Сбежавший король Нельсен Дженнифер

43

Мы приехали в Дриллейд поздно вечером. На улицах было необычно тихо даже для этого времени, света в домах не было. Может быть, на самом деле уже ночь? Когда мы въезжали в ворота замка, все еще чувствуя усталость, я откинул голову на спинку сиденья. Финк раздвинул шторы на окошке кареты и хотел заговорить со мной, но Харлоу шикнул на него и велел оставить меня в тишине.

Многое изменилось с тех пор, как почти две недели назад я покинул замок. Кое-что – к лучшему. Картии больше не угрожали ни Грегор, ни нападение пиратов. Роден и Амаринда были на моей стороне. Исчезла угроза назначения наместника. Но не все сложилось так, как мне хотелось. Меня тревожила смутная мысль о том, что отец, наверное, не одобрил бы меня. Впрочем, с этим я мог смириться.

– Вы готовы? – спросил я Харлоу, когда карета остановилась. – Очень скоро вы узнаете, каково это – связаться со мной. – Что бы мои люди ни думали обо мне, я надеялся, что Харлоу получит то уважение, которого он заслуживает.

Харлоу спокойно улыбнулся в ответ.

– Интересней, готовы ли вы, ваше величество.

Он вышел первым. И тут я понял, что внутренний двор замка освещен гораздо ярче, чем это бывало обычно ночью. Потом Харлоу подал руку Амаринде. Когда она вышла из кареты, я услышал снаружи шум, говор и шарканье ног.

Харлоу наклонился ко мне.

– Я помогу вам выйти из кареты, милорд.

Я раздраженно покачал головой.

– Сколько слуг собралось на это представление? Я выйду сам, пока они не посмеялись над моей беспомощностью.

Харлоу протянул мне руку.

– Возьмите мою руку, пожалуйста. Доверьтесь мне.

Я придвинулся ближе к двери, и он распахнул ее еще шире. Сначала я увидел лишь длинный ряд зажженных факелов, светивших так ярко, что мне пришлось зажмуриться. Потом я сделал первый шаг, и приветственные крики громом прокатились по двору.

Я немного растерялся, и если бы не Харлоу, наверное, потерял бы равновесие. Неужели все они приветствуют меня? Харлоу проговорил с улыбкой:

– Так вы об этом меня предупреждали? Вот каково связываться с вами.

Я покачал головой, ничего не понимая. Потом откуда-то сверху раздался голос Кервина:

– Слава его величеству. Джерон – единовластный король Картии. – И снова вокруг зазвучали приветственные возгласы.

Амаринда сказала:

– Единовластный Джерон. Это мне нравится. Народ радуется твоему возвращению.

Харлоу повел меня вперед, туда, где огни не так светили в лицо, и я мог лучше все рассмотреть. Весь двор был заполнен народом. Моим народом. Потом медленно, почти благоговейно, они опустились на колени. Стало тихо.

Мотт и Кервин подошли ко мне. Они поклонились. Кервин смахнул слезу. Он покачал головой, разглядывая меня.

– Я знаю, как я выгляжу, – сказал я.

Но он лишь улыбнулся одним уголком рта и ответил:

– Нет, думаю, вы не представляете, что все мы в вас видим.

Я все еще ничего не понимал.

– Вы приказали людям собраться?

– Они пришли сами, – сказал Кервин. – Когда услышали, что вы сделали для них.

– Но как… – Я прищурился. – Мотт?

– Я лишь намекнул кое-кому. – Он усмехнулся, очевидно, очень довольный собой.

Я снова посмотрел на толпу людей, совершенно ошеломленный происходящим. Коннер говорил, что я король лишь по крови, а не потому, что народ этого хочет. Но отныне это не так. Глаза мои наполнились слезами, меня переполняли эмоции, которых, как я думал, мне никогда не изведать. Для меня наступил мир. Еще одна битва, куда более важная, чем битва с пиратами, завершилась.

Радость, идущая от самого сердца, расплылась на моем лице улыбкой. Я поднял руки и с новой силой в голосе сказал:

– Народ мой, друзья мои. Мы – Картия!

Я так и стоял. А они снова приветствовали меня. Потом я опустил руки и повернулся к Мотту, почувствовав, что падаю от изнеможения:

– Поможешь мне добраться до моей комнаты?

Он подал мне руку.

– Да, мой король.

И под восторженные возгласы я покинул двор замка.

Следующие два месяца прошли спокойно. Мы с Амариндой появлялись на публике вместе, хотя из-за моей сломанной ноги приемов было меньше, чем обычно. Чаще она навещала меня наедине, и мы ужинали вдвоем. Иногда к нам присоединялся еще кто-нибудь, и каждый раз мы прекрасно проводили время.

Через два месяца врач разрешил мне снять повязки и велел как можно больше двигаться. Меня не надо было уговаривать. Был разгар лета, и мне страстно хотелось на воздух. Я начал совершать регулярные пробежки утром и вечером, обычно до тех пор, пока Мотт не находил меня и не напоминал, что я еще не совсем здоров. Я же убеждал его, что нога у меня, вероятно, будет болеть всю жизнь, так что лучше привыкнуть к этому как можно скорее.

В один из таких вечеров я заметил, что Мотт идет ко мне через лужайку парка. Обычно я продолжал бежать, пока он меня не останавливал. Но на этот раз он был не один. С ним шли Амаринда и Кервин, и у всех трех был какой-то странный вид.

Сопровождающий меня слуга, увидев, что я остановился, подошел и подал полотенце. Я накинул его на плечи и отпустил его.

– Что случилось? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Кервин ответил.

– Плохие вести, Джерон. Вчера ночью армия Авении вторглась на нашу территорию. Либет уничтожен.

У меня перехватило дыхание. Я не мог понять, как возможна такая дикость. Я знал, что что-то надвигается, но только не это. Не такое. Я не мог ничего сказать и лишь смотрел на Мотта в ожидании ответа. Он сказал:

– Ниле удалось уйти с одним из слуг Харлоу. Это он рассказал нам о нападении. Харлоу теперь с ними.

– А Имоджен?

Амаринда покачала головой.

– Они схватили ее. Слуга Харлоу говорит, что авенийцы, похоже, пришли в Либет именно для этого. Чтобы добраться до нее.

Чтобы добраться до меня.

– Мы найдем ее. – Мотт сжимал рукоять меча.

– Но это еще не все, – сказал Кервин. – Мы только что получили известие, что Гелин и Менденваль наступают с севера и востока. Это согласованное наступление, и мы окружены. Джерон, война началась.

Благодарности

Процесс создания книги – от идеи до встречи с читателем – это путь, требующий времени и таланта многих людей, в том числе тех, кто занимается рекламой, маркетингом, художественным оформлением, продажами и так далее. Я не могу здесь назвать каждого по имени, но надеюсь, что все они знают, как я благодарна им за их старания и поддержку.

Прежде всего, я должна высказать слова любви и благодарности моему мужу, который всегда одобрял меня и мое творчество. Я благодарна моим детям, поддержавшим меня на пути воплощения моей мечты. Огромное спасибо моему прекрасному агенту, Эмми-Джоан Пакетт, чей острый глаз и тщательный анализ этой истории с легкостью разрешали все сложные моменты. Хочу также выразить признательность Дэвиду Левитану за его блестящий вклад в мою работу и неизменную поддержку.

Я оставила одно имя напоследок, и это мой редактор Лиза Санделл. Спасибо за ее терпение, за ее советы и ее острый ум. Эта книга прошла долгий путь от первых черновиков, и если она и заслуживает похвалы, Лиза, как полноправный участник ее создания, должна разделить со мной эту честь. Более того, она заняла важное место в моей жизни, и я горжусь тем, что могу назвать ее своим другом.

Об авторе

Дженнифер Нельсен – автор «Фальшивого принца», первой части «Трилогии власти». Она коллекционирует старые книги, любит театр и считает, что идеальный день – это день, проведенный в горах.

История Сейджа возникла под влиянием музыки Эдди Веддера и одной из его лучших песен – «Надежный». Сейдж родился из строчки: «Мне знакомы все правила, но я им не знаком». Сейдж – литературный персонаж, но Дженнифер заимствовала две его характерных черты у своих студентов, которым преподавала в университете. Один из них был всеобщим любимцем, блестящим студентом и неисправимым хулиганом. Он мог украсть у человека с руки часы, да так, что никто этого не замечал, и позднее вернуть, к изумлению их владельца. Другой студент обладал целым набором невероятных способностей, не последней из которых было умение вертеть монету между костяшками пальцев. Если бы он захотел, он мог бы стать неплохим карманником. Однако он предпочел стать юристом. Кто бы мог подумать.

Дженнифер живет в Северной Юте с мужем, тремя детьми и неизменно грязной собакой.