Бывший муж Роуз Эмили
Он долго молча смотрел на нее.
– Нет. Он не представляет, что я когда-нибудь был… Обойдем эту проблему. – Его тон заставил ее взглянуть на Грэма. – Однако, – продолжил он, – мой друг знает, что у меня живет гостья. Ему покажется странным, если я не привезу тебя с собой. Какие еще вопросы?
Она поиграла столовым ножом.
– Много народа там будет?
Он нахмурил брови.
– Том пригласил еще кое-кого. Ты не будешь страдать в моей компании, если тебя волнует именно это.
Эрни покраснела.
– Я совсем не то имела в виду. Прости, если мои слова можно было понять именно так. Я не хотела тебе досадить.
– Ты мне вовсе не досадила, – сказал он.
– Но я что-то такое сказала…
– Это не имеет отношения к тому, что ты сказала. Скорее к тому, чего ты не сказала. – Когда он внезапно поднялся, под ним заскрипел стул. – В двенадцать мы выезжаем, – бросил он. – Если я тебе потребуюсь, найдешь меня в кабинете, – добавил он, уходя.
Утренние часы Эрни провела на пляже и готова была остаться там все время. Грэм сказал, что нужно захватить с собой купальник. Нет, она возьмет с собой не бикини, который сейчас на ней. Она наденет тот фиолетовый, более закрытый. Она понимала, что встреча с приятелем Грэма, с другими незнакомыми людьми вынудит ее собрать в кулак всю выдержку, на какую она способна.
Эрни старалась вести себя как можно более спокойно, чтобы Грэм не заметил, как она нервничает. По дороге он немного рассказал ей о человеке, в гости к которому они направлялись. Том Кейтс был не только другом Грэма, но и его деловым партнером. Американец, женившийся на француженке и осевший на Ривьере.
– Его жена умерла несколько лет назад, – рассказывал Грэм. – Все поймешь, когда увидишь его виллу. Он превратил ее в подобие гробницы в память о жене.
От слов Грэма у нее сдавило горло.
Что же она сделала для него такого? – подумала она, чувствуя, как сжалось сердце.
– Должно быть, он очень любил ее, – прошептала она, но Грэм не проронил ни слова, не сводя глаз с дороги.
Тяжелое молчание заставило ее заговорить.
– Грэм, – начала она, но они уже сворачивали на дорогу, ведущую к вилле Тома. Когда машина преодолела подъем, послышались голоса, доносившиеся, видимо, со стороны виллы. Среди высоких зарослей стояли кованые железные ворота. Эрни растерянно смотрела то на них, то на Грэма, который не раскрывал рта. Он вышел из машины, а она стала оглядываться по сторонам, ожидая, когда Грэм справится с воротами.
Сзади виллы на лужайке собралось около тридцати человек. Большинство расположилось вокруг огромного бассейна. На одной его стороне, там, где находилась веранда, увитая виноградными лозами, был устроен буфет. Рядом, на длинном столике, выстроились в ряд разнообразные бутылки. Тут же находился и бармен во всем белом, занятый сбиванием коктейлей. Другой официант, балансируя подносом с бокалами, лавировал между гостями.
Легкий вскрик заставил Эрни обратить внимание на стройную фигуру, поднявшуюся с кресла, находившегося в нескольких футах от них.
– Грэм!
Головы присутствующих повернулись в их сторону, а Эрни нервно схватилась за локоть Грэма, который уставился на женщину, направлявшуюся к ним. В глазах у него застыло удивление.
– Арабелла?
Эрни окинула женщину быстрым взглядом. Это была блондинка, высокая, вызывающе привлекательная, без каких-либо изъянов, с ярко накрашенными пухлыми губами и голубыми глазами. Весь ее облик заставил Эрни встревожиться. Видела ли она когда-нибудь эту женщину? Грэму следовало бы сказать ей об этом…
– Удивлен? – Голубые глаза пристально, не мигая, уставились на Грэма. Чуть хрипловатый голос был приятен. Подойдя к ним, она загадочно улыбнулась. – Слышала, что ты устроился где-то неподалеку. Вчера совершенно случайно встретилась с Томом. Ну не совпадение ли?
Она одарила его еще одной загадочной улыбкой, взяв за руку. Манера, с которой она держалась с Грэмом, вызвала у Эрни неприятное ощущение.
– Очень рада встретить тебя снова, – проворковала Арабелла, бросив на Грэма взгляд, который, по мнению Эрни, был откровенно неприличным. – Теперь я на вольных хлебах, – добавила она.
– Слышал, слышал, – сказал Грэм, улыбаясь в ответ. – Ты знакома с Эрни?
Голубые глаза обратились к девушке. Хотя губы Арабеллы продолжали улыбаться, глаза стали холодными.
Эрни поторопилась ответить.
– К сожалению, я не уверена, что помню… – начала она робко, но вдруг как-то сразу вспомнила, что встречалась с этой женщиной. Где и как это было? Ах да! Одна из статей о Грэме, которую она читала, сопровождалась фотографией, разумеется довольно старой, изображавшей его спускающимся по лестнице нью-йоркского офиса. Он выглядел очень респектабельно в отлично сидевшем костюме, а за ним шла женщина, по предположениям Эрни, его секретарша – блондинка в деловом жакете. Волосы у нее были собраны на затылке.
Нынче деловой жакет сменился шикарным платьем, а светлые волосы спадали свободно. На плечах красовался дорогой цветастый шарф, но Эрни была уверена, что это одна и та же женщина, с теми же самыми выщипанными бровями, тоники дугами проступающими на надбровьях.
– У Эрни после дорожной аварии случилась амнезия, – пояснил Грэм. – Какое-то время она будет находиться на вилле.
Голубые глаза на мгновение превратились в покрытые льдом озерки.
– Печально такое слышать, – проговорила Арабелла, но по ее взгляду Эрни поняла, что сожаление не относилось к ее амнезии. Кроме того, Эрни удивило, с каким видом Грэм встретил свою секретаршу. А Арабелла очень близко подошла к нему, почти прижалась, и позвала:
– Пойдем, Грэм, поговорим. До ланча есть немного времени, а мне так много хочется рассказать тебе…
Но, к удовольствию Эрни и явному разочарованию Арабеллы, Грэм покачал головой.
– Позже, Арабелла. Эрни и я только что приехали, и нам нужно сначала засвидетельствовать свое почтение Тому. – Он улыбнулся ей обворожительной улыбкой. – К тому же мы немного запылились в дороге. Хотелось бы перед ланчем поплавать.
– Тогда я покажу вам, где можно переодеться, – сказала Арабелла.
В этот момент к ним подошла улыбающаяся горничная.
– Месье Фриндли? Месье Кейтс в настоящий момент занят. Он просил меня оказать вам внимание и заверить, что вам будет предоставлено все, в чем вы нуждаетесь.
Она жестом указала на виллу, а Арабелла отошла в сторону, давая Грэму возможность пройти.
Эрни и Грэм прошли через прохладные, просторные комнаты и очутились в холле, стены которого были увешаны картинами. Среди них выделялся портрет молодой, красивой женщины во весь рост. Когда Грэм и Эрни поднимались по лестнице, ведущей в верхнюю галерею, Эрни еще раз обернулась на портрет. Грэм заметил ее взгляд.
– Припоминаю, что сегодня ее день рождения. И Том устроил этот прием так, словно она еще среди нас, – довольно холодно сказал он.
Эрни промолчала и продолжала идти по коридору, с одной стороны которого были большие широкие окна, выходящие на сад и бассейн, а с другой шли двери. Горничная остановилась у одной из них, сказав, что в этой комнате Эрни может переодеться. Войдя, Эрни оказалась в спальне с высоким потолком. Потребовалось совсем немного времени, чтобы сбросить с себя платье и надеть купальник. Затем она с любопытством огляделась.
Огромная кровать, покрытая шелковым покрывалом, отражалась в многочисленных зеркалах, установленных вдоль стены. Их рамы были украшены резьбой, изображавшей листья и купидонов, целящихся из лука в невидимые жертвы. Трельяж тоже был украшен купидонами, поддерживающими три зеркала. Маленький письменный столик у окна был необыкновенно изящен и прекрасно отделан. Эрни провела по нему пальцем. Ее физиономия отразилась в полированном дереве, когда она наклонилась над поверхностью.
– Ты готова?
Голос Грэма из-за двери заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Когда он появился в дверном проеме, она застыла. Он тоже переоделся. Увидев его обнаженную рослую фигуру в коротких черных плавках, она почувствовала, что во рту у нее пересохло. Его кожа была коричневой от загара, но не такой темной, как у Жюля, однако значительно более смуглой по сравнению с золотистым цветом ее тела. Игра его мускулов на плечах и лопатках, когда он повернулся к ней спиной, вызвала у нее желание кинуться к нему, обхватить его тело и прижаться к нему так, как она всегда делала…
Воспоминания, нахлынувшие не нее, перехватили дыхание. Обычно она ждала, когда он закончит утреннее бритье, а потом, когда он выходил из ванной, свежевымытый, с полотенцем, обернутым вокруг талии, она…
Эрни отвела от Грэма глаза, заставив себя отвлечься от этих мыслей, которые заводили слишком далеко. Она дрожала, потрясенная ясностью видения, всплывшего в ее сознании. Она схватила полотенце только затем, чтобы заслониться от взгляда его настойчивых глаз, когда он обернулся к ней.
– Что-нибудь не в порядке?
– Нет… нет. С чего ты взял? – быстро проговорила она и пошла за ним.
– А почему не в бикини? – спросил Грэм, отчего она недоуменно оглядела себя.
– Разве тебе не нравится этот купальник?
– Дело не в том, нравится он мне или нет, – сказал Грэм, посматривая на лестницу.
– А в чем же? Я подумала, что этот купальник будет более подходящим для данного случая. Вот и все.
– Иными словами, ты предпочитаешь надевать бикини для более интимных случаев. Так?
В принципе это было именно так, но что-то в его тоне подсказывало ей, что он вкладывал в свои слова какой-то тайный смысл. Она прямо посмотрела на него.
– Если ты опять имеешь в виду тот вечер на пляже, то глубоко заблуждаешься, – возразила она, начиная раздражаться. – Я говорила о купальнике не в этом смысле. И ты это знаешь! Грэм… – Он отвернулся, но она схватила его за руку. – Грэм, что касается прошлого вечера…
Он сразу посуровел, на щеках обозначились желваки.
– Нам лучше забыть все, что связано с прошлым вечером. Как ты думаешь?
– Почему ты не даешь мне даже слова сказать?
Он посмотрел на нее потемневшими, злыми глазами.
– Нет никакой надобности что-то объяснять, Эрни. Ты достаточно ясно высказалась вчера. Помнишь?
Он отвернулся и продолжал спускаться по лестнице.
– Грэм! – вскрикнула она в отчаянии. Внезапно ей стало ясно, что им необходимо объясниться. Она поспешила за ним и сделала первый шаг так стремительно и неловко, что оступилась и потеряла равновесие. С жалким криком она вытянула руки, пытаясь удержаться. К счастью, Грэм подхватил ее и предотвратил падение.
На какой-то миг она прижалась к нему, вся дрожа от охватившего ее страха.
– Спасибо… Еще чуть-чуть – и я бы грохнулась с лестницы…
– Господи, ты словно нарочно пытаешься убить себя! Разве так можно? – хрипло пробормотал он.
– Грэм! Я только хотела объяснить…
Внезапно, когда сердце чуть успокоилось, она почувствовала, как волосы на его груди щекочут ей кожу, почувствовала твердость его бедер, к которым была прижата. Она сделала движение, пытаясь отстраниться и задрожав уже по другой причине. Но его руки сжали ее талию.
– Прошу тебя, успокойся! – прошептал он.
На какую-то секунду сердце у нее замерло, затем застучало с новой силой, когда она почувствовала его губы на своем затылке и его руки, охватившие шелк купальника, скрывавшего ее груди. От его прикосновения они сразу уплотнились. С легким стоном она закрыла глаза. Желание вспыхнуло, как обжигающее пламя.
– Поцелуй меня, – чуть слышно прошептал он. Оставаясь в его руках, она повернулась и прильнула к его губам.
Первый поцелуй был легким, нежным и призывным. Потом губы у нее разомкнулись, а еще через мгновение она уже целовала его со всей страстью, стараясь в то же время как можно теснее прижаться к его телу.
Ей показалось, что земля уходит из-под ног. Ощущая его близость, она не сомневалась, что и он охвачен тем же огнем. Своей грудью она ощущала сильные и частые толчки его сердца. Его губы блуждали по ее лицу, по шее, там, где часто-часто пульсировала жилка.
– Поднимемся наверх…
Его голос вернул ее к действительности. Веки несколько раз дрогнули, глаза моргнули. Она заколебалась, но его губы опять вернулись туда, где были раньше, и она вновь захлебнулась желанием. Изнемогая, она, словно спасаясь от погибели, вцепилась в него, готовая отдать себя всю без остатка.
В холле послышались чьи-то шаги. Застонав, Грэм отпустил ее. Она зашаталась, но его сильная рука тут же крепко взяла ее за запястье, восстановив равновесие.
Худощавый человек с вьющимися, уже посеребренными волосами двигался к ним навстречу, широко улыбаясь.
– Грэм, мне уже доложили, что ты приехал.
Он протянул руку, а Грэм пожал ее, отвечая улыбкой. Он выглядел как ни в чем не бывало, только на щеках играл более яркий румянец, да лицо было немного напряженным. Эрни позавидовала его самообладанию. Она до сих пор не могла успокоиться. Лицо у нее пылало, к этому добавилось опасение, что незнакомый человек мог их увидеть.
Но этот человек не был Грэму чужим. Они встретились как давние друзья. Когда Эрни услышала, что Грэм называет его по имени, она постаралась сосредоточиться. Должно быть, это Том Кейтс, муж той женщины, чей портрет висит в холле. Он оказался значительно старше, чем она предполагала. Ему было, наверное, за пятьдесят…
– Значит, это Эрни. Как вы поживаете, дорогая? – Том повернулся к ней и взял за руку. – Вы отчего-то смутились, – улыбнулся он. – Но портрет моей жены был написан очень давно.
– Он… он замечательный, и… она так красива, – пробормотала Эрни.
– Да и вы не хуже, моя дорогая, – снова улыбнулся Том. – Простите, что смутил… А Грэм уже рассказывал мне о вас.
Эрни удивленно взглянула на Грэма, но прочесть в его загадочных глазах ничего не смогла.
– Вам не следует верить тому, что вы слышали, мистер Кейтс, – сказала она, но тот снова усмехнулся. Улыбка у него была теплой.
– Можете называть меня просто Том, и не стоит ни о чем беспокоиться. Я уже догадался, что вы – персона особая. Грэм всегда любил обладать чем-то красивым.
Он вновь повернулся к Грэму, и они все вместе пошли через холл, направляясь к саду. Эрни шла чуть поодаль от Грэма. Она находилась под впечатлением от слов Тома Кейтса. Что он имел в виду? Почему она «особая персона» и что же понаговорил ему Грэм? Но времени для размышлений не было, они уже вышли на слепящее солнце. Терраса была полна людей, разбившихся на группки. Они смеялись и болтали между собой, держа в руках тарелки и бокалы. Ланч был в полном разгаре. Том повел Эрни и Грэма к столику с напитками.
– Давайте, Эрни. Не угодно что-нибудь выпить? – Он махнул рукой в сторону батареи бутылок. – Шампанского, мартини или чего-нибудь покрепче?..
Но Эрни отрицательно покачала головой. Она хорошо помнила, как действует алкоголь на ее голову, тем более в это время суток. Кроме того, она ощущала близкое присутствие Грэма, его пальцы, сжимавшие ей руку. Она чувствовала, что нужно сохранить голову ясной, успокоить разыгравшиеся эмоции, определить, что произошло между ней и Грэмом. Он так поцеловал ее, словно действительно хотел ее…
О Боже! Она вдруг поняла, почему ей так нужно было все объяснить, рассказать, почему она была так расстроена из-за его обвинений, связанных с Жюлем. Только сейчас ее осенило. Она любит Грэма! Любит и хочет вновь стать его половиной, испытать пьянящее счастье, которое уже однажды испытала.
Тень, которая пролегла между ними, терзала ее. Она заслоняла солнце, несла с собой холод, пустоту и одиночество. Эрни судорожно искала дорогу назад, в то место, которое уже однажды занимала. Этим местом было сердце Грэма.
Она посмотрела на него. По настоянию Тома ей все же пришлось взять бокал с белым вином. Грэм предпочел виски и одним глотком опорожнил почти половину стакана. Теперь он с довольно мрачным видом оглядывал сад.
Как она хотела, чтобы он хотя бы одним глазом взглянул на нее! Она была уверена, он сможет понять, что написано в ее глазах. Через секунду она поймала взгляд Арабеллы, приблизившейся к ним, и сердце ее замерло.
– Грэм, наконец-то ты переоделся!
Эрни почувствовала себя не в своей тарелке, когда увидела, какими глазами смотрит Арабелла на загорелое тело Грэма. Но он, казалось, не нашел ничего вызывающего в ее взгляде. Он легонько ей улыбнулся, перед тем как окончательно осушить свой стакан, и направился к столику, чтобы наполнить его вновь. При этом он отпустил руку Эрни.
Том тоже смотрел в другую сторону, беседуя с кем-то из гостей. Эрни чувствовала, как глаза Арабеллы осматривают ее.
– Да, между прочим, Том говорил мне, что у Грэма на вилле есть гостья. Догадываюсь, что это вы.
Под холодным взглядом Арабеллы Эрни даже поежилась.
– Не ошибаетесь, – буркнула она. – Там я выздоравливаю. – Она старалась не подать вида, что раздражена. Губы Арабеллы приоткрылись в улыбке, демонстрируя белизну зубов.
– Да, я слышала. Он чувствует ответственность за вас, – проговорила она, глаза у нее зло сверкнули. – Он всегда так поступал. Правда, Грэм? – Она повернулась в сторону Грэма, который возвращался с полным стаканом. – Грэм, давай поищем тихое местечко, где можно поговорить, – промолвила она.
Эрни почувствовала, что рядом с ней оказался Том.
– Конечно, Грэм, потолкуй в Арабеллой о делах, – улыбнулся он. – А я покажу Эрни виллу.
До того как Эрни сумела запротестовать, Том взял ее под руку и повел к буфету. Она бросила растерянный взгляд на Грэма, но он остался равнодушным и, встретившись с ее взглядом, перевел глаза на Арабеллу, которая немедленно подхватила его под руку и одарила сладким взглядом.
8
Эрни сбросила босоножки, со вздохом опустилась в шезлонг и, защищаясь от лучей солнца, автоматически закрыла глаза. Хотя Том и настоял, чтобы она выпила вина во время ланча, Эрни не чувствовала опьянения. Было лишь легкое головокружение, когда она шла по саду под солнцем. Теперь же пульсация в висках усилилась. Том продолжал находиться рядом с ней, дружески беседуя по-французски с каким-то знакомым, прилипшим к нему. Грэм же на протяжении нескольких часов не попадался ей на глаза.
Она приподняла голову и, прикрыв ладонью глаза, оглядела сад. Сказать прямо, Том был внимательным и предупредительным хозяином. Он представил ее интересным людям, некоторые из которых имели отношение к миру искусства. О себе она скромно умалчивала, не зная, что именно Грэм рассказывал о ней Тому. Вот она и собралась деликатно выяснить у него. К тому же ей хотелось осознать значение и смысл поцелуя Грэма…
Она повернулась. Куда же все-таки пропал Грэм? Неужели он до сих пор с Арабеллой? Что за отношения были у него с этой красивой секретаршей? Были ли они больше, чем просто служебными? Поведение Арабеллы подчеркнуто ясно говорило об этом, но Грэм…
– Вы что-то притихли, Эрни. Вам не одиноко?
Группа, собравшаяся вокруг Тома, распалась. Он сел рядом с ней. Она привстала.
– Меня беспокоит отсутствие Грэма, – сказала она простодушно. Том улыбнулся и похлопал ее по руке.
– Вероятней всего, он болтает с Арабеллой о делах. В этом отношении у них всегда было много общего.
– Арабелла была его секретаршей, не так ли? – спросила Эрни.
Том кивнул.
– Около двух лет назад она ушла из фирмы Грэма. Как раз вскоре после того, как… – Он вдруг замолчал, а Эрни изучающе посмотрела на него.
– После чего?
Том взялся за свой бокал.
– Неважно, моя дорогая. Это произошло довольно давно. И если Грэм вам не говорил…
– Не говорил чего? – требовательно спросила Эрни, почувствовав, как внутри у нее все сжалось. Не было ли это связано с разводом? Но Грэм говорил ей, что Том об этом ничего не знает.
Том смотрел в бокал с вином, а потом пожал плечами.
– Думаю, что сейчас это не предмет для разговора. Все, что касалось их обоих, быльем поросло.
– Вы так считаете?.. – Сердце у нее внезапно замерло. – Вы полагаете, что они… они амурничали? – Она с трудом выдавила эти слова.
– Я сказал, что этому давным-давно положен конец. Простите меня, дорогая, но я ничем не могу помочь. Скажу только, что не мог не заметить, что происходило совсем недавно, там, на лестнице, между вами и Грэмом, – опять улыбнулся Том. – Мне абсолютно ясно, что внимание Грэма сейчас сосредоточено только на вас.
Эрни попыталась улыбнуться, но улыбки не вышло. Лицо у нее окаменело. Несмотря на теплый день, ей стало холодно, а пальцы впились в подлокотники шезлонга…
Она с трудом переваривала то, что сейчас услышала. Как ей казалось до этого, Грэм никогда не позволял себе амурничать с какой-то другой женщиной. Но так ли это было на самом деле? Может быть, такое случалось до того, как они поженились?
– Вообще-то, – продолжил Том, – я был очень удивлен, когда Арабелла приехала сюда без приглашения.
Эрни не спускала с Тома глаз.
– Значит… значит, она не ваша гостья?
Том изобразил гримасу.
– Она всегда давала мне понять, что на меня у нее нет времени. Мне следовало бы знать, что она, возможно, имеет виды на Грэма.
Внезапно Эрни представила себе Арабеллу, прильнувшую к Грэму. Помнится, в ее голубых глазах светился тогда восторг собственницы.
Эрни вскочила. У нее возникла очень хорошая мысль: выяснить, какие же виды она имеет на Грэма. О Боже! Если у Грэма были любовные отношения с секретаршей, то не ошибся ли Том, сказав, что эти отношения полностью прекратились? А что, если Арабелла решила возобновить их? Что, если…
Она принялась торопливо отыскивать босоножки, закинутые под шезлонг.
– Я… я, пожалуй, пойду и разыщу Грэма, – буркнула она. Ей до боли в сердце захотелось найти подтверждение своих подозрений.
– А вот и он сам. Смотрите, выходит из дома, – сказал Том. Эрни посмотрела в сторону виллы.
Она сразу же увидела темную шевелюру Грэма. Он направился к ним, а Эрни, почти обезумев, рванулась к нему, держа в руках босоножки. Трава больно покалывала босые ступни. Она старалась рассмотреть Грэма, уловить выражение его глаз.
– Где твоя одежда? – спросил он, подходя к ней. От его слов сердце у нее забилось.
– Пора возвращаться домой?
– Еще нет, – проговорил он, – но ты можешь обгореть на солнце…
– А когда мы поедем обратно? – прервала она, спохватившись, что ее внезапная настойчивость может быть неправильно истолкована, поскольку Том стоял лишь в нескольких шагах. – Грэм, я почти не видела тебя с тех пор, как мы приехали. – Она старалась говорить как можно тише, но, как ей показалось, лицо Грэма потемнело.
– Мне думается, что ты этого и хотела, – жестко сказал он. От его слов Эрни захотелось заплакать. Она всячески стремилась к тому, чтобы поговорить с ним, но не здесь и не в таком тоне. Она вздохнула.
– Ты высказался вполне определенно, однако я хотела бы поговорить с тобой один на один. Грэм, нам очень нужно поговорить…
– Грэм! Эрни! Что-нибудь случилось? – спросил Том, приблизившись к ним и продолжая держать бокал с вином. Эрни прикусила губу, стараясь взять себя в руки. Она выразительно посмотрела на Грэма. Раздражение, еще минуту назад написанное на его лице, улетучилось.
– Ничего, Том. Все обошлось. – К удивлению Эрни, Грэм дотронулся до ее руки. – Просто мы с Эрни собираемся искупаться.
Он взял ее за талию и прижал к своему бедру. Прикосновение его руки вызвало в ней трепетную волну, прокатившуюся по всему телу. Ее подозрения сразу растворились. Однако откуда-то из сада раздался женский голос:
– Искупаться? Великолепная идея!
Должно быть, Арабелла следовала за Грэмом по пятам. Когда она приблизилась, все обернулись в ее сторону. Она сбросила с плеч свое роскошное платье, оказавшись в элегантном купальнике с глубоким вырезом. Купальник подчеркивал форму ее полных грудей. Длинные ноги были безупречны.
Эрни застыла, прижавшись к Грэму. Арабелла окинула ее торжествующим взглядом.
– Вы чему-то удивились, Эрни? – промурлыкала она. – Но день такой теплый и почему бы не воспользоваться шансом… – Она подошла к Грэму с другой стороны и по-хозяйски взяла его под руку. Эрни вздрогнула, словно в нее запустили камнем. Она не только была удивлена, она была шокирована. Смысл, заложенный в поведении Арабеллы, не требовал комментариев. Разве не она сказала, что находится на вольных хлебах? А теперь Грэм тоже…
Господи, она никогда не допускала мысли, что Грэм мог иметь какие-то любовные связи, особенно после его упреков в ее адрес. Но сейчас, видя его с Арабеллой…
Однако Грэм довольно резко отстранился от Арабеллы. Рот у него скривился в подобии улыбки, но она снова прижалась к нему, опустив ресницы и нежно улыбаясь.
– Грэм, – проговорила она. – Не возражаешь, если и я присоединюсь? Мы можем вволю поплавать в прохладной воде, а потом у нас еще останется время просохнуть и переодеться к обеду.
– К обеду? – эхом отозвалась Эрни. Ее голос шел словно откуда-то издалека. Она отпустила руку Грэма, но чувствовала, что он понял ее смущение. Он бросил на нее быстрый взгляд и отвел глаза.
– Будет замечательное мясо, зажаренное на шампурах, – пояснил он ничего не выражающим тоном. – Приглашаются все гости.
– Понимаю, – сказала Эрни, глядя то на Грэма, то на Арабеллу. Мир вокруг нее стал рушиться. Она отступила в сторону, чувствуя, как ледяная рука сжала ей сердце.
– Мне… мне не хочется плавать, – внезапно проговорила она. Глаза присутствующих обратились на нее. Она бросила на траву босоножки и стала торопливо надевать их.
– Эрни…
– Я… У меня болит голова, – пробормотала она. – Кажется, я перегрелась на солнце, и мне лучше пойти переодеться.
Глаза Грэма устремились на нее, между бровями залегла складка, но Том разрядил обстановку.
– Болит голова? Моя дорогая, вам следовало бы сказать об этом раньше. Это моя вина. Я таскал вас по всему саду, не думая о том, что солнце может навредить вам. Но моя экономка найдет для вас что-нибудь болеутоляющее.
– Пожалуйста, не беспокойтесь… – промолвила Эрни, приходя в раздражение от взгляда Арабеллы. – У меня есть таблетки. Они в сумочке на вилле.
– Я пойду с тобой, – произнес Грэм стальным голосом. Когда он сделал шаг к ней, она отступила назад.
– Нет необходимости…
– Всегда есть необходимость. – Вокруг его рта обозначились напряженные складки. Но Арабелла удержала его за руку.
– Грэм, а как же наше купание? – капризно спросила она. – Если Эрни требуется сопровождающий, то эту миссию может взять на себя хозяин. Правда, Том? – Она торжествующе улыбнулась, когда Том выразил полную готовность.
– Конечно! Мне будет приятно проводить вас, Эрни. Мне все равно нужно зайти в дом.
– Эрни!
Серые глаза в упор смотрели на нее, но Эрни даже не обратила на них внимания. Она смотрела в какую-то точку над головой и ничего не видела.
– Мне совсем не нужно, чтобы кто-то сопровождал меня. Спасибо. Я могу прекрасно справиться сама. – Не глядя на Грэма, она повернулась и быстро пошла к дому.
Оказавшись в спальне, где она переодевалась по приезде, Эрни взглянула на свое отражение в зеркале. Вид у нее, как ей показалось, был неважный, щеки покрывала бледность. Она ополоснулась под душем, надела платье. Теперь никто не смог бы догадаться, что совсем недавно ей пришлось пережить сильное нервное потрясение. Сейчас перенесенная душевная боль сохранилась лишь глубоко-глубоко внутри…
Она выглянула в окно, выходящее в сад. День быстро угасал, начало темнеть. Стало прохладней. На деревьях зажглись маленькие разноцветные фонарики, создавая атмосферу сказки. Невольно в голове возник вопрос: где же Грэм? Но она постаралась выбросить эту мысль, потому что с полной уверенностью могла сказать, где он. Он с Арабеллой…
Как только в ее сознании всплыл образ этой женщины, ей стало нехорошо. Неужели весь вечер придется наблюдать, как она липнет к Грэму, как ее пальцы с длинными, ярко накрашенными ногтями, похожими на когти, цепляются за него…
Эрни хотелось вести себя так же, как вела себя Арабелла: прикасаться к Грэму, держать его руку, видеть его смеющиеся глаза…
Боже! Она сходит с ума! Ей нельзя думать о таких вещах! Лучше представлять себе его таким, каким он появился вчера на вилле – злым, огрызающимся, заносчивым, вынуждающим ее терять выдержку своим поведением…
Эрни вышла из комнаты, миновала коридор и спустилась вниз. Столики для обеда были уже расставлены. На них громоздились блюда с разными яствами. Она уловила аромат, исходивший от огромной жаровни, установленной в саду. Около нее колдовали два повара в белых куртках и таких же белых высоких колпаках. Зал был переполнен гостями. К вечеру здесь появились и новые посетители, съехавшиеся на обед. Но даже в густой толпе она сразу увидела Грэма. Он стоял у выхода в сад, держа стакан с виски. Что-то в его поведении подсказало ей, что… Какая глупость, мысленно одернула она себя. С какой стати Грэм будет следить за ней? Хотя было ясно, что он неспроста занял такую позицию. С нее просматривался и большой участок сада, и весь зал вместе с лестницей. Однако Арабелла была рядом с ним, хотя разговаривала с каким-то французом в больших очках. Эрни сразу заметила, что и Арабелла, и Грэм переоделись. Арабелла была в длинном шелковом платье, а на Грэме – черная шелковая рубашка и брюки, в которых он был раньше.
Должно быть, они вместе плавали, а потом… потом вместе переодевались?..
Эрни схватилась за перила. Острая боль кольнула в сердце. Но Грэм уже увидел ее на лестнице, заметил, как она пошатнулась на ступеньке. Он смотрел только на нее, и глаза их встретились. Даже на большом расстоянии она почувствовала его пристальный взгляд. Собрав все свое мужество, она направилась к нему.
– Волновался, уж не заболела ли ты, – слова произносились быстро, отрывисто. Он продолжал смотреть на нее, следя за тем, как она шла. Между бровями пролегла знакомая резкая складка. – Ты приняла лекарства?
– С головной болью покончено, – соврала она.
– Тебя так долго не было, что я решил проверить, все ли с тобой в порядке, – сказал он. Эрни изучающе взглянула на него.
– Да? А я тебя не видела…
– Ты была в ванной. И я решил не беспокоить тебя.
Ага, он входил в спальню, когда она принимала душ? Она почувствовала, как внутренний огонь опалил ее, и быстро отвернулась. Сердце у нее сильно забилось.
О Боже! Теперь она понимала, какие чувства испытывает к нему. Каким образом она собиралась прожить в одиночестве на вилле в непосредственной близости от него? Возможно ли выдержать это равнодушно…
– Тебе следовало бы вести себя более осмотрительно, – сказала она мягко. – Входить в спальню, когда я принимала душ… Это заставляет меня думать, что ты действительно беспокоился обо мне, Грэм, – улыбнулась она чуть-чуть иронично. – А не направлялся ли ты к кому-то другому? – добавила она, на этот раз ядовито.
Глаза у него сверкнули.
– Ты возводишь на меня напраслину…
– Я очень хорошо знаю, что это за напраслина, – проворчала она. – Том убежден, что между нами существуют отношения, которые нельзя назвать иначе, чем близкие. Сейчас ты можешь ему сказать правду: такие они или нет.
Лицо у него потемнело.
– Как и любой другой, Том знает о том, какие между нами отношения.
– О! Не может быть! Значит, Арабелла тоже видела нас на лестнице? – вспыхнула она. – Не по этому ли случаю она болтается здесь с самого утра? – добавила Эрни. – Ведь она знает ситуацию лучше, чем кто-либо другой, даже лучше, чем я!
– Арабелла здесь как гостья… – Грэм начал раздражаться, но она бесцеремонно прервала его.
– Вот как? Чья же она гостья, Грэм? Уж не твоя ли?
– Эрни…
– Грэм… О чем ты хочешь мне сказать? О том, что не намерен игнорировать меня весь вечер?
Арабелла махнула рукой, оставила молодого француза и повернулась к ним. Хотя ее голос звучал так же хрипловато и ровно, она изучающе поглядывала то на Грэма, то на Эрни. Затем, все так же по-хозяйски, просунула руку под локоть Грэма. Острая боль мгновенно пронзила Эрни. Вид их красивых фигур наполнил ее яростью. Ей захотелось громко, во весь голос, закричать, ударить соперницу ногой, расцарапать лицо. А Грэм как ни в чем не бывало уткнулся в свой стакан с виски. Голубые глаза Арабеллы посверкивали, выражая злобное удовлетворение.
– Головная боль прошла, Эрни? – насмешливо спросила она. – Вероятно, вы мечтаете отправиться домой?