Тайна Чёрного континента Глушков Владислав
— А кто?
— Кто-то очень и очень непростой, либо из Правительственных войск, либо из Сопротивления, этого я не смогла определить. Но оснащены они, вооружены и одеты вполне современно и однообразно. Так вот, такой обход это скорее что бы размяться. Те двое при мне вернулись, постояли возле помещения покурили, вторая пара отправилась в другую сторону.
— Вывод, какой?
— Ограждение нам не преодолеть, без шума. Проход в минном поле сделаем, сигнализацию попробуем обмануть, если конечно там только один тип.
— А может быть несколько?
— Да я увидела только инфракрасные датчики, но может быть ещё сейсмическая.
— Вот где ты таких слов нахваталась? Что ещё?
— Если сигналку пройдём, то вот сетку высоковольтную точно нам не преодолеть. Значит, придётся шуметь, а шуметь лучше всего в караульном помещении. Оно стоит на самой полосе, там по козырьку только колючка идёт и что самое интересное, калитка есть, такая неприметная совсем, но я разглядела, а раз есть калитка, значит, и проход в минном поле должен быть.
— Почему так считаешь?
— А зачем калитка? — Спросила Валерия и сама себе ответила, — что бы в город выходить.
— В город выходить, — задумался Алексей, — да не совсем так.
— А зачем ещё?
— Что бы минное поле обслуживать.
— Точно, вот об этом я и не подумала. Хорошо, проход сделаем сами.
— Это-то при такой иллюминации, да ещё и под самым носом караула?
— А что? Не в первой. Подойдём к зданию, а там уже дело техники.
— Ну что ж молодец боец. В таком случае НП закрываем, пошли отдыхать. Нас ждёт ранний завтрак и… Угадай что?
— Неужели то, о чём я подумала?
— Не знаю, про что ты подумала, но я говорил о душе, настоящем горячем душе.
— Алекс, не может быть, откуда в этих развалинах такая роскошь.
— Пошли боец, всё покажу.
Они спустились вниз, в квартире уже все улеглись спать, только Дарвин сидел и ждал возвращения Алексей.
— Ух, ты вы вдвоём, — удивился полицейский.
— Да вдвоём, Лера сделала намного больше, чем просто наблюдала, поэтому надобность в дежурстве на НП отпала сама собой. Нам всем повезло, есть больше времени на отдых.
— Здорово, тогда я пойду спать.
— Иди, я подежурю немного, потом подниму тёзку, а уж после него твоя очередь.
— Спасибо, я побежал, честное слово сидел, засыпал.
— Беги, беги.
— Да, Анжетка устроилась в детской, мы с Лёхой заняли гостевую спальню, а вам оставили ту, третью комнату.
— Спасибо, иди, отдыхай, разберёмся.
На столе, накрытом чистой белой скатертью стояли тарелки, лежали вилки и ножи, посредине расположилось несколько тарелок, заботливо накрытых белыми салфетками. Отдельно стоял большой фарфоровый чайник, от него поднималась тоненькая струйка пара. Глядя на этот стол, невозможно было даже подумать, что он стоит в полуподвале полностью разрушенного здания, из которого люди ушли очень и очень давно. Валерия обошла вокруг стола, поставила в угол автомат, сбросила снаряжение.
— Странно выглядит этот стол, совсем не вяжется с окружающей обстановкой.
— Да, ты права, Вся эта квартира не вяжется, такое впечатление, что нас здесь ждали.
— А может действительно ждали?
— Нет, ты даже не представляешь какой слой пыли лежал на всём, не меньше сантиметра, ребята молодцы всё прибрали без напоминания. Присаживайся, позавтракаем, или ты сперва в душ?
— Да, я сначала ополоснусь, а потом поем.
— Я тоже так думал, поэтому беги, пока я не занял ванную комнату, — улыбнулся Алексей.
— Я моментально, — ответила девушка и побежала, сбрасывая по дороге грязную и изорванную одежду.
— Эй, — окликнул её Алексей. — Ты, может, для начала подберёшь, что одеть после душа? Там в спальне целый шкаф всевозможного дамского барахла.
— Да? Тогда тебе придётся немного подождать.
— Не вопрос.
Девушка ушла, а Алексей начал осматривать более тщательно квартиру. Он заглядывал во все шкафчики и ящички, стараясь найти хоть малейший признак того, что здесь появлялись люди. Нет, ничего подобного не было. Зато в одном из ящиков он обнаружил большую коробку с сигарами. В коробке, разделённой на несколько отделов, лежали сигары разных сортов, по всей видимости, дорогие, рядом он нашёл ножницы для обрезки кончиков, а в соседнем шкафу целую батарею из разнообразных бутылок. Часть из них были запечатаны, часть начаты, но что удивительно его товарищи не дошли в своих поисках до этого шкафа, а может они вообще ничего не искали и не осматривали. Все бутылки стояли покрытые толстым слоем пыли.
— Вот это находка, так находка, — сам себе сказал Алексей, — сейчас посмотрим, что там налито.
Он взял одну из распочатых бутылок, пузатая, тёмного зелёного стекла с красивой, яркой этикеткой, она внушала доверие. Тут же на верхней полке стояли бокалы. Надпись на этикетке, Алексею прочитать не удалось, буквы похожие на что то среднее между рунами, иероглифами и арабской вязью не вызывали в голове никаких ассоциаций, поэтому он решил довериться интуиции, обонянию и собственному вкусу.
— Если это не яд, то это наверняка, что-то спиртное, — успокоил он сам себя и плеснул в круглый, коньячный бокал немного жидкости.
Это действительно оказался очень хороший коньяк, аромат с оттенками вишни, ванили и спелого винограда, исходивший от согретой в ладони густой, тёмно-коричневой жидкости щекотал нос. Алексей осторожно пригубил. Огненная жидкость моментально растеклась по всему рту, согревая, и будоража воспоминания. Какие-то картины начали мелькать глубоко в сознании. Но они оказались настолько блеклыми, а их движение настолько быстрым, что ни одна не задержалась и не всплыла, четким воспоминанием.
— Ну вот, я так и предполагала, стоило оставить тебя наедине, как ты даже здесь нашёл спиртное.
Валерия стояла в проходе совсем домашняя, в больших не на её ногу шлёпанцах, лёгком шёлковом халатике, скорее открывавшим, чем прикрывавшим стройные длинные ноги и с полотенцем на голове, обернутым в виде челны.
— Я что, я ничего, просто осматривал здесь всё. Кстати, хороший коньяк.
— Ну, да вот помнить ты ничего не помнишь, а то, что это, — она указала на бутылку в его руке, — называется коньяком, ты вспомнил.
— Послушай, женщина, не ругайся. Я пойду, помоюсь, а ты прислушивайся к улице и смотри, что бы нас здесь врасплох не застали. Я конечно двери, то прикрыл основательно, но чего в этой жизни не бывает.
Упругие, горячие струи снимали напряжённость последних дней, смывали грязь и усталость, возвращая тело к жизни.
«Теперь ещё несколько часов сна и можно дальше в бой, — подумал Алексей, — какая всё же благодать вода, она просто лечит человека».
Выбравшись из-под душа, он насухо вытерся и влез в чистую одежду. Она была немного великовата, но ремни решили эту проблему и в чужой одежде он чувствовал себя вполне комфортно. Валерия к этому времени уже сняла с головы полотенце, а со стола салфетки, накрывавшие продукты. С едой было не густо, и часть припасов, девушка предусмотрительно убрала, оставив их на вечер. Ночь предстояла тяжёлая, значит вечером, обязательно нужно будет подкрепиться, воевать на пустой желудок не очень приятно.
Они перекусили, тем, что осталось после рачительного хозяйствования Валерии, запив не особо сытный завтрак крепким и ароматным чаем. Алексей достал сигару и плеснул себе в бокал немного коньяка.
— Иди девочка отдыхать, ты достаточно уже потрудилась.
— А ты?
— Я ещё посижу часок, выкурю сигару, подумаю, что дальше делать, а потом подниму кого-нибудь и тоже лягу поспать.
— А можно я тоже посижу с тобой? — Спросила она, и сразу добавила, — я совсем не устала.
— Что ж, посиди, коль спать не хочется.
Он достал ещё один бокал и налил порцию Валерии.
— А сигару, что не предлагаешь?
— Женщинам и детям курить вредно.
— Почему?
— Детям нужно здоровыми расти, а женщинам этих самых детей рожать.
— Брось ты прикидываться, — как то очень горько ответила она, — тебе прекрасно известно, то у меня никогда не будет детей.
Алексей поднял брови и вопросительно посмотрел на девушку.
— Да, извини, я снова забыла, что ты это не ты. Да всех нас кто идёт в армию стерилизуют, мы просто не способны рожать. — Это было сказано с такой грустью в голосе, что у Алексея даже мороз пробежал по коже.
— Это как?
— Да очень просто, вообще в нашем обществе рожать детей это привилегия, и доступна она далеко не каждой женщине. Помнишь, что говорил, твой тёзка насчёт их общины?
— Да, он говорил, что женщины у них не способны рожать больше двоих детей, и что их община просто вымирает.
— Так оно и есть, у нас тоже крайне ограничивают в возможностях рожать. А жители того квартала, где мы жили, так вообще лишены этой радости.
— Так нужно что-то делать. Или вы добровольно даёте согласие на стерилизацию?
— Тот, кто идёт в армию добровольно, а вот остальных не спрашивают, они просто живут и умирают.
— Но как они там появляются? — Недоумевал Алексей.
— Их туда выселяют, а они там умирают, — очень грустно ответила Валерия.
Потом они долго сидели и молчали, каждый думал о своём. Коньяк в бутылке понемногу заканчивался, перед каждым уже образовалась приличная кучка сигарного пепла, а в комнате висела плотная дымовая завеса.
— Мне кажется, вам пора идти спать. — Куприянов стоял в дверях, протирая глаза, — дальше я подежурю, только вот эту бутылку оставьте и сигары. — Он подошёл к столу, взял бутылку в руки, потряс ею возле уха, — да, оставлять уже практически нечего. И вы считаете, это по-дружески?
— Лёха, не обижайся, там и было-то несколько глотков. Вон там, в баре есть ещё, — Алексей махнул рукой в сторону, — только не забудь, что ночью нам воевать.
— Алекс, пару глотков, только пару глотков.
— Хорошо, потом буди Дарвина, меня пускай поднимет, как начнёт смеркаться, да и всех остальных тоже, будем решать, как действовать дальше. Да, Лёха, как ты считаешь, почему нас до сих пор ни кто не побеспокоил?
— Они нас здесь не ищут, ты помнишь, я им сказал, что мы идём к переправе, так вот есть переправа, но она не здесь, она в другой стороне, поэтому если нас и ищут то не здесь.
— Ладно, тогда можно спокойно отдыхать. Но ты на спиртное всё равно не налегай. Мало ли что.
Валерия уже давно убежала, как только в комнате появился Куприянов, и Алексей отправился следом.
Девушка лежала на краю кровати, свернувшись калачиком, укрывшись большим тёплым одеялом. Не смотря, на лето, в помещении было прохладно. Алексей тихонько, чтобы не потревожить её сон, откинул край одеяла с другой стороны и улёгся. Какая благодать после долгого скитания по лесам и полям, вот так залезть под тёплое одеяло на чистые, хрустящие простыни и наконец, заснуть. Лаза закрылись моментально, он уже начал проваливаться в сон, когда почувствовал возле себя тепло женского тела, её рука обняла его, а голова устроилась у него на груди, волосы рассыпались по лицу Алексея, и защекотали в носу. Он аккуратно убрал волосы с лица, боясь разбудить девушку, но она не спала.
— Я ждала тебя, — прозвучал в тишине комнаты шёпот.
— Лера, детка, не надо.
— Я что настолько противна тебе?
— Нет, просо у меня есть жена и дети, пускай я сейчас их не помню, но я знаю, что они есть.
— Откуда ты знаешь? Тебе наплёл этот Дракон?
— Да.
— Но он мог и солгать.
— Зачем ему это? Да и ты…
— Что я?
— Ты ведь любишь не меня, а того, другого, и ты выходила замуж за него.
— Моё замужество это очередной миф, созданный у меня в голове нашими чудо инженерами, и тебе это тоже прекрасно известно.
— Но ты же любишь его.
— Да, только не люблю, а любила, его больше нет, вот уже много времени как нет, и тебе это тоже известно. К тому же я не помню ни одной ночи с ним, зато я никогда не забуду ночь с тобой, ту единственную ночь в нашей квартирке.
— Лера, у нас осталось на отдых всего несколько часов, а потом ой, и не известно, дойдём-ли мы до той самой лаборатории, а коль дойдём, то сможет ли Анжетка нам помочь. Надо спать, детка, надо спать.
— Просто я тебе, противна, так и скажи, зачем все эти сложности?
— Нет, ты очень милая, и добрая девушка, и я клянусь, что если бы не моя семья, то смог бы полюбить тебя, но я не могу предать своих близких.
— Но ты же только предполагаешь, что они существуют, завтра бой и неизвестно, кто из него выйдет живым, а кому будет суждено лежать на минном поле, так почему мы с тобой не можем подарить друг другу последнюю радость. А потом, если мы прорвёмся, и у Анжетки получится восстановить наши мозги, мы просто забудем эти часы, вот и всё.
— Да, пойми же ты девочка, я люблю совсем другую женщину, да я не помню её лица, волос, фигуры, но я знаю, что я её люблю. Я не могу вот так запросто взять и предать её. А та ночь? Пускай она у каждого из нас останется в памяти как маленькая, короткая сказка.
— Но ты тоже пойми меня, за это время я полюбила тебя и не хочу отпускать.
— Это придётся сделать, малыш, придётся.
— Хорошо, тогда пообещай мне, что заберёшь меня с собой, в свой Мир.
— Я не смогу этого сделать, ты живёшь в этом Мире, и он для тебя родной, понимаешь, мне кажется, что все люди, не случайно рождаются на Земле, у каждого из них есть своё предназначение, и прежде, чем умереть, ни должны выполнить всё то, что предначертано им свыше. Вот посмотри на Анжетку, девчонка, избалованная, девчонка, жестокий и своенравный подросток, а сколько оказывается тепла и доброты скрывается под всем этим наносным слоем грязи.
— Почему ты так решил?
— Она совершенно искренне старается помочь нам. Она глубоко переживает за своего отца, который попал под влияние этого самого Гостя.
— Может быть, может быть. Но ты так и не дал мне ответа. Ты заберёшь меня с собой?
— Нет, ты должна жить здесь и сделать всё для того, что бы этот мир стал лучше. А теперь спи, у нас с тобой ещё очень тяжёлая ночь впереди, все остальные нам не помощники.
Он приобнял девушку, положив ладонь ей на голову, давая понять, что разговор закончен и уже через мгновение провалился в глубокий, беспокойный сон.
Глава 31
Алексей проснулся в холодном поту, он словно вынырнул из океана кошмаров. Мокрые от пота простыни сбились в комок, Валерия свернувшись калачиком, мирно спала на самом краю кровати, укрывшись уголком одеяла. Но что его мучило этих несколько часов сна, он не помнил. И самым страшным оказалось то, что он проснулся ещё более уставшим и разбитым, чем ложился. Поднявшись, оделся и отправился в душ. Чередование холодных и горячих струй, контрастного душа должны были привести в норму измученный организм. И он не ошибся. Горячая вода приводила в порядок сознание, а холодная снимала напряжение и усталость кошмарного сна. В холл он вернулся уже пришедшим почти нормальное состояние. Народ поднялся и сидел у стола, не было только Валерии, по всей видимости, она ещё спала.
— Что Лера спит ещё?
— Да, ещё не выходила, что-то ты какой-то помятый после отдыха, — заметил Куприянов.
— Заметно, да?
— Заметно, — подтвердила Анжетка.
— Сам не знаю. Всё время какие-то кошмары снились.
— Бывает. — Сочувственно произнёс Куприянов.
— Анжи, детка пойди, разбуди Леру, пора нам обговорить план дальнейших действий, подкрепиться и начинать.
Девушка не заставила просить себя несколько раз. Она выпорхнула из комнаты и уже через несколько минут вернулась в сопровождении Валерии.
— Ну, вот все в сборе теперь перейдём к обсуждению плана. Коль все сведения добыты Валерией, то ей и слово для предложений.
— Значится так, — начала девушка, — минное поле это раз, ограждение, сигнализация и высоковольтное заграждение, это два, три и четыре. Всем достаточно?
Друзья молчали.
— Тогда продолжаю, единственное место, где мы можем зайти на территорию, это караульное помещение, но там нужно действовать тихо и быстро. Вот так.
— Понятно. План будет следующий, — перехватил инициативу в разговоре Алексей. — Лера, тихонько делает проход в минном поле, мы с ней вдвоём проникаем в караульное помещение и обезвреживаем караул, вы втроём нас страхуете огнём, если конечно понадобится, и естественно прикрываете, если вдруг мы ввяжемся в бой. Это главное, после того, как караул будет обезврежен, все входим на территорию, а там уже работаем по обстоятельствам.
— Почему по обстоятельствам? — Спросил Дарвин.
— Потому, мой милый друг, что нам совершенно неизвестно, что там и как. Нам нужно пройти в резиденцию, через неё в Центр. Это всё, что мы знаем, мы даже не уверены. Что из резиденции есть проход в Центр. Это только предположения и аналогия. Понятно, почему по обстоятельствам?
— Понятно.
— Тогда быстро ужинаем, тем, что осталось, и выдвигаемся на исходную позицию.
Ночь укрыла землю плотным покрывалом темноты, к нему добавились тяжёлые дождевые тучи и мелкий, моросящий дождь. Такая погода оказалась на руку отряду Алексея, конечно, пришлось мокнуть под дождём. Не очень приятно ползать на брюхе по минному полю, но зато и караульным не особо хотелось в такую погоду лишний раз выходить на улицу для визуального осмотра контрольно-следовой полосы. Они сидели в помещении, только иногда выходя наружу, покурить. По всей видимости, внутри это было запрещено уставом. Наконец проход был расчищен, Алексей с Валерией подползли непосредственно к помещению.
— Я на крышу, ты внизу, — прошептал он, — как только выйдут на очередной перекур, я их сниму, потом открою тебе калитку.
— На крышу лучше вдвоём, — возразила девушка.
— Аргументируй.
— А если не один выйдет на перекур, что следующего ждать?
— Хорошо, тогда ты первая. Вперёд.
Он подставил руки, и Валерия опёршись на них легко дотянувшись до козырька крыши, вскарабкалась наверх.
— Как там обстановка?
— Всё нормально, кроме колючки больше нет ничего.
— Странно это, да чёрт с ними, с их странностями, кидай страховку, есть за что зацепить?
— Есть, тогда кидай.
Тонкий, лёгкий шнур повис вдоль стены, Алексей схватился за него и моментально забрался на плоскую крышу, перемахнув, через колючку, шедшую почти по самому карнизу. Валерия лежала на животе и внимательно всматривалась в окрестности.
— Что успела разглядеть?
— Ничего толком не видно, темнота хоть глаз выколи.
— Тогда поползли.
Они подобрались к противоположной стороне здания, теперь осталось только ждать, ждать, когда караульные вновь выйдут на перекур, либо для осмотра периметра. Ожидание затянулось, промокшая насквозь, под моросящим дождём одежда сильно холодила, Алексей с Валерией начала понемногу пробирать дрожь, наконец, двери открылись, и наружу вышел весь состав караула.
— Что это они все вместе вывалили? — Удивилась Валерия.
— Сейчас выясним, нам этот вариант не очень подходит.
В это время до них донеслись голоса снизу, скорее всего это был начальник караула.
— Мне надоели ваши стоны по поводу погоды. Забыли совсем про службу, вы двое вправо, а вы двое влево, а вы двое вправо, и не бежать вдоль ограждения, а пройти, внимательно всё осматривая.
— Что это ты такой беспокойный сегодня, — произнёс второй голос.
— Тревожно мне что-то, предчувствие чего-то.
— Ты что обкурился с утра? Ещё один медиум нашёлся, предчувствие у него.
— Болтай меньше, отрезал первый, иди лучше куда послали, и смотри мне, коль, что пропустишь, голову отрежу.
— Ладно, видали мы таких резальщиков, — пробубнил второй.
Две пары разошлись в стороны, вдоль ограждения, а снизу потянуло сигаретным дымком.
— Ждём две минуты, — прошептал Алексей на самое ухо Валерии, и работаем, пока они не закрылись у себя в конуре.
— Поняла.
Два дозора разошлись, очень скоро они растворились в темноте, а их шаги смолкли в тишине ночи. Алексей жестом дал Валерии команду к началу работы. Две тени подползли к самому краю здания и заглянули вниз, там под навесом молча, стояли и курили двое, сигареты почти уже полностью истлели и люди в любой момент могли зайти в помещение, там их достать было бы намного сложнее.
Без малейшего шума Алексей с Валерией перекинули свои тела через козырёк и возникли непосредственно перед караульными. Один от неожиданности чуть не проглотил окурок, и молниеносным ударом девушки был обезврежен. Тело обмякло, упав на землю. Второй оказался намного расторопнее и смышлёнее, он кинулся в помещение, закрывая за собой двери. Но Алексей успел достать его в прыжке, влетая вместе с ним в караулку, он хорошенько приложился к противнику, так, что тот потерял сознание ещё в полёте. Следом Валерия уже затаскивала своего подопечного внутрь здания.
— Отлично сработано, молодец. Вяжем их и к калитке, пропускаем своих. Пошарь на всякий случай у них по карманам, может, ключи от калитки найдутся.
— Зачем по карманам? Вон связка на столе лежит.
— Молодец, глазастая, я пойду, открою, а ты ими займись.
— Не спеши, давай оглядимся, те четверо ещё не скоро придут, а калитка может быть под сигнализацией.
— Согласен, — ответил Алексей, закрывая двери караульного помещения.
На столе, где лежали ключи, действительно стоял пульт, на нём светились несколько зелёных огоньков.
— Ну вот, что я тебе говорила, — кивнула Валерия в сторону пульта.
— Нужно этих в сознание приводить, пускай отключают.
— Сейчас сделаю, — она достала из нагрудного кармана маленький пузырёк и открыла его. По помещению ментально разнёсся резкий запах нашатырного спирта. — С кого начнём?
— Давай с начальника, кажется это тот, что мой.
Девушка поднесла флакон к самому носу караульного, тот несколько раз глубоко вдохнул, и начал понемногу шевелиться, замотал головой стараясь отстраниться от резкого запаха, открыл глаза.
— Привет, дружище, — подмигнул ему Алексей. — Жить хочешь?
— А кто не хочет? — Оскалился пленный.
— Тогда быстро отвечай, как отключить сигнализацию на калитке.
— Да никак.
— Ты меня, наверное, не понял, я тебе предлагаю выбор. Ты всё равно скажешь. Только вот как? Можно просто сказать и остаться живым, а можно сказать после того как стать инвалидом, и тоже остаться живым, а ещё можно стать инвалидом настолько, что жизни, после того, как скажешь всё останется всего на пару часов. Выбирай, что тебе больше по душе.
— Нет, это ты меня не понял. Я не могу отключить сигнализацию, она управляется с центрального пульта.
— А это? — Он указал на стол.
— Это контрольный, я только вижу состояние объектов, и всё.
— Ладно, на первый раз поверю. Следующий вопрос, когда вернутся патрули?
— Часа через полтора — два.
— Молодец. Пошли дальше, связь с центральным пультом, как часто докладываете и когда следующий сеанс?
— Каждые два часа, следующий сеанс через полчаса.
— Молодец ещё раз, если конечно не обманываешь. Главный вопрос. Что вы здесь так бережёте?
От этого вопроса у караульного глаза стали не то что бы круглыми, они у него стали квадратными.
— Так ты для этого напал на караул, для того, что бы узнать, что мы охраняем, тебе, что совсем неизвестно, что расположено внутри зоны?
— Представь себе, только предположения.
— Я просто балдею от этих аборигенов, они лезут, не зная, куда и не представляя зачем.
— Ты не хами, а то я и передумать могу, насчёт твоей дальнейшей судьбы. Поэтому лучше на вопросы отвечай.
— Не пугай, пуганый, — огрызнулся караульный, — там бывшая резиденция Наместника.
— Это мне известно, не пойму только зачем так охранять развалины.
— В развалинах, точнее под ними расположен Центр, и этот Центр непосредственно связан своей базой с тем, что находится в Киеве. Вы думаете, что если Правительство покинуло город, и оставило всех вас в покое, то оно никак не влияет на вас? Глупцы.
— Значит, вы подчиняетесь Правительству? Сколько охраны в резиденции и как часто вас меняют, какие ещё есть посты?
— Ещё два точно таких же караула на берегу с одной и второй стороны по периметру, в самой резиденции отряд охраны, точнее даже не охраны, а обороны. Это двадцать человек, они прикрывают все проходы к Центру и главной вышке.
— Так вышка она на том берегу?
— Это бутафория, здесь она в резиденции.
— Интересно, что это ты такой откровенный?
— Да потому, что у вас шансов всё равно никаких, стоит только пожелать и вы все трупы.
— Понятно, значит такого шансы я тебе не дам. Всё допрос окончен, — коротким ударом, Алексей отправил начальника караула назад в беспамятство.