Огненный шар Эсса Геннадий

Глава 9

Не прошло и часа, как внизу послышались шаги. Кто-то медленно поднимался по лестнице и тяжело дышал. Лиза встала и в полумраке напрягла зрение.

— Клавдия Петровна — это вы? — спросила она.

Старушка в растерянности остановилась.

— А ты кто будешь? — спросила она.

— Я ваша родственница. Тетя Люсия мне близкая родня.

— Какая еще Люсия? — старушка продолжила медленно подниматься к своей квартире. — А это что за люди? — заметила она еще троих человек.

— Это мои друзья, — сказала взволнованная Лиза.

— Ты мне объясни, что за Люсия? — переспросила хозяйка и подошла к своей квартире.

— Ну, Люсия Петровна Зотова. Вы должны ее помнить.

Старуха стала всматриваться в лицо Лизы, потом настороженно посмотрела на ребят.

— Это тоже родственники? — спросила она.

— Нет. Это мои хорошие друзья.

— Люсия Зотова, как мне помнится, умерла давно, когда мне было совсем мало лет.

Молодые люди переглянулись.

— Вот те на! — воскликнул Жан. — Кто же тогда нас сюда командировал?

— Нет, она жива. Припомните, такая, с рыжими волосами и черными глазами. Она говорила когда-то мне о вас и назвала адрес.

— Что-то я ничего не понимаю, — сказала старушка, открывая входную дверь. — А эти люди? Они откуда? Что, тоже революционеры, как и ты?

— Я не революционерка, — стала объяснять Лиза. — Вы не смотрите на наш внешний вид. Сейчас все ходят, кто в чем…

— Мы сами по себе, хозяйка, — сказал Ник. — Мы люди простые и безобидные. Ни с кем не воюем и власть никакую не признаем.

— Антихристы что ли? В Бога тоже не веруете?

— Вот в Бога мы верим, — твердо заявил Жан, пытаясь влезть в доверие хозяйки. — Как же без Бога в такие времена?

— И в какого же ты, мил человек, Бога веруешь?

— В настоящего, нашего, — не знал, что ответить, Жан. — В того, что на кресте висит.

— Эх ты, дурилка, на кресте висит… Тоже мне — православный отрок.

Старуха еще раз взглянула в лицо Лизы.

— А ты похожа очень на мою бабку, но она умерла лет сто назад. Ну заходи, если родственница, а они пусть подождут.

— Мы ненадолго. Только немного отдохнем и уйдем, — стала упрашивать ее Лиза.

— Хорошо, пусть заходят, но сидят тихо. Сама знаешь, какие сейчас времена. Тут в городе ничего понять невозможно. Только сейчас какие-то обормоты чуть меня не ограбили. Проходите, у меня света нет, сейчас зажгу свечи — и будет светло.

Жан пропустил Ника и Ин вперед и тихо прикрыл за собой дверь.

— Мальчик, там есть засов, — сказала хозяйка. — Закрой хорошо двери.

Старушка в полумраке долго шарила в шкафу, разыскивая свечи.

Ник и Ин прошли в комнату и скромно уселись на край дивана.

— А что у вас шторы задвинуты? — спросила Ин. — Может, их открыть? На улице светло, а у вас такая темень.

— Нет, нет. Этого делать не стоит. Времена сейчас страшные, и я стараюсь окна закрывать. Вот здесь где-то были свечи, — она шарила рукой по полкам, но найти не могла.

Жан вызвался ей помочь поискать их в полупустом шкафу.

— Совсем памяти нет. Что положу — потом найти не могу… Стара стала.

— Клавдия Петровна, сколько же вам лет? — спросила Лиза.

— О, ты даже знаешь, как меня зовут? — удивилась хозяйка.

— Конечно. Мне про вас моя тетушка говорила.

Теперь, кажется, старуха начинала признавать в ней родственную душу.

— Только что ее по имени называли, а она уже и не помнит, — шепнул Жан, подойдя к Нику. — Видно, совсем старая и без памяти.

— Тебя-то как величать? — спросила она и стала вытаскивать из сумки принесенные с собой вещи.

— Я Лиза.

Старушка выложила на стол два свертка и куртку.

У Жана от удивления полезли глаза из орбит. Это была его куртка, которую он выменял на буханку хлеба и сало.

— Вот тут вещицу одну раздобыла, внуку своему. Подарю, как приедет из Красного Села.

Жан поймал в полумраке руку Лизы и потянул ее к себе.

— Смотри, это же моя куртка, — шепнул он.

— Молчи. Может, она тебя не помнит, — тоже зашептала Лиза.

— Чего спрашиваешь? Сколько мне лет? Восемьдесят один годок пошел, дочка. А ты, сынок, нашел свечи?

— Тут их нет, — ответил подавленным голосом Жан. — Может, не надо свечей? Так посидим.

— Мне вас и угостить-то нечем, — вздохнула хозяйка.

— У нас есть с собой еда, — сказал Ник, не замечая изумленного лица Жана. — Сало и хлеб есть. Тут у одной старухи выменяли.

— Вот и хорошо, — сказала Клавдия Петровна. — Иди, сынок, приоткрой немного штору, чтобы стало светлее. Только совсем чуть-чуть.

— Хорошо, бабушка, — сказал Жан и прошел к окну. Он наклонился к Нику: — Это та самая бабка, у которой я за куртку выменял хлеб с салом. Что делать? Сейчас попрет отсюда.

Жан приоткрыл совсем небольшой угол окна и подсел на диван, стараясь прятать в полумраке свое лицо.

— Сейчас она узнает нас, — зашептал он.

Лиза помогала родственнице с чем-то в коридоре. Они там долго возились и шептались.

— Есть хочется, — сказал Ник, потягиваясь на диване.

— Потом развалишься здесь на весь диван, — продолжил его мысль Жан, — и начнешь храпеть…

— Имейте совесть, — остановила их разговор Ин. — И так старушку облапошили, и сидят еще мечтают. Сейчас извиняться будете, добытчики провианта.

— Я бы вот так посидеть мог и в другом месте, — сказал Жан. — Лиза, ну что вы там возитесь?

— Свечки нашла, — радостно сказала старушка. — Сейчас зажгу.

— Лучше не надо, — запротестовал Ник. — Нам и так все хорошо видно.

— Клавдия Петровна хочет при свечах.

— Тоже мне, романтичная старушка. При свечах сало есть не годится, при свечах надо только шампанское пить, — бубнил под нос Жан.

Ин толкнула его локтем.

— Тише, услышит.

— В таком возрасте не только не слышат, но и ничего не помнят, — ответил Жан.

— Не все же такие, как ты будешь в восемьдесят.

— Я не доживу, — вздохнул Жан. — Еще пара таких революций — и я с голоду умру в разгар своей юности.

Лиза внесла в комнату подсвечник с тремя свечами, которые горели ярким пламенем.

— Не экономит хозяйка свечи, — заметил Жан. — Нам бы и одной хватило, самой маленькой.

— Так хочет Клавдия Петровна, — сказала Лиза. — Она хочет вас всех видеть, моих друзей.

— Вот это совсем ни к чему. Ты что, ничего не поняла про сало и куртку? — возникал Жан.

— Она плохо слышит и видит, — шепнула Лиза, устанавливая подсвечник на стол.

— Слава тебе господи, — вздохнул Жан. — Неси нож, сейчас пировать будем. А самогон она тоже не пьет? Должна, иначе бы столько не прожила, испортилась.

— Жан, прекрати! — Ин строго посмотрела на него и встала. — Давайте, я вам помогу.

— Сиди дочка, сиди, — запротестовала Клавдия Петровна. — У меня есть помощница. А где этот помощник? — она окинула взглядом ребят.

— Я здесь, — вскочил Жан, пряча свое лицо от света.

— Иди сюда и достань там банку с вареньем. Еще летом в лес ходила, ежевику собирала.

«С ума сойти! В таком возрасте только лежать надо, а эта по лесу бегает, ягоды собирает. Интересно, грибочки у нее есть, или съел их деревенский внук?»

Жан поставил банку на стол.

— А рядом должны быть конфетки. Доставай, милок, я вас чаем угощу.

— У нас есть еда, и мы вас сейчас сами угощать будем, — вырвалось у Жана.

— Даже так?

— У нас сало и хлеб есть, — продолжал Жан, понимая, что развязка неизбежна. — У вас стаканы не найдутся?

Надо хозяйку задобрить, тогда и переспать оставит, — уже шепнул он Нику на ухо.

— У меня и выпить ничего нет, — сказала хозяйка.

— У нас есть пролетарская святая вода. — Ник выставил на стол бутылку.

— Вы что, пить будете? — удивилась Ин.

— А что? За революцию что не сделаешь. Надо это дело отметить, чтобы хорошо выспаться и свергнуть Временное правительство. Надо хозяйке тоже налить, иначе признает и попрет.

— Выгонит она нас сейчас, — сказала Ин, но, заметив, что хозяйка несет с кухни три стакана, замолчала.

— Вот бабка догадливая, — тихо сказал Ник и прижал к себе Ин. — Сейчас посидим, и я просто отключусь. В этой обстановке при свечах меня так и валит в сон.

Все подсели к столу, Лиза принесла нож, и Ник стал резать хлеб с салом. Жан отодвинул подальше подсвечник, чтобы на него падала тень, и толкнул Ника ногой.

— Чего сидишь, наливай, — сказал Ник. — За ваше здоровье, Клавдия Петровна. — Он подвинул ей полстакана мутной жидкости.

Старушка поднесла стакан к носу и вдохнула резкий запах.

— У меня соседка точно такую же гонит, — сказала старушка. — Мы с ней вчера немного даже и выпили.

— Теперь выпейте с нами, — предложил Ник.

— Мы не будем, — сразу отказались девчонки.

— Правильно. Эту гадость не стоит вам пить, — согласился Жан.

— Ничего не гадость, — возразила хозяйка. — Очень даже неплохая вещь. — Она залпом выпила свою порцию и, положив кусочек сала на хлеб, закусила. — И сало какое вкусное. Точь-в-точь как моя золовка делает. Где вы только его взяли?

— В магазине купили, — сказал, закусывая, Жан.

— Где же вы видели сейчас, что в магазинах продают сало? — удивилась Клавдия Петровна. — Такое добро только в деревнях делается.

— А это был деревенский магазинчик.

Клавдия Петровна пожала плечами и стала разливать чай.

— Можно, мы у вас отдохнем немного? — попросила Лиза.

Ник налил и подвинул еще стакан старушке.

— Да, отдыхайте, — согласилась раздобревшая Клавдия Петровна и махнула еще полстакана.

— Ого! Вот дает бабуля, — шепнул Ник, наклонившись к Ин.

— Битая бабка, — заметила Ин. — Такую никакая болезнь не сломит.

— А что ей сделается? Она давно проспиртованная, — шепнул Жан. — Такие долго живут.

— Не болтай. Будешь еще пить?

Ник посмотрел на Жана.

— Будем, — твердо сказал Жан и залпом выпил самогон. — Вы ешьте, Клавдия Петровна. Сейчас чай будем пить, — он подвинул ей чашку с чаем.

— Пейте, ешьте, я вам сейчас приготовлю место в комнате, чтобы отдохнули. Ты, Лизанька, тоже ляжешь?

Лиза взглянула на уже сонного Жана.

— Она тоже ляжет, — сказал за нее Жан. — Мы все с дороги и устали до смерти. Мы вам будем очень благодарны. Наливай по третьей — и спать!

Клавдия Петровна заковыляла в другую комнату и стала расправлять большущую деревянную кровать.

— Этой кровати около сотни лет, — сказала она. — Кто на ней только не спал! Она наша родовая, поэтому я ее и не выбросила, хотя занимает почти полкомнаты.

Лиза встала и подошла к своей родственнице.

— Вам помочь?

— Нет. Лучше идите и умойтесь. Там за кухней есть дверь в душевую, правда, душ давно не работает, но воды много в баке. Помойтесь — и отдыхайте.

Ник удивлялся гостеприимству хозяйки.

— Идите, мы с Жаном потом, — сказал он. — Мы еще посидим с хозяйкой. Такая женщина хорошая!

Ин улыбнулась и пошла за Лизой в душевую.

— Еще по одной? — спросил Ник хозяйку. — По последней!

Он разлил на троих, и они снова выпили.

Жан заел вареньем вонючий самогон и допил свой чай.

Неожиданно он заметил, как Клавдия Петровна уставилась на него, и почувствовал, что расширяются его глаза. Он не смел отвести от нее своего взгляда и тоже уставился на старушку.

— Я тебя, милок, нигде раньше не встречала? — вдруг спросила она.

У Жана мигом прошел весь хмель.

— Нет, бабуля. Революция всех делает одинаковыми, так что все только кажется.

Клавдия Петровна размашисто перекрестилась.

— Точно, кажется, — отвела она свой взгляд в сторону и уселась на стуле поудобнее.

— А говорили, что слепая, — прошептал Жан, наклонив голову к Нику. — Может, она еще и слышит лучше нас?

— Запросто. Старые люди чем больше пьют, тем у них сильнее все обостряется.

Девчонки вышли быстро и сразу направились в комнату.

— Не задерживайтесь и приходите, — сказала Ин.

— Чего они говорят? — переспросила старушка.

— Они поблагодарили за то, что вы нас впустили, — сказал Жан. — Ну что, идем в душ, хоть лицо да ноги помоем… и спать, спать, спать.

— Я вам здесь прямо постелю, — сказал Клавдия Петровна, указывая на старенький диван в гостиной.

— Вы не беспокойтесь, мы и там поместимся, — поблагодарил Ник и направился в душевую за Жаном.

В небольшом помещении, приспособленном под душ, было светлее, чем в комнате, из-за небольшого окошка в стене под самым потолком. Здесь стояла большая ванна и два бака с водой.

Жан сунул руку в один из них.

— Почти теплая, — сказал он. — Что будем мыть: ноги и рожи?

— Я весь ополоснусь. — Ник быстро скинул с себя одежду и залез ногами в ванну. Он взял мочалку и попросил Жана, чтобы тот полил на него воду из ковша.

Жан тоже разделся и стал обливать друга прохладной водой.

— Только не ори, что холодная, — предупредил он. — Прибежит бабка и увидит нас в таком виде. Мойся лучше. Захочешь, может, присунуть Ин своего товарища.

— Болван.

— А че?

— Без тебя знаю, что мне делать.

— А если я тоже захочу? — спросил Жан.

— Ну и что? Кровать не поделим, что ли? Она как футбольное поле.

Ник вылез и стал обтираться полотенцем.

Жан тоже быстро привел себя в порядок, и они вышли из душевой.

— Может, еще, ребята? — вдруг предложила Клавдия Петровна.

— Во разошлась, — шепнул Жан. — Потом еще что-нибудь захочет.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался Ник. — Устали очень, пойдем отдыхать. Да, кстати, какое сегодня число?

— Двадцатое октября, — ответила старушка, собирая со стола посуду.

— Революцию прозевать боишься? — Жан тряхнул головой. — Какого числа она была?

— С двадцать четвертого на двадцать пятое октября.

— Вот свершим революцию — и домой. Что-то мне начинает это надоедать.

— Тогда расстанешься с Лизой, со мной и Ин. Неужели тебе все уже надоело?

Жан призадумался.

— Да, пожалуй, можно еще задержаться. У меня такое предчувствие, что когда-нибудь еще встретимся обязательно. Пошли к девчонкам.

Глава 10

Жан с Ником тихо вошли в комнату. Здесь оказалось намного темнее, чем даже в гостиной. Плотные шторы были наглухо задвинуты и создавали удушающую атмосферу.

— Вас разбудить? — спросила Клавдия Петровна, пока молодые люди еще не скрылись за дверью.

Жан оглянулся и улыбнулся.

— Если не помешаем вам, то хочется выспаться. Сами встанем.

— Как знаете, — она убирала посуду, заботливо складывая ее в большую чашку.

— Что, девчонки уже спят? — тихо спросил Ник. — Я так, например, с ног валюсь.

— Смотри не перепутай, иди первый. Где чья?

Ник опустился на большую и мягкую кровать, нащупал голову одной из девчонок и потянулся к ней.

— Тебе с другой стороны, — сказал Жан. — Это Лиза. Говорил же, не перепутай. Ник, ты вечно лезешь не туда, куда тебе предназначается, — шептал он.

— Попробуй тут понять, кто есть кто.

Лиза села на кровать и протянула руку Жану.

— Я здесь, иди сюда. Ты как слепой котенок.

— Мяу, — произнес Жан.

— Ник, только ты не тявкай, если я тебя назову кутенком, — засмеялась Ин.

— Тяф.

— Зоопарк весь в сборе, — Ин потянула своего молодого человека на другую половину кровати, и он завалился рядом с ней.

— А ты чего? — спросила Лиза. — Совсем потерялся?

Жан копошился в темноте.

— Мне что, в этих пролетарских штанах к тебе лезть? Там хоть одеяло есть?

— Целых два.

— Я так думаю, у нас будет отдельное?