Десять правил обольщения Маклейн Сара

Прошло уже пять дней с тех пор, как он покинул Изабель, и ни секунды из этого времени он не испытывал радости. Ник очень сомневался, что вечер, проведенный в темном саду, в обществе жеманных лондонских мисс и их назойливых мамаш сможет что-нибудь изменить.

Напротив, он был твердо уверен, что вечер в темном саду заставит его вспоминать Изабель. А если придется еще и танцевать с женщинами, то он точно сойдет с ума.

— Есть и еще кое-что, о чем тебе следует знать.

Глаза Ника сузились до крошечных щелок.

— Что такое?

— Тебя все еще считают завидной добычей. Я думаю, многие женщины сегодня придут исключительно ради тебя.

— Я женат.

— Эта новость не получила огласки, как ты знаешь. В самом деле, любой бы подумал, что ты сообщишь родному брату об изменении своего семейного положения несколько раньше, чем вернешься в Лондон.

— Тогда, может, мне уйти и избавить от всех неприятностей, которые тебе приходится терпеть в моей компании?

— Сядь. Ты упрямый осел.

Ник навис над братом.

— Попробуй назвать меня так еще хоть раз!

Ролстон демонстративно спокойно налил себе скотча в бокал.

— Я не собираюсь драться с тобой в моем кабинете в вечернем костюме. Калли снимет с меня голову.

Невозмутимый ответ Ролстона несколько притушил боевой запал Ника. Он снова сел, наклонившись вперед и опустив голову в ладони, потирая лицо, словно стараясь стереть с него неудовлетворенность и раздражение. Когда он поднял взгляд, Ролстон смотрел на него с пониманием.

— Она заморочила тебе голову, брат.

Это был первый раз, когда Ролстон упомянул Изабель, помимо короткого резкого разговора, во время которого Ник объявил о своей женитьбе. И Ник понимал, что может проигнорировать эти слова и его брат-близнец предоставит ему время, в котором он так нуждался.

Но Ник не хотел игнорировать их. Он начал говорить, больше для себя, чем для брата.

— У нее такая внутренняя сила, как ни у кого, с кем мне довелось встречаться. Когда она верит во что-то или борется за то, что принадлежит ей, — она королева. Она не имеет ничего общего с женщинами, которых мы знаем. Если что-то нужно сделать, она делает это. — Он поднял взгляд на брата. — Когда я первый раз поцеловал ее, она была в брюках.

Уголок рта Ролстона приподнялся в усмешке.

— В этом есть своя прелесть.

— Но ей также свойственна мягкость. Глубоко укоренившаяся неуверенность, которая пробуждает во мне желание защитить ее во что бы то ни стало. — Ник потер подбородок ладонью, вспоминая Изабель. — И она так прекрасна. С этими карими глазами… в которых можно утонуть… — Он умолк, думая о ней. Тоскуя по ней.

— Ты ее любишь.

Ник встретил понимающий взгляд брата.

— Больше, чем считал возможным.

Ролстон снова откинулся на спинку кресла.

— Тогда почему ты здесь, хлещешь скотч у меня в кабинете?

— Потому что она меня не любит.

— Чепуха! — Слово прозвучало резко и искренне.

Ник сокрушенно покачал головой:

— Благодарю тебя за поддержку, Гейбриел, но уверяю тебя: Изабель меня не любит.

— Ну что ж, тогда ты можешь заставить ее полюбить тебя.

Ник снова покачал головой:

— Нет. Я покончил с попытками заставить женщину полюбить меня. Я провел всю свою жизнь в погоне за женщинами, которые решительно не желали меня любить. Я усвоил этот урок.

Ролстон смерил его оценивающим взглядом:

— Это не погоня за какой-то женщиной. Она твоя жена. Которую ты действительно любишь. По-настоящему!

Боже, как он ее любил!

Он никогда не испытывал такой ужасной боли, как та, которая пронзила его, когда Изабель объявила, что вышла за него из чувства долга, а не по любви. Но эта боль, похоже, не уменьшила его чувства к ней.

Он зарылся пальцами в волосы. И обдумал свои возможности. Они женаты, слава Богу. Он не сможет находиться вдали от нее все время. И не собирался оставаться вдали от нее. Ему хотелось вскочить на коня и помчаться назад в Йоркшир, схватить ее за плечи и как следует встряхнуть. А затем увезти в старый замок и заниматься любовью до тех пор, пока она не примет его назад. И потом провести остаток жизни, делая ее счастливой.

Если она не может любить его сейчас, может быть, однажды научится его любить.

Но она никогда не полюбит его, если он останется в Лондоне.

Она нужна ему.

Он взглянул на брата, полный решимости.

— Я возвращаюсь назад в Йоркшир.

Ролстон хлопнул его по бедру.

— Прекрасно! — Он встал. — Но сначала ты должен поприсутствовать на этом чертовом балу, иначе моя жена никогда меня не простит.

Ник тоже встал, воодушевленный своим решением.

Он пойдет на этот бал. А затем поедет к своей жене.

— Ник!

Тот обернулся, стоя у стола с напитками, где наливал лимонад, жалея, что это не скотч, и увидел свою невестку, приближавшуюся к нему.

Он отвесил ей изысканный поклон.

— Леди Ролстон, — протяжно произнес он. — Как много гостей! Какой успех! Вы поистине величайшая хозяйка в свете.

Калли рассмеялась и сказала, понизив голос:

— Только не говорите этого при леди Джерси. Иначе она никогда не пригласит нас в «Олмак».

Он насмешливо вскинул бровь:

— И это будет достойно сожаления.

Калли широко улыбнулась.

— Я очень рада видеть вас. Ролстон сказал мне, что вы в городе, но больше ничего. — Ее улыбка растаяла. — Как ваши дела?

Ник на мгновение задумался над серьезным тоном Калли, затем сказал:

— Как видно, мой брат рассказал вам достаточно. — Увидев, как Калли покраснела, он улыбнулся. — Сейчас мне намного лучше, чем несколько часов назад.

Калли удивленно подняла брови:

— Уж не этот ли бал изменил ваше настроение?

Ник рассмеялся над нелепостью подобного предположения:

— Нет, миледи.

Она тоже рассмеялась, и тут появилась его сестра со счастливой улыбкой на лице. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ей руку, Джулиана сказала:

— Не могу поверить! Мне даже не сообщили, что ты вернулся в город! Ты должен обязательно прийти к нам с визитом завтра.

Ник отрицательно покачал головой:

— Боюсь, не смогу. Я должен уехать из города на рассвете.

Джулиана обиженно надула губы:

— Для чего? Ты едва успел поздороваться!

Ник колебался, не желая сообщать своей несдержанной сестре о женитьбе в таком публичном месте.

— У меня крайне неотложные дела, требующие моего присутствия, — сказал он. — Но уверяю тебя, ты будешь очень, очень рада результатам, когда я завершу свою поездку.

— Ну что ж, надеюсь, это включает щедрый подарок, — поддразнила Джулиана, глядя куда-то через плечо Ника. — Калли, кто это?

— Кто? — Калли встала на цыпочки, проследив за ее взглядом.

— Т-ш-ш! — Джулиана замахала руками. — Я хочу услышать, как ее объявят.

Ник закатил глаза и потянулся за пирогом, краем глаза отметив, что обе женщины улыбаются как идиотки.

— Леди Николас Сент-Джон.

Все кругом замолкли, а Ник застыл на месте. Наверняка он не так расслышал. Он медленно повернулся к лестнице, ведущей из дома в сад, откуда входили гости. Там, ослепительная в самом потрясающем алом платье, которое он когда-либо видел, стояла Изабель.

«Что она здесь делает?»

Ник не мог оторвать от нее глаз. У него мелькнула мысль, что, может, ему это только кажется. Что на самом деле ее здесь нет. В Лондоне. В саду у его брата.

Джулиана ткнула его в бок длинным изящным пальцем.

— Ник, не будь идиотом. Разве ты не видишь, что она напугана? Ты должен подойти к ней.

Эти слова подстегнули его, и он двинулся к своей жене. Сначала шагом, но потом решил, что это слишком долго. И тогда он побежал. Что почти наверняка грозило обернуться скандалом. Но его это ничуть не волновало. Позже он извинится перед Калли.

Потому что он хотел только одного — поскорее добраться до Изабель.

И прикоснуться к ней.

И убедиться, что он вовсе не сошел с ума. Что она на самом деле здесь. Что она действительно приехала за ним.

Было определенное преимущество в том, чтобы бежать среди бала. Ошеломленная толпа стремилась убраться с его пути, и в считанные секунды он оказался уже у подножия лестницы и взлетел по ступенькам, чтобы встретиться с ней. Она наблюдала за ним все это время, широко раскрыв встревоженные карие глаза, полные удивления, возбуждения и чего-то еще, что он не осмеливался назвать.

Достигнув ее, он остановился всего в нескольких дюймах, упиваясь ощущением ее близости.

Он видел, как она глубоко вздохнула и ее груди очаровательно поднялись над вырезом шелкового платья.

— Милорд. — Она присела в глубоком реверансе и прошептала: — Я скучала по тебе.

Когда их глаза встретились, он увидел, что она говорит правду.

— Я тоже скучал по тебе. — Он протянул к ней руку, но прежде чем успел коснуться ее, твердое многозначительное покашливание остановило его движение.

— Николас, — сказал Гейбриел, оказавшийся рядом, голосом спокойным, но настойчивым, — может, ты все-таки проводишь свою жену в дом?

Изабель покраснела и отвела взгляд от толпы, разглядывавшей их с беззастенчивым любопытством.

— Да, конечно. Миледи?

Они вошли в дом молча, двигаясь вдоль шеренги гостей, ожидающих, чтобы их объявили, и заметно разочарованных тем, что упустили наиболее захватывающее событие вечера.

Втащив Изабель в первую же попавшуюся им на пути комнату, Ник плотно затворил за собой дверь и запер ее на задвижку, чтобы их не побеспокоили. Они оказались в библиотеке, слабо освещенной единственным канделябром, стоявшим на каминной полке.

Он увлек ее в круг света и жадно поцеловал, отчаянно желая ощутить ее вкус — всю ее, без которой он так истосковался. Он впивался в ее рот, лишая ее дыхания. Она отвечала на его ласки, сплетая свой язык с его, и, когда она судорожно вздохнула от удовольствия, он удовлетворенно застонал. Губы его стали мягче, поцелуй нежнее, и он закончил его значительно спокойнее, чем начал.

Прислонившись лбом к ее лбу, он сказал:

— Привет.

— Привет, — ответила она со смущенной улыбкой.

— Боже, я так скучал по тебе! По твоим объятиям, по твоему запаху, Изабель. Мне так тебя не хватало.

Она коснулась его губ, прерывая поток слов.

— Ник, — прошептала она, и одним этим словом принесла ему исцеление.

— Ты приехала в Лондон…

— Да.

— И давно ты здесь?

— Три дня.

Три дня, и никто ему не сказал!

— Гейбриел заплатит за то, что утаил это от меня.

— Я попросила его не говорить тебе. Я была еще не готова. Я хотела быть красивой для тебя.

Он укоризненно покачал головой.

— Для меня ты всегда красива. — Она опустила голову, но он поднял ее пальцем за подбородок. — Всегда, Изабель. В трауре, в брюках, в шелках… вообще безо всего. Ты всегда для меня прекрасна.

— Я должна кое-что тебе сказать. — Она умолкла, затем, глубоко вздохнув, произнесла: — Николас Сент-Джон! Послушай меня. Я тебя люблю. Я люблю тебя больше, чем могла себе представить. Я любила тебя в день нашей свадьбы. И в день, предшествовавший ему. И еще днем раньше. Я сказала то, что сказала, потому что боялась, что если скажу тебе правду, то настанет день, когда ты меня покинешь и я останусь в печали и одиночестве с разбитым сердцем, ибо тебя со мной не будет.

Слезы подступили к ее глазам и заструились по щекам, когда она продолжила:

— Но не сказав, что люблю, я не стала любить тебя меньше. А ты все равно уехал. И я осталась в печали и одиночестве с разбитым сердцем. Поэтому я приехала сюда. Потому что мне было невыносимо думать, что ты не знаешь, как я люблю тебя.

Изабель умолкла, тяжело дыша, эмоции душили ее. Она встретила его взгляд, и там, в глубине его голубых глаз, она увидела того Ника, которого, как она думала, навсегда потеряла в своей спальне из-за своих дурацких слов. Она не знала, что ему сказать, чтобы завоевать снова. Поэтому высказала то, что было у нее на сердце.

— Я приехала в Лондон, чтобы сказать, что люблю тебя. Пожалуйста, ты должен мне поверить.

Он подступил к ней и повернул к себе ее лицо, приподняв за подбородок. Слова, которые он произнес, шли из глубины его сердца:

— Я больше никогда тебя не покину, Изабель. Мне так жаль, что я поступил подобным образом. Прости меня. Я уже собирался вернуться, клянусь.

Поцелуй, который он запечатлел на ее губах, был нежным и опьяняющим и подтверждал обещание, звучавшее в его словах.

Когда он поднял голову, из глаз Изабель снова хлынули слезы.

— Ты уехал, не дав мне времени все исправить.

Он сжал ее в объятиях.

— Я знаю. Прости меня.

Она сбивчиво заговорила, уткнувшись ему в грудь:

— Я хочу все исправить, Ник.

— Я знаю.

— Я подумала, ты решил, что больше меня не любишь.

Он слегка отстранился и заглянул в ее встревоженные глаза.

— Ну что ты, Изабель. Бог с тобой, я люблю тебя теперь еще больше, чем раньше.

Она улыбнулась ему сквозь слезы:

— Хорошо. Я подумывала послать тебе Волюптас в знак примирения, но она слишком тяжелая.

— Я бы предпочел, — сказал Ник с улыбкой, — получить что-нибудь более реальное. — Он снова завладел ее ртом и целовал долго, пока они оба не задохнулись. Когда они прервались, Изабель обвила его шею руками, а Ник окинул ее лукавым взглядом.

— Твое платье просто потрясающее.

— Тебе нравится? — Она по-кошачьи прильнула к нему, и он застонал.

— Откуда ты его взяла? — пробормотал он, уткнувшись в уголок между ее плечом и шеей.

— Калли попросила свою модистку прислать его. У меня было только одно условие.

Ник принялся целовать ее груди.

— Мм?

Она судорожно вздохнула, когда его пальцы нашли ее соски под тканью.

— Чтобы оно было красное.

Ник поднял голову. В глазах его пылал огонь страсти.

— Оно великолепно. Я хочу снять его с тебя, чтобы получше рассмотреть.

Она захихикала на его поддразнивание.

— Нет, Ник. Нужно вернуться на бал. Мы уже и так устроили немыслимый спектакль. — Она ахнула отпрянув. — Думаешь, Калли когда-нибудь простит нас? Мы испортили ей вечер!

Ник рассмеялся над ее озабоченностью:

— Изабель, насколько я знаю мою невестку, она будет вовеки нам благодарна за представление. Оно станет образцом для всех последующих вечеринок в Ролстон-Хаусе, да спасет Господь моего брата. — Он поправил выбившийся локон. — Но если ты хочешь вернуться на бал, мы возвращаемся туда.

Она робко улыбнулась ему:

— Признаюсь, я хочу вернуться на бал, любимый мой. По двум причинам. Причем не последняя из них та, что я люблю танцевать со своим мужем.

— Отличная идея. — Глаза его потемнели. — Я очень хочу, чтобы все увидели, как я танцую со своей женой.

С последним тайным поцелуем они прошли назад по коридорам на террасу, где сразу же множество глаз устремилось на них.

Изабель сжала руку Николаса:

— Все на нас смотрят.

Он поднял ее руку к губам и поцеловал через шелк перчатки, затем прошептал ей на ухо:

— Они подсчитывают в уме время, которое мы провели наедине.

Она подняла на него смущенный взгляд:

— Для чего?

Ник многозначительно приподнял брови.

Изабель ахнула, прикрывшись ладошкой.

— Не может быть!

Ник рассмеялся, и у нее перехватило дыхание — так он был красив.

И принадлежал ей.

Как и она принадлежала ему.

Они спустились по лестнице и прошли в сад, держась за руки, как вдруг кто-то окликнул их:

— Сент-Джон!

Ник остановился, прижав к себе Изабель, когда мужчина приблизился. Он был высок, строен и очень красив. Сюртук сидел на нем превосходно, а сапоги были отлично начищены. В руке он держал трость с серебряным набалдашником и двигался с небрежным видом, специально предназначенным убедить окружающих, что перед ними богатый денди.

Он остановился перед ними, и Ник сжал руку Изабель.

— Денсмор.

Глаза Изабель широко раскрылись. Это Денсмор? Этот красивый, исключительно элегантно одетый мужчина с глуповатой улыбкой и есть Денсмор, которого они так опасались?

Денсмор коротко поклонился и повернулся к Изабель.

— Полагаю, леди Изабель…

Не потребовалось много времени, чтобы ее личность стала известна толпе. Их невестка сработала быстро.

— Николас, — поправила его Изабель.

— Прошу прощения?

— Если вы обращаетесь ко мне, милорд, вам следовало сказать «леди Николас». — Она ощутила одобрение Ника, омывшее ее теплой волной.

Денсмор с широкой улыбкой переводил взгляд с мужа на жену и обратно.

— Я был уверен, что меня разыгрывают, но вы и вправду женаты.

Ах да. Он и в самом деле приятель ее отца.

Изабель изобразила свою самую лучезарную улыбку:

— Поверьте, я вовсе вас не разыгрываю.

Ник с притворной серьезностью покачал головой:

— Моя жена не имеет склонности к розыгрышам, Денсмор.

— По крайней мере незнакомцев, — добавила она, заметив ямочку на щеке мужа.

Как ей нравилась эта ямочка! Надо будет сказать ему об этом.

Денсмор задумчиво покачивался на каблуках.

— Ну что ж, — сказал он, а затем: — Отлично! Все складывается превосходно!

Ник снова сжал руку Изабель.

— Я тоже так считаю.

— Нет, Сент-Джон. Я имею в виду, что теперь вы можете заняться делами покойного графа-расточителя. В любом случае я никогда не хотел лишней ответственности. — Он понизил голос до конспиративного шепота. — Не выношу подобной чепухи.

— Мы не уверены, — произнесла Изабель с невозмутимым видом, вызвав усмешку у своего мужа.

— Прекрасно! — воскликнул Денсмор, видимо, не расслышав ее слов. Он хлопнул Ника по плечу. — Я пришлю своего поверенного завтра, чтобы обсудить детали. Вы не против? Просто фантастика, должен сказать! — Он помолчал. — Не повезло вам с отцом, леди Николас. Простите. Мои соболезнования.

И не дожидаясь ответа, Денсмор удалился, оставив Ника и Изабель в изумлении наблюдать, как он исчезает в толпе.

Изабель обернулась к мужу, удивленная тем, как таинственный попечитель, которого она так ужасно боялась, просто-напросто самоустранился.

— Похоже, я унаследовал проблемы Таунсенд-Парка.

Изабель усмехнулась его притворному недовольству.

— Как же ты теперь сумеешь выжить?

— Трудно даже вообразить. — Он поднял ее руку, коснувшись губами затянутых перчаткой пальцев.

Он взглянул на нее, и у Изабель перехватило дыхание при виде чувства, горевшего в глубине его голубых глаз.

— Это верно.

Страницы: «« ... 1920212223242526 »»

Читать бесплатно другие книги:

«Ответ «Москвитянину» является одной из самых важных статей Белинского и ярким документом идейной бо...
«Душенька» имела в свое время успех чрезвычайный, едва ли еще не высший, чем трагедии Сумарокова, ко...
«История еврейской религии подтверждает тот исторический закон, что всякая религия, не поддержанная ...
«"Калевала" есть творение великое, потому что в противном случае для чего бы ее было даже и переводи...
Вы держите в руках уникальный справочник, в котором представлена необходимая каждому человеку информ...