Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать (сборник) Вентворт Патриция

Глава 34

Мисс Сильвер сидела в гостиной миссис Спунер перед газовым камином и изучала расписание действий жильцов дома, которое тщательно составил и передал ей сержант Эббот. Сама возможность полного уединения в квартире номер семь была для нее великим благом, к тому же комната оказалась такой уютной. Правда, рисунок на ковре, на ее старомодный вкус, пожалуй, слишком броский, но расцветка яркая и приятна глазу. К тому же в этой комнате оказались большой мягкий диван и два удобнейших кресла с обивкой темно-зеленого бархата — обстановка, мало сказать, элегантная, просто роскошная. Мисс Сильвер очень внимательно изучала расписание.

18.15 — Майор Армитейдж прибывает в № 3 (квартиру миссис Андервуд).

18.30–18.50 — Армитейдж в № 8 (квартире мисс Роланд).

18.30 или около того — Айви Лорд выходит из № 3.

18.35 — Мисс Лемминг ненадолго заходит в № 3.

18.50 — Армитейдж возвращается в № 3.

18.55 — Армитейдж уходит из № 3.

Примерно в это же время в квартире № 6 разгорается ссора между мистером и миссис Уиллард.

19.00 — Миссис Джексон заходит в № 8, навещает сестру.

19.10 — Уиллард идет в № 8. Его не пускают. После чего он уезжает к своему брату в Илинг, где остается ночевать.

19.20 — Миссис Джексон уходит, спешит на автобус в 7.25, остановка на углу улицы. Ее провожает мисс Роланд. Мисс Гарсайд из № 4 видит их.

19.28 — Мисс Роланд возвращается от автобусной остановки, следом за ней идет миссис Андервуд. А Айви Лорд — следом за ней. Роланд поднимается на лифте в № 8. Андервуд ждет лифт, затем заходит в него, и это видит Айви.

19.30 — Айви возвращается в № 3. Выясняется, что миссис Андервуд еще не пришла домой.

19.40 — Миссис Андервуд возвращается в № 3. Объясняет свою десятиминутную задержку тем, что поднималась на верхний этаж в надежде переговорить с мисс Роланд, но так и не решилась.

20.30 — Белл уходит в паб «Рука и перчатка». Делает это каждый вечер. Пунктуален до мелочей. Выйдя из дома, видит отходящего от него мужчину, тот направляется к дальним воротам. Не может ни узнать, ни описать его. Заводится мотор автомобиля, незнакомец уезжает.

20.35 — Мисс Гарсайд видят выходящей из подвала (мисс Крейн). Гарсайд говорит, что ходила к Беллу, просила починить кран.

Примечание. О пунктуальности Белла знают все жильцы. Дубликаты ключей от квартир висят в подвале на старом кухонном шкафчике. Чуть раньше в тот же день там взяла ключ от квартиры № 7 мисс Андервуд. Вернула их в тот же день, вот только Белл не знает точно когда. Возможно, мисс Гарсайд спускалась в подвал позаимствовать ключи от квартиры № 8? У нее были основания полагать, что мисс Роланд нет дома, ведь она видела, как та пошла провожать сестру.

21.30 — Возвращение Белла. Все ключи на своих местах.

00.00 — Армитейдж звонит мисс Андервуд сказать, что все в порядке.

8.00 — Миссис Смоллетт утром обнаруживает тело.

9.45 — Уиллард возвращается в № 6. Допрос проводил Кёртис, застал супругов в крайне удрученном состоянии. Похоже, мистер Уиллард плакал, а миссис Уиллард не спала всю ночь.

Таким образом, остается временной зазор между 19.40 и 20.30, когда в дом мог проникнуть неизвестный мужчина, распивавший спиртное с мисс Роланд. Они могли поссориться, он мог убить ее. Он мог быть тем самым человеком, за которого собиралась замуж Роланд, или же то был Армитейдж — у него было время вернуться в дом. Или же это мог быть человек, о котором мы ничего не знаем. С другой стороны, Роланд могла убить мисс Гарсайд, которая брала ключ от квартиры № 8 и считала, что там никого нет. Возможно, она хотела подменить кольцо с солитером мисс Роланд на свое, с поддельным бриллиантом, и если Роланд застала ее за этими действиями, то Гарсайд могла схватить статуэтку и ударить Роланд по голове, когда та отвернулась, что вполне могло быть, так как, судя по всему, потерпевшая собиралась вызвать полицию по телефону. Телефонный аппарат стоял на столике — в ярде или двух от того места, где было обнаружено тело.

Отпечатки пальцев. Прежде всего мисс Гарсайд. Как сказал шеф, они были по всей квартире. Другие отпечатки — миссис Смоллетт, менее выраженные, что и понятно, она ежедневно занималась уборкой этой квартиры. Найдено также по одному отпечатку мисс Андервуд и Армитейджа — тоже вполне объяснимо, так как накануне оба они посетили эту квартиру. Отпечатки неизвестного мужчины найдены только на большом бокале и нигде больше — это позволяет предположить, что в квартиру он зашел в перчатках. И больше никаких других отпечатков, за исключением, разумеется, хозяйки, мисс Роланд. Отпечатков миссис Андервуд не найдено.

Примечание. На ней были перчатки, когда она поднималась в лифте.

Мисс Сильвер изучала расписание и примечания, составленные сержантом Эбботом, с глубочайшим вниманием. Время от времени кивала, иногда качала головой. А затем отложила бумаги и взялась за вязанье. Предназначенный для ВВС носок стал удлиняться, спицы бодро пощелкивали. Но мысли ее были где-то далеко-далеко.

Глава 35

Громкий звонок вывел мисс Сильвер из задумчивости. Она подошла к двери, открыла. На пороге стоял сержант Эббот. Она пригласила его войти.

— Я тут подумал… надо бы нам поговорить, — несколько смущенно пробормотал сержант. Мисс Сильвер ободряюще улыбнулась.

Войдя в гостиную, он согласился с ней, что погода слишком холодная для этого времени года — то и дело эти резкие перемены, — а также в том, что очень неплохо иметь в доме газовый камин. И вот когда они уселись и мисс Сильвер снова взялась за свое вязанье, он сказал:

— Мы снова вызывали миссис Смоллетт. Она работала и у мисс Роланд, и у мисс Гарсайд. И она твердо заявила, что кольцо принадлежит мисс Гарсайд. И об инициалах на том, втором, она тоже знала. Всюду сует свой нос.

Мисс Сильвер вздохнула.

— Эти женщины… всегда такие любопытные. Проводят всю жизнь в домах чужих людей и, вполне естественно, интересуются тем, что там происходит. Ведь собственная их жизнь зачастую так однообразна и скучна. — Она взглянула на него поверх щелкающих спиц. — Надеюсь, старший инспектор не поступит опрометчиво в вопросе ареста мисс Гарсайд.

На губах сержанта Эббота мелькнула ироническая улыбка.

— А вы когда-нибудь видели, чтобы он поступал опрометчиво? — пробормотал он.

Мисс Сильвер окинула его укоризненным взглядом.

— Осторожность — это добродетель, если от тебя зависят жизни других людей, — заметила она. — Должна признаться, лично я не считаю подмену колец основополагающим доказательством вины. Это одна из тех улик, которые лишь на первый взгляд кажутся убедительными, но зачастую позже объясняются самым естественным образом. Нет, разумеется, вполне возможно, что мисс Гарсайд заполучила ключи от квартиры мисс Роланд, а затем вошла в нее с целью подменить кольцо, что она была удивлена, застав хозяйку дома, и даже ударила мисс Роланд статуэткой по голове, чтобы та не позвонила в полицию. Возможно также, что она нанесла мисс Роланд вполне обычный визит, в ходе которого вдруг возникла необходимость вымыть руки. Кольца мисс Роланд были найдены на полочке у раковины. И перепутать кольца она могла чисто случайно. Такова, во всяком случае, может быть линия защиты. И лично я твердо уверена в одном: кто бы там ни мыл статуэтку и ни бросал ее на диван, мисс Гарсайд не имеет к этому отношения.

Фрэнка Эббота заинтересовало это высказывание, он заметно оживился.

— Но почему вы пришли к такому выводу?

Мисс Сильвер окинула сержанта снисходительным взглядом. Он был примерно того же возраста, что и ее племянник Говард, находившийся сейчас где-то на Ближнем Востоке. Но Говард, разумеется, гораздо симпатичнее.

— Миссис Смоллетт очень хорошо описала характер мисс Гарсайд. Подобно многим одиноким женщинам, она очень опрятна и во всем соблюдает строжайший порядок. Сама же миссис Смоллетт к разряду аккуратисток, как мне кажется, не принадлежит. Поэтому с таким неодобрением относится к стремлению мисс Гарсайд добиться того, чтобы все стояло на своих местах, и противопоставляет ей миссис Уиллард, для которой, по ее словам, главное, чтобы было чисто, а все остальное значения не имеет, в том числе — где, что и как стоит или лежит.

Фрэнк Эббот тихо присвистнул.

— А ведь верно!

Мисс Сильвер кашлянула.

— Уверена, что такая аккуратная женщина, как мисс Гарсайд, непременно вернула бы отмытую статуэтку на прежнее место, на каминную полку.

— А миссис Уиллард все равно, куда ставить вещи, хотя она любит чистоту, так?

Спицы снова защелкали в руках мисс Сильвер.

— Да, если верить миссис Смоллетт.

Фрэнк Эббот откинулся на спинку кресла и окинул ее недобрым взглядом бледно-голубых глаз.

— Могу я узнать, откуда исходит эта ваша столь непоколебимая уверенность?

Ответом была снисходительная улыбка.

— Да оттуда, что я помогала ей мыть посуду после ленча у миссис Андервуд.

Он тоже улыбнулся.

— Ах, так вот каким образом вы отнимаете хлеб у нас, бедных полицейских! Самому мне было бы не слишком ловко ввалиться в кухню и предложить свои услуги по мытью посуды. Что же еще она вам рассказала?

— Много чего, но далеко не все относится к делу. Тут вот что любопытно: по ее мнению, мисс Гарсайд переживает глубокий финансовый кризис. Уже на протяжении долгого времени обходится без услуг домработницы. Распродала мебель, и миссис Смоллетт уверяет, что целую неделю в доме у нее не было ни крошки еды. Вплоть до сегодняшнего утра, когда она вернулась с корзиной, полной продуктов.

— Так, значит, вот почему она уселась завтракать сразу после возвращения из города. Первый раз Кёртис не застал ее дома, а когда зашел во второй раз, она завтракала. Он еще подумал: странное время выбрала для завтрака эта особа. Может, она продала кольцо? Шеф собирается побеседовать с ней, когда вернется. Уехал допросить мужчину, за которого Карола Роланд собиралась замуж, хочет выяснить, мог ли он иметь отношение к убийству. Если это его отпечатки остались на бокале, если он распивал спиртное с девушкой за час до убийства, тогда он, наверное, последний, кто видел ее в живых… или же именно он ее и убил. Если шеф вычеркивает его, у нас остается только мисс Гарсайд. Ну разве что в последний момент вдруг объявится кто-то еще. А вы действительно подозреваете миссис Уиллард или же намеренно направляете нас по ложному следу?

Мисс Сильвер укоризненно кашлянула.

— Это вполне в характере миссис Уиллард вымыть статуэтку, а потом бросить ее где попало. Сегодня утром миссис Смоллетт заходила в квартиру Уиллардов. Это ее обычный день уборки. Мистер Уиллард впустил ее и предупредил, чтобы не заходила в спальню, потому как миссис Уиллард все еще спит. И еще он выглядел страшно расстроенным, а когда миссис Смоллетт заговорила о смерти мисс Роланд, воскликнул: «Не надо, не желаю ничего слышать!» — и с этими словами выбежал из квартиры. Она нашла платье, в котором миссис Уиллард была вчера, — оно лежало скомканное и мокрое на дне шкафчика в ванной. И сказала: «Новое платье и совершенно чистое, к чему это ей понадобилось стирать его?» И еще сказала, что мистер Уиллард «ухлестывал» за мисс Роланд. Она, конечно, ужасная сплетница и много чего могла напридумывать, но…

Тут Фрэнк Эббот снова присвистнул.

— Сколько еще людей могли убить эту девушку, вы как полагаете? На данный момент в подозреваемых у нас Армитейдж, миссис Андервуд, некий состоятельный джентльмен из Сити, мисс Гарсайд и миссис Уиллард. Embarras de richesse [10]. Думаю, далеко не у каждого из названных были причины.

— Я не утверждаю, мистер Эббот, что кто-либо из названных вами людей убил ее. Думаю, что и мисс Гарсайд, и миссис Уиллард следует допросить. И что это платье, которое непонятно почему вдруг постирали, следует отдать на экспертизу, проверить, нет ли на нем пятен крови. Если стирали не слишком тщательно, следы могли остаться. И еще, мне кажется, неплохо было бы узнать как можно больше о прошлом всех обитателей этих квартир. Лемминги и мисс Гарсайд прожили здесь довольно долго. Уилларды — два года. Мистер Дрейк — тоже два года, но никто из соседей ничего о нем не знает. Он считается человеком загадочным. Спунеры поселились здесь относительно недавно, но сейчас в отъезде. Сравнительно недавно въехали в дом Вандерлёра миссис Андервуд и та престарелая дама с первого этажа, миссис Мередит. Что касается миссис Андервуд, я познакомилась с ней в доме моих друзей, которые давно и хорошо знают и миссис Андервуд, и ее мужа, подполковника авиации Андервуда. Теперь о майоре Армитейдже, тут надо запрашивать военное министерство. И я также предложила бы узнать бывший адрес миссис Мередит и сколько времени находятся при ней ее служанка и компаньонка. Полагаю, что для старшего инспектора это не составит особого труда. Он необыкновенно скрупулезен в работе.

— Вообще-то, — небрежным тоном заметил Фрэнк Эббот, — мы пока что просто не видим за деревьями леса. И мне бы очень хотелось знать, что это, по-вашему, за деревья. Нет, не официально, конечно, так, строго между нами — unter vier Augen [11]. Очень выразительная идиома, вы не находите? Но четыре глаза куда лучше. Представьте, два терпеливых профессора сидят перед микроскопом и с удручающим старанием разглядывают нового микроба. Однако вернемся к нашим баранам. Вы только что назвали меня мистер Эббот. Так вот, это неправильно — на самом деле я сержант Эббот. Но если вы готовы хотя бы ненадолго пренебречь этим обстоятельством, мне со своей стороны очень любопытно было бы знать, что это за деревья. Так, исключительно между нами, двумя простыми людьми, которые сидят и сплетничают перед газовым камином.

Мисс Сильвер поджала губы, но в глазах ее по-прежнему светилась доброта. Весьма дерзкий молодой человек, но она, подобно многим старым девам, симпатизировала молодым и дерзким. А потому ответила после недолгой паузы:

— Да, мистер Эббот, это газовый камин. Что же касается «сплетничаем», не уверена. Я и без того уже, возможно, наговорила вам больше, чем следовало бы. И чтобы прийти к верному и окончательному выводу, нам потребуются доказательства во всей их полноте. А пока что все свидетельства состоят из неопределенного числа слов и действий, которые взаимодействуют между собой, комбинируются, разъединяются и вновь соединяются. Сплетни выхватывают некоторые из этих слов и действий, фокусируют их, они попадают в центр внимания, их рассматривают под микроскопом, а в результате нарушен баланс, и картина получается искаженная. Именно это, вне всякого сомнения, имел в виду лорд Теннисон, когда писал: «Явная ложь может быть встречена и отвергнута с неподдельным возмущением. Но с ложью, в которой есть доля правды, бороться гораздо труднее». — Она перевернула носок и смиренно посмотрела поверх него.

Фрэнк Эббот улыбнулся. Если в его голосе и была нотка насмешки, то в целом звучал он вполне искренне.

— А знаете, вы так и не ответили на мой вопрос. Думаю, просто не хотели или же забыли, о чем я спрашивал. Я говорил, что мы не видим за деревьями леса, и спросил, что это, по-вашему, могут быть за деревья. Иными словами, стоит ли что-то за всем этим, и если да, то что именно? Обычное ли это убийство, мотивом которого послужила ревность, или просто несдержанность характера, или же то было нечто другое? Нечто, что превращает убийство в симптом болезни, фигурально выражаясь.

Мисс Сильвер подняла на него глаза.

— А вы чувствуете это, мистер Эббот?

Он смело встретил ее взгляд, светлые глаза его прищурились, смотрели пристально.

— Думаю, да.

Она мрачно кивнула:

— Да.

— Так вы скажете мне, что стоит за всем этим?

— Думаю, это шантаж, мистер Эббот.

Глава 36

Миссис Смоллетт зашла в квартиру под номером один примерно в то же время, когда сержант Эббот позвонил в седьмую. Предлог у нее был — миссис Смоллетт зашла спросить, заказывала ли мисс Крейн именно бледно-желтое мыло с запахом примулы, «потому что если да, я могу заскочить в лавку по пути домой, купить и принести завтра прямо с утра». Но на самом деле ее так и распирало от чувства собственной значимости — старший инспектор вызывал ее уже во второй раз, и ей хотелось поделиться этой новостью.

Престарелая леди как раз улеглась отдохнуть, и мисс Крейн была вся внимание.

— Ну и само собой, они просили никому ничего не говорить. Полиция всегда об этом просит, остается лишь гадать, они что, считают нас мумиями из музея, что ли?… Ведь люди есть люди, и у всех у них есть языки, и они вправе использовать их по назначению. Никому ничего не говорить, так велел инспектор, и я, конечно, не буду, — слова не скажу ни единой душе, я ведь не какая-нибудь там болтушка!

— О нет, что вы, — согласилась с ней мисс Крейн. — И разумеется, я ни в коем случае не собираюсь выпытывать, что там и как.

Миссис Смоллетт кивнула:

— Знаю. Так вот, строго между нами. Они подозревают мисс Гарсайд, и я скажу вам почему. Помните кольцо у нее на руке? Ну, с большим таким бриллиантом?

Мисс Крейн растерялась.

— Нет, не припоминаю…

Они находились на кухне, миссис Смоллетт стояла, прислонившись к буфету, на плите уже засвистел чайник, а мисс Крейн расставляла чашки.

— Вот видите, вы не помните, — многозначительно заметила миссис Смоллетт. — Странная дама, эта мисс Гарсайд. Она всегда надевала перчатки, перед тем как выйти из дома, и не снимала до возвращения. Так вот, это кольцо было украшено всего одним бриллиантом, зато большим, и она носила его, не снимая. Ну и первое, что я заметила, когда однажды мисс Роланд вошла с таким же кольцом, так это, что они похожи, кольца, я имею в виду. И сказала ей, убирая комнату: «Занятное дело, — говорю я, — что у вас с мисс Гарсайд одинаковые кольца, прямо как две горошины в стручке». И вот примерно неделю спустя она сказала мне, что видела кольцо мисс Гарсайд и что я оказалась права. Как раз в это время у мисс Гарсайд вывозили мебель, и она стояла на площадке, а мисс Роланд проходила мимо и увидела кольцо у нее на пальце. Так вот, инспектор приглашает меня, я вхожу, а он протягивает мне кольцо и спрашивает: «Когда-нибудь видели раньше это кольцо, миссис Смоллетт?» Ну и я отвечаю: «Видела, чуть ли не каждый день». А он тогда спрашивает: «Чье это кольцо?» А я отвечаю, что это кольцо мисс Гарсайд. Тогда он спрашивает, откуда мне это известно, и я говорю ему: «Как же неизвестно, ведь я видела его под самым своим носом, почитай, каждый день на протяжении пяти лет». Ну и он тогда спрашивает, известно ли мне, что у мисс Роланд было в точности такое же кольцо, и я говорю — да, конечно. А он: «Вы бы могли различить эти кольца?» И я отвечаю ему: «Конечно. Ведь я много раз держала кольцо мисс Роланд в руках, и там внутри инициалы, две буковки, „М“ и „Б“. И еще она мне говорила, что это фамильное кольцо». Ну и тогда он сказал, что я могу идти, но только никому ничего не рассказывать.

Мисс Крейн внимала ей, раскрыв рот и молитвенно сложив ладошки.

— О! — воскликнула она. — О, миссис Смоллетт, что, по-вашему, это означает? Я насчет колец. Все это выглядит так странно…

Миссис Смоллетт покачала головой:

— Только не спрашивайте меня, что это означает, мисс Крейн. Меньше знаешь, крепче спишь. Нет, я не хочу сказать, что кого-то там подозреваю и все прочее, но если бы в квартире убитого человека нашли мое кольцо вместо того, которое должно было там находиться, ну… тогда бы я чувствовала себя неспокойно, это еще мягко выражаясь. И вот что еще я вам скажу, мисс Крейн, только смотрите, чтоб никому! Когда в то утро мисс Гарсайд вошла в дом с корзиной, полной продуктов, миссис Лемминг как раз выходила из своей квартиры. Ну, вы знаете, они с миссис Гарсайд в хороших отношениях, а потому остановились поболтать, и я случайно слышала, о чем они говорили. Миссис Лемминг спрашивает мисс Гарсайд: «Чем это вы занимались вчера вечером? Я целых три раза пыталась дозвониться вам по телефону, — говорит она, — и было это где-то между половиной девятого и девятью, а вы не подходили». А мисс Гарсайд прямо вся так и засмущалась и говорит, что спускалась в подвал к Беллу, хотела, чтобы тот посмотрел, что у нее с краном. Ну и тут миссис Лемминг засмеялась — противно так — и говорит: «Ну, если это было в половине девятого, то, чтобы найти Белла, вам пришлось бы идти не в подвал, а гораздо дальше, потому как в доме его в это время не найдешь, и возвращается он в половине десятого. Так что вы выбрали для визита к нему не самое подходящее время, моя дорогая. К тому же прогулка эта заняла у вас чуть ли не полчаса». И тут мисс Гарсайд нервно так спрашивает: «Полчаса? Это вы о чем? Какие еще полчаса?» А миссис Лемминг ей и отвечает: «Я звонила вам без двадцати пяти девять, потом без двадцати девять, потом где-то без четверти или без десяти, но мне так никто и не ответил». И тогда мисс Гарсайд говорит, что, должно быть, с телефоном что-то не в порядке, и потом ей пришлось ждать лифт, чтобы подняться. Просто смешно, не правда ли? С тем же успехом она могла сбегать на почту, вот только все в доме знают, она и шагу не ступит из дома после наступления темноты и уж тем более — затемнения. Но что толку тогда выдумывать всякие небылицы, верно, мисс Крейн?

— Да уж, действительно, — согласилась с ней мисс Крейн.

— Я бы никому об этом не стала рассказывать, кроме вас, если бы не эта маленькая девчонка, что ходит в услужении у миссис Андервуд. Она вообще-то очень славная и добрая, помогла тут мне перемыть посуду после ленча, и мы с ней разговорились. И она сказала то же самое, о чем твердим и мы с вами, — с полицией надо держаться и разговаривать поаккуратнее. Но ведь человек не может запретить себе думать, верно? А мысли всякие приходят.

Мисс Крейн, похоже, расстроилась.

— Внешность порой бывает так обманчива…

— Будем надеяться на лучшее, — сказала миссис Смоллетт и удалилась.

Сегодня у Пейкер был выходной, и мисс Крейн принялась готовить чай для престарелой хозяйки дома.

Глава 37

Во всех квартирах дома Вандерлёра жильцы были заняты приготовлением чая. Миссис Уиллард, проспав несколько часов, почувствовала себя гораздо лучше и приготовила чашечку горячего крепкого чая, которым запивала тост, намазанный тонюсеньким слоем масла. Мистер Уиллард до сих пор не вернулся, но он никогда не приходил домой к чаю, за исключением суббот и воскресений, так что она не беспокоилась. Ей казалось, что она только что очнулась от какого-то ночного кошмара. Альфред, конечно, наделал глупостей, но снова был при ней. Надо же, стоял перед ней на коленях и рыдал. Карола Роланд мертва. Она сама хорошо выспалась и теперь с наслаждением пила чай.

Айви Лорд вернулась из города. Парня своего она видела только на расстоянии, но помахала ему рукой, а он ответил улыбкой, так что настроение у нее сразу улучшилось. После ленча миссис Андервуд прошла прямо к себе в комнату и, наверное, сейчас отдыхает. Джайлз и Мид остались в гостиной вдвоем. Мид не хотелось ни о чем думать. Она чувствовала себя как после анестезии, которая полностью заглушила боль. Сознание вернулось, но в этом состоянии человек обычно боится даже шевельнуться, опасаясь, что боль может вернуться. Она чувствовала себя так уютно, сидя в объятиях Джайлза, прижимаясь щекой к его щеке и слушая, что он ей нашептывает.

И вот появилась Айви с подносом, а после этого открылась и закрылась входная дверь. Вошла миссис Андервуд и сказала жалобным голосом:

— Ума не приложу, чем там занимается мисс Сильвер. Просидела в квартире Спунеров весь день. Я только что выходила посмотреть, не идет ли она, но ни слуху ни духу. Позвони ей, Мид, и скажи, что чай готов. Номер ты знаешь. — Она уселась в кресло и, когда Мид подошла к телефону, сказала: — У мисс Гарсайд была гостья — что за чудеса творятся в доме! Я видела, как она входила в лифт.

Мисс Гарсайд только что налила кипяток из большого чайника в маленький коричневый заварочный, явившийся на смену дорогому серебряному сервизу времен королевы Анны, и тут в дверь позвонили. Она отворила и с удивлением увидела перед собой человека совершенно незнакомого — ультрамодную молодую даму с несколько избыточным макияжем, светлые волосы спадают на плечи роскошными локонами, нарядное черное пальто, маленькая шляпка, лихо сдвинутая набок, глаза затеняют очки в светлой черепаховой оправе. Гостья вошла в прихожую и заговорила с жеманным акцентом:

— Мисс Гарсайд?

Мисс Гарсайд слегка наклонила голову.

— Не могла бы я переговорить с вами, всего минутку? Я насчет кольца.

Мисс Гарсайд затворила входную дверь. Сдержанные манеры, которыми она всегда отличалась, стали еще сдержаннее.

— Вы из «Эллингемс»? — спросила она.

Беседа действительно была недолгой. Некоторое время спустя посетительница вышла из квартиры и спустилась вниз в лифте. В этот момент ее и увидела миссис Андервуд.

Женщина в черном быстрым шагом пересекла холл, вышла на улицу и скрылась из виду. Ее слова о кольце и ответ мисс Гарсайд никто, кроме них двоих, больше не слышал. А потому никому и в голову не пришло как-то связать ее появление с ювелирной лавкой «Эллингемс» или же с кольцом. Что произошло между ней и мисс Гарсайд в закрытой квартире, оставалось лишь гадать. Но главное состояло в другом — эта таинственная дама была последним человеком, видевшим мисс Гарсайд в живых.

Глава 38

Мисс Сильвер с удовольствием пила чай. До чего же эта комната светлая и уютная. На улице сырость и туман, но здесь, в гостиной миссис Андервуд, так светло и тепло — в небольшом камине ярко пылает огонь. Айви напекла очень вкусных ячменных лепешек, а подполковник Андервуд прислал жене с севера мед. Все вели себя довольно тихо. Что и понятно. Ведь совсем недавно в доме случилось трагическое происшествие со смертельным исходом, и, хотя смерть мисс Роланд не была чьей-то личной потерей, бедняжка как-никак доводилась родственницей майору Армитейджу: была вдовой его покойного брата. Так что вполне естественно, что лицо его было мрачно и сосредоточенно и что невеста его была бледна и потрясена до глубины души. Что и говорить — не слишком приятный опыт для молоденькой девушки. Миссис Андервуд тоже вела себя сдержанно и смотрела озабоченно. Здесь явно не мешало хоть немного разрядить обстановку.

И мисс Сильвер предприняла такую попытку. В поисках удобоваримой темы она затеяла разговор о каких-то пустяках, перемежаемый бесконечными расспросами обо всем, что творится в этом доме, и присутствующим ничего не оставалось, как отвечать ей. Особый интерес она проявила к мистеру Дрейку, которого видела лишь мельком, по прибытии в дом Вандерлёра.

— Такой интересный мужчина… с виду настоящий романтик. И еще он кого-то мне очень напоминает. Уж не знаю, сумеете ли вы помочь мне вспомнить…

Мид, выдавив улыбку, заметила:

— Наверное, Мефистофеля?

Мисс Сильвер так и засияла.

— Ну конечно же! Боже, как глупо, как это я сама не догадалась! Да, просто удивительное сходство. Надеюсь, оно не распространяется на характер. Так чем, вы говорили, он занимается?

В голосе Мид звучало сомнение:

— Не знаю…

— Никто не знает, — заявила миссис Андервуд, всем своим тоном выражая неодобрение.

Джайлз приподнял брови, мисс Сильвер заметила мягко:

— Боже! Звучит весьма интригующе.

Миссис Андервуд покачала головой. Прическа из крашеных, уложенных волнами волос была в полном порядке, но лицо выглядело дряблым, и морщин прибавилось, словно она постарела за это время лет на десять. Она заметила жестко и укоризненно:

— Никто про него совершенно ничего не знает. И я советовала бы Агнесс Лемминг быть поосторожнее, иначе она может попасть в нешуточные неприятности.

На протяжении следующих пяти минут мисс Сильвер выслушивала все, что миссис Андервуд собиралась высказать Агнесс Лемминг, но так и не высказала.

— Видела тут, как они шли вместе из города. Очевидно, она знает, когда прибывает его поезд, вот и ходила встречать под предлогом, что за покупками. Что он в ней такого увидел — просто ума не приложу. И на месте ее матери я постаралась бы узнать о нем как можно больше…

Мид опечалилась и промолчала. Мисс Сильвер решила сменить тему и переключилась на другую квартиру.

— Миссис Мередит… очень приятная пожилая дама. Так отзывалась о ней миссис Смоллетт. Но к сожалению, глухая. Вы с ней знакомы? Вроде бы она неплохо ладит с преданной ей компаньонкой, мисс Крейн, а вот служанка у нее всегда такая мрачная, хмурая, не подступишься. Интересно, уж не в родстве ли она с Мередитами, о которых я слышала от одного своего старого доброго друга? Вы, случайно, не знаете, где жила пожилая леди до того, как переехала сюда?

Мид испытала явное облегчение при смене темы разговора, а потому с готовностью откликнулась.

— Белл говорил… — начала она, а потом вдруг запнулась.

— Белл? — резко спросила миссис Андервуд.

— Да. Говорил, что когда миссис Мередит еще только сюда переехала, ее вывозили на улицу в кресле, и она всякий раз спрашивала, поедут ли они в пассаж «Пентайлз», а однажды выразила желание посетить Тоад-Рок [12]. И еще она говорила Беллу, что прежде жила на Маунт-Плезант, — это когда он помогал спускать кресло по ступенькам. Но теперь она почти ни с кем не разговаривает, бедняжка.

— Печально, — заметила мисс Сильвер мягко. — А теперь расскажите мне что-нибудь о мисс Гарсайд. Я с ней еще не познакомилась, но эта дама меня очень интересует. Что вам известно о ее вкусах, пристрастиях, возможно, каких-то знакомых?

Миссис Андервуд еще более неодобрительно и резко покачала головой.

— Считает себя лучше других — это нам всем известно. Однако не думаю, что хоть кто-то знает почему. Прежде она жила в одном доме с братом, вроде бы он был профессором, и они много путешествовали вместе. Объездили Францию, Германию, Италию, другие страны. Наверное, поэтому она так много о себе возомнила.

— Лемминги ее знают, — вставила Мид. — Агнесс говорит, что мисс Гарсайд очень гордая и замкнутая особа. Переехала сюда после смерти брата, и, боюсь, материальное ее положение оставляет желать лучшего. Агнесс ее жалеет.

— Понимаю… — протянула мисс Сильвер и принялась задавать кучу вопросов о мистере и миссис Уиллард и Леммингах.

Глава 39

Чаепитие закончилось, и мисс Сильвер перебралась в кухню.

— Нас тут целая толпа, так что уверена, Айви, ты не будешь против, если я помогу тебе перемыть посуду. После ленча я помогала миссис Смоллетт, и мы с ней справились очень быстро.

В глазах Айви светилось сомнение. Она вовсе не была уверена, что ей на кухне нужен помощник, тем более — посторонняя женщина. Если бы мисс Мид вызвалась помочь — тогда другое дело, но она выглядела такой усталой и расстроенной, к тому же к ней пришел майор Армитейдж. Однако мисс Сильвер одарила Айви такой лучезарной улыбкой, что та тотчас передумала.

— Спасибо, вы так добры.

— Чудесный фарфор, — весело заметила мисс Сильвер. — Больше всего на свете люблю такие меленькие розочки. О, смотрю, у вас тут и горячая вода имеется. Какое удобство!

Айви открыла кран и начала складывать чайные принадлежности в большую миску из папье-маше. Мисс Сильвер болтала не умолкая. Девушка выглядела подавленной, глаза до сих пор красные, заплаканные, мисс Сильвер заметила это еще с самого утра, когда только пришла. Так что послать Айви прогуляться после ленча было неплохой идеей. После этого ей стало заметно лучше. И она сказала:

— Ты такая ловкая и быстрая, да и руки у тебя просто золотые, Айви. Даром что была циркачкой, акробаткой. Мисс Мид сказала мне об этом. Поразительно интересная, должно быть, жизнь! Примерно с год назад я прочла одну очень занимательную книгу о жизни цирковых артистов. Кажется, речь там шла о цирке Люка — до чего же увлекательное, завораживающее чтение. Работать после этого по хозяйству, должно быть, не слишком весело?

И тут Айви принялась рассказывать ей о Глэд, о нечастном случае и о том, что врачи не думали, что она после этого даже ходить сможет.

— Но как видите, я хожу, да что там, бегаю и в полном порядке. Но ни за что на свете не встала бы больше на проволоку. Просто не смогла бы. Давно не тренировалась, да и без Глэд это было бы уже совсем не то. Ужас до чего по ней скучаю, так что если вернусь, будет еще хуже. Мы ведь не были по-настоящему цирковыми, нет. По большей части выступали в варьете. Глэд и Айви — так нас звали. У меня до сих пор целы старые программки с нашими именами. Кажется, целая вечность с тех пор прошла.

— Там вы и познакомились с мисс Роланд? — тихо спросила мисс Сильвер.

Айви выронила фарфоровую чашку в розочках. Чашка упала в раковину и разбилась. Девушка вскрикнула.

— Не пугайтесь, — сказала мисс Сильвер, — и не расстраивайтесь из-за чашки. Ведь именно выступая в варьете, вы познакомились с мисс Роланд, так или нет?

Айви растерянно заморгала.

— Она не хотела… чтобы кто-нибудь знал, — пробормотала девушка.

— Да уж, наверное, — сказала мисс Сильвер. Во взгляде, устремленном на Айви, светилась доброта. — Но теперь это уже не имеет значения.

Айви стояла спиной к раковине, вцепившись в ее края сильными худыми руками.

— А вам-то что за дело? Я ни слова никому не сказала, клянусь, ни единой живой душе. Она была добра к Глэд и ко мне, еще когда мы были детьми. Позволяла нам смотреть, как одевается, помогать прикреплять крылья. У нее был свой номер, он назывался «Волшебная бабочка». О! Она была такая красивая! Она не хотела, чтобы здесь кто-нибудь знал, что мы знакомы. Но сейчас, конечно, уже все равно. Она умерла.

И тогда мисс Сильвер сказала добрейшим и тишайшим своим голосом: