Речные тайны Хейл Шеннон

24

ПЕРГАМЕНТНАЯ КАРТА

На следующий день Рейзо надел свою простую белую одежду и затаился у дворцовых ворот. Один раз наружу вышел Ледел, и юноша с пересохшим ртом и тревожно стучащим сердцем последовал за капитаном, держась на почтительном расстоянии. Чуть к западу от Центра он потерял тирианца из виду и часами метался по боковым улочкам, пугаясь звука собственных шагов и жалея, что не попросил Энну и Финна помочь ему со шпионской работой.

«Но я не должен навлекать на нее еще большую опасность, — напомнил он себе, — иначе она может снова начать жечь».

Притащившись обратно в Тысячелетие, он пропустил ужин и рухнул на койку чуточку вздремнуть.

Рейзо проснулся, чувствуя себя помятым, измученным и полумертвым, и обнаружил, что проспал и вечер, и всю ночь. Вдали колокол объявил рассвет издевательски-радостным звоном. Юноша выполз из постели, по-прежнему в одежде и сандалиях, и яростно потер глаза — его мать частенько говаривала, что это помогает разбудить мозги. Совет будет голосовать за продолжение войны через два дня.

Полусонный, он вновь принялся обходить казарму Ледела по широкому кругу. Ночью прошел дождь, и на камнях мостовой извивались жирные червяки. Рейзо перемещался прыжками, стараясь их не давить, как вдруг увидел Тумаса, рыщущего по округе с утра пораньше.

Юноша скользнул между двух деревьев, в награду за старание получив полный рот кедровой хвои. Вдалеке Тумас вошел в заброшенную казарму, в которой Рейзо учил Дэшу обращаться с пращой. Внутри он задержался лишь на несколько мгновений и сразу же вернулся. Он подошел ужасающе близко к укрытию байернца. Еще ближе. Рейзо затаил дыхание и попытался прикинуться деревом.

Тумас свернул, направившись к западным воротам Тысячелетия. Рейзо выплюнул иголки, подождал, пока воин со свиными отбивными вместо ушей не отойдет достаточно далеко, и бросился за ним следом.

И тут же одним прыжком вернулся обратно.

Еще один человек Ледела входил в ту же самую пустую казарму. Этот оставался там чуть дольше, затем ушел, тоже с пустыми руками, и следом за Тумасом направился к западным воротам.

Рейзо удостоверился, что по дорожке больше никто не идет, прокрался между деревьями к домам, обогнул их сзади, влившись в поток ранних слуг, спешащих с поручениями, и вышел к казарме с другой стороны.

Он заглянул в окно. Никого.

Его ноздрей коснулся затхлый запах — запах гниющих коек, которые стояли там, словно оплакивая погибших. На полу лежал слой пыли, и в нем виднелись цепочки следов, спутывающиеся вокруг кровати у дальней двери. Прыгая с койки на койку, чтобы не оставлять отпечатков собственных ног, Рейзо направился туда. Он сел, услышал какой-то шорох и перегнулся через край. Между тонким соломенным матрацем и рейками кто-то впихнул пергамент. Рейзо вытащил его и развернул.

Там обнаружился грубый рисунок, но вместе с ним и много текста. Юноша выругался, не в первый уже раз пожалев, что не выучил буквы. Ему понадобится помощь.

И тут послышались голоса. Рейзо еще несколько раз перескочил с койки на койку и забрался под одну из них. Взбаламученная пыль облачком поднялась вокруг его лица, и жирный коричневый паук поспешно убрался с дороги. Юноша зажал нос, приглушая чихание, и услышал, как в казарму входят люди.

Шорох поднятого соломенного матраца, скрип старого дерева.

— Она должна была лежать здесь. Капитан сказал, что Тумас оставит ее под третьей койкой.

— Капитан намекал, что новое место будет ниже по течению реки, чем старое. Может, нам удастся принюхаться там, в округе, и найти его.

— На всей той набережной? Да ни в жизнь. Я уверен, что он говорил о третьей койке, но лучше бы нам проверить их все.

Рейзо сглотнул.

— Да ну, не утруждайся. Этот тупица Малрой, должно быть, прихватил ее с собой. Может, он покажет ее лорду Белвану и попросит подсказать дорогу.

Люди рассмеялись.

— Что ж, капитан сегодня будет достаточно занят и без нас. Он позвал добрую половину отряда. Зачем так много? Я спросил его. Он не ответил, но Тумас шепнул мне, что капитану уже мало разбрасывать тела по одному. Он задумал решительное нападение и хочет, чтобы к нему присоединились все воины, которым он может доверять. Тумас намекал, что это имеет какое-то отношение к совету, но я не…

Голоса начали удаляться. Рейзо чуть не застонал от еще одного сдавленного чиха.

Он выждал, прислушиваясь к появлению новых голосов или шагов так напряженно, что у него заболела голова, и мрачно глядя на блох, падающих с грязного матраца ему на руки. Его мысли сносило прочь, словно их прихватил с собой шустро убегающий паук.

Ледел не был мастером огня.

Мастером огня был один из его людей, но при этом не тот, что жег на празднике.

Воин сказал: «Капитан позвал добрую половину отряда…»

Несколько недель назад, после пира, люди Белвана обнаружили пустой склад с грудой обугленной древесины.

Из отряда Ледела исчезли двое, предположительно чтобы вступить в «Манифест Тиры», но Рейзо припомнил, что утверждал это сам Ледел. Так где же они в действительности?

И в тот, первый раз, когда люди Ледела и Тейлона проводили тренировочные бои на учебной площадке, Ледел сказал: «Посмотрим, какие из них воины, когда за них не сражается огонь». Изначально Рейзо воспринял эти слова как оскорбление, намек на то, что байернцы — всего лишь обслуга огненной ведьмы. Но теперь, заново воспроизведя их в памяти, он понял, что в них звучала зависть, укол грусти на слове «воины» и страстное желание владеть огнем.

Итак, двое людей Ледела пропали, а Энна утверждает, что погибшие, скорее всего, сожгли сами себя. Рейзо содрогнулся. Этот капитан задумал что-то очень-очень неприятное.

Юноша высунул наружу голову, выполз и от койки к койке двинулся к двери. Убедившись, что его никто не видит, он бегом бросился к дворцу. Пергамент похрустывал у него под рубашкой.

Энна куда-то ушла. Конрад охранял покои посла и напомнил Рейзо, что сегодня намечается очередной пир, в честь дня яблочных пирогов.

— Только для женщин. Насколько я понял, Энна и леди Мегина присоединились к советницам и всем прочим в Центре, будут печь яблочные пироги и ворчать на мужчин. Финн и Тейлон будут болтаться поблизости и жалеть, что им не достанется пирога. Разве что женщины кинут им огрызок. Как выяснилось, мужчинам пришлось получить особое разрешение у лорда Белвана. Ходили довольно занятные разговоры о том, чтобы обрядить Финна и Тейлона в юбки…

Конрад расхохотался. У Рейзо же как будто камень в горле застрял. Еще один праздник. И вдруг он вздрогнул, словно от прикосновения к раскаленному металлу. «Тела всегда появлялись после праздников, — ошеломила его внезапная мысль. — Должно быть, Ледел ходит в какое-нибудь место, где по выходным никого не бывает, и учит своих людей жечь».

— Есть какие-нибудь соображения насчет того, когда они вернутся? — спросил Рейзо.

— Вечером или ночью. Судя по кислому выражению лица Энны, это будет долгий день.

— Конрад, ты читать умеешь?

— Вот это вряд ли, — фыркнул тот.

Рейзо подумал, не обратиться ли за помощью к принцу — уж он-то наверняка умеет читать, — но решил, что нет, он не позволит, чтобы им управляла подозрительность по отношению к Дэше.

Девушка еще не присоединилась к празднующим, она оставалась у себя в комнате, завтракая хлебом, который обмакивала в зеленоватое масло, оливками и холодной ветчиной. Рейзо отдал ей пергамент, уселся на пол и тоже принялся жевать. За едой он, сам того не желая, начал ныть. Это жестокое, крайне жестокое задание лишало его законного питания пять раз в день.

— Это карта, — сообщила Дэша.

Рейзо и сам догадался. Он моргнул, раскусив особенно кислую оливку. Было нечто приятное в том, чтобы жевать очень горькую или острую пищу, не морщась и не гримасничая, — при этом он чувствовал себя так, будто совершал нелегкий подвиг.

— Ты и в самом деле никогда не учился читать? Ну, эти каракули указывают дорогу к Розоводной реке, на западный ее берег, в нижние доки близ устья. Так далеко вниз по течению находятся только грузовые склады. Один из отцовских тоже расположен там. И когда мы идем? — Она улыбнулась, подняв брови.

Рейзо проглотил недожеванную ветчину.

— Мы?

— Да ладно. Я же поделилась с тобой завтраком.

— Дэша, я не думаю, что… Я просто собираюсь немножко там поразведать, а разведка лучше идет в одиночку… Я даже Конрада не буду звать с собой, поскольку… В смысле, нас могут увидеть, а в городе разгулялись мастера огня… В общем, нет.

— Хм. — Она поджала губы, посмотрела на собственные ногти. — Ты же знаешь, суд совета требует, чтобы обвинение поддерживали два свидетеля. Полагаю, у тебя найдется другой тирианец для компании?

— О…

К тому времени, как Рейзо прикончил завтрак, она уже собралась. Он настоял, чтобы Дэша оделась во что-нибудь тусклое и скромное, и она сменила выкрашенный байернской краской синий луммас на спокойный персиковый и вынула из прически серебряные шпильки с бабочками. Девушка расчесала волосы и заплела их в две косы, а Рейзо смотрел, зачарованный, будто его взгляд прикипел к плавящемуся золоту костра.

— Что-то не так?

Рейзо моргнул:

— А? Э, нет, идем.

Он подумал, не попробовать ли добраться до Энны, Финна и Тейлона, но вспомнил, каким бывает Центр по праздничным дням. Во время одного из них он так и не сумел толком пройти насквозь и перемещался со скоростью улитки, всем весом вклиниваясь в толпу и дожидаясь, пока люди не расступятся, пропуская его. На это ушло бы несколько часов — к этому времени Ледел уже мог перейти в другое место. Нет, нужно идти сейчас, пока еще кто-нибудь не погиб. Он не станет делать глупостей, только глянет одним глазком, совсем как прежде, когда он служил разведчиком во время войны.

Туда и обратно, и никто не пострадает.

25

ПРАЩНИК И ШПИОН

Поначалу Дэша много болтала, и Рейзо пытался следить за ее рассуждениями, но мысли его носились по кругу, а мышцы подрагивали от жажды действий. Когда они обогнули беспорядочное мельтешение Центра, он заметил, что девушка уже некоторое время молчит.

— А почему ты с утра не пошла на пир вместе с другими женщинами? — спросил он, торопливо сворачивая на боковую улочку.

— Мне незачем было спешить, — пожала плечами Дэша. — Я и прежде пробовала яблочные пироги.

Сомнение щекотнуло его — блошиный укус в сознании. Рейзо не стал обращать на него внимания.

Утро было грязно-серым, небо из-за облаков казалось заплесневевшим. Все женщины собрались в Центре, мужчины и дети сидели по домам, а дела приостановились в честь праздника, оставив улицы печальными и пустыми. Отчаянный настрой так и хлестал вокруг Рейзо, а предвкушение, казалось, волокло его на поводке.

Они перешли Розоводную реку по последнему мосту и двинулись дальше на юг, где городская жизнь начинала стихать. Длинные участки западного берега реки пустовали, зарастая сорняками, и лишь кое-где на них встречались одинокие хибары. Устье расширялось в характерную плоскость серого моря, и тамошние берега были загромождены доками разных степеней новизны или обветшания. Склады сгрудились вместе, расталкивая друг друга в борьбе за выход к реке.

На случай неожиданного падения в реку или другого несчастного случая, способного повредить пергаменту, Рейзо оставил карту у Конрада, так что Дэша искала ориентиры по памяти.

— Вон тот… Нет, погоди, вот он. Именно этот.

Они присели на корточки за какими-то ящиками у смежного строения и поискали охрану, прежде чем двинуться дальше. Дощатые причалы со скрипом скребли по земле, когда вода вздымалась и опускалась в усталом ритме; влажное дыхание реки плескало на берег, открытая дверь постукивала на ветру. Никаких звуков от людей. Затем ветер, дующий с океана, изменил направление, пронесшись между ними и складом. Рейзо почуял дым.

Они метнулись из укрытия к окну склада и пригнулись под ним. Юноша чуть приподнялся, чтобы заглянуть между реек ставней, и заметил, что Дэша рядом с ним тоже зашевелилась.

В почти что пустом помещении за столом сидел Ледел и внимательно читал книгу. Двое подчиненных стояли рядом с ним: его заместитель и тот молодой воин, в котором Дэша и Энна опознали мастера огня. Ящики разной степени обугленности стояли штабелями или громоздились грудами обломков по всем углам. Капитан указал на пустой ящик посреди помещения. Косоглазое лицо младшего воина еще сильнее скривилось от напряжения, и от угла мишени поднялся вялый дымок. Ледел покачал головой и что-то приказал заместителю. На этот раз ящик охватило пламя.

Рейзо отвернулся от окна и соскользнул спиной по стене, усевшись наземь. Дэша пристроилась рядом.

— Ты видела? — шепнул он.

Она кивнула.

— Бьюсь об заклад, Ледел пытался стать мастером огня сам, но не сумел и привлек других, — предположил Рейзо, вцепившись в эту мысль, словно выигрывал состязание по перетягиванию каната. — Должно быть, он прочел о слове огня в какой-нибудь книге и теперь натаскивает кое-кого из своих людей, но не так уж успешно. Пытаясь научиться, они сжигают сами себя, и тогда он пользуется их смертями, оставляя тела поближе к байернцам, чтобы возбудить у народа подозрения. Ингридан поверит, что здесь свирепствует байернская огненная ведьма, враждебность разгорится, а когда совет проголосует за войну, Ледел представит половину отряда как воинов, способных швыряться пламенем.

Усмешка Рейзо, довольного собственной проницательностью, превратилась в гримасу, а голос надломился:

— Он создает войско огненных ведьм, Дэша. Он предаст Байерн пламени.

Сегодня глаза Дэши казались серо-голубыми.

— Мы должны известить лорда Белвана и главу совета.

— Верно.

Известить лорда Белвана, и пусть кто-нибудь другой об этом позаботится. Рейзо пожалел, что не владеет ни словом огня, ни словом ветра, не умеет обращаться с мечом, как Финн, и не может сейчас же ворваться туда и положить конец заговору. Да что он вообще здесь делает? Парнишка из Леса, слабейший из личных?

«Ты пращник и шпион, — напомнил он себе. — Твое дело — искать и находить, разведчик, а не сражаться».

Он глянул на Дэшу, прижавшуюся ухом к стене, и порадовался, что, по крайней мере, сейчас он не один.

Имея за спиной полный опасностей склад, Рейзо неожиданно вспомнил крошечную лачугу, ярящийся снаружи ливень и свою руку на плечах Дэши. Он подумал, насколько приятно было бы снова вот так ее обнять, но одернул себя, ведь она — нареченная невеста принца. Он шутливо подергал ее за луммас:

— Я рад, что ты пошла со мной. Байернскому мальчишке могли бы и не поверить, но свидетельству благородной тирианки…

— И хорошенькой к тому же, — добавила она.

— Я этого не говорил. Но скажу, если хочешь.

Дэша рассудила:

— Давай сначала выберемся отсюда.

Они на цыпочках прокрались прочь, стараясь беззвучно ступать по камням, и спрятались за следующим складом.

— Я что-то слышала, — шепнула Дэша.

— Я тоже, с той стороны, куда мы направляемся.

— Давай вернемся и обойдем кругом…

— Но если мы попадемся, у нас не останется другого выхода, кроме реки.

— О. Что ж, если понадобится, я смогу сделать так, чтобы река послужила нам выходом, — пообещала Дэша, стиснув кулаки. — Если придется.

Рейзо кивнул:

— Только если придется.

Они прислушались к тревожной тишине, осторожно выбрались из укрытия и украдкой двинулись к реке.

И тут раздался безошибочно узнаваемый гнусавый голос Тумаса.

— И куда он провалился? — ворчал он. — Капитан, вы здесь?

В узком проулке между двух складов спрятаться было негде. Тирианец свернул за угол, и его взгляд сразу же упал на них.

Дэша вскрикнула и побежала к пристани, Рейзо — следом за ней. Их преследователь не отставал. Байернец поднажал, сдергивая с пояса пращу.

Но прежде чем он выудил из сумки камень, ему на голову обрушился кулак. Он с грохотом рухнул наземь и увидел, как Тумас сгреб Дэшу за волосы.

Рейзо попытался нашарить меч, но еще одна пара рук обхватила его и подняла в воздух, оторвав его ноги от земли.

— Пофти уфли, — раздался голос Тумасова дружка.

Мощные волосатые лапы удерживали Рейзо сзади, прижимая его руки к телу. Юноша укусил чужую ладонь и услышал вскрик, но воин тут же перехватил его поудобнее, в палаческий захват: руки пропущены под мышками, кисти сцеплены на затылке.

Дэша визжала и лягалась в руках Тумаса, но тот запрокидывал ей голову назад, пока она со стоном не замерла. Ее горло осталось беззащитным, и, когда тирианец потянулся за кинжалом, Рейзо с обжигающей вспышкой ужаса понял, что он готов убить их обоих.

Тумас покосился на капитана, появившегося в дверях склада. Хмурая гримаса Ледела пугала.

— Ведите их внутрь, — велел он и скрылся.

Воины швырнули пленников на пол склада, связали им руки за спиной и щиколотки. Тумас сорвал с Рейзо меч, пращу и сумку с камнями, но, как и стражники совета, принял дальнобойную пращу, охватывающую талию юноши, за обычный ремень.

— Держи. — Ледел кинул короткую пращу своему заместителю.

Загорелый худощавый воин взял ее двумя пальцами. Концы ремня задымились, и он бросил пращу на пол, где она шипела и потрескивала, пока не превратилась в пепел.

— Жалко, — чуть слышно выдохнул Рейзо.

Эту пращу он сплел сам из черной и белой шерсти овец, которых раньше пас для своего короля. Он глянул на Дэшу. Та не поднимала головы.

Тумас ткнул Рейзо ногой в живот:

— Это тот самый байернский мальчишка, который напоролся на нож Хемара. Я вам говорил, капитан, что это редкая дрянь: вечно он что-то вынюхивал, высматривал больше, чем ему следовало бы.

Он прижал пальцем одну ноздрю и высморкался. Сопля плюхнулась неподалеку от сандалий Рейзо.

— Как он нашел нас здесь?

— Проследил за тобой, ясное дело, — отрезал Ледел. — Как долго ты блуждал по округе?

— Не слишком долго, — шмыгнул носом пристыженный Тумас.

— Посмотрите на девицу, — вмешался косоглазый, который сощурился, присматриваясь к Дэше. — Разве это не…

— Леди Дэша. — Шрам на челюсти Ледела побелел.

Дэша вскинула голову, отбросив косы за плечи:

— Капитан Ледел, ваши люди меня связали.

— Да, я не узнал…

— Итак, теперь, когда вы меня узнали, почему бы вам не развязать веревку?

У Рейзо все внутри похолодело.

Ледел присел на корточки перед Дэшей и пальцем приподнял ее подбородок мягким, покровительственным жестом. Глаза его ввалились, кожа под ними была фиолетовой, словно он не спал уже много дней.

— Что вы делали вместе с этим байернским мальчишкой?

— Он искал вас, а я хотела выяснить, что он намерен делать.

Ледел потер шрам:

— Но вы бежали от моих людей. И пнули Тумаса в лицо.

Веки Дэши чуть дрогнули. В душе у Рейзо вспыхнуло облегчение. Он распознал это выражение: она солгала Леделу, а это означало, что она не сотрудничает с поджигателями. Но капитан тоже не поддался на обман.

— Ясно. Вы на стороне мальчишки. — Ледел потер глаза и невнятно пробормотал из-под руки: — Я не хотел, чтобы до этого дошло. Я бы ни за что не причинил вреда дочери Тиры. Все это ради Тиры… ради Тиры.

Когда он снова посмотрел на Дэшу, на белках его глаз выступили красные прожилки.

— Если бы только вы понимали! Леди, вся Тира жаждет того, что я могу ей дать, — повода для войны. Незавершенный конфликт терзает наш народ, словно незашитая, кровоточащая рана.

— Нам тяжко далось поражение, — признала Дэша. — Но…

— Нет, выслушайте меня, — потребовал он, опустившись перед ней на колени и сжав ее плечи. — Решения принимаете вы, знать, но вам стоит прислушаться к тем из нас, кто понимает в войне, кто выполняет всю работу. Война — лучшее орудие цивилизации. Но правила следует выполнять, иначе вместо упрочения цивилизации она начнет раздувать хаос. Вы понимаете? Байернцы извратили древние обычаи битвы, где человек противостоял человеку, а меч — мечу, и вместо этого воспользовались огненной ведьмой, чтобы сжечь сотни людей. От одной мысли об этом я ощущаю горечь во рту.

— Какая славная мысль, — пробормотал Рейзо.

— Но, судя по тому, чем вы здесь занимаетесь, — заметила Дэша, — вы сами беретесь за оружие, которое, по вашим словам, так вам отвратительно.

— Я знаю! И сам себе противен из-за того, что додумался до такого. Но свою страну я люблю сильнее, чем себя. Я пожертвую собственной честью ради спасения Тиры, — провозгласил он, и его руки на ее плечах задрожали. — А вы, леди Дэша?

Их взгляды встретились. Рейзо смотрел то на одного, то на другую, и дыхание застревало у него в горле.

«Скажи ему то, что он хочет услышать, и сможешь выбраться отсюда!» — мысленно взмолился он.

Дэша моргнула:

— Я сделаю…

— Остановитесь. Вы опять собираетесь мне солгать.

Ледел встал и повернулся к ней спиной.

— Капитан, — обратился к нему заместитель, подошедший ближе. — Что мы сделаем с ней? Если мы…

— Когда вся Тира потребует кары для байернцев за то, что они сожгли заживо дочь лорда Килкада, — с мертвенным спокойствием объявил Ледел, — тот вернется домой со всей поспешностью и сам потребует возобновления войны.

— Лицемерное чудовище! — возмутилась Дэша, повысив голос, словно обращалась к сотням слушателей. — Совет разоблачит вас. Мой отец пронзит вам горло прямо в зале совета, и весь Ингридан будет ему рукоплескать.

— К завтрашней ночи совет превратится в дымящуюся груду пепла.

— Мы собираемся сжечь их, капитан? — спросил младший воин.

Ледел уставился на Дэшу рассеянным взглядом, но лоб его собрался морщинами, будто от боли.

— Да, вы собираетесь их сжечь.

— Но вот так, связанными, капитан? Вы же всегда учили нас…

— Воин! — оборвал его Ледел, плотно сжал губы и прикрыл глаза. Затем его голос смягчился, стал почти умоляющим. — Да, ты прав. Но грязная игра байернцев вынуждает нас делать исключения из правил. Время, отведенное на то, чтобы достичь нашей цели, на исходе. Безмозглые болваны из «Манифеста Тиры» вот-вот настроят весь город против себя и своего дела этими неуклюжими покушениями. Кроме того, ходят слухи, что принц вскоре объявит о помолвке, и, судя по выбранному им для этого времени, он намерен поддержать одну из сторон. И именно в ту минуту, когда наша задача становится еще более срочной, нам выпадает возможность ее выполнить, убив леди Дэшу. Если ты не готов поступить по-мужски, я поручу это дело другому, — добавил капитан. Он сверлил воина взглядом, пока тот, закрыв рот, не отступил на шаг назад. — Я сыт по горло ожиданием. Вы четверо — основные мои бойцы, и ваши навыки должны быть отточены до совершенства. Возможно, сегодняшние живые цели послужат вам стимулом…

— А готовить огненных ведьм оказалось куда труднее, чем вы думали, да, капитан Ледел? — проскрежетал Рейзо ртом, пересохшим, словно недельной черствости хлеб.

Капитан даже не взглянул на него, только указал в его сторону рукой в перчатке:

— Тебе никто не давал слова, пленник.