Чаша мудрости Бабаев Руслан

Ты унижаешь не его, а оскорбляешь Бога.

Никто не в силах хоть на час продлить свой краткий век,

Уйдет в назначенное время бренный человек.

Что он оставит в памяти, простившись навсегда?

Нам будет помниться одно – его лишь доброта.

Не верь тому, кто говорит, что вечен мир;

Что будет продолжаться бесконечно пир.

Историей седой доказано давно –

Все бренно в этом мире, вечно лишь вино.

Твердят мне недруги, что эти рубаи

Не мной написаны, Хайям, а что они твои.

Что ж, я польщен, похоже рубаи и их пленили,

Коль со звездой поэзии они меня сравнили.

Хвалу вину, Хайям, мы воспевали лишь с тобой;

Давай-ка выпьем, мой устод, из пиалы одной.

Пусть нас с тобою разделяют сотни лет,

Мы лишь в вине найдем на все ответ.

Коль хочешь побывать в раю – испей вина бокал,

В нем наслаждение найдешь, которое искал.

Но знай, что осушив кувшин до дна,

Провалишься ты в ад, где правит Сатана.

На тайну мирозданья нам не найти ответ,

Никто не возвратился, чтобы раскрыть секрет.

Кто знает, может истина окажется проста,

И ждет нас впереди не рай, а мрака пустота.

Не надо прошлым жить – его давно уж нет,

Грядущее ж едва ли прольет на тайну свет.

Сегодняшним лишь мигом старайся дорожить,

Ведь завтрашнего дня, знай, может и не быть.

Все в мире этом относительно, мой друг,

В пространстве и во времени загадочен свой круг:

Что есть сегодня пред тобой – то унесут ветра,

Что ожидает завтра – было то вчера.

В веселья час, когда вокруг царит покой,

Смерть кажется далекой и смешной.

Остерегайся! Властью наделенная судьбой,

Она стоит в раздумье за тобой.

Пей сладкое игристое вино,

Душою винодела создано оно.

Пей солнца жар и ледников прохладу –

Янтарную пьянящую усладу!

Гласит молва, что будто ты, Хайям,

Напиток Диониса воспевая, вовсе не был пьян.

Прости, хафиз, но, не испив кувшин до дна,

Возможно ль описать так прелести вина?

Могу ли я с тобой сравниться? Нет, Хайям.

Ты небо – я земля, о мастер рубаи Хайям.

И все же, мир не познан, согласись со мной

Кто знает, может мы осколки пиалы одной?

За то, что в грешный мир пришел – Хвалу ты небу вознеси!

За муки ада, что прошел – Хвалу ты небу вознеси!

Что истину в пути нашел – Хвалу ты небу вознеси!

И что безгрешным ты ушел – Хвалу ты небу вознеси!

В прекрасном кувшине, что создан был давно,

Хранилось много лет игристое вино.

По воле случая разбился тот кувшин –

Забыли про него, а помнят лишь вино.

Когда читаю я хмельные рубаи Хайяма,

Мне чаша не нужна пьянящего дурмана:

Беседуя на ты с восточным мудрецом,

Я пьян без сладкого вина и горького кальяна.

В моей душе слились поэтов двух творенья,

В них лиры взлет и мирозданья драма:

Чарующие строки Пушкина – источник вдохновенья,

И мудрость вечная бессмертного Хайяма.

Будь весел, прочь гони печаль:

Еще светла безоблачная даль.

Вина игристого и сладкого налей,

И кубок счастья до конца допей!

С той далекой поры, когда я сотворен,

Я невольно грехами, как все, осквернен.

Хоть и сделал немало я праведных дел,

Но богами едва ль за грехи те прощен.

Рожден ли небом хоть один, проживший без забот?

Проклятье видно заслужил весь человечий род:

Корысть, обман и лицемерство – вот его удел,

А счастье в мир, где зло живет – вовек не снизойдет!

Придя в эдем земной – приличье соблюдай,

И правило одно, живя, не забывай:

Коль будешь изгнан ты из рая –

Не возвратишься больше в рай!

Ответьте мудрецы – кто праведно живет:

Тот, кто дорогою страдания к истокам истины идет?

…О, нет! Блажен лишь тот, кто чашу наслажденья

В безудержном веселье с милой пьет.

Все, что под небом рождено –

Покинуть мир обречено,

И тайну эту мирозданья

Познать нам, смертным, не дано.

Загадочны мгновенья бытия, что звезды ниспослали,

В них время движется вперед по неизведанной спирали.

Тернист познанья путь и полон он печали:

Лишь до конца дойдя, мы вспомним о начале.

Цени бегущие, как лань, безудержные дни;

Нам ведали об этом и Хайям и Бируни.

Мудрейшие из мудрых – замедлить бег тот не смогли,

И сами, торопясь как все, в мир вечности ушли.

Заботами бесплодными не будь обременен:

За жизнью смерть спешит с неведомых времен.

Свой век в веселье проживи, как королевский шут,

Ибо и ты, как он, со смехом будешь погребен.

Кто стал в религии рабом повиновенья,

Достоин тот лишь жалкого презренья.

Не внемлет Бог слепому поклоненью –

Он примет тех, кто путь нашел к прозренью.

Нам за ударом шлет удар жестокая судьба,

Небес посланница слепая – всесильная раба.

Нет сострадания у ней ни к нищим, ни к царям –

Всех подведет без жалости к черте могильных ям.

Будь осмотрительным в общении с толпой –

Открытых лиц ты не найдешь перед собой.

На сцене жизни, где проходит представленье,

Все в масках роль играют пред тобой.

Кто правит временем, летящим в бездну дней,

Являясь праведным пророком для людей?

Великая история не замечает слабых,

Она тому покорна, кто ее сильней.

Поступками иных я изумлен:

Как будто мир для них лишь сотворен –

Раскрыв зловонные уста, и локтем всех толкая,

Спешат они к расплате напролом.

Пришедшим в мир земной начертано судьбой

Исполнить долг, предписанный Великою рукой.

И те, кем выполнена миссия земная,

В рай божий вознесутся или в ад, час вознесения не зная.

Напрасно книгу мы истории листали,

И в ней страницы истины искали;

Одно лишь в поисках нелегких мы познали:

Чем больше знает человек – тем больше в нем печали.

Когда печаль придет, не дай, о Боже,

Не будь к судьбе ни злее и не строже:

Как было сказано Великими до нас,

Что все пройдет и это – тоже.

Решил однажды шут в наряде короля

Пройтись перед толпой, придворных веселя;

Едва увидев мантию – все пали ниц пред ней,

И кланяться ей стали, забыв про короля.

При встрече с яростным врагом храбрее льва ты будь!

Встречаясь с другом на пути, склонить свой лик ты не забудь.

Когда же схватишься с врагом, поможет в битве той

Лишь верный друг, что жизнь отдаст, закрыв тебя собой.

Когда стоишь, беседуя у вражьих врат,

Пред тем, как молвить, оглянись назад.

Одно лишь слово, брошенное слепо, наугад,

Низвергнуть тебя может в сущий ад.

Пытаемся решить мы с давних пор –

В чем заключен меж бытием и смертью спор?

Когда познаешь суть, не мудрецам в укор,

Судьбы уже свершится приговор.

Когда в раздумье станешь перед выбором друзей –

Не шутника и балагура ты лелей:

Из двух достойных выбери того,

Взамен той дружбы кто не просит ничего.

О, как пословица восточная мудра:

Задачи важные решаются с утра.

Работа, свершенная ночью впотьмах –

Наутро улыбку родит на устах!

Песочные часы – игрушка всех времен:

Ей забавлялись те, кто властью наделен;

Покуда сыпался песок – судьба решалась чья-то,

Не внемля разуму небес, ни сводам шариата.

Подобно гранулам песка в часах песочных,

Проходят дни сквозь жернова секунд порочных.

Песчинка каждая – ушедшей жизни миг:

Не возвратят его назад ни зов, ни боли крик.

Покинув на мгновенье свой небесный стан,

Идет в пустыне вечности живущих караван.

Что ждет в пути таинственном – неведомо всем нам:

Конец дороги каждому предначертал калам.

Напрасно ищем мы ответ – его нам не найти:

Разгадку мироздания нам не познать в пути.

Как муравей, что мечется, чтоб камень обойти,

Наш разум не найдет тропу, чтоб к истине придти.

Во тленном храме бытия все вопрошают с давних пор:

Един ли наш Создатель – не кончен вечный спор.

Так знай: покуда люди делят небо меж Богами –

Они останутся извечными врагами.

Не все, что небом рождено, продлится на века,

Не властна править временем Создателя рука.

Что есть сегодня пред тобой – мгновенья бытия,

Все унесет в мир вечности истории река.

В тот миг, когда раскручен мирозданья круг,

Рулетка смерти пущена, мой друг!

Мы все в игре и зрителей в ней нет –

На ком из нас замкнет она свой круг?

Навстречу мудрецу, что путь держал в раздумье,

Шел полоумный, бормоча и хохоча в безумье.

Над чем смеялся он: что мир – Богов утеха,

Или над мудростью глупцов, достойных только смеха?

За прекрасным лицом, что пленит красотой,

Череп тленный сокрыт, что звенит пустотой.

Не пройдет и ста лет, как Хайяма гончар

Будет глину месить из кокетливых чар.

В ажурной клетке золотой у падишаха

Счастливой трелью заливалась, млея, птаха.

И не дано ей, глупой, к истине придти,

Что жизнь ее проходит взаперти.

Чем славен человек? Богатством или саном?

Или же мудростью речей, на душу льющихся бальзамом?

Так в чем же правда жизни? Ответ, мой друг, один: