Лишнее золото. Судьбы цвета хаки Негатин Игорь

– Внештатный сотрудник службы безопасности?

– Штатный. Просто это не афишируется.

– Ладно, черт с ним, с этим Эндрю. Давай рассказывай дальше про этих мальчиков.

– Я уже почти все рассказал. Именно эти люди постепенно завоевывают ключевые посты. К чему это приведет – не знаю. Мой аналитик высказал несколько предположений, но озвучивать их рано.

– Еще один труп, – хмыкнул Шайя и пояснил: – Твой аналитик…

– Одно могу сказать с полной уверенностью, – Виктор пропустил реплику мимо ушей и продолжил: – Похищение мастер-шлюза, расплодившиеся банды и тому подобная хрень – это их рук дело. Они сильны. Очень сильны. И многое успели сделать. Они почти полностью сменили персонал исследовательского центра в Сан-Антонио. По всей Европе открываются десятки новых станций переправки переселенцев.

– Разве это плохо – дать людям еще один шанс? – спросил я. – Лишних, таких, как я или Карим, на свете не одна тысяча.

– Это сейчас Новый мир – шанс. Сейчас, черт меня побери. А что с ним сделают новые хозяева? Во что он превратится? В полигон?

– Здешний народ в клетку не загонишь, – покачал головой Карим.

– Что? Не загонишь? Целые империи ставили на колени! А тут жалкие четыреста тысяч населения, разбросанных по всей карте. Включи голову, Карим!

– Ты смотри, – я удивленно посмотрел на Виктора. – И эти слова мы слышим от одного из руководителей службы безопасности Ордена? Что с тобой произошло?

– Со мной? – Он медленно повернул голову и посмотрел на меня. – Ничего особенного. Я знаю одно – если меняется власть, то всегда начинаются репрессии. Мне совершенно не хочется попасть под нож.

– Где-то я уже слышал нечто похожее. Опять мир спасать надо?

– Какой, к черту, мир, Нардин?! – Виктор с неожиданной злостью ударил кулаком по колену. – Ты дурак или прикидываешься? К чертовой матери этот мир! Ты о себе думай! Знаешь, почему я дал три недели на подготовку к экспедиции? Потому, что через месяц прибывает новый начальник службы безопасности. И что-то мне подсказывает, что все экспедиции накроются медным тазом. Пусть временно, но их приостановят. По крайней мере, работу вашей поисковой партии – на сто процентов. Джек Чамберс слишком самостоятелен и непредсказуем. Слишком прямолинеен и не любит начальство. Новой власти это не понравится.

– В чем твоя выгода, Виктор? – поднял голову Карим.

– Если вы успеете уйти в экспедицию, то обязательно что-нибудь найдете. Я слишком хорошо знаю Джека – без результатов он никогда не возвращался. Поэтому – ищите и найдите. Нефть, железная руда, уголь, золото… Все что угодно. И если вы вернетесь не с пустыми руками, то и у меня появится шанс не попасть в черный список.

– Экспедиция продлится не один месяц…

– Власть тоже не сразу изменится. У нас есть немного времени и один хороший способ отвлечь власть от перестановки кадров.

– Не знаю, как Нардин, но лично я еще не слышал самого поручения, – подал реплику Карим. – Отправиться в экспедицию – хоть завтра. Только мне кажется, что просто так ты нас не отпустишь. Что для этого надо сделать?

– Вот это уже деловой разговор. Слушайте…

5 год по летоисчислению Нового мира.

Предместье Виго

На деревянном прилавке под полосатым матерчатым навесом лежали огромные гроздья винограда. Даже здесь, сидя в машине, я чувствую этот запах. Их матовые, иссиня-черные ягоды напомнили мне о детстве. Вот мои родители… Мама вытирает лоб тыльной стороной ладони, поднимает взгляд на отца и счастливо улыбается. Летнее солнце Аверона. Франция. Беззаботное, счастливое детство. Как давно это было… Словно и не со мной. Я невольно провожу рукой по губам, словно хочу вытереть виноградный сок, возникший в моих воспоминаниях.

– Что? – переспросил я, не услышав последней фразы.

– Да это так, мысли вслух. Не обращай внимания. – Карим повернул голову и проводил взглядом женщину, выходившую из овощной лавки, – Знаешь, Поль, чем старше я становлюсь, тем чаще свидания напоминают собеседования.

– Да, есть что-то похожее, – рассеянно кивнул я. Голова была забита другими мыслями, нежели очередная юбка, на которую положил глаз мой друг. Рядом со мной лежала пухлая папка с документами. Два досье. Две жизни… Две цели…

– И вместо романтического лепета, – он щелкнул пальцами и потянулся в карман за сигаретами, – банальный допрос. «Ах, как это все интересно! Скажите, а чем вы занимались в Старом Свете, мистер Карим?» И что мне ответить этой накрашенной кукле?

– Прошлое не выбирают…

– Думаешь, что поймет?

– Дьявол! Что это на тебя нашло? Кризис среднего возраста? – Я с удивлением посмотрел на алжирца, развалившегося на соседнем сиденье. В цветастой гавайской рубашке и светлых джинсах, он был похож на одного из тех жизнерадостных шалопаев, которыми полны курортные городишки.

– Может, и так. А может, простая усталость.

– Устал от жизни? А ты кури больше – еще не так устанешь.

– Можно подумать, что ты меньше куришь. Плевать. Пока я сидел в камере, много думал.

– Поздравляю.

– Не утрируй, Медведь, я говорю совершенно серьезно. – Шайя посмотрел на часы и, не меняя интонации, продолжил: – А вот и наш объект. Двенадцать часов десять минут. Что-то он сегодня опаздывает…

– Вижу…

Напротив нас, метрах в двадцати, остановился внедорожник. Из него выбрались два здоровенных парня в легких плащевых куртках защитного цвета. Они настороженно осмотрели улицу и окна прилегающих домов. Прохожие, спешащие по своим делам, тоже удостоились своей порции внимания. Через несколько секунд один из них повернулся к машине и кивнул. Открылась задняя дверь, и нашим взорам предстал дородный мужчина лет сорока. Рыжеватый, с большими залысинами, блестевшими от пота. Даже «шкиперская» бородка не скрывала тройной подбородок. Запястье левой руки украшает массивный золотой браслет. На правой – часы. Да, в его досье сказано, что он левша. Тяжело отдуваясь, мужчина вытер шею ярко-красным платком и вошел в дом.

– И как его до сих пор не убили, – хмыкнул Карим, – с такими-то охранниками.

– Нужды не было, вот и не убили. Ладно, с этим все ясно, поехали, познакомимся с его оппонентом.

– Поехали. Когда встречаемся с Виктором?

– Вечером. В баре «Кальмар». А что касается твоей фразы про усталость… Не бойся прощаться с тем, что не делает тебя счастливым. Понимаешь?

– Это ты про что, Поль?

– А ты подумай, – я завел машину и вырулил на дорогу, – тебе понравится.

Мы проехали узкую улочку и повернули налево. В этом районе много новых домов, многие еще не достроены. Виго стремительно разрастался – городок уже насчитывал около десяти тысяч человек. Жители – выходцы из разных стран, но последнее время появилось много переселенцев из Испании и Аргентины, так что испанский язык слышался повсюду.

Бар, о котором я говорил Кариму, был расположен рядом с рыбным базаром. Думаю, что вы можете представить себе запахи, царящие в этом районе. По вечерам в забегаловке собирались местные рыбаки, торговцы и шлюхи. В полутемном зале было сильно накурено, а под подошвами хрустели осколки стекла. Бармен, с огромным револьвером на боку, протирал грязным полотенцем бокалы, лениво посматривая на скандалящую компанию, расположившуюся неподалеку. Мы сказали ему несколько слов, и нас проводили в комнату на втором этаже.

– Привет, парни, – за столом в гражданской одежде сидел Виктор. – Что будете пить?

– Кофе, – ответил Карим и уселся верхом на шаткий стул. – В этом заведении знают про такой напиток?

– Здесь и будем разговаривать? – удивился я.

– Да, – кивнул наш шеф, – можешь быть совершенно спокоен – нас никто не услышит.

– Кроме тех, кому это положено по долгу службы, – съязвил Шайя.

Виктор недовольно покосился на алжирца, но ничего не сказал. Он неторопливо закурил и продолжил:

– Как понимаю, вы уже ознакомились с вашими подопечными?

– Да, – ответил я.

– Вопросы?

– Какие тут могут быть вопросы? Ты приказываешь – мы исполняем.

– Вот и прекрасно! Значит, на этом и остановимся. – Виктор наклонился и вытолкнул из-под стола тяжелую сумку. – Снаряжение, боеприпасы, оружие. С местом определились?

– Зачем тебе это знать? – быстро спросил Карим.

– Ты слишком горяч, Шайя, – спокойно ответил шеф. – И как ты с таким характером служил в Легионе? Я не собираюсь вас подставлять!

– Ладно, поверю на слово, – задумчиво произнес мой друг. – Тебе это сейчас невыгодно, не правда ли?

– Скорее бы вы в экспедицию ушли… – вздохнул шеф.

– Уйдем, куда мы денемся, – не унимался Карим.

– Зануда…

– Есть немного. И еще – я очень удивлен.

– Я удивлен не меньше, – покачал головой Виктор, несколько секунд молчал и перевел взгляд на меня. – Поль? Неужели не будет вопросов?

– Какие тут вопросы, Виктор. Я не вчера родился. Не надо быть провидцем, чтобы понять твой интерес к этим двум персонам.

– Ну да, конечно, – кивнул он, – я забыл, что Карим работал в порту Гамбурга…

– И это тоже. Так что в твоем решении убрать этих двоих ничего удивительного нет. Войны профсоюзов… Эти парни давно на ножах, и смерть даже одного из них приведет к большой драке за передел территории.

– Порт, – добавил Карим, – это серьезный бизнес. В любом мире.

– Если принять во внимание, что сферы их влияния не заканчиваются Виго, то картина становится еще интереснее, – продолжил я. – Порто-Франко, Нью-Портсмут. Представляю, что начнется, когда мы уберем этих двоих…

– Большая свинья для нового начальства, не так ли? – усмехнулся Виктор.

– Куда уж больше. Зато, пока вы будете гоняться за виновными и усмирять бандитские притоны, никому и в голову не придет заниматься кадровыми перестановками.

– И вы сможете уехать в экспедицию.

– Каждый из нас получает свой гонорар.

– Я рад, что вы это понимаете.

– Ладно, не будем затягивать разговор. Мы все поняли, так что разбегаемся. Когда ты уезжаешь на Базу?

– Завтра утром, с конвоем.

– Удачной дороги.

Мы спустились по лестнице в бар, где гудело безудержное веселье портового кабака. Люди не изменились. Веселятся, пьют и любят так же, как и в Старом Свете. И умирают так же. Что? Моральные терзания по поводу задания? Оставьте, господа! Оставьте эти эмоции новобранцам, блюющим после первого убитого человека. Или второго. Это уж как повезет. Помнится, что Джузеппе Марино держался дольше всех, незлобиво подкалывая «слабых на желудок маменькиных сынков». А потом, когда мы впервые схлестнулись врукопашную с чернокожими парнями из «Фронта национального освобождения», его выдержка исчезла: после боя он оставил на дороге и завтрак, и обед, и ужин. Один из моих сослуживцев – русский по происхождению, вспоминая тот бой, цитировал:

Правда, русской водки у нас тогда не было. Был ямайский ром. Ром и оглушительная пустота внутри. Звенящая. Но мучились мы только на следующее утро. Похмельем. Работа есть работа.

Выйдя на улицу, мы повернули направо и пошли к нашей машине, стоящей неподалеку. Пустынная улочка, освещенная несколькими фонарями и неоновыми сполохами рекламы. Буквы зажигались поочередно, пока название бара не высвечивалось полностью. «Кальмар»… Кто-то из старожилов рассказывал мне, что в этом мире встречаются кальмары размером со спасательную шлюпку. Интересно, это правда или очередная морская байка о неизведанном мире?

Проходя мимо переулка, услышали какой-то шум. Да, так и есть – драка. Дрались парни молча, только иногда слышались короткие реплики и непроизвольные стоны, если удар достигал цели. Я уже повернулся в их сторону, но Карим меня остановил.

– Не стоит, – он покачал головой, – мы не на службе, да и работа ждет. Парни сами разберутся.

– А патруль подберет выживших. – Я покосился в сторону заварушки и поморщился. Двое против шестерых… Недолго им осталось сопротивляться. Сомнут и запинают. Хорошо, что до стрельбы дело не дошло. Не хотят привлекать внимания?

Мы уже повернулись, чтобы уйти, но тут послышался сдавленный крик. Один из оборонявшихся отлетел к стене и сполз вниз, прижимая руки к животу. Светлая рубашка окрасилась бурым, быстро расплывающимся пятном. Послышался отборный русский мат.

– Погоди, – остановился Карим.

– Что?

– Там русские.

– Ты передумал? – усмехнулся я и хрустнул костяшками пальцев.

– Да, пожалуй, мы немного задержимся. Двое против шестерых – это не по правилам.

5 год по летоисчислению Нового мира.

Предместье Виго

Драка быстро закончилась, и мы в ней почти не участвовали. Нападавшие, в количестве шести персон, не отреагировали на предложение Карима «остыть и валить». Точнее – отреагировали, но не так, как им предлагалось. Трое молодчиков развернулись в нашу сторону, и у двоих были ножи. Неприятные на вид железки. Полагаю, что и на вкус не лучше.

Недолго думая Карим бросает сумку на землю, делает шаг направо, чтобы не закрывать мне обзор, и достает из-под рубашки пистолет.

– Стоять!

– А стрелять не побоишься? – нагло усмехнулся один из парней. Он лениво поигрывал ножом и на пистолет смотрел совершенно спокойно. – Район тут глухой, кроме наших приятелей, никто и не услышит. Ведь на куски порежут…

– Да, сынок, они услышат. Конечно, услышат. А вот ты – уже нет.

Быстрая «двойка» в корпус ближайшему оппоненту, и тот заваливается на пыльную мостовую. Делать нечего, и второго поклонника холодного оружия укладываю я. Звякнул выпавший из рук убитого нож, а мы уже держим под прицелом остальных.

– Я же сказал, – рыкнул Карим, – или валите, или валим!

Мы ждем. Терпеливо ждем, когда кто-нибудь из них дернется в нашу сторону. Давайте, ребята, не тяните… В кои веки возникло желание пострелять! Нет, умирать желающих не нашлось, и парни решили исчезнуть. Двое из них медленно выставили перед собой ладони и начали отступать. За ними потянулись остальные. Прошли несколько метров – и убежали. Мы не стали возражать. Черт с ними – пусть живут.

– Держи спину! – бросаю Кариму и быстро проверяю убитых. Шайя прикрывает, не выпуская из виду потерпевших. Кто знает, что может возникнуть в головах у этих избитых мужиков? Ногой отбрасываю в сторону нож. – Этот готов. Чисто! Второй… Чисто! Оба холодные!

Обыскиваю трупы. Ничего особенно интересного. Около пятидесяти экю, пачка сигарет и дешевая одноразовая зажигалка. Два дрянных ножа. Документов, как я и думал, не нашлось. В общем, местная шваль.

Вопреки нашим ожиданиям патруль не появился. Это только в кино, стоит только отгреметь последним выстрелам, на горизонте уже сверкают разноцветные «люстры» полиции. И пожилой инспектор появится из патрульной машины, чтобы по-отечески пожурить главного героя за его привычку класть трупы пачками. Наш шеф не такой… И вмешиваться не станет. И правильно, кстати, сделает. Сами разберемся.

Ждать времени не было – у одного из пострадавших проникающее ранение в живот. Карим наложил повязку, но знаю я такие раны – геморрагический шок в этом мире никто не отменял. Лучше сразу к медикам – и чем скорее, тем лучше.

Второй сильно избит, и видно, что держится только на остатках адреналина. Пока перевязывали его приятеля, он тяжело дышал, прислонившись к стене, вытирая кровь из рассеченной скулы.

Осторожно грузим раненого в наш джип. Он в сознании, но начинает заговариваться и несет непонятный бред. Черт с ним, потом разберемся! Его приятель, хоть и пошатываясь, но до машины дошел сам. Вот и славно! А теперь – к доктору…

Больница, а точнее – портовый медицинский пункт, была расположена в пяти-шести километрах отсюда. Пропетляв по узким улочкам, мы выехали к порту, где и сдали раненого на руки дежурному врачу.

Спустя десять минут мы вышли на улицу и закурили. Со стороны моря подул свежий ветер. Над дверью мерно, с противным скрипом, покачивался фонарь, освещая площадку перед входом. Интересно, почему лампы во всех медицинских учреждениях светят таким неживым светом? Холодным и бесцветным.

– Ну что, добрый самаритянин, поехали? – Карим отбросил окурок и повернулся ко мне.

– Погоди немного, – ответил я.

– Чего именно?

– Надо с врачом пообщаться, чтобы проблем не было, когда трупы обнаружат.

– Подумаешь, трупы. Одним больше, одним меньше. Хотя может, ты и прав. – Он достал из кармана платок и задумчиво вытер подсохшую кровь с ладони. – Дьявол, я еще и рубашку испачкал!

– Напиши жалобу на местных дворников.

– Зачем?

– Мол, плохо улицы убирают. Где это видано, чтобы на улицах кровью пачкаться? Эдак никаких рубашек не напасешься…

– Очень смешно, да, – кивнул Шайя.

Через двадцать минут, когда нам уже надоело ждать, хлопнула входная дверь, и на крыльцо вышел один из пострадавших. Только сейчас, при свете лампы, я смог хорошо рассмотреть этого человека. Точный возраст назвать сложно – ему могло быть и пятьдесят пять, и все семьдесят. Он невысок ростом, но что называется, крепко сшит и плотно сбит. Нетороплив в движениях, но с хорошей реакцией. Худое, аскетичное лицо, упрямые складки между бровей, сетка мелких морщин и плотно сжатые губы. Выдубленная ветрами кожа и холодный взгляд. Есть такой тип людей – они похожи на мореный дуб. Крепкие, до самой смерти.

– Благодарю за помощь.

– Не за что.

– Еще несколько минут – и расписали бы нас. – Мужчина говорил спокойно, без мандража. Видно, попадать в такие ситуации ему доводилось, и не один раз.

– Как твой приятель?

– Лепила сказал, что нормально. Вовремя привезли.

– Лепила? – переспросил Карим и посмотрел на меня. – Это кто?

– Доктор, – усмехнулся мужчина. – А вы, парни, сразу видно, что не из Союза. Хоть и чисто на русском говорите, но не наши.

– Из Франции. Предки жили в России.

– Понятно. Белой акации цветы эмиграции?

– Наверное. Что с этими клошарами не поделили?

– С какой целью интересуешься? – Он тяжело плеснул взглядом.

– Считай, что по служебной надобности. – Я достал из кармана удостоверение. – Поль Нардин, служба безопасности Ордена.

– Гляди ты – служба безопасности! Вот уж никогда бы не подумал, что красные за меня мазу будут тянуть…

– Мне не интересно, что ты думал или думаешь, – перебил его я. Не люблю, когда собеседник начинает говорить таким тоном, словно я ему деньги должен. – Интересуюсь, как ты выразился, с целью уберечь свою задницу от неприятностей. А заодно и твою. И еще… Будь так добр – покажи идентификационную карту.

– Ладно, не кипешуй, Нардин, ксива у меня имеется. – Мужчина достал из кармана рубашки замусоленный, сложенный пополам бумажный конверт. Нашел среди бумаг пластиковую карту и подал мне.

– Проблемы с законом были?

– В этом мире я чист. Можешь в абвере проверить.

– Проверю, если надо будет. Кто были эти парни у бара?

– Фраера. Рамсы малость попутали – делягу за мужика приняли. Сам понимаешь – масть в этих краях не наша, мы воздух погоняли, чтобы вальсом проскочить, да не вышло.

– Вальсом?

– Ну…

– Ничего не понял, но ладно, будем считать, что объяснил. Михаил Демидов, значит, – кивнул я и вернул ему карту. – А приятеля как зовут?

– Аверьяном кличут. Фамилия у него такая – Аверьянов.

– Давно в Новом мире?

– Нет, недавно. Я – около месяца, а кореш мой – и того меньше. И что дальше будет?

– Дальше? – переспросил я. – Ничего не будет.

– А два жмурика?

– Ты имеешь в виду два трупа, у бара? Они на нашей с Каримом совести, нам и отвечать. Если возникнет такая необходимость, конечно. Хотя… очень в этом сомневаюсь.

– Как так?

– А вот так. Добро пожаловать в Новый мир, господин Демидов. Ладно, иди к своему приятелю: может, ему надо что-нибудь. И позови врача, если он освободился.

Демидов внимательно посмотрел на меня, потом на Карима и покачал головой.

– Странные вы, парни.

– Какие есть.

– До этого момента я думал, что знаю русский язык, – удивленно покачал головой Карим, провожая глазами уходящего Михаила.

– Я тоже так думал.

– Таких выражений я не встречал даже у Флегона[49].

– Дьявол их разберет, – я пожал плечами. – Скорее всего, это какой-то argot russe[50].

– Видел у него на руках татуировки?

– Трудно не заметить. Этот старик, как мне кажется, мутный тип. Напомнил обитателей двадцатого округа. Вавилонвиль[51], дьявол его раздери.

– А вот и кавалерия подоспела, – сказал Шайя. – Слышишь?

– Это наш доктор настучал.

– Полагаешь?

– Уверен. Мы же ему не представились, – усмехнулся я и посмотрел наверх. На крыше медицинского пункта покачивалась радиоантенна.

К дому со стороны порта подъезжал джип, украшенный эмблемами Ордена. Он остановился метрах в пяти от нас, и наружу выбрался один из патрульных. Лениво и неторопливо. Водитель остался в машине, держа на коленях автомат. Из кузова выпрыгнул еще один боец и сделал несколько шагов в сторону.

– Предъявите ваши документы, господа…

С этими парнями разобрались быстро. Не знаю, что помогло больше – наши служебные удостоверения или персоны убитых. Оказалось, что очень известные в узких кругах личности. Даже немного странно, что эти головорезы были без огнестрельного оружия и так глупо попались. На обычной драке.

Так или иначе, но патрульный записал наши данные и отправился брать показания у потерпевших. Не знаю, как это у него получится. Что-то мне подсказывает, что эти мужики не много ему расскажут.

21 год по летоисчислению Нового мира.

К югу от Рио-де-Жанейро

– Красиво, да? – усмехнулся рулевой.

– Очень, – признался Никита. Он оперся на пулемет, закрытый брезентовым чехлом, и посмотрел в сторону берега. На горизонте, в синей дымке облаков, виднелась горная гряда.

– Да, парень, это вечная красота. Первый раз в море?

– Несколько раз плавал из Порто-Франко в Новую Одессу.

– На одной из этих железных коробок, которые аккуратно ходят вдоль берега? Это не то. Совсем не то… Плавающие лоханки.

– А вы давно плаваете?

– Давно, – кивнул собеседник. – Даже слишком давно. В Старом мире был моряком торгового флота. Половину жизни провел в море, даже семью не успел завести. Как говорит наш чиф – «вся задница в ракушках». Ходил на сухогрузах, лихтерах, балкерах.

– А как же…

– Очутился здесь? Как и большинство старых переселенцев, – он пожал плечами, – не видел смысла дрейфовать вместе со всеми. Да и океаны в Старом мире загадили. Окончательно и бесповоротно. Как-то у восточных берегов Африки мы наткнулись на огромное поле мазута. Ты не поверишь, парень, но оно тянулось до самого горизонта! Я уже не говорю про остальной мусор, который плавает по океану. Словно это акватория грузового порта где-нибудь на задворках Европы…

– Надеюсь, что в этом мире до этого не дойдет.

– Я тоже на это надеюсь, – кивнул рулевой. – По крайней мере, на наш век хватит свежего воздуха, чистой воды и парусов.

– Вы, как вижу, просто влюблены в эту яхту.

– Да, пожалуй, ты прав. И она этого заслуживает. Вот что я тебе скажу – лучше нашей «Катарины» на западном побережье не видел. В ней есть все, что нужно для комфорта, но и океан рядом. Вот он – только руку протяни! Нет стальных переборок, которые загораживают солнце. Нет вечной духоты тесных кают и стука каблуков по железным лестницам. Может, я слишком романтично отношусь к нашей малышке, но когда она идет под всеми парусами – сам себе завидую.

Через несколько минут Никита оставил рулевого радоваться жизни, а сам спустился в кают-компанию и присел неподалеку от стола. Так, чтобы не мешать старшим «вспоминать молодость», но и не упустить суть разговора. Тем более что время, отведенное на воспоминания, видимо, уже закончилось, и они перешли к делу.

– Вот здесь, – Майкл отставил бокал в сторону и ткнул пальцем в карту, – есть еще одно место.

– Что там? – поинтересовался Нардин-старший.

– Ничего особенного для этого мира, сэр. Небольшая рыбачья деревня. Жителей нет. Несколько покосившихся хижин, развалившийся причал и пяток сгнивших лодок на берегу. Удобная бухта и хорошие глубины.

– Другие варианты?

– Я могу вас высадить в любом месте, сэр! Но эти два – единственные, откуда вы без проблем пройдете к перевалу.

– Мне вариант с деревней не очень нравится, – покачал головой Поль и посмотрел в свою записную книжку. – Давай вернемся к первому варианту. Заброшенную деревню оставим как запасной вариант.

– Как скажете, сэр! Вот бухта, про которую говорили в самом начале. В нее ведет узкий пролив. – Беннет развернул еще одну карту. Самодельную, испещренную карандашными пометками, непонятными значками и надписями.

– Сам рисовал? – поинтересовался Шайя.

– Кто же еще? Конечно, сам. Картографы Ордена не спешат в эти места. Здесь слишком жарко для офисных крыс! Одни боятся оторвать задницу от мягкого кресла, а другие – опасаются за свою драгоценную шкуру. Исследователи Нового мира, мать их так! Что там говорить, – пробурчал Майкл и отмахнулся, – таких людей, как покойный мистер Чамберс, уже почти нет, а скоро – совсем не будет!

– Знакомые интонации, – алжирец довольно хмыкнул, – напоминают старые времена. Эти сказки люди слышат со времен Адама.

– А разве я не прав?

– Прав.

– Хорошей карты нет, и неизвестно, когда появится! Наше западное побережье – не самое популярное место. Да простит меня Господь Бог – здесь задница этого мира. Капитан каждого судна, которое ходит в этих водах, держит в уме сотни мелочей, примет и цифр. И каждый рисует для себя такие вот карты.

– Спорить не буду. – Карим выставил ладони перед собой.

– И правильно сделаешь…

– Так что там с бухтой? – спросил Поль.

– Да, сэр! Итак… Войти в нее можно только во время прилива. Место пустынное. Высокие скалистые берега и небольшой пятачок, где можно сойти на берег, не рискуя свернуть себе шею.

– Проходы к перевалу?

– Узкое, никому не известное ущелье. Его обнаружил один чудак, который жил в этих местах лет пять назад. Ловил рыбу, бил зверя, иногда приходил в Рио. Недавно он умер, так что мы ему не помешаем. У меня были с ним кое-какие дела, и он мне рассказал про этот путь к перевалу.

– А пираты?