Мир Амбрэ Старк Экси

— Лила, ну хоть ты прояви благоразумие! Кто-то из вас двоих должен иметь на плечах голову вместо мешка с говном?!

Нит просил меня о поддержке — абсолютно бесполезное занятие. Здравого смысла в моих поступках искать не приходилось, я сама себя не узнавала, но ведь я уже и не была собой. Что я есть, пока для меня оставалось загадкой, которую только предстояло разгадать.

Нит мерил спальню широкими шагами, перемещаясь по одной траектории, и возбужденно жестикулировал.

— Вы не можете быть вместе физически — ваши силы спорят друг с другом, и здесь два варианта: или сгоришь ты, или захлебнется в собственной крови он! Но даже если этот незначительный фактор не брать в расчет, Уль не допустит, чтобы вы были вместе. За нашу историю была одна пара из нейтральных туатов — наши родители. Можно опустить печальные подробности их изгнания, то как они чудом избежали смерти, благодаря твоей маме, и в конце концов это закончилось счастливо не для всех! Твои родители мертвы!

— Нит! — попытался остановит его Илай. — Никто не знает этого наверняка, это лишь домыслы.

— Но даже если в этом есть доля правды, Лила должна знать, на что и против кого она идет.

Я внимательно смотрела на Нита, ловя каждое его слово, а он, сложив руки на груди, продолжил.

— В Амбре — система власти, приближенная к меритократии. На вершине — трое представителей от каждого вида. У нас это самый могущественный туат — Ульманас Грей. Он помешан на чистоте крови. Всю свою жизнь Грей сражается за истребление смешаных браков, поэтому мы и наши родители для него как кость в горле. Очевидность того, что в таких парах — а мы как пример — рождаются талантливые и могущественные туаты, делает нас его врагами номер один. Он называет нас «удачной ошибкой». Именно Ульманас и Олтер, много лет назад, инициировали наказание наших родителей. Их собирались показательно казнить, чтобы другие даже не думали о подобном, а Элис — твоя мама — лично вступилась за них. Она пошла к Ульманасу, и каким-то образом историю замяли. Поговаривали, что он был влюблен в нее и Элис дала ему надежду взамен на их жизни.

Нит буквально рухнул в кресло напротив и продолжил.

— «Love story» не удалась. Элис встретила Тима, твои родители поженились, и родилась ты. Только здесь отсутствует happy end, потому что Элис и Тим совершенно случайно разбились на самолете по пути в Тайланд, все думали, что ты была с ними.

Почему ты не полетела с родителями и как оказалась здесь — никто не знает. Не так давно здесь заметили активность, вызванную могущественным туатом. Нас отправили на поиски, и Илай почти сразу нашел тебя, — Нит отвел от меня взгляд. — Хочется надеяться, что ваша история закончится по-другому.

Сердце бешено заколотилось в ребра — у меня были родители, которые любили меня, которых я потеряла, даже не запечатлев в памяти их лица. Эта мысль колом вонзилась в голову, не давая сделать вдох.

— Их убили? — онемевшие губы произносили это помимо моей воли, каждая буква колко оседала на языке. Кто-то безжалостно вырвал кусок из моей жизни длиной в шестнадцать лет, лишив меня всего: родителей, дома, семьи, оставив в сердце зиять пустоту длиною в вечность. Я не знала, как радостно задувать свечи на день рожденья или распаковывать подарки на Рождество, жарить сосиски на пикнике, а потом валяться в траве, считая звезды; как приятно, когда мама читает на ночь сказку, а желая спокойной ночи, нежно целует в щеку, а папа учит кататься на велосипеде. Вся моя жизнь сводилась к жалкой попытке выжить в чужом, безразличном мире, где я была совсем одна долгих шестнадцать лет, наполненных призрачной надеждой, что завтра станет лучше. И вот наступило долгожданное «завтра», я обрела семью и утопаю в крепких руках самого потрясающего мужчины во вселенной и понимаю, что могу лишиться всего своего счастья едва поверив в его реальность.

Мой опустошенный взгляд сфокусировался на смуглом лице Нита, требуя объяснений.

— Думаю, что, возможно, катастрофа была подстроена.

Илай сжал руки в кулаки, словно собирался атаковать его.

— Ты так думаешь?! Это не больше, чем домыслы, нет ни одного факта или доказательства причастности Ульманаса к катастрофе! И ты сейчас, когда Лиле и без того тяжело, тупо вывалил на нее свои хреновы «предположения»?!

— А какие могут быть доказательства?! В двигатель самолета попала молния, такое случается. В мире людей это не вызвало бы никакого недоумения, горе, несчастье, да! Но не вопрос. Кто не мог смириться с тем, что Элис отвергла его — того, кто управляет воздушными потоками и молнией?! Ульманас!! — Нит, вскочив, снова начал мерить комнату большими шагами, мелькая перед моим лицом.

Огромный поток информации уже не бурлил в голове, он душил меня, наполняя глаза слезами.

— Ты считаешь, что Ульманас не смог забыть мою… — я хотела произнести «маму», но слова болезненно застряли в горле. — Элис и убил ее и Тима?

Нит, вздохнув, продолжил.

— Он не мог забыть. Все туаты однолюбы. Влюбившись однажды, туат остается предан своей любви до конца жизни, — Нит говорил прерывисто, высекая каждое слово из твердого камня, он с плохо скрываемой болью рассказывал о себе и Джордане. — Для кого-то это проклятие, для кого-то — благословение. Иногда, с разрешения Ульманаса, заключаются браки между взаимодополняющими. Те, кому не посчастливилось влюбиться в нейтральных, обречены тихо любить друг друга, оставаясь порознь навсегда. О такой же паре, как вы, и помыслить было нельзя. В Амбре подобная ситуация никогда бы не случилась, но судьба пошутила иначе. Ты выросла в мире людей, а Илай никогда не соблюдал правила, поэтому его первого четвертуют, как только появится повод. А тут такая удача! — Нит приподнял брови и посмотрел на брата.

Я умела прощать, но сейчас не могла. Не хотела! Единственным желанием было вынуть сердце из груди того, кто сделал то же самое со мной много лет назад. Если Нит прав и Ульманас причастен к их смерти… Я увидела на себе тревожный взгляд Илая, он со странным выражением читал мои мысли.

Илай схватил Нита за рубашку, и та растлела под его ладонями, как воспламененная газетная бумага.

— Следи за своим языком, если не уверен в том, что говоришь!

Нит с силой оттолкнул его, и началась драка, но меня сейчас волновало совсем другое.

Словно в дурном сне, ноги несли меня прочь из комнаты, в которой закончился кислород. Миновав террасу, я вышла на необъятный передний двор, отгороженный от леса невысоким кудрявым кустарником. Вечерний прохладный воздух наполнил легкие, но желанное облегчение так и не наступило. Робкие шаги постепенно ускорились, переходя на бег, в напрасной попытке убежать от себя. Глубже и глубже в чашу, туда, где я могу остаться одна и выпустить наружу боль, колючим комом застрявшую в груди.

Привычный ковер из еловых иголок сменился каменистой почвой, усыпанной пожухлой прошлогодней листвой. Пахло затхлой сыростью, так же, как и нахлынувшие на меня воспоминания. Мягкая, влажноватая земля немного проседала под ногами, и каждый следующий шаг давался труднее предыдущего. Перебарывая свинцовую тяжесть в ногах, я бежала всё быстрее и быстрее, пока утопающий в лучах заходящего солнца лес не размылся, напоминая импрессионистские работы Моне.

Я двигалась со скоростью туата, но из-за заполонившей горечи осознала это не сразу, а когда поняла, то не испытала никакой радости. Ничего. Опять один на один со всепоглощающей пустотой, ворвавшейся ко мне с новой силой. Груз сомнительной правды ощущался на плечах тоннами отчаяния и одиночества, пытавшимися раздавить меня.

Не в силах больше сопротивляться, я осела на землю и отчаянно заплакала. Сколько раз я запрещала себе думать о родителях, представлять лицо мамы, ее улыбку и смех. Отгоняла мысли о них, о том, любили ли они меня и почему покинули. Но всё было не так, их безжалостно убили. И тот, кто это сделал, хочет лишить меня самого дорогого, что у меня есть, — Илая, вынуть мою душу без остатка и утопить ее в собственных несбывшихся мечтах.

Всё пережитое огромным снежным комом катилось вниз, собирая на своем пути каждое воспоминание, обиду, боль, превращаясь в огромную лавину из отчаяния. Мои опустошенные, едва слышные всхлипы казались в мертвой тишине раскатами грома… Это и были раскаты грома. Я подняла глаза вверх, упираясь взглядом в затянувшие небо черные тучи, нависшие над лесом брезентовым полотном. Хлынул ливень, чередуясь с раскатами грома и молниями, возвращая меня в этот мир. Застревая в густых еловых кронах, свет едва достигал земли, и казалось, что ночь сменила день, миновав сумерки.

Я огляделась вокруг, пытаясь понять, как далеко от города нахожусь. Местность выглядела сомнительно знакомой, но мне не доводилось бывать тут прежде. Впереди виднелось небольшое озеро с каменистым выступом, нависшим над ним, с которого неспешно струился водопад. Дождь шумно стучал по опавшей листве, наполняя воздух свежим запахом вечерней грозы. Гладкая поверхность озера исказилась под потоками небесных слез, словно лицо старика, испещренное морщинами.

— Лила! — воскликнул возникший рядом Илай. — Ты напугала меня. Больше так не убегай! — он занес над моей головой кофту, которая тут же насквозь промокла под проливным дождем.

— Прости, я сама не заметила, как очутилась тут, — шум дождя заглушал мой голос.

Илай нахмурился.

— Нит не должен был говорить этого.

— Мне нужно было знать, — возразила я, убирая с лица мокрые волосы.

— На тебя за последнее время свалилось слишком много всего, я хотел рассказать об этом позже. Мне очень жаль, — он крепко обнял меня. В его объятиях стало слишком жарко и казалось, что нечем дышать. Воздух становился сухим и горячим и при вдохе неприятно царапал горло.

Я вымученно улыбнулась, скрывая исказившую лицо гримасу, потому что мне снова захотелось расплакаться. «Вода и огонь не могут существовать вместе» — как проклятие звучали в голове слова Нита.

— Знаешь, если нам осталось жить совсем недолго, а Нит уверен в этом, то предлагаю потратить это время с пользой и удовольствием! — Илай потянул меня за рукав, хитро щуря глаза.

— Мне уже страшно. Куда мы?

— Получать удовольствие!!! — поиграл бровями он.

— И как мы его будем получать?!

— О-о! Способов миллион, мой самый любимый временно недоступен, так что мы выберем самый безопасный из веселых: буду учить тебя водить машину!

— Это и есть безопасный способ?! Ночью?!

— Безопасный — значит, не связанный с телесным контактом.

Илай бодро зашагал на юг, придерживая меня за рукав.

— Сказать, что ты учишься быстро — ничего не сказать! Не успел я отвлечься, ты убежала на целых пятнадцать миль вглубь леса.

— На сколько?! — мои глаза округлились. — И как мы теперь попадем назад? Вот черт! Который час?

Илай взглянул на экран мобильника.

— Почти семь, а что?

— Кошмар! Я впервые не приду на работу вовремя! Как я могла подвести Флавио?! Нам ни за что не успеть!

Илай усмехался моим душевным терзаниям. Он повернулся ко мне и взял за плечи, серьезно глядя в глаза.

— Лила, я же говорил — ты не работаешь там. Флавио оповещен, и на твоем месте другой человек.

Я недоверчиво смотрела на него, пока он не протянул мне телефон.

Илай молча прислонил телефон к уху, послышались гудки. Я сделала вопросительное лицо, не понимая, куда он позвонил.

— Алло! — послышался знакомый голос с сильным итальянским акцентом.

— Флавио, — выдавила я.

— Ciao bella! Permettetemi di congratularmi con voi!

— Grazie Flavio, — поблагодарила я его, не зная, с чем он так восторженно меня поздравляет.

— Я так рад, что нашлись твои родственники! Sono cosi felice! Questo e incredibile! — причитал он радостно.

— А-а-а, вот ты о чем, — сказала я, глядя с недоумением на Илая. Он стоял, опираясь о широкий ствол с самым довольным выражением на лице.

— Тебе они нравятся?

— Не то слово, — улыбнулась я, промолчав о том, что в одного из них я влюблена без памяти и от того, как сейчас Илай смотрел на меня, щекотало в груди. — Если бы еще не лезли в мои дела, цены бы им не было!

Илай засмеялся.

— Так всегда, дорогая — вместе с родней находится целый ворох проблем. Но всё же с ними лучше, к тому же твои еще и богаты! Я так растроган. Все об этом только и говорят!

— Правда?! — мои глаза расширились.

— Да и Мардж такая молодец, она отлично справляется, ей как раз нужна была работа.

— Да-а-а?! — протянула я, все еще не отводя взгляда от Илая, который, невероятно довольный собой, хохотал во весь голос.

— Spiacente Лила! Мне пора бежать. Ты же знаешь, как тут по субботам. Ti bacio сага!! Пока! — воскликнул он и положил трубку.

Я ошарашенно уставилась в глаза Илая, соблазнительно сверкавшие в густых сумерках.

— Меня можно было спросить? Может, мне нравилась моя работа!

— У тебя столько денег, что ты можешь купить это кафе вместе с этим городом в придачу, только кому он нужен, — скривился Илай, и даже это у него получалось необыкновенно обворожительно. — С твоим гипертрофированным чувством ответственности и склонности к самоистязанию тебя нельзя было спрашивать! И посмотри, ведь всем хорошо! Мардж нашла работу, Флавио — работника, а у тебя чиста совесть. Давай немного отвлечемся, прокатимся!

— Мы до утра до машины не дойдем!

— Если будем идти, то да. Но мы побежим, — сказал он и пропал из вида, появившись в пятидесяти метрах.

Я взмахнула руками и выкрикнула:

— Я не умею так…

— Да? — он стоял близко, возвышаясь надо мной почти на голову. Его губы шептали слова, практически касаясь моих. Еорячий воздух выходил из его легких. Я завороженно смотрела на его четко очерченные губы, настолько притягательные, что я невольно прикусила свою, сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к ним. Илай, заметив это, говорил с широкой улыбкой, приближаясь ко мне на непростительно близкое расстояние: — А как ты попала сюда, если не умеешь?

— Само по себе получилось, — выдохнула я.

Илай, поддразнивая, отодвинулся.

— Ну конечно, само по себе, ты же туат, для тебя это естественно.

— Я попытаюсь, — сказала я, сама не зная, что ожидать.

— У тебя нет выбора. Хотя, может, ты специально хочешь заночевать со мной в лесу? — подмигнул он.

— И не мечтай!

Илай сразу исчез впереди, а я ускорила шаг, припоминая, как же всё получилось в первый раз. Ничего. Мой разум был слишком поглощен чувствами, в которых я увязла, словно в трясине. Комками ваты клубились мысли — о родителях и Ульманасе Грее; только одно его имя вводило в оцепенение, а то, что мне так или иначе придется встретиться с ним лицом к лицу, до жути пугало.

Сквозь хвойный купол проглядывал стремительно тлеющий лилово-золотистый кусочек вечернего неба. Массивные стволы лесных исполинов, словно выточенные из обсидиана, непрерывной колоннадой тянулись вдаль, создавая почти идеальный коридор. Темнота совсем поглотила лес, а вместе с тем — и последние живые звуки, оставив лишь хруст опавших иголок да мое учащенное дыхание.

Илай до сих пор не вернулся. Несколько минут в ночном лесу казались вязкой бесконечностью. Я старательно гнала безрадостные мысли прочь, надеясь на то, что это его очередная шутка. Сзади хрустнула ветка, и я оглянулась, всматриваясь во мглу.

— Илай, это совсем не весело! — я инстинктивно напряглась, отступая назад.

Никого, ни малейшего движения или звука, способного привлечь внимание. Я облегченно вздохнула и немного расслабилась, повернувшись, чтобы продолжить свой путь. Крик испуганной птицей слетел с губ. Мой путь преградил высокий чернокожий мужчина с абсолютно лысой головой Его темный силуэт почти сливался с ночью. Гладкая, будто восковая, кожа отливала красным.

В сумеречном лесу игра тени и света, проходя сквозь еловые кроны, достигла своего апогея, и черты лица незнакомца казались грубо высеченными. Большой, широкий нос с кривой горбинкой, зловещие черные глаза навыкате и крупный ухмыляющийся рот. На массивной шее, с правой стороны, виднелась татуировка, ее рассмотреть как раз не составило проблем. Языки пламени словно фосфоресцировали, поднимаясь из-под майки к уху и ползли по лысине. Вокруг неровных ушных раковин, похожих на устрицы, читались странные символы вроде рун — несколько небрежно нанесенных знаков. Его голова напоминала большой валун, из которого бездарный мастер выточил уродливую троллью морду. Мужчина криво улыбнулся и, поигрывая огромными бицепсами, протянул мне большую ладонь.

— Добрый вечер, Лила.

Его черные, как угли, глаза буквально прожигали меня насквозь в ожидании ответной реакции. Пальцы мелко тряслись, и, чтобы не выдать страх, я засунула их в задние карманы, отступила на шаг.

— Попробуем еще раз! — дернул бровью громила. — Привет, я Коул, — он все так же стоял с протянутой ладонью.

Я сделала несколько шагов назад.

Все мысли были об Илае — о том, где он и что с ним. Я с надеждой бросала в темноту тревожные взгляды.

— Илая ищешь?! — хмыкнул Коул, — Боюсь, он слегка занят. Хотя…. может, уже и нет!

Он произнес это так однозначно, да еще с упоением закатив глаза, что невозможно было не понять смысл циничной реплики. Сердце стучало так громко, что, казалось, Коул тоже слышит ритм моего ужаса. Далеко в чаще раздался громкий треск, на секунду вспыхнуло яркое зарево, осветив лес, и почти сразу погасло. Значит, жив?! Я перевела испуганный взгляд на Коула.

— Что вам нужно?

— Ничего, — усмехнулся он. — Мы пришли передать простой, дружеский привет от одной очень важной персоны. Он ждет встречи с тобой и надеется на благоразумие нового члена нашего общества.

— Передай ему, что он может засунуть эти слова себе в зад, потому что я сама буду решать, что для меня благоразумно, и поступать так, как считаю нужным! — проговорила я.

Он засмеялся.

— Забавно! Алфхилд сказал то же самое.

Коул медленно обошел меня по кругу, сухие ветки жалобно стонали, ломаясь под его весом.

— Вижу, вы с ним подружились! — с интересом проговорил он. — Не думал, что подобное вообще возможно. И как это происходит у огня с водой?! — в глазах читался искренний интерес.

— Не твое дело.

Коул снова стал передо мной, наклонился вперед, упираясь массивными ладонями в колени, и стал прожигать меня взглядом. Сейчас я заметила, что его глаза имели какой-то амарантовый оттенок. Мне хотелось броситься бежать, бежать со всех ног, но ведь именно этого и ждал Коул. Он наслаждался своей значимостью.

— Неправильный ответ, — сказал он.

Громила подошел еще ближе, но я всё так же неподвижно стояла на месте, лишь плотнее сжала кулаки. Волосы прилипли к мокрому от испарины лбу. Из-за переполняющего меня адреналина едкий страх перемешался со злостью.

— Не подходи ближе! — я сжалась в тугой комок.

— Угрожаешь? — насмешливо хмыкнул он, смотря на меня сверху вниз.

Неподалеку раздался громкий треск и оглушительный грохот. Звуки борьбы и ломающихся деревьев становились всё ближе и ближе. Я, затаив дыхание, смотрела в ту сторону.

— Я понимаю Илая, — сказал Коул, протягивая руку к моему лицу.

— Что-то в тебе действительно есть.

Он дотронулся до меня сухой, шершавой ладонью, от его рук несло гарью и чем-то приторно сладким. От тошнотворного запаха рот наполнился вязкой слюной.

— Убери руки! — прошипела я, оттолкнув его ладонь.

Коул схватил меня за подбородок и притянул к себе. Я почувствовала его зловонное дыхание, словно могилу разрыли.

— Не зли меня, и тогда с тобой все будет хорошо!

Я поморщилась, и со всей силы ударила его пяткой в пшенную кость. Раздался тупой стук, сопровождаемый злобным мычанием. Коул схватился за ногу. Я схватила первое, что подвернулось под руку, — увесистую ветку, она показалась неподъемно тяжелой. Я занесла дубинку над его головой, словно меч Хеймдалля, и с силой опустила вниз. Трухлявая деревяшка, не оправдав надежды, с сухим треском рассыпалась от удара. Коул оглушительно чихнул и резко выпрямился. От неожиданности я отпрянула назад и тут же, споткнувшись о корень сосны, упала на листву. Громила моментально подлетел ко мне и, схватив за шею, вдавил в землю. Его толстые пальцы смертельной удавкой сжимались на шее. Я захрипела и попыталась увернуться от его лица, нависшего над моим. Тиски сжались еще сильнее, закрывая доступ кислороду. Оставалось только гадать, что произойдет раньше — асфиксия или перелом шеи.

— Я предупреждал тебя не рыпаться?! — прокричал он.

Я не могла издать ни звука, только тихий скрип. Слезы стекали по вискам. Мои ладони тщетно упирались ему в грудь. Коул немного ослабил хватку. Новый вдох принес странные, неизведанные ощущения. Всё виделось иначе. Его тяжелое дыхание, бешеный стук сердца, разъяренные красные глаза поглотили мое внимание. Я прислушивалась к каждому незначительному нюансу.

Коул грубо схватил меня. Я даже крякнула от неожиданности, когда он зажал мое аскетичное тело будто клещами.

— Отпусти меня!!! — крикнула я, пытаясь вырваться, изо всех сих брыкаясь ногами. Он залепил мне рот ладонью и еще сильнее пригвоздил к себе, заставив скорчиться от боли, не давая возможности свободно дышать. Коул, не прилагая ни малейшего усилия, нес меня, словно я была двухкилограммовым пакетом сахара. Он торопливо зашагал в непроглядную тьму леса. Неужели я сдамся и позволю этому питекантропу вот так просто утащить меня?! Злость яростно зашипела внутри, словно сода и уксус. Это была та точка, когда мозг переключился в режим аварийной работы. Пульс ощутимо стучал в голове, как куранты. В правом виске стрельнуло, я зажмурилась и ойкнула, через секунду — еще раз, немного сильнее, а затем — одновременно с обеих сторон.

Внезапно меня пронзила острая боль, словно от пятки к макушке потянулись ледяные нити тока. Пространство вокруг озарилось ослепительной вспышкой, перед глазами затанцевали золотистые пылинки. Коул коротко скрипнул и выпустил меня из рук. От неожиданности, полностью дезориентированная слепотой и шумом в ушах, прямо так, мешком я рухнула на землю. Прислушиваясь к стонам Коула, я на ощупь отползла в сторону.

Белый туман стал постепенно рассеиваться. Перед глазами появились размытые силуэты, принимавшие всё более четкие очертания. Наконец я смогла разглядеть его. Он склонился над землей, зажимая ладонью нос. На охристый ковер из сухих листьев капала кровь. Я с трудом поднялась на ноги. Земля покачнулась и резко поплыла в сторону. Я едва успела зацепиться за ближайший ствол. Как только карусель притормозила, я, шатаясь, побрела в противоположную сторону. Колени изменнически дрожали и то и дело непослушно подкашивались. Главное — не останавливаться.

Коул вытер ладонью кровь, стекающую из носа, и выпрямился. Некоторое дружелюбие моментально испарилось с его лица, сменившись гневной гримасой. Он рванул в мою сторону, а я, захлебываясь страхом, слышала, как позади меня громко хрустят ветки, но ускорить шаг было выше моих сил. Верзила приближался с каждым шагом, и я уже приготовилась к тому, что сейчас он навалится на меня всем весом, но вместо этого Коул громко вскрикнул. Я обессиленно обернулась.

Сбитый с ног огромным огненным сгустком, он с шумом врезался в толстый ствол, преломив его пополам. Дерево громко свалилось на землю, поднимая в воздух фонтан из грязи. Коул замычал.

Из темноты быстрым шагом вышел Илай. Он уверенно приближался к нему, вытер с лица запекшуюся кровь и остановился неподалеку, ожидая, пока Коул поднимется на ноги.

— Давай же, добивай! Или ты лежачего не бьешь? — простонал тот с тенью презрения.

— Мне всё равно, как тебя бить, результат будет один, — голос Илая звучал грозно. — Ты знал, куда шел.

— Я ведь только передал слова…

— Уходи пока можешь, — рыкнул Илай, — второго шанса я тебе не дам.

— Играешь в благородного рыцаря? — криво усмехнулся Коул.

— Если бы я играл с тобой, — шагнул к нему Илай, — ты бы молил меня о пощаде, как и твой бывший друг.

Коул устремил взгляд в глубь чащи, такой же черной, как и его глаза.

— Твой мертвый друг, — сухо произнес Илай, заставив Коула передернуться.

Коул сжал кулаки.

— Я убью тебя!!! — заревел он и рванул в атаку.

Илай молниеносно оказался в нескольких метрах позади Коула. В его правой руке вспыхнула толстая, раскаленная докрасна цепь. Грозно зашипев, она рухнула на траву, выжигая ее дотла.

— Где-то я уже это слышал, причем совсем недавно. Вспомнил, — Илай постучал пальцем по голове. — предсмертные слова Макса!

Коул разгневанно заорал, с деревьев, словно грязный снег, посыпалась листва. Всё его тело вспыхнуло огнем. Языки пламени нетерпеливо танцевали вокруг.

Густая тьма испуганно отступила под натиском зарева. Ночь, лес, огонь и запах сухой хвои — казалось бы, чудесное сочетание, если бы не огромное самовоспламеняющееся существо. Туатом язык как-то не поворачивался его назвать. Коул хрустнул костяшками пальцев и склонил голову набок.

— Алфхилд, ты труп!

— Как предсказуемо, — расстроенно проговорил Илай.

Коул сжал массивные челюсти и поднял руки вверх. В ладонях, словно ритуальных чашах, вспыхнул сильный огонь, уходя в небо столбами черной копоти. Языки пламени подпрыгивали высоко вверх, стремясь лизнуть сосновые ветви. Затем огонь медленно пополз вниз, словно засыпал, и погас совсем, оставляя в руках два огромных огненных молота. В их свете черная кожа Коула казалась пурпурно-фиолетовой.

Илай и Коул стояли друг напротив друга, прожигая под своими подошвами землю. Из ее недр, то тут, то там, стали просачиваться столбы горячего пара, нервно выскакивая на поверхность и сразу же испуганно прячась обратно.

Коул переступил с ноги на ногу, крепче сжал рукоятки орудия и, резко вскинув свои кувалды, кинулся на Илая, издав боевой клич. Илай всё еще стоял неподвижно, застыв, словно нефритовая статуя. От его майки ничего не осталось, кроме разве что нескольких горелых ошметков на мерцающей коже, прикрывающих старательно прорисованные потом и сажей мускулы.

Движения Илая были слишком быстрыми, чтобы уловить в мелочах происходящее. Взмах руками, цепи взлетели ввысь, словно невесомые гимнастические ленты, оставляя позади себя смертоносный золотистый шлейф. Звук, похожий на выстрел — и вот Коул со стоном рухнул на землю, заключенный в ловушку. Цепи обвивали его мертвой хваткой.

— Я не хочу тебя убивать, Коул. Возвращайся и скажи, что правила не нарушены.

Коул плотно сжимал дрожащие от злости губы. Он перевел взгляд с Илая на меня и обратно, обдумывая предложение. Видимо, его посетила здравая мысль, потому что он коротко кивнул.

— Я не верю тебе, Морган. Мне нужна клятва.

Коул скривился.

— Ты сдохнешь, сукин сын!

Цепь огненной змеей поползла по Коулу, испепеляя под собой остатки одежды, и заключила его в смертельные объятия, сдавливая все сильней и сильней. Он отчаянно захрипел, исторгая самые отборные ругательства. Илай с нескрываемым удовольствием смотрел на свою жертву. В его глазах плясали бесенята.

— Инвективная лексика только усугубляет твое положение. Я начинаю терять терпение, мой лысый друг, — змея, словно бешеная псина, сорвавшаяся с цепи, бросилась к толстой шее Коула, обвив ее плотным корсетом. Он громко захрипел и закатил глаза.

— Faber est suae quisque fortunaue (каждый сам творец свой судьбы), — голос Илая прозвучал тихим мурлыканьем.

Морган затарабанил по потрескавшейся земле массивными ладонями, словно лопастями. Илай, пронзая его взглядом, ослабил хватку, позволяя пленнику разродиться фразой на странно знакомом, но непонятном языке. Узы тут же исчезли. Коул шумно втянул воздух и обмяк. Он держался за шею, как будто его голова вот-вот норовила отпасть, и бешено дышал.

— А теперь уходи, — сказал Илай.

На окровавленном лице Илая промелькнула тень улыбки, опасной, как укус черной мамбы. Он развернулся и направился ко мне, бесшумно ступая по земле. Выражение его лица теперь стало совсем другим — мягким и обеспокоенными. Боковым зрением я заметила движение. Пальцы Коула поползли к молоту, он резко вскочил и бросился на Илая.

— Илай! Сзади!!! — завизжала я.

Вдох заблудился где-то в легких, так и оставив обжигающе холодный воздух внутри меня. Но Коул уже занес молот над головой Илая. Его гневный крик раздался в моих ушах осколками битого стекла.

Вдох. Время словно замедлилось — отчетливо виднелись вспухшие вены на его шее, словно корни диких лиан, напряженные бицепсы на дрожащей руке, губы, искривившиеся гнутой проволокой, выставляя напоказ широкие зубы. Выдох. Словно в трансе, как если бы привычное понятие времени для меня перестало существовать, руки сами собой подались вперед, раскрывая ладони бутонами лотосов, изо рта, подобно шепоту прибоя, заструились слова на том же непонятном языке, на котором Коул мгновенье назад говорил клятву Изуродованное ненавистью лицо исказила мучительная гримаса, движения замедлились, будто он плыл в густом желе. На черной коже засеребрился иней, переливаясь миллионами ледяных бриллиантов. Коул застыл статуей с приоткрытым ртом.

Воздух обволакивающим шепотом вылетел наружу, складываясь в заклинание. Раздался звонкий хлопок. Полоснув по глазам, небо озарила ослепляющая вспышка, — словно швырнули горсть раскаленного песка, и опять от макушки до пяток потянулись ледяные нити тока. От резкой боли хотелось закричать, но из сведенного спазмом горла просочился только хриплый стон. Раздался страшный хруст и звук падающих камней. От рези глаза нещадно слезились. Я потерла их кулаками и постаралась сфокусировать взгляд…

…В ушах зазвенело от собственного визга. У моих ног, словно надкушенное яблоко, лежала голова Коула, точнее, полголовы. Открытые глаза таращились мутными бусинами.

Я верещала, пока не осипла вконец. Ноги, руки — всё дрожало, я не сразу поняла, что Илай крепко прижал меня к себе. Я уткнулась ему в плечо, заглушая стоны и стараясь не смотреть на то, что недавно называлось Коулом.

— Я не хотела не хотела его убивать, — сипела я.

— Всё хорошо, — шептал Илай, прижимая меня к себе еще крепче.

— Всё вышло случайно, — я вырвалась из крепких рук Илая и отступила назад, схватившись за голову.

— Лила! Ты мне только что жизнь спасла! Он не оставил нам другого выбора, понимаешь?!

Понимать и принимать — разные вещи, особенно когда перед тобой на расколотом черепе зияли впалые остекленелые глаза, как подпорченные маслины. Зачем только я снова туда взглянула?! Вдох, выдох, вдох, выдох… Я заставляла себя глотать воздух полной грудью, в надежде успокоится, но голова только сильнее закружилась, и я стала оседать на землю.

Когда я очнулась, я так и сидела, прижавшись к Илаю, пока земля окончательно не перестала вращаться. Он дышал ровно, словно ничего не говорило о недавнем бое, двух трупах и дымящемся поле сражения.

— Ты в порядке? — Илай прикоснулся горячими губами к липкому холодному лбу и теплыми пальцами смахнул прилипшие к щекам волосы.

Я закачала головой, сдерживаясь, чтобы не разреветься.

— Нет, не в порядке. Я только что убила человека.

— Ну, он не был человеком ни в одном из смыслов этого слова. Ты не должна корить себя за его смерть: во-первых, он был уже труп — потому что нарушил приказ и чуть не убил тебя, во-вторых, он нарушил священную клятву, и наконец, я так или иначе собирался оторвать его тупую башку.

Он постарался улыбнуться как можно беззаботнее.

— Меня больше волнует другое. Как ты это сделала?!

— Не знаю, — произнесла я, стуча зубами. — Мне показалось, я ударила его, только изнутри, словно его током шибануло.

Илай хмыкнул.

— Ты сначала заморозила его, а потом ударила молнией.

— Молнией?!

— Да. Странно. Очень странно. Молнии умеют генерировать только воздушные туаты, но при чем здесь ты?

Илай задумчиво смотрел на меня.

— Для чего они приходили — проверить, как мы соблюдаем правила?

— Таков был приказ, но Ульманас просчитался с послами… Хотя, возможно, как раз в этом и был замысел.

Илай, погружённый в мысли, смотрел в никуда.

— Какой замысел?

— Я никогда не ладил с Коулом и Максом. Ульманас знал об этом. Думаю, выбор пал на них неспроста.

— Они хотели убить нас?

— Нет! — воскликнул Илай. — Только меня.

— Что?! И ты так спокойно об этом говоришь?

— Потому и говорю спокойно, что это невозможно.

— Ты хотел сказать — сложно? Ты ведь не бессмертный?!

— Нет, конечно. Но меня убить слишком сложно, — Илай изогнул брови и криво улыбнулся. — Из нас вышла отличная команда, — он подтолкнул меня плечом и крепко обнял, повалившись со мной на землю. — Грядут большие перемены, Лила. Если не мы, то никто не смог бы это сделать. Эти идиотские, никому не нужные правила давно устарели, столько туатов страдают из-за чьих-то извращенных амбиций. Мы первые, и за нами пойдут остальные.

— Ты задумал государственный переворот?

— Если потребуется. А вообще — всё, чего я хочу, — это просто быть с тобой, держать тебя в своих руках.

Наши взгляды встретились, в его глазах плескался океан уверенности, любимое лицо озаряла улыбка, мое сердце радостно запрыгало в груди.

— Становится холодно, — я зябко поежилась. Дыхание вылетало пушистым паром и медленно таяло в ночи.

— Видимо, кемпинг отменяется, а жаль. Можно было бы пожарить сосиски и… ой! — наиграно воскликнул он, когда я толкнула его локтем. — Уговорила.

Илай легко вскочил на ноги и протянул мне руку.

— Ну что, поползем или попробуем бежать?

Страницы: «« ... 56789101112 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Эта история основана, как утверждают авторы, на реальных событиях. Когда в 1972 г. дочь Зигмунда Фре...
Основа благоприятного течения контроля сахарного диабета – строгое соблюдение специальной диеты. Нез...
Земля 202… год. Из доклада начальника секретной военной базы «Точка 17»:…Задержание и транспортировк...
«Приключения капитана Врунгеля» – это веселая повесть о невероятных приключениях капитана Врунгеля, ...
Повесть «СТО ФИЛЬТРОВ И ВЕДРО» ? написана в жанре плутовского романа, по сути, это притча о русском ...