Тайна Чёрного континента Глушков Владислав
Люди покидали казармы, спешили. Коридоры и проходы оказались не настолько широкими, что бы одновременно пропускать большое количество людей, через самые широкие проходы вывозили ценности, технику, аппаратуру и документы. Люди шли налегке, взяв только самое необходимое. Им было тяжело покидать дома, но у них появилась надежда, надежда на новую, мирную жизнь. Они уходили в лес, в тот самый лес, где кода-то жили дикие Вампиры, именно там можно было построить первое жильё, расчистить поляны под огороды и поля, здесь жили звери, первый источник пищи, росли грибы и ягоды. Они возвращались к своим истокам.
Секундная стрелка отсчитывала последнюю минуту, Руководитель Сопротивления стоял в дверях, по одну сторону был лес, по другую коридор, в котором остался Алексей и последний Вампир.
— Помни, я поверил тебе, — обратился он к Алексею, внезапно перейдя на «ТЫ», — только лишь потому, что ты похож на моего сына, а он никогда меня не обманывал.
— Я помню это, — ответил Алексей, — Премьер сдержит своё слово и у него есть очень честный и ненавидящий войну наследник, тот точно не подведёт.
— Кто это?
— Анжетка, его дочь, та, что была со мной в Вашем заточении.
— Я верю тебе, — ещё раз повтори Руководитель, секундная стрелка медленно, очень медленно проползла последнюю секунду. Большие красная и чёрная стрелки соединились, двери исчезли, закрывая последний портал и скрывая Руководителя, Вампир растворился в телепорте, и Алексей остался совсем один в мёртвом, пустом коридоре.
— И что? Не понимаю, как играть дальше? — Произнёс Алексей фразу вслух.
— А ты на доску взгляни, — раздался голос Рональда. — Я надеялся, что ты боле сильный игрок, а ты повёлся как мальчишка, на первую подставу. Что съел? Вот теперь подумай, как ты без фигур, и в таком положении будешь КОРОЛЕВУ защищать, — казалось, он специально сделал акцент на слове КОРОЛЕВА, назвав эту фигуру именно так, простонародно, не ФЕРЗЁМ по-шахматному, а именно КОРОЛЕВОЙ.
Они вновь сидели за столом, друг напротив друга, Рональд с неизменной сигарой и бокалом коньяка, Алексей, уставший и несколько запутавшийся в ситуации. Алексей посмотрел на доску.
«Да, действительно не густо. Мало того, что не густо, но и эти все фигуры беспорядочно разбросаны по всему полю. Но и у чёрных не так много фигур. Почему тогда угроза Королеве? Да вот же, не понятным образом, прорвавшиеся к самому белому краю две Пешки, за одну из них берётся Рональд и двигает на клетку вперёд, всего на клетку, но эта клетка получается, прикрыта второй Пешкой, да ещё его Слоном и Ладьёй одновременно. Теперь Алексея Ферзь стоит у неё под ударом, уходить некуда, справа Король, отойдя с этой позиции, он открывает Короля под шах. Забрать одну из Пешек, можно, но Ферзём придётся жертвовать, неразумный обмен. Постой, вот ещё Ладья, она может забрать эту Пешку. Что тогда? Рональд забирает мою Ладью своей и всё равно Ферзь остаётся под ударом и опять же в любом случае открывается шах Королю. Вот теперь, я, кажется, влип основательно».
— Что, малыш, озадачил я тебя? Вижу, озадачил, нет, не твоё дело мышление на несколько ходов вперёд, не твоё. Разочаровал ты меня. Хотя, почему разочаровал? Я вполне доволен партией. Ты что, думал, я всё это затеял, что бы вот так запросто сдаться? Нет, милый мой я давно просчитал и твоё поведение, и все ситуации. Тебя люди волновали, жизни их, мир во всём мире? Да никого это не волнует. Прав был Шекспир: «Весь мир — театр.
В нем женщины, мужчины — все актеры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль», — с пафосом продекламировал Рональд, — только вот в одном ошибся, не театр, а шахматная партия, и роли не свои, а написанные кем-то, все шаги строго контролируются, и не может ни кто отступить, или сделать свой собственный ход.
— Вот здесь, ты как раз ошибаешься. Да, моет быть люди и не могут, но есть те, кто способен защитить этих людей.
— Не ты ли это, выскочка?
— Я, а если не я, то на моё место придёт другой.
— Поздно, всё твоя партия проиграна, Киевское княжество падёт, таким образом, рухнет Равновесие и тогда…
— Киевское княжество? Так вот что значит тот ход, но почему тогда Королева?
Алексей склонился над доской и начал думать.
«Ферзь закрывает Короля, но Король самая слабая фигура, как это может увязываться с действительностью, я не знаю ни одного правителя, который настолько слаб, что постоянно требует поддержки Королевы. Рональд остановился на Киевском княжестве, они давно вьются вокруг него, не даёт оно им покоя. Смотри тот Повелитель Хаоса, от которого сбежал Демон, был заинтересован именно в Киевском княжестве и в первую очередь его интересовал „Повелитель“. Мадлен, её интересы распространялись на Киевское княжество, теперь этот затеял возню вокруг него. Что снова нужен „Повелитель“? По всей видимости, так оно и есть. Но не увязка с Королём, Святослав отнюдь не слабая фигура. Или слабая? Бывает так в нашей жизни, что самые сильные люди становятся просто беспомощными младенцами, когда лишаются своей половины. Думай, Алексей Павлович, думай. Святослав, он очень редко где-либо появлялся с княгиней. Дарина, она совершенно непубличный человек, и присутствовала, только лишь на самых официальных мероприятиях, от которых ну никак не могла отказаться. Правда с удовольствием приходила в гости, так неофициально, вместе с Его Светлостью, и сама не отказывала, с радостью принимала гостей. Что ещё я знаю о ней? Да ничего, но у меня никогда даже не возникало подозрения о том, что Дарина может, как то управлять Святославом, нет, это исключено. Но что тогда?
Думай, Мещеряков, думай. С чего всё началось? А началось с того, что Святослав попросил усилить охрану Княгини, в связи с тем, что она беременна. Вот! Он был тогда растерянный, хотя и старательно это скрывал. Он боялся за Дарёну, и за своего первенца. Тогда я сделал этот шаг, обеспечил усиленную охрану, это и был первый ход в игре. Святослав попросил, я усилил, хотя и Ольга и Катерина были против, здесь-то всё и закрутилось, именно тогда выкрали кадетов, а потом и меня, Катерина ушла в поход вместо меня. И сейчас она здесь стоит возле шатра, вместе с Владмиром и остальными, а там Ольга одна. Это и есть та Ладья, что угрожает Пешке. А две Пешки Рональда? Два выкраденных кадета, Владислав он здесь, а Валерия? Она вернулась вместе с войсками в Киев. Дьявол! Что я наделал».
Он ещё внимательнее всмотрелся в доску и та вновь начала увеличиваться, сзади раздался смех Рональда.
— Поздно, мой мальчик, ты уже ничего не сможешь сделать, слишком поздно. Сейчас моя Пешка, «скушает» твою Королеву, и всё, Король — голый, он будет делать то, что я ему скажу, или МАТ!
Алексей оглянулся и увидел прямо над собой, нависающее лицо с кошачьими глазами, и злорадную улыбку.
— Нет, врёшь, ещё далеко не всё! — Прокричал он в ответ и уже больше не оборачивался.
Шахматная доска растворилась, он стоял в коридоре Князевых палат, который вёл в апартаменты Княгини, в коридоре царил переполох. Ольга налетела на него, чуть не сбив.
— Дьявол, Алексий, что ты стоишь, бегом, и вообще, откуда ты взялся, хотя ладно.
— Что случилось?
— Беда.
— Что, конкретно?
— Она прорвалась в покои Её Светлости, и грозится убить её, если та не отдаст ей младенца, хотя я думаю, что она в любом случае её убьёт, — рассказывала Ольга на бегу.
— Кто она? Какой младенец?
— Какой, какой, Родила наша Дарина вчера сына, а сегодня твоя лучшая ученица, с совершенно безумными глазами ворвалась в палаты, прорвалась сквозь охрану и теперь стоит с клинком у горла Её Светлости.
— Понятно. А ты где была?
— А вы все, где были? — Вопросом на вопрос ответила Ольга. — Я что железная, должна здесь и денно и нощно сидеть? В туалет ходила.
— У Дарины, что в апартаментах туалета нет?
— Да ну тебя, — отмахнулась девушка.
Они уже добежали до места, Ольга рванула на себя двери и взору Алексея представилась страшная картина. Княгиня с ребёнком на руках стояла на коленях, за ней, прикрываясь от стрелков, спряталась Валерия с кинжалом, приставленным к горлу Дарины. Она уже успела поранить Княгиню, по шее текла тоненькая струйка крови. Напротив них, тоже на коленях стоял Его Светлость, он казался совсем раздавленным, его голос уже охрип, но он продолжал умолять девушку не причинять зла его Княгине и малышу. Но напавшая ничего не воспринимала, она находилась в глубоком трансе, высоко закатившиеся глаза полностью скрывали зрачки, она смотрела на всех, а точнее сквозь всех совершенно белыми глазами, одно это наводило ужас на окружающих. И твердила только одну фразу.
— Отдай мне ребёнка и останешься жива.
— Валерия, — обратился к ней Алексей, — ты слышишь меня?
Девушка не обратила на него ни малейшего внимания.
— Ольга, немедленно убрать отсюда Его Светлость.
— Как?
— Возьмите и вынесите!
— Куда?
— Куда угодно, но что бы ни кто его в таком состоянии не видел. Живо.
— Я поняла.
Она жестом подозвала двух здоровенных гвардейцев и указала на Его Светлость.
— Взять и унести, в его опочивальню, остаться там, на часах, никого не впускать, никого не выпускать.
— А если Его Светлость…
— Я сказала ни кого! — Оборвала она вопрос.
— Слушаемся.
Гвардейцы подхватили под руки слабо-сопротивляющегося Святослава и унесли, Валерия на это ни как не среагировала. Она продолжала твердить одно, и тоже. Алексей медленно начал приближаться к ним, при этом движении девушка встрепенулась.
— Не подходи, я убью её!
— Тихо, тихо, малышка, не нужно нервничать, я только возьму ребёнка и отдам тебе, — тихо, спокойно, начал уговаривать её Алексей. — Ты только не нервничай, и кинжал опусти, сейчас всё решим.
— Ты, правда, отдашь мне ребёнка?
— Конечно. Разве я когда-нибудь вас обманывал?
— Никогда. А она отдаст тебе?
— Безусловно, она ведь тоже мне верит, так же как и ты.
Он уже подошёл вплотную и готов был взять ребёнка, следом за ним так же медленно шла Ольга, в готовности подхватить ребёнка. Валерия пока не обращала на неё внимания, но как только Алексей коснулся младенца, она встрепенулась, и её глаза упёрлись в Ольгу.
— Ты обманул меня! Я никому больше не верю! Вы умрёте все! — Вскрикнула девушка и вонзила клинок в шею Княгини, моментально выхватывая его из раны и исчезая в телепорте.
Алексей, не раздумывая, выхватил «Повелитель», меч описал широкую дугу, со свистом разрезая воздух, и уже на излёте в последний миг достал убегавшую, её голова покатилась по полу, а тело так и растворилось в телепорте.
Он стоял в полной растерянности, голова Валерии прокатилась по полу и остановилась возле лежавшей Княгини. Ольга стояла возле неё на коленях и пыталась зажать пальцами сонную артерию, из которой фонтанчиком била кровь. Лицо Дарины стало белым, его черты обострились, Княгиня умирала, и никого, кто бы мог её спасти, не было рядом. В комнату с шумом ворвался Его Преподобие, он подхватил на руки младенца, бегло осмотрел, передал его сопровождавшему ученику и кинулся к Дарине. Приложил руки к шее, фонтанчик крови начал уменьшаться и вскоре совсем затих.
— Как же это вы? Алексий, как ты смог допустить? — Покачал старик головой. — Почему меня сразу не позвали?
— Некогда было звать, она стояла с ножом у шеи Её Светлости, мы действовали по обстоятельствам.
— По обстоятельствам? — Вспылил Наставник. — Ты понимаешь что произошло? Или вообще ни чего не понимаешь?
— Сейчас я ему всё объясню, — совершенно неожиданно раздался голос Рональда, — ты проиграл партию неразумный племянник. Твой Король под вечным шахом и он сейчас готов пожертвовать любой фигурой, лишь бы вернуть свою Королеву, чем я и намерен воспользоваться. В первую очередь я потребую твой меч, во вторую, казнить вот этого противного старика, — Рональд указал на Наставника, — он постоянно путается у меня на дороге, потом придёт твоя очередь. Хотя нет, тобой распорядится Совет, я думаю, тебя отправят к моей сестре, что бы ей там веселее было, а я заберу на воспитание твоих детёнышей, и поверь, воспитаю их так, как положено, не в пример твоему папаше. Это всё для начала…
— Но сначала, — перебил его речь Алексей, направляя обнажённый клинок в сторону Рональда, — тебе придётся убить меня.
— Вот это уже разговор мужчины, — улыбнулся тот, обнажая тонкий, длинный меч, — а ты избегал поединка. Нет, мой мальчик ничего в этой жизни избежать нельзя. Вот теперь на славу повеселимся, — с этими словами Рональд обрушил на Алексея серию молниеносных ударов.
Глава 38
Они закружились в дикой пляске боя, Рональд увлекал Алексей всё глубже и глубже в Миры Хаоса, Мещеряков же наоборот старался зацепиться за свой, привычный мир, поэтому время от времени они просто вываливались в каком-нибудь совершенно неподходящем для рукопашной схватки месте. Причём Миры менялись с такой скоростью, что Алексей уже совсем потерялся, среди этого многообразий.
Вот они только что стояли, на какой-то скале, сцепившись и опасаясь рухнуть вниз, и тут же падали вывалившись в середине уютного кафе на Монмартре, распугав беспечных Парижан, разбросав мебель и побив всю наличествующую посуду. Оглядывались вдвоём, понимали, что им здесь не место и Рональд вновь утаскивал Алексея за собой в Миры Хаоса. Но и Мещёряков был достаточно опытным бойцом. Он не поддавался и в следующий раз они оказывались в центре Красной Площади, возбуждая интерес праздношатающихся туристов и собирая вокруг себя всю милицию. Их пытались задержать, но они вновь исчезали.
Силы были на исходе, клинки обоих покрылись множеством мелких зарубок, но ни один не сдавался. Рональд, надеявшийся на лёгкую победу, в самом начале не рассчитал свои силы, он никак не был готов к длительному поединку и уже тяжело дышал. Чувствовалось, что и ему всё труднее и труднее поднимать клинок для следующего удара, или отражения атаки Алексея. Мещеряков, наоборот, с самого начала избрал оборонительную тактику. Ему нужно было присмотреться к сильному противнику, изучить его тактику, постараться найти слабину в его обороне, и конечно измотать. Другого выхода просто не существовало. Он должен был победить в этой схватке, он чувствовал, что только так сможет вернуть всё на свои места. Ещё не знал, как, но был уверен, что со смертью Рональда всё вернётся на круги своя.
И вот новая атака противника, новая серия, теперь уже не таких мощных и не таких быстрых ударов, и вновь он их отражает и пытается проникнуть сквозь оборону противника. Сначала Рональд улыбался, даже пытался шутить, но теперь сил не осталось ни на улыбки, ни на шутки. Он, молча, нападал и отбивался, тяжело дыша и всё чаще и чаще опуская клинок. Руки у Алексея уже давно онемели, он просто их не чувствовал, сам не веря в то, что ещё способен дерзать клинок он все-таки поднимал его. На кону стояла жизнь и не столько его, сколько жизни других людей, жизни которые он, в силу своей давней профессии привык защищать.
«Это неправильно, когда в угоду кому-то гибнут дети, — думал он, это неправильно, когда дети остаются сиротами, это неправильно когда сильные мужчины теряют самое дорогое и превращаются в растения. И я должен это исправить».
При этих мыслях силы вновь возвращались к нему, и они вновь летели в бешеном танце схватки сквозь Миры, лишь на мгновение, останавливаясь для того, что бы обменяться очередной порцией ударов.
— Нет, врёшь не победить тебе, сопляку меня, — прохрипел Рональд, — я лучший фехтовальщик.
И он с новой яростью обрушился на Алексея, клинок засверкал в лучах багряного солнца, распевая оду смерти, Алексей внимательно следил за ходом клинка, ему даже казалось, что и его клинок в этот момент ожил и тоже внимательно следит за движениями Рональда. И вот он заметил ту маленькую брешь, которая давала надежду на победу. Алексей ушёл в сторону от очередного выпад, отбил новый удар, и в следующий момент его клинок скользнув по лезвию меча противника, пробил неудачно построенную оборону, а точнее ещё не построенную. «Повелитель» с хрустом пробивая рёбра противника, вошёл в его тело и застыл.
Застыло всё вокруг, два человека соединённые одним клинком застыли в воздухе. Застыл ужас в глазах Рональда и скорбь в глазах Алексея. И ему показалось, что теперь им суждено вечность вот так висеть в пространстве, а всё вокруг них растворялось.
Растворялись горы и океаны, растворялись целые миры, потом они начали медленное падение и остановились только на зелёной лужайке перед большим круглым столом. Совет семьи как и прежде сидел вокруг стола. Ноги Рональда обмякли и он, медленно сползая с клинка, упал на изумрудную траву.
— Недооценил я тебя племянник, — прошептал Рональд, закрыл глаза и затих. Его кровь струйкой текла из раны, растекаясь на траве и впитываясь в землю.
— Эту игру затеял не я, — только и нашёлся, что сказать Алексей, посмотрев в сторону Совета.
— Мы знаем, но завершил её ты, а мы не можем допустить смерти хотя бы одного их нашей семьи, вот такой насильственной смерти от руки члена семьи. Поэтому и исправлять всё тебе. — Ответил один из Совета.
— Вы думаете, у него получится? — Спросил Второй. — Может лучше наказать его примерно, дабы другим неповадно было?
— Получится, — совершенно неожиданно вмешался в разговор Джеральд, — один раз ведь получилось.
— Но это был всего таймер, и всего три часа. А сейчас речь идёт о нескольких месяцах. Я сомневаюсь, — высказался Третий член Совета.
— Нужно не сомневаться, а дать шанс, — предложил Четвёртый, — примерно наказать мы всегда успеем. Вон Мадлен наказали, это что остановило Рональда?
— Нет, не остановило, и если этого накажем, тоже ни кто не остановится, а Рональда с нами больше не будет. — Высказался Пятый.
— Значится на том, и порешим, — взял слово Первый.
— Я только не совсем понимаю, что от меня требуется, — поинтересовался у окружающих Алексей.
— Вернуть всё назад, на свои места.
— Это как?
— Очень просто, вот, — указал Первый на стол.
При этом стол превратился в огромный циферблат, на котором двигались четыре стрелки. Секундная стрелка быстро бежала по кругу, отсчитывая мгновения, чуть медленнее, но всё равно заметно ползла минутная, и уж совсем неподвижны, били две часовые стрелки одна красная и вторая чёрная.
— Это часы бытия, сынок, — сказал Джеральд, — они и только они могут вернуть время назад, но далеко не каждый, даже среди нас может ими пользоваться, у тебя один раз это получилось, ты запустил, сам того не подозревая таймер на этих часах, значит и в этот раз у тебя должно получится. Попробуй сынок, тебе нужно точно вернуть время в то мгновение, когда началась эта совершенно бессмысленная игра. Ты помнишь это мгновение?
— Да, помню.
— Тогда не мешкай, вперёд.
Алексей шагнул к часам, неуверенно посмотрел на них. Он хорошо помнил, как нарисовал в воздухе циферблат, но как это получилось, он не знал. Тогда он перевёл красную стрелку вперёд. А теперь? Теперь, получается, нужно двигать чёрную назад? Но сколько отмерять часов, минут и секунд? Он то и дни с трудом может сосчитать. Ему нужно вернуться туда, на обрыв. Именно там был сделан первый ход в этой игре.
Он подошёл к часам, ощущая на себе взгляды окружающих, некоторые верили, некоторые сомневались, но не было ни одного равнодушного взгляда. Мещеряков подошёл с той стороны, где сейчас находились кончики больших стрелок, взялся рукой за чёрную, она оказалась нестерпимо ледяной, настолько холодной, что обожгла ладонь, и он попытался отдёрнуть руку, но та как уд-то прилипла к стрелке. Он помнил, так бывало в детстве, когда будучи ещё совсем мальчишкой, старшие ребята подшутили над ним, предложив напиться холодной воды из железной фляги на морозе. Они играли в хоккей, и разгоряченный игрой он не подумал о последствиях, да и воды-то как потом оказалось, во фляге не было, но вот сам предмет намертво примёрз к губам, и пришлось бежать домой отогревать.
Точно так же сейчас примёрзла и рука, только боль была намного сильнее, просто нестерпимая. Он попытался сдвинуть стрелку назад, превозмогая боль. Она сперва сопротивлялась, но потом, совершенно неожиданно поддалась. Всё замерло вокруг и Алексей начал проваливаться внутрь циферблата.
Вот он оказался среди колёсиков и шестерёнок, они бешено крутились теперь уже в обратную сторону, молоточек, отсчитывающий секунды стучал, чуть ли не ему по голове. Весь механизм противился обратному движению, и пытался выбросить человека, отторгнуть как совершенно посторонний, чужеродный элемент, но теперь уже он не выпускал стрелку и с усилием вращал её назад, вспять временному потоку. Мимо него проносились часы, дни недели, событие за событием, от своего конца к началу. Алексей уже совсем потерялся во временном потоке, но одна мысль оставалась неизменной, он должен остановиться на берегу.
Весна в этом году пришла рано и бурно. Сразу после Масленицы солнышко пригрело. Снег начал быстро таять. Зажурчали ручейки, сперва тоненькие, не смелые они всё больше и больше разрастались, стекая с круч, журча по улицам и мостовым. Капель уже не унималась и по ночам. Через три недели могучий Днепр набух, от впадавших в него тысяч всё новых и новых притоков напряг свои мышцы и ночью тишину разорвал грохот ломающегося льда. Воды выплеснулась из привычного русла и быстро залила Подол, разливаясь всё дальше и дальше по освобождающимся от снега левобережным лугам.
Алексей стоял на высоком обрывистом берегу, нависшем над бушующими водами Днепра, несущими вниз, к морю, обломки старого льда, выкорчеванные кусты и целые деревья. Время от времени можно было наблюдать на отдельных льдинах то зайца, то лису. Животные сидели смирно, понимая, что они уже ничего не смогут поделать и остаётся только надеяться, что их льдина, когда-то прибьётся к берегу.
Да мирная и покойная стала жизнь, живи да радуйся, только вот что-то не даёт покоя в последнее время, постоянно беспокоит, как застрявшая заноза. Алексей стоял и наблюдал, как вдалеке, за горизонтом рождается солнце, сначала небо озарилось нежным розовым огнём, предвестником рождения, и вот яркий, алый диск начал понемногу показываться, поднимаясь всё выше и выше. Те беспокойные мысли почти каждое утро приводили его на этот обрыв. Он вглядывался вдаль и пытался понять, что так беспокоит, но ничего не видел, и, встретив рассвет, отправлялся назад домой.
«Нет, не там нужно искать причину беспокойства, не вижу я её там, — подумал Алексей, в очередной раз, убеждаясь в том, что солнце, как и в прошлые дни благополучно взошло над Землёй. — Но где, почему и что меня тревожит?»
— Что брат Алексий, тебя приводит ежедневно на этот обрыв? — Вопрос прозвучал неожиданно.
— Ты твоя Светлость, когда-нибудь жизнью поплатишься за своё безрассудство, — не оборачиваясь, ответил Алексей, — это я знал, что ты подходишь, а другой бы от неожиданности и меч бы в тебя вогнал, по самую рукоятку.
— Так-то другой, к другому, я бы и не подходил. Так что тебя приводит каждое утро на этот обрыв? Не пойму я, что творится с тобой в последнее время. Да и все вокруг говорят, изменился наш генерал, грустный стал, задумчивый. Глядя на тебя, и Владмир ходит как в воду опущенный, одна польза, хозяева кабаков вздохнули с облегчением, да Ольга не жалуется на постоянные пьянки её беспутного мужа.
Алексей хитро посмотрел на Святослава.
— А знаешь, Твоя Светлость, ты ведь не просто так приехал, спросить меня, что происходит. Нужно тебе что-то.
— И в правду, что-то нужно, но не от тебя, от жены твоей.
— Интересно?
— Понимаешь, Княгиня, похоже, в положении, и какая-то пугливая стала, вот, так же как и тебя, тревожит её что-то, а что понять не может. Просит, что бы Катерина с Ольгой к ней в охрану вернулись. Вот об этом и хотел твою супругу просить.
— Так об этом не её просить надобно.
— А кого?
— Меня, а я тебе скажу, что пускай твоей Дарине всякая блажь в голову не лезет. Катерину я не отпущу, выпуск на носу, и ежели Ольга уже дала согласие, то передай её, что пока она у меня в подчинении, и надобно ей за своими кадетами следить, а то они вон совсем распоясались перед выпуском. Вот и весь мой сказ. Нет, конечно, если Твоя Светлость указ выдаст, то мы никуда не денемся. А так никаких охранительниц.
— Значит вот так и передать?
— Вот так и передай, а сейчас поехали чай пить, Марфа как обычно знатных пирогов напекла, и плюшек твоих любимых, как знала, что ты в гости заявишься.
— Плюшек говоришь?
— Точно плюшек, с корицей.
— Вот умеешь ты человека уговорить. Поехали.
— А Дарине так и передай, что ничего страшного не происходит, и пускай не беспокоится. Лучше мы почаще в гости будем наведываться, веселить её, да и она пускай не стесняется, к нам заезжает. Детишки всегда рады ей.
— Обязательно передам, — улыбнулся Святослав.
И с этой улыбкой отпустила тревога, ярче засветило солнце, пригревая освобождавшуюся от снега землю, веселее защебетали воробьи, купаясь в лужах. Весна вступала в свои права.
Алексей стоял на изумрудной траве, возле большого круглого стола, за которым сидел Совет Семьи, по одну сторону от него стоял Джеральд, по другую Рональд. Дядюшка время от времени косился на племянника, о чём-то размышляя, иногда досадно мотал головой, но ничего не говорил. Все ждали вердикта Совета.
— У тебя получилось, но если ты думаешь, что мы оставим тебя без работы, ты глубоко сомневаешься. — Сказал Первый, — такие временные катаклизмы не проходят бесследно. Вся жизнь, которая была прожита людьми в Мирах, коих коснулось возвращение, перешла в их сны. Им ежедневно снятся кошмары. Ты взял на себя миссию Вселенского Миротворца, вот теперь и неси её.
— Что я должен сделать?
— Всё то, же, что сделал в первый раз, восстановить Равновесие, только лишь после этого, ты попадёшь домой.
— Но я…
— А вот это нас уже никоим образом не касается, сам заварил, сам и расхлёбывай. Можешь пару дней пожить у своего отца, подумать и в путь. Удачи тебе малыш.
— Пошли сын, — положил Джеральд руку ему на плечо, — подумаем, как быть дальше.
Глава 39
Солнце клонилось к горизонту. Отец и сын сидели за небольшим столом на зелёной лужайке в усадьбе Джеральда. Ароматный кофе дымился в маленьких чашках, Алексей уже забыл, когда в последний раз вообще пил кофе. Кажется, варила Валерия, в том подвале, где они пережидали ночь, но это казалось уже не реальностью.
— И что же ты такой неугомонный, что тебя вечно тянет всем помогать? — Уже в который раз сетовал на сына Джеральд.
— Да, ладно тебе, натура у меня такая.
— Вот с этой своей натурой ты только неприятности себе на голову находишь. Сидел бы сейчас дома со своей красавицей женой, детишек воспитывал, нет, его потянуло миротворчеством заниматься. И что теперь делать с этим всем прикажешь?
— Ты опытный, знающий, вот и подскажи чаду непутёвому, что теперь делать, хоть какое-то участие прими в моём воспитании и обучении.
— Ну вот, что не обученный ты мой. Хватит жалеть себя, Спать пошли, тебе отдохнуть нужно, денёк то не лёгкий, поди выдался, а завтра с рассветом подъём и вперёд за орденами, а точнее исправлять всё чего натворил.
— И что вот так спать отправишь и ничего не подскажешь?
— А что тебе подсказывать? Толком я и сам ничего не знаю, а намёки всякие, они тебе только голову забьют, и отдохнуть не дадут, иди, утро вечера мудренее.
Алексей думал, что этой ночью спать не будет вообще, но как только голова коснулась подушки, глаза закрылись сами собой и он провалился в глубокий сон. Ночь оказалась пустой, ни одного намёка на сновидение. Он проснулся свежим и хорошо отдохнувшим.
— Как спалось? — Встретил его Джеральд в столовой.
— Отлично, думал, не засну, а на поверку проспал всю ночь как младенец.
— Да, это у меня здесь воздух такой всем спится хорошо. Ладно, присаживайся, завтракай, а я пока дам тебе кое-какие указания, они может, и помогут тебе.
— Интересно, что это такое ты за ночь надумал, давай выкладывай.
— Да ничего такого, больно интересного, ты ешь пока ешь, тебе силы пригодятся. Ешь и слушай. Так вот, все эти изменения в материи времени не проходят бесследно. Эта материя, понимаешь, слишком тонка, и всякий раз, когда с ней вот так обходятся, норовит порваться, а всякий разрыв он грозит катаклизмами, начинают люди пропадать, иной раз целые цивилизации. Но это так для общего развития. Но судьбы людей изменились, это факт, и не только отдельных людей, благодаря твоим усилиям, целых Миров. Вот, к примеру, взять ту реальность, где ты две стороны помириться подтолкнул. Что там сейчас? Правильно, продолжается противостояние, и люди теперь сами не понимают, почему так?
— И что делать теперь?
— Всё дело в том, что людям снятся сны, и вот в этих снах они сейчас видят ту действительность, которую ты изменил. К примеру, Премьер Министру снится, как ты убиваешь его сына, и он вскакивает в холодном поту, а на следующую ночь он видит, как сам даёт команду расстрелять в воздухе теперь уже единственную дочь. Понимаешь? Таким образом, человек уже на грани сумасшествия, и представь, что будет, если фигура такого уровня сойдёт с ума. Представил?
Алексей кивнул в ответ.
— Вот. Твоя задача заключается в том, что бы кого-то убедить в том, что это сны вещие и им нужно сделать то, что снится, таким образом успокоить свою душу. Иным нужно внушить, что это пустые сны и на них не стоит обращать внимания. Понял?
— Понял.
— Вот и отлично, а теперь по хронологии возвращайся к каждому, с кем контактировал и убеждай.
— И Крысу тоже?
— Нет вот Крысу, как раз и не нужно, на ничего не помнит, точнее она помнит, но она знает что произошло.
— Тогда я пойду?
— Иди. Все контакты помнишь?
— Все.
— Тогда с Богом, и помни, пока всё не уладишь, просто не сможешь вернуться. Это тебе билет только в одну сторону, в обратный путь тебе Святослав выдаст.
— Почему Святослав?
В ответ Джеральд только пожал плечами, и начал растворяться в воздухе, вместе с обеденным столом, домом, лужайкой, небом и всем, что наполняло его Мир.
— Вот Дьявол, даже кофе не дал допить, — выругался Алексей и осмотрелся по сторонам, он висел в Лимбе. — И где первая остановка? Кто первый пострадал? Кадеты, значится к ним? Но не сходится, они уже закончили корпус и разъехались по местам службы, нет. Или да? Кто из них больше пострадал? Валерия, попробую нащупать.
Алексей представил девушку, она засветилась маленькой звёздочкой, протянув к нему нить, схватившись за тонкий яркий лучик, он потянулся к ней. Девушка металась в кровати, волосы, разбросанные по подушке, были мокрыми. Что-то смутило его в этой картине, присмотревшись, заметил, что руки девушки были привязаны к кровати прочными кожаными ремнями, а на окне и дверях установлены прочные решётки.
— Эк куда тебя занесло милая. Лера, — позвал он тихонько девушку.
Та открыла широко глаза, рванулась встать, но привязанные руки не пустили.
— Господин генерал! Господин генерал, это не я. Я, не могла.
— Что не ты, девочка? — Ласково, успокаивающе спросил Алексей.
— Не я Княгиню убила, не могла я.
— Успокойся, милая, конечно, не ты, и вообще Её светлость жива. Ты просто заболела, тебе снились кошмары, это бывает, теперь всё пройдёт.
— Да, она жива?
— Конечно, жива, глупенькая. Разве мы с Катериной допустили бы такое?
— Нет, не допустили бы. — Начала успокаиваться девушка.
— Вот видишь, ну да ничего, теперь всё будет хорошо, ты пойдёшь на поправку, таких снов больше не будет. Ты веришь мне?
— Да, господин генерал.
— Вот и хорошо, — он погладил девушку по голове. — Я развяжу тебя, и ты спокойно заснёшь, тебя больше не потревожат страшные сны.
— Да господин генерал, — совсем спокойно произнесла девушка, из её глаз исчез страх и где то в глубине, появилась надежда. — А я смогу вернуться в корпус?
— Конечно милая, ты закончишь обучение, правда уже с младшим курсом и со следующим выпуском я лично вручу тебе лейтенантский кортик.
— Да? — Обрадовано воскликнула Валерия.
— Конечно, ты же у нас отличница, а теперь спи, спи спокойно.
— А этот сон точно не вернётся, — трах вновь начал наполнять глаза девушки.
— Точно. Я, сказал, — уверенно ответил Алексей, — спи, а я скажу, что ты пошла на поправку.
Девушка закрыла глаза, ее дыхание выровнялось, она, повернувшись на бок, свернулась калачиком и мирно заснула. Мещеряков тихонько постучал в двери, в окошке снаружи появилось лицо санитара.
— Господин, а ты как здесь появился, — спросил тот недоумевая.
— Да, так, как обычно. Слушай любезный, ты её больше не привязывай, она на поправку пошла.
— Так господин доктор ругать будет, это он велел.
— Я с доктором поговорю, а она поправляется, узнаю, что снова привязали, всех в каталажку отправлю. Понял?
— Понял, только ты доктору обязательно скажи.
— Скажу, скажу, — ответил Алексей, удаляясь по коридору. — Где он?
— Кто?
— Лекарь ваш.
— Дома, где ему быть.
— Тогда сам ему передай, у меня нет времени его искать, я дальше пошёл. — Он остановился, посмотрел на санитара, — и помни про каталажку.
«Кто дальше? Скорее всего, вторая Валерия, тогда в путь», — Алексей вновь нащупал в Мироздании звёздочку и потянулся к ней.
Утро только начиналось, девушка спала в своей постели, в маленькой квартирке, расположенной в глухом районе огромного мегаполиса. Она улыбалась во сне.
«Ну, хоть здесь не так всё страшно, — подумал Алексей. — Интересно, что её снится?»
— Алекс, не уходи, побудь ещё немного со мной, — пробормотала девушка во сне, — нет, нет, не уходи, останься, ещё так рано. Ну, пожалуйста, Алекс. Ладно, пока, только обещай, что обязательно вернёшься. — Она перевернулась с бока на спину и медленно открыла глаза. — Ты всё-таки не ушёл, — прошептала она, ещё окончательно не проснувшись, и вдруг поняв всё происходящее, широко раскрыла глаза и резко села в кровати. — Алекс?
— Привет, детка, — ответил Мещеряков, опускаясь в глубокое, удобное кресло. — Я вижу, тебе снился хороший сон. С добрым утром.
— Ты сволочь и негодяй, — соскочила девушка с кровати, и встала перед ним, приняв гневную позу. — Как ты мог уйти, не попрощавшись и так долго не приходить.
— А ты меня ни с кем не путаешь? Может ты совсем не меня ждала?
Читать бесплатно другие книги:
