Смех без причины Винокур Владимир

Глава 12

Николай Басков

У меня такое впечатление, что Владимира Натановича я знаю всю жизнь. Это реально – я не могу вспомнить первую встречу. Единственное, что помню, это когда я его впервые в жизни близко увидел. Я тогда проходил воинскую службу в ансамбле песни и пляски, а у Владимира Натановича со Львом Валерьяновичем Лещенко был офис в Доме офицеров. И, приходя на репетиции, я иногда видел, как Винокур репетирует. Но тогда для меня это было такое НЛО – человек, которого я всю жизнь видел по телевизору на правительственных концертах, один из наших мэтров!

Понимаете, у любого артиста есть определенные хиты-песни, но не у каждого юмориста есть определенный свой хит-образ, какие-то вещи, которые зритель помнит, знает и любит. Винокур всегда ассоциировался с таким определенным имиджем: все, что бы он ни делал, у него – хит.

Он вызывает впечатление творческой глыбы. Всеобъемлющей. Потом, уже в процессе, когда мы с ним ближе познакомились, он стал для меня одним из очень дорогих людей. Мы тесно общаемся. Владимир Натанович обладает невероятной способностью объединить «необъединяемую» компанию. Создать эту атмосферу мало кому удается.

Ведь что такое шоу-бизнес? За долгие годы сложился определенный круг людей, коалиция творческая, которая связана семьями, женами, детьми, крестниками и так далее. Для меня Владимир Натанович в этом кругу как второй отец. Причем разницы в возрасте не чувствуется. Иной раз набирает мне:

– Ты чего, сволочь, не звонишь?

Порой теряюсь от такого «ласкового» обращения. Надо правду сказать, что я могу иной раз не позвонить, но когда у меня эмоции через край по поводу его выступления, то обязательно звоню, обязательно поделюсь впечатлениями, обязательно выражу свои чувства.

Бывало так, что набираю и говорю:

– Знаешь, было у меня такое дрянное настроение, но посмотрел твой концерт… Эти твои маски, эти лица! Просто восторг!

У него лицо удивительное! Очень мало на сегодняшний момент артистов, отличающихся такой живой мимикой, а у него она многогранна. Большинство типажей на современной эстраде уже состоялось.

А вот Винокур, он многогранный. А какой шутник! Он столько розыгрышей мне устраивал. Однажды разыграл мою маму! При мне позвонил ей женским голосом, а мама подумала, что это одна из ее подруг:

– Леночка, здравствуй!

– Ой, Галина Ивановна, это вы?

– Да, Леночка, вот звоню спросить, как дела?

– Галина Ивановна, а что с голосом-то у вас?

– Да болею я…

– Ой, ну надо же…

И в таком вот ключе она с ним двадцать минут разговаривала!

Причем я в это время сидел напротив Винокура, и у меня буквально текли слезы от смеха, поскольку на протяжении всего разговора он делал такие лица, что я думал про себя: «Господи, что же такое моя мама могла ему наговорить?»

Мы потом долго смеялись, когда мама узнала, что она на самом деле с Винокуром разговаривала! Столько радости, смеха, положительных эмоций на протяжении нескольких дней было после этого розыгрыша. Такого эмоционального подъема у нее не вызывали даже мои подарки.

Ученые давно доказали: если человек в течение дня имеет возможность испытать положительные эмоции, посмеяться, это полностью способствует омоложению и оказывает положительное влияние на организм. Но тут важен именно личный контакт. Не через телевизор. Винокура надо видеть на концерте.

Это совсем другой человек! Телевидение не может передать ту атмосферу, что создает артист. Экран – это как зазеркалье, зачастую искажает. А когда артист выходит на сцену, он хозяин положения. Зритель подпадает под его магию, появляется обратная связь, происходит общение с залом. Винокур обладает потрясающим певческим талантом!

Он очень заботливый человек, внимательный, и в наше время мало кто умеет ТАК дружить. Дело даже не в дружбе как таковой. Дружба сегодня – это когда общаешься, созваниваешься. Но есть люди, с которыми легко. Не чувствуешь ни профессионального разрыва, ни возрастного, даже IQ не имеет значения.

Я бы сказал, что он очень прямой человек. Для него нет авторитетов, кроме непререкаемого авторитета мамы. Мама – это святая женщина. Обожаю Тамару, жену Володи, и очень люблю талантливую балерину Настеньку, любимую дочь Натаныча. Они помогают ему, поддерживают в жизни и в творчестве. Никогда не забуду канкан Тамары с Московским мюзик-холлом и полет Насти в финале песни «Папа, я чувствую крылья» на юбилее Володи в Театре оперетты. Это незабываемо.

Я просто его искренне люблю, и он это знает. Независимо от ситуации. Всем своим сердцем и душой я к нему открыт. Есть такая фраза: «туз в колоде». Так вот он мой Туз в моей колоде, в моем окружении. Последние годы мы особенно сблизились, в годы больших проблем в моей жизни именно он оказался рядом.

И конечно, нас сблизило еще и то обстоятельство, что я очень люблю юмор! Я человек непредсказуемый, порой даже эксцентричный, и это помогает выжить. У Володи я научился тому, что артист не должен ограничивать себя, и публика не имеет права на него ни в коем случае обижаться.

Нет ничего, что артист не может предъявить любой компании, иначе теряется смысл его профессии. Шутам позволяли все, иначе королю было бы скучно. По сути, не важно, каким видом творчества мы занимаемся, если ты многогранный артист, а это дает возможность как-то сплотить людей.

Вспоминая шестидесятилетий юбилей Владимира Натановича, который мне довелось вести, хочу сказать, что очень тяжело из юбилейного мероприятия сделать настоящий Праздник, Событие. Потому что все уже все видели, все все знают, известны все подноготные, все знают детей друг друга, брачных и внебрачных… Удивить трудно.

Круг собравшихся очень тесен; паутина связей тяжела. Естественно, что на таких юбилеях нелегко совладать с самим собой, поэтому для храбрости мне пришлось употребить двести граммов замечательного напитка с названием «XO», который помог мне себя почувствовать в некой эйфории, в такой приятной атмосфере.

Я, слава богу, непьющий артист, поскольку потом, после эйфории, мировосприятие меняется не в лучшую сторону, да и тяги к спиртному нет. Но в тот момент эти двести граммов, которые пришли мне на помощь, позволили раскрепоститься в компании народных-всенародных-заслуженных, политиков, артистов, уважаемых академиков и профессоров и просто замечательных людей, которые пришли на банкет.

Я понял, что стесняться нечего, поэтому просто дал волю эмоциям и попытался для дорогого мне человека, для Владимира Натановича, сделать праздник. Я видел, как он переживал, как он волновался!

В тот юбилей это был не Винокур! Я его таким никогда не видел больше, настолько это был другой человек, так ждал этого дня и так хотел, чтобы все срослось, чтобы он контролировал все. Кому позвонить, куда посадить, и так далее. В этот день он был просто человек, который достойно встретил то уважение, признание, восхищение, которого заслуживал.

Это был День Неожиданных Сюрпризов. А настоящий юбилей был на второй день, когда наступил уже отходняк и когда очень узкой компанией мы сидели и не хотели расходиться почти что до утра. Вот там он был настоящий Винокур!

Он человек поразительной фортуны. Мне он тоже принес удачу. Его вовремя и метко сказанное слово приблизило меня к званию народного артиста России. Он все еще обещает мне квартиру и орден. Смеемся иногда с ним по этому поводу.

Винокур, он особенный. Некоторым людям подчас свойственны зависть, недопонимание, ступор в восприятии тонких материй… Это не про него.

Я часто пытаюсь найти ответ на вопрос, почему люди, которые могут помочь, открыто пойти навстречу другому человеку, не делают этого. По каким таким внутренним законам они сами ставят себе преграду.

Владимир Натанович не такой. Он и все его окружение, по сути, счастливые люди. У нас такого единства, такой сплоченности уже нет. Мы одиночки. Мы в этом обществе, к сожалению, нужны только по случаю. А у них это было вне времени, это было всегда.

Клановость, которая дала этому поколению плотный костяк, дала им также возможность не быть сломленными. А мы уязвимы в своем одиночестве. Мне очень обидно, что мало осталось людей, которые связаны своего рода морским узлом. В этом, быть может, и есть основная беда нашей великой страны. Но, как говорится, Родину не выбирают.

Жаль, конечно, что у нас до сих пор нет современных концертных залов, современных стадионов и так далее. И до сих пор даже нет традиции и культуры посещения концертов! Публика подчас не умеет цивилизованно выражать свои эмоции. А если веселятся, значит, поддатые сидят. Я ненавижу это, когда концерт как на кладбище! Будто для стены выступаешь. И зачем? Парадоксально! Ведь на сегодняшний день мы пришли к тому, что огромное количество денег, которые артисты зарабатывают адским трудом, они вкладывают в шоу для того, чтобы осуществить свои мечты.

Я, например, вместо того чтобы купить квартиру, сделал грандиозное шоу в Санкт-Петербурге, а потом в Москве. Потому что на тот период мне казалось более важным не получить возможность прийти в свои две-три-четыре комнаты, а реализовать прежде всего творческую мечту. Материальное всегда вторично для артиста, поскольку оно преходяще и является следствием, не причиной.

У каждого поколения свои герои. Я считаю, что Винокуру на концертах и не нужно это самое новое поколение. Для них есть всякие «Comedy Club» и «Прожекторперисхилтон» и разные другие новые комики. Главное, чтобы народ был счастлив и жил богато, чтобы страна развивалась и процветала – вот самое большое желание любого артиста. Потому что только тогда мы сможем себе позволить делать потрясающие концерты, шикарные шоу; только тогда мы сможем обставить это на том уровне, на котором хочется.

А Владимир Натанович представитель определенной классики жанра, у него был, есть и всегда будет свой зритель. Остальное, по сути, не имеет значения. Главное – это любовь, праздник сам по себе и радость простого человеческого общения.

Глава 13

Любовь Гречишникова

Наша встреча с Владимиром Винокуром могла бы произойти на десять лет раньше. Он заканчивал ГИТИС, когда я в него поступила. Его пригласили в театр, он начал работать, подавал надежды и неожиданно ушел на эстраду. В это время я закончила ГИТИС, бредила театром, уехала в Ленинград, начала работать, подавая надежды, и… неожиданно ушла на эстраду.

Встреча наша состоялась в 1982 году, в концертном зале «Россия», где я осваивала новую для себя профессию концертного редактора. Первое радостное открытие – номер для эстрады строится по закону театрального спектакля, только продолжительность пьесы четыре-шесть минут (не важно, песня это или монолог). И второе – если номера сложить по смыслу и по эмоции, получается спектакль, правда, с приставкой «эстрадный».

Спектакль «Выхожу один я…». Режиссер Александр Ширвиндт, автор – Аркадий Арканов, партнер – Левон Оганезов, исполнитель – Владимир Винокур. Восторг на многие годы. Тогда я была самым благодарным зрителем и самой въедливой ученицей. Согласитесь, было у кого поучиться. Не было у меня концерта, чтобы в нем не участвовал В. Винокур. Он вообще был всеобщим любимцем, и надо отдать ему должное, как тогда, так и сейчас с уважением относился к людям закулисного пространства. И ко мне тоже. Приглядывался. Подшучивал. Помогал.

Прошло чуть больше года. Я проходила школу по формированию концертных программ, писала сценарии, делала попытки создания специальных номеров, но Винокура в это не вовлекала. Просто эксплуатировала его готовые номера, тем более что он выпустил новый спектакль (режиссер Александр Левенбук, автор Аркадий Хайт) «Нет лишнего билетика?». С партнерами (Илья Олейников и Роман Казаков), как в настоящем театре. И этот спектакль также вспоминаю с восторгом. И сейчас думаю, что именно любовь к театру сделала нас с Винокуром и единомышленниками, и союзниками.

Вот настал день, когда Владимир Натанович позвонил мне и попросил подъехать к нему в офис, чтобы вместе придумать программу для концерта, который уже к тому времени становился традиционным – на сцене зала «Октябрьский» в Ленинграде в канун 8 Марта концерт-поздравление женщинам от Владимира Винокура и Льва Лещенко.

В назначенный день и час я пришла на переговоры. В кабинете оба артиста. Сразу начали рассказывать свое видение будущей программы.

Чтобы были модели в красивых платьях от Валентина Юдашкина, чтобы страстные танцы от балета «Тодес». И чтобы все это органично соединялось с юмором и песнями. Начинаю догадываться, почему именно меня пригласили к сотрудничеству. К тому моменту с Валентином Юдашкиным я сделала несколько программ и модных показов. С балетом Аллы Духовой «Тодес» готовились уже к пятилетнему юбилею.

Задача поставлена – ее надо выполнять. Забегая вперед, скажу, что программа получилась сказочная, радостная, весенняя и очень красивая. И очень веселая. Мы все были на 20 лет моложе.

На 20 лет беззаботнее. Каждый из участников был уже признан в своем ремесле, поэтому все с упоением экспериментировали и импровизировали. А главное, в программе соединились исполнители, которые оказались одной группы крови. Это всегда очень чувствует зритель. Зритель тех концертов был счастлив.

На дворе был 1991-й.

И вот с тех пор нам понравилось друг с другом сотрудничать, взаимодействовать и творить. Разыгрывал меня всего пару раз: позвонит по телефону и начинает говорить каким-нибудь дурным голосом, но я столько его персонажей перевидела за много лет на репетициях, что очень хорошо узнаю винокуровскую интонацию. По голосоведению узнаю. Хотя, может, и попадусь когда, кто его знает.

В моем понимании, у Владимира есть один страшный недостаток, который не побороть и не победить. ОН – «жаворонок», и для меня это катастрофа. Когда он мне говорит:

– Я в десять утра на работе, приезжай!

А я в три ночи только легла! Это ужас.

Естественно, приезжаю. Встречает меня ровно в десять, свежевыбритый, свежепахнущий, уже позавтракал мамиными оладушками или сырниками и готов в бой! А для меня десять утра – это еще глубокая ночь. Кстати, он и ночами может вкалывать. На поздних концертах работает. Или балагурит на дружеских застольях. Как при этом ему удается утром быть свеженьким и репетировать в полную силу, для меня остается загадкой.

Я самая настоящая фанатка репетиций. Мне готовое представление уже неинтересно. Я его воспринимаю опосредованно, через реакцию публики. Мне как режиссеру важно понять, что ощущает зритель, поэтому в процессе выступления на сцену не смотрю, только в зрительный зал. А репетировать могу часами, ведь это как раз тот самый творческий процесс, когда артист открывается и становится пластичным, как глина, и с ним можно творить. И если артист на любое твое предложение, пусть даже самое безумное, откликается действием, не задавая вопросов, это упоительно!

Вот когда мы только начинали работать с Винокуром, меня «знающие люди» осведомляли, что он терпеть не может репетировать. Говорили:

– Он не любит репетиций, поэтому ты просто объясни ему, что сделать надо, он выйдет и все сделает.

С этим я и пришла к нему готовить юбилейную программу к 50-летию артиста. А как не репетировать, если делаются специальные номера-дуэты с артистами разных жанров? Моя же задача показать все таланты Винокура – и как шутить умеет, и как серьезен и трогателен бывает, и как залихватски танцует, и какой он замечательный партнер, и какой пересмешник и т. д. Пришла и, робея, говорю:

– Владимир Натанович, есть несколько номеров (ничего себе «несколько» – каждый второй), которые непременно нужно немножко порепетировать, даже не порепетировать, а так, обозначить участие.

– А в чем проблема? Завтра в одиннадцать.

– Хорошо, тогда я завтра приведу балетмейстера. Расскажем, что мы уже напридумывали. Может, немножко потанцуем.

И что вы думаете, назавтра он встречает нас в спортивном костюме, в кроссовках, с полотенцем на шее. И начались наши ежедневные счастливые трудовые будни. Владимир Натанович и сам полностью выкладывается, и того же требует от других. А если вдруг сталкивается с халтурой в работе, то приходит в ярость. Страшенее Винокура в гневе, наверное, только я. И еще Надежда Бабкина с нами. Театр – дело коллективное. И если кто-то из команды поленился, или понадеялся на русский авось, или просто оказался раздолбаем, нарушается гармония и вместо эмоции созидания «раскаты гремучего грома»…

Люди, работающие с Владимиром Натановичем, уже усвоили, что в творчестве нельзя говорить Винокуру: «Нет». Когда он что-то придумал, ему не терпится увидеть результат. Если он дает задание, его надо незамедлительно выполнять. (Это может быть заказ на новый монолог или текст пародии, новый костюм для номера или новую рекламную продукцию.)

В его глазах горит огонь, он пламенно начинает рассказывать о том, чего еще нет, как будто это давно рядом.

Можно назвать это вдохновением или безудержной фантазией, мальчишеской неуспокоенностью – не знаю. Знаю только одно – в такие минуты доказывать Артисту, что он замыслил что-то не так, бесполезно. Надо сделать так, как хочет он, довести идею до абсолюта, до высшей точки и добиться осуществления задуманного. Дальше либо ты признаешь собственную недальновидность (а часто так и бывает, ибо у Владимира колоссальная интуиция и, конечно, многолетний опыт), либо он признает, что вышла ерунда. Он умеет признавать свою неправоту.

Пользуясь случаем, хочу сделать заявление: Владимир Натанович, по законам сегодняшнего шоу-бизнеса, НЕправильный человек. Где звездность? Где фанаберия? Где диктатура в Театре пародий, которым он руководит уже много лет? Нет!

У народного артиста России Владимира Винокура есть костюм, цвет пиджака которого на груди не просматривается – виден только блеск правительственных наград. Шутка ли:

кавалер ордена «Знак Почета»,

кавалер ордена Почета,

кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IVстепени,

кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени.

А еще 8 медалей – за активную шефскую работу.

Это значит, что из года в год и к военнослужащим, и к спасателям, и в госпитали, и в «горячие точки», и к пострадавшим от стихий. Туда, где улыбка и смех лечат или помогают выжить. На торжественных приемах, когда Артист появляется в парадном костюме, нет человека, который не остановился бы в изумлении. Шутить на тему, мол, у клоуна и медали из реквизита, никому не приходит в голову.

Владимир Винокур смешной только на сцене, а в жизни это серьезный и мудрый человек. Очень добрый. Очень трудолюбивый. Он отзывчив к чужой беде. А беда приходит, когда ее не ждешь.

Одна желтая пресса чего сегодня стоит. Эти выбросы не беда для таких мощных фигур, как Винокур, а вот когда на молодого артиста начинается охота, травля, нужны мужество и опыт, чтобы пережить этот период и, не потеряв себя, продолжать свое дело. Вот в такие мгновения Владимир Винокур незаменим, он даже не будет дожидаться, пока к нему обратятся за помощью. Он звонит первый и с юмором, с анекдотами и случаями из жизни комментирует ситуацию так смешно, что для уныния не остается места.

Ни за что не даст интервью, когда по горячим следам катится желтая волна. Ни за что не примет участие ни в одной сомнительной передаче. Он очень глубокий человек, слишком глубокий, чтобы реагировать на каждый выпад желтой прессы.

С любой проблемой можно прийти к Винокуру, он мгновенно бросается на ее разрешение. Володя настолько замечательный, что ему в ответ на заботу и внимание тоже хочется чем-то ответить. Но он не просит.

Вернее, просит. Он просит новый спектакль, но это уже не помощь. Это наше счастливое, я надеюсь, будущее.

На сцене он на своем месте и делает свое дело с колоссальной отдачей. Я много ездила с ним на гастроли по стране и за рубежом, и ни одного концерта не было, чтоб Володя не выложился на сто процентов. Ни одного. Хотя перелет – концерт – перелет – концерт, и нет дня, чтобы расслабиться. В концерте блок пародий идет час двадцать, и каждая вторая пародия с его участием. С переодеваниями, с париками и масками, со всеми атрибутами. И вместо того чтобы это дело упростить для себя, он его только усугубляет, придумывая все новые и новые детали. Это физически очень трудно. В конце пародий у него мокрая рубаха. Трудяга, одним словом.

А еще он очень добрый. Он любит своих безалаберных, беспутных, глупых, алчных и не всегда трезвых героев. Он не обвинитель, он адвокат.

Это чувствуется, поэтому люди хотят вновь и вновь встретиться с его персонажами. Монологу «Поэт» больше 20 лет, а имеет премьерный успех. А Зятек непутевый, что с Тещей никак не разберется! Да его тещи обожают! Просто фан-клуб тещ!

Для артистов Театра пародий Владимир Натанович Винокур и наставник, и учитель, и друг. А еще защитник, а еще кормилец, а еще меч карающий. За свой театр Винокур порвет! Не дай бог, чтобы какой-то администратор недокормил артистов, или поселил не так, или зимой выделил холодный автобус. Конец администратору!

Но если вдруг в коллективе кто-то начнет жаловаться и возмущаться, что их не так поселили или дали не тот транспорт, Володя может очень резко поставить этого артиста на место! Потому что в театре действует железное правило «Не пищать!» и потому что сам Винокур в свое время через все эти курятники вместо гостиниц и холодные автобусы в минус сорок прошел:

– Я прошел все это и хочу, чтобы вы тоже поняли, что жизнь артиста не сахар. В «Хилтоне» мы с вами еще поживем. А администратор, между прочим, не виноват, что у них тут во всей области нет ни одного приличного автобуса!

А в это самое время администратор гонит теплый автобус из соседней области. Винокур немножко Макаренко – в обиду своих ребят не дает, но и им не позволяет распускаться.

Когда мы только познакомились, там было балетных артистов больше, чем поющих и пародирующих, а сейчас приблизительно половина на половину. Что приятно, артисты балета втягиваются в лицедейство, а люди поющие научились танцевать. Если внимательно посмотреть, пусть не в первой линии, но во второй поющие и пародирующие артисты работают хореографический номер.

Единственное, о чем мы с Володей изначально договорились, – не гробить индивидуальность артистов. И в танце они вроде бы все вместе, синхрон соблюдается, но в то же время каждый сам по себе. Поднятая в батмане нога у всех на одной высоте, но выражение лица и отношение к этой поднятой ноге у всех разное.

Ребята все очень забавные, и я с удовольствием с ними работаю, потому что они талантливы и открыты. Представьте себе: я утром репетирую эпизод «Памяти павших» в серьезной постановке ко Дню Победы. Далее пробираюсь по пробкам в Театр пародии, надо бы переключиться на следующую репетицию, но еще звучит эта скорбная нота. Важно это в себе удержать и завтра доработать, чтобы весь зрительный зал испытал такую же боль утраты…

И в таком вот состоянии прихожу в Театр пародии. А артисты уже сидят, ждут в кроссовочках и в джазовочках, веселенькие и готовые работать. Хочешь не хочешь, а ты должна переключиться и репетировать новый пародийный номер.

Я с ними очень честна и говорю сразу:

– Ребята, я сейчас вышла с такой трудной репетиции, о которой вам знать не надо. Пожалуйста, верните меня к жизни. Я заведу сейчас музыку, а вы поэкспериментируйте.

Завожу им музыку, они начинают кривляться и делают все с утроенной силой. Они зовут меня за собой! Все! Включаюсь в процесс, и мы начинаем пробовать. Они не спрашивают: «Зачем?» – просто делают то, что я прошу, даже если это полный абсурд. И так мы уже давно являемся соавторами множества номеров.

Тут приходит Владимир Натанович, и мы ему сдаем «эскиз к наброску», как говаривал Александр Ширвиндт. В этом эскизе он, как Мастер, тоже что-то увидит и подправит, а потом моя такая робкая реплика:

– А хорошо бы и вам вписаться…

Произношу робко, потому что вижу его с двумя телефонными трубками, решающего какую-то, видать, важную проблему. Через несколько минут, отправив все телефоны к секретарю, Артист накидывает полотенце на шею, и мы начинаем вместе вписываться в только что созданную заготовку.

Мгновенно и с радостью Владимир Натанович переключается с административной работы на живую репетицию. Потому что здесь его место. А когда возникает взаимодействие с молодыми артистами, когда они не в поддавки, как с мэтром, а на равных, да еще дразнят наглостью молодости, тут уже удержаться невозможно. Заводит жутко! В нашем шоу каждая пародия продолжается не более двух минут, но для того, чтобы это было точно по голосу и по интонации и чтобы с изюминкой, с перевертышем – на это уходит много времени и сил. Мы готовы работать еще и еще, но кто наши следующие герои?

Сегодня на эстраде все «звезды»! Только все меньше оригинального, все больше под копирку. Они сами на себя пародии, особенно если тексты послушать, даже перефразировать не надо.

Знаете, если посмотреть записи юбилейных программ Владимира Натановича, то почувствуешь течение времени. Пятидесятилетний юбилей Винокура мы отмечали в концертном зале «Россия», на сцене которого вырос город Винокурск. И праздник происходил на главной площади этого придуманного города, где все друг друга знают, ценят, восторгаются, соперничают, любят. Это большой неспешный семейный праздник.

Прошло пять лет, и новая программа строилась по велению нового времени – скорость, ритмы, мгновенная смена настроения – никакого сюжета. Шоу!

Винокур меняет маски, балет сопровождает выступления практически всех поющих артистов, занятых в юбилейной программе. Если в Винокурске у нас незримо присутствовал некий поезд и станции как годы жизни артиста, о которых вспоминали, вновь проигрывали, чтобы к финалу программы подытожить прожитое с пожеланием на будущее, то в юбилейной программе «ВиноШоуКур» повзрослевший на пять лет Артист легко и убедительно показал, кто есть лучший ШоуМен страны.

И так неожиданно, так стремительно прошло еще пять лет. И вот уже шестьдесят. А в шестьдесят лет захотелось значимости, весомости – все же народный артист. Тут само собой пришло понимание, что надо вернуться на ту самую сцену, с которой все и начиналось. Его Величество театр.

А поскольку это Театр оперетты, то мы весь концерт выстроили по законам оперетты. Начали с арии князя Орловского из «Летучей мыши», чтобы обозначить: мы вернулись в театр, мы лицедействуем. Мы приглашаем всех на бал-маскарад.

Самой трудной задачей было пригласить всех артистов, занятых в бенефисе, к началу программы. Обычно в подобных концертах делается общий финал. Он был и у нас. Но я хотела сделать так, как возможно только в театре – вся труппа сразу на сцене.

Я вновь была честна со всеми, каждый артист был посвящен и в замысел, и в расписание выхода на сцену. (Одни артисты были в первом отделении, и им не составляло труда выйти в прологе. Дружбу и верность проявили артисты второго отделения, им до выхода надлежало ждать часа два.)

Я бредила этим эпизодом. Я видела его во сне – Владимир Винокур поет арию, приветствуя гостей, а на сцене появляются фигуры, укутанные плащами, лица, закрытые масками. Но по каким-то приметам угадываются и Кобзон, и Бабкина, и Лещенко, и Новикова.

По моему списку должно было быть двадцать пять артистов. Сейчас я еще раз убеждаюсь в том, что этот пролог стал камертоном всей программы. А тогда я только молилась, чтобы мои любимые артисты повелись.

С волнением ждала начала репетиции в надежде, что хоть половина артистов придет. Пришли все! До единого! Это было такое счастье!

Мы приготовили для каждого карнавальные маски, для мужчин – роскошные плащи. Женщины пришли в вечерних платьях. Выходили они на сцену, закрытые масками, пока их не представляли «ко двору». Маска срывалась – и каждый артист получал такой эмоциональный заряд публики, что, как они потом шутили, дальше можно было бы и не выступать. Это была замечательная детская игра для взрослых. Уникальность этого бенефиса была в том, что ни один артист не выходил на сцену поздравлять юбиляра от себя. Все были героями каких-то пьес.

Какой красоты был Лев Лещенко – настоящий Русич, а из Маршала такой Дон Кихот получился – загляденье! Розенбаума вообще в матером пирате никто не узнал, пока тот не запел. А Иосиф Давыдович?! Кобзон, легко танцующий канкан. А Клара Новикова умудрилась сыграть роль Персональной Пенсии нашего юбиляра!

Такая программа получилось, что теперь подумать страшно, чем на шестьдесят пять лет будем удивлять.

Я счастлива работать с Винокуром, счастлива от сотворчества; и я искренне хочу, чтобы воплотились все его творческие замыслы.

Признаюсь честно, что побаиваюсь того дня, когда наконец сбудется его заветная мечта – построить свой театр, потому что он сразу станет… «завхозом». Он будет совершенствовать свое детище, каждая мелочь его будет волновать, и он везде будет главно-командовать.

Я это вижу по сегодняшнему офису – в Театре пародии, конечно, есть административная группа, но почему-то только Винокур видит, что стул сломан, а кондиционер грохочет, что окна пора мыть, а сигнализацию менять. Боюсь, что в театре Винокура я потеряю Артиста.

Но есть у него еще одна мечта, нет, не мечта – пламенная страсть и вера в то, что так будет.

Мы об этом с Володей не говорили, но мне кажется, что он не так мечтает о внуках, как о том, чтобы увидеть дочку в заглавной роли грандиозного балетного спектакля. Он верит в свою Настю и совершенно правильно делает. Она безумно талантлива, а при этом еще упорный, упертый трудоголик (истинная дочь своих родителей!) благодаря воспитанию своей мамы Тамары.

При всей своей балетной хрупкости, она обладает недюжинный силой, продемонстрировав публике свое владение и цирковой трапецией, и канатом. (Папа Винокур шутит: никому из артистов Большого театра не удавалось оторваться от сцены выше, чем на полтора метра, а для моей и шесть метров над уровнем сцены не предел.)

Если вы посмотрите в Большом театре спектакль «Светлый ручей», скажете, что Настя – настоящий клоун. Она так танцует, как будто ногами анекдоты рассказывает. А если увидите номер на музыку Свиридова «Романс» или «Танго» на музыку Пьяццола – перед вами предстанет трагическая актриса, у нее говорящая пластика.

Да будет день, когда мы увидим в балетном спектакле реализованный талант, имя которому Анастасия. Вот тогда Винокур будет счастлив, и я искренне ему этого желаю!

Глава 14

Наташа Королева

Впервые я увидела Владимира Натановича около двадцати лет назад, когда нас пригласили на прием к Муслиму Магомаеву. Все это происходило в ресторане «Пекин».

Самое первое впечатление, которое произвел на меня Винокур, было очень позитивным, за счет его веселости, жизнелюбия и великолепного искрометного чувства юмора. В этом плане с тех пор он совершенно не изменился. А тогда, помню, в продолжение веселья Владимир Натанович всех повел к себе в гости, поскольку они жили неподалеку от «Пекина», на Тверской. Дело было летом, и супруга Тамара с дочкой Настей в это время находились где-то на отдыхе, на море.

Так что с женской частью семьи Винокура мы познакомились чуть позже. Это очень тесно связано с нашей дачной эпопеей. Владимир Натанович в свое время приложил массу усилий, чтобы мы все вместе стали не только близкими друзьями, единомышленниками, коллегами, но еще и добрыми соседями по даче.

А теперь эту дачу уже полюбил мой сын. С дочкой Владимира Натановича Настей мы практически вместе выросли и, несмотря на то, что я была немножко постарше, проводили вместе много времени. По дачным участкам на великах катались. В ее компании, среди Настиных ровесников, я чувствовала себя абсолютно в своей тарелке. Мне повезло, я вовремя родилась и смогла одинаково хорошо понимать и принимать все окружение Винокура – и тех, кто старше, и молодое поколение.

А еще я очень люблю Тому, жену Владимира Натановича, потому что таких людей, как она, сейчас практически нет. Она настоящая, она красивая, она глубоко порядочная, интеллигентная и очень добрая. Настю очень люблю, и это не обсуждается. Со временем у нас с ней появляется все больше и больше общих интересов.

Но наибольшее восхищение у меня вызывает мама Винокура, Анна Юльевна. Она молодец! У нее такое потрясающее отношение к сыну. А как она всегда старается соответствовать ему, невзирая на возраст, всегда выглядит прекрасно и принимает участие во всех праздниках, на концерты приезжает. Вообще, вся семья Винокур очень близка мне.

Владимир Натанович обладает колоссальной силой притяжения, если бы не его жизненная энергия, не было бы у нас в Крекшине такого «дачного собрания». Для этого потрясающего человека у меня всегда, на всех празднованиях и застольях, существует только одно-единственное пожелание, которое в переводе с украинского звучит так: «Чтоб сердце до любви тянулось, а тело жаждало греха».

Ну, а если серьезно, то я от всей души хочу пожелать нашему неподражаемому, единственному и неповторимому Владимиру Натановичу самого главного в жизни – здоровья, чтобы он всегда был в прекрасной форме, оставался таким же жизнерадостным, открытым, радушным и гостеприимным и чтобы по-прежнему радовал своими талантами зрителей и нас, друзей и близких.

Глава 15

Виталий Богуславский

С Володей мы повстречались в 1974 году. Меня пригласили к себе на ужин, в компанию очень милых людей, Леня и Наташа Тавровские. Они были свидетелями на свадьбе у Володи и Тамары, которая состоялась буквально за два-три дня до того, как мы встретились.

Именно в гостях у Тавровских я познакомился с молодоженами. Володя тогда был стажером Театра оперетты, а Тамара артисткой балета там же. Не влюбиться в эту пару казалось совершенно невозможно! Володя блещет остроумием, просто фейерверк юмора и веселья. Тамара очаровательная, разумная, с великолепной балетной фигурой и потрясающими огромными глазами.

Володя блистал на застолье и вел этот вечер голосом Леонида Ильича Брежнева, провозглашал тосты, рассказывал анекдоты. Это было так замечательно, что мы прониклись взаимными симпатиями и с тех самых пор не расстаемся уже долгие годы.

Я тогда работал на «Мосфильме», был молодым директором фильмов. Володя снимался в массовке, и это было не от любви к кино, а скорее от нужды. Тогда все жили, прямо скажем, небогато. Приходилось даже менуэт танцевать, и Володя описал подробно этот смешной случай в своей первой книге.

Каждые выходные мы собирались по двадцать – двадцать пять человек и устраивали театральные посиделки с привлечением соседей, которые жаловались на шум и смех, разносящийся по всему дому. После того как Володя ушел в «Самоцветы» и стал довольно много гастролировать, мы уже реже встречались, но два-три раза в месяц обязательно. А учитывая, что мы с Тамарой родились в один день, второго ноября, то ежегодно день рождения отмечаем обязательно вместе.

В 1992-м съемки кино в стране практически прекратились, павильоны «Мосфильма» были отданы под склады, а кинотеатры работали как мебельные и автомобильные салоны, я, директор множества фильмов, в том числе «Москва слезам не верит», остался практически не у дел.

Тогда мне позвонил Володя и предложил поработать у него директором. Я долго упирался, возражал, что в кино проработал двадцать пять лет и знаю там всех и вся, от осветителя до министра, а на эстраде вообще ни в чем не разбираюсь и никого, кроме самого Винокура, не знаю. Володя даже слушать не стал, сказал только:

– Приходи и через три дня уже со всеми познакомишься.

Учитывая то, что Винокур всегда был и остается востребованным артистом, не прошло и двух дней, как мне звонили со всего мира с предложением гастролей. Вспоминается одна история. Были мы в гостях у Яши Безродного, который являлся директором Михаила Михайловича Жванецкого. И Яша все время сетовал на то, что у него «завтра столько дел, столько дел…». А когда мы с женой попытались выяснить, что же это за дела такие, о которых даже думать тяжко, он сказал:

– Ну, вы что, у Михалыча же завтра примерка костюма в ателье! Надо к нему заехать и отвезти на примерку!

Мы даже сначала подумали, что Яша нас разыгрывает, но это было сказано на полном серьезе. И с тех пор, если я дома жене говорю, что устал, она парирует:

– Что, был на примерке костюма?

У Винокура и вправду работать было одно удовольствие. Если на «Мосфильме» я с группой организовывал все, что зрители видят на экране, кроме работы актеров, то работа в шоу-бизнесе с уже известным и всенародно любимым артистом была одним сплошным праздником.

Тебе привозят билеты на самолет, встречают на лучшей в городе машине, отвозят в лучшую гостиницу, принимают по высшему разряду, концерт устраивают в лучшем зале, а после концерта обязательно банкет с руководством города. Так что, когда администраторы наших звезд вытирают пот со лба, демонстрируя, как они устали, – не верьте!

Владимир очень прогрессивный человек. Он одним из первых освоил мобильную связь, компьютер и уже вовсю болтал по скайпу, пока другие учились владеть компьютерной мышкой. В начале нашей работы, однажды вечером, я заезжаю за Вовой, чтобы ехать на концерт. А внизу у подъезда стоит Иннокентий Михайлович Смоктуновский, сосед Володи по дому. И происходит такой диалог:

– Иннокентий Михайлович, здравствуйте. Чего вы тут мерзнете?

– Володечка, я жду машину из театра.

– Ну, так позвоните в театр, узнайте, выехала ли машина. Давайте я вас отвезу, только предупредить же надо.

– Да не хочется снова домой подниматься.

– Так позвоните из моей машины!

Удивлению Смоктуновского не было предела! Он даже попросил набрать ему на домашний телефон и поговорил с женой, которая смотрела на него в это время из окна и говорила, что через форточку и так все слышит. В те времена это было самое настоящее чудо!

Жизнь Винокура держится на трех китах: это творчество, семья и друзья. Такой работоспособности, как у Володи, я не видел ни у кого, а повидал я, поверьте, немало.

Приезжая из поездок, после концертов, гастролей и бессонных ночей, я только успевал уснуть и проснуться, а он уже звонит мне с работы часов этак в девять, в десять, полный сил и энергии. Вокруг него уже вовсю кипит жизнь, артисты репетируют новые номера, суетятся авторы и режиссеры. Честно сказать, всегда становилось стыдно. Я не знаю случая, чтобы он хоть раз куда-нибудь опоздал. Он не терпит непунктуальных людей.

Для него нет пробок в городе и прочих отговорок:

– Пробки бывают только в ушах!!!

Эту фразу в таких случаях любит повторять Винокур, и если выезд на концерт назначен на определенное время, то ровно в назначенный день и час автобус отходит от офиса. И уже никого не волнует, как опоздавший доберется до вокзала или аэропорта.

И это не потому, что Володя какой-то монстр или тиран. Просто в театре должна быть дисциплина, единый закон для всех, иначе ничего не получится. И в жизни, и в работе Володя очень требователен к себе и к окружающим, и это хорошо. Не дает расслабиться. И в то же время он удивительно заботливый и чуткий человек. Его отношение к родителям, к семье вообще достойно отдельной книги. Анна Юльевна, Володина мама, получает и отдает столько внимания и заботы, что до сих пор выглядит и чувствует себя отлично.

И это благодаря Володе. Как только самолет касается земли, звонок маме. Закончился концерт, звонок маме. Ежедневно звонил старшему брату Борису и всегда был в курсе всех его дел. С Тамарой он тоже созванивается постоянно, если находится где-то на гастролях. Всегда с ней советуется. И никогда ни в чем не отказывает. Но Тамара и сама лишнего не попросит, разве только чтобы кому-нибудь оказать необходимую помощь.

Володина жена удивительная женщина. У нее такая сильная воля. И Настю правильно воспитала. Они обе безразличны к внешней мишуре, к побрякушкам и тряпкам. Обе не понаслышке знают, что такое тяжелый физический труд. И обе невероятно добрые, цельные натуры, которые ценят в людях прежде всего человеческое начало. Настя и Тамара не только дочь и мать, они подруги. У них много общих творческих интересов и общая большая любовь – балет и Володя.

Мы так давно дружим семьями, что уже привыкли каждый год отдыхать вместе. Раньше с детьми, а теперь повзрослевшие детки предпочитают отдохнуть без нас. Именно в период отпуска Володя старается отдать Тамарочке все то внимание, которого она заслуживает, но в силу различных обстоятельств бывает часто лишена. Они вместе гуляют, купаются, играют в теннис, ходят на шоу, встречаются с друзьями. И очень приятно наблюдать со стороны за этой парочкой, как будто и не прошло почти сорок лет совместной жизни.

Лева Лещенко тоже, как правило, отдыхает с нами, но отдыхом это назвать трудно. Стоит только Володе и Леве прилечь на пляже позагорать, тут же подходит кто-нибудь из поклонников и просит автограф или фото на память. Ребята встают, вежливо улыбаются, фотографируются и дают автографы, но стоит снова прилечь, вся история повторяется сначала. И так весь отпуск.

Однажды нам это дело надоело, и решили мы поехать туда, где вообще нет русских. Выяснилось, что наших вообще нет в Португалии. Взяли путевки. Поехали. Ходим себе везде беспрепятственно, отдыхаем, никто нас не трогает, не узнает, автографов не просит. Красота, да и только! Но уже буквально на третий день что Лева, что Володя стали мрачнее тучи. И эти полторы недели стали для нас настоящим кошмаром.