Позолоченный ключик Александрова Наталья

— Откуда собака?! Сюда нельзя с собаками!

— Я к этой собаке не имею никакого отношения! — честно ответил Лёня и вышел в холл.

Тут же навстречу ему бросилась Лола.

— Где он? — воскликнула она, прижав руки к груди. — Где мой дорогой Пу И?

— Ты понимаешь, Лола… — начал Маркиз. — Они… они меня обманули.

— Что значит — обманули? — перебила его Лола. — Я еще раз спрашиваю — где Пу И? И что это за страшилище? — Она указала рукой на дворнягу, которая села возле Лёниных ног и умильно смотрела на него. — Где ты откопал этого урода?

— Это не урод, — машинально возразил Лёня. — Это соучастник преступления. Они подсунули его вместо Пу И…

— Что?! И ты… ты мог перепутать моего маленького ангела с этим кошмарным созданием?

Лёня молчал, уставившись каким-то странным взглядом на собственный рукав.

— Что ты молчишь? Что молчишь? — кричала на него Лола. — Тебе нечего сказать? Что мы теперь будем делать? Как мы вернем Пу И, моего дорогого, любимого Пу И?

— Постой, — перебил ее Лёня, снимая с рукава какую-то пушинку. — Посмотри, что это, по-твоему?

— Что ты мне зубы заговариваешь? Тебе нечего ответить — так и скажи! О чем ты вообще думаешь?

— Я думаю как раз о том, как спасти Пу И! И все же — что это такое?

— Да какая разница? Ну, перышко…

— Интересно, как оно оказалось у меня на ру-каве…

— Да что оно тебе далось? Наверное, от Перришона прилетело…

— А вот и нет, оно не попугайское — слишком маленькое, и цвет совсем не такой. По-моему, это перышко канарейки…

— Ну что ты привязался ко мне с этим дурацким перышком? Мне до него нет никакого дела! Я думаю только о Пу И!

— Я тоже о нем думаю. И это перышко наводит меня на определенные мысли.

— Мысли?! Не смеши меня! — Лола горько расхохоталась. — Да у тебя никаких мыслей отродясь не было!

— Я понимаю, что ты очень расстроена, — Лёня с обидой взглянул на боевую подругу. — Но все же не говори того, о чем впоследствии пожалеешь!

— Да я вообще не собираюсь с тобой разговаривать! Не имею такой охоты! Знаешь, есть такие детские стихи: «не о чем нам разговаривать, он перед смертью сказал…»

— Неужели детские? — недоверчиво переспросил Лёня. — Для детских как-то мрачно. Да ладно, все же послушай меня. Откуда взялось это перышко у меня на рукаве?

— Ну, уж это тебе лучше знать! И вообще, ты меня уже достал с этим перышком!

— Понимаешь, у меня нет ни одной знакомой канарейки. И я подумал, что перышко могло попасть на мой рукав от похитителя.

— Ну и что? — Лола смотрела на Маркиза исподлобья и нехотя слушала его.

— А то, что я думаю — этот похититель недавно побывал на птичьем рынке, там к его одежде и пристало перышко канарейки. А зачем он туда ездил?

— Зачем? — повторила Лола, против своей воли прислушавшись к словам Маркиза.

— Затем, что там он избавился от Пу И и приобрел вместо него эту дворнягу.

При этих словах собака, которая не сводила с Лёни преданного взгляда, умильно облизнулась и завиляла хвостом.

— Ты думаешь, мы еще можем его там найти… — проговорила Лола неуверенно, но в глазах ее промелькнула надежда.

— По крайней мере, можем о нем что-нибудь узнать! В любом случае, нужно туда поехать.

Лёня не признался подруге, что не очень-то рассчитывает на эту поездку и хочет съездить на рынок в основном для того, чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей.

Долго уговаривать Лолу не пришлось, и через час компаньоны подъехали к птичьему рынку, расположенному неподалеку от Финляндского вокзала. Дворнягу им пришлось взять с собой.

Птичий рынок еще издалека сообщал о себе тысячами звуков и запахов. Оттуда доносился птичий щебет и собачий лай, голоса продавцов и покупателей и какие-то вовсе нечленораздельные звуки. Все это вместе сливалось в некую фантастическую симфонию, при звуках которой дворняга заволновалась.

Оставив машину поблизости и велев собаке сидеть в ней и ждать, Лола и Маркиз пешком отправились на рынок.

Здесь шум и гвалт стали просто оглушительными, так что между собой приходилось разговаривать на повышенных тонах, добавляя в общий гвалт свои собственные децибелы.

Вначале компаньоны попали в ту часть рынка, которая вполне соответствовала его названию, — здесь на длинных столах и просто на земле стояли клетки с попугаями и канарейками, голубями, чижами, щеглами, зябликами и другими птицами. Здесь же продавался птичий корм, клетки и прочий инвентарь.

— Купить, что ли, Перришону подругу… — задумчиво проговорил Лёня, замедлив шаги возле стола с попугаями. — А то у него жизнь какая-то безрадостная, поэтому он грубый и невоспитанный…

— А ты почему грубый и невоспитанный? У тебя, кажется, нет недостатка в подругах! И вообще, ты не забыл, зачем мы сюда пришли? — прикрикнула на него Лола.

— Да не забыл, не забыл! — И Маркиз прибавил шаг.

После самой шумной части рынка они попали в самую его тихую часть, где продавали аквариумных рыбок и рептилий. Лёня вертел головой, разглядывая гуппи и гурами, меченосцев и вуалехвостов. Ему казалось, что он снова стал ребенком.

В конце ряда старик с морщинистой шеей продавал черепах. Когда Лёня поравнялся с ним, старик вытянул голову из пальто, как черепаха из панциря, и проскрипел:

— Молодой человек, купите черепаху! Она научит вас правильному отношению к жизни, научит никуда не спешить. Черепаха — это настоящий философ!

— Извините — спешу! — отмахнулся от него Лёня и перешел в следующую часть рынка.

Здесь торговали кошками. Ангорские и сиамские красавицы, русские голубые и британские короткошерстные невозмутимо возлежали в клетках и переносках, не обращая внимания на окружающую суету.

— А вот купите знатную даму с прекрасной родословной! — обратился к Лёне продавец, перед которым на подушке возлежала дымчатая кошка с короткой бархатистой шерстью.

— Спасибо, у меня уже есть одна знатная дама! — ответил Лёня, покосившись на Лолу, которая пробивалась через толпу с мрачным и целеустремленным видом.

— У моей характер лучше! — крикнул вслед Маркизу продавец.

Дальше начались ряды, где продавали собак и щенков. Здесь же торговали кормом для всевозможных животных.

И тут Лола вдруг нос к носу столкнулась с соседкой Маргаритой Степановной — хозяйкой чудного ангорского хомяка Персика, у которого нередко случались неприятные столкновения с котом Аскольдом.

Персик был очень любопытный и предприимчивый для хомяка, он то и дело убегал из квартиры то к соседям, то на лестницу. Когда он попадал к Лоле и Маркизу, Аскольд открывал сезон охоты, и Лёне пару раз пришлось спасать Персика от реальной угрозы. До сих пор не зажили у Лёни на спине шрамы от когтей Аскольда. Таким образом кот отплатил хозяину за то, что его лишили возможности поохотиться зимой.

Тем не менее, поскольку все эти инциденты заканчивались благополучно, у Лолы с соседкой были прекрасные отношения.

И вот теперь хозяйка Персика шла по рынку с озабоченным видом, а за ней, как грузовая баржа за буксиром, следовал ее бессловесный муж Вова, нагруженный пакетами с кормом. Вова, как и всякий другой мужчина, не переносил походы по магазинам и рынкам, но не чаял души в Персике и ради него был готов на любые лишения.

— Олечка, привет! Здравствуйте, Леонид! — бурно обрадовалась Маргарита Степановна встрече с соседями. — А я так и думала, что встречу вас здесь. Я вот и Вове сказала — наверное, мы Олечку здесь встретим. Правда, Вова?

Вова послушно кивнул и поудобнее перехватил свою поклажу.

— А почему вы решили, что встретите ее? — насторожился Маркиз.

— Ну как же, раз собачка ее здесь — значит, и она должна быть…

— Собачка?! — в один голос воскликнули Лола и Маркиз. — Где вы видели Пу И?

— А вот там… — Маргарита Степановна показала на соседний ряд, где торговали разнообразными не очень породистыми щенками. — Там мужчина такой стоял, у него несколько собак было, и ваш тоже у него…

— Какой мужчина?! — Лола чуть не набросилась на соседку, но вовремя взяла себя в руки и повторила спокойнее: — Какой мужчина? Покажите его, пожалуйста!

— Да вот тут где-то он стоял… — Маргарита Степановна пошла вдоль ряда, оглядывая продавцов. — Вот здесь, рядом с этими щенками…

Она показала на четыре серых комочка, мирно спавших на шерстяном платке.

— Восточные европейцы! — гордо сообщил усатый мужчина средних лет, стоящий рядом со щенками. — Две девчонки и два парня! Берите — не пожалеете! Восточный европеец — хороший друг и надежный защитник! Самая лучшая собака!

— Спасибо, мы подумаем, — ответил Маркиз. — А вы не могли бы сказать, тот человек, который стоял рядом с вами, он давно ушел?

— Такой разговорчивый, в большой клетчатой кепке, — включилась в разговор Маргарита Степановна. — У него много собачек было, и все разные…

— А, это который с дворняжками! — пренебрежительно протянул хозяин восточных европейцев. — Да уж, наверное, полчаса как ушел… Хорошо, что ушел, а то такой болтун — рот не закрывал…

— А вы, случайно, не знаете, где его можно найти? — выступила вперед Лола.

— Да откуда же мне знать, девушка? Какие у меня с ним могут быть общие интересы? У меня — восточные европейцы, а у него — всякой твари по паре, в основном дворняги беспородные…

— Ну, может, случайно слышали, кто он такой, где живет?

— Да он все время что-то болтал, только я его не слушал — какой интерес?

Тут к хозяину овчарок подошел плотный приземистый человек в красной куртке с капюшоном, с мешком на плече.

— Здоров, Васильич! — обратился он к собаководу. — Я тебе тот корм принес, который ты просил. Давай какой-нибудь пакет, отсыплю!

— Вот хорошо, вот спасибо! — оживился собаковод, мгновенно забыв про Лолу с компанией. — Сейчас найду что-нибудь…

Он пошарил на прилавке, нашел яркий цветной лист, что-то вроде афиши, и свернул его в кулек.

— Вот он, вот он! — воскликнула Маргарита Степановна, указывая на этот кулек пальцем.

— Женщина, вы что? — Собаковод опасливо отступил. — Что это с вами?

— Да вот же он, тот мужчина, что рядом с вами стоял, — вот он на картинке!

Лола выхватила у собаковода кулек, развернула его.

Это оказалась небольшая цветная афишка, на которой был изображен пожилой мужчина в огромной клетчатой кепке в окружении дюжины разнообразных собачек. Подпись под изображением гласила: «Афанасий Шухаев и его дрессированные собачки».

— Девушка, вы чего? — возмутился собаковод. — Отдайте бумагу, я в нее корм заверну!

— Это он, тот человек, который стоял рядом с вами? — строго спросил Маркиз.

— Ну, он… У него таких афишек много было, он всем раздавал…

— Давайте меняться — я вам дам хороший пластиковый пакет, а вы мне — эту афишку!

— Да ради бога!

Обмен был совершен, и Лёня внимательно рассмотрел афишу. Внизу, под именем дрессировщика, был напечатан его телефон и даже электронный адрес — несмотря на возраст, Афанасий Шухаев шел в ногу со временем.

Лола поблагодарила Маргариту Степановну, отошла в сторонку и набрала телефон, напечатанный на афише. Маркиз встал рядом с ней, прислушиваясь к разговору.

Впрочем, никакого разговора не получилось. Когда Лола набрала номер, приветливый мужской голос, записанный на автоответчик, сообщил ей:

— Афанасий Шухаев и его собачки! Сейчас нас нет дома, так что вы можете оставить свое сообщение после сигнала. А если вы непременно хотите нас увидеть, приходите на наш концерт, который состоится сегодня, в три часа, в помещении детского клуба на Фиолетовом бульваре, дом шестнадцать! Вход свободный!

— Нужно скорее ехать! — всполошилась Лола. — У него концерт начинается через полчаса, а до Фиолетового бульвара через весь город ехать!

Лёня не стал спорить. Они вернулись к машине (дворняга встретила их радостным лаем) и снова отправились в путь.

До Фиолетового бульвара компаньоны добрались без приключений и успели бы к самому началу выступления, однако им не сразу удалось найти нужный дом. Сразу за четырнадцатым домом следовал двадцатый, а шестнадцатого и восемнадцатого домов не было.

— Ну где же этот чертов дом! — бормотала Лола, нервно сжимая кулаки. — Где же мой дорогой Пу И?

Лёня увидел проходившую мимо молодую женщину с коляской, высунулся в окно машины и громко спросил:

— Вы не подскажете, где тут дом номер восемнадцать?

— Понятия не имею! — ответила женщина вполголоса. — И не кричите так, вы моего ребенка разбудите!

— Извините. — Лёня тоже понизил голос. — А может быть, вы знаете, где здесь детский клуб?

— Ах, вам нужен детский клуб! — Женщина оживилась, и голос ее потеплел. — Это вы поезжайте мимо четырнадцатого дома, там сверните налево, и будет двухэтажное кирпичное здание. Это как раз и есть детский клуб…

Лёня поехал в указанном направлении и через минуту увидел двухэтажное здание, над дверью которого висела неброская вывеска: «Детский клуб и центр раннего развития “Фиолетовое солнышко”».

Поставив машину на свободное место, компаньоны отправились в клуб. Дворнягу, которая приехала вместе с ними, оставили в машине и велели ей хорошо себя вести и никуда не уходить. Впрочем, уйти куда-то из запертой машины она не смогла бы при всем желании.

В зале почти не было свободных мест. Основной зрительский контингент составляли бодрые моложавые бабушки с внуками разного возраста — от трех до десяти лет.

Лола и Маркиз нашли два свободных места в одном из задних рядов и тихонько сели.

Плюшевый занавес раздвинулся, и на сцену вышел пожилой мужчина в огромной клетчатой кепке — тот самый дрессировщик с афиши. Оглядев зал, он поздоровался со зрителями тем фальшиво-радостным голосом, каким многие взрослые разговаривают с детьми.

— Детки, — проговорил он доверительно, — вы любите собачек?

— Да, да! — раздались в разных концах зала неуверенные голоса.

Только один толстый мальчик в первом ряду решительно ответил, что собак терпеть не может, а предпочитает кошек. Дрессировщик то ли не расслышал его реплику, то ли сделал вид. Он подмигнул по очереди обоими глазами и так же доверительно продолжил:

— А если вы их любите, позовите — собачки, собачки!

В зале снова раздались недружные голоса.

Тем не менее в ответ на этот неуверенный призыв из-за кулис выбежали два крупных белых пуделя, которые везли коляску, полную разномастных и разнопородных маленьких собачек.

Лола привстала на своем месте, высматривая среди четвероногих артистов Пу И. На нее зашикали зрители заднего ряда, но своего любимца она так и не увидела.

— Поздоровайтесь с собачками, детки! — обратился к залу дрессировщик.

Из зала снова раздались отдельные голоса.

— А вы что же не здороваетесь, собачки?

Собачки в ответ дружно затявкали.

— Ну, раз уж вы приехали… — снова обратился дрессировщик к своим артистам. — Раз уж приехали, поскорее освободите коляску. У нашего «Пудель-такси» сегодня еще очень много вызовов. Незабудка, выходи первой!

Одна из собачек, симпатичная рыженькая дворняжка, первой выскочила из коляски, перекувырнулась и улеглась на сцене. Следом за ней одна за другой начали выскакивать все остальные, но не просто так — каждая перепрыгивала через Незабудку, ловко кувыркалась через голову и только после этого отходила в сторону. Дети в зале оживились, они смеялись и хлопали. Едва все собачки выскочили на сцену и коляска освободилась, пудели увезли ее за кулисы.

— Молодцы! — похвалил дрессировщик своих артисток. — А теперь у нас будут школьные занятия.

Ассистент вынес на сцену две маленькие парты и черную доску.

Собачки тут же расселись за парты, не дожидаясь команды.

— Сначала у нас будет урок чтения!

Дрессировщик подошел к доске, написал на ней мелом: «Гав!» — и обратился к непоседливому фокстерьеру:

— Лобзик, прочитай, что я написал!

Фокстерьер отвернулся и сделал вид, что не слышит «учителя».

— Лобзик, я что сказал?

Лобзик закрыл морду лапой, а потом и вообще спрятался под парту.

— Ну, раз Лобзик не подготовил домашнее задание, ему поможет Ласточка! Ласточка, что я написал?

Беленькая болонка, которая сидела за передней партой рядом с непослушным Лобзиком, приподнялась и громко гавкнула.

— Молодец, Ласточка, ты правильно прочитала! Я ставлю тебе пятерку! И вот тебе награда! — С этими словами он протянул болонке кусок сахару.

Но непослушный Лобзик подскочил к дрессировщику и вырвал сахар у него из руки.

— Лобзик, как тебе не стыдно! — воскликнул дрессировщик. — Как ты себя ведешь? Сейчас же выйди из класса и не возвращайся без родителей!

Лобзик понурился, виновато опустил морду и ушел за кулисы.

— А теперь у нас будет урок математики. Незабудка, сколько будет один плюс один?

Уже знакомая зрителям рыженькая дворняжка привстала и гавкнула один раз.

— Ты не ошиблась? — строго проговорил дрессировщик. — Ну-ка, подумай хорошенько!

Собачка подумала и пролаяла два раза.

— Ну, теперь правильно, молодец!

Вдруг дрессировщик повернулся в сторону кулис и удивленно проговорил:

— А кто это там идет? Василек, ты опоздал на урок! Разве так можно? Опаздывать нехорошо!

Из-за кулис появился маленький песик, который с трудом тащил за собой большой школьный портфель.

Лола ахнула — это был Пу И!

— Пу И, дорогой! — воскликнула она, вскочив со своего места. — Я здесь! Я тебя нашла!

Зрители зашикали на нее, а Пу И бросил портфель, спрыгнул со сцены и понесся через зрительный зал к своей хозяйке.

— Василек, куда же ты?! — крикнул вслед ему дрессировщик. — Нельзя без разрешения убегать с урока!

Песик, однако, несся вперед.

Лола, не обращая внимания на возмущенные голоса соседей, пробралась в проход между рядами и бросилась навстречу своему любимцу. Пу И подбежал к ней и, вспрыгнув на руки, облизал ее лицо.

— Пу И, дорогой, ты жив! — всхлипывала Лола. — Ты жив! Я так рада, так рада…

— Ну что ж, — проговорил дрессировщик после небольшой паузы, — Василек сбежал с уроков, но мы продолжим наши занятия…

— Сейчас же пойдем отсюда! — обратилась Лола к Маркизу, который вслед за ней выбрался к дверям зала.

— Подождем до конца выступления, я хочу поговорить с дрессировщиком!

— Нет, я не могу здесь оставаться ни на минуту! Здесь ужасное место, здесь держали в плену Пу И! Держали его в заложниках! А этот дрессировщик — преступник, злодей! Он эксплуатирует детский труд… он ужасно обращается со своими собачками…

— Ну, мне не показалось, что он с ними плохо обращается. По-моему, все собачки выглядят сытыми и довольными…

— Но он заставляет их работать!

— А по-моему, им это нравится…

— Ты как хочешь, а мы с Пу И уходим.

— Ладно, подождите меня в машине.

Лола ушла, прижимая Пу И к сердцу, а Маркиз устроился на свободном месте в заднем ряду.

Наконец выступление закончилось, и «Пудель — такси» увезло собачек за кулисы.

Зрители разошлись, некоторые из них подошли к сцене, где дрессировщик раздавал желающим фотографии своих артистов. Дождавшись, когда все уйдут и дрессировщик освободится, Маркиз подошел к нему.

— Нам с вами нужно поговорить, — обратился Лёня к дрессировщику. — Как к вам попал Пу И?

— Вы имеете в виду Василька?

— На самом деле его зовут Пу И.

— Надо же, а те люди сказали мне, что его зовут Василек!

— Вы имеете в виду людей, которые продали вам песика? Но они его похитили у нас!

— Вот как? — Глаза дрессировщика забегали. — А вы можете это доказать?

— Не надо, — твердо заметил Маркиз, — собака породистая, у нас есть документы. Так что не будем зря тратить время.

— Надо же, я сразу что-то заподозрил… Они сказали, что его зовут Василек, но он сначала не реагировал на это имя. И вообще, кто в здравом уме станет продавать такую хорошую собаку? Он у вас очень, очень талантливый! Может быть… — Дрессировщик смутился. — Может быть, вы согласитесь иногда, хотя бы изредка, отпускать его ко мне для участия в выступлениях?

— Нет, об этом не может быть и речи! — Маркиз представил, как возмутится Лола от такого предложения.

— Но позвольте! — Дрессировщик повысил голос. — Я его все же купил, заплатил за него деньги, так что имею право…

— Вы же сами сказали, что заподозрили — что-то нечисто… Ну хорошо, сколько вы за него заплатили? — Лёня полез за кошельком.

— Мне не нужны деньги! — возразил дрессировщик. — Мне нужен хороший артист!

— А вот, кстати… — У Лени мелькнула свежая идея. — Давайте меняться. Мы отдадим вам за Пу И другую собаку. Мне кажется, она тоже очень способная! Пойдемте, я вам ее покажу!

Дрессировщик заинтересовался и вышел с Лёней на стоянку.

Лола сидела в машине, прижимая к себе спасенного Пу И, и кормила его печеньем. Дворняга сидела на заднем сиденье, с завистью глядя на своего счастливого собрата.

— Вот эта собака! — проговорил Лёня, открывая заднюю дверцу. — Выходи, псина!

Дворняга недоуменно посмотрела на него и не двинулась с места.

— Разве так можно разговаривать с собакой! — фыркнул дрессировщик. — Вы же не станете с американцем говорить по-венгерски? Он вас просто не поймет! Ко мне! — обратился он к собаке.

Дворняга послушно выскочила из машины и подбежала к дрессировщику, виляя хвостом и преданно заглядывая ему в глаза.

— Лежать! — Дворняга всем телом плюхнулась на асфальт.

— Голос! — Собака гавкнула — деликатно, не слишком громко.

— Лапу! — Собака послушно протянула дрессировщику правую лапу.

— Умри! — Дворняга закатила глаза и повалилась на бок.

— Молодец! — Дрессировщик протянул псу кусок сахару, который тот вежливо взял у него из руки и моментально схрумкал. — А что — отличный артист! — проговорил дрессировщик, повернувшись к Маркизу. — Сообразительный, толковый, хорошо обученный. Так что я вам очень благодарен…

— Хорошо, только я вас еще кое о чем попрошу, раз уж мы достигли взаимопонимания.

— О чем именно? — насторожился мужчина.

— Расскажите все, что можете, о тех людях, которые продали вам Пу И. Как они выглядели, о чем говорили? Хоть что-то…

— Как выглядели? — Дрессировщик на мгновение задумался. — Их было двое, молодая женщина и мужчина постарше. Женщина — рыжеволосая, симпатичная, мужчина — усатый, чем-то немного похожий на уличного кота…

— Это они! — Лёня переглянулся с Лолой. — Лиса Алиса и кот Базилио!

— Как вы их назвали? — переспросил дрессировщик и улыбнулся. — А что, правда похожи! Так вы их знаете?

— Не то чтобы знаем, но пару раз видели… А еще что-нибудь вы о них можете рассказать?

— Да нет, пожалуй, что ничего… — Дрессировщик пожал плечами. — Вот разве что… да нет, вряд ли это вам поможет…

— Но вы все же скажите, о чем вы подумали! Любая мелочь может оказаться полезной!

— Ну да… В общем, продав мне песика, эти двое пошли прочь с рынка. И за ними пошел еще один человек. Он шел так, чтобы они его не замечали, но мне со стороны было хорошо видно. Он явно за ними следил.

— Да? И как же он выглядел?

— Ну, у него была одна особая примета — густая черная борода…

— Карабас Барабас! — выпалила Лола, которая краем уха прислушивалась к разговору.

— Точно! — согласился Маркиз. — И что, он ушел с рынка следом за ними и больше вы его не видели?

— Да, вышел на улицу и сел в машину.

— В машину? — оживился Лёня. — А какая у него была машина?

— Черная «ауди».

— Ну, таких машин в городе много! — вздохнул Лёня. — А номер вы, конечно, не разглядели?