Там, где живет мечта Селин Вадим
– Хочу! – загорелся Саша. – А когда?
– Да хоть сейчас!
– Правда?
– Конечно! Пойдем!
– А какого она цвета?
– Белая с черными пятнами.
– А сколько ей лет?
Происходящее казалось невероятным. Саша – парень, в которого влюбилась вся женская часть класса, сейчас был рядом со мной, самой неприметной девчонкой, и более того, просит показать нашу корову!
Неужели все это правда?
Еще вчера я мечтала с кем-то не спеша гулять теплыми вечерами, а уже сегодня все это происходит! Мы с Сашей бродим по улицам и болтаем обо всем на свете! Вдвоем!
Мы перешли через небольшую аллею по направлению к моему дому, завернули за угол… и остолбенели.
За раскидистой елью стояла Вика.
– Гуляете, значит? – с усмешкой спросила она.
– Следишь, значит? – ей в тон ответил Саша.
– Он тебя бросит, запомни! Так же, как бросил меня! – сказала мне Королева.
– Что?! Это кто кого бросил? – изумился он. – Это ты меня бросила! Это ты вчера сказала, что знать меня не знаешь!
– Ну ладно, гуляйте, разрешаю, – снисходительно хмыкнула Вика и, посмотрев на меня, сказала: – Только не думай, что ты добилась его сама! Я тебе его отдаю! Я встречалась с ним только лишь для того, чтобы сделать тебе больно! Думаешь, я не видела, как ты смотрела на него на физре? Видела! Поэтому и стала с ним дружить! Чтобы тебя обставить!
Саша изменился в лице.
– Как ты так можешь?.. Как ты так можешь со мной… с людьми… – бормотал он.
– Да зачем мне какие-то люди? Я дизайнер, и вы обо мне еще услышите!
– Ты не дизайнер, – ошарашенно покачал головой парень, – ты манекен.
– Это кто тут еще манекен! – вскинулась Вика. – Чтобы ты знал, я сюда пришла только лишь для того, чтобы кое-что тебе сообщить! Не думай, что эта чем-то лучше, чем я! Шурка тебя купила! Купила, и причем очень задешево! – с наслаждением сказала она.
Меня жаром обдало.
– Что за чушь? – побледнел футболист.
– Это не чушь, а правда! Настоящая правда! – с невероятным удовольствием подтвердила Королева. – И эту встречу, и вчерашнюю я ей продала, а она их купила! То есть она купила тебя! – Вика заливисто рассмеялась.
Я не могла вымолвить ни слова. В горле пересохло.
Саша посмотрел на меня. Потом на нее.
– Я тебе не верю! – сказал он ей.
– А ты у нее спроси!
– Саша, я тебе все объясню! – воскликнула я.
– Так это правда?! И сколько же я стою?!
– Всего лишь два рисунка! – Наслаждаясь произведенным эффектом, Вика достала из сумки два эскиза – вчерашний и сегодняшний, который отказалась мне возвращать, и небрежно помахала ими перед Сашиным разбитым носом. – Вот твоя цена! Всего лишь две бумажки!
– Хватит! Замолчи! – закричала я и, выхватив у нее из рук эскизы, разорвала их на мелкие клочки и бросила в воздух. – Довольна?! Нет их больше! Нет!!
– Что ты сделала?! – обомлела Вика, с ужасом глядя на летающие в воздухе клочки. – Да ты их порвала!!
– Что хочу со своими эскизами, то и делаю! – прорвало меня. – Ты уже все границы перешла! Если ты рассказала об этом, то расскажи все до конца! Давай! Расскажи Саше о том, как ты украла мои эскизы, выдала их за свои и выиграла в конкурсе! Расскажи!
– Что?! – поразился Саша.
– Ты этого не знал, она тебе не говорила, но на том кружке мы учимся обе! И Вика украла мои работы!
– В жизни побеждает сильнейший! – заявила она.
– Что? «Побеждает»?! – негодовала я. – А в чем ты победила? В чем? В том, что ты всех предала? Только вдумайся в это – ты предала меня! Ты предала Сашу! Ты помешана на желании стать крутым дизайнером и растоптала своих друзей!
– Ну, я рада, что хоть вы дружите, – ухмыльнулась Вика и саркастически добавила: – Дружили, точнее.
И приосанившись и гордо подняв голову, она ушла. Такой походкой, словно шла по подиуму.
Мы с Сашей молчали. У него был потерянный вид.
– Зачем я только согласился играть за вашу школу! Не пришел бы к вам, не узнал бы ни ее, ни тебя! Ты ничем, совершенно ничем не лучше ее! Она меня продала, а ты меня купила! Вспомни свои слова! Что ты говорила мне вчера вечером?
– А что я говорила? – не поняла я.
– Что в отношениях самое главное честность! «Если один другому врет, что-то от него скрывает, то это все неправильно. Так не должно быть. Если отношения построены на лжи, то рано или поздно они обязательно разрушатся», – процитировал он мои слова. – Кто это сказал? Помнишь?
– Помню…
– Очень ты, значит, «честная»! Говорила такие слова, а в итоге оказалась еще хуже, чем Вика! Ты скрыла от меня то, что купила меня! Ты мне врала! Я знать вас обеих не хочу! – выкрикнул Саша и подошел к дороге, вытянул руку вперед. Остановилась маршрутка. Он запрыгнул в салон, со всей силы захлопнул дверь, и машина тронулась.
Замерев, я стояла в растерянности посреди улицы и не знала, что мне теперь делать. Только что все было прекрасно: между нами исчез барьер, мы собирались ко мне в гости, и я чувствовала себя счастливой, а сейчас все перевернулось. Перевернулось так резко, что я просто ничего не могу понять.
Звякнул телефон. От кого-то пришло сообщение.
«Это Саша! – судорожно копаясь в сумке, думала я. От волнения не могла нащупать трубку среди всяких мелочей. – Это точно он!»
Наконец выловила телефон и увидела на дисплее… «Вика».
Плечи опустились.
Я открыла сообщение и в очередной раз обомлела.
«В этом туре я снова выиграла! А ты проиграла!»
Я несколько раз перечитала сообщение.
Не понимаю, какой еще «тур»? О чем она говорит? У нас что, соревнования? Я уже запуталась! Голова кругом идет! Ничего не понимаю!
И вдруг до меня дошло.
В этот момент я все поняла. Поняла причину странного поведения Королевой.
До этой секунды я была в недоумении и не могла взять в толк, что с ней творится, почему она так изменилась, но сейчас все стало ясно.
Она просто мне завидует.
И именно в этом все дело.
Я понимаю, это звучит смешно – как красавица Вика может завидовать мне? Но судя по всему, это так и есть.
Из зависти Вика украла мои работы. Она их украла для того, чтобы исключить возможность моего выигрыша. А сегодня, когда влетела в ателье и увидела меня за швейной машиной, то просто позеленела от зависти.
В голове прогремели жуткие Викины слова:
«Я встречалась с ним только лишь для того, чтобы сделать тебе больно! Думаешь, я не видела, как ты смотрела на него на физре? Видела! Поэтому и стала с ним дружить! Чтобы тебя обставить!»
Какой ужас… Какой мрак…
А ведь так все и есть…
Когда в самый первый день Саша показал фотоальбом, вокруг него столпился весь класс, а я стояла с краю и прыгала, чтобы увидеть фотографии. Это заметил Саша и попросил, чтобы мне дали альбом. Получается, что из всех людей он выделил именно меня. На меня смотрели все. Но из всех этих взглядов я запомнила взгляд Вики. Взгляд, полный гнева и непонимания, – как он мог дать альбом мне?! Поэтому сразу же после урока она помчалась за ним, как пиявка в него вцепилась и начала дружить только лишь для того, чтобы досадить мне. Он стал просто разменной монетой в ее игре.
А это страшное сообщение «В этом туре я снова выиграла! А ты проиграла!» – всему подтверждение. Она не хочет, чтобы я в чем-то выигрывала. Ни в дизайне, ни в дружбе с Сашей. Именно поэтому она рассказала ему, что я купила его за эскиз.
«Но почему она мне завидует, самой неприметной девчонке? Почему она так на меня взъелась?» – недоуменно подумала я и неожиданно вспомнила Викину фразу, которую она сказала возле мастерской. «Это ей должно быть стыдно! Это она мне все испортила!»
Тогда я искренне не поняла – что ей испортила? – но сейчас вспомнила, как два года назад на домоводстве объявили конкурс полезных изобретений для хозяек. На победу были две претендентки – Вика с прической и я с фартуком, но одноклассницы выбрали меня, я получила в четверти «пять», а Вика проиграла.
Вот тогда-то она и стала меняться, хотя мне искренне казалось, что одноклассница уже и думать забыла про тот случай. Именно проигрыш и послужил толчком для всего того, что происходит сейчас.
Я отошла с тротуара к дереву, чтобы не мешать прохожим, и стала прокручивать в голове события последних двух лет.
Вскоре после случая на домоводстве в класс пришли из Досугового центра. Я попросилась на кружок дизайна и шитья. Это услышала Королева и молниеносно записалась на этот же самый кружок, а еще объявила во всеуслышание, что обязательно откроет свой Дом моды и станет знаменитой.
Это удивительно, но из-за проигрыша на домоводстве она решила во всем со мной соперничать и по любому поводу утирать мне нос.
И вот теперь в памяти начало всплывать множество событий, на которые прежде я не обращала внимания, а теперь становится ясно, что на самом деле они были очень важными.
Мне вспомнился один момент, которому до этой секунды я не придавала особого значения. Раньше, до того как Вика проиграла с идеей удобной прически, она постоянно приходила в школу с шикарными укладками, которые мастерила своими руками. Ей очень нравилось парикмахерское искусство, она всю себя посвящала прическам, прическами она просто жила, но после проигрыша резко прекратила ими заниматься. И только теперь я сообразила, в чем дело. Неудача на конкурсе отбила у нее желание заниматься волосами, и она стала жить не своими настоящими интересами, а моими. Постепенно из великолепного парикмахера она превратилась в дизайнера-неумеху. Всем людям, в том числе и самой Вике, было понятно, что рисовать она не умеет, а модели одежды выходят без изюминки… А все потому, что это дело не ее. Не к нему у нее лежит душа. А вот когда она занималась прическами, то все было совершенно по-другому – парикмахерским искусством Вика просто дышала.
Когда человек занимается своим делом, то в жизни все идет как-то плавно, органично, естественно, но когда он делает что-то не то, то все получается вкривь и вкось, не так, как должно идти, человек теряет спокойствие и душевную гармонию…
Кажется, именно это произошло у Вики.
Получается, что ее настолько поразила неудача с прической и одновременно зависть к моему выигрышу, что она начала заниматься дизайном со злости и из зависти ко мне. А когда Ирина Леонидовна объявила конкурс эскизов, Вика испугалась, что я снова выйду победительницей, но она не могла этого допустить и украла мои идеи. И выиграла. Выиграла у меня благодаря моим же идеям!
Помню, когда после конкурса мы выясняли отношения на улице возле Досугового центра, Вика язвительно мне сказала: «Умей проигрывать!» И теперь я понимаю, что именно этого не умела она сама.
«Зачем она так себя ведет? Зачем? – с жалостью к ней думала я. – Неужели она не понимает, что пятерка по домоводству – это такая мелочь, что про нее даже думать не надо? Ну проиграла и проиграла! Что тут такого? Мы все в чем-то да проигрываем! Но нельзя же опускать руки! Нельзя расстраиваться! Нужно брать и упорно продолжать заниматься своим делом! Трудности должны нас закалять! А Вика из-за малюсенькой трудности сломалась! Она делала шикарные прически и ни в коем случае не должна была забрасывать свое увлечение! Она должна заниматься своим делом и добиваться успехов в своем деле, а не в чужом!»
Вика действительно очень талантливый парикмахер. Когда она читала журналы про прически, ее глаза горели, она чувствовала себя словно рыба в воде.
Теперь все встало на свои места.
Зависть ко мне и страх, что я снова могу выиграть, настолько завладели Викой, что она пошла на подлость. Сначала украла идеи на конкурсе, а затем взяла и украла Сашу… Самое неприятное и неправильное то, что пострадавшим в этой ситуации стал ни в чем не повинный Саша. Вика сама сказала, что общалась с ним только лишь для того, чтобы мне досадить.
Какой кошмар… Викина зависть вспыхнула как искорка и постепенно разгорелась до уровня уничтожающего пожара. Из нормальной девчонки она превратилась в бесчувственную, ехидную и одержимую идеей любым способом стать «успешной» – даже путем воровства и предательства друзей.
Вика хоть и была с виду прежней – красивой и статной девчонкой, но внутри она погибала. Зависть полностью ее изменила. Она предала и себя, и свои интересы, и друзей.
Я взглянула на пакет с бутылкой молока, который до сих пор держала в руке, и печально побрела домой к Зорьке.
Глава 12. Двойной допрос
Остаток дня я пребывала в растерянности и не могла до конца осознать, что все произошедшее – правда.
Я ощущала пустоту. Было ясно, что с Сашей мы больше не увидимся. Он не хочет меня знать. Вика не отдала мне эскиз брючного костюма, и поэтому получилось все так, будто я действительно купила два свидания, хотя покупку второго хотела отменить. Но не вышло…
Всего за один день произошло столько событий, что даже не могу уложить их в голове.
На следующий день мы не учились – в школе не было воды. Если раньше я обрадовалась бы, то сейчас мне было все равно. Я находилась в подавленном состоянии, была словно замороженная.
Узнав, что в школе нет воды, я вернулась домой. Мама была на работе в библиотеке, а папа вот уже третий день находился в пути во Владивосток. Чтобы как-то взбодриться, занялась работой по дому. Отвела Зорьку на полянку, привязала ее к колышку, решительно направилась в огород и возилась там до полудня. И это немного помогло. Мысли о Саше выветрились из головы.
Около полудня зазвонил телефон. На дисплее высвечивался незнакомый городской номер.
«Может, это Саша?» – с надеждой подумала я и осторожно спросила:
– Алло?..
– Добрый день, Александра? – послышался мужской голос. Мужской, но не Сашин.
– Да, – огорченно сказала я.
– Александра, тебя беспокоят из полиции. Тебе необходимо через полтора часа явиться во второй кабинет и дать дополнительные показания. Не забудь взять с собой кого-нибудь из родителей.
– Хорошо.
Жаль, что это был не Саша…
Вздохнув, я принялась собираться.
Так как папа находился в рейсе, в полицию пошли с мамой.
Мы стояли в коридоре у кабинета № 2. На стене висели фотографии разыскиваемых преступников.
– Скоро Зорьку доить. – Мама взволнованно посмотрела на часы.
В этот момент открылась дверь в кабинет.
Мы сделали шаг к двери. И неожиданно из кабинета вышел Саша со своей матерью Анной Сергеевной.
Увидев меня, он замер.
Для него эта встреча тоже стала сюрпризом. Но он быстро взял себя в руки: сделал безразличное лицо и отвел глаза в сторону.
Он хотел быстро пройти мимо, но не тут-то было. Нас заметила Анна Сергеевна.
– Добрый день! – приветливо поздоровалась она. – Вас тоже вызвали?
– Здравствуйте. Да, пришли вот, – ответила мама.
– Теперь мы здесь частые гости, – заметила Сашина мать, явно не собираясь никуда спешить.
Он же стал нервничать.
– Мама, пойдем!
– Да подожди, сейчас пойдем. Кстати, а ты уже пригласил Шуру на день рождения?
– Догонишь меня! – буркнул он и направился к выходу.
Анна Сергеевна и мама растерянно переглянулись.
– Мам, нам пора. – Я потянула маму в сторону кабинета.
– Всего доброго, – недоуменно пробормотала Анна Сергеевна.
Саша стоял в нескольких метрах от нас и выжидающе стучал ногой по полу. Как всегда, он был одет в спортивный костюм. Рана на носу была уже поменьше, чем вчера.
Так бы и закончилась эта встреча, если бы не…
Мы с мамой уже почти вошли в наш кабинет, как вдруг распахнулась дверь другого.
– Это безобразие! – послышался возмущенный женский голос. – Меня этот Кравченко с рынка выживает! Ему нравится мое место! Там очень хорошая проходимость! Он хочет поставить туда свою точку! Я буду жаловаться в прокуратуру! Да я… да я на телевидение поеду!
– Надежда Степановна, не волнуйтесь, мы во всем разберемся, – устало ответил мужчина в полицейской форме.
Я с интересом слушала разговор, потому что это была наша соседка по рынку, торгующая газетами. Та самая, которая меня успокаивала, когда Саша ударил по бутылке.
– О, Шура! Зина! – Она тоже нас заметила. Видимо, тетя Надя пришла сюда прямо с рынка, потому что была одета по-рабочему – в фартук с логотипом газеты. – Тоже на Кравченко жалуетесь?
– Да нет, у нас другое, – ответила мама.
– Какое другое? – любопытно навострила уши продавщица и подошла к нам.
Полицейский облегченно вздохнул и спешно закрыл за ней дверь.
– Нас сюда вызвали, чтобы… – начала рассказывать мама, но в этот момент тетя Надя увидела Сашу. Ее глаза расширились, и лицо стало гневным.
– Можешь не отвечать! Вы по поводу этого? Вот и правильно! Молодцы, что решили на него заявить! Я могу вам только поаплодировать! – одобрила она и несколько раз хлопнула в ладоши.
– Вы это о чем? – изумилась Анна Сергеевна.
– Я узнала его! Это был он, да? – обратилась ко мне тетя Надя.
Саша побледнел.
– Вот же хулиган! – принялась она его отчитывать. – А если бы тебе так сделали? Тебе было бы приятно? Чего молчишь? Язык проглотил?
Анна Сергеевна решительно стала между сыном и продавщицей:
– Женщина, что вы себе позволяете? Что вы говорите, я не понимаю?
Тетя Надя не успела ничего ответить. В коридоре послышались шаги. Мы увидели полицейского Михаила Семеновича, того самого мужчину, которому в тот вечер, когда грабили квартиру, Вика сказала, что знать Сашу не знает и видит его первый раз.
– Приветствую героев! – радостно сказал он и пожал руку растерянному Саше.
– Героев?! – обомлела тетя Надя. – Вы этого называете героем?!
– Простите? – не понял Михаил Семенович.
– Тетя Надя, не переживайте, уже все хорошо, – примирительно сказала я.
– Что хорошо, Шура? Что хорошо? Ты хочешь, чтобы в следующий раз он вообще перевернул твой стол?
– Граждане, в чем дело? – строго спросил полицейский. Улыбка сошла с его лица, и он стал очень серьезным.
– Этот молодой человек – хулиган! – поспешила объяснить продавщица свежей прессы.
– В смысле – хулиган? А ну-ка, пройдемте в кабинет.
Он открыл дверь кабинета. Не второго, куда мы направлялись, а соседнего. Нам пришлось войти.
– Присаживайтесь.
Все сели. Михаил Семенович грозно возвышался за столом, а мы были похожи на притихших мышек.
– А теперь по порядку – в чем дело?
– Шура, расскажи! – поторопила меня тетя Надя.
Я не хотела ничего говорить. Зачем поднимать эту тему, если мы с Сашей все уже обсудили? И для чего тетя Надя заварила всю эту кашу? Впрочем, она ведь не знает, сколько всего случилось между нами после того случая.
На меня все выжидающе смотрели, и только Саша сидел, опустив глаза в пол.
– Она стесняется! – по-своему расценила мое молчание тетя Надя и решила объяснить все сама: – Шура молоком торгует. А этот шел мимо и ударил мячом по бутылке молока! Он специально это сделал! Я видела! Я свидетель!
– Саша! Как ты мог?! – ахнула Анна Сергеевна.
Он густо покраснел.
– Это правда? – строго спросил полицейский.
– Да… – тихо ответил поникший футболист.
– Ничего себе поворот! Позавчера ты помогал ловить преступников, а сегодня выясняется, что ты сам занимаешься хулиганством?
– Да какой я хулиган! – воскликнул Саша.
– А ты считаешь, что бить мячом по товару это шутки? Это, дорогой мой, правонарушение! Это Статья 20.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, называется она «мелкое хулиганство», а хулиганство преследуется по закону! Свои способности на футбольном поле надо показывать, а не на рынке! О чем ты думал, когда громил ее прилавок? Ты хочешь, чтобы я поставил тебя на учет в детскую комнату полиции? Ты о будущем своем подумал? – отчитывал его Михаил Семенович. Саша испуганно на него смотрел. – Думай всегда, прежде чем что-то совершить!
– Это правда?! – возмущенно тряхнув черными кудрями, спросила Анна Сергеевна. – Бил ты мячом по прилавку или не бил?! Быстро отвечай!
– Мы с пацанами шли по рынку и увидели, что… – тихо сказал Саша и запнулся. Видимо, после вчерашней ссоры ему было неловко произносить мое имя. – Мы увидели, что Шура торгует молоком… И я ударил мячом по бутылке…
– Зачем ты это сделал?! – вознегодовала Анна Сергеевна. – Я не понимаю, зачем?!
– Пацаны на «слабо» меня взяли! Меткость хотели проверить!
– Какое еще «слабо»?! – возмутился полицейский. – Ты что, ребенок, что ли? Зачем ты поддаешься на эти провокации? У тебя есть голова на плечах? Ты вообще думаешь, что ты делаешь? Как я уже сказал, твой поступок попадает под Статью 20.1 и влечет за собой наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или… – он выдержал паузу.
– Или?.. – у Саши испуганно расширились глаза, и он нервно сглотнул.
– …или административный арест на срок до пятнадцати суток с отбыванием его в спецприемнике МВД.
В кабинете воцарилось молчание.
У Саши нервно задергалась мышца на лице.
Михаил Семенович взял листок бумаги, ручку и пододвинул ко мне.
– Пиши.
– Что писать? – растерялась я.
– Если Шура напишет на тебя заявление, то мы заведем дело об административном правонарушении. – Полицейский пристально посмотрел на Сашу.
Саша сидел с округлившимися глазами и даже побледнел.
Анна Сергеевна с убитым лицом пристально смотрела на меня. Представляю, что она чувствует. Ее как обухом по голове ударила новость о том, что сына могут посадить в камеру на пятнадцать суток.
Признаться, мне тоже стало жутко. Если даже я испугалась, представляю, как страшно сейчас Саше.
– Шура, пиши, – ожила тетя Надя.
– Не буду я ничего писать, – сказала я и решительно отодвинула от себя бумагу. У футболиста в глазах вспыхнула надежда.
– Шура, пиши! Пиши, тебе говорят!
– Тетя Надя, пожалуйста, можно я сама решу? – стараясь сохранить терпение, сказала я. Честно говоря, она уже начала перебарщивать со своим вмешательством. – Не буду я писать никаких заявлений! Не хочу!
– Действительно, пусть Шура сама разберется, что ей делать, – поддержала меня мама.
– Я не буду писать.
– Ты уверена? – уточнил Михаил Семенович.
– Уверена, – твердо ответила я и встала со стула. – Мы с Сашей и так уже обо всем поговорили. Мам, пошли, нам пора в другой кабинет. До свидания, – попрощалась я, и мы с мамой вышли.
– А тем умникам, которые брали его на «слабо», передайте, что подстрекательство к совершению преступления тоже преследуется по Закону! – крикнул нам вслед полицейский.
За нами выскочила тетя Надя. Саша с Анной Сергеевной остались в кабинете.
Мама закрыла дверь. Но прежде чем она захлопнулась, я посмотрела на Сашу и увидела, что он смотрит на меня.
Не помню, как я давала дополнительные показания в другом кабинете, в голове был туман. Мы просидели со следователем полтора часа, а потом нас наконец отпустили, и мы вышли на улицу.
– Зорьку пора доить, мычит уже, наверно, – заспешила мама.
Я так переволновалась, что у меня даже коленки тряслись.
– Шура! – вдруг услышала я.
Обернулась и увидела Сашу.
– Ты спешишь?.. – смущенно спросил он.
– Да нет… – ответила я, хотя только что торопилась с мамой доить Зорьку. В его присутствии у меня путались мысли.
– Можно с тобой поговорить?
– Мам, ты иди, я сама приду.
– Ты уверена? – она неодобрительно посмотрела на Сашу.
Читать бесплатно другие книги:
