Чаша мудрости Бабаев Руслан

         За ними шли с букетом лилий,

         Друзья к священному дворцу.

Дышало счастьем полотно, ожили образы вокруг,

Веселье в розовых тонах искрилось радостью, как вдруг,

Напрягшись словно тетива, художник кисть назад занес

И краску черную, как смоль, на холст прописанный нанес.

Между идущих к алтарю возникли сгорбленные люди,

Труба играла скорбный марш, стоная громко, без прелюдий.

Сквозь белоснежную фату виднелась черная вуаль –

Веленьем неба на дороге сошлись веселье и печаль.

Лицо невесты омрачилось, улыбка с губ ее сошла;

Процессия, крича от горя, навстречу свадьбе гроб несла.

Мгновенье на холсте застыло и так осталось на века,

Похоже, миг остановила провидца грозная рука.

Закончена картина – в ней мира вечный спор,

Историей ей будет озвучен приговор.

Так кто ж художник – гений иль творец,

Что жизнь и смерть подвел он под венец?

Сказание о двух соседях

В красивом городке, сравнимым с райским садом,

Что славен фруктами и сладким виноградом,

Где льется, как ручей, восточная беседа,

Под южным солнцем жили два соседа.

Один всю жизнь сокровища копил,

Жену и дочь он впроголодь кормил.

Монеты золотые складывал в сундук,

С презреньем относясь ко всем, кто был вокруг.

Другой был весельчак и щедрая душа,

Он тратил все, не пряча ни гроша.

С женой счастливой сына он растил,

И жизнь такой, какая есть, любил.

Соседа бедного богатый невзлюбил,

Семейной жизни ладной не простил:

Обиду отыскав на месте на пустом,

Он сделал бедняка своим врагом.

В засушливый, голодный, страшный год

В беде богач соседу не помог:

Не протянул он в милосердии руки,

Не дал ни риса в долг, ни масла, ни муки.

С годами ненависть соседская росла,

Тропинка меж домами заросла.

Врагами стали те, кто жили рядом,

И жизнь для них сравнима стала с адом.

С тех пор немало утекло воды,

И в день, когда цвели вокруг сады,

Два ангела невинных, дети двух врагов

Глазами встретились, забыв наказ отцов.

В тени чинар, на берегу реки,

Коснулись две дрожащие руки.

Средь ароматных и дурманящих цветов

Познали юные всю страстную любовь.

О, как разгневан был предательством богач;

Раздался в темноте его предсмертный плач.

Он потерял рассудок, речи дар,

Хватил несчастного безжалостный удар...

Прошла зима и в доме богача,

Соседа сын и дочь его в парчах,

Сыграли свадьбу, на которой восседал

Его сосед, разбогатевший аксакал.

Конец истории, увы, для богача печален:

Ведь он, как скорпион, собою сам ужален.

Попав от жадности безмерной в рабство сундуку,

Сокровища свои оставил он врагу. 

Притча о сумасшедшем и Боге

В печальный час, среди живущих оказавшись лишним,

Юродивый предстал перед судом всевышним.

Был Вопрошающий за жизнь величествен и строг,

Но полоумный отвечать ему едва ли мог:

В припадке дергаясь, с оскаленным лицом,

Увенчан был с рождения он сумасшествия венцом.

Где он сейчас и Кто пред ним – безумец вряд ли знал:

Над миром этим и над тем презренный, плача, – хохотал.

Увидев своего раба, проникся жалостью Творец,

И обратился он к нему с любовью, как отец:

«Прости меня, мой сын, что я не дал ума –

Так будет пусть сознания теперь полна сума».

В мгновенье ока прояснился у безумца спящий ум,

И стал он полон неспокойных мрачных дум:

Нежданный страх его оковами сковал –

И что из рая в ад попал – прозревший тут же осознал...

Прожив в мучениях свой век, он вновь под куполом предстал

И вопросил: «За что, Господь, меня ты дважды наказал?

Сначала обделил умом, затем мне разум дал –

Грехи земные я теперь, как все живущие познал».

«Я дал тебе возможность жизни две прожить –

Чтоб смог ты сам их меж собой сравнить.

Так что же выбрал ты – мир безрассудного веселья,

Или же путь познанья, полный мук и вечного страданья?»

Взмолился, на колени встав, перед Всевышним отрок божий

И слово молвил страстное, чем небеса встревожил:

«Тебя я умоляю – пожалей меня, Отец небесный,

И снова разума лиши, в мир отправляя грешный».

Еще раз сжалился Господь над неприкаянной душой –

И все вернул в круги своя, улыбку скрыв рукой:

«Иди же с богом, что хранит, в жестокий мир людской,

И будь навеки ты блажен перед своей судьбой!»

Поднялось солнце над землей, лучами небо озарив,

И пеньем чудных райских птиц день спящий пробудив –

На площади базарной, танцуя средь толпы людской,

Кружился полоумный, с хмельной от счастья головой.

Мой друг! Как сложен мироздания необъяснимый круг:

Что мы познали, путь пройдя дорогой адских мук?

Не лучше ль в этом мире беспощадном

                                                         сумасшедшим быть,

Чем весь свой век, что небом дан, в страдании прожить?

Сказание о принцессе

В далекой стране, среди гор и полей,

Принцесса жила во дворце королей.

Лебяжьей осанкой и дивной красой

Пленила всех рыцарей царства собой.

Весной расцвела дочь царя как цветок –

Пора, знать, пришла преступить свой порог.

Чудесную новость разнес всем гонец:

Решила принцесса идти под венец.

Счастливым отцом был объявлен турнир,

От радости дал он невиданный пир.

Но ждал женихов на турнире сюрприз:

Исполнить им надобно женский каприз.

В заоблачной выси, на горной скале,

Цветы эдельвейса цветут по весне;

И тот, кто сорвет для нее тот букет,

Единственным станет на весь белый свет.

Все бросились в горы, предвидя успех,

И боги простят пусть девичий тот грех:

Со скал тех сорвалось немало людей,

Что скорбью осталось для их матерей.

Прошло много лет, но остался каприз:

Себя предлагала принцесса как приз.

И каждой весной, в час туманной мечты,

Пытались достать ей цветы с высоты.

И вот, наконец, отыскался храбрец,

Достойный с принцессой идти под венец.

Не ведая страха, на скалы он влез,

С отвесной скалы все ж достал эдельвейс.

К дворцу он подъехал на белом коне,

Вручить чтоб цветы нареченной жене.

Красавец, как ангел, принцессе под стать,

Велел он прислуге невесту позвать.

Настал, наконец, встречи радостный миг:

Раздался принцессы восторженный крик.

В фате белоснежной, с прикрытым лицом,

Невеста предстала пред тем молодцом.

«О, суженный мой, наконец, дождалась я

Желанного мною заветного счастья.

Иди же ко мне, о, отрада моя,

И знай, что навеки теперь я твоя!»

В порыве душевном, сгорая от страсти,

Любви неизведанной, знойной во власти,

Накидку откинув с лебяжьего пуха,

В объятья спешила...седая старуха.

От счастья такого жених отшатнулся

И конь златогривый под ним встрепенулся.

Не смог он сказать ей ни слова в ответ,

Лишь бросил под ноги несчастной букет.

О, юные девы, святые создания,

Себя не томите венцом ожидания.

Примером пусть служит принцессы урок,

Завядшей, как в этой поэме, цветок.

Баллада о матери

В бескрайней пустыне, где льется песок,

Где жизнь преподносит смирения урок,

С трудом, утопая в песчаной трясине,

Шли двое, сквозь адское пекло, к долине.

В закат уж не раз превращался рассвет.

Идут по барханам два брата след в след.

Ждет мать их в далеком заветном краю,

В прекрасном, цветущем зеленом раю.

Кто шел по пустыне, тот знает где ад:

В песках нет дороги, ведущей назад.

Под огненным небом с неведомых пор

Идет между жизнью и смертью там спор.

Не видно мучений тяжелых конца,

Закралась тоска в молодые сердца:

Воды, что с собой брали братья в поход,

Осталось, чтоб встретить один лишь восход.

Когда стал дороже, чем жизнь, желтый хум

Послали им боги свирепый тайфун.

Смешались земля с небесами в пыли,

Исчез горизонт, что светился вдали.

Три дня и три ночи кружит ураган,

Как сказочный демон силач-пахлаван.

Укрывшись халатом и ветер кляня,

Ждут двое с надеждой грядущего дня.

Не выдержал муки бушмен молодой:

Поднял он тайком хум с бесценной водой.

О, если бы был младший брат помудрей,

Не стал приближать бы конец своих дней.

Забыв о напутствии воду беречь,

Что можно лишь так обмануть злую смерть,

От слабости духа готовый предать

Стал жадно остатки воды он глотать.

Очнувшись от сна, старший брат обомлел:

Похоже, змею на груди он пригрел.

Предательства брата не в силах простить,

Он бросился в бой, чтобы жизнь сохранить.

Как два скорпиона, в безмолвье кружа,

От ярости дикой и гнева дрожа,

Схватились два сына, два кровных врага

И в схватке безумной пролилась вода…

Прошел ураган, чистым стал небосвод.