Сбежавший король Нельсен Дженнифер
– Место освободили.
Роден повернулся ко мне.
– Если одумаешься сейчас, обещаю, что ты умрешь быстро. Это все, что я могу для тебя сделать.
– Нет, не все. Ты можешь уйти отсюда.
– Заставь меня.
– Как пожелаешь, – упершись здоровой ногой как можно крепче, я снова поднял меч. – Срок твоего пиратства истекает сегодня. Или ты пойдешь со мной как верный капитан моей гвардии, или я убью тебя.
Роден фыркнул.
– На одной ноге?
– Трудновато было бы победить тебя, если бы я был совсем без ног, – сказал я с улыбкой. – Лучше пойдем со мной. Сделай правильный выбор.
Роден вынул меч из ножен и взмахнул им, очертив круг в воздухе. Он держал меч с легкостью прирожденного воина.
– Я не дам тебе второго шанса, Джерон. Если не сдашься сейчас, я убью тебя.
И поединок начался.
Ходить я не мог, так что приходилось пользоваться тем, что было у меня под рукой. Я чуть не упал, разбивая деревянный меч о большой камень, торчащий из земли. Меч раскололся, как и первый, конец его стал куда острее, чем прежнее острие, хотя и сделан он был из дерева и не мог считаться настоящим оружием.
Роден хотел вывести меня из равновесия, но я уворачивался от его выпадов и оставался стоять, лишь слегка задействуя раненую ногу. Когда он раскусил мою тактику, то начал целиться ниже, чтобы вынудить меня отражать удары деревянным мечом у самой рукоятки, где тот был крепче. Однако каждый раз ему приходилось снова поднимать меч, и я пользовался моментом, чтобы поцарапать его острыми краями своей сломанной деревяшки. Царапины эти не были не глубокими, но на концах их острых зазубрин виднелась кровь, так что пока я держался на уровне.
– Роден, это не то, что тебе нужно, – сказал я.
– Я здесь король.
– Ты лев в змеином логове. В этом нет ни чести, ни славы. Ты достоин лучшего.
– Ты просто пытаешься провести меня, – сказал Роден. – Ты в таком отчаянии, что это предложение – твоя последняя надежда.
Он снова сделал выпад, целясь мне в грудь. Я увернулся, но потерял равновесие. Роден воспользовался моментом, чтобы толкнуть меня. Боль от падения пронзила меня насквозь, а Роден смог встать ногой на мой меч, окончательно сломав его.
– Просто блестяще, – сказал я. – Ты был бы отличным капитаном.
Он даже не улыбнулся, а вместо этого снова направил мне в грудь острие меча. Я вывернулся и пнул его здоровой ногой. Он попятился, прежде чем снова поднять меч. Я потянулся вперед и схватил его за ногу. Он упал, слегка задев мечом мне плечо.
Я достал нож, который спрятала для меня Имоджен, и воткнул ему в бедро. Он завопил и рванулся.
– Больно, когда ранят в ногу, тебе не кажется? – спросил я.
Роден ударил меня кулаком, но, падая, я пнул его в шею. И так как я решил, что его пинок был подлой выходкой, то тут же пнул его снова. На этот раз Роден чуть не выпустил меч. Я потянулся за ним, но Роден вовремя опомнился, откатился в сторонуи встал.
– Вставай, – проговорил он, жадно глотая ртом воздух. – Это поединок на мечах, а не кулачный бой.
Я протянул руку, пытаясь отдышаться. Роден опустил меч и взял мою руку, помогая встать.
– Почему я? – спросил Роден. – Ты можешь выбрать кого угодно, кого-нибудь опытного, настоящего воина.
– Только безумец, готовый напасть на Картию, достаточно безумен, чтобы защитить ее.
– Но как ты можешь доверять мне? – спросил Роден. – После всего, что было.
– Но ты ведь мог убить меня только что. – Я взглянул ему в глаза. – Я прекрасно умею заводить себе врагов, но не знаю, как заводят друзей. И все же я думаю, что тогда, в Фартенвуде, мы были друзьями, пока Креган не настроил тебя против меня.
– Креган всего лишь хотел, чтобы я стал принцем.
– Но проблема именно в этом. Если ты поймешь, что у тебя никогда не было шансов стать принцем, то увидишь, кем ты мог бы стать на самом деле.
– Ты всегда был Джероном, – пробормотал Роден, будто только теперь осознал это.
– А ты – другом Джерона. У меня так мало друзей, что я не разбрасываюсь ими. Здесь тебе не место. Ты не должен был приходить сюда.
Роден посмотрел на меня, и что-то в нем изменилось. Я не знал, о чем он думает, но, по крайней мере, он слушал, не пытаясь нанести удар. И тогда я продолжил:
– Ты хочешь занять достойное место в этом мире. Если тебе это важно, встань на сторону добра. В Картии ты будешь на моей стороне, и мы будем сражаться вместе. И это достойно.
Роден помялся в нерешительности, потом крикнул:
– Дайте ему меч. Я не могу победить его в честном бою, пока он не вооружен.
Кто-то бросил в круг меч, далеко от меня. Я повернул голову в ту сторону и приподнял брови.
– Так я все равно безоружен. Пока меч лежит там.
Роден зарычал и пошел за мечом. Как только меч оказался у меня в руках, он снова начал атаковать.
С настоящим мечом я мог сражаться по-настоящему, за исключением очевидного неудобства из-за сломанной ноги. Я едва касался земли правой ногой, чтобы сохранять равновесие, и вздрагивал каждый раз, когда приходилось ее использовать. Роден бил сильнее меня, но я был быстрее. Вот только Роден сразу понял, что лучше ему все время немного поворачиваться, и это замедляло мои движения, так что наши мечи двигались в своеобразном танце.
Кольцо возбужденных пиратов вокруг нас постепенно сжималось, ограничивая возможность передвижения. Казалось, это мешает Родену, который мог бы использовать лишнее пространство для размаха большей силы. Мне же это было выгодно: чем меньше я двигался, тем лучше. Моя нога протестовала против каждого шага, и с каждой секундой мне все труднее было это терпеть.
Я всякий раз теснил Родена туда, где толпа была гуще. Пираты не могли быстро расступиться, и он оказывался загнанным в угол, прежде чем снова выйти на простор.
Наши мечи скрестились и разлетелись в стороны, затем я снова поднял меч. Роден хотел блокировать удар, когда сзади его кто-то нечаянно толкнул. На долю секунды Роден повернул голову, чтобы приказать пиратам расступиться.
И тут я ударил не по мечу, а по руке. Он завопил, потекла кровь. Он попытался снова замахнуться, но раненная рука ослабла, и он выронил меч. Я схватил Родена за рубашку, чтобы удержать равновесие, и приставил меч к его шее.
– Отпусти свой гнев, – сказал я Родену. – Я стал тем, кем должен был стать, сделай то же самое. Ты можешь много больше.
Лицо Родена осталось таким же напряженным, как и было.
Я убрал меч от его горла и добавил:
– Ты не должен был стать королем. Но ты можешь стать командующим королевской армией. Я выбрал тебя своим охранником и защитником. Ты мне нужен как друг.
Что-то снова блеснуло в его глазах. Роден открыл рот, чтобы мне ответить. Но, чтобы это ни было, он передумал. Я услышал лишь тяжелые шаги какого-то пирата, вошедшего в круг у меня за спиной. Прежде чем я успел повернуться к нему, тот пнул меня прямо в голень сломанной ноги. Я вскрикнул и повалился вперед.
Мое тело содрогалось от боли. Меч упал так далеко, что мне было не дотянуться, и я ударился лицом о землю.
Пираты вокруг хохотали и поздравляли своего товарища. Но, снова взяв меч, Роден заставил всех расступиться и закричал:
– Хватит! Как вы посмели вмешиваться в мой поединок?
Пираты замолчали. Человек, который толкнул меня, сказал:
– Он собирался убить тебя.
– Если бы убил, это была бы честная победа. Я не правил бы вами, если б был не в состоянии справиться с одноногим противником.
Роден посмотрел на меня. Я сумел перевернуться на бок, но боль была такая, что меня мутило и кружилась голова, а перед глазами все плыло.
– Возьми меч, – сказал Роден. – Возьми меч и сражайся.
Я поднял на него глаза и положил голову на руку. Не было смысла продолжать поединок. Прежде я мог, по крайней мере, использовать сломанную ногу, чтобы держать равновесие. Теперь я не смог бы даже встать. Я едва не терял сознание.
Роден подошел ко мне.
– Возьми оружие, – сказал он. – Ты начал этот поединок, и ты его закончишь.
Он закончит его.
Я на мгновение закрыл глаза и решил, что если я должен умереть, то умру с мечом в руках. Впиваясь пальцами в землю, я пополз к мечу. Раненая нога беспомощно волочилась сзади, здоровая с трудом отталкивалась.
Роден отступил, когда я проползал мимо него, направив свой меч куда-то вверх. Я добрался до меча и схватил его. Приподнявшись на другой руке, я поднял меч и слабо улыбнулся.
– Это твой последний шанс сдаться, – сказал я, сам едва слыша свои слова.
– Значит, у меня нет выбора. – Роден поднял меч, а я закрыл глаза, приготовившись к тому, что его лезвие пронзит меня и положит конец этой боли. Но он вонзил меч в землю позади меня и опустился на колени. – Я должен сдаться или проиграть этот бой.
Я открыл глаза и увидел, что Роден, криво усмехаясь, смотрит на меня. Он наклонил голову, явно раздражаясь оттого, что я никак не мог понять смысл его слов. Наконец я поднял меч. Сил у меня осталось не больше, чем у младенца. Но голос мой был тверд, когда я сказал:
– Поклянись мне в верности, Роден, и отрекись от пиратства.
Роден склонил голову:
– Джерон, ты победил меня в поединке. Поэтому я отрекаюсь от своего положения и клянусь тебе в вечной верности как королю Картии, королю авенийских пиратов и моему королю. – Когда я шевельнулся, пытаясь встать, он повернулся к пиратам, все еще стоявшим вокруг нас. – Вы слышали меня. Джерон победил, и теперь он главный среди нас.
Это было последнее, что я услышал, прежде чем потерял сознание.
39
Придя в себя, я обнаружил, что лежу под одеялом в настоящей постели. В комнате, где я находился, горели три или четыре свечи. Хотя я все это видел, но не понимал, почему я здесь. Может, это был сон. Попробовав приподняться, я почувствовал такую боль, что вздрогнул. Определенно, это был не сон.
– Ш-ш-ш… – Рядом показалась Серена и помогла мне снова лечь. Она обернулась. – Роден, он очнулся.
Она отошла, и передо мной появился Роден.
– Не думаю, что мог бы убить тебя, – сказал он. – Когда до этого дошло, понял, что не смогу.
– Мог бы сказать мне об этом тогда, в саду.
– Тогда я еще сам этого не знал, не знал до самого конца. В доказательство я позволил тебе победить. Я уступал тебе с самого начала.
– Тогда я требую реванша, – сонно улыбнулся я. – Но не сегодня. – И шепотом добавил: – Где тебя найти, когда я буду готов?
– Я буду рядом, как капитан твоей гвардии.
Улыбнувшись, я закрыл глаза и снова уснул.
Когда Роден разбудил меня, снова было светло. Серена сидела рядом на стуле с миской, от которой шел пар, но при мысли о еде меня начало мутить.
– Тебе очень больно? – спросил Роден.
Я покосился на него.
– Это шутка такая? Из скольких частей сейчас состоит моя нога, как ты думаешь?
Он закатил глаза.
– Я забыл, что, когда ты ранен, ты ведешь себя как младенец.
Я посмотрел на миску, стоявшую у кровати. Если бы это не было так трудно, я швырнул бы ее в него.
Роден сел рядом и сочувственно улыбнулся.
– Здесь нет никого, кто мог бы наложить тебе гипс.
– Надо было об этом подумать прежде, чем ты сломал мне ногу.
– Нет смысла накладывать гипс мертвому.
– А-а-а. А как твоя раненая нога?
– Болит.
– Хорошо. – Я снова закрыл глаза, собираясь еще поспать, но Роден положил мне руку на плечо. Я вздрогнул от его прикосновения и повернулся к Серене. – Принеси мне листьев аравака. Все, что сможешь найти.
Когда она ушла, Роден сказал:
– Они помогут снять боль, но не вылечат перелома.
– Приготовь повозку. Мы поедем в Либет, – сказал я. – Там живет человек по имени Ралон Харлоу. Поедем к нему, если он меня примет.
– Не думаю, что у тебя достаточно сил для поездки. Выглядишь ты плохо.
– Да и чувствую себя тоже. Но я сомневаюсь, что меня счастливы видеть здесь. По дороге в Либет у меня больше шансов выжить.
– А что ты собираешься делать с пиратами?
– Это тебе решать. – И тут я вспомнил, что Роден отдал победу мне, и что я теперь стал пиратским королем. – Пошли за Эриком. – Я устал и еле выговаривал слова. – И за Финком. Приведи их.
Роден встал, а я тут же снова провалился в сон. Я проснулся, когда дверь распахнулась и вошел Эрик, а за ним – Финк.
Эрик покачал головой. Казалось, он не верил, что увидит меня.
– Я все смотрел в окно, ждал, когда ты упадешь. Когда не дождался, думал, ты умрешь в другом месте. Я и представить не мог, что ты еще жив.
Финк бросился вперед, но я поднял руку, чтобы остановить его. Даже это движение причинило мне боль.
– Если прикоснешься ко мне, велю тебя повесить, – предупредил я. Может, он и не собирался, но я был особенно осторожен.
– Я слышал, ты одержал победу, – сказал Эрик.
Роден кашлянул, стоя надо мной. Я перевел взгляд с его сердитого лица на Эрика:
– Это еще спорный вопрос. Но король теперь я.
Роден едва заметно усмехнулся в ответ на мои слова и выругался себе под нос.
Эрик продолжал, будто ничего не заметил:
– Все только и говорят о том, что ты сделал. Никто тебя не любит, но все уважают.
Я кивнул. Это уже неплохо.
– Какие у тебя теперь планы? – спросил он.
Я попытался пожать плечами, но быстро отказался от этой идеи и просто сказал:
– Мне надо домой. Но кто-то должен остаться за старшего, пока меня не будет.
– И ты выбрал Родена главным. – Очевидно, Эрик был заперт и до него не дошли последние слухи.
– Не смеши меня. Он только что проиграл одноногому противнику, который под конец вообще был без сознания. Нет, Эрик, за старшего останешься ты. – У Эрика глаза поползли на лоб, но я быстро добавил: – Но у меня два условия. Первое: ты должен мне отдать те карманные часы. Я устал все время пытаться их украсть.
Эрик что-то проворчал, полез в карман и протянул мне часы:
– Они показывают неправильное время.
– Они мне не для этого нужны, – сказал я, сжимая часы в руке. – Второе условие: ты напомнишь пиратам о клятве верности пиратскому королю, то есть мне. Но я еще и король Картии, а это значит, что причинять вред гражданам Картии, их землям и собственности – то же самое, что причинять вред мне. Отныне между нами будет мир. Каждый должен заново принести присягу. Кто не захочет, будет изгнан.
Эрик покачал головой.
– Они никогда не согласятся.
– Заставь их согласиться. Скажи, что если им будет скучно, они всегда могут напасть на моих врагов. Теперь иди, Эрик, мне нужна их присяга.
Он встал и, немного помедлив, сказал:
– Грегор хочет тебя видеть.
– Но я его видеть не хочу. – Даже мысль об этом вызывала у меня отвращение.
– Он просил напомнить, что, несмотря на его преступления, он охранял принцессу, и думает, что этим заслужил несколько минут твоего времени.
Я закрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть, и проворчал:
– Ну хорошо.
Когда Эрик ушел, я перевел взгляд на Финка.
– Чего ты хочешь? Думаю, уйти отсюда.
Финк подумал и сказал:
– Могу я пойти с тобой?
– Не уверен. Ты слишком надоедливый. – Потом я улыбнулся одним уголком рта. – Да, я хочу, чтобы ты отправился в Дриллейд со мной. Но тебе придется, во-первых, отказаться от мысли стать вором и, во-вторых, получить хорошее образование.
Финк наморщил нос.
– Образование?
– Да. И научиться хорошим манерам. Даже не знаю, что тебе больше нужно. Мой друг Тобиас будет учить тебя, а если ты будешь ему досаждать, я прикажу ему занудствовать больше обычного. Поверь мне, он это умеет.
– Могу я взять с собой крысу?
– Нет. – Он повесил нос, но я строго посмотрел на него. – Нет.
Финк неохотно согласился, а я сонно посмотрел на Родена.
– Я в безопасности под твоим присмотром?
– Ты в безопасности, – уверил меня Роден, и я отключился.
Сон уже не был так приятен. Нога страшно болела, я лежал в полудреме и, видя сны, не переставал чувствовать боль. И все же это было лучше, чем бодрствовать, но вскоре меня разбудил Эрик, который привел Грегора.
Роден помог мне сесть, отчего перед глазами у меня все поплыло. Я знал, что выгляжу плохо, но не хотел выглядеть калекой.
Эрик впустил в комнату Грегора. Руки у него были связаны за спиной, одежда разорвана. Он бросил на меня быстрый оценивающий взгляд и начал:
– Джерон…
– Ты будешь именовать меня полным титулом, – сказал я резко, – и кланяться так, чтобы подбородком доставать до пола.
– Да, ваше величество. – До пола он не достал, но честно попытался.
– Если ты надеешься убедить меня в своей невиновности, то зря тратишь время.
– Нет, ваше величество. Я только прошу о той же милости, что вы оказали мастеру Коннеру. Пожалуйста, возьмите меня в Дриллейд. Пираты…
– Пираты не такие уж плохие ребята. В конце концов, ты с радостью просил их помочь меня убить.
Грегор так крепко сжал зубы, будто у него заклинило челюсть.
– У меня были на то причины.
– Какие же?
В первый раз он посмотрел прямо на меня.
– Вы пропускали важные обеды, насмехались над регентами и игнорировали планы своего отца. Я искренне верил, что лучше справлюсь с королевскими делами. Но теперь я признаю, что, возможно, вы правы. Похоже, над Картией действительно нависла угроза.
Оправдание оказалось не таким интересным, как я рассчитывал.
– Ну, я взял бы тебя с собой, если бы не пришлось присматривать за тобой по пути, а у меня и без того забот хватает. Нет, ты останешься здесь, и пираты поступят с тобой так, как сочтут нужным.
– Но вы и их король тоже.
Я кивнул на Эрика.
– Решения теперь принимает он. Используй свой змеиный язык, чтобы вымолить у него милость. Теперь иди.
Эрик вышел вперед и потянул Грегора за связанные руки.
– В ночь перед тем, как уйти, ты спросил, не думаю ли я, что ты хочешь сбежать. – В тоне Грегора слышались одновременно гнев и отчаяние. – Я именно так и думал. Я думал, что ты жалкий трус, и это лишь укрепило мое намерение стать наместником короля.
Хотя это и было очень больно, я наклонился вперед и тихим шепотом проговорил:
– Кое-чего ты во мне так и не понял. – Он наклонил голову, а я самым твердым голосом, на какой я был способен, проговорил: – Я никогда не убегаю!
Грегор вытаращил глаза, лицо его побледнело, Эрик вывел его и передал пиратам, ждавшим снаружи.
– Как присяга? – спросил я Эрика, когда он снова повернулся ко мне.
– Никто не радуется, – сказал он. – Но я сказал, что ты не уйдешь, пока они не присягнут. Кроме того, они понимают, что если ты останешься, пираты ничего не могут с тобой сделать. Присяга священна. Пираты заключат мир с Картией.
Я облегченно вздохнул:
– Очень хорошо.
– Не так уж хорошо, – продолжал Эрик. – Очень скоро король Авении узнает, что ты украл у него преданность пиратов. Он этому не обрадуется.
Ну, меня он тоже не радует. Он договорился с пиратами, что они помогут ему меня свергнуть. Едва ли мы с ним в ближайшее время сможем вместе мирно попить чаю. Собрав последние силы, я сказал:
– Не важно, что будет. Вот увидишь, пираты не нарушат данную мне клятву. Если будет война, они встанут на мою сторону.
– Ты наш король, – подтвердил Эрик.
Я кивнул, затем сказал Родену:
– Пора ехать. Я хочу домой.
40
Поездка в Либет показалась мне упражнением в искусстве пытки. Роден правил повозкой, запряженной его и моей лошадью, а я кричал, что он нарочно скачет по кочкам и рытвинам. Он сказал, что едет как можно быстрее, но одно другого не исключало. Я ругался на него, пока Финк не сказал, что он теперь знает слова, незнакомые даже пиратам. Я велел ему замолчать и дать мне отдохнуть. Вскоре меня начало трясти. Финк накрыл меня несколькими одеялами, но это не помогало, потому что холод был не снаружи. Он был во мне, как будто ледяная вода струилась по моим жилам. К горлу подступала тошнота, голова кружилась, и, когда я закрывал глаза, становилось только хуже. Финка я видел, как в сгущающемся тумане, он таял в нем, как фигуры людей во сне.
Была глубокая ночь, когда повозка наконец остановилась. Я понимал, что Роден что-то говорит мне, прижимает пальцы к моей шее, считая пульс, но когда я попытался объяснить, что мне нужно, он просто смотрел на меня, ничего не понимая.
Вскоре лицо Харлоу склонилось надо мной. Он выкрикивал своим людям какие-то приказы, потом меня подняли и понесли в дом. Я пытался поговорить с ним, но он велел молчать, сказав, что все будет хорошо. Это я уже понял. Не для того ли я и приходил к пиратам, чтобы все уладить? Но я так устал, что все, что делали и говорили вокруг, казалось мне лишенным всякого смысла.
Харлоу положил меня на кровать в комнате, которую я не узнал, и накрыл одеялами. Я отбросил их и продолжал отгонять каждого, кто подходил ко мне, пока не достал из рубашки то, что мне было нужно.
– Харлоу, – пробормотал я. Он подошел и сказал, что уже послал за врачом. Это не имело значения. Все равно ноги я уже не чувствовал. Все, что мне было нужно, – отдать ему карманные часы, которые я сжимал в руке. – Простите меня, – прошептал я. Я не знал, понял ли он меня или нет, но он убрал слипшиеся от пота волосы с моего лба и сказал, что мне надо поспать. На этот раз я подчинился.
Я проснулся от такой боли в ноге, что подскочил с диким криком. Рука моя потянулась за ножом, но его при мне не было. Поэтому я взбрыкнул здоровой ногой, оттолкнул кого-то, кто охнул и повалился назад.
Чьи-то руки уложили меня обратно, и где-то в комнате раздался голос Родена. Он сказал, что это просто врач лечит мою ногу и надо лежать спокойно. Я подумал, что это Родена я и толкнул. Если так, он заслужил это за то, что сделал со мной.
Боль немного ослабла, и меня отпустило. Мне пытались дать попить, но во рту у меня было так горячо, что я все выплюнул.
Я услышал, как кто-то назвал имя Имоджен. И тут я снова потерял сознание.
Когда я проснулся в следующий раз, то смог взглянуть на ситуацию уже более осмысленно. Шторы в комнате были задернуты, внутрь проникала лишь узкая полоса света. Я попытался перевернуться, но только зарычал от боли, а потом увидел лицо Имоджен. Оно излучало свет, так что я даже решил, будто это дьявол шутит со мной, а на самом деле ее здесь нет.
– Выпей это. – Она помогла мне приподнять голову так, чтобы я мог сделать глоток чая с медом, который и согрел и смягчил мое пересохшее горло. Я и не догадывался, что так хочу пить.
– Откуда ты взялась? – спросил я.
– Харлоу послал своего человека за мной и Моттом. Мы направлялись к пиратам, за тобой.
– Я же сказал тебе не возвращаться к пиратам.
– Да, но Мотту ты этого не говорил, а он просто вез с собой меня.
Я улыбнулся, хоть это оказалось и не просто.
– Ты начинаешь говорить, как я. И ничего хорошего в этом нет.
Вместо ответа Имоджен предложила мне еще попить. Я сделал глоток и спросил:
– Мы у Харлоу?
– Да. Он хочет видеть тебя, когда ты сможешь ясно говорить.
Читать бесплатно другие книги:
