Хиромантия. Тайные линии судьбы Дебарроль Адольф
Мужчина дает нестройную, грубую энергическую идею; женщина возвратит ее ясной, нежной, возможной.
У женщины есть тонкость, проницательность, которыми в такой степени не может обладать мужчина, иначе, ища их, он может потерять свои мужественные качества.
В Англии с женщинами не совещаются; они не имеют никакого морального влияния на течение дел. Англичане держат их вдалеке от себя, изгоняют их из своих сборищ: жизнь женщины совершенно отделена от жизни мужчины.
Во Франции женщина, особенно в буржуазии, принимает участие в направлении дел, и мужчина слушает ее, советуется с нею иногда даже слишком много, но это излишество лучше недостачи.
Англия должна бы была это знать. Никогда она не была более сильной и образованной, как в то время, когда была управляема женщинами, ибо тогда королева принуждена была избирать для управления государством мужчин и две соединенные силы помогали одна другой.
Хотите еще доказательства необходимости влияния женщины? Посмотрите на мусульман, которые превратили своих женщин в каких-то бессмысленных животных, заточив их в свои серали, и скажите, что стало с этим народом и каково его будущее?
Итак: немцы и англичане, которые не признают ни малейшего влияния женщины, находятся на дороге Оттоманов. Но я пойду далее. Почему с 1830 года так понизился уровень образования во Франции, почему не стоит она теперь на той высоте, на которую поставила ее эта плеяда знаменитых людей, составлявших славу той эпохи? Это не потому, что теперь менее прежнего в ней талантов, – гений Франции не оскудел, – это потому, что мы бежим женщин и ищем развлечения в клубах и ресторанах. Да, это потому».
Идеи эти без сомнения странны, но разве они не гармонируют с мировым законом? Не указывает ли нам на него сама природа? Южный полюс (положительный) любящего не привлекается ли беспрерывно и магнитически северным ((отрицательным) полюсом земли?
Мужчина и женщина должны жить вместе, соединенные цепью родства.
В жизни каждому должна быть своя доля. Мужчина царствует, женщина – управляет. Она знает, что она делает. Прочтите Священное писание – там истина.
Адам – венец творения; жена сотворена из ребра его: это кость от костей его и плоть от плоти его.
Там древо познания добра и зла: женщина хочет знать; она будет знать.
Царь – Адам вкусил яблоко: вот и все. Он потерял Рай, но жена приносит с собою на землю познание добра и зла.
Злая женщина – ужасное чудовище! Она развращает мужчину, унижает и обессиливает его.
Женщина добрая, любящая – это середина между земным существом и ангелом: она успокаивает, ободряет, она возвышает и облагораживает. На земле она – зло и добро. Но роль ее здесь назначена. «Она сотрет главу змея», – сказал Господь. Что за дело если она беспомощна? Равновесие всегда явится!
Пусть она остается женщиной; пусть не теряет она, из желания стать мужественной, могущество своей привлекательности, и по силе самих вещей мужчина возвратится к ней, полный восторга и любви.
Пусть не бредет она сзади своего времени; она должна вести его: в этом вся суть.
И возрождение будет совершено ею.
Пусть подумает она, ибо дело идет о благосостоянии целого общества.
Фигура эта представляет Изиду, или саму природу.
На лбу ее изображен знак всеобщей генерации.
Направо, у ног ее, лежит тигр; это – злой и невежественный человек, налево – взнузданный бык, представляющий неофита и доброго человека.
Изида высится прямо между добром и злом, между возмущением и покорностью.
Ее четыре руки представляют четыре элемента и каждая держит соответствующие атрибуты.
Огонь изображен мечом.
Воздух – кольцом или петлею.
Земля – древесной цветущей ветвью, представляющей скипетр.
Вода – чашей.
Источник млека исходит из головы Изиды, льется перед глазами взнузданного быка, падает у ног его и течет таким образом до лап тигра, который его не видит.
Молоко образованности течет не для безумцев.
Чтобы утолить им свою жажду, – необходимо наклониться к нему, необходимо видеть его, а для этого необходимо его искать.
Две руки Изиды со стороны тигра держат: одна – меч, другая – воздух и петлю; воздух – это гроза.
Безумец должен быть сдерживаем огнем и железом, на нем должна быть петля; над его головой висит гроза.
Для безумцев природа сокрыта.
Безумцу ничего не должно быть открыто из сожаления к нему.
Природа (Изида) носит ожерелье. Со стороны быка оно составлено из человеческих голов, составляющих божественную цепь; на стороне злого это ожерелье изменяется в цепь железную.
Для злого – цепи, тюрьма, рабство, ибо он тигр; он вооружен и силен, он любит кровь и истребление, и ласковый, приносящий пользу бык должен быть от него защищаем.
Тигр искоса смотрит на орудия укрощения, висящие над его головой, и остается неподвижным, озлобленным и беспокойным.
На природе нет покрывала со стороны быка; для него она не имеет тайн, для него две руки Изиды держат: одна цветущую ветвь – это изобилие, разум, раскрывающий свою почку, пальма, скипетр, награда; другая – чашу, которую подстав ляет она под молоко, долженствующее слу жить пищею быку.
Змея, голова которой обращена к добру, обвивается вокруг шеи Изиды; это источник жизни, электричество, магнетизм, свет, великий магический деятель.
У Изиды три ожерелья, которые суть три мира.
Со стороны тигра у ней девять браслетов – они выражают число тайны. Со стороны быка – пять, ими обозначается число разума.
Две змеи, которые обвивают руку, держащую цветущую ветвь, суть символ равновесия звездного света, тайна жизни.
Она все отдает добру, даже кожу тигра, которую она носит на поясе.
И весь нравственный смысл этой фигуры выражается одним знаком.
Рука Изиды, держащая цветущую ветвь, делает знак эзотеризма, предлагающий молчание.
Эзотеризм – то, что должно скрывать.
Эзотеризм – то, что может быть сказано.
У нее разжаты три первые пальца, означающие в хиромантии: силу, обладание и рок, а последние два, представляющие науку и свет, – сжаты.
Этим как бы говорится добрым и посвященным: соберитесь вместе и у вас будет сила и обладание, и вы будете управлять роком; но скрывайте от простых людей, от злых и неразумных науку и свет.
Подобного рода символы встречаются каждую минуту.
Таким образом, то же аллегорическое выражение представляется в седьмой карте Таро, в известной первой книге, написанной иероглифами и приписываемой или Еноху или Гермесу; следовательно, принадлежащей к первым векам человеческой жизни.
Девизом древних магиков было:
«Знать, сметь, мочь, молчать».
В свои общества они принимали только тех, в которые они признавали изучение и которые доказали свою смелость и непроницаемую скрытность.
Мы осмелимся сказать, что древние каббалисты не имели целью господства, ибо тайны, основанные на рассудке, научали только бескорыстию, отрешению от земных благ, любви к науке, одним словом – добродетели; но чувствуя себя выше других и предугадывая человеческую слабость, они, как мы скоро увидим, думали, что повинуются божественному закону и хотели составить счастье человечества, ведя людей ко благу, согласно с личными инстинктами, или посредством всепрощения, или посредством суровости и отказывая в свете злым и лживым умам, так как, обладая светом, эти люди стали бы ужасом мира.
Мы не станем рассматривать здесь, были ли они правы или ошибались, но мы полагаем, что христианство, возвратив людям равенство, установило более справедливые отношения и более точные распределения, предоставив каждому занять свое место по заслугам.
Дайте людям науку и истину – одни только избранные воспользуются ими и приобретут силу; остальные же закроют глаза, дабы не видеть их.
Не имеем ли мы доказательств этому в наших коллегах, в наших публичных школах?
Уроки для всех одни и те же, но только немногим они приносят пользу, для остальных уроки эти потеряны, и так будет всегда.
Когда будут научать всех, тогда люди будут более послушны закону Божию; сам Бог учит нас этому, равно разливая солнечный свет на добрых и злых, на неразумных и сильных разумом.
По нашему убеждению наука никогда не могла бы быть слишком распространенной и никогда бы она не могла быть очень ясной. Однако мы стремимся быть по возможности понятными.
Каббала
Происхождение кабалистики, теряется во мраке доисторических времен. Пришла ли она из Индии, или из Египта – неизвестно; достоверно только то, что она была знакома и египтянам и индусам. Пифагор принес первые об ней понятия в Грецию, по возвращении из путешествия своего по Востоку, стране самой просвещенной в то время.
Неизвестно также, были ли первые понятия сообщены откровением божественным, или они были плодом вдохновения.
В первые века человечества все народы занимались скотоводством; в среде этих пастырей, как и во всякой среде человеческих существ, часто появлялись люди высшей организации, гений которых требовал себе деятельности. Их воображение, очищаемое и просветляемое уединением, возбуждаемое безмолвием и прохладою ночей, после утомительного дневного зноя, искало пищи своей поэтической мечтательности в созерцании чистого, звездного неба. У них были свои любимые созвездия, за течением которых они следили с особенною любовью; видя прекрасные светила дня и ночи то исчезающими, то снова блистающими на небе, они постигали все величие этого мирового вращения. Совершенная правильность, строгий порядок, замеченный ими во всей природе, заставили их искать основные начала и причины в самих проявлениях, или в результатах этой неведомой силы. Гений их стремился к горизонту наблюдаемой ими сферы, этому горизонту, который удаляется, бежит от вас по мере приближения к нему, развертывая перед вами на каждом шагу новые неисчерпаемые богатства, поражающие взор наблюдателя. Как натуры непосредственные, следовательно, более чистые, более впечатлительные, чем мы, они чувствовали влияние планет на нервную систему человека, и стали изучать тайны этого влияния; неудержимое стремление к истине придавало еще более горячности их верованиям, возводя их на степень убеждения; магнетическая сила человека стала им понятна. Начиная с этой точки отправления они, как и все возвышенные мечтатели, стали проводить параллель между видимым миром и невидимым; они угадали существование таинственного, высшего мира; но в то же время разрушительные землетрясения, вулканические извержения, прозябание растений, указывали им на существование другой таинственной силы, работающей втайне, в подземной глубине.
Итак, с одной стороны, усеянный звёздами небесный свод привлекал и очаровывал их взоры, с другой – эти страшные подземные удары, эти мрачные бездны, следы разрушений внушали им чувство уныния и ужаса.
Земля поглощает мёртвые тела; но семена, брошенные в ту же землю, прозябают в ней, растут, зеленеют, благоухают, и блистают яркими красками; наблюдая это явление, философы заключили по аналогии, что труп, разлагаясь, отдает атомы своего вещества земле, а бессмертная душа, в нас обитавшая, испаряется, как благоухание цветка и возносится к небу. Так начали они изучение мира магического и нашли три мировые сферы, соединенные одной цепью в руке единого Бога.
Оракул Аполлона признает единого Бога, несотворенного, рожденного из самого себя, который обитает в огненном эфире, Бога, стоящего выше всего существующего.
В религиозных обрядах греков, жрец обращается к посвящаемому со следующими словами:
«Поклоняйся Повелителю вселенной, он един, он вездесущ». За 600 лет до Р. X. Пифагор получил от жрецов египетских понятие о всемогущем Боге. Отрывок из произведений одного из его учеников Окелла из Лукании дает этому доказательство. Этот отрывок, сохраненный Стоби, говорит: «Гармония царствует в мире и Бог есть творец этой гармонии». Позже, развивая далее принципы Пифагора, Платон говорит: «Бог, о котором я возвещаю вам, есть единый, неизменяемый, бесконечный Бог»[2] .
Антисфен говорит: «Народы поклоняются многим божествам, но природа указывает нам на одно»[3] . Анаксагор сказал: «Единый Бог создал материю и весь мир»[4] . Евсевий, Св. Августин, Лактанс, Юстин и Афенагор утверждают, что древние философы признавали единство Бога.
Гениальные мыслители первых времен, размышляя о той разнице, которая замечается в умственных способностях и физических силах индивидуумов, объясняли это неравенство тем, что люди, менее одаренные от природы, живут на земле во второй раз, чтоб искупить ошибки своей первой земной жизни. Зная, что огонь, дающий благодетельную теплоту и свет, делается орудием гибели и разрушения в руках неопытных, они скрыли истину от массы невежественных профанов, и населили Олимп, по их желанию, богами, полными человеческих страстей и пороков; истину же они хранили в небольшом кружке избранных, или высказывали в притчах и метафорах, чтобы сделать ее мало-помалу доступною всем ограниченным и материальными людям: истина абсолютная сделалась достоянием чистых и сильных душой.
«Что я имею сказать, – я скажу», – пел вдохновенный Орфей, – но да затворятся двери для непосвященных!»
«Слова мои обращены к высочайшему существу. Обратите к нему все силы вашей души; идите прямым путем и созерцайте единого царя земли. Единый он произошел из самого себя, и от него произошло все живущее.
Ни один смертный не может его видеть; но он видит все.
Я покажу вам следы его присутствия. Я покажу вам деяния руки всемогущего Бога, но облако скрывает образ его от глаз моих»[5] .
Лучшие люди образовали тайные ассоциации и из среды их произошли личности, управлявшие миром: жрецы, цари и высшие классы общества.
Общество разделилось на два класса: высшее сословие и народ, патриции и плебеи.
Для патриция плебей – раб, существо проклятое.
Вот что говорят «орфические таинства», перешедшие по преданию:
Орфические тайны[6]
«Неизвестность бытия – хаос.
Известность бытия: мир, бытие.
Небо, прежде чем оно раскинулось блестящим пологом над землею, было в состоянии эфира.
Элементы невещественные, духовные произвели последовательно богов, полубогов, героев, великих людей, чистых и преступных.
Души человеческие сходят на землю в первый раз, из земной атмосферы.
Юпитер, которого называют Омбриос, Плувиус, Телейос, почерпает духовные элементы из космогонических сокровищ своих и посылает их жить в телах.
Души невинные (ops) обитают всегда в людях счастливых, богатых, души порочные (inops) для очищения себя, живут во второй раз в телах бедных и несчастных.
Ops имеет свободную волю, inops – лишен ее, ops – разум, inops – тело.
Итак, существование ops на земле, обозначается тремя признаками: богатством, блестящими способностями и красотою, этими тремя божествами земными, которые все три преходящи, и исчезают, как только душа изменит своему назначению совершенствоваться во всех трех отношениях: красота и богатство должны дополняться разумностью и добродетелью, которая отражается в физиономии и дает ей красоту».
Мы встретим далее эти же самые принципы, но очищенные и очеловеченные христианством.
Гермес
Пойдем далее в изучении мира магического.
Каббалисты утверждают, что карты, которые и до сих пор употребляются гадательницами есть первая книга, писанная знаками, до изобретения азбуки.
Эта книга, написанная эмблематическими знаками, называлась Таро. Мистики старались проникнуть в смысл ее знаков. В 1540, Вильям Постэль, который сошел с ума от ученых занятий, издал: «Ключ для познания тайн», где он старался разъяснить эту загадку.
В своем произведении «Первобытный мир, анализированный в сравнении с миром новейшим». Курт де Жибелень, философ, обладающий громадной ученостью, пытался объяснить эти эмблемы с помощью каббалистики.
Таро подверглась сильным притеснениям в XVI веке, потому что фигуры изображены в ней в костюмах этой эпохи. Как бы то ни было, Евреи приписывают эту книгу Еноху, Египтяне – Гермесу, Греки – Кадму.
Необходимо заметить, что Енох и Кадм упоминаются только в ученых исследованиях об этом предмете, но повсеместно предание называет Гермеса составителем этой книги, источником всего магического.
Гермес (Меркурий) значит человеческий гений, высший разум. Гермеса называют Трисмегистом (трижды великий), потому что Гермесы встречаются во всех трех мировых категориях.
Гермес, следовательно, сделался именем собирательным, соединяющим в себе понятие о деятельности разума в течение нескольких веков.
Великий жрец египетский назывался также Гермесом.
Кроме Таро, Гермесу приписывают еще другие книги, как например Пимандр, Ажлепиос и «Изумрудная скрижаль», которая содержит в немногих словах всю каббалистику, и которая называется так потому, что, как говорят, каббалистические правила вырезаны на изумруде. Вот что было написано на нем. Мы будем все это комментировать постепенно.
Изумрудная скрижаль
«Он истинен, – В нем нет лжи. Истинность его непреложна».
Что находится внизу, тождественно с тем, что находится вверху, и обратно, что наверху, тождественно с тем, что находится внизу, и все чудеса происходят по одному закону.
И так как все произошло и существует по начертанию одного, то и всякое действие зависит от одного же.
Солнце его отец, луна его мать; вихрь носил его в утробе своей, земля вскормила его, отец всего Тэлем (воля). Его сила и могущество беспредельны, если он действует на земле.
Отделяй тщательно огонь от земли, легкое и тонкое от плотного.
Он восходит от земли к небу и имеет власть и вверху и внизу.
Ты приобретешь славу всемирную и всякая тьма удалится от тебя.
Это сильная сила всех сил, она побеждает и уничтожает все самое крепкое и сильное.
Так создан мир.
Из этого следуют поразительные выводы и применения.
Поэтому я называюсь Гермес Трисмегист, я заключаю в себе всю философию мира».
Если бы мы писали только для людей, занимающихся тайными науками, мы бы не стали комментировать изумрудную скрижаль, но мы хотим прежде всего, чтобы нас понимали. Мы объясним поэтому эти изречения; но для большей ясности будем по мере надобности, при случае, прилагать всякий раз к правилу пример.
Три мира
Мы уже говорили, что прежде всего пастухи халдейские признали существование трех миров: мир материальный, нравственный и божественный.
Указанием этих трех категорий – начинает и Гермес ряд правил, изображенных на Изумрудной скрижали:
«Он истинен – В нем нет лжи. – Его истинность непреложна».
«Он истинен» – это подтверждается физическим наблюдением; это мир положительный, материальный.
«В нем нет лжи»; – это мир нравственный.
«Его истинность непреложна», – это абсолютная истина, заключающаяся в области религии и бесконечного: мир божественный.
Далее мы вступаем на путь аналогии, которая есть ключ магии, как и всех человеческих наук.
Небо, земля и ад соответствуют: небо – миру божественному, земля – миру нравственному, ад, – место тьмы – миру материальному, лишенному света истины.
Что поражало в особенности магов – это тайна мироздания.
Две личности отец и мать дополняются третьей личностью, которая есть их дитя. И так, число три имеет значение как в разделении мира на части так и в самом составе их.
Мыслители взяли число три как необходимое условие, догмат гармонии, ключ всех наук и тайн.
«Древние маги, открыв, что равновесие есть главный закон в мире физическом, и что оно есть результат действия двух противоположных сил, перешли от физического равновесия к идее равновесия метафизического; они заключили, что в Боге, этой первой причине и деятельности следует признать два свойства взаимно необходимые: неизменяемость и неподвижность, и вечное движение, уравновешиваемые высшей силой»[7] .
Они видели в солнце эмблему тройного соединения в одной единице – электричества, света и теплоты, составляющих одно целое, одно солнце; это сравнение привело их к постижению троичного единства Бога и вот как обозначали они это единство:
Катер – высшее могущество, существо непостижимое, неизъяснимое, не подлежащее науке, не подлежащее нашему разуму.
Шокмах – мудрость, идеал высшего разума, идеал идеалов, который не может быть воспроизведен.
Бинах – разумность, свобода, основанная на высшей гармонии, двигательная сила всякого движения, причина и начало всякой деятельности.
То есть: движение, необходимая поребность жизни, сама жизнь, результат борьбы между действующим духом и стойкою мудростью, полагающею ему сопротивление, силы, уравновешенные высшим разумом. Этот догмат изображался в виде треугольника.
Кэтер – высший разум, уравновешивающая сила.
Бинах – дух, стремящийся к деятельности.
Шокмах – мудрость, сдерживающая порывы духа.
Вся природа дает на каждом шагу примеры троичного единства, угаданного древними магами. «Кислород стремится к полюсу движения, водород к полюсу сопротивления, а азот то к одному, то к другому полюсу, смотря по тому какую он играет роль в различных соединениях. То же самое происходит в металлах и металлоидах.
Везде движение имеет свойства окисляющие, спокойствие – щелочные, и равновесие между ними сохраняется азотом.
В среде звуков точно так же существуют только три главные пункта: тоника – точка опоры; квинта – ей противодействующая; терция – точка нейтральная между первыми двумя антагонистами.
Водород соответствует тонике; кислород – квинте; нейтральность азота соответствует терции».
Аристотель поставляет каждую добродетель между двумя пороками, представляющими крайности, уравновешиваемые в добродетели.
«И так как все полно гармонического согласия, и так как то, что наверху тождественно с тем, что внизу и на оборот, то и человек действует в трех сферах неравного достоинства, но аналогичных между собой».
Итак: ад, земля и небо соответствуют, как мы уже сказали, миру – материальному, умственному и божественному. И человек своим существом совершенно гармонирует с этими тремя сферами, сам вмещая в себе три существа: тело материальное, разум и душу. Эти три категории отражаются и в жизни общественной, разделяя людей на три класса: простой народ, торговое сословие (здесь автор говорит, как француз о буржуазии) и высший класс, куда надо причислить духовный класс, поэтов и артистов. Эти три класса существуют везде, даже в республиках, которые стремятся к равенству.
В Америке три категории: жизнь инстинктивная, непосредственная – чернь, ремесленники, поденщики и т. п.
Жизнь умственная – торговое сословие, моряки.
Высший класс: президент и палаты, аристократия, для отдельных личностей скоропреходящая, но вечная по своему принципу.
Сама природа идет в своем развитии тремя путями:
Царство минеральное, царство растительное и царство животное.
Везде встречаем тоже число три.
В магии то же самое: принцип, осуществление, применение.
В теологии: воплощение, искупление, Бог.
В душе человеческой: действие, мысль, любовь.
В семействе: отец, мать, дитя.
По Гердеру все слова первобытного языка (еврейского) можно привести к корням, состоящим из трех букв.
Солнечный спектр, состоящий из 7 цветов, имеет их только три, если смотреть на него издали: красный, желтый и голубой.
Гамма, состоящая из 7 тонов, образует полный, совершенный аккорд из трех нот, которые находятся друг от друга на расстоянии терции.
«В солнечном спектре замечен факт, тождественный с другим фактом, замечаемом в гамме звуков.
Из графы абсолютных созвучий можно вывести все остальные дополнительный тоны, точно так же и из основных трех цветов образуются остальные краски.
Оранжевый цвет есть соединение красного и желтого; зеленый образуется из желтого и голубого; темно-синий и лиловый из соединения красного и голубого в различных пропорциях».
Это отношение лучей света и звуков совершенно гармонично: звук есть эфир, действующий на слуховой орган, так же как свет есть эфир, действующий на орган зрения; таким образом два явления, имеющие одно основное начало, производят и результаты, аналогичные между собою.
Удивительно ли, что древние, встречая везде кругом себя эту троичность, пошли далее и постигли своим разумом единого Бога, троичного в лицах? Они назвали его Изидой, природой, эфиром, поклоняясь источнику жизни, света и теплоты, они поклонялись единому Богу, троичному в лицах, тому Богу, которому поклоняемся и мы.
Высокий гений древних мудрецов открыл им божественную тайну, которая стала нам доступна позднее, воплощением Христа на земле.
Луи Лука в своей книге «Новая химия» утверждает не без основания, что догматы христианской религии суть дальнейшее развитие идей древних метафизиков.
«Платон, прибавляет он, ученик Пифагора, проповедовал догматы Египтян, более или менее измененные, а Египтяне приняли эти догматы неизвестно откуда и от кого.
Каково бы ни было в то время, продолжает автор, научное образование; древних народов вообще и Египтян в особенности, но можно с достоверностью признать, что догмат тройственности заимствован ими из наблюдения законов физических. Действительно, только в законах гармонии, сочетание трех созвучных тонов дает одно целое, в котором каждая часть одинакова по существу с другой и не теряя своей самостоятельности сливается с другими в одну нераздельную единицу; только в законах акустики это просто и понятно, во всякой другой гипотезе это становится темным и непонятным.
Равным образом и животворящий дух, соответствуя в музыкальной гармонии среднему интервалу, терции, которая производит гармоническое согласие – аккорд, действительно тогда только рождается, также как и в оптике объясняется луч света, в химии – азот, поддерживающий жизнь всего существующего. – «Я верую в Бога» – в этих словах заключаются все физические науки, потому что природа есть отражение деяний самого Бога, – природа, разнообразная в своих проявлениях и в то же время сохраняющая единство в своих основных принципах; только в одном нелепом пантеизме перемешано основное начало, причина с результатами и следствиями, поставляя в противоречие вещественный мир с всемогуществом Божьим».
Итак, система троичная вытекает необходимо из самого разума; она основана на законах природы, которая, как отражение божества, доказывает неизменными путями аналогии, троичность самого божества.
Бальзак в своем Louis Lambert, делает также определение трех жизненных сфер.
Мы будем его цитировать (потому что он жил в новейшее время), давая ему преимущество пред древними, которые при случае однако помогут нам необходимыми доказательствами; но их великие имена, дорогие для изучающих их, тем не менее не имеют популярности новейших писателей. При том мы уже оговорились, что пишем не для ученых, но для всех.
Бальзак говорит в «Луи Ламберте»:
«Мир идей делится на три сферы: инстинкты, отвлеченные идеи и специальные идеи.
Масса живущего человечества принадлежит к первой сфере – жизни инстинктивной.
Инстинкты зарождаются, действуют и погибают, никогда не возвышаясь до следующей степени человеческой личности – отвлеченного разума. Вторая эта сфера (отвлеченность, рассудок, соображение) дает начало обществу. В сравнении с инстинктами это способность почти божественная, но в сравнении с последним даром, гениальной самодеятельностью или специальностью – она ничтожна. Отвлеченный разум постигает всю природу в ее составе, как зерно содержит в себе всю систему растения».
Отвлеченная способность дает начало законам, искусствам, всем интересам общества. Человек судит обо всем с помощью этой способности, отличает добро от зла, добродетель от порочности.
Есть кроме того личности, посредствующие между двумя этими царствами, в которых инстинкты не действуют исключительно, но подчиняются и отвлеченному разуму; в одних больше инстинктивности, чем отвлеченности и наоборот. Наконец, есть личности, в которых оба элемента совершенно уравновешиваются и нейтрализуются взаимно.
Специальность (гений, вдохновение, самонадеянность, познавательная способность) состоит в ясном понимании как материального, так и духовного мира со всеми их разветвлениями, принципами и результатами. Лучшие гении человечества те, которые возвысились из мрака отвлечений до ясности мгновенного постижения или специальности. Слово специальность происходит от species, speculum (способность видеть все в одно мгновение, весь предмет и все его частные подробности, как в зеркале). Специальность требует особенной способности внутреннего созерцания вещей, которая бывает присуща человеку и действует в нем помимо его воли и сознания.
Между сферами специализма и отвлеченного разума существует много переходных степеней, как и между первыми двумя сферами: это люди гениальные.
Итак, вот три степени для развития человеческой личности.
Жизнь инстинктивная, когда человек стоит ниже посредственности.
Жизнь умственная, когда он находится на точке равновесия.
Жизнь самодеятельная – в это время он находится на высшей степени, какой может достичь человек.
Специализм открывает человеку его истинное назначение; заря бесконечного светит ему, и он предвидит свое конечное призвание.
Таким образом существуют три пульса: материальный, духовный и божественный, – три формы, выражаемые действием, словом и молитвой.
Человек, подчиненный инстинктам, требует фактов, способный мыслить отвлеченно – ищет идей, специалист, гений стремится к Богу, которого он ощущает и созерцает».
Вполне уважая воззрения Бальзака, мы в то же время находим в них некоторую несостоятельность.
Бальзак признает три сферы ясно определенные. Он признает также переходные степени между ними и в то же время утверждает, что человек не может возвышаться от низшей сферы к высшей.
По нашему мнению, это заблуждение, так как положение это прямо отрицает движение и борьбу: две силы, которые дают жизнь всему миру; оно отрицает также свободную волю и приводит человека к безнадежному унынию. Да Бальзак и сам противоречит себе. Три сферы ярко им обозначены. Сначала он говорит: люди, подчиняющиеся одним инстинктам, живут и умирают, не возвышаясь до второй высшей степени человеческой личности, а далее продолжает: лучшие гении мира – те, которые возвысились из мрака отвлеченных соображений до ясности внутреннего понимания специальности.
Если отвлеченные люди могут выходить из своей категории, то и живущие под влиянием инстинктов могут возвышаться до следующей сферы: иначе это было бы не только несправедливо, но и дисгармонично, чего никогда не встречается в природе.
Необходимость борьбы
Гений Бальзака угадывал истину; но он часто увлекался своей любовью ко всем наукам и потому не мог всего предугадать и прочувствовать. Ни в одном из его мистических сочинений нет того положения, что борьба есть закон жизни; что человек, дитя земли, постоянно должен бороться за свою жизнь, подобно тому как земля постоянно притягивается и отталкивается противодействующими силами и тем сохраняет свое движение, которое само есть жизнь.
Если бы силы, действующие на землю, на мгновение прекратили свое действие, она исчезла бы, падая в бесконечное пространство; если человек остановится в борьбе за свою жизнь, его карьера кончена – он должен умереть.
Спокойствие старика есть результат его бессилия.
Для этой непрестанной борьбы, даны нам страсти, совесть и стремление к добродетели. С первых дней существования человека начинается эта борьба, выражающаяся в детстве смехом и слезами, беспрестанно сменяющими друг друга.
Читайте философов и магов и все вам скажут, что симпатии возникают между противоположными натурами.
«Гармония этого мира, – говорить Плутарх, – есть сплетение противоположностей». «Никогда, – говорит Еврипид, – добро не разлучено от зла; необходима смесь того и другого».
Вы чувствуете, что вас влечет силой неодолимой к существам совершенно различным от вас; и таким-то образом возникает любовь, сильнейшая из всех страстей человеческих, любовь к личности, одаренной противоположными вам свойствами; эта страсть не приведет вас к счастью, потому что живя вместе с любимым существом, вы должны или отказаться от своих влечений и вкусов или деспотически подчинить чужие влечения и вкусы своим, и всегда, как в том, так и в другом случае, неизбежны слезы и страдания; но тем не менее чувство ваше не гаснет, не смотря ни на какие страдания; и против этого влечения бессилен рассудок, потому что это какое-то ослепление, безумие, которое усыпляет рассудок. И кроме того в этом ослеплении есть какое-то болезненное блаженство, которое приносит тем более горя и страдания, чем выше и развитее натура человека.
Страдание есть пробный камень избранных; оно достается на долю высоких душ, потому что только в этом испытании они могут доказать свое божественное происхождение.
Сколько великих гениев пытались забыть все несчастия, произошедшие от неудачного союза, бросаясь в разврат и все излишества беспорядочной жизни. Характеры сильные умеют остановиться и снова возвратиться к прежней жизни, и как только эти недостойные средства оказываются лишними, они бросают их с презрением, как пловец, спасшийся от гибели на гнилой доске, отталкивает ее от себя, как только увидит себя в безопасности; но натуры, не столь сильные, раз окунувшись в разврат; не могут уже вернуться к прежней жизни; они гибнут как падучая звезда. Эта борьба, которая имеет важное значение в таинствах магии, известна под именем Иакина и Бохаса; это название двух символических колонн, которые находились перед главным входом в храм Соломона, и которые изображали собою аллегорически день и ночь, порок и добродетель, ангела и демона.
Всякое тело движется в своей сфере, подчиняясь законам тяготения; так и человек увлекается своими материальными инстинктами и, так сказать, притягивается к земле. Как камень, брошенный кверху, поднимается в высоту с трудом, но быстро падает на землю, точно так же необходимы невыразимые усилия, чтобы выйти из своей сферы и достичь сферы высшей, но не нужно никакого труда, чтоб упасть в сферу низшую.
Читать бесплатно другие книги:
