шушера? Сгинь в туман! – белая мордочка обернулась на кентавра, зеленые глаза вылезли из орбит, уши встали на макушке, – слепой хрюнопень! Хозяин влип! А ну-ка прочь копыта от моего Ника!

Кентавр по-прежнему стоял возле неподвижно лежащего мальчишки, придавив его грудь тяжелым копытом. В левой руке он сжимал сорванный амулет силы и ловкости, а в правой – свой клинок, сделанный из Локи. Макс небрежно стянул с противника тяжелый шлем, открыв Никиткино загорелое  лицо с растрепавшимися темными волосами, карие глаза были плотно закрыты.

– Я остановил его, как ты и просила, – спокойно сказал он, не сводя с меня своих ярко-голубых глаз, словно солдат с командира.

– Ты убил его! – закричала я, кидаясь к Нику, – Макс! Что ты натворил! Не смей…

Но тут мне на хвост наступил кто-то тяжелый, зеленая костлявая  ладонь крепко зажала мой рот, над ухом я услышала шепот Эрта:

– Постой-ка, хитромордый! Думаешь, я такой слепой и глупый, что не замечу колечко на твоей косой лапке? Я узнал блеск Тэорис, едва ты вошел в эту дверь! Снимай его! Живо!

Злополучное кольцо действительно блестело на моей задней лапе – там, куда я его и одевала. Я громко скулила, изо всех сил кусая жилистую руку гоблина. Скверно ругаясь, он быстро снял с моей ноги кольцо, чуть не оторвав всю лапу, и грубо швырнул меня в сторону, как раз на черный Никиткин плащ. Туда же полетел и Роки, Макс лягнул зверька копытом, едва Эрт надел мое кольцо. Ник по-прежнему лежал без движения с плотно закрытыми глазами, тяжелое копыто все еще стояло на его груди.

– Макс! Помоги мне! – простонала я, но быстро оговорилась, – помоги лучше Нику! Что ты стоишь?

Но он даже не обернулся, внимательно следя за гоблином, как солдат, ожидающий приказа.

– О, кто бы мог подумать, что нэльвирское кольцо достанется простому честному торговцу по имени Грентивэрт! – мурлыкал Эрт под свой крючковатый нос, он противно рассмеялся, обращаясь к Максу, – что стоишь? Добей мальчишку! А из этой рыжей шавки получится отличный половичок! Сделай…

Пока зеленый сморчок произносил свои пламенные речи, я быстро завернулась в черный Никиткин плащ и резко выдернула из шерсти свою медную брошку в виде лисьей лапки. Перед глазами мелькнула яркая белая вспышка, и я снова стала человеком, оказавшись на две головы выше гоблина. Сейчас у меня попляшет этот зеленый сморчок! Видя, как решительно Макс замахнулся клинком над Никиткой, мне ничего не оставалось, как схватить Эрта за шкирку и что есть силы толкнуть его в кентавра. Благо зеленый оказался «легок на подъем». Послышались громкие вопли и ругательства, клинок с грохотом упал на пол и тут же обернулся недовольным воробьем. Макс поймал продавца за шкирку, изо всех щелей его пестрого халата на пол посыпались галлаты, талисманы, причудливые волшебные штучки и длинные записки. Бэрти, возмущенно икая, выронила свою косметичку и целую гору конфет.

– Отпусти меня, парнокопытный осел, – заорал гоблин, Макс послушно отшвырнул его в сторону, – ай! Полегче! Не навоз кидаешь!

– Макс! Что с тобой? – недоумевала я, кутаясь в плащ, но кентавр стоял и молчал, словно замороженный.

– Какое невежество! Хамство! Полуголый человек в моей лавке! – кипятился Эрт, глядя на меня, за его спиной поддакивала Бэрти, тут он впервые разглядел лицо Ника, – что? Это тоже человек? Дохлый? Вы ответите головами!

Меня обступили двое громил-стражников, один вынул меч, другой сжал кулаки. Чирока, злобно рыча, хлопал Ника хвостом по щекам. Тот совершенно не подавал никаких признаков жизни.

– Макс! Да что с тобой? – вопила я, пятясь назад, – этот носатый жулик заколдовал тебя своим зельем? Помоги мне!

– Макс? – переспросил гоблин, словно услышал это имя впервые, – человек зовет тебя Макс? И заставляет бегать в образе белого скакуна? Ха-ха-ха!

Эрт громко злорадно рассмеялся, словно умалишенный перед зеркалом. Бэрти, пытаясь что-то сказать, повернулась несколько раз вместо него, но была тут же отправлено обратно.

– Я ждал этого момента пару сотен лет! Сегодня особенный день! – продолжал Эрт, в глубине черных глаз вспыхнул жадный красный огонек, – когда еще ко мне заглянет такая удача? Да еще вместе с жирненьким человечком на второе блюдо?

– Я не жирная! – следовали мои возмущения, – Макс! Скажи ему!

– А-ха-ха! Макс, ставь котел и неси специи! – командовал Эрт, Бэрти, услышав про вкусненькое, громко причмокивала, – быстрее! Макс, я кому сказал?

Кентавр не двигался, на его плече сидел знакомый бесхвостый воробей и лихорадочно крутил крылом у виска. Громко хлопнула входная дверь, мне показалось, что в проеме мелькнули босые пятки. Там, где только что лежал Ник, было пусто. Кажется, верному Роки все-таки удалось привести своего хозяина в сознание. Вместе они улизнули из лавочки. Бэрти, должно быть, все видела, но как бы ни старалась, так и не смогла никого предупредить.

– Где мое кольцо?! Лысый хрюнопень! – заорал гоблин, словно потерял целый нос, – куда оно делось? Мое кольцо!

Макс пожимал плечами, Локи разводил крыльями, стражники тут же бросились на пол, переворачивая медвежьи шкуры и заглядывая под шкафы.

– Может быть нам лучше уйти? – с надеждой спросила я, оглядываясь на дверь, – съедите еще кого-нибудь. Макс?

Он молчал. После того, как я лишилась кольца, кентавр стал совершенно неуправляемым и словно меня не замечал. Эрт ревел от горя, ползая по полу и скребя камни когтями и зубами. В конце концов, его сменила довольная Бэрти. Кажется, увеселительное зелье все еще действовало.

– Не переживай, моя голенькая! Ик! – залепетала гоблинша, тряся своим черным пучком волос, – подумаешь, дружок сбежал! Лучше купи что-нибудь в моей лавочке, и сразу другому дружку приглянешься!

– А еще лучше – оденься! – прочирикал Локи, он все еще очень сердился, что я не вернула свою брошку ему лично в клюв, – да побыстрее!

Воробью пришлось обернуться кротом и исползать весь пол, чтобы найти свою недостающую часть. Я послушно сняла с плеча Макса свою потрепанную сумку: