История одного эльфа Романова Галина
– Должны, – кивнул я, вынужденно соглашаясь, – вернее, должны были в мирное время. Сейчас, после войны, у Наместника Рубинового может просто не хватать воинов. Десяток, который сидит на заставе, контролирует разве что тот участок приграничья, который непосредственно виден с крепостных стен. А болотные тролли так близко не подбираются. Я знаю, я один раз принимал участие в облаве…
– Ух ты! – так и подпрыгнул в седле альфар. – Расскажи!
– Потом, – отрезал я, озираясь по сторонам. – Они где-то здесь!
– Где? – Норрик тоже завертел головой. – Эльфин ничего не чувствует! Он бы давно поднял тревогу…
– Или тролли его обдурили, – подумал вслух я. – Что-то мне тут не нравится…
– Да пустяки! – отмахнулся Норрик, однако улыбаться во весь рот прекратил и опять махнул рукой ехавшим впереди девушкам: – Ленирель! В случае чего береги Озрика! У него никого нет, кроме меня!
– Норрик, я хочу к тебе, – тут же раздался мальчишеский голосок.
– Не орать, – пришел мне на помощь Эльфин. – Всех болотников приманить хотите? Они на крики идут!
– Да уж, – себе под нос проворчал я. – Помню ту облаву…
Норрик уже открыл рот, чтобы что-то спросить, но я решительным жестом дал понять, что не настроен на долгие разговоры. Вот проедем болото, тогда и поболтать можно будет!
Мы с альфаром оказались замыкающими, и я изо всех сил старался быть полезным Эльфину, который, кажется, делал все, чтобы, с одной стороны, вовремя обнаружить магию болотных троллей, а с другой – не дать болотникам обнаружить нас. Судя по тому, что болотом мы пробирались уже почти полчаса, либо его попытки до сих пор были успешны, либо тролли просто заманивали нас поглубже в свои владения, откуда дороги назад могло и не оказаться. А вполне вероятно, что правдив был третий вариант – сейчас, в конце зимы, когда повсюду лежал снег и водоемы еще не вскрылись ото льда, для болотников просто-напросто не наступил сезон. Они могли спокойно спать в своих подводных пещерах, или где они там живут на самом деле!
– Смотрите! – вдруг закричала одна из девушек, указывая на большой валун.
Я встрепенулся. Готов поклясться всеми своими победами, что несколько секунд назад, когда я мельком бросил взгляд на те березки, среди них не было никакого валуна! Не заметить камень высотою мне по пояс, чем-то похожий на задравшего морду медведя, я просто не мог! Тем более что валун был такой пятнистый от лишайников – зеленых, желтых, серо-голубых, бурых…
Я поймал себя на мысли, что тупо рассматриваю пятна на шершавых боках валуна и даже, кажется, пытаюсь их сосчитать.
Троллья магия в действии! И явно рассчитанная на меня одного – отвлекшись от валуна, я заметил, что остальные как ни в чем не бывало продолжают путь, бросив меня в березняке. Там, впереди, среди берез попадались чахлые елочки и сосенки. По отдельности хлипкая преграда, но когда их много… даже слишком много… даже для заболоченного леса…
– Эльфин! – закричал я во всю силу легких. – Оглянись! Тролли пришли! Они…
Голос мой почему-то сорвался на визг. Легкие обожгла короткая боль, я закашлялся. Не знаю, что это было – очередной виток враждебной магии, или мой собственный организм подвел меня.
Спас амулет, о котором я и думать забыл. Перед началом похода Эльфин сделал из сухих травинок и ниточек своего плаща по паре амулетов – мне и Норрику, надел их на запястья. У альфара амулет сработал – тот успел отъехать на несколько шагов, а вот мой почему-то «включился» только что.
Как бы там ни было, думать о странностях работы магических штучек было некогда. Я запястьем прижал болтающиеся ножны, обнажил меч и завертелся в седле, высматривая опасность.
Кроме странного валуна, который так и лежал на прежнем месте, никаких признаков болотников не было. Помнится, на той облаве все начиналось совсем не так, да и дело происходило в конце весны, сразу после половодья, когда у троллей еще мало запасов, они голодны и нападают на все, что движется.
И только я так подумал, как краем глаза заметил движение.
Это была елочка, такая кривая и уродливая, что поневоле притягивала взгляд. Оставалось лишь удивляться, как такое кривое и словно завязанное узлом дерево могло здесь вырасти. Ветки этой елочки шевелились! Сами по себе, хотя вокруг не было ни ветерка.
– Тролли, – прошептал я, заставляя коня отступать дальше по тропе, – тролли пришли.
Елочка двинулась за мной. Я видел, как она по одному вытаскивает из снега ярко-розовые с зелеными разводами корешки и снова погружает их в снег, целенаправленно перемещаясь ко мне. Стоять и смотреть на это было жутко, я развернул скакуна и, не жалея плети, погнал его вдогонку за остальными.
Мне прекрасно были видны спутники, слышны негромкие голоса – Норрик окликал меня, но сам я почему-то оставался невидимым, хотя пару раз взгляд альфара скользнул прямо по мне. Стало ясно, что я попал в троллиную ловушку и назначен в жертву. Наверное, болотники действительно еще не проснулись до конца и решили не рисковать, атакуя весь отряд. Выбрали самого последнего, с точки зрения хищников самого слабого, и сосредоточились на нем. Но у этого «слабака» в запасе имелось кое-что, о чем они не подозревали! «Слабак» умел не только драться!
Дотянувшись до левой руки, я пальцем подцепил амулет и порвал его, как следует дернув. Запястье словно оледенело, в ушах раздался противный звон, левая рука повисла никчемной плетью, но зато отбросило и магию троллей.
– Данкор! – меня тут же увидели. – Чего ты отстал? Догоняй!
Я пришпорил коня, посылая его в галоп, скорее, пока тролли не опомнились.
– Он не может, – услышал я голос молодого мага. – Его держат тролли!
Из-под копыт коня летели ошметки снега, уже даже показалась грязь, но скакун практически не двигался с места.
– Ой, мама! – взвизгнул Норрик. – Мы должны его спасти! Сделай что-нибудь, Эльфин!
– Делаю, что могу, – отозвался маг, прикрывая глаза, и тут словно что-то лопнуло в воздухе, моего коня буквально швырнуло вперед. Мы с разгону едва не пролетели мимо отряда, врезавшись в самую его гущу.
– Тролли атакуют! – во все горло заорал Норрик. – Татва! К оружию!
Завизжали девушки. Озрик рванулся из рук Ленирель поближе к старшему брату, но тот пихнул его назад.
– Сидеть! А ты, – его гневный взгляд относился к девушке, – уезжай!
– Куда? – испуганно пролепетала она.
– По тропе! Скачи, как ветер! Ты должна добраться до заставы во что бы то ни стало!
Они даже не поцеловались на прощание – не было времени. Кивнув, леди Ленирель пригнулась к гриве коня, покрепче прижала к себе Озрика и поскакала прочь. Женщина-альфара, подхватив в седло второго подростка, молча последовала за нею. Горо бросил на нее последний взгляд через плечо.
Их выпустили легко – ведь две другие девушки, онемев от страха, остались под нашей сомнительной защитой. «Сомнительной» потому, что я не знал, насколько Эльфин силен, как маг, против болотных троллей. Если окажется, что его силы недостаточно, нам останется только надеяться на чудо. И на то, что с собой мы унесем на тот свет как можно больше троллей.
Мы встали в кольцо, наблюдая, как со всех сторон ковыляют болотники. Каждый был под маской, скрывающей уродство и заодно делающей своего обладателя неуязвимым для обычного оружия. В самом деле – много ли толку от меча, если им рубить валун? Или от стрелы, когда на лучника надвигается дерево? Или от копья, когда прямо из снега вырастает странная ледяная фигура? Только в сумерках можно увидеть истинные облики болотных троллей, а сейчас был белый день. Впрочем – мелькнула посторонняя мысль – мы сможем увидеть их настоящее обличье, если убьем их.
И мы приняли бой.
Безнадежный и отчаянный, если судить по тому, что у нас имелись всего три меча, дубина и копье против десятка троллей. Впрочем, на нашей стороне была еще и магия.
– Пригнись, – услышал я голос Эльфина, и я тут же послушно склонил голову прежде, чем прозвучало:
– Меанор! – и над моей головой прошла волна жара.
Шлем резко нагрелся – все-таки я был слишком высок. Но и для троллей это не прошло бесследно. Волна огня ударила вокруг, отделяя нас от преследователей. Для четырех валунов она оказалась безвредной – они лишь остановились, пережидая, – но вот две «елочки» и «сосенка» вспыхнули ярким пламенем. Ужасный, сводящий с ума вопль раздался на тропе, от него у меня заболели зубы, а девушки и Горо бросили поводья и скорчились в седлах со слезами на глазах. В считаные секунды от деревьев остались только обугленные остовы, которые на глазах стали меняться, принимая облик странных уродливых существ, похожих на огромных, вставших на задние лапы лягушек. Дергая перепончатыми конечностями, твари упали наземь.
Волна огня растопила снег на десяток локтей вокруг нас, обнажив болотную траву. Три снеговые фигуры, выросшие было из сугробов, тоже растаяли с противным шипением, но вскоре появились опять, теперь уже земляными, с чавканьем и чмоканьем.
– Ага, – радостно приветствовал сие событие Норрик, указывая на неподвижные тела. – Три – ноль в нашу пользу!
Тролли, которым хватило ума прикинуться деревьями, теперь валялись на дымящейся земле без признаков жизни. Для них все действительно было кончено.
– Эй, вы! – Норрик физически не мог долго молчать. – Если вам так есть охота, забирайте вот этих и проваливайте! А мы вам не по зубам!
– Не сомневаюсь, – процедил сквозь зубы Эльфин, – они так и сделают, но немного позже. Эти трое – самки. Самцы будут мстить! Зря вы не уехали, девушки. Теперь уже поздно!
– Дайте нам оружие, – дрожащим голосом попросила одна из спутниц, – мы будем сражаться!
– К сожалению, у меня только ритуальный кинжал, – быстро ответил Эльфин, вертя головой, чтобы отследить перемещение земляных фигур. – Им можно разве что принести жертву…
– Я убью себя, – сказала девушка, протягивая руку, – но добычей болотников не стану!
– Они тебя все равно съедят, – осадил ее Норрик и тут же чуть не получил посохом волшебника по спине.
– Нашел чем подбодрить! – цыкнул Эльфин. – Для нее теперь действительно лучше попасть к ним в лапы мертвой, чем живой, – но нож все-таки дал.
– Да замолчите вы! – рявкнул я. – Разболтались!
Все остальные тут же вспомнили, где находятся, и замолчали.
Семь оставшихся болотных троллей некоторое время стояли неподвижно, то ли совещаясь на своем языке, то ли поминая погибших самок, но потом опомнились и пошли в наступление. Странно и страшно было видеть валуны, которые ползли вперед, скрипя и скрежеща, не менее жутко выглядели земляные фигуры, то пропадающие, то опять возникающие, но уже на другом месте.
Одна из них выросла как раз перед моим конем, вырастив сразу три конечности, которыми намеревалась обхватить меня. Привстав на стременах, я косо взмахнул мечом, отсекая кочку, торчащую у нее вместо головы. «Кочка» покатилась в сторону, и я поскорее ударил еще раз в то же место, чтобы «голова» не начала расти снова.
За моей спиной против второго земляного тролля сражался Норрик, кроша его так, что только мелкие ошметки летели во все стороны.
На долю Эльфина и Татвы остались три каменных болотника. Дубина Татвы высекала из них искры, но каменные уродцы держались и постепенно теснили противников.
Отчаянный визг лошади подсказал нам, что мы упустили из виду еще двух троллей, которые не стали лезть под мечи и дубины, а предпочли просочиться по земле и напасть на лошадей, опутав их ноги землей, слово зыбучими песками. Испуганно завизжала всадница, цепляясь за гриву лошади, которую неведомая сила постепенно оттаскивала в сторону.
– Держись! – кричали ей. Девушка отчаянно цеплялась за лошадь и явно ничего не слышала. Ее подруга попыталась перебросить нож, чтобы девушка, по крайней мере, не досталась троллям живой, ибо неизвестно, что сделают они с живыми пленниками после того, как лишились трех своих самок, но та даже не заметила броска, и нож упал на снег. Правда, это движение все равно возымело свое действие – видимо, в клинке была заключена собственная магическая сила, потому что земляные тролли разом отпрянули от него, высвободив ноги лошади. Та не замедлила воспользоваться этим и поскакала прочь с диким ржанием, унося на спине вконец перепуганную всадницу.
– Назад! Пропадешь! – хором закричали ей Эльфин, Норрик и вторая девушка.
Но мы были еще живы и сдаваться не собирались. Я и Норрик обрушились на двух земляных троллей с такой яростью, что комья земли полетели в разные стороны. Правда, тролли пытались восстановить отрубленные части тела, но делали это гораздо медленнее нас. С каждым удачным взмахом меча куча земли, камней, грязи и торчащих из нее прошлогодней листвы и веток становилась все меньше и меньше. Вскоре мне уже приходилось свешиваться с седла, чтобы отрубить очередной кусок от этой «туши». Норрик со своей стороны справлялся не менее продуктивно, громко комментируя каждый свой удар:
– Ага! Не нравится? А если мы вот так? И вот так? Что, так лучше?.. Тоже нет? Шевелимся? Высказываемся резко против? А мы вот так? На такое согласны? Ну тогда…
И так далее, пронзительным, срывающимся на визг голосом. Порой мне самому хотелось его пристукнуть, но я понимал альфара – в душе он все-таки не являлся воином. Это обстоятельства заставили его взяться за оружие, а так он был мирным жителем и предпочел бы, чтобы наше путешествие вообще прошло без каких-либо приключений. А тут, кажется, мы попали в приключение пострашнее всех предыдущих. И даже неизвестно, спаслись ли леди Ленирель с Озриком и альфара. А что, если дальше по тропе их поджидала засада? Об этом не хотелось даже думать.
За моей спиной ситуация складывалась немного лучше. Татва сцепился врукопашную с одним из каменных троллей, а остальных как-то сдерживал своей магией Эльфин. С его стороны на нас больше никто не нападал – тролли стояли как вкопанные, не делая резких движений. То ли они почуяли мощного мага и не знали, что делать, то ли тупо ждали, когда он выдохнется. Кроша податливую гору земли и грязи, в которую окончательно превратился мой противник, я успел еще подумать, что, покончив с одним врагом, смогу оказаться перед лицом сразу нескольких, если болотники вздумают позвать на помощь…
Мой противник вдруг задрожал и стал ввинчиваться в землю с такой скоростью, что я, забыв осторожность, спешился и кинулся добивать врага на земле, пока он еще не ушел. С другой стороны от меня возмущенно заверещал Норрик:
– Ку-уда? Мы с тобой еще не закончили! Назад! Я кому сказал? Ах ты, кучка навоза! Вот я тебя…
С этими словами неугомонный альфар присоединился ко мне и от полноты чувств стал пинать ногами кучу мусора, в которую превратился противник. Его трясло, и я понял, что Норрик действительно очень испугался.
В это время мы оба услышали стук копыт. Он приближался с той стороны, куда ускакали леди Ленирель и альфара.
– Наши возвращаются? – первым догадался Норрик. – Ой, дуры! Решили полюбоваться на бой? Полюбуются из тролльих желудков! Она хотя бы Озрика ос…
Голос его прервался, ибо приближались вовсе не наши беглянки.
Семеро всадников на светлых эльфийских скакунах, пригнувшись к гривам коней и выставив вперед копья, наконечники которых сверкали, как маленькие солнышки, мчались нам навстречу, постепенно расходясь широким веером и захватывая место сражения в кольцо.
– Ура! – хором завопили Горо и Норрик.
Ободренный подмогой, я двумя ударами добил «своего» тролля и попытался присоединиться к Эльфину, который стоял один против двоих. Именно стоял – опустив меч и посох почти до земли, откинувшись в седле и прикрыв глаза. Со стороны он ни на что не реагировал, но Норрик успел дернуть меня за локоть:
– Куда магу под руку суешься?
Подскакавшие конники сразу включились в дело, напав на троллей, которых силой своей магии держал Эльфин. Маг внезапно бросил меч, перехватил посох двумя руками, нацелил его на каменные глыбы, зашептал что-то – и те тут же стали меняться, обретая истинный облик лягушкоподобных уродливых тварей. Зеленовато-бурая кожа пульсировала, вздымаясь и опадая в такт дыханию, из многочисленных пор сочилась какая-то слизь, на плоских мордах торчали навыкате глаза, а лоб украшали рога и наросты. В общем, выглядели обитатели болот преотвратно и такими остались, пронзенные копьями. Недобитый Норриком тролль, приняв облик волосатого шара с торчащими из него голыми суставчатыми ногами, кинулся бежать. Что до туши «моего» болотника, то оказалось достаточно всего одного удара светящегося копья, чтобы она превратилась в совсем уж неаппетитное месиво, на которое я даже не захотел смотреть.
Примерно в это время Татва неимоверным усилием воли поднял своего противника в воздух, подержал немного, сжав в объятиях, а потом с силой опустил – прямо на подставленные копья.
Жуткий вой потряс окрестности – четыре копья вошли в, казалось бы, неподатливую плоть. Но в тот самый миг, когда острия коснулись его тела, каменный тролль сменил облик и превратился в точную копию мертвых собратьев. Я думал, что копья сломаются под его тяжестью, но не тут-то было – они с хрустом и скрежетом вышли у болотника из груди. Державшие их эльфы еле успели отскочить в стороны, чтобы позволить туше упасть на землю.
– Готов! – спокойно констатировал один из всадников, спешиваясь и пиная ногой тушу. – Против этой магии у них нет сил… Благодарите спутниц, которые точно указали ваше местонахождение!
– Они живы? – встрепенулись Норрик и Горо.
– Все четверо живы и находятся под охраной наших воинов. Тролли очень коварны. На наше счастье, для них пока еще слишком рано. Мы вообще не думали сегодня выезжать на охоту, но нашей Видящей приснился какой-то странный сон, и она буквально пинками погнала нас на тропу.
– Видящей? – Эльфин спешился и поднял меч. – У вас есть Видящая?
– Да. Мы отбили ее у темноволосых еще во время войны, – не без гордости сообщила женщина-воительница. В том, что с нами разговаривала именно женщина, я не сомневался – ее выдавали голос и жесты. Да и сам голос… Где-то я его уже слышал?
– А моя подруга? – вылезла третья девушка. – Она где?
– Какая подруга? Та, что с маленьким полукровкой?
– Нет, нас было трое. Она испугалась, и ее лошадь понесла… вон туда! – Дрожащей рукой девушка указала в болото, в сторону от тропы.
– Торор, Эйвар, Альтинар! – тут же скомандовала предводительница. – Живо туда! Разведать, что к чему!..
Три всадника молча отсалютовали командирше и поспешили по следам одинокой всадницы.
– Так у вас есть Видящая? – продолжал расспросы Эльфин.
– Да. Наш отряд отбил ее в самом начале войны. Она попала в плен вместе с остальными обитателями замка, в котором жила. Мы спасли всех его уцелевших в той бойне жителей, а Видящая осталась с нами. Она помогала, лечила раненых, устраивала засады на темноволосых. А сегодня послала нас в этот район болота…
– Передайте ей от нас благодарность, леди… э-э…
– Вы тоже догадались, что я – девушка? – послышался смешок из-под шлема. – Никто не обманывается… Мое имя – Шаллорель.
Она протянула магу руку для пожатия, тот церемонно ответил на приветствие.
– Шаллорель? – воскликнул я. – Не может этого быть! Когда-то я знал Шаллорель. Она служила в Коралловых Зубах…
– Погодите! – Девушка развернулась в мою сторону, забыв о недавнем собеседнике. – Снимите шлем!
Одной рукой это сделать довольно трудно, поэтому я провозился долго. Девушка вся извелась и разве что на месте не прыгала от нетерпения, зато когда я предстал перед нею во всей своей слегка взлохмаченной красе, одним рывком обнажила голову и раскинула объятия:
– Глазам не верю! Данкор!
3
Потом мы долго сидели рядышком на моем плаще, глядели, как суетятся остальные, готовя маленький лагерь. Трое оставшихся в запасе рыцарей привезли леди Ленирель, альфару и двух подростков, так что суеты и дел хватало всем. Спасшие нас воины срезали с туш трех самок полоски мясного филе, чтобы поджарить на костре. Хотя мясо троллей считается несъедобным, сейчас никто не удивился такому угощению. Татва – тот и вовсе счел, что так будет правильно.
– Убить врага – вкусить его плоть, – изрек он. – Тогда его сила стать твоей силой. Ты стать сильным и умным, как твой враг!
Норрик тоже не особенно этому удивлялся.
– Мы в болотах, особенно в первую зиму, чего только не ели! Даже кору с деревьев глодали, даже падаль выкапывали, когда невмотогу было, – припомнил он. – А что? Жить захочешь – и не такое жрать станешь! – Альфар принюхался к развешанному над костром бледно-розовому мясу: – Курятиной пахнет… Эй, Горо! Тащи свои приправки! Сейчас посолим, поперчим, и есть можно будет!
Мы расположились буквально в десятке шагов от места сражения. Как объяснила Шаллорель, успевшая неплохо изучить повадки болотных троллей, они практически никогда не возвращаются на место побоища – за исключением тех случаев, когда уничтожат всю дичь и сразу не смогут унести в логово. Но чтобы вот так, отступая, вернуться за телами убитых сородичей – такого никогда не было. Кроме того, у каждой семьи троллей есть своя охотничья территория, так что должно случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы сюда заглянул кто-то еще. Короче, пока мы были в полной безопасности и могли спокойно поболтать.
– Я всех растеряла, – говорила девушка. – Не осталось ни одного из Коралловых Зубов, с которыми я служила. Кто погиб, кто пропал без вести… Мориль и Лариль помнишь? Мориль погибла в бою под стенами поместья-столицы, и Лариль как с цепи сорвалась. Лезла в самое пекло, первая кидалась на врага… Попала в плен. Отбить мы ее так и не смогли… Мой прежний командир рассорился со мной, когда мы начали партизанить. С ним ушла половина наших… В общем, это все. Про остальных мне сказать нечего.
– А что ты сама? Чем занималась?
– Партизанила, – ответила девушка. – Под моим началом три десятка мечей, копий и луков. Из них почти половина – просто рыцари из спасенных замков. Конечно, многих унесла война… Мы нападали на небольшие отряды темноволосых, отбивали полон и продовольствие, устраивали засады… Кто-то приходил, кто-то уходил… А потом случайно встретили гонца от Наместника Янтарного. Он передал нам, что война закончена и мы можем вернуться домой. Это правда?
– Правда, – от костра отозвался Эльфин. – Вот уже шесть лет как царит мир…
– Я не верю, – горячо отозвалась Шаллорель. – Гонец от лорда Наринара сказал, что Золотая Ветвь обретена, но обрели ее именно темноволосые?
– И это тоже правда, – кивнул Эльфин. – Хаук аш-Гарбаж – возрожденная Золотая Ветвь.
– Не верю, – повторила Шаллорель. – Так не бывает! Мы что, проиграли?
– На этой войне нет победителей и побежденных, – ответил молодой маг. – По сути дела, мы сражались сами с собой. Ведь на Золотую Ветвь мы имеем одинаковые права. В жилах некоторых каст течет кровь эльфов или альфаров. Так что мы – пусть дальняя, но родня.
– И все равно я не верю, – тяжело покачала головой Шаллорель. – Наши товарищи… Они отдали свои жизни напрасно? Все это, – она обвела рукой лагерь, – все это зря? Получается, мы…
Я прервал ее горестную тираду, положив здоровую руку подруге на плечо. Шаллорель тотчас замолчала, уставилась на меня круглыми глазами.
– Ваша борьба была не напрасной, – сказал я. – Вы помогали десяткам пленников обрести свободу! Страшно подумать, что было бы с теми несчастными на чужбине, если бы не вы и ваша отвага. И сегодня днем… вы спасли нам жизнь. Значит, в том, что вы не сложили оружие, есть свой глубокий смысл.
– Да, – по-детски шмыгнув носом, промолвила Шаллорель, – после того как нам сказали, что война закончена и мы можем возвращаться домой, многие захотели вернуться. Остались лишь те, кому некуда было идти. Вот Альтинар – он был наследником замка. Стоял на крепостной стене, когда туда ворвались темноволосые. Отказался сдаться в плен, и тогда его расстреляли из луков. Альтинар упал в ров, по счастью, в росшие на краю кусты, и пробыл там до ночи, пока орки убивали, насиловали и грабили. Он остался единственным выжившим. На этом свете нет никого из числа тех, кто когда-то жил в замке, – ни эльфа, ни альфара. Поэтому Альтинар кочует с нами. И таких историй я могу рассказать очень много.
К нам незаметно подсел Эльфин. Я понял, что молодой маг внимательно слушает, только когда он задал вопрос:
– А если таким несчастным, как Альтинар, предложить дело, они вернутся?
– Дело? Какое еще дело?
– Есть у меня одна мысль, – уклончиво ответит маг. – Насмотрелся в дальних странах… Если доложу о ней императору и он ее одобрит… Скажи, где вас можно будет найти?
– Тут. – Шаллорель обвела рукой болота. – Тролли совсем распоясались. Они отваживаются даже переходить границу, а сил нашей Видящей недостаточно, чтобы удерживать магический барьер. Раньше на заставах находились мощные амулеты, которые не давали незваным гостям, тем, в чьих жилах не течет эльфийская кровь, входить во Врата, а теперь ничего этого нет. И очень многие лорды приграничья вынуждены жить, постоянно обороняясь от шаек гоблинов и людей, которые решили, что им все дозволено. Они как крысы. Только те бегут с тонущего корабля, а эти устремились на Радужный Архипелаг в надежде чем-нибудь поживиться. Так что кроме троллей у нас хватает и других забот.
– Я подумаю и об этом, – пообещал Эльфин.
Наш разговор был прерван возвращением беглянки и ее лошади. Коня вели на поводу – лошадь еле перебирала исцарапанными в кровь ногами. Девушку нес на руках тот самый лорд Альтинар. И лошадь, и всадница были с ног до головы перепачканы в грязи и гниющих водорослях. Но на девушке никаких повреждений заметно не было. Ее, мелко дрожащую, усадили поближе к костру, и Альтинар укутал узкие плечи своим плащом. Ленирель и вторая девушка захлопотали вокруг несчастной, а альфара помчалась за водой, чтобы умыть страдалицу.
– Они провалились в подземную пещеру троллей, – объяснил один из охотников. – И угодили прямо в лапы стариков и детворы, которая дожидалась возвращения охотников. Так что им повезло – будь там хоть один настоящий взрослый тролль, нам бы некого было спасать. А так пострадала всего лишь лошадь!
– «Всего лишь лошадь!» – передразнила одна из девушек. – А о моей подруге вы подумали? Что пережила она?
– Ее не начали есть живьем – и это главное! – пожал плечами эльф и отошел.
Эльфин встал, оперся на свой посох.
– Я – целитель, – представился он. – Правда, мне всего однажды пришлось лечить коня, но ран, нанесенных когтями, я видел достаточно.
С этими словами эльф направился туда, где была привязана раненая лошадь. Мы с Шаллорель смотрели ему вслед.
– Он правда хороший целитель? – поинтересовалась девушка, когда Эльфин, отставив посох, стал осматривать длинные косые царапины, оставшиеся на задних ногах кобылы. – Он же моложе нас с тобой!
– Я слышал его историю, – вздохнул я. – Во время нашего совместного путешествия Норрик часто рассказывал из нее занимательные отрывки. Судя по этим рассказам… Да, он один из самых сильных магов среди эльфов!
– Но ведь мужчин-магов не бывает! Есть только медиумы…
– По словам Эльфина, медиумы – это просто маги, которых никто никогда ничему не учил. К слову сказать, меня лечил именно маг!
С этими словами я показал свою культю.
По своему опыту общения с девушками я заметил, что они сначала загораются здоровым любопытством и только потом, разглядев как следует, шарахаются в сторону, словно это что-то изменит. Но Шаллорель взяла мою культю в ладони безо всякой брезгливости, с оттенком уважения.
– Где это тебя так угораздило? – промолвила она.
– Выступал на арене, – честно ответил я.
– Расскажи!
Мой рассказ затянулся – пришлось сначала поведать, как я вернулся с севера на разоренную родину, как мы с мастером Теором сколотили партизанский отряд, как сражались, как я остался прикрывать отход и попал в плен.
Девушка слушала меня, открыв рот. Мы увлеклись настолько, что нас трижды звали к столу, но это не помогло, и поджаренные кусочки троллятины нам отнесли прямо на место. Мы ели чуть отдающее рыбой и тиной мясо, а я продолжал свой рассказ.
– Ты изменился, – произнесла Шаллорель, когда я иссяк, и посмотрела на меня. – У тебя совсем другие глаза, голос… И твои волосы, – она запустила пальцы в короткие пряди на затылке. – Раньше у тебя была такая роскошная грива!
– Это потому, что меня продали в рабство, – напомнил я. – Всем мужчинам-рабам коротко стригут волосы, чтобы не скрывали ошейника. А потом я просто привык.
– Знаешь, – задумчиво промолвила Шаллорель, – а тебе идет…
Она не спешила вынимать пальцы из моих волос, продолжала перебирать пряди, и я обнял ее здоровой рукой за талию, подтянул девушку ближе. Помнится, еще пожалел, что у меня нет второй руки и я не могу точно так же запустить пальцы в ее косы.
Если бы несколько минут спустя меня увидел Ухарь, он бы понял, что я не всегда шарахаюсь от женщин. А иногда совсем даже наоборот…
Благодаря искусству Эльфина за ночь от ран на ногах лошади остались только шрамы, поросшие белой шерстью, и она вполне оправилась для того, чтобы нести на себе всадницу. Истосковавшиеся по общению с девушками, рыцари Шаллорель наперебой сыпали комплиментами и норовили поухаживать за спасенными эльфийками. Свою долю внимания и нежной заботы получила и Ленирель, так что Норрик извелся – невысокого ростом альфара никто не воспринимал всерьез. Кроме того, он был существом второго сорта. Пришлось Эльфину самому вступаться за друга. Да и Ленирель довольно быстро расставила все по своим местам, обняла и поцеловала Норрика на глазах у всех.
Мы с Шаллорель не принимали во всем этом участия. Так и сидели на нашем облюбованном еще вчера пригорке, прижавшись друг к другу.
– А куда ты теперь? – спрашивала она.
– В поместье-столицу, – честно отвечал я.
– Ты будешь служить темноволосым? После всего, что они сделали для нас и нашего мира?
– Я еду туда не ради них и даже не ради императора, которого я в глаза не видел, но который, если верить Эльфину, самолично выплатил выкуп за многих рабов, – сказал я. – Я еду туда ради маленького мальчика, у которого не осталось никого на этом свете… Никого, кроме меня!
– Понятно, – кивнула Шаллорель, опустив глаза.
– И я не знаю, есть ли у меня самого кто-то еще, кроме него, – продолжал я. – Когда-то у меня была большая семья – целых четыре сестры. Но наш замок разрушили до основания. Вряд ли уцелел хоть кто-то из живших там альфаров. Горо – вот моя единственная память о доме…
– Мне еще повезло, – вздохнула Шаллорель. – Я точно знаю, что три мои сестры живы и здоровы.
– А четвертая? Ты говорила, что их четыре?
– Я тебе не рассказывала? Она перед самой войной стала послушницей. Ее забрали от нас ровно за год до того, как темноволосые напали на Архипелаг. Я ничего не знаю о судьбе моей самой младшей сестренки. Но наша Видящая искала по крови и нашла, что сестра жива. Вот только где она теперь? Боюсь, что потеряна для нас навсегда! Но это так здорово – сестра-Видящая!
Я невольно покосился на Эльфина, который вместе с остальными собирал лагерь, ничем не выдавая, что слышал последние слова. Я уже знал, что рождение девочки с магическими способностями всегда счастье для семьи, но вот рождение мальчика-мага – почти всегда позор. Что он чувствует, слыша такие слова? Впрочем, опять-таки, зная его историю, я мог предположить, что ему все равно – он слишком силен, чтобы обращать внимание на сплетни.
К нам подошел один из рыцарей:
– Госпожа, все готово!
– Отлично! – Шаллорель вскочила и подала мне руку: – Пора в путь.
Но ее ладонь задержалась в моей, и к своим коням мы прошли, держась за руки, как влюбленные подростки. Не знаю, что чувствовала Шаллорель, но воспоминание о прошедшей ночи наполняло мою душу горечью – я изменил Ленимирель.
В дорогу пустились с шутками и прибаутками – рыцари развлекали девушек, которые, хоть и переночевали на болоте, продолжали испуганно вздрагивать от каждого шороха. На наше счастье, выглянуло солнце, и все вокруг заиграло яркими красками. Лошади ходко рысили по тропе.
Мы ехали строем. Впереди, вместе с Шаллорель и мною, скакал юноша-лучник. По знаку девушки он вдруг выпустил сразу две стрелы по группе корявых сосенок.
– Засада соседнего логова, – объяснила девушка. – Мы вступили на их территорию. Нужно сразу дать понять, что с нами шутки плохи. Болотники не такие тупые, как о них говорят. Они способны учиться… Мы даже хотели поймать одного детеныша, чтобы выдрессировать его, но потерпели неудачу. Совсем маленьких они прячут в логове, а когда те вылезают, становятся слишком большими, их нелегко поймать. Да и поодиночке они не ходят.
На наше счастье, болота вскоре кончились. Естественной границей служила неширокая речка, сейчас пока еще замерзшая и покрытая толстым слоем льда. Лед хрустел и шел трещинами под копытами коней, но мы все перебрались без приключений и углубились в березняк, росший на холме.
– Сюда тролли не заглядывают, – объяснила Шаллорель, когда отряд сосредоточился на вершине холма. – Слишком сухо. Однако прошлое лето выдалось мокрым, да и дождь пошел, так что один неугомонный тролль так и гнался за нами до этого места. – Она ткнула кончиком меча в землю под копытами своей лошади. – Опомнился, когда попытался уйти под землю, а она оказалась слишком твердой. Бедняга так старался, что мы даже не стали его убивать – просто стояли и смеялись. Так и отпустили.
– Надо было добить, – проворчал один из ее подчиненных, – лучший тролль – мертвый тролль.
Татва что-то проворчал себе под нос, и говорун сразу отыграл назад:
– Я имел в виду болотных троллей!
Миновав березняк, оказались на лесной опушке. Чуть левее на невысоком холме стояла крепость. Огибая лес, вправо уходила наполовину заросшая дорога.
– Вот мы и приехали, – улыбнулась Шаллорель. – Нам налево. Это застава Рубинового Острова, которую нам выделил для проживания лорд Моррир, а за тем лесом – застава Кораллового Острова. Там никто не живет.
– Не хотели бы вернуться? – К нам с Шаллорель подъехал Эльфин. – Хотя бы для того, чтобы снова жить на родине?
– А что нам там делать? – фыркнула девушка. – Мы всю жизнь сражались против новой власти. Вряд ли нас встретят с распростертыми объятиями.
– Но ведь кто-то же из ваших вернулся!
– Им было куда возвращаться, а мы?
– У вас есть сестры.
– Они прекрасно обходятся без меня, – отрезала девушка.
– Но неужели нет на свете никого, ради кого вы бросили бы заставу и вернулись на Коралловый Остров?
Шаллорель повернулась ко мне и посмотрела таким долгим взглядом, что я все понял и почувствовал себя неуютно.
Она, наверное, разглядела в моих глазах что-то такое, потому что вдруг распахнула объятия и, свесившись с седла, прижалась к моей груди.
– Если бы… если бы меня позвали, – пробормотала девушка, – то… наверное…
Через ее голову я увидел Эльфина. Маг делал мне знаки – мол, кивни, скажи хоть слово. Я молчал. Сердце мое было занято. Правда, с тех пор прошло много лет…
– Все будет хорошо, маленький Зубок, – сказал я просто для того, чтобы хоть что-то сказать.
Она поняла меня по-своему, выпрямилась и резким движением убрала за ухо выбившуюся прядь волос.
– Ты такой же, как твоя левая рука, – сказала она. – Прощай, желаю удачи!
– А я желаю тебе счастья! – отозвался я.
С этими словами мы стали прощаться. Девушки вздыхали и то и дело бросали взгляды назад, туда, где остались спасшие их воины. Те и другие махали друг другу руками, кричали нежные слова, и мне было горько их слышать. Особенно тоскливо прозвучал чей-то голос: «Ленирель!» – но девушка даже не оглянулась.
– Могли бы сложиться счастливые пары, – сказал я Эльфину. – Почему ты настоял на разлуке?
– Именно для того, чтобы они были счастливы! – ответил тот. – Девушки должны вернуться на Коралловый Остров. Если мужчины последуют за ними, они тоже будут вынуждены вернуться. Остров обезлюдел. Нужны эльфы. Кстати, я посматривал на вас с леди Шаллорель. Вас тянет друг к другу.
– Мое сердце занято, – ответил я. – Я люблю леди Ленимирель.
– Вернее, ты любишь память о ней, – поправил молодой маг. – Верность – это хорошо, но что-то подсказывает мне, что вы никогда не встретитесь.
Наш Коралловый Остров сильно вытянут в длину, так что нам волей-неволей какое-то время пришлось двигаться на восток, никуда не сворачивая. Я послушно следовал за прокладывающим путь Эльфином, но, когда впереди показались знакомый пруд и роща, вырвался вперед, поравнявшись с молодым магом:
– Позволь, но куда мы едем?
– Кажется, ты это знаешь, – улыбнулся он, глядя вдаль.
– Именно что знаю и не испытываю ни малейшего желания снова оказаться там. Посмотри вокруг, мастер Эльфин, всюду только разоренные замки…
– Не все, – парировал он.
Мы приближались к моему родному замку Дармир. Несколько лет назад, в разгар войны, мой отряд уже побывал здесь и нашел только голые стены и развалины. Тогда у меня не хватило смелости даже подъехать к мосту – оказалось достаточно вида распахнутых настежь ворот и десятков холмиков орочьих могил вокруг. Но сейчас Эльфин направлялся к моему родному замку с таким уверенным видом, что я запрятал панику как можно глубже и приготовился посмотреть правде в глаза. Как же хорошо, что рядом никого нет! Я даже не сразу вспомнил про Горо, чьи родственники жили тут на протяжении нескольких поколений. Ему тоже будет больно видеть опустевшее родное гнездо.
Темная громада замка показалась за деревьями, и Эльфин вскинул руку:
Читать бесплатно другие книги:
