Там, где живет мечта Селин Вадим
– Ой, Шура, слушай, у нас через месяц выпускной. Я никак не могу купить себе платье. Все какое-то не такое… А уже конец мая! – сказала Катя и жалобно на меня посмотрела: – Шур, может, ты сошьешь, а?
– Я?!
– Ну да! Ты же и эскизы сама рисуешь, и шьешь! Я точно знаю, какое платье хочу, уже даже продумала до мелочей, но в магазинах я такого не видела!
– А ты можешь его описать? – Я достала из сумочки блокнот и цветные карандаши.
Катя стала описывать платье, а я параллельно его рисовала.
В какое-то мгновение бросила взгляд на Сашу и заметила, что он на нас смотрит и улыбается. Ему нравилось, что я нашла общий язык с его друзьями.
Когда Катя увидела готовый набросок, она прямо вскочила:
– Это оно! Это именно то платье, которое я хочу! Шура, ты его сошьешь? Ну сошьешь? Пожалуйста! Ну я очень тебя прошу!
– Приходи к нам в мастерскую, снимем мерки, – растерялась я.
– Да хоть завтра! Ты только адрес скажи! А давай вместе сфотографируемся! Покажу маме твое платье!
Она протянула Оле фотоаппарат, подвинулась ко мне и дружески обняла.
– Эй, а мы?! – воскликнули парни и гурьбой подошли к нам.
Саша стал рядом со мной и положил руку на плечо.
Как ласковые волны находят на берег, так и во мне разлилась волна нежности к Саше.
Оля несколько раз щелкнула нашу компанию.
– А у моего брата в сентябре свадьба… – задумчиво проговорила она, возвращая Кате фотоаппарат. – Может, и мне платье сошьешь?
– Попробую…
У меня голова кружилась от происходящего. Когда я шила платье, то хотела просто хорошо выглядеть на дне рождения, но даже не предполагала, что оно вызовет такой ажиотаж!
– Дорогие друзья, я хочу сказать слово! – через какое-то время объявил именинник.
Мы притихли.
– Здесь находятся мои самые близкие люди. Большое вам спасибо, что вы сегодня пришли.
Значит, Саша считает меня близким человеком… Это так хорошо…
– С каждым из вас я прошел в жизни много трудностей. Каждый из вас очень много для меня значит. Я бы хотел, чтобы мы всегда были вместе! Спасибо вам за то, что вы рядом!
Зазвенели бокалы с соком.
Саша улыбался.
Я любовалась его улыбкой, и мне казалось, что такой счастливой, как сейчас, я не была еще никогда.
Но неожиданно что-то произошло. Саша посмотрел куда-то за наши спины, и улыбка сползла с его лица.
Это заметили все и одновременно повернулись к дверям.
У входа стоял какой-то мужчина лет сорока, одетый в дорогой костюм, шикарные туфли и вообще выглядел просто роскошно. Он нерешительно переминался с ноги на ногу и смотрел в нашу сторону.
Сашины друзья изменились в лице и переглянулись. Я поняла, что происходит что-то серьезное, но не знала, что именно. Все были в курсе, а я ничего не понимала.
Наконец, решившись, мужчина подошел к нам.
– Веселитесь?
– Здравствуйте, Андрей Васильевич… – пролетел нестройный хор голосов.
– Здравствуйте, – за компанию пробормотала и я.
Я смотрела на этого человека, и во мне медленно зарождалась тревога. Как искорка падает в стог сена и мгновенно превращается в пламя, так и моя смутная тревога росла с каждой секундой. У этого человека было до боли знакомое лицо, но я не могла понять, где и когда его видела.
Саша встал из-за стола и подошел к нему.
– Что это значит? – спортсмен старался говорить тихо, чтобы мы не слышали разговор, но все было слышно.
– Хочу поздравить тебя с днем рождения. Имею же я право поздравить своего сына?
И внезапно меня как молнией поразило.
Я вспомнила, кто это такой и где его видела!
– Это вы?! – потрясенно воскликнула я. – Это вы?!
– Что? Ты о чем? – Он непонимающе посмотрел на меня.
– Вы Зарецкий! – сказала я и вскочила из-за стола.
– Да, Зарецкий. А ты, наверное, Сашина одноклассница?
– Я не Сашина одноклассница! Я дочь того человека, которого вы подставили! Это на вашей фирме работал мой отец! Это вы уговорили его взять фуру в кредит, а потом вышвырнули с работы!
Меня трясло. Это был ОН!
– Это вы обманули нашу семью!
Я с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на него с кулаками.
Саша ошарашенно смотрел на меня. Все посетители кафе притихли. Бармен выключил музыку. В кафе стояла тишина.
И только тут до меня дошел главный кошмар всей ситуации.
– Так ты его сын?! – Я в ужасе взглянула на Сашу.
– Шура, послушай… – в замешательстве пробормотал он, но я его перебила:
– Ты его сын?!
– Ну да, я Зарецкий, – растерялся Саша. У меня пересохло в горле. Он взял меня за руку: – Шура, успокойся, давай поговорим!
Я выдернула ладонь из его руки:
– Уйди от меня! Не приближайся!
– Шура!
Я стремительно схватила со стула сумочку и побежала к выходу.
– Шура! Да подожди ты! Шура! – мчался Саша за мной.
– Уйди от меня! – прошипела я – лучше чем любая змея. – Уйди!! Не подходи ко мне! Не подходи! Никогда не подходи!! Я знать тебя не желаю! И всю твою семью!
Его плечи опустились.
Я неслась по городу и не понимала, что вокруг меня происходит. То шла, то переключалась на бег, едва не подворачивая ноги из-за каблуков. Я шла и не осознавала, по какой улице иду и куда хочу прийти. Но знала одно – мне хотелось как можно дальше убежать от этих людей.
В конце концов я остановилась и села на лавочку.
Саша – сын Зарецкого! Сын человека, который повесил на нашу семью огромный кредит! Саша его сын, а Анна Сергеевна его жена! Они живут в одном доме!
Я уставилась округлившимися глазами в одну точку.
Этого не может быть! Этого просто не может быть!
Но это есть…
Кто бы мог подумать, что такое случится на тихом и спокойном дне рождения!
Когда выяснилось, что преподаватель Ирина Леонидовна подруга Лизы, мы удивились – как тесен мир! Но я не думала, что тесен он настолько!! Я даже предположить не могла, что влюбилась в сына афериста!
Саша – человек, к которому я испытываю чувства, которые еще никогда ни к кому не испытывала. Я мечтала о Саше. Страдала, когда разочаровалась в нем после случая на рынке, страдала, когда Вика нас рассорила, но сейчас все наладилось – он попросил у меня прощения, Вика больше нас не трогает, я думала, что теперь нам нужно просто жить и радоваться – со мной рядом парень моей мечты!
«Я не хочу его знать, – с чувством подумала я. – И больше никогда не хочу его видеть!»
Во мне возникло жуткое отвращение и даже какая-то тошнота при мысли о Саше.
Все мои чувства вывернулись наизнанку и стали совершенно противоположными тем чувствам, которые были раньше.
Если раньше я не могла отвести от Саши глаз, то сейчас появлялось неприятное чувство брезгливости.
Я вспомнила, как Саша взял меня за руку и сказал: «Шура, успокойся, давай поговорим!»
Раньше обрадовалась бы его прикосновению, но сейчас казалось, что меня взяло за руку что-то скользкое и противное.
Меня передернуло. Я вытерла руку о платье.
Во мне бушевал настоящий ураган из переживаний, но в какой-то момент он резко утих.
Мимо проходили люди, которые наслаждались теплым вечером. Город зажигался красивыми огнями, а я сидела на лавочке одна в шикарном платье, и в голове не было ни единой мысли. Новость последнего часа напрочь выбила меня из колеи. Я ни о чем не думала, в голове было пусто, но даже несмотря на эту пустоту передо мной стоял немой беззвучный вопрос – что теперь делать? И что теперь будет?
Что будет, неизвестно, но ясно одно – я не хочу общаться с Сашей. Не хочу знать его семью. Моя семья страдает из-за его семьи, а меня угораздило с ним подружиться!
Я глубоко вздохнула и ощутила всю тяжесть сегодняшнего дня.
Зазвонил телефон.
Несложно было догадаться, что звонил он. Этот человек. Я даже имени его не хочу называть.
Я сбросила вызов. Он позвонил снова. Но я снова сбросила.
В итоге он написал сообщение.
«Шура, пожалуйста, возьми трубку! Нам нужно поговорить!»
– Не о чем нам с тобой разговаривать! – сказала я телефону, как будто обратившись не к трубке, а к этому человеку.
Я не хотела ничего отвечать, но он продолжал настойчиво звонить и писать.
«И все-таки мне нужно ответить, – поняла я. – Нужно официально прекратить наши отношения. Если ничего не отвечу, то между нами останется недосказанность, он будет думать, что у него еще есть возможность со мной подружиться, а если отвечу, то все прекратится. Этим ответом поставлю жирную точку».
«Не звони мне больше и не пиши. Никогда», – набрала я сообщение и нажала на «Отправить».
Этот ответ породил новый поток звонков и сообщений. Но я даже не хотела их открывать и стала удалять, не читая. Но одно сообщение все-таки случайно открылось, и я прочитала: «Шура, я понимаю, что ситуация неприятная, но это же не значит, что мы должны прекращать общаться!»
Я обомлела. «Неприятная ситуация!» Какое милое выражение! Да эта ситуация не просто неприятная, она чудовищная!
«Но это же не значит, что мы должны прекращать общаться!»
А что это значит? Что?
Вот интересный! И что он предлагает? Дружить семьями и ходить друг к другу в гости? Да, наши отцы прекрасно найдут общий язык! Они станут лучшими друзьями и будут вместе ездить на рыбалку – на фуре, за которую мы выплачиваем кредит!
Я рассмеялась. На меня удивленно посмотрели прохожие.
Медленно я поднялась с лавочки и побрела домой.
Глава 15. Первая коллекция
Я увидела его еще издалека.
Он ходил возле моего дома и волнительно оглядывался по сторонам.
«Что мне делать? Если подойду к дому, то он будет пытаться со мной поговорить. Но я не хочу с ним общаться. Хм… А если он будет стоять здесь неделю? Мне что, неделю не приходить домой?»
И я смело продолжила путь. Нужно постараться быстро проскользнуть в калитку, чтобы он не успел со мной заговорить.
– Шура! – воскликнул Саша и почти бегом помчался ко мне навстречу.
Я стремительно прошла мимо него, подошла к калитке, достала из сумочки ключ и стала открывать замок.
– Шура, послушай меня! – Он попытался взять меня за руку, но я резко ее отдернула, как от удара током. – Шура, я сам в замешательстве от всего этого!
Я повернула ключ в замке.
– Шура, не уходи! – отчаянно просил Зарецкий. У него было расстроенное лицо и потухший взгляд, а кудрявые волосы растрепаны. – Пожалуйста, не уходи!
– Ты – Зарецкий! И между нами не может быть ничего общего! – свирепо глядя на него, сказала я.
– Ну и что, что я Зарецкий? – отчаянно спросил он. – Да послушай же ты меня!
– Нет, это ты послушай меня! – закричала я. Зарецкий даже вздрогнул. Он никогда не видел меня кричащей. Да и кричала я очень редко. – Твой отец втерся в доверие к моему отцу и жестоко его обманул! Твоя семья повесила на мою семью огромный кредит! Из-за вашей семьи мы первое время жили буквально впроголодь! Это именно из-за вашей семьи я уже три года хожу в одном и том же! Ты думаешь, почему я стала рисовать одежду? Потому что я такая великая модница? Нет, Зарецкий! Я не модница! Я стала рисовать одежду потому, что у меня нет такой одежды! Но дело даже не в этом! Вы сделали бизнес на горе других людей! Вот в чем главный кошмар!
Я часто дышала, словно пробежав километр. Саша потрясенно молчал.
– Шура, но я очень хочу с тобой дружить! Я никогда не общался с такой девушкой, как ты! Многие девчонки общаются со мной, потому что я играю за футбольную команду, им всем постоянно что-то от меня надо – то рестораны, как Вике, то хотят, чтобы я познакомил их с футбольными знаменитостями. У них ко мне потребительское отношение, понимаешь? И только ты единственная из всех сказала, что можно просто наслаждаться общением друг с другом, ты сказала, что самое главное в дружбе – это сам человек, а не походы в кафе, сказала, что в дружбе нужно изучать внутренний мир человека, а не меню! Понимаешь? Ты единственная, кому нужны не рестораны, а я сам!
– Мы с тобой уже все обсудили.
– Ничего мы с тобой не обсудили! Это ты все обсудила и все за всех решила!
– Хватит, Зарецкий! Как бы тебе сказать, чтобы ты понял? В каждой семье есть что-то очень неприятное, такое, о чем знает вся семья, но о чем все молчат, чтобы не напоминать друг другу об этом. Так вот в нашей семье это «неприятное» – вы. Мы стараемся не говорить о твоем отце, но каждый из нас все знает и все помнит. В каждом из нас фамилия «Зарецкий» вызывает дрожь. Мы хотим поскорее погасить кредит и больше никогда о вас не вспоминать. Сам подумай, как я могу с тобой общаться, если ты – это то, о чем я мечтаю забыть? Общение между нами невозможно! И никогда не станет возможным! Теперь ты понимаешь, что я к тебе испытываю?
Зарецкий опустил глаза.
– Понимаю… – тихо отозвался он.
– Ну вот и отойди от калитки, если все понимаешь.
В эту секунду из глубины двора послышалось мычание коровы.
– Зорька?.. – печально спросил он.
Я ничего не ответила.
Зарецкий грустно на меня взглянул, в нерешительности постоял, словно собираясь что-то сказать, медленно развернулся и ушел.
Он был таким поникшим… У меня на мгновенье сжалось сердце. Но лишь на мгновенье. Я вспомнила, как однажды папа пришел домой и убитым голосом сказал, что Зарецкий его обманул. И, решительно открыв калитку, я вошла во двор.
Надеюсь, я больше его не увижу.
Ночью папа вернулся из командировки во Владивосток. Мы очень по нему соскучились за эти десять дней!
Утром он отвез маму на рынок, но она не успела все распродать, и поэтому остатки продавала я, когда вернулась из школы. Закончив с молоком, я пришла в мастерскую. Во время перерыва я взяла телефон и вошла в социальную сеть.
Неожиданно вверху страницы появилось уведомление: «Екатерина Орлова отметила вас на своей фотографии».
«Какая Екатерина Орлова? У меня нет таких знакомых», – удивилась я.
Заинтересовавшись, перешла по ссылке и неожиданно увидела фотографию со вчерашнего дня рождения – я, Катя, Маша, Зарецкий и его друзья.
Так вот какая Катя!
На снимке я сидела на стуле, а Зарецкий стоял сзади, положив руку мне на плечо. Мы такие счастливые, улыбаемся…
Я грустно вздохнула и прочла: «Комментарии: 26».
Неужели люди так активно комментируют фотографию?
Я вошла в комментарии, и у меня глаза на лоб полезли – в комментариях была куча отзывов… о моем платье.
«Это самое классное платье, которое я когда-либо видела! – писала Катя. – Шура пообещала мне сшить платье на выпускной!» Подруги ей отвечали: «Она что, правда сама его сшила?!», «Катюха, дай мне телефон этой швеи!», «Кать, а мне тоже нужно платье!» – и еще множество подобных комментариев.
Видимо, Катя увидела, что я сейчас онлайн, потому что мне пришло от нее сообщение: «Шура, привет! Вчера между вами с Сашей что-то произошло… Я не знаю всех подробностей, это ваше личное дело… Но скажи, пожалуйста, ты еще не передумала шить мне платье? Или со мной ты тоже не будешь общаться, потому что я его подруга?»
Действительно, я обещала ей платье, а потом мы поссорились с Зарецким. Но ведь Катя тут ни при чем… Я же поссорилась с ним, а не с ней, и она не должна страдать из-за наших разногласий.
«Приходи в мастерскую, я тебя жду», – написала я.
И вдруг подумала: а Лиза? Я даже не спросила у нее разрешения! А если ей не понравится, что я самовольничаю и приглашаю в мастерскую без ее разрешения? Ведь эта мастерская занимается ремонтом, а не пошивом одежды!
– Шура, ты имей в виду, что после вчерашнего выхода в платье к тебе начнут обращаться люди, – неожиданно сказала швея, заправляя нитку в иголку.
– В смысле? – насторожилась я.
– Носить одежду собственного пошива это очень хорошая реклама, – пояснила Лиза. – Поэтому люди могут тебя просить тоже что-то им сшить. Кстати, когда ты будешь придумывать клиентам одежду, то имей в виду, что это немного другое, чем придумывать для самой себя. Раньше ты рисовала эскизы такие, какие нравятся тебе, а теперь учись угадывать желания других. Нужно будет рисовать эскизы так, чтобы они понравились в первую очередь людям.
– Откуда вы знаете?.. – ошеломленно спросила я. – После вчерашнего дня рождения ко мне обратилась одна девчонка…
Лиза скептически на меня взглянула:
– Вообще-то я у тебя на сайте в друзьях и прекрасно вижу, на каких фотографиях тебя отметили и какие пишут комментарии.
Мы рассмеялись.
– Если будет нужно место для творчества – мастерская в твоем распоряжении, – сказала хозяйка, предупредив мой вопрос.
У меня от сердца отлегло.
В этот же день Катя пришла в мастерскую. Темы Зарецкого мы не касались. Она понимала, что вчерашний скандал это наше личное дело. Мы согласовали эскиз, я сняла с нее мерки, и договорились, что в магазине тканей она выберет себе ткань, принесет мне, а когда я сделаю сметку деталей выкройки, она придет на первую примерку.
Катя ушла. Ближе к вечеру я снова вошла в социальную сеть.
И обомлела.
В друзья добавились три незнакомые девушки. И все они спрашивали, можно ли заказать у меня одежду.
Всего за один день Интернет сотворил невероятное! Дело все в том, что под фотографией, где я была в платье, люди ставили «Класс», это отражалось в ленте активности у их друзей, друзья тоже ставили «Класс», все шло по цепочке, и таким образом платье стремительными темпами распространилось по сети!
К вечеру у меня образовалось уже пять новых заказов. Четыре девушки и один парень. Девушки просили сшить платья к выпускному, а парень – костюм.
Я назначила им прием на завтра – каждому в свое время.
У меня голова шла кругом. От счастья.
Назавтра я пришла в мастерскую и уселась за стол в ожидании первой клиентки. Чем ближе подходило время встречи, тем страшнее мне становилось.
Страшно было от того, что я поняла: Лиза права – если раньше рисовала одежду для себя, то теперь рисовать нужно так, чтобы понравилось заказчикам.
А если им не понравится? А если я не успею все сшить к выпускному? Времени мало! Всего четыре недели! А у меня планируется шесть заказов, если считать Катю!
– Лиза, мне страшно, – пролепетала я. – А вдруг у меня не получится придумать дизайн для каждого человека? Пять человек – это пять разных вкусов, пять разных взглядов, пять разных желаний…
– Никогда не нужно бояться. Если ты чувствуешь, что дизайн – это твое, то нужно смело браться за работу. Глаза боятся, а руки делают.
– Дизайн – это мое, – твердо сказала я.
– Вот и не бойся, значит. Самое главное не паниковать, а успокоиться и методично, пошагово все продумывать. Кстати, насчет «продумывать». Судя по всему, теперь ты не будешь успевать выполнять текущую работу, будешь занята эскизами. Поэтому давай-ка мы разделимся. Я буду как обычно ремонтировать одежду, а ты будешь сидеть за своим столиком с клиентами и работать над их заказами. И тогда мы все успеем. Все нужно делать четко.
После этих слов мне стало легче. Лиза так последовательно все распланировала, что трудная задача стала казаться вполне выполнимой.
– Если обговаривать финансовую сторону вопроса, то я предлагаю работать пятьдесят на пятьдесят, – сказала Лиза. – Гонорар будем делить поровну, чтобы все было честно, я ведь плачу арендную плату за помещение… – Она помолчала. – Знаешь, я очень рада, что мы займемся именно пошивом одежды, а не только ремонтом. Я всегда мечтала придумывать собственную одежду, но… нет у меня таких способностей. Шью хорошо, а вот собственные модели придумывать не получается.
– Значит, будем друг друга дополнять, – улыбнулась я.
И с этого дня мы начали работать в усиленном темпе. Сегодня было двадцать седьмое мая, а закончить работу следовало двадцать третьего июня, потому что двадцать четвертого – выпускной.
Несмотря на волнение, у нас с клиентами получилось согласовать платья и костюм.
Придумывать дизайн для других людей оказалось совсем не страшно, а наоборот, очень необычно и интересно. Когда приходили клиенты, я брала блокнот, слушала их пожелания, во время разговора рисовала наброски, затем обсуждали рисунок и что-то убирали, что-то дополняли, и в итоге получались нужные модели. Чтобы нарисовать то, что хочет другой, необходимо проникнуться его пожеланиями, его вкусами.
Итак, мы получили шесть заказов, и работа закипела. Клиенты вереницами шли в мастерскую – были бесконечные примерки, ушивки, швейные машинки ни на секунду не смолкали, вокруг лежали обрезки разноцветных тканей, стояли женские манекены с надетыми сметанными деталями платьев и мужской манекен в костюме. Помещение было очень тесным, не рассчитанным на такое количество манекенов, но мы старались приспосабливаться. Это был невероятный темп, который длился почти четыре недели. Я жила словно в карусели. Особенно это стало чувствоваться первого июня, когда наступила пора экзаменов. Одной рукой я работала на швейной машинке, другой писала в телефоне сообщения новым клиентам – «прием заказов временно приостановлен», потом бежала домой готовиться к экзаменам, вечером, едва голова касалась подушки, проваливалась в сон. Но сон был неспокойный, вспоминала правила русского языка и математические формулы, с утра мчалась на экзамены, благополучно их сдавала, бежала домой, снимала торжественную одежду – белый верх, темный низ, доила Зорьку и снова неслась в ателье. И так в течение четырех недель. Но всю основную работу делала, конечно же, Лиза. Она буквально жила в мастерской, потому что помимо текущих заказов по ремонту прибавилась работа с пошивом.
– Я даже похудела на пять килограммов, – через три недели жизни в таком ритме заметила Лиза.
– А я вообще забываю, что нужно поесть.
Несмотря на все трудности, я была счастлива. Как же мне нравится этот прекрасный мир манекенов и швейных машин! Это удивительно, но чем больше я уставала от работы, тем больше набиралась от нее сил. А все потому, что работа – любимая.
Но экзамены прошли, день выпускного стал приближаться, и сумасшедший темп стал замедляться. Сначала мы закончили шить платье Кати, потом костюм парня, затем платье другой девушки, третьей… и жизнь вошла в прежнюю колею.
Когда я немного опомнилась, то неожиданно поняла, что работаю в мастерской уже месяц!
– Лиза, а где ваша напарница? – спросила я. – У нее до сих пор дома проблемы?
– Не выйдет она, – вздохнула швея. – Обманула она меня. Ее просто-напросто переманили в другое ателье.
– Как – переманили? – удивилась я.
– В конце мая я зашла по делам в одну мастерскую и вдруг увидела ее… Напарницу… Она работала за машинкой. Неприятная была сцена…
– Я представляю…
– Ты знаешь, мне так хорошо с тобой работать. Может, останешься здесь? – с надеждой спросила Лиза.
Я подумала, что ослышалась.
– Что?..
– Ты останешься здесь навсегда?
Я молчала и не знала, что сказать. У меня просто дар речи пропал.
– Или тебе уже предложили другое место? – насторожилась Лиза.
– Какое другое место, Лиза?.. Да я даже мечтать не смела о вашей мастерской!
– Этот ответ можно расценивать как «я остаюсь»?
Я ничего не ответила. По моей сияющей физиономии и так все было ясно.
Двадцать третьего июня пришла клиентка Наташа за последним платьем.
– Как красиво! – восхитилась она, стоя перед зеркалом. – Еще бы парикмахера найти!.. Но все салоны заняты, большой наплыв клиентов из-за выпускных. Придется самой что-то придумывать…
– Одна моя знакомая делает хорошие прически…
– Правда? А у нее не занято? С ней можно договориться?
– Запиши-ка ее номер. – И я продиктовала Викин телефон.
– Спасибо! Я обязательно ей позвоню! – радостно сказала девчонка и, собрав свое платье, умчалась домой.
Мои губы сами растянулись в улыбку. Я вздохнула полной грудью, и возникло ощущение, будто вдыхаю не воздух, а густую смесь радости и света. Как же мне хочется, чтобы у Вики все было хорошо! Чтобы она тоже занималась своим любимым делом!
Через два часа я усердно прострачивала брюки какого-то мужчины и внезапно увидела в дверном проеме Вику.
Она молча на меня смотрела.
Затем оглядела мастерскую. Но если в предыдущий приход она смотрела на все с завистью и злостью, то сейчас ее взгляд был спокойным.
– Видно, что ты на своем месте… – задумчиво сказала она и несмело улыбнулась: – Представляешь, мне позвонила Наташа, а потом еще две девчонки, ее подруги. Мы встретились, я показала им фотоальбом с прическами, которые раньше делала, и ты знаешь, что произошло… Когда я говорила с ними про прически, когда советовала, какие модели им подойдут, то вдруг поймала себя на том, что меня охватило какое-то приятное чувство… Как будто я вернулась домой… Такого чувства у меня не было последние два года, когда я занималась дизайном. Но теперь… Теперь оно снова появилось. Спасибо тебе, Шура… Спасибо… Я столько всяких гадостей тебе сделала, а ты заботишься обо мне… Прости меня, Шур… И за то, что идеи украла, прости, и за то, что над одеждой твоей посмеялась… И у Саши я тоже попрошу прощения, что встречалась с ним только ради того, чтоб тебе досадить… Как же мне стыдно, если б ты только знала…
Читать бесплатно другие книги:
