Зеркало для России: о чем молчит власть Кирпичев Вадим

Возможна ли демократия в США?

На шутов и ученых не обижаются.

Вы будете смеяться, но глаза на американскую демократию мне раскрыли в Одессе.

Как-то после обязательной программы в виде прогулки по Дерибасовской попросил я своих друзей – довольно известного юмориста и ученого-политолога – показать место, где, по утверждению Ильфа и Петрова, делалась вся контрабанда Советского Союза. Когда мы втроем очутились на знаменитой Малой Арнаутской улице, речь естественным образом зашла об Остапе Бендере, Энди Таккере, Джеффе Питерсе и прочих благородных жуликах, а затем разговор сам собой переключился на тему американской демократии. Тут-то одесситы и раскрыли мне ее секрет. Так что мне остается лишь поделиться с вами тайным знанием о политической системе США.

Вот что я узнал в Одессе за американскую демократию.

Вы – в Америке! Заходите в шикарный супермаркет типа небоскреб. Перед вами километры сияющих полок. Но что это? «Где я и где мои вещи? – спрашиваете вы. – Неужели на Пятой авеню случилась новое мышление, и я попал в советский магазин времен поздней Перестройки с его бесконечными рядами банок морской капусты?» В отделе игрушек – только ослики и слоники, в отделе напитков нет ничего, кроме пепси-колы и кока-колы. И так везде: подходите к любой полке, а на ней только два вида товаров. Вы бросаетесь на второй этаж, на третий, поднимаетесь до последнего 50-го этажа, а ничего не меняется – купить можно только два сорта колбасы.

Это не гипербола – это политический магазин США и американская демократия в чистом виде. Хороший вопрос для знатоков из игры «Что? Где? Когда?»: назовите третью политическую партию США.

Сенат США: 56 демократов, 41 республиканец, 2 независимых сенатора, одно место вакантно.

Палата представителей США: 435 мест, 256 принадлежат демократам. А слабо догадаться, сколько имеют мест республиканцы? Будете опять смеяться, но получается задачка для пятиклассника: 435—256 = 179.

А что с губернаторами? В 2003 году губернаторские выборы в Калифорнии выигрывает республиканец Арнольд Шварценеггер (наш любимый Терминатор), на втором месте демократ, а кто занимает третье место? Ба, давно не виделись – опять республиканец! И только на четвертом месте находится кандидат от «зеленых» с жалкими 2,8% голосов. И таких примеров можно приводить без счета.

Схожая картина и на других 49 этажах-штатах американского политического супермаркета.

В математике имеется так называемое нормальное распределение величин – оно и встречается чаще всего в природе. К примеру, этому распределению подчиняется рост человека. Кривая нормального распределения напоминает верблюжий горб или холм. Процессы, в которых царствует свобода и случай, и описываются таким «горбом».

Две партии-близнецы и горстка независимых кандидатов не укладываются ни в какую нормальную математику. При свободной игре политических сил такая конструкция абсолютно невозможна. А вот если за кулисами стоят режиссеры, тогда да, тогда многое понятно.

А так – полная свобода! Кока-кола? Пепси-кола? Левый рельс? Правый рельс? Выбирай! Такая вот свобода выбора для трамвая.

Из экономики известно, что если на рынке всего лишь три крупные компании, то этот рынок нельзя назвать свободным. Три компании не могут закрутить свободную конкуренцию. Требуется не менее четырех игроков, чтобы рынок считался свободным, конкурентным и демократичным. А если крупных игроков даже не три, а всего два? А мелких, считай, и нет.

Американцы известны как добрые, наивные, простодушные, доверчивые люди – вот им и рассказывайте сказки о свободной двухпартийной демократии, а нам, скептикам-византийцам, – не надо. То, что называется американской демократией, есть монопольно организованный политический рынок, на котором два игрока поделили всю прибыль на двоих и конкурентов к пирогу не подпускают на пушечный выстрел. Демократы и республиканцы. Республиканцы и демократы. Две партии на трехсотмиллионную страну, просто какой-то нерушимый блок демократов и республиканцев.

Вам еще аргументов? Извольте. Метеориты падают с неба на землю. Если сумасшедший метеорит сорвался с земли и помчался к облакам, то это уже объект не естественный, а искусственный, управляемый – перед нами ракета, и она прет против всех естественных законов падения свободных тел.

Что творится в демократическом мире? Сотни стран, тысячи земель, областей и провинций, и во всех парламентах мы видим многопартийные системы. Весь мир под чиняется нормальному распределению: несколько крупных партий, десяток небольших, россыпью – мелкие партии. В мире практически нет политических систем, похожих на американскую, двухпартийную. Европа, Латинская Америка, Азия – везде многопартийные парламенты. А как иначе в свободной стране? Это политический свободный рынок, одни партии-фирмы погибают, разоряются, другие возвышаются, третьи рождаются. Бурлит свободная жизнь!

Свободная демократия – многопартийна (обратное утверждение неверно). США в этом плане уникальная страна с совершенно искусственной политической системой, основанной на умном и жестком управлении. Население США – это белые, черные, цветные, мексиканцы, кубинцы, китайцы, и на всех – всего две партии, а фактически одна. Плюс система выборщиков. Изумительная система: народ машет флажками, а мудрые и ответственные собственники все решают. И вы нам будете говорить о свободе выбора?

Впрочем, вру, есть еще на Земле страна с двухпартийной системой – это Лилипутия, кажется, там тоже выбор сводился к двум партиям. Так не Джонатан ли Свифт подсказал Америке ее уникальную систему?

Схема получается простая.

Не демократия. В стране одна партия. Это СССР, КНДР.

Управляемая демократия. В стране две партии. США.

Свободная демократия. В стране многопартийная система. Большинство стран мира.

Вопрос: а являются ли США вообще демократической страной? Ответим на него. Да, несмотря ни на что, – являются. В США работает управляемая несвободная демократия. Внутрипартийная конкуренция, система праймериз, свободная пресса – все это позволяет назвать США демократической страной. Система дает главный демократический продукт: обновляет элиты. А раз элиты обновляются через выборы, значит, демократия имеет место быть. И мы можем смело отнести США к странам с ограниченной демократией.

Причем я не говорю, что это плохо. Это гениально! Судите сами. На века попилить громадный политический рынок на две монопольные партии и при этом убедить весь мир в идеальности своей демократии и попрекать весь мир, что тот недемократично «ковыряется в носу».

Перед нами беспримерный картельный сговор. Америкой правит по сути одна республиканско-демократическая партия. А ведь это уголовное преступление. Если исходить из духа современной демократии, отцов-основателей США надо судить за нарушение антимонопольного законодательства, а после суда бухнуть в Нерчинск лет на десять. Сурово? Справедливо. Благородные жулики Энди Таккер и Джефф Питерс с их компанией «Таккер, Питерс и Сатана» – это же ягнята по сравнению с трестом «Осел энтертаймент» и фирмой «Слон инкорпорейтед», которые подковерно поделили политический рынок на двоих, а нанятые ими акулы пера поют дифирамбы невиданной системе свободы выбора из двух трамвайных рельсов.

Если это не жестко управляемая демократия, то что?

Миф. Миф как средство управления. С детства этот миф имплантируется в головы школьников и студентов, а повзрослев, они уже сами, «самостоятельно» транслируют миф всему свету.

Попав в Сан-Франциско, мой хороший знакомый был удивлен мужиками, разгуливающими в джинсах с дырками на ягодицах. «Вот он, край настоящей демократии и свободы!» – восхитился мой приятель и остался там жить.

Свободы? Пожалуй.

Демократии? Нет.

Свобода ходить с голым, извините, задом, и есть гениальное американское изобретение, маскирующее управляемый характер пресловутой американской демократии.

Полиэтнизм США в принципе исключает для страны возможность свободной демократии. Так что Америка держится на двух столпах:

1. Жестко управляемая демократия, отсекающая антисистемные силы.

2. Миф о том, что это и есть самая настоящая демократия.

Так что не рассказывайте нам в Одессе сказки за американскую демократию. Плавали, знаем.

Однопартийная система США

В начале второго тысячелетия люди считали, что Солнце вращается вокруг Земли. В начале третьего тысячелетия они были уверены, что в США функционирует двухпартийная политическая система.

«Энциклопедия заблуждений человечества». Марс. Красноград. 3010 год

Хотите узнать, как называется единственная политическая партия США?

Но прежде чем раскрыть тайну, в которую посвящены лишь самые избранные представители элиты Северной Америки, давайте естественным образом вспомним КПСС. Если бы у коммунистов хватило ума разделить КПСС на КПСС-1 и КПСС-2 и закрутить вокруг них выборы по всем правилам современных политтехнологий, то СССР вполне бы мог простоять еще лет двести. Всего-то и нужно было – внутрипартийной демократией заменить демократию свободную. Но такая задачка жрецам из Политбюро была явно не по плечу.

Зато отцам-основателям американской политической системы хватило в свое время и ума, и знания человеческой природы, и понимания сути государственного устройства. Механизм придумали они чудесный, фактически ими был создан политический ванька-встанька. Что бы ни бросали избиратели в урны для голосования, за кого бы ни голосовали, а к победе все равно придет одна-единственная партия-монополист, которая уже больше века правит Америкой, Западом и половиной мира.

Итак, пришла пора раскрыть главный американский секрет.

«Готовы?» – как любит спрашивать Задорнов.

Тогда слушайте: единственная политическая партия США называется Либеральной. Демократы – это всего лишь левые либералы, а республиканцы – либералы правые. Обе квазипартии исповедуют одни и те же идеологические ценности (либеральные), к выбору между двумя сортами либералов и сводится вся американская свобода. А где, спрашивается, весь политический спектр буржуазного общества, где социалисты, социал-демократы, где, не к вашингтонской ночи будет сказано, коммунисты? Их нет и никогда не будет в коридорах американской власти. Система! Одна-единственная Либеральная партия США вечно будет править Америкой. А выборы, возможность что-то кричать с ящика, флажки и прочая мишура есть всего лишь маскировка идеологической либеральной монополии.

Плохо ли это?

Даже американские политологи признают недостатки американской демократии. Это тоже игра. Почему они так охотно признают свои недостатки? Да потому, что этих недостатков нет вообще. Все рассуждения о дефектах американской демократии призваны замаскировать то, что сама американская политсистема есть внутрипартийная демократия единственной Либеральной партии и в этой своей функции она недостатков не имеет. Только и всего. Для человека, знающего идеологическую кухню коммунистической системы, в американской системе все знакомо. О частных недостатках публицист может писать сколько угодно, но «обобщать» низя. Система священна и тем табуирована, «Партию не трожь!» говорили в таких случаях с дрожью святого гнева в голосе старые большевики в черно-белых фильмах, когда какой-нибудь незрелый фрондер перебарщивал с вольнодумством.

Но что нам эта американская политическая Гекуба? Мы-то с вами знаем, что она совершенна и изъянов у нее нет. С точки зрения функции политической имитации свободной демократии американская политсистема гениальна и безукоризненна. Эта жесткая диктатура денег безжалостно отсекает внесистемщиков, обновляет элиты, малюет красивый фасад якобы свободной демократии, маскирует монопольную власть либералов – ну что еще можно требовать от системы? Так что не смейте критиковать американскую «демократию». Она и в самом деле есть совершенство, если учитывать ее реальное, а не мифическое назначение, содержание, а не абстрактные демстандарты.

А в чем смысл самой либеральной идеи? Бедные, больные и малообразованные должны на равных соревноваться с богатыми и здоровыми выпускниками Гарварда. Не вышли чахлой грудью? Извините. Зато вы свободные люди, живущие в обществе свободной конкуренции.

Либеральная идея – это вовсе не принцип, а способ доминирования больших денег, который применяется и к людям, и к странам с одинаковым успехом. Для сильных и богатых. Осталось провести либерализацию бокса, чтобы любой домосед мог подняться с дивана и выйти на ринг против братьев Кличко.

Демократия как способ мирового господства

В мире идей многое решают деньги. Кто печатает деньги, тот печатает истину. Деньги сейчас у финансово-промышленных кругов, вот они и пиарят свою либеральную идеологию. Тычут ею в физиономию недемократических стран, а то и Б-52 туда отправляют для проведения ковровой демократии.

А что было всего лишь полвека назад на том же супердемократическом Западе? США – крепко расистское государство. Грецией заправляют черные полковники, Испанией и Португалией повелевают диктаторы. Но заметьте, никто не превращал Сиэтл в Хиросиму ради соблюдения прав афроамериканцев.

Перелетим в сегодня. В Англии носятся с королевой как с иконой. А ведь королева есть символ жестокой, преступной, ужасной авторитарной монархической власти. Что, господа, свой авторитаризм не пахнет? В том-то и дело, что многие нынешние демократии вызревали столетиями из монархий. Именно монархии формировали нации, добивались единства элиты, а уже потом состоявшиеся страны отправлялись в свободное плавание без страха развалиться по дороге. Выходит, для западных стран авторитаризм есть естественный этап по пути к демократии. Они не дают в обиду своих королей.

Все меняется, когда нынешние западные Юпитеры начинают учить демократии быков третьего мира. Тут уж никаких компромиссов, а вынь ты и положь им либеральное общество в чистом виде! Но требуют не у всех. Удивительным образом (случайно, наверное) получается так, что строго соблюдать законы демократии требуют у политических противников США, а на антидемократические шалости союзников США внимания почему-то не обращают.

Во что превращает демократия не готовые к ней страны, хорошо видно на примере многих африканских стран. Страна сырая, нация не сложилась, общество клановое: при таких условиях демократия превращает страну в больное, рыхлое, коррумпированное гособразование. США орден Ленина заслужили за дискредитацию идеи демократии. Слишком часто они спекулировали на этой идее ради пошлой геополитической выгоды. Турция проводит военную операцию против курдов – в демократическом Багдаде на берегах Потомака все спокойно. «Гуд» в Турции с демократией. Сербы пытаются защитить свои исконные территории, а Б-52 не хотели? И килотонны в очередной раз определяют правильную трактовку либеральных свобод. Любимые двойные стандарты правили и правят бал в политике.

Демократия не чипсы и не кола – для импорта не годится, а вот для утверждения мирового господства в самый раз. Выгодно поддержать людоедов-националистов (практически фашистов) для ослабления России? Поддержим. Невыгодно критиковать «своих сукиных сынов» (Кеннеди) – промолчим.

Разумеется, настоящий западный политолог может доказать что угодно. Хусейн – кровавый тиран. Пиночет – белый пушистый демократический зайчик. Отделение Косово от Сербии есть торжество свободы и демократии.

Отделение Абхазии от Грузии есть апофеоз российского тиранства и империализма.

Увы, сплошь и рядом «забота о демократии» со стороны США прикрывает стандартную политику «разделяй и властвуй». Ну а чего стоит сама стопроцентная американская демократия, нам уже объяснили на Малой Арнаутской.

Мифы и легенды современной России

В мир мифов ученому хорошо приходить с винтовкой, разглядывать мифы удобно через прицел.

Давайте устроим тир на весь мир. Веселые зверушки висят мишенями, машут лапками, просят стрельнуть. В ослика и слоника нам интересно было пострелять, вот мы в них и постреляли из научно-сатирического ружья, чтобы жизнь западным политологам кокой и колой не казалась. Теперь же, как циничный ученик Салтыкова-Щедрина, я переведу мушку на мишек да зайчиков.

Попытка с хрущевско-кукурузным энтузиазмом насадить нежный фрукт демократии на наших скудных северных нивах не прошла бесследно. Бродят еще призраками демократические и прочие мифы средь наших осин. Рассмотрим их поближе через наш оптический прицел и начнем с упоминавшегося уже мифа о Моисее-демократе.

Содержание легенды.

Жил-был Моисей-демократ. Но вот рабский достался ему народ. Ничего, перекрестился наш Моисей и с Божьей помощью поводил сорок лет свой недоделанный народ по пустыням, по капле вытравил из него раба и вывел к святым обетованным демократическим берегам.

Критика легенды.

Во-первых, никого уже наши демократические Моисеи не поводят. Не понравилась народу пустыня. Во-вторых, Моисей водил за собой единую нацию, ей демократия не страшна, а вот полиэтническому Вавилону… Разбегутся ведь имперские башнестроители, ежели дать им вольную, на разных языках заговорят. Тут и сказочке конец, и Вавилону. Нет, не прокатит у нас сия легенда, не справиться Моисеям с Россией.

Легенда о среднем классе.

До сих пор популярный миф. Мол, вырастет в России средний класс, станет массовым, нарастит жирок офисный планктон и утвердит на родине Салтыкова-Щедрина демократию, закон и правопорядок. Так ведь во всех европейских странах было.

Проанализируем сию сказку.

Действительно, средний класс, собственники порождают демократию, тянутся к ней. Почему? Демократия – это власть денег, частных собственников, направленная на неприкосновенность собственности. Работает демократия по формуле деньги – власть – деньги. Права человека есть в первую очередь права собственников. Но, как было показано, демократия в России в принципе невозможна, она моментально ее развалит на улусы, следовательно, и власть частных собственников для страны губительна. Нам досталась страна военных и чиновников. Частники от нас все норовят сбежать туда, где глубже, а Россию наши Рокфеллеры обустраивают все больше из-под кремлевской палки.

К данному мифу можно подверстать и надежды на временное отступление российской демократии. Поднаберет она сил, денег и вернется хотя бы на телеэкраны. Шаг назад, два шага вперед. Если наша модель Империя – Русь – Демократия верна, то, увы, демократам в Третьей империи уже ничего не светит. Они могут прийти к власти уже только в роли могильщиков, а тех в пьесе любой Шекспир приглашает на сцену только один раз.

Легенда о русской идее.

Православие спасет Русь-матушку. Народность. Духовность. Так говорят русские патриоты. Надо вернуть Закон Божий в школы. Везде расставить русских начальников. Замполитов заменить попами. И расцветет Рассеюшка.

Анализируем сей христианский утопизм.

Любое обычное национальное государство играет для России роль именно утопии. Понятно, стремление к утопии входит в наш менталитет, это норма для русского мечтателя, но выше уже не раз говорилось, что Россия есть проект антирусский, и русская идея нам, без сомнения нужна, но в гомеопатических дозах. Русские патриоты нужны России на тех же вторых ролях, что и капиталисты. Да, без русских патриотов нам никак нельзя, но на коромысле власти их место не в центре, а на конце, в качестве противовеса сепаратистам.

Место богоизбранного народа на Земле занято, поэтому любой религиозный национализм на нашей планете – дурная копия иудаизма. Русские патриоты мечтают стать «кривыми» иудеями, демократы – плохими западниками. Патриоты мечтают сделать из России «хромой» Израиль, демократы – некачественную Америку, имперцы – образцовую Россию.

Время православных и национальных империй кончилось еще в начале XX века. Последний проект национальной империи пытался «толкнуть» истории Гитлер со товарищи – известно, чем все закончилось. Нынешние имперские варианты могут быть жизнеспособны исключительно в глобалистском, интернациональном варианте.

Если посмотреть на историю Первой (Российской) и Второй (Красной) Империи, то можно увидеть, что роль русских националистов заключена в подготовке к краху империи и в том, чтобы быть спарринг-партнерами новых имперцев. Все остальное – «Палех»!

Тернистый путь России

Россия – это форма.

Наша Северная Евразия есть громадный, многонациональный континент, и он не сводится к одной простой идее.

Если даже такой интеллектуал, как Буш, понял, что у России нет гена демократии, то уж нашему российскому мыслящему народу тем более зазорно жить демократическими иллюзиями прогрессистов XIX века. Запад нам всячески навязывает мысль, что демократия – это конец истории. Мол, демократическая идея есть святая идея, и обсуждению она не подлежит. Западных собственников можно понять, им Россию не жалко, а вот нам…

Вариантов всего три.

Американский. Уничтожить национальные самосознания народов, истребить «индейцев», устроить «плавильный котел» и утвердить демократию.

Европейский. Развалить Россию на квазисуверенные части, вымирающие под прессом мирового рынка на своем бедном севере, и с помощью американских морпехов учить их демократии.

Российский. Квазидемократический. Имперский. Авторитарная власть обновляет элиты с помощью демократии, но в рамках. Это трудный путь для элит: надо постоянно балансировать между демократами и патриотами, в застой можно сорваться в любую секунду. Да и к лидеру страны данный вариант предъявляет высокие требования. Политик уровня Николая II или Горбачева моментально похоронит империю.

Авторитаризм – это период формирования единства элиты и единства нации. После достижения единства можно переходить к демократии, иначе кланы разорвут страну. Это для моноэтнизма. Для полиэтнизма – авторитарность – форма существования и средство выживания, а демократия есть способ уничтожения полиэтнической страны, которая сдуру рванула к свободе, соблазненная сладкими речами из-за рубежа.

Но что мы все об Америках да Европах. Что нам эти Гекубы, эти самодостаточные, состоятельные и состоявшиеся цивилизации? У нас соседи есть, а их обижать негоже. Поговорим об Украине.

Эксперимент «Демократическая Украина»

А поворотись-ка, сын!

Николай Гоголь. Тарас Бульба

Здесь не раз уже было сказано, что судьбу страны определяют ее полиэтнизм и экономические условия.

Разговор об Украине начнем с Грузии. Экономические условия – «вах», пальчики оближешь, хоть сейчас в Европу. Мандарины, виноградники, чахохбили – рай субтропический, да и только. И кузница тебе, и житница, и здравница.

Повезло грузинам? Не совсем. Полиэтнизм подпортил. Население Армении больше чем на девяносто процентов состоит из армян, поэтому Армении никакая демократия не страшна, а в Грузии самих грузин всего шестьдесят процентов с хвостиком. Это приговор для горной страны, где чуть ли не в каждой долине можно организовать отдельную республику, а танкам (последнему доводу президентов) особо и развернуться негде. Демократия беспощадно расправляется со столь сильно полиэтническими странами, и когда в Тбилиси победили националисты, это и был приговор грузинским границам. За роскошь демократии и национализма платят именно территорией и границами.

Из Грузии ныне естественным порядком летим на Украину.

Почему Украина с такой скоростью сбежала из СССР? По той же причине, по которой любые местные элиты при случае моментально развалят и Россию вслед за Союзом.

Всему виной тяжесть имперской власти, тяжесть руки Москвы. Сама властная организация имперской власти не может позволить вольницы на местах, она построена на жестком присмотре за князьками и собственниками, поэтому местные господари всегда мечтали, мечтают и будут мечтать сбежать на Запад (лучше со своим княжеством). Тот же Мазепа, он что, был каким-то патриотом Украины? Ах, бросьте. Был он крупным собственником, желающим продаться хоть Швеции, хоть черту, лишь бы улизнуть от тяжелой московской десницы.

Партийная киевская номенклатура и сбежала по-мазеповски в самостоятельное государство в 1991 году. Другое дело, что тигра национализма она оседлать не сумела и была националистами и популистами переиграна.

Вечный парадокс и вечное наше противоречие. Экономике (народу) в империи в общем-то хорошо, а местной элите плохо. Поэтому при первой возможности элита всегда тащит народ в нищету независимости. И то верно, сама элита нищей не будет ни при каких обстоятельствах.

Проверим экономические условия Украины и посмотрим на январские изотермы, во многом определяющие дороговизну строительства. Только Крым по мягкости климата можно сравнить с Западной Европой, а с остальной территории Украины изотермы тянутся в Прибалтику, а оттуда в не самые теплые районы Скандинавии. Выходит, экономические условия Украины существенно лучше российских, но в Европе они чуть ли не самые плохие.

Вывод достаточно очевиден. На евразийском рынке (СНГ) Украина по экономическим условиям – королева, а в рынке ЕС – падчерица. При европейском выборе Украины пределом ее исторических мечтаний станет звание одной из беднейших стран Европы. Экономические условия хозяйствования просто не позволят стране прыгнуть выше этого «потолка», ей даже до прибалтийских стран никогда не дотянуться. Страны Прибалтики маленькие, их Европа может взять на содержание, да и взяла уже, а вот Украину на баланс не примет никогда – дорого. Старый Свет на данную минуту насчитывает пятьдесят с лишком стран. Лучше быть пятьдесят вторым в Риме, чем первым в Третьем Риме? С таким выбором народа Украины никто не будет спорить, если это будет выбор самого народа. Правда, элита не торопится ему объяснять, чем это пахнет в обыденной жизни и чем придется заплатить за гордое звание «еэсовца».

По экономическим условиям хозяйствования и климату Украина сопоставима с северными странами Европы, а северные страны могут быть многолюдны лишь при условии некоей изоляции от мирового рынка. При интеграции в мировой рынок север быстро вымирает, доллар быстро оттуда людей выманивает.

В Канаде живут около 30 млн человек, в США – 300 млн, причем территория Канады больше американской, а население меньше, чем в Украине. А ведь климат Украины похож на канадский. Заглянем в Скандинавию. Финляндия: на 300 тыс. км2 приходится около 5 млн человек. Швеция: 450 тыс. км2 и 8,5 млн человек. Норвегия без островов: 300 тыс. км2 и около 4 млн человек.

Средняя плотность населения скандинавских стран: на 100 тыс. км2 около 1,5 млн человек. Больше народу Скандинавия на приличном уровне прокормить не в состоянии. При таких пропорциях население Украины в ЕС может составить около 10 млн человек. Напомню, что сейчас население Украины приблизительно 45 млн человек.

Разумеется, все эти рассуждения вроде бы легко опровергаются. По сравнению со Скандинавией на Украине больше пахотных земель, без меры чернозема, мощнее аграрный сектор, способный прокормить нынешнее население станы, но увядание промышленности в условиях конкуренции с европейскими ТНК неизбежно. Уровень занятости в стране определяется инвестициями, а они не потекут в страну со скромными экономическими условиями. Европейский шлях Украины – это путь гастарбайтеров. Уже сейчас больше 4 млн украинцев работают за рубежом, и эта цифра, увы, не предел. Так что не все так просто с интеграцией в Европу, но народу, разумеется, никто ничего подобного не говорит, не объясняет даже самую простую шкалу экономических условий. По ней у Франции экономические условия хорошие, у Польши – средние, у Украины – плохие, у России – ужасные. Именно эта простая шкала и определяет уровень и направление инвестиций, а в итоге – уровень жизни.

С выбором вектора движения (запад – восток) на Украине вообще интереснейшая ситуация. Политически она во многом повторяет XVII век, когда украинская элита металась между Стамбулом, Краковом и Москвой, не зная, куда повернуть страну. Панам полковникам больше хотелось в Польшу, но той нужна была Украина как земля второго сорта. Не собиралась Польша считать Украину за ровню, а у московских царей рука уж больно тяжела. Вот и метались полковники и гетманы, накручивали чубы: душа звала в Польшу, вот только Польша их не звала, здравый смысл голосовал за Россию, но имперская ноша пугала. Сомнения порешила булава Богдана Хмельницкого, указавшая на север. Быть народом второго сорта в Европе или соимперским народом в Евразии? Вот в чем вопрос Украины XVII века. Сейчас многие на Украине считают, что они умнее своих предков.

А что там с полиэтнизмом на Украине? Чем он грозит молодой украинской демократии?

Даже оранжевые лидеры открыто признают, что Украина не Польша и моноэтнической страной не является. Народы Западной, Центральной и Юго-Восточной Украины есть народы разные, со своей историей, религией и языком. Собственно украинцев на Украине около семидесяти процентов, а это уровень опасный, грозящий стране распадом при неделикатном отношении власти к национальным проблемам.

Оранжевые события принесли на Украину начало эксперимента. Каким образом сложится судьба полиэтнической Украины в условиях стартовой демократии? Сможет ли элита обуздать украинский национализм ради сохранения страны? Ведь именно национализм титульной нации возбуждает региональный сепаратизм и является главной угрозой целостности страны.

Прошло не так уж много времени с начала эксперимента, а карта Украины уже опасно затрещала по Днепру, наметился явный раскол между западом и востоком. Украинская пресса нынче активно обсуждает варианты распада страны, а ведь еще недавно на эту тему боялись и заговорить. И все это происходит в условиях мягкого полиэтнизма, когда рядом с украинцами живут русские. А ведь именно русская нация, как никакая другая в мире, приучена подавлять ради единства страны свой национализм, свое национальное самосознание и, как никакая другая нация, умеет терпеть националистические эскапады соседей. Братские народы живут на Украине, но, несмотря на этническое и культурное родство украинцев и русских, никто не даст гарантий, что эксперимент завершится успешно.

Политическая элита Украины продолжает гнать ся за двумя зайцами. Ей хочется выглядеть демократией XXI века, а заодно реализовать национальный проект века девятнадцатого, когда с национальными меньшинствами особо не считались и без зазрения совести их подавляли через навязывание титульного языка и культуры. Политика украинизации юго-востока страны и есть привет из XIX века.

К чему ведет погоня за двумя зайцами, хорошо известно, но самое смешное, что пока спасают Украину от распада именно авторитарные пережитки и отсутствие реальной демократии. Под демократическую риторику Киев реализует и сохраняет сейчас вполне имперский проект. Пока что у властной элиты хватает мудрости не трогать авторитарные опоры государства, на которых оно еще держится. Губернаторы все еще назначаются из Киева, референдумы заблокированы, проводится абсолютно антидемократическая политика одного государственного языка, что в условиях полиэтнизма и разговоров о демократии явный нонсенс. Но именно эти остатки авторитаризма и спасают страну.

Плохо то, что политические условия распада готовятся вовсю. Партия регионов (ПР), Блок Юлии Тимошенко (БЮТ), «Наша Украина» политическими партиями, собственно, не являются. Пенсионер и олигарх в Донецке голосуют за Партию регионов, пенсионер и олигарх Львова голосуют против нее. О чем это говорит? Три крупнейшие партии Украины не зациклены на интересах определенных классов и социальных слоев, а являются национально-территориальными полити ческими организациями, заточенными во многом на защиту интересов своей нации и территории.

Общий вывод. Мягкий полиэтнизм Украины дает ей все шансы на выживание. Можно с ходу назвать десяток национально озабоченных народов, замени которыми русских на Украине – и ее не стало бы в нынешних границах в момент. Русский народ, приученный в империи подавлять свое национальное сознание, будет терпеть украинских националистов до упора. Но украинской элите хорошо бы понять, что свою историческую судьбу она выбирает не между Россией и Польшей, последней ей не стать никогда, а между собственно Украиной и Молдавией-Грузией.

Папа Римский говорил, что видит Украину мостом между Европой и Россией. На что намекал Папа? На то, что случается со стоящими на мосту людьми, когда мост пытается прибиться к любому берегу. Пожалуй, лучше Папы не определить оптимальный путь Украины к себе.

Цивилизационная формула России

Россия – Сфинкс.

Александр Блок

Пришла пора завершить наше путешествие длиной в половину тысячелетия, разгадать загадку нашего Сфинкса и сказать, кто мы есть, – дать цивилизационную формулу России.

Континент нашей прописки есть Северная Евразия. Континентальный климат Восточной Европы уравнивает его по суровости с севером Европы, поэтому можно смело сказать, что большинство населения европейской части России – северяне. Азиатская часть нашей страны есть север Азии уже без всяких метафор. Тяжелые экономические условия Северной Евразии во многом определяют особость нашей цивилизации. Те же приполярные условия подталкивают проживающие в Северной Евразии народы на объединение, на создание большого мощного государства, единственно способного обеспечить защиту их заведомо неконкурентоспособного в мировом масштабе рынка. Наша Родина, наше государство и цивилизация есть Северная Евразия. Народы этого континента способны выжить, лишь объединившись в государство-континент, ибо только сильное и большое государство может обеспечить нужную степень изоляции. Но таковое государство порождает полиэтнизм, а последний неизбежно строит империю. Многонациональной бочке требуются авторитарные обручи.

Капитализм, прогресс, инновации, всяческие свободы, персики и мандарины лучше растут на южных землях, вот мы и вынуждены постоянно завозить машины и витамины на свой Север. Приходится под информационным прессом импортировать и демократию, но в этом случае получаем одни неприятности, поэтому в качестве защиты наша Приполярная империя мимикрирует под нее.

Россия есть цивилизация Северная Евразия, сателлитная Западу и вынужденно альтернативная ему.

Перед нами итоговая цивилизационная формула Отчизны, формула цивилизационного кентавра. Мы есть имперский союз народов, живущий на севере своим особым строем. Слиться с Западом для нас самоубийственно, но быть Западом хочется, поэтому единственный выход для нас – имитировать его. Быть или не быть? Быть – это путь вымирания. Не быть – путь деградации. Так быть или не быть? Россия – это вечный Гамлет, и она нашла свой, гениальный, ответ на этот проклятый вопрос – казаться.

«Россия, повторюсь, есть сателлитная и альтернативная цивилизация по отношению к Западу». Северная Евразия – это луна, постоянно висящая над евроатлантическим Западом, кружащая вокруг него, летящая за ним. Тому от такого внимания не всегда уютно, вот он, бедный, и пытается время от времени избавиться от соседки.

Усилим сравнение. Запад – Солнце. Россия – Земля. И сгореть нам на Солнце нельзя, и замерзнуть, оторвавшись от Солнца, не хочется. Мы спутник Запада. Мы всегда рядом с Европой, греемся от нее, но слиться в единое целое нам не дано. Снегурочка нашего континента неизбежно растает в объятиях Запада. Чтобы не стать второсортной страной в мире Первом, нам приходится быть первосортным Вторым миром.

Мы всегда живем на меже миров да на юру времен. Если во Вселенной сияют двойные звезды, то Россия есть двойной континент, союз Северная Евразия, со своим геополитическим интересом.

Мы Западу братья, но не друзья, цивилизационные братья, но геополитические соперники. Именно поэтому на Западе всегда были те, кто мечтал огнем и мечом пройтись по нашим селам и городам. Какой ныне в России главный праздник? День Победы, 9 мая. А почему? Да потому, что это самая наша большая победа над Западом за последние пятьсот лет.

Вынужденная альтернативность российской цивилизации вызвана той же невозможностью стать Западом. Православие, коммунизм: мы все время ищем порожденные Западом идеи, не пригодившиеся ему, которые можно противопоставить тому же Западу. Таким образом, нам удается и особость соблюсти, и некую «западность» приобрести. Мы всегда рядом с Западом, но не с ним. Смешаны, но не взболтаны. Мы всегда другие. Если США вдруг примут социализм, то нам срочно придется записываться в либералы.

Вынужденная альтернативность Северной Евразии сразу проясняет смысл русского коммунизма. На своей исторической дистанции он решил главные имперские задачи. Идея коммунизма выстроила дистанцию с Западом, помогла провести очередную догоняющую модернизацию, гарантировала альтернативность пути, имитацию демократии, антикапитализм, а заодно прикрыла кумачом утопии стальной остов империи.

В чем корневая слабость России нынешней? Нет драпировки национальной идеи, нет мощной альтернативной идеологии. Империя тогда в силе и праве, когда фундамент свой углубляет в небеса. Вот и приходится сейчас нашей власти лепить из клочков истории маскирующий гражданский костюмчик на имперский камуфляж.

Итак, кто мы?

Как точно назвать нашу цивилизацию? Русская? Узко. Неточно. Православная? А куда деть двадцатый век? Северноевразийская? Длинно. Север? Пожалуй.

Мы – Север. Это наша цивилизационная судьба, наш особый путь, наш вектор в четырех основных суперцивилизациях света, которые сразу же и перечислю – Запад, Восток, Юг (ислам) и Север (Мы).

Мы – европеизированные евразийцы, вообразившие себя европейцами. Обломовы, вместо себя видящие в зеркале Штольцев. Когда наливается гордостью турист из СНГ? Когда европейцы делают вид, что принимают его за своего, выделяют из общей толпы наших туристов.

Уже говорилось, что Россия – это изрядно православная, существенно исламская, чуток буддийская, немножко иудейская атеистическая страна. Она постоянно меняет православные, коммунистические, демократические маски именно для того, чтобы оставаться собой. Любую идею она придавит, приспит своей тушей и тут же ухватится за самую современную, чтобы в итоге измордовать, отшвырнуть и ее.

Запад со всеми его идеями и демократиями есть для нас всего лишь игра в бисер, фантом, интеллектуальный сон, очнувшись от которого мы всегда возвращаемся в реальность, в которой наш континент со всех сторон омывают волны Ледовитого океана. Техническая модернизация под Запад и его политическая имитация есть наша неизбывная судьба.

Мы гиперборейцы, мы «луняне», причем не только потому, что наши заводы столь «эффективны», будто находятся на Луне. Россия и есть Луна для Запада. Мы – сателлитная цивилизация. Если Европа – это спутник Юпитера, то Россия есть спутник Европы. Когда спутник обрушится на планету, всем мало не покажется. Поэтому наша судьба не бежать от Европы, не падать на нее, а крутиться вокруг своей планеты, каждый раз выстраивая оптимальную дистанцию.

Климат, географическое расположение определяют нам проигрышные экономические условия. В экономике мы обречены играть черными фигурами на приеме подачи. Для нас смертельно опасно до упора интегрироваться в мировое хозяйство. Рассуждать о борьбе с протекционизмом мы себе можем позволить, а сами протекционистские барьеры выстраивать просто обязаны. Пусть не железный, но бархатный занавес нужен нам всегда. Ну разве что мир сольется во все человечество и мировое правительство начнет доплачивать «северные» нашим предприятиям из любви к российской цивилизации, тогда только и можно будет все барьеры убрать. А до этого момента мощный полиэтнизм будет закрывать нам дорогу к западному варианту демократии, определяя имперскую форму российской власти. Экономически и политически мы обречены на особость, на отстраненность. Мы Гиперборея и никогда не станем Провансом. Мы не Запад и не Восток, мы – это Россия.

Что из этого следует? Многое. Помните, речь шла об оптимистах, фанатах либеральных идей, предлагающих ради демократии развалить Россию? Они с голоса большого любителя России Збигнева Бжезинского всерьез хотят расчленить страну на части, завести там под прессом Запада демократические порядки, чтобы потом всем демо-осколкам слиться в единый добровольный союз. Давайте посмотрим, к чему это приведет.

Западное управление будущим России, или Третий крестовый поход

Людям Запада часто трудно смириться с существованием других сторон света.

Лешек Кумор

Крестоносцы в свое время не только Иерусалим освобождали, они и Византию с удовольствием грабили. А чем нам запомнилось первое памятное столкновение с Европой? Псы-рыцари. Чудское озеро. Александр Невский. Ледовое побоище. А ведь уже тогда в Новгороде имелась прозападная партия, ожидавшая, когда Запад нам поможет. Дождались.

Каждая наша империя испытывала на себе западную любовь. Сперва с французским пылом Наполеон чего-то там домогался от Российской империи. Красную империю пытался стереть со страниц истории Гитлер. Теперь пришла наша очередь отражать Третий крестовый поход Запада против России. Только не спрашивайте, когда он будет. Он уже начался.

Западу правда о России не нужна. Вы пробовали опубликовать в солидных западных изданиях объективный материал о положении в России? И не пытайтесь – только время зря потратите. А почему Западу не нужна правда о нас? Цели в отношении нас у него другие. Какие? Любопытные. Сейчас я вам выдам «секретнейший» план ЦРУ, а называется он «Информационное управление будущим России».

Будущее не определено, его определяют. Это вам любой футуролог скажет. Будущее не угадывается, не для гадалок сия работа. На самом деле будущее планируется, а сумма наших планов, наличных ресурсов, случайностей в виде отлетевших подков и сопротивления среды и есть реальное будущее.

Вывод: представления о будущем есть мощный ресурс управления будущим, и ресурс этот можно использовать и во благо, и во зло. Геополитического противника с ядерным оружием в кармане голой информацией, понятно, не уничтожишь, но подтолкнуть в гроб можно вполне.

В могилу нам ЦРУ приготовило три ступени (плановая система!).

1. Развалить Россию при помощи демократов и националистов.

2. Перессорить образовавшиеся страны.

3. Ослабляя сильных и поддерживая слабых, не дать объединиться новым странам в единое государство.

Все остальное доделает климат и мировой рынок. Климат обеспечит низкую эффективность предприятий. Мировой рынок эти предприятия уничтожит, а большая часть населения новых независимых (а как же!) государств благополучно вымрет или подастся в гастарбайтеры. Тогда и ядерное оружие можно будет отобрать у новых стран (вспомним распад СССР), и дырки для орденов на мундирах вертеть, поздравления из Вашингтона получать.

Есть простая причина, по которой демократическим осколкам России не удастся объединиться в спасительный союз. Им элементарно не разрешат. Перессорят, стравят, разделят, используя богатейший опыт Древнего Рима. Тот в свое время виртуозно использовал политику «разделяй и властвуй». Под предлогом защиты слабых римляне не давали усиливаться сильным странам, а в итоге владели и теми и другими. Уже сейчас США откровенно поддерживают украинских националистов, натравливают тех на русских, тем самым разделяют нас и властвуют.

Так что не спасет нас демократический распад, не приведет в благословенный западный Эдем, а окажемся мы в итоге перед разбитым корытом.

Выходит, человек, рассуждающий о будущей неизбежной – разумеется, во благо свободы! – дезинтеграции России, льет воду на мельницу ЦРУ, выступает объектом манипулирования кукловодов из Лэнгли, и неважно говорит это профессор политологии или обыватель, повторяющий благоглупости того же профессора. Мол, не бойтесь раз вала России. Он все равно неизбежен, да и вам во благо. Развалите свою Бастилию, уютно устройтесь в национальных государствах и заведете себе (наконец-то!) демократию.

Но мы уже хорошо знаем, что скрывается за этим рекламным буклетом, за этой идиллической картиной кисти Бжезинского. Данайского жеребца такого будущего лучше не пускать на постой. Запад упорно навязывает сценарий распада России, пророчит путь к обычному национальному демократическому государству. Но мы-то знаем, к чему ведет этот путь. Слабые государства не смогут изолироваться от мирового рынка и будут неизбежно втянуты в него и экономически уничтожены. Нормальные экономические условия имеются лишь у кусочка России, прильнувшего к Черному морю. Все остальные наши территории – север, и при распаде России они обречены на вульгарное вымирание. Единого русского народа в России нет, единства местных элит нет. Перессорить их труда не составит.

Вот что скрывается за западным проектом управления будущим – уничтожение России и россиян. Развалить нашу лего-Бастилию – тут большого ума не надо. Но она и от морозов нас защищает, и от гитлеровских орд. Сателлитный характер нашей цивилизации накладывает ограничения на наши стратегии. Мы в обороне к Западу, тот может строить планы по нашему уничтожению, а мы – нет. Ежели разгромить Запад, то кого нам тогда имитировать, у кого перенимать новшества, куда посылать учиться наших недорослей, где «куршевелить» элите?

По этой причине мы ограничены в своих проектах управления будущим и не можем навязывать сценарии распада США и Европе. Что не должно нам мешать планировать позитивное будущее России и продвигать таковые проекты. Повторюсь: будущее не угадывается, будущее планируется и во многом определяется представлением о нем. Грядущее есть синтез наших проектов с проектами противников, разбавленный игрой высших сил. Чтобы изменить будущее, надо всегда начинать с себя и своих планов. А для начала такой план надо иметь.

Никто нам не мешает противопоставить Западу русский проект управления будущим. В нем Россия расцветает, хранит и расширяет евразийский рынок, привлекает на свои орбиты осколки разваливающихся республик, истово блюдет три золотых правила Петра Великого: модернизируется, укрепляет вертикаль власти, наступает на мозоли Западу, где только можно, ну и, разумеется, постоянно и всерьез имитирует демократию.

Вот какое будущее надо навязывать интеллигенции и народу. Тогда оно и случится.

Особенности национальной идеи

Наши политики лишь загадочно улыбаются, когда их просят высказаться на тему национальной идеи России. Теперь их молчание понятно.

Россия – это торжество формы. Может быть, нашей Родине и не нужна никакая национальная идея – она сама идея. С другой стороны, у всех идеи имеются, а мы чем хуже? Раз мы решили всерьез имитировать Запад, то и нам без идеи быть негоже.

Идеи конца истории не про нас. Конец истории – это конец России. Если мир – сплошной Запад, то России нет в этом мире места. В данной рукописи мы раскрыли «страшную» тайну нашей Родины: Россия есть антирусский и антидемократический проект. Ну и куда отправит такой проект мир, ставший сплошь либеральным? На бойню. Больше некуда.

Местечко для нас найдется только в многополярном мире. Земля континентов. Идеи континентализма. Дружба цивилизаций. В таком будущем мы можем спастись, в нем найдется место и для русских берез. «Давайте дружить континентами!» – с таким призывом должно обратиться Северной Евразии ко всем континентам доброй воли. В многополярном мире наша особость законна, уничтожать ее – преступно. В таком мире мы всегда можем сказать, что вы научите, как мирно и либерально подавлять националистов и исламских фундаменталистов, а уж демократию мы и сами тогда построим.

Тенденция в движении от национализма к идеям континентализма в мире наметилась. Все больше людей ощущают себя гражданами континентов и мира. Грядет мир как союз континентов? Хорошо бы. При таком раскладе Россия – один из равных мировых игроков, субъект. В однополярном мире Россия есть всего лишь объект агрессии и уничтожения.

Но все эти рассуждения – в сторону.

Что с национальной идеей? В чем она?

Сложный вопрос. Без национального продукта не разберешься.

Идея должна опьянять.

Идея выживания, сбережения населения и границ не годится на роль национальной святыни. Это разные струны души. Империи нельзя без Башни. Башня стоит прочно, когда ее фундамент опирается на небеса.

Православные небеса мы потеряли в 1917-м, коммунистический рай – в 1991-м. Что дальше?

Вспомним себя. Мы Северная Евразия, которая альтернативна Западу и имитирует Запад. Мы его пересмешники. По любопытному опросу, проведенному в Питере, женщины видят в наших мужчинах Обломовых, а те воображают себя Бендерами. Наверное, это близко к истине: мы Шуры Балагановы и Паниковские, вообразившие себя Великими Комбинаторами. Гиперборейцы мы, мнящие себя европейцами. Евразийцы мы, но знать эту «низкую» правду о себе мы не желаем. Национальная идея обязана учесть сей милый самообман.

Нет, недаром наша власть лишь усмехается загадочно, когда речь заходит о национальной идее. Поди подбери ее для сотканного из противоречий целого континента.

Наша Башня должна быть антирусской и русских не обижать, имперской по генам и демократической по паспорту, глобалистской и обеспечивающей изоляцию, интернациональной и национальной, Востоком и Западом одновременно.

Хороша задачка? Такие идеи на дороге не валяются, так что придется нашей сотканной из противоречий Северной Евразии пока что ограничиться лавированием между всеми этими требованиями. Нам не впервой, привычка к имитации выручит. Демократия и русская идея для нас как игра в бисер. Лучший имперец тот, кто достовернее сыграет демократа и русского патриота. Имитационная суть российской цивилизации спасет нас и в идейное безвременье.

Нам уже два раза выпадал счастливый исторический жребий. В первый раз нам повезло с православием. Вроде христианство, но христианство византийское, имперское, восточное. Вроде оно объединяет нас с западным миром, но заставляет стоять в стороне – идеальная позиция для России.

Та же история повторилась с коммунизмом. Вроде западная идея – и одновременно антизападная. Типа Запад, понимаешь. Хитрый выверт России: рядом, но с дистанцией. Баланс изоляции и сотрудничества.

Особым орденом надо наградить кириллицу. Похожа она буквами на латиницу, но и только.

Повезет ли в третий раз нам с большой идеей?

Россия – страна интеллектуалов, авось родим со временем национальную идею, которая поможет держать оборону нашего Севера против мирового рынка – экономически, против идей либеральной демократии – политически.

Григорий Сковорода и ВТО

Трудное не нужно, а нужное не трудно.

Григорий Сковорода

Оказывается, замечательный украинский философ Григорий Сковорода давным-давно предвидел, что на рубеже тысячелетий Россия будет мучиться с проблемой вступления во Всемирную торговую организацию. Вступать или не вступать? Почти двадцать лет терзалась страна этим вопросом. Что дальше? Проблема ВТО есть классическая проблема сателлитной цивилизации. Что важнее – имиджевый выигрыш или денежный проигрыш? На каждом своем витке Луне приходится вычислять, какую дистанцию ей выгодно держать по отношению к планете.

Понятно, мы и ВТО выдержим, раз выдержали татаро-монгольское иго, но не исключено, что правильный ответ дал именно Сковорода, причем почти четыре века тому назад. Ну разве что наши переговорщики умудрятся выторговать для России совсем уж особые условия…

Дизраэли утверждал, что свободная торговля – это не принцип, а способ достижения цели. Стоит проехаться по российской глубинке, чтобы увидеть – цели эти почти достигнуты.

Иван Грозный и Интернет

Что вы все так к Грозному прицепились? Ну, побыковал, было дело. Но ведь он же Царь!

Из интернет-форума, посвященного фильму «Царь»

Интернет должен входить в опричнину или в земщину?

Вопрос задается в предположении, что Ивана Грозного назначили нынешним царем России и он начал по привычке проводить опричную имперскую реформу. Как мы помним, в административной основе политики опричнины лежит разделение всех земель и сфер деятельности на опричнину (царские, имперские, стратегические области) и земщину (области гражданские, боярские, сенатские).

Ну, с телевидением для Ивана Васильевича все ясно. ТВ – это область опричнины и только ее. Здесь не место для фронды, каких-то исканий, исследований, критики. Телеэфир есть системонесущая имперская балка, а системные опоры нельзя оставлять без контроля верных царских слуг. Басманова должно бросить на ТВ и не иначе. Важнейшим из искусств для нас является ТВ.

Понятна ситуация и с печатными СМИ – пусть будут в земстве, на вольных хлебах. Интеллектуалам нужна свобода, требуется площадка для наработки новых идей, а влияние печатных СМИ на электорат невелико.

Уверен, приговор Ивана Грозного был бы именно таким.

А что с Интернетом?

В опричнину его? В земщину? Куда царь определил бы Всемирную паутину?