Черный орден Роллинс Джеймс

Лиза шевелила губами, сама не понимая, что шепчет: молитву или буддийскую мантру:

– О боже… О боже… О боже…

В последнюю секунду Гюнтер потянул штурвал на себя, борясь с мощным вихрем. Вертолет продолжал падать, его моторы визжали от перегрузки. Весь мир летел кувырком. Лиза изо всех сил вцепилась в подлокотники, чтобы не выпасть из кресла.

Внезапно полозья вертолета ударились о землю, и только ремни безопасности удержали Лизу в кресле.

– Выходите! – крикнул Пейнтер.

Люки распахнулись, и беглецы вылезли наружу.

Пейнтер оказался рядом с Лизой и крепко сжал ее ладонь. Следом шли Анна и Гюнтер. Навстречу им спешила целая толпа. Из-за края гребня горы столбом валил дым – след ракетной атаки. Должно быть, все население лагеря высыпало из палаток, заслышав стрельбу.

Люди кричали на разных языках. Лиза, наполовину оглохшая от рева мотора, ничего не понимала. Внезапно донесся родной голос:

– Лиза!

Она обернулась и увидела знакомую фигуру в черных брюках и серой терморубашке. Брат спешил к ней, расталкивая толпу локтями.

– Джош!

Пейнтер выпустил ее руку, и Лиза очутилась в крепких объятиях брата. От него слегка попахивало яками – лучший запах на свете!..

Два боевых вертолета появились из-за гребня горы и зависли в воздухе, словно смертоносные хищники.

Улетайте, мысленно приказывала им Лиза, скорее улетайте прочь.

– Кто это? – раздался голос рядом.

Лизе даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать Бостона Боба – ошибку своего недавнего прошлого. Его акцент и ноющую интонацию ни с чем не спутаешь.

Джош, видимо, почувствовал тревогу, завладевшую сестрой при появлении вертолетов, и тихо спросил:

– Что с тобой?

Она в ответ лишь покачала головой, не сводя глаз с неба: всю свою волю Лиза сосредоточила на мысленном приказе врагам убраться. Разумеется, ее усилия оказались напрасными.

Вертолеты полетели вдоль склона к лагерю. Вспышки огня озарили их носовые части. Склон расчертили параллельные линии фонтанчиков из снега и льда.

– Нет!.. – простонала Лиза.

Бостон Боб с громким визгом отпрянул назад.

– Что, черт возьми, вы наделали?

Затаившая дыхание толпа внезапно взорвалась криками, люди бросились врассыпную.

– Радио! – закричал Пейнтер, обращаясь к Джошу. – Где здесь радио?

Джош молча застыл, глядя в небо. Лиза ткнула его в бок.

– Нужно срочно найти радиопередатчик.

Она догадалась, что хочет сделать Пейнтер. Мир должен узнать о том, что произошло в Гималаях.

Джош откашлялся и взял себя в руки.

– Вон там, после нападения маоистских бандитов на монастырь, установили систему экстренной связи.

Он поспешил к просторной красной палатке.

Лиза заметила, что от них не отстает Бостон Боб. Возможно, причиной тому была внушительная винтовка Гюнтера. Немец зарядил подствольный гранатомет очередной гранатой – готовился держать оборону, пока они не доберутся до радиопередатчика.

Не успев добежать до красной палатки, Пейнтер скомандовал:

– Ложись!

И упал, увлекая за собой Лизу. Остальные последовали его примеру. Правда, Джошу пришлось сбить с ног Бостона Боба.

Новый незнакомый звук отразился эхом от горных склонов.

– Что?.. – начала было Лиза.

– Подожди, – ответил Пейнтер, озадаченно нахмурив брови.

И тут из-за отрога горы Лхоцзе вынырнули два военных реактивных самолета. Из-под крыльев истребителей вырывалось пламя.

Ракетный залп.

Однако целью атаки был не лагерь. Истребители выпустили ракеты, с воем промчались над лагерем и так же стремительно исчезли за горными вершинами.

А оба военных вертолета, успевшие преодолеть три четверти расстояния до лагеря, внезапно взорвались, пораженные самонаводящимися ракетами. Пылающие останки машин посыпались вниз. К небу поднялись языки пламени.

Пейнтер встал и подал руку Лизе. Следом за ними поднялись и остальные.

Возмущенный Бостон Боб шагнул к Лизе.

– Что, черт возьми, вы нам устроили?

Лиза молча отвернулась, в который раз недоумевая, как ее угораздило переспать с этим типом.

– Не смей поворачиваться ко мне спиной, сучка!

Лиза сжала кулачки, чтобы хорошенько врезать Бостону Бобу, но в этом не было необходимости. Пейнтер ее опередил. Его кулак припечатал физиономию Бостона Боба. Лиза не раз слышала выражение «вырубить», но только сейчас поняла, что это означает на самом деле. Бостон Боб рухнул как подкошенный. Его нос был сломан. Пейнтер, морщась, потряс рукой.

Джош ахнул и рассмеялся.

– Парень, я об этом уже целую неделю мечтаю!

Из красной палатки связи вышел светловолосый мужчина в форме армии США. Он не спускал глаз с Пейнтера.

– Директор Кроу?

Акцент выдал в мужчине уроженца штата Джорджия.

Мужчина подошел ближе и подал Пейнтеру руку. Тот ответил на рукопожатие, морщась от боли в ободранных костяшках пальцев.

– Логан Грегори шлет вам большой привет, сэр.

Военный кивнул на догорающие обломки вертолетов.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил Пейнтер.

– Он на связи, хочет поговорить с вами.

Пейнтер шагал к красной палатке за майором авиации Бруксом. Лиза, Анна и Гюнтер хотели последовать за ними, но майор жестом остановил их.

– Подождите, я скоро вернусь, – успокоил Пейнтер товарищей.

Нагнув голову, он вошел в палатку, заставленную оборудованием.

Офицер освободил место у станции спутниковой связи, и Пейнтер взял в руки трубку телефона.

– Логан?

– Директор Кроу? – Голос был слышен так отчетливо, словно Логан находился в соседней палатке. – Рад, что у вас все в порядке.

– Думаю, этим я обязан вам.

– Мы получили ваш сигнал бедствия.

Пейнтер удовлетворенно кивнул: значит, сигнал SOS с его самодельного устройства достиг цели. Повезло как никогда. Короткого сообщения хватило, чтобы засечь место его отправления.

– Пришлось попотеть, чтобы отследить сигнал и получить согласие непальских военных на вмешательство, – объяснил Логан. – Однако нам удалось подобраться достаточно близко.

Логан следил за событиями через спутник, возможно, с того самого момента, когда они ускользнули из замка. Впрочем, подробности подождут. Есть более важные и срочные задачи.

– Логан, прежде чем дать полный отчет, я прошу вас начать поиск. Сейчас я пошлю по факсу изображение татуировки. – Пейнтер жестами показал майору Бруксу, чтобы тот подал ему бумагу и ручку, и быстро нарисовал символ, который обнаружил на руке женщины-призрака. – Выясните, не связан ли знак с террористической организацией, наркомафией… да хоть с бойскаутской дружиной!

– Начну сейчас же.

Нацарапав на бумаге рисунок татуировки с четырехлепестковым клевером, Пейнтер передал листок связисту, и тот немедленно отправил изображение по факсу.

Пейнтер кратко изложил события последних дней. Он был благодарен Логану за то, что тот не задавал слишком много вопросов.

– Факс получили? – поинтересовался Пейнтер спустя несколько минут.

– Держу в руках.

– Отлично. Учтите, это очень важно.

В ответ последовало продолжительное молчание. Пейнтер решил, что связь прервалась, как вдруг Логан смущенно произнес:

– Сэр…

– В чем дело?

– Символ мне знаком. Восемь часов назад его прислал нам Грейсон Пирс.

– Что?!

Логан рассказал о событиях в Копенгагене.

Адреналин постепенно сходил на нет, в голове снова застучало. Борясь с недомоганием, Пейнтер пытался сложить части головоломки в единую картину. За Греем тоже охотились рыцари Короля-солнца, но рожденные под Колоколом в другой стране. Что они делали в Европе? Почему для них так важна стопка старых книг? Грей уже в Германии, продолжает расследование, ищет новые важные сведения…

Пейнтер прикрыл глаза, однако голова заболела только сильнее. События в Европе подтвердили его опасения: кто-то затевает опасное предприятие мирового масштаба. Ситуация развивается слишком быстро и чревата тяжелыми последствиями.

Что же готовят неизвестные враги?

Начать поиски можно и с одного-единственного ключевого символа.

– Символ имеет большое значение, мы должны выяснить, кому он принадлежит.

– Возможно, у меня есть ответ, – прозвучал четкий голос Логана.

– Как? Уже?

– В моем распоряжении было восемь часов, сэр.

Ну конечно, правильно. Пейнтер покачал головой, глядя на ручку, которую сжимал в пальцах, и вдруг заметил кое-что необычное. Ноготь на безымянном пальце исчез. Наверное, он содрал его, когда ударил придурка-альпиниста. Крови не было, осталась только бледная сухая лунка, холодная и лишенная чувствительности.

Пейнтер понял, что это значит. Время истекает. Логан начал докладывать о том, что сумел выяснить, но Пейнтер перебил его:

– Вы передали мою информацию Грею?

– Пока нет, сэр. В настоящий момент с ним нет связи.

Пейнтер нахмурился, сразу позабыв о собственном здоровье.

– Наладьте связь срочно, – приказал он. – Любой ценой. Грей не подозревает, какие силы ополчились против него.

9 часов 50 минут

Вевельсбург, Германия

Монк щелкнул фонариком, и склеп осветил тонкий луч света.

Грей тоже достал из рюкзака фонарь, включил и направил вверх. Вдоль края купола по потолку шел ряд крохотных вентиляционных отверстий, из которых мутноватыми струйками сочился зеленоватый газ.

Многочисленные отверстия располагались так высоко, что заткнуть их не было никакой возможности.

Фиона придвинулась к Грею. По другую сторону колодца, обхватив себя руками, стоял Райан; судя по выражению его глаз, он не мог поверить в реальность происходящего.

Внимание Грея привлекло едва заметное движение: Монк вытащил из кобуры «глок» и прицелился в стеклянную дверь.

– Нет! – крикнул Грей.

Слишком поздно. Монк успел нажать на спусковой крючок. Вслед за громким выстрелом раздался звонкий звук: пуля отлетела от стекла, рикошетом задела одно из стальных вентиляционных отверстий и, выбив из него искру, упала на пол. К счастью, газ оказался негорючим, иначе искра погубила бы их всех. До Монка с опозданием дошло.

– Пуленепробиваемое, – кисло пробормотал он.

– Пришлось принять меры безопасности, – сказал директор музея, все еще стоявший за дверью. – Слишком много неонацистов пытались проникнуть в склеп.

– Подонок, – процедил Монк.

Газ, который был заметно тяжелее воздуха, постепенно добирался до нижней части комнаты. Несмотря на сладковато-затхлый запах, он оставлял на языке кислый привкус. Значит, не быстродействующий цианид – у того запах горького миндаля.

– Держите головы выше, – велел Грей. – Встаньте в центре комнаты, дальше от вентиляционных отверстий.

Пленники сгрудились вокруг ритуального колодца. Фиона нашла ладонь Грея и крепко вцепилась в нее. Потом протянула вторую руку.

– Я стащила у него бумажник, может, пригодится?

Монк посмотрел на ее трофей:

– Молоток! Лучше бы ты ключи стащила.

– Мой отец знает, что мы находимся здесь! – крикнул Райан по-немецки. – Он позвонит в полицию!

Грей отдал парню должное: Райан изо всех сил старался помочь.

Послышался глухой голос. Лицо появившегося за дверью незнакомца скрывало зеркальное стекло.

– Боюсь, твой отец больше никогда и никому не позвонит.

Голос не выражал угрозы, всего лишь констатировал факт.

Райан пошатнулся, словно его ударили, бросил быстрый взгляд на Грея, потом снова на дверь. Пирс узнал голос, Фиона тоже. Ее пальцы сжались: говорил покупатель с аукциона, блондин с загадочной татуировкой на руке.

– Вам никто не поможет. Отсюда нет выхода.

Туман начал застилать глаза, тело будто теряло вес. Грей потряс головой, пытаясь стряхнуть дурман. Убийца прав, отсюда нет выхода, но это не значит, что нужно сдаваться.

Знание – сила.

Грей повернулся к Монку.

– Достань из рюкзака зажигалку.

Монк послушался, а Грей тем временем вытащил из мешка записную книжку и швырнул ее в колодец.

– Монк, кинь туда же копии бумаг, которые принес Райан. Фиона, дай, пожалуйста, Библию.

Напарник и девушка сделали все, как он просил.

– Поджигай, – велел Грей.

Монк щелкнул зажигалкой, зажег одну из ксерокопий Райана и швырнул ее в колодец. Через пару секунд в колодце занялось пламя, быстро поглощавшее бумагу. Дым слегка развеял ядовитый газ. За дверью невнятно переговаривались приглушенными голосами.

Грей поднял вверх семейную реликвию Дарвинов.

– Только мы знаем тайну, скрытую в этой Библии! – выкрикнул он.

Беловолосый убийца, по-прежнему неузнаваемый из-за стекла, ответил с легким изумлением в голосе:

– Доктор Ульмстром показал нам все, что нужно, – руну «человек». Библия больше не представляет для нас ценности.

– Вот как? – Грей поднес Библию к огню. – Мы открыли Ульмстрому только то, что Гуго Хиршфельд написал на задней стороне обложки книги, но не показали, что есть на передней!

После мгновенной тишины голоса взволнованно забормотали. Донесся и женский голос, – похоже, беловолосая сестра-близнец тоже находилась за стеклом. Явственно прозвучало «нет!» Ульмстрома: директор защищался от обвинений.

Фиона обмякла. Монк подхватил девушку, удерживая ее голову выше прибывающего ядовитого газа. Однако Монк и сам нетвердо стоял на ногах. Грей не мог больше ждать.

Чтобы произвести гарантированный эффект на противников, он погасил карманный фонарик и… бросил Библию в костер. Грей всегда считал себя католиком, поэтому невольно ощутил внутренний трепет, совершив столь святотатственный поступок. Старые страницы мгновенно занялись, пламя полыхнуло и взвилось вверх.

Грей набрал в грудь воздуха и постарался придать голосу как можно больше убедительности, чтобы враги поверили его словам:

– Если мы погибнем, с нами умрет и тайна Библии Дарвина!

Он ждал, молясь в душе, чтобы обман сработал. Прошла одна секунда, вторая… Уровень газа повышался, с каждой секундой дышать становилось все труднее. Внезапно рухнул Райан – словно марионетка, у которой перерезали веревочки. Монк хотел поднять его, но упал на одно колено, не справившись с тяжестью тела Фионы. Подняться он уже не смог. Фонарик выпал из его ослабевших пальцев и покатился по полу.

Грей не отрывал взгляда от темной двери. Остались ли там люди? Поверили ли они его словам?..

Перед глазами все померкло, и он провалился во тьму.

17 часов 30 минут

Заповедник Хлухлуве-Умфолози

За тысячи миль от Грея инспектор заповедника пришел в себя.

Сознание возвращалось в сумятице боли и мельтешащих цветовых пятен. Что-то трепещущее, словно крылья птицы, коснулось лица, и он разлепил веки. В ушах звучало пение.

– Очнулся, – произнес кто-то по-зулусски.

– Кхамиси… – позвал женский голос.

Понадобилось время, чтобы догадаться, что это его кличут по имени, которое поначалу показалось незнакомым. Потом Кхамиси услышал стон и с удивлением понял, что стонет он сам.

– Помогите ему сесть, – проговорила женщина, тоже по-зулусски, но со знакомым британским акцентом.

Кхамиси почувствовал, как его бессильное тело приподняли и усадили, оперев на подушки.

Зрение постепенно возвращалось. Хижина, сложенная из темных глиняных кирпичей, тонула в полумраке, и только из окон и сквозь занавеску на входе пробивались лучи света, которые больно резали глаза. Потолок украшали разноцветные высушенные тыквы, кожаные плетеные веревки и ожерелья из птичьих перьев. Воздух в хижине был пропитан необычными ароматами. Под нос Кхамиси сунули какой-то пузырек, запахло аммиаком, и инспектор замотал головой.

Потом он увидел, что к правой руке тянется трубка капельницы с желтоватой жидкостью. С одной стороны его поддерживал за плечо голый по пояс шаман в короне из птичьих перьев; это он пел заклинания и овевал лицо Кхамиси высушенным крылом грифа, чтобы отогнать духов смерти. С другой стороны стояла доктор Пола Кейн. Кхамиси почувствовал, что, кроме влажной от пота, прилипшей к телу простыни, на нем нет никакой одежды.

– Где я… что?..

– Воды, – велела Пола.

Сгорбленный старик зулус немедленно подал ей помятую фляжку.

– Можете держать сами? – спросила Пола.

Кхамиси кивнул, чувствуя, как силы медленно возвращаются. Он взял фляжку и сделал небольшой глоток тепловатой воды, освежившей его неповоротливый распухший язык. А заодно и память.

Сердце забилось сильнее. Он поднял руку, соединенную с капельницей, потрогал забинтованную шею и вдруг вспомнил все: дротик с двойной иглой, черную мамбу, инсценированное нападение змеи.

– Что случилось?

Старик начал говорить, и Кхамиси узнал в нем человека, который пять месяцев назад рассказывал, что видел в заповеднике укуфу. Тогда старику никто не поверил.

– Я слышал, что случилось с мисус доктор. – Он с сочувствием и грустью взглянул на Полу. – Слышал, как ты рассказывал, что видел там. Люди болтали. Пришел в твой дом, чтобы поговорить. Тебя дома нет. Я ждал. Пришли другие люди, я спрятался. Они разрубили змею, мамбу. Плохое колдовство. Я прятался, не выходил.

Кхамиси закрыл глаза, вспоминая, как пришел домой и в него выстрелили отравленным дротиком. Тот, кто на него напал, не знал, что в доме прячется старый зулус.

– Я пошел, позвал людей, – продолжал старик. – Мы унесли тебя тайком.

Рассказ закончила Пола Кейн:

– Мы перенесли вас сюда. Яд едва не убил вас, но медицина – и современная, и древняя – спасла вам жизнь.

Кхамиси перевел взгляд с капельницы на шамана.

– Спасибо.

– Хватит ли вам сил, чтобы идти? – спросила Пола. – Яд поражает кровеносную систему, поэтому необходимо двигаться.

С помощью шамана Кхамиси встал, стыдливо придерживая на бедрах мокрую простыню. Сделав несколько шагов, он весь покрылся потом, зато почувствовал, что мало-помалу начал обретать силу.

Занавеску, закрывавшую дверь, отодвинули, и в хижину ворвался яркий свет.

Уже далеко за полдень… Прикрыв глаза рукой, Кхамиси шагнул за порог.

Инспектор узнал маленькую зулусскую деревеньку на самом краю заповедника Хлухлуве-Умфолози, недалеко от того места, где совсем недавно он и миссис Фэрфилд обнаружили мертвую самку носорога. Кхамиси посмотрел на Полу Кейн. Усталая, с изможденным лицом, она стояла на пороге, скрестив руки на груди.

– Это сделал главный инспектор, – сообщил Кхамиси, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте. – Он хотел заставить меня молчать.

– О том, как погибла Марсия, и о том, что вы видели?

Кхамиси кивнул.

– А что вы видели?

Ее прервал громкий шум – низко пролетел вертолет. От поднятого лопастями ветра зашумели деревья и захлопали занавески на входах в хижины, словно хотели прогнать незваного гостя.

Кхамиси внимательно смотрел ему вслед. Вертолет явно не предназначался для развлекательных туристических вылазок. Доктор Пола Кейн, провожая взглядом летательный аппарат, поднесла к глазам мощный бинокль.

Вертолет пролетел еще немного и опустился. Кхамиси шагнул вперед, чтобы лучше видеть. Пола передала ему бинокль.

– Сегодня весь день летают туда и обратно.

Кхамиси поднес бинокль к глазам. Мощный вертолет приземлился за высокой черной оградой, которая отмечала границу частного поместья Вааленбергов.

– У них там случилось что-то серьезное, – предположила Пола.

Тонкие волоски на затылке Кхамиси встали дыбом.

Он подрегулировал резкость. На закрытых воротах главного входа, которыми пользовались очень редко, красовался старинный фамильный герб – корона и крест Вааленбергов.