Ассенизаторы. Расплата Хохряков Константин
— Эксперты пока еще не отзванивались. Но тут и без них все ясно: те самые автоматы. На одном, который вы с парнями из Чечни притащили, зарубки характерные на прикладе, с другим не спутаешь. В стволах свежий нагар. У нас-то они все почищены были. А вот пальчиков нет вообще ни на волынах, ни на тачке.
— Знать бы, кто так подыграл качественно? — мечтательно произнес я.
— Неплохо, конечно! Кстати, в изолятор-то они однозначно попадут с такими уликами. «Присели» качественно. А вот доживут ли хотя бы до суда? Тот еще вопросец! «Малява» с приговором в СИЗО точно придет. «Вора» им не простят — запросто могут и «ласты склеить». Макаронами там подавятся или поскользнутся в банный день на куске мыла.
— Нашим легче — самим руки не марать об ублюдков.
— Тоже верно! Но колоть их придется со всем усердием, чтобы даже мысли ни у кого не возникло, что мы хоть каким-то боком здесь при делах. Особенно по поводу Сизого. Помнишь, кстати, девочек, которые у него на хате тогда были?
— Не забыл еще. А что?
— Установил я их. Гостиничные проститутки, из «Центральной». Останется попытать их немного, да на допрос. Клим в исчезновении Сизого первый подозреваемый. А учитывая, что тачка его обнаружена у Беса, тот автоматически тоже «подтягивается». Можно попытаться еще одно убийство «натянуть». Со скрипом, правда — труп-то не обнаружен. Но нам это и не требуется. Что выйдет, то и выйдет.
— Самое интересное будет, если в расклад пойдут, — недобро усмехнулся я. — Как говорят, если зайца долго бить, его можно научить зажигать спички!
— Ну ты же большой мальчик, в сказки-то верить. Не та это публика — свое родное, и то не признают. Хотя через пресс-хату и не такое возможно. Главное, задачу правильно поставить.
— А не перемудрим? — внезапно пришла мне в голову мысль.
— В смысле? — не понял Руслан.
— Лучшее — враг хорошего, брат. Сизый-то когда пропал, и когда Бурята завалили? Как мертвый бандит мог участвовать в том расстреле в «Мустанге»?
— Да, действительно, что-то размечтались. Нет, пусть уж лучше так дальше и числится в бегах.
Остаток дня пятницы, впрочем, как и первая половина субботы пролетели незаметно. Марину после обеда на «шестерке» привез в изолятор временного содержания. Туда же подкатил и Руслан. Не дело это, в день объявления решения об аресте оставлять девушку один на один с жуликом. Кто его знает, какие мысли ему могут в голову прийти? Сам я, понятное дело, внутрь не пошел, остался ожидать неподалеку от КПП.
Кроме нас больше никто так и не подъезжал. Ни одной машины не прибавилось. Неужели арест сорвется? Этого еще не хватало! Этих же гадов лишней минуты в камере держать не станут. Истекли семьдесят два часа — свободен. Никого причины, по которым не представлена копия постановления об аресте, не волнуют. Как-то не верится, что дежурный заместитель областного прокурора приедет в ИВС на трамвае. Как мне помнится еще по работе в райотделе, прокурор или его заместитель всегда лично сообщали жулику о заключении под стражу, несмотря на то, будний день или выходной.
Одна за другой подкатили только две навороченные тачки, но эти хлюсты явно на прокурорских работников не похожи. Скорее уж адвокаты.
С другой стороны, если бы что-то не срасталось, Руслан давно бы уже икру метал, как кабачок, носился, как наскипидаренный. Мне бы по мобильнику звякнул, попытался загрузить работой, чтобы слетал до прокуратуры. Но он и не показывается, и не беспокоит.
Может быть по телефону пытаются каким-то образом ситуацию разрулить? Так опять же, по телефону никто подпись с гербовой печатью не поставит. Самое тяжелое — ожидать при полном отсутствии информации. Поэтому даже вздохнул с облегчением, увидев выходящих из дверей КПП Марину и Комиссара. Выскочив из «шахи», направился к ним.
— Чем обрадуете? Выпускать, что ли, этих ухарей придется?
— С чего ты взял? — удивилась любимая. — Арестованы оба. Адвокатов только пришлось ждать, чтобы обвинение предъявить, да допросить бандитов уже в новом качестве. Непунктуальные какие-то защитники нынче пошли.
— Подожди. Может быть я что-то пропустил? Ни прокурора, ни его замов я тут сегодня в упор не наблюдал! Не проспал же?
— Ну ты даешь, Жора! — расхохотался Рус. — Это тебе не районная прокуратура. Хрен… — осекся он, покосившись на Марину. — Как же! Заставишь, пожалуй, кого-то из руководства сюда ехать, да еще в выходной день! Мне, когда в УБОП перешел, это тоже поначалу диким казалось. Привык, что в районе прокурор всегда лично при объявлении ареста присутствовал. И что-то в этом все-таки есть! Помнишь нашего-то? У него еще привычка такая была: вежливо поговорит, выслушает доводы жулика, покивает сочувственно. Клиента уже растащило нереально, в мечтах на свободе порхает. Типа, хороший дядька пришел, не то, что эти опера со следователем! Понимает человека. А прокурор — раз, — подпись на постановление, достанет печать, подышит на нее и с таким смаком как шлепнет на документ со словами: «Будешь сидеть!» Так из жулика можно прямо тут и лепить, что пожелаешь, пока птица-обломинго не улетела. Он же тогда мягкий становится и податливый, как пластилин, покуда не успеет вникнуть в свое незавидное положение.
— Да-а! Ваш-то нормальным мужиком был, жаль даже, что перевели куда-то.
— Постановление Анатолий Иванович еще вчера вечером подписал, не выходя из кабинета, — вмешалась Марина. — Доказательства в деле посмотрел и печать поставил. Нам осталось только сегодня предъявить обвинение да допросить.
— Вопросов-то у прокурора не возникло? — поинтересовался я.
— Вроде бы нет, — улыбнулась любимая, — доказательств выше крыши. С меньшими без проблем арестовывать удавалось. Я к нему сама-то и не ходила — начальника своего попросила. У нас такие правила установлены, что к главному только заместители да начальники отделов заходят. Остальных только на выволочку приглашают. Меня не вызывали, поэтому выходит, что проблем с санкционированием ареста не возникло.
— Тем более что оба жулика признаваться не собираются, лепят какую-то ерунду, — добавил со злорадной усмешкой Руслан. — Как обычно: дескать, и машину, и оружие им подбросили. Это при том, что гараж в присутствии матери Беса и понятых открывали. Понятые по этому поводу допрошены. Так что эти олухи могут запираться до самого приговора — срок только больше накрутят. Ладно, так и будем здесь стоять, или все-таки поедем? К завтрашнему пикнику все закупать пора, готовить. С тебя овощи и посуда. Мясо за мной, а остальное Гном с Пулей на себя взяли.
— Договорились. Во сколько встречаемся?
— Думаю, что тянуть не стоит. Часов в десять в самый раз будет. Созвонимся еще.
— Да, чуть не забыл! Ко мне же Женька Варламов с женой и сыном в гости приехал. Помнишь его? Встречались как-то. Неудобно его с семьей дома-то оставлять, когда сам на гулянку намыливаюсь.
— Да какие проблемы, бери их с собой! Спасибо, что предупредил, а то продуктов могло бы и не хватить. Я Сереге с Димкой сам позвоню. Скажу, чтобы еще на троих рассчитывали. Марина, ты, надеюсь, не передумала с нами ехать? Неделю ударно вкалывали — нужно и отдохнуть.
— Нет, Руслан, конечно не передумала. С хорошей компанией отдыхать всегда лучше.
Расставшись с Комиссаром, вместе с Мариной поехали закупать продукты. Где лучше всего брать овощи? Естественно, не в магазине. Там такого навешают — хоть сразу выбрасывай. То ли дело рынок! Все своими руками переберешь, прежде чем приобрести. Еще и поторговаться — милое дело!
Одно плохо, выходной день. Там, где торгуют овощами, посвободнее. Но нам же, раз уж пришли, по одной Марине известной причине понадобилось посетить еще и «барахолку». Народу там не протолкнуться — мечта карманника! Хуже всего — ходить по такому злачному месту с женщиной. Неважно, кто она: мать, подруга, невеста, жена.
Любимая не исключение из этого правила, даром, что сотрудник прокуратуры. Сумку на плечо, и вперед! Хорошо, хоть какие-то профессиональные рефлексы срабатывают — «ридикюль» локтем к себе все-таки прижала. Но все равно: глаза и глазки нужны за ней.
Женщины же самые лакомые жертвы для «кармашей». Статистика это подтверждает на сто процентов. Объясняется все довольно просто: в карман к мужчине залезть сложнее. Все же одежда, она ближе к телу, чем сумочка. Засечь потенциальному потерпевшему не очень опытного жулика при неловком движении, когда кто-нибудь случайно подтолкнет, легче. Да и проблем с мужиком намного больше. Даже если ничего доказать и невозможно — улов, к примеру, валяется под ногами, — по морде получить при этом попавшемуся обеспечено в девяноста пяти случаях из ста. Дама же, в лучшем случае, крик поднимет. На этом все и кончится.
В бытность мою опером в райотделе приходилось работать по отлову карманных воров, так что опыт по их вычислению имеется. Это такая категория, которую брать нужно только с поличным, да еще и следить, чтобы не сбросили добычу. Попробуй-ка потом доказать, если тот же кошелек на земле окажется. Хотя и такие «плюхи», конечно, случались в практике. Но опять же, комплексом Володи Шарапова никто из нас не страдал. Жеглов нам как-то ближе и роднее! Просто шевелиться приходилось быстрее, да наблюдательность развивать, а особенно периферийное зрение. Именно поэтому, когда случался казус, сброшенный кошелек из свидетелей даже заметить никто не успевал, как он оказывался там, где ему и положено быть — в кармане жулика. А тот, соответственно, в тюрьме, где ему самое место. Справедливости ради стоит заметить, что случалось такое не часто.
Вот и сейчас, слегка оттесненный толпой от любимой, профессиональным взглядом по характерным движениям безошибочно определил одного из вороваек, нацелившегося «пощупать чужой карман». Краем глаза уловил золотистый блеск в левой руке. Присмотревшись, убедился: так и есть, между кончиками указательного и среднего пальцев зажата заточенная до остроты бритвы монетка, еще советского образца «пятак»! Стало быть, чью-то котомку решил «подрезать», а не возиться с замком. Кожу такая «приспособа» распластывает на раз.
Новичок, что ли? Непонятно… Связываться нет никакого желания — время только терять. Знаю, что эта публика чувствует даже неосторожно брошенный взгляд опера. Я же буквально впился в него глазами — никакого эффекта. Совсем нюх потерял, лошара! Не хватало, чтобы он еще Марине сумочку «распахал». Не факт, конечно, что именно за ней он охотится, но все же.
«Леща» ему выписать, что ли, в самый напряженный момент? Глядишь — воровать перестанет… совсем. От неожиданного испуга и сердце может остановиться. Только когда он настанет, тот самый миг? Так и ходить за ним, наплевав на свои дела? Заняться мне больше нечем! Легонько расталкивая толпу начал сближаться с жуликом. Не скажу, что это удалось сделать быстро, но цели достиг. Очутившись за спиной воришки, присел и обхватил его левую кисть, сворачивая ее в кулак. И крепко пожал человеку руку. Ну а то, что заточенный край монетки оказался внутри — судьба! Еще и самым нахальным образом уставился прямо в глаза моментально обернувшегося карманника, продолжая усиливать нажим.
Указательный палец своей свободной руки поднес к губам, предлагая попавшемуся молчать. Но тот, похоже, орать и не собирается, а соображает, как бы ему половчее от меня избавиться. Пытается вырваться, или хотя бы «приспособу» сбросить. Не выйдет, родной! Сжимать легче, чем разгибать! Почувствовал, что по пальцам стекает что-то теплое и липкое. Если жулику совсем уж не повезет, монеткой может и сухожилия перерезать. Но не я же его заставлял по чужим карманам лазить — сам на это решился. Глядишь, может и перевоспитается, за ум возьмется.
Беззвучный поединок продолжался недолго. Когда глаза карманника готовы были уже вылезть из орбит, отпустил его, кивком предложив сваливать отсюда подальше. Тот, зажав правой рукой поврежденную «клешню», моментально затерялся в толпе. Никто на нас даже и внимания-то не обратил. Незаметно достав платок, обтер ладонь, выбросив испачканный кусок ткани на землю. Вот так, вечно приходится руки марать.
Без дополнительных происшествий закупив все необходимое, направились домой.
Принеся в квартиру авоськи, первым делом направился в ванную. Черт его знает, чем болен этот воришка? СПИД не так страшен. Как мне помнится, на воздухе его возбудитель долго не может существовать, погибает в течение нескольких минут. Гораздо хуже вирус гепатита — живучий, гад! Еще и вакцины против некоторых модификаций просто не существует. А здоровая печень мне еще пригодится. Так что руки необходимо тщательно намыливать, да еще и не один раз! Овощи помоем уже завтра утром перед самым отъездом, чтобы не начали портиться. А сейчас провожу Марину, да забегу в торговый центр за одноразовой посудой.
Утром встал раньше всех. Только успел умыться, как поднялись и Женька с Егором. Не дает однокашник сыну расслабляться, несмотря на молодость. И это правильная постановка вопроса. Жизнь прекрасна и удивительна! Просто жалко терять время на лишний сон. Тем более что больше нормы давить подушку вредно для здоровья. Так и жирком заплыть недолго.
Чтобы не подавать дурной пример юному поколению, привычную утреннюю зарядку сделали втроем. Жаль, музыку не включить. Жену и маму Варламовы берегут, так что она пока еще отдыхает, тем более что легла вчера поздно. Вот со всеми своими мужскими делами управимся, можно будет и ее разбудить.
Позавтракав, отправился за любимой. Она к моему приходу уже собралась, так что даже ожидать не пришлось. Друг с семьей ко времени нашего появления поджидал возле гаража. Когда выгонял машину, позвонил Руслан, уточнив место встречи.
Колонной рванули на свежий воздух. Достаточно удалившись от городской черты, свернули в лес, на давно уже облюбованную большую поляну с отдельно растущими деревьями, образующими на ней небольшую мини полянку. На случай возможного дождя между несколькими подходящими деревьями натянули тент, собрали складной мангал. Детей под присмотром Женьки отправили собирать сушняк. Губить деревья не будем, лучше небольшую приборочку в лесу организуем. Я с канистрой быстро сбегал к давно разведанному роднику за вкуснейшей ледяной водичкой. Рус же занялся своим делом: разжег привезенный с собой уголь, нанизал мясо и начал готовить первую партию лакомства.
Женщин к этому делу по кавказской традиции не допустили. Не любит шашлык женских рук — сугубо мужское занятие. Оставшаяся не у дел часть нашего коллектива принялась обустраивать место для костра. И в самом деле, что это за пикник на природе без живого огня? Люди могут, не отрываясь, смотреть на три вещи: бегущую воду, горящий огонь, и на то, как работает другой человек. Идеальный вариант — пожар, который нам в данном случае абсолютно без надобности.
Имеющимися в каждой из наших машин малыми пехотными лопатками аккуратным образом сняли дерн, отложив его в сторону. Должным образом сформировали принесенные опавшие ветки, сучья. Костер вспыхнул с одной спички. Мастерство не пропьешь! Кому не хватило складных походных стульчиков, расположились на снятом с «шестерки» и уложенном на земле заднем сиденье.
Из машины Сереги извлекли к какому-то из дней рождения подаренный нами же походный складной стол. Девушки его моментально сервировали. Для детей заготовлены сок, газировка. Девчатам — легкое сухое вино, кто пожелает. Не пьянства ради — здоровья для. Сами-то ни-ни! За рулем все-таки! Так что из холодных напитков только минералка. На огне закипел чайник, ноздри защекотал запах свежеприготовленного нежнейшего шашлыка. Никакой свинины — только молодая баранина. Не понимал никогда людей, сооружающих шашлык из других сортов мяса на досках от разломанных ящиков. В идеале-то готовят вообще на виноградной лозе, в крайнем случае на углях от фруктовых деревьев. Но где их взять в наших краях?
Комиссар же — настоящий ас в своем деле. Шампуры укладывает таким образом, чтобы между ними не оставалось ни малейшего промежутка, иначе продукт просто пересохнет. Температуру над мангалом контролирует исключительно рукой. Попытки пламени вспыхнуть моментально пресекаются. Для улучшения вкуса сверху в обязательном порядке готовящееся блюдо регулярно сбрызгивается разбавленным водой сухим вином.
Слюнки глотать пришлось недолго. Закончив свою работу, Руслан присоединился к остальным, установив по центру стола миску, накрытую крышкой, из-под которой во все стороны источался возбуждающий аппетит аромат.
Пиршество началось. Полилась сопутствующая этому делу беседа. И вот уже из обязательно присутствующей на таких мероприятиях гитары извлечен первый аккорд. Широко известные песни популярных исполнителей подхватили все, даже детвора.
Приятно вот так, отбросив все заботы, посидеть за дружеским столом на природе. Чтобы не завязывался жирок, в одной из машин включили магнитолу, устроили танцы. Наши любимые это дело просто обожают. Наряды, конечно, не вечерние, но кто на это в соответствующей случаю обстановке обращает внимание?
Завершили изрядно затянувшуюся трапезу крепким горячим чаем.
Время пролетело незаметно. Темнеть в наших краях в этот период начинает рано. Как стало смеркаться, ликвидировали следы нашего пребывания, собрав мусор в пластиковые пакеты. Залив костер, вернули ранее снятый дерн на место. Домой вернулись довольные замечательно проведенным выходным.
Часть 2. Война без прикрас
Хотя понедельник традиционно и считается тяжелым днем, для меня он выдался на редкость удачным. Посетив с утра поликлинику, был обрадован тем, что больничный, наконец-то, закрыли. Даже не верится! К работе приступать во вторник. Как раз мое родное отделение дежурить заступает. Устал уже дома прозябать без настоящего дела. То, что прописали щадящий режим, нисколько не опечалило. Кто там меня станет контролировать? Понятно, что запредельные нагрузки и сам поначалу организму давать не буду. Да и в рукопашку втягиваться придется постепенно. Не хватало еще по свежачку-то новый сотряс заработать!
Во вторник на базе с утра ажиотаж. Как объявили, к нам едет ревизор! Ну это, конечно, образно. Ревизор не ревизор, а инспекторская проверка из Москвы. Облачили в модную формулировку: «оказание методической помощи». Какую такую методическую помощь могут оказать люди, совершенно не знающие специфики региона? Для которых Энск просто точка на карте… Одна нервотрепка от их появления.
Ничего не поделаешь! С самого утра вместо боевой подготовки пришлось приводить в порядок служебные тетради, подгонять в них записи под даты запланированных занятий. Та еще морока! Писаниной мы заниматься не любим — легче пару раз в спортзал сходить, да на полигон сгонять. Сам себе удивляюсь, как это я умудрялся, будучи опером, по пачке бумаги за неделю изводить. Но что тут скажешь? Попала белка в колесо — пищи, да беги. А Удалой меня еще хотел в группу профессиональной подготовки определить! Да я бы там, на перекладывании бумажек, с тоски удавился.
Вообще-то интересная у нас работа! Взрослые мужики, а играем в войну, как в детстве. И за это нам еще и деньги платят. Если бы не визиты проверяющих, начинающих указывать, что и как должно быть — просто мечта и сказка. Добро бы инспектирующие еще сами знали, как и что по нашей линии заставляет нарабатывать сама жизнь. А то ведь до смешного доходит: в самом начале чеченской войны, где-то в середине декабря девяносто четвертого года, еще до штурма Грозного, перед нашей первой командировкой на Кавказ приехали по нашу душу из Москвы два таких вот «крутых перца» — сам черт им не брат. Награды боевые новехонькие на груди поблескивают, явно свежеполученные. Проверяли боевую подготовку.
Мы поначалу даже обрадовались. Как же, мужики буквально только что на войне побывали! Сейчас нас попутно с проверкой нужным вещам обучат, со спецификой боевых действий в условиях Кавказа ознакомят… Ага! Как же! Счас! Держи карман шире! Поначалу только молча смотрели на наши тренировки и на, как принято в таких случаях, показные занятия. Потом раздухарились, и давай указывать: то мы делаем неправильно, это неверно. Если слушать их, выходит, и в училище меня готовили не тому, что на войне и при диверсиях требуется. А о том, как же нужно-то, ни слова. Терпели мы их придиразмы, терпели… Но как только дело дошло до интересующих нас вопросов, которые «ревизоры» предложили задавать, начали их выспрашивать о жизненно необходимых в бою сведениях. Таких, как дистанция, с которой в основном работают чеченские снайперы, особенности тактики действий незаконных вооруженных формирований в различных условиях… Вот тут-то «боевые, обстрелянные» ребята и «приплыли». Не то, видать, рассчитывали услышать! Тоже мне, теоретики лыжного спорта! Выяснилось, что как таковых огневых контактов с противником они и не нюхали. Чеченцев даже пленных не видели, не говоря уже о вооруженных. Один из проверяющих только проблеял невнятно себе под нос: «Мы… генерала охраняли…».
Так какого же, спрашивается, хрена, вы поучать лезете? Сами-то с вашими животиками (минимум пятый месяц, в лучшем случае) давно крайний раз на полигоне или в лесу были, тактикой, к примеру, занимались? Ничего этого, конечно, им высказывать не стали — себе дороже выйдет. Зачем командира-то подводить? Они же шариковой ручкой нашему подразделению нагадить могут больше, чем боевики тяжелым вооружением.
Черт! Задумался не по делу. Такую галиматью в тетради накарябал… Увидит очередной проверяющий — в ужас придет. Придется вырывать лист да переписывать по новой. Хорошо, что хоть не в секретной — оттуда страницы-то не повыдергиваешь. С горем пополам написал, что требуется.
После обеда занялись подготовкой «показухи». Надо, чтобы было красиво, эффектно. Да еще и придумать требуется что-то новое, что никто еще никогда не делал, чтобы москвичам понравилось. Даром, что на самом деле именно эта заготовка никогда не пригодится. Но пахать придется, как проклятым, чтобы все прошло без сучка и задоринки. Учения… мать их! Зато если все пройдет на ура, многие недочеты, не самые серьезные, конечно, «простятся».
Погода еще, как назло, скурвилась. Часов с одиннадцати шпарит непрекращающийся снег с дождем. На улицу без нужды выходить вообще нет никакого желания. Как же мы все-таки в воскресенье удачно успели на природу скататься-то.
Пока Гном с Удалым совещались, мысли сами собой скатились к началу войны в Чечне.
Ближе к двадцатому декабря девяносто четвертого года из министерства пришло указание направить от нашего отряда в Моздок, где размещалась в то время мощная войсковая группировка, две снайперские пары в распоряжение Главного управления объединенного штаба (ГУОШ). Выбор пал на меня с Гномом и Кошмара с Пулей.
Нам выплатили командировочные, погасили многомесячный долг по заработной плате. Недолгие сборы, пристрелка оружия, и вот мы ранним утром уже гражданским рейсом вылетаем в Москву. Как водится в таких случаях, предпосадочный контроль в аэропорту не проходили. Да и смешно это, проверять, не пытаемся ли мы пронести с собой оружие. Еще как несем, и не только его, но и патроны, гранаты, не считая продуктов и прочей мелочи. На машине подрулили прямо к борту самолета. Загрузились в него раньше всех пассажиров, заняв свои законные места. Что нас ждет?
Разбег… Взлет… И вот уже встречает Домодедово. Прямо к трапу подкатывает «буханка», в которую мы благополучно и кантуемся. Из аэропорта рванули к месту нашего временного пристанища. Рассчитывали, что сдадим оружие и покатим в гостиницу. Ничего подобного! Вот и МКАД миновали, выехав за пределы города. Куда нас везут? Непонятно. Одно ясно, что обитать придется где-то в Подмосковье.
Сколько занял путь как-то не отложилось, но ехали долго. Наконец через пустырь с виднеющимися в стороне непонятными развалинами подкатили к мрачного вида воротам без каких-либо опознавательных знаков. В обе стороны, сколько не смотри, тянется высоченный бетонный забор с натянутой поверху «егозой». Серьезный объект! Приходилось во время учебы в училище проникать на подобные. Тяжеловато было, но справлялись.
Сопровождающий майор, выскочив из машины, скрылся в дверях контрольно-пропускного пункта. Минут через десять ворота распахнулись. А за ними — еще одни. Ни хрена себе! Куда это мы попали? Сильно напоминает тюрьму одним только видом шлюза. Вышедший после закрытия первых ворот прапорщик тщательно проверил наши документы, сверил номера оружия с указанными в командировочных удостоверениях. И только после этих процедур нам разрешили въехать на территорию. Из «буханки» выгрузились возле стоящего неподалеку от КПП пятиэтажного здания. Как-то не очень оно напоминает гостиницу. Скорее, похоже на казарму.
Так и есть! Казарма в чистом виде. На третьем этаже нам отвели две двухъярусные кровати. Кроме нас, рядом расположились коллеги-собры из других регионов. Тоже все в полном неведении, куда нас привезли и с какой целью. Наконец-то избавились от оружия и боеприпасов, сдав их в оружейку. Не успели толком передохнуть с дороги, как появился сопровождавший нас майор. Вроде бы неплохой мужик. Обступили его, со всех сторон посыпались вопросы.
Отвечал обстоятельно. Оказывается, прибыли мы на территорию не так давно созданного на базе расформированного диверсионного спецподразделения федеральной службы контрразведки «Вымпел» контртеррористического центра МВД «Вега». Выход за территорию разрешен только группами по завизированному руководством КТЦ рапорту. Да мы не особо и стремились куда-то выезжать. Два дня, включая сегодняшний, нам отведено на подготовку, а послезавтра вылетаем к месту нашей командировки, в Моздок.
Обедали в расположенной в соседнем корпусе на первом этаже гостиницы столовой. Не так уж и дорого тут кормят, оказывается. И порции приличные. Приготовлено вкусно, с душой. Через час после обеда начались занятия. Наконец-то владеющие обстановкой люди рассказали, что же на самом деле творится в мятежной Чечне. А там, как выяснилось — полная задница.
Девятого декабря 1994 года Президентом был подписан Указ № 2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской республики и в зоне осетино-ингушского конфликта». В тот же день правительством принято решение, предусматривавшее разоружение этих формирований силовыми методами.
Одиннадцатого декабря ровно в восемь утра начался ввод российской объединенной группировки войск в Чеченскую Республику с трех направлений: Моздокского, Владикавказского и, с территории Дагестана, Кизлярского. Восточную группировку практически сразу в Хасавюртовском районе остановили местные жители, перекрывшие федеральную трассу Ростов — Баку. При этом несколько военнослужащих были захвачены в плен. Местонахождение их до настоящего времени неизвестно. Видать, у кого-то духу не хватило применить оружие.
Владикавказскую группировку тоже заблокировали ингуши. Кроме того, она еще и была обстреляна в районе села Барсуки, понеся потери в технике. Слава богу, тут обошлось без жертв среди военных. В конечном итоге, преодолевая противодействие местных жителей, войска вышли к Сунженскому хребту, на этом рубеже и закрепились.
Удачней прошло выдвижение Моздокской группировки. Уже к двенадцатому декабря она почти вплотную подошла к Грозному, наткнувшись на ожесточенное сопротивление возле поселка Долинский, что находится всего в десяти километрах от столицы Республики. Именно там наши бойцы впервые ощутили на себе действие реактивной установки залпового огня «Град». Хорошо, что сумели ответным огнем ее уничтожить. Только этим и объясняется, что убитых и раненых оказалось не так уж и много. Подготовку двух установок к стрельбе засекло звено «крокодилов», и летчики даже успели передать информацию командованию. Но как всегда, наш российский бардак и тут отметился. Под Долинским наступление завязло…
Вот в эту-то мясорубку нам и предстоит отправиться уже двадцать второго декабря. Посему никаких соплей и жалости к самим себе. Лучше сейчас кровавые мозоли и синяки с шишками, чем потом великолепно внешне выглядящее тело в «цинке».
Щадить нас никто и не собирается. Теоретические занятия сменяются практическими. Снайперские группы готовят индивидуально, отдельно от остальных. Давненько меня так не гоняли! Вроде бы и дома на тактике не сачковал, но тут все сильно напомнило полевые выходы в училище в обстановке, максимально приближенной к боевой. Наползались, набегались от души. И бронетранспортерами-то нас, за неимением танков, «обкатали», и маскироваться на практически ровной местности заставили, и стрельбы-то устроили в таких условиях, что только диву даешься! Как, к примеру, снайперу стрелять, если над ним то пули, выпущенные инструктором сзади, просвистят, то взорвется что-нибудь рядом, да так, что комьями земли по черепушке да спине приложит? Гном с Кошмаром только успевали прицелы рукой прикрывать. С другой стороны, кто в реальности идеальные условия создавать будет?
Дальше — больше! В той же самой обстановке на короткое время появляются цели. Только поражать все подряд нельзя. Некоторые изображают российских бойцов, случайно в пылу боя оказавшихся среди врагов. И различий-то у них с мишенями боевиков — всего ничего, как в реале. Успевай крутиться, снайпер, да еще и напарникам, то есть в данном конкретном случае, нам с Пулей досталось. Кое-где в окнах появляются имитаторы огня противника. Вместе с мишенью, естественно. Успевай только «валить» негодяев, прикрывая снайпера. Не справился в течение пяти секунд — неуд! При групповой стрельбе еще и цели обязательно фильтровать приходится, чтобы не получилось, что вдвоем по одной и той же мишени лупим, а другая в это время по тебе успевает шмальнуть. Условно, конечно, но от этого нисколько не легче. Да перемещаться нельзя забывать, меняя позиции. По возможности скрытно, как в реальном бою, чтобы не подстрелили. Если что не так, инструктор-то простит, а вот «духи»…
Наступило двадцать второе декабря. Нелегкая учеба подошла к концу. Шмотки в грузовик, сами грузимся в автобус, и ждет нас аэропорт «Чкаловский».
Встав цепочкой, забрасываем в брюхо семьдесят шестого Ила свое барахло, занимаем откидные сиденья вдоль бортов. Кое-кто, кому не хватило места, взгромоздился на кучу ящиков и рюкзаков. Рампа поднялась, отрезав нас от внешнего мира. Загудели запущенные двигатели… Мелькнула в иллюминаторах взлетка… И вот мы уже в воздухе… Встречавший нашу группу в Домодедово майор Зименко тоже в самолете. Как выяснилось еще на «Веге», именно он и назначен старшим сборной команды снайперов. Пуля моментально прилепил ему позывной Весна. Тот сперва недоуменно поднял брови, но согласился.
Поначалу со всех сторон слышались разговоры, но постепенно народ угомонился. Кто-то устроился подремать, коротая время, кто-то просто сидел, привалившись к борту, думая о чем-то своем. Я тоже прикрыл глаза… Вроде бы и не спал. Так, чуткая дрема…
Разбудили хлопки снаружи. Инстинктивно схватился за автомат. Хотя чем он в воздухе-то поможет? Самолет довольно круто идет на снижение. Выглянув в иллюминатор, увидел позади отлетающую в сторону отстреленную тепловую ловушку. Ну, кажется, прибыли.
Моздок встретил пронизывающим ветром. Кажется, укрыться от него невозможно. Продувает даже наглухо застегнутые бушлаты. Снега практически нет. Вновь превращаемся в грузчиков, вытаскивая шмотки и укладывая их в подкативший к опущенной рампе «Урал». Покончив с этими мероприятиями, влезаем в сто тридцать первый «ЗиЛ» с рваным тентом и куда-то едем.
Вот оно, наше временное пристанище — стоящие в тупике железной дороги так называемые «общие» вагоны. Под ногами хлюпает толстый слой «жидкого асфальта». Кое-как перекидываем вещи, кроме личных, в почтово-багажный вагон. Кто, интересно, охранять-то их будет? Ответ пришел раньше, чем успели задать вопрос.
Вы когда-нибудь видели офицера, стоящего на посту с автоматом, как солдат-первогодок? А вот я увидел. И не только увидел, но и в полной мере ощутил на себе это счастье. Хорошо, хоть народу много, поэтому меняемся каждый час. Больше просто не выдержать. Благо догадались из дома резиновые сапоги взять, да портянки, хотя поначалу брало сомнение: зима же на дворе. Берцы давно бы уже насквозь промокли и развалились, ведь посушить-то их просто негде. А вот валенки тут точно лишние… Но не выбрасывать же их? Придется так и перетаскивать к каждому месту дислокации. Зато сменившись ночью с поста, с наслаждением сунул в них босые ноги. Ну и амбре стоит в вагоне! Воняет смесью пота, тушенки, перегара — отстоявшие свою смену ударно профилактируют простуду. Мы не исключение. С Гномом, охранявшим покой и шмотки вместе со мной, тоже накатили по соточке, и на боковую.
Утренний моцион — на улице. Вода в рукомойниках, подвешенных в отдалении рядом с дощатым, приличных размеров сортиром, благополучно замерзла. Пришлось возвращаться обратно за пластиковой пятилитровой бутылью, из нее и поливать друг другу. Под ногами хрустящая корочка льда. На сапоги намерзает грязь. Приходится перед заходом в вагон счищать ее прислоненной к колесу палкой.
Завтрак — сухим пайком. Побросали все в желудок, не ощутив вкуса. Зименко куда-то исчез. Полагаю, что пошел выяснять, кто же нам задачи «нарезать» будет. После общего построения ряды обитателей вагонов значительно поредели. Основная масса постояльцев вновь перетаскивает барахло в подошедшие «Уралы», собираясь отправляться в неизвестность. Остались только снайперские группы — всего-то двенадцать человек.
Наконец-то «нарисовался» Весна. Обрадовал тем, что сейчас и мы выдвигаемся в сторону Грозного, транспорт уже на подходе. Не успели толком упаковать вещи, как подкатили три БМП. Забросив в десантные отсеки шмотки и боеприпасы, взгромоздились на броню, слегка потеснив солдатиков. Выбросив черный дым, «бэхи» двинулись на выезд, пристроившись к колонне.
Зрелище вокруг удручающее. Всюду видны следы недавних боев. Сгоревшие остовы машин, автобусов никто убирать не собирался — просто столкнули с дороги. Посреди этого металлолома кое-где встречается раздолбанная боевая техника. Несколько освоившись, задались вопросом: а нахрена это все наши «тачки» так «перекрещены»? Вдоль и поперек брони намалеваны широкие белые полосы, образующие видимый издалека крест. Что, для удобства прицеливания гранатометчиков? Как оказалось, ничего подобного — чтобы своя собственная авиация не расхреначила, не разобравшись! У «духов»-то точно такая же боевая техника, что и у наших войск.
— Спишь, что ли, Мокрый? — вывел из воспоминаний голос Сергея.
— Нет, зрение экономлю.
— Оно и видно. Особенно с открытыми-то глазами! Я уже минут пять стою. Все жду, когда ты наконец на меня драгоценное внимание обратить соизволишь.
— Да так… Задумался маленько…
— Ну тогда хорош мечтать! Родина зовет. Пойдем работать. Для тебя, кстати, как для дипломированного взрывотехника, задача есть — придумать, как взрывом снаружи вынести стекло автобуса на ходу. Но так, чтобы никого внутри не покалечить.
— А попробовать-то на чем-нибудь выйдет?
— Удалой разрешил хоть все окна списанного ЛАЗа во дворе расщелкать, но чтобы результат был.
Не сразу, но все у меня получилось. Рассчитал оптимальное количество взрывчатки, немного поломал голову, как это все половчее присобачить к окну. После проб и ошибок остановился на варианте длинной палки, к концу ее приделал перекладину, на которой и разместил заряд. Батарейку и кнопку вывел на рукоятку. Остается на ходу вплотную поднести приспособление к стеклу, и результат налицо… или на лице того, кто рискнет в это время подставить свой фейс под раздачу. Правда, следует отметить, что таких идиотов пока не нашлось. Надеюсь, что и в будущем не отыщется.
Тренировки тренировками, а основные функции никто не отменял. Вот и сейчас занятия прервал дежурный, по рации вызвав дежурное отделение на базу. Задача вроде бы простая — задержание наркодилеров. Но это только на первый взгляд. Работать предстоит в области. Место — хуже не придумаешь. Встреча продавцов и покупателей намечена прямо на дороге. Поблизости вообще никаких укрытий, голая местность. Захватывать придется «с колес». Оперативникам предстоит на протяжении всего мероприятия контролировать ситуацию, а «кавалерия из-за холмов», то есть мы, вступит в дело уже под самый занавес.
Партия наркотиков ожидается крупная. Килограмм героина — это не абы что! Информации о клиентуре негусто. Известно, что сбывать «герыч» будут цыгане, традиционно в наших краях промышляющие этим нелегальным бизнесом. Добро бы приобретали подставные, а то о покупателях вообще нет никаких сведений. Известно только, что все участники сделки знают друг друга в лицо. Вклиниться в криминальную цепочку убоповцам не удалось.
Точной информации о точке встречи явно недостаточно. Придется импровизировать. Благо время позволяет втихаря провести разведку на местности.
Да уж! Действительно! Рандеву намечено со знанием дела и рельефа. Окраина районного центра. С обеих сторон дороги встречаются только отдельно стоящие деревья. Среди них явно не затеряешься. А учитывая, что листва уже облетела, и в кронах никого не спрячешь. Неподалеку расположен какой-то заштатный магазинчик, в дверях которого регулярно мелькают входящие и выходящие люди. Тут же, буквально метрах в пятидесяти, автобусная остановка. Народу на ней тоже хватает. Хорошего мало… Не дай бог, у жуликов с той или другой стороны, а то и у всех, окажется при себе оружие. А уверенности в его отсутствии у бандитов никакой — деньги-то замешаны огромные. Кило героина — не фунт изюма. Доверию друг к другу явно не способствует.
Одно радует, что метрах в трехстах виднеется явно заброшенный дом, слуховое окно с чердака которого смотрит как раз на нужную нам точку. Стекол проемы лишились давно, но заколотить их никто даже не удосужился. Однозначно, хозяев нет! Вот туда-то, десантировавшись в лесополосе, проходящей вдалеке, и выдвинулись Кошмар с Лешим, подкравшись к деревянному зданию с тыльной стороны, не просматриваемой с дороги. Освоившись на месте, снайперская пара доложила о готовности.
Нам же только остается, удалившись на достаточное расстояние, спрятаться и слушать эфир. Цыгане на встречу должны прикатить на «десятке». А вот на чем будут покупатели? И сколько их заявится? Сколько бы ни было, паковать придется всех. До встречи же еще больше двух часов.
Колонна двигается в час по чайной ложке. Идущий впереди БТР регулярно то ли «кипит», то ли ломается. Причем умудряется это делать в самых неблагоприятных местах — как раз между холмами, из-за которых ни фига не видать. Зато для возможного наблюдателя наверху мы как на ладони. А если это будет не соглядатай, посланный шпионить, а, к примеру, «душара» с «шайтан-трубой»? Вот то-то!
— Зема! — обратился я к парню в выпачканном грязью бушлате с сержантскими лычками, сидящему на броне рядом со мной, когда в очередной раз колонна застыла.
— Чего? — откликнулся тот.
— Ты же старший машины? Не кажется, что нехило было бы послать вон туда, — указал на вершины холмов, — боевое охранение? Свяжись с командиром. Черт его знает, сколько еще проторчим. Пара «духов» с «мухами» такого натворить могут… А если в поддержку им еще и пулемет…
— Ну если такой умный, сам и чеши туда, — развязно ответил он. — Что, очко жим-жим?
Так и подмывало поставить оборзевшего воина на место. С другой стороны, он может и не знать, что с ним на броне едут офицеры. На нас обычный армейский камуфляж, знаков различия на погонах никаких, в отличие, кстати, от него. Если не знать истинное положение дел, то для сержанта мы — рядовые. Хрен знает откуда, но рядовые. И лучше пусть остается при своем мнении. Светиться лишний раз ни к чему.
Судя по всему, парень здесь уже давненько. Лицо мало того, что загорелое, так еще и прокопченное выхлопными газами. Солярка — такая зараза! Выхлоп от нее жирный, черный. Сколько ни драй под холодной водой, даже с мылом особо не оттирается. А горячей солдатам никто не припас. Не удивлюсь, если с самого начала войны бойцы еще ни разу и в бане-то не мылись.
— Гном! — ткнул я его локтем в бок. — Может, сами в охранение пойдем? Что-то мне роль мишени не очень нравится. Спроси у Весны…
Тот, кивнув, спрыгнул с брони, направившись к передней «бэхе» с нашим начальником. Быстро переговорив с Зименко, двинулся в сторону ближайшего холма, махнув мне рукой.
— Пуля, без нас не уезжайте, — бросил я другу, спешиваясь…
Уж в этом-то можно быть уверенным на двести процентов. Пока не вернемся, друг хрена с два даст бойцам смыться.
Хотя и в гору, но метров триста преодолели довольно быстро, рухнув на землю на самой вершине. Местность просматривается изумительно. Возможно, это и перестраховка, но лишней она точно не будет. Вон и пацан какой-то улепетывает со всех ног. Засек нас с Гномом, а сейчас стучать своим бородачам побежал, к бабке не ходи… А позиция-то здесь просто идеальна для засады. Колонна просматривается полностью. Так ясно и представляется: из гранатомета ударить по первой и последней машинам, а затем «причесать» из пулеметов. Из «Уралов» до сих пор никто не вышел. Отдельные бойцы, справляющие нужду под колесо, не в счет. Бардак страшенный! Случись стрельба — основная масса так в кузовах и поляжет. И все! Никуда из этой ловушки не уйти. В живых останутся считанные единицы.
А ведь это азбука, которую вбивают в голову офицерам всю их сознательную жизнь. Они же, в свою очередь, просто обязаны передавать эти знания подчиненным. В случае непредвиденной остановки колонны в боевой обстановке в первую очередь высылается боевое охранение, остальной личный состав покидает технику и занимает круговую оборону.
Наконец-то передовой бронетранспортер тронулся с места. За ним двинулись и остальные машины. На дороге осталась только «бэшка», терпеливо дожидающаяся нашего возвращения. А резво же рванула колонна! Что им, зад наскипидарили, что ли? Вот она уже скрылась из вида за поворотом. Ничего, догоним! Только успели взгромоздиться на броню, как БМП, сильно качнувшись, как обычно в таких случаях, понеслась вперед, разбрасывая комья грязи из-под гусениц.
Лишь к вечеру, уже в темноте, с такими перекурами подкатили к населенному пункту Керла-Юрт. Высадились возле штабной палатки, практически вкопанной в землю. Неудивительно! Снаряды и сюда долетают. Поселок Долинский, в котором находятся «духи», хотя и не видно, высотка мешает, но до него доплюнуть можно — всего каких-то километров шесть-семь.
Отдыхать нас определили в палатку к мотострелкам. Только добравшись до «буржуйки» ощутили, до какой степени промерзли. Пожрать для нас, естественно, никто не припас. Воды нет. Должны подвезти, но когда это случится, одному богу известно. Так что ни умыться, ни попить. Ничего! Печальный опыт уже имеется, поэтому извлекаю из рюкзака специально для таких целей прихваченную пластиковую полторашку спирта. Экономно поливая друг другу, помыли, если это можно так назвать, руки, протерев заодно и лица. Бойцы с изумлением и возмущением смотрели на разбазаривание ценного продукта. Конечно, аромат-то никуда не денешь! Но уж лучше сейчас спиртом руки мыть, чем потом загибаться от кишечной инфекции. Для того «шило» в первую очередь и требуется. Не так уж много его и израсходовали. Почти не убыло. А вот за рюкзачками теперь глаз да глаз потребуется. Шмотки не утянут — нафиг никому не нужны, а вот спирт с водкой запросто!
Демонстративно закладываю в затянутую горловину рюкзака «эфку». Поковырявшись для вида внутри, извлекаю на всеобщее обозрение кольцо с чекой, которое добросовестно убираю в карман. Любознательные лица с разочарованием в глазах отворачиваются. А я что — я ничего! Ловкость рук и никакого мошенничества. Никто и заметить не успел, как это самое колечко предварительно из того же самого кармашка и вынул. Эта штука у меня всегда с собой. Мало ли где пригодиться может? В самом деле, не идиот же я, действительно гранату на боевом взводе в своем бауле устанавливать? Вдруг сдвинет кто случайно — собирай потом запчасти с крыш ближайших сараев.
Ну и пусть в глазах солдат выглядим конченными отморозками. Зато барахлишко никуда не денется! А то, что здесь обосновались не просто рядовые бойцы, разумеется, до всех уже дошло. Из тех же самых рюкзаков предварительно успели извлечь и распаковать, положив рядом с автоматами и эсвэдэшками, «винторезы» и «валы». Оружие с интегрированными глушителями с головой выдает спецов.
Насчет воды мы, конечно, погорячились. Не то чтобы ее совсем нет — в котелке на «буржуйке» сколько-то булькает. Но тратить драгоценную влагу на умывание — роскошь. Лучше мы ее внутрь пустим. В самом деле, не спиртом же с водярой ужин из уже успевших надоесть сухих пайков запивать? По чуть-чуть водочки для сугреву, конечно же, приняли. И все! Норма! Как говорится, не пьянства ради — здоровья для… И сами изнутри согрелись, и, как говорят знающие люди, «красные глаза не желтеют». До красных глаз нам, конечно, далеко, но заразы самой разнообразной вокруг действительно хватает.
На сытый желудок потянуло в дремоту. На кое-как сколоченные нары бросили спальные мешки, забравшись в которые пригрелись и уснули.
— «Десятка» только что четыре раза медленно проезжала мимо точки, — вывел из воспоминаний динамик радиостанции.
Доклад последовал из оперативного Москвича-«сапога», в котором находится опер, отвечающий за документирование криминальной сделки. На него же возложены и наблюдение с координацией действий. Сидит себе в кузове, снимает происходящее на видеокамеру. Неприметная машинка в грузовом варианте. Водила, как и полагается, чтобы не привлекать внимания, протер ветровое стекло, оставил тачку возле магазина и удалился. Раз внутри никого не видать, значит, считается, что и нет там никого.
Получается, информация убоповцев в цвет! Иначе не катались бы цыгане туда-сюда, проверяя, не притаились ли где менты. Представляю, как они таращатся во все стороны из салона, пытаясь вычислить возможную засаду. Обломайтесь, симпатичные! Кто рано встает, тому и бог подает. Не зря, выходит, мы выставились больше чем за два часа до «стрелки». Прошло еще долгих десять минут. Наконец, раздалось:
— Белая «десятка» подъехала на место встречи. Салон полностью тонированный. Встала на обочине мордой в сторону города. Из машины не выходят.
Сверчок завел двигатель, врубил на полную мощность печку, чтобы обдуть запотевшие стекла. Еще бы они не запотели! Такая толпа сидит в «буханке», и все, что характерно, дышат. А на улице-то не жарко. Жарко нам в «броне».
— Подошел «Лендровер» синего цвета, — через некоторое время продолжил комментировать оперативник. — Встал перед «десяткой» метрах в двадцати, тоже мордой к городу. Количество народа не вижу — тонировка. На «десятке» опустилось водительское стекло. Вижу троих: один за рулем, рядом — пассажир. Сзади-справа тоже кто-то есть.
— Мокрый — Гному! — вмешался Сергей.
— На приеме Мокрый!
— Джип ваш! Как понял?
— Понял Мокрый!
Похоже, пошла движуха! Свою роль при захвате каждый и так давно знает, но напомнить лишний раз не помешает.
— Водила в «десятке» обрез засветил! — вновь прорезался убоповец. — Убрал вниз, куда-то под торпеду.
— Принял Гном!.. Мокрый! — Выхлапывать жестко!
— Мокрый принял!
— Кошмар! По стволу работать без команды!
— Кошмар принял!
Напряжение нарастает… Мысленно мы уже берем мерзавцев. В голове прокрутил последовательность действий с привязкой к местности. Остальные, думаю, сделали то же самое.
— Андрюха! — обратился я к водителю нашей «буханки». — «Ровер» блокируешь со стороны морды. Контроль водилы на тебе. Попытается слинять — хоть тарань, но чтобы он прямо там же раком встал.
— Сделаю, Жора, — отозвался Сверчок.
— Из «Лендровера» вышли двое: водитель и передний пассажир, — продолжил освещать обстановку оперативник, — направляются к «десятке».
— Внимание «Стрельцам»! — послышался голос Гнома. — Приготовились!.. Сто двадцать шестой — Гному! «Десятку» сзади подожмешь? У меня машин не хватает.
— На связи сто двадцать шестой! Подожму.
— Вставай к нему вплотную, сто двадцать шестой!
— Хорошо, постараюсь!
А комментарии следуют практически беспрерывно:
— Из «десятки» вышли двое: водитель и передний пассажир. Оружия не наблюдаю…
Стоящая рядом с нами «Волжанка» с бойцами потихоньку начала движение. Сверчок тоже тронулся следом за ней.
— Парни! — обратился я к своим подчиненным. — Всем опустить забрала!
— Есть передача! — выпалил в эфир сотрудник УБОПа. — «Стрельцы», крепите!
— Работаем! — мгновенно продублировал Гном.
Взревели моментально набравшие обороты движки. Обе наши машины рванулись к цели…
— Цыгане быстро садятся в «десятку»! — прокричал наблюдающий за встречей опер. — Сто двадцать шестой! Поджимай!
Не УАЗу тягаться с «Волгой». Машина Гнома резко вырвалась вперед, заблокировав наркодилеровскую «жучку» десятой модели спереди. Да и Сверчок тоже не оплошал — выскочив на встречную полосу, подлетел с ужасным визгом тормозов к «Лендроверу». Водитель с пассажиром последнего еще не успели к нему даже подойти. Настежь распахнувшиеся двери «буханки» мгновенно «выплюнули» наружу бойцов. Пара секунд — и с заднего сиденья джипа через раскрывшуюся дверь на улицу плашмя вылетел пассажир, тут же, еще в полете, обласканный Почтальоном с ноги. Глухо звякнул по асфальту то ли выбитый из руки жулика, то ли выпавший у него из-за пояса «Макаров». Ботинок с высоким берцем прижал крепкую шею урода вместе с головой к земле, в затылок уперся ствол «калаша».
— Лежать, тварь! Руки за спину! Урою нахрен!
И в этот же самый момент, а, скорее всего, чуть раньше, когда бойцы Гнома еще не успели подбежать к «десятке», та, взвыв двигателем, рванула назад. Характерный глухой звук удара — и «девятка» убоповцев, остановившаяся слишком, все-таки, далеко, да еще и вставшая чуть под углом, развернувшись вокруг своей оси, слетела с обочины. Цыганская тачка, избавившись от препятствия, резво набирая скорость, продолжила движение задним ходом. Заревел на высоких оборотах мотор «Волги», брошенной нашим водителем вдогонку. Вновь глухой удар… еще один… еще… Крюк несколько раз протаранил «жучку» наркодилеров, стараясь сбросить ее с дороги.
Мы с Доком в это время парой ударов опрокинули на грязный асфальт опешивших водителя с пассажиром «Лендровера». Сопротивления оказать те не успели.
Со стороны заброшенного дома хлестко прозвучал выстрел снайперской винтовки, практически сразу раздался еще один. Почти одновременно с ними на фоне орущих двигателей глухо послышался пистолетный хлопок. И тут мотор «Лады» как-то странно заверещал и замолк. Следом за ним заглохла и «Волга». В мгновенно наступившей тишине страшно ударил по нервам пронзительный крик Худого:
— Са-ашка-а!!!
Сердце сжалось от ощущения беды. Хлопнул ладонью по плечу находящегося рядом со мной Дока:
— Давай бегом туда!
Тот кивнул и, махом нацепив на своего клиента наручники, сорвался с места, успев захватить из салона «буханки» медицинскую сумку. Разглядывать, что случилось, некогда. Серега как раз в той стороне — сам разберется… Но любопытство никуда не денешь. Глаза с руками заняты, а уши продолжают слушать… Доносятся хлопки автомобильных дверей, неясные крики, чьи-то истошные, резко прерываемые вопли, судя по которым, четко понимаешь, что кому-то очень неслабо достается по организму. Уловив краем глаза движение, повернул голову. Гном, держа каску в руках, опрометью мчится через дорогу в направлении магазина… Что же там у них произошло-то такое, что командир сам понесся, как молодой?
Забросив закованных в «браслеты» задержанных в «буханку», оставил их на попечение Почтальона, а сам ломанулся к «десятке».
Зрелище нерадостное… На полосе — пробка. «Волжанка» со смятым капотом уперлась в «жучку» с такой же поврежденной мордой. В левом крыле «Лады» ближе к фаре виднеется аккуратное отверстие диаметром семь и шестьдесят две сотых миллиметра с облетевшей по его краям краской. Дырки от СВД хрен с чем спутаешь. Из-под обеих машин по асфальту растекается лужа тосола с пятнами масла. Неподалеку от заднего колеса «Волги» валяется ПМ. Рядом с машиной жуликов мордами вниз разложены три человека в гражданской одежде, руки в наручниках за спиной. Четвертый тоже в «браслетах», застегнутых спереди, лежит на боку, прислонившись к переднему колесу. На месте его лица кровавое месиво. Правый рукав куртки разрезан и задран вверх, нижняя часть предплечья кое-как наспех замотана бинтом, сквозь который проступает кровь.
Не доходя до разбитых автомобилей, почти на нанесенной белой краской осевой линии дорожного полотна, едва видимой из-за грязи, на спине лежит брат Худого — Санька Белов, возле которого суетится, стоя на коленях, Док, расстегивая лямки его бронежилета. Снятый с Белого защитный шлем-маска с поврежденным почему-то с внутренней стороны бронестеклом валяется рядом. Под голову лежащего подложена санитарная сумка… Худой пытается вырваться из рук удерживающих его рядом с «Волгой» двоих дюжих бойцов, но тем пока удается не отпускать парня. Кое-как умудряюсь вместе с ними запихать Виталия в нашу разбитую легковушку. В самом деле, не в «буханку» же его тащить? Он в этом состоянии за брата кого угодно порвет. И тем двоим задержанным точно не поздоровится. Не сомневаюсь, что перепаханная рожа цыгана — работа Худого.
Вдалеке раздается вой сирены… Сверкая «люстрой», подлетает «Газель» скорой помощи, выскочившие из которой врачи склоняются над Сашкой, послав всех, находящихся рядом, по известному адресу. Исключение сделали только для Дока.
Врачи «колдовали» недолго. С помощью собровцев аккуратнейшим образом Саньку занесли в «скорую». Вырвавшийся из «Волги» Виталий, никого не спрашивая, заскочил в «Газель» и уселся рядом с братом. Выгнать его ни у кого духу не хватило. Только Гном толкнул меня в плечо:
— Езжай тоже, а то Худой еще дров там наломает, присмотри за ним. Потом вас заберем.
Услышавший эти слова врач только кивнул. Единственной задержкой стали сбрасывание «брони» с себя и Худого, и передача ее боевым товарищам. Взвыв сиреной, «скорая помощь» понеслась в центральную районную больницу. По прибытии на место Белого сразу увезли в операционную. С Виталием, получив халаты, поднялись в хирургию, присели на лавочки, установленные вдоль стены.
Огромного труда стоило удержать все время порывающегося заглянуть в операционную Худого от опрометчивых поступков. Операция длилась больше четырех часов. Когда наконец Белого увезли на каталке, бросились к вышедшему нам навстречу хирургу:
— Доктор, как он? — спросил Виталий.
— Вы ему кто?
— Брат…
— Состояние тяжелое, но не безнадежное.
— Может быть, что-то нужно? — в голосе Худого слышна мольба. — Мы все достанем. Лекарства там какие-нибудь…
— Подожди, брат! Иди, посиди. Я сам поговорю, — вмешался я, подталкивая Виталия к лавке.
Худой послушно направился в указанном мной направлении. Я же продолжил начатый им разговор:
— Доктор, мы, правда, все достанем, что нужно. Я же знаю снабжение больниц…
— А вы кем приходитесь раненому?
— Сослуживец.
— Хорошо! Пойдем ко мне. Я все напишу, что потребуется. Вы правы, наши запасы не безграничны, а лекарств потребуется много.
Ни хрена себе, списочек! И лекарства-то все дефицитные! А уж цены-то на них, насколько мне известно, просто запредельные. Худому точно не потянуть. Даже если весь отряд скинется, хватит ненадолго. Ничего! Придется «тряхнуть» захваченный бандитский общак, да спонсоров поднапрячь, чтобы вопросов лишних ни у кого не возникало, «откуда дровишки». Кто-то согласится добровольно, а кое-кто пусть только попробует не помочь. Мы не только морды бить умеем.
— А что с состоянием Белова, доктор? Может быть имеет смысл перевезти его в областной центр? Там возможностей у врачей побольше.
— Состояние, как я уже сказал, стабильно тяжелое. В сознание он не приходит. Огнестрельное ранение с повреждением мозга — это не шутка! И перемещать его нельзя, пока не наступит улучшение, даже вертолетом. А перевозки по нашим дорогам он просто не перенесет. Еще… если бы изыскать возможность кому-то из родственников постоянно с ним находиться… Или кого-то нанять… Сами понимаете, младшего персонала у нас нехватка, а за раненым нужен постоянный уход, иначе неизбежны те же самые пролежни.
— Мы постараемся что-нибудь придумать. Как скоро нужны лекарства?
— Ну что я вам могу на это сказать? Еще вчера. Пока на своих запасах сколько-то продержим. Но кое-чего из этого списка у нас просто нет.
Так что если к ночи сумеете хоть что-то принести, будет очень хорошо.
— Большое спасибо, доктор! Мы постараемся сегодня привезти, что удастся достать. А вашим телефоном позволите воспользоваться?
— Пожалуйста, только если вы хотите позвонить в Энск, то межгород у нас отключен.
Чуть не сплюнул в сердцах… И вечно все у нас так! Медицина, школа, армия и милиция снабжаются по остаточному принципу. Депутаты с правительством только ни в чем себе отказать никак не желают! То им кресла не нравятся, то цвет столешниц. А аппетиты у них на любую халяву почему-то постоянно растут, рвно как и зарплата.
Пока торчал в кабинете, на улице стемнело. В коридоре поджидает сидящий рядом с Худым Гном. Завидев меня, поднялся, потянув с собой за рукав Виталия:
— Пойдем, брат… Чем обрадуешь, Жора?
— Ничем, Серега. Поехали, по дороге все расскажу. От нашего сидения здесь ничего не изменится. Ты на чем?