Последний вечер Браун Сандра
Эти слова стали живым напоминанием о вечере в библиотеке, когда он согревал ее ступни руками. Их взгляды на мгновение встретились, и она задумчиво посмотрела на камин.
– Не утруждайся. Мне осталось совсем немного, я скоро пойду.
– Я-то останусь, – возразил он, наклонившись к камину, чтобы сложить дрова.
Пока он разжигал огонь, Шелли проверила еще две работы, делая заметки на полях. Она была полностью погружена в расшифровку неразборчивого эссе, когда свет внезапно погас и комната погрузилась в полумрак, подсвеченный огнем камина.
Оторвавшись от листков бумаги, она увидела застывшего Гранта, опустившего руку с выключателя. В неровном свете огня он казался выше, сильнее и мужественнее, чем когда-либо. Было невозможно разглядеть выражение его лица, но решительная походка, с которой он приблизился к ее креслу, выдавала его намерения.
Она высвободила ноги и поставила их на пол, словно собираясь бежать.
– Мне нужно поправить еще одну работу, – робко сказала она.
– Работа подождет. Я – нет. Я жду уже десять лет.
Он встал перед простым глубоким креслом, которое стало ее приютом на этот вечер. В глубине ее глаз, обращенных к нему, танцевали языки пламени. Грант протянул руку, чтобы смахнуть с ее брови непослушную прядь волос. Потом взял ее за подбородок, погладил большим пальцем по щеке, необыкновенно теплой и румяной.
Веки задрожали и сами сомкнулись, когда он дотронулся до ее губ. Они приоткрылись, откликаясь на нежное прикосновение, и кончик пальца проник между зубов, дотронувшись до языка. Увлажненный палец смочил ее нижнюю губу.
Его руки опустились ниже, лаская ключицы. Пальцы погрузили ее тело в сладостное небытие, и она полностью отдалась ощущениям. Как она могла отвечать за происходящее, когда чувствовала себя такой беспомощной?
Но оцепенение покинуло ее, когда его указательный палец опустился по воротнику блузки к глубокому вырезу. Широко распахнув глаза, она взглянула на Гранта и сразу позабыла про осторожность, сдержанность и сомнения.
Его лицо казалось самим воплощением страсти. Глаза горели от желания. Неровное дыхание звучало словно гимн любви, возносящий женщину, которой он дарил свои ласки, до вершин блаженства. Он нежно поддерживал затылок Шелли, пока другая рука неустанно вкушала радость от прикосновения к ее гладкой коже.
Когда он прикоснулся к верхней пуговице блузки, сердце Шелли на мгновение остановилось, чтоб забиться вновь с удвоенной силой. Он помедлил, наслаждаясь мгновением, огнем камина, шумом дождя, восторгом на ее лице, а потом расстегнул обтянутую шелком пуговицу и прижал руку к ее груди, словно пытаясь поймать вибрации сердца.
Вторая пуговица не выдержала его искусных манипуляций, хотя казалось, что они с Шелли лишь неподвижно, безотрывно смотрели друг другу в глаза.
Сперва он провел по кружевной кайме серого сатинового белья указательным пальцем, но вскоре его рука обхватила сочную грудь. Прерывистое дыхание мужчины зазвучало в унисон со вздохами женщины, сливаясь в сладостную мелодию любви, и Шелли невольно улыбнулась.
Его настойчивые ловкие пальцы проникли под белье, он обхватил ладонью полноту ее бюста. Она низко, умоляюще застонала. Больше он не хотел ждать.
Он опустил атласную бретельку, чтобы стянуть с Шелли бюстгальтер. Какое-то время он просто молча любовался пульсирующей белизной ее кожи, и его тихий исступленный вздох вновь заставил ее раскрыть глаза. Он прикоснулся к груди с невероятной осторожностью, изумляясь округлости и совершенству ее формы, что казалась обманчиво маленькой под одеждой, но полностью заполнила его руку. Он поцеловал возбужденный сосок, нежно сжал влажную плоть между пальцами. Из ее груди вырвался полувздох-полустон, она импульсивно наклонилась вперед и поспешно схватила его за руку, чтобы не лишиться сознания от удовольствия.
Ее рука проскользнула к нему под свитер, пальцы пролезли под джинсы. Она прижалась лбом к его животу, извиваясь от сладкой пытки. Он взял ее за затылок и сильнее прижал к себе.
– Грант, Грант, – твердила она в сексуальном экстазе, поймав ритм его ласкающих пальцев. Казалось, его рука бесцельно блуждает, осваивая каждый кусочек ее тела, но он дарил ей все новые волны ни с чем не сравнимой радости.
– Прошу, – взмолилась она и попыталась опустить его вниз.
Наконец он опустился перед ней на колени, обхватил ладонями ее лицо и прижал к себе.
– Шелли, я люблю тебя, – его горячее дыхание опалило ее губы, – и меня ничто не остановит.
Она покачала головой.
– Прошу, не останавливайся.
Уверенными, страстными движениями она обхватила его голову и прижала к груди. Он беспорядочно осыпал ее пламенными поцелуями. Когда он любовно обхватил губами сосок, Шелли инстинктивно выгнула спину. Он обхватил ее и притянул к себе, нежно проведя ладонью вверх и вниз по желобку позвоночника.
Притаившийся в Гранте дикий, первобытный охотник понемногу насытился, и его ласки стали деликатнее: он нежно прижимался к ней губами, лизал языком. Она зарылась пальцами в его волосы, гладила скулы и виски.
– Можно я тебя раздену? – прошептал он ей на ухо.
– Да.
Он стянул с ее плеч распахнутую блузку и снял бюстгальтер. Медленно встал и поднял Шелли, расстегнул юбку, и она упала на пол. Его глаза блуждали по ее телу, и руки следовали за ними.
Он с благоговением накрыл ладонями ее груди, поцеловал желанные губы и снова встал на колени, разглядывая нейлоновые колготки с кружевными трусами. Он поцеловал ее сквозь кружево.
Потом стянул колготки и прикоснулся губами к нагой коже. Его возбуждение достигло такой силы, что он чуть было не порвал колготки, стягивая их с ее ног.
Изнемогая от желания, Грант наслаждался наготой Шелли. Она любовно гладила его по лицу, пока он удовлетворял свое любопытство и исследовал каждый миллиметр ее тела, целовал ее, пробовал на вкус. Он наклонился вперед и прижался носом к треугольнику между ног.
– Грант, – простонала она. Он встал, взял ее на руки и с легкостью понес вверх по спиральной лестнице.
Наверху он поставил ее рядом с кроватью и размашистым движением стянул покрывало. Пылающее желание и искренняя любовь в его взгляде слились в единое целое, он положил Шелли на постель. С неожиданным для себя бесстыдством она приподнялась на одной руке и наблюдала, как он раздевается.
Он быстро стянул с мускулистых бедер нижнее белье, и она восхищенно созерцала обнаженную мощь его тела. Осознавая свою мужественность и красоту, Грант подошел к ней. И возликовал, услышав жаркий шепот:
– Ты прекрасен, Грант. Прекрасен.
Робкие пальцы протянулись к тугому бедру, потом она наклонилась вперед и поцеловала его, сперва неуверенно, затем с силой и агрессией, захватившей его дыхание, его мысли, его жизнь.
– Боже мой, Шелли…
Он повалился на кровать и притянул ее к себе, положив ладонь на поясницу. Мягкость ее живота столкнулась с твердостью его желания. Он провел рукой по ее бедру, и она снова взмолилась. Грант накрыл ее губы своими, нежно пробрался рукой меж бедер и прикоснулся к лону.
Трепетные ласки становились все более смелыми, и она все сильнее обвивала руками его шею и, наконец, с наслаждением выдохнула:
– Мне не верится, что это правда. Это сон? Боже, хоть бы не так.
– Это реальность, любимая. Ты грезишь наяву. Желанная, драгоценная и такая женственная.
– Грант, – простонала Шелли, пытаясь привлечь его на себя.
– Нет, любовь моя, у нас все будет поровну с самого начала.
В порыве страсти она не придала его словам никакого значения. Лишь почувствовала, как сильные руки берут ее за бедра и поднимают вверх, навстречу его желанию. Приняв его член внутрь, она приподнялась, заставляя войти его глубже и плотнее. И растворилась в своих ощущениях, слившись с Грантом в единое целое. Их охватило пламя неистовой гонки, и тот оргазм, который она испытала ранее, когда он распалял ее ласками, повторился вновь, но на этот раз гораздо мощнее, ведь любимый мужчина полностью овладел ею.
Насытившись, они лежали, не расцепляя объятий и не отрываясь друг от друга. Его грудь накрыл шелк ее волос. Грант лениво гладил Шелли по спине.
– Грант, – прошептала она, боясь нарушить блаженный момент, – ты веришь в сказки?
Он глубоко вздохнул, и она почувствовала, как в глубине ее тела вновь пробуждается его желание.
– С сегодняшнего дня.
Глава 7
Грант задумчиво уставился на кусок яичницы, висящий на вилке, и наконец сказал:
– Ты даже не спросила.
Шелли наклонила голову набок и вопросительно на него посмотрела.
– О чем?
Он медленно прожевал еду, проглотил ее и сделал глоток кофе.
– Ты ни разу не спросила, что у меня было с Мисси Ланкастер.
Она посмотрела на пустую тарелку. Шелли не могла вспомнить, когда она в последний раз ела с таким наслаждением и аппетитом. После того как они вместе сходили в душ, она укуталась в синий махровый халат хозяина дома – ей он доходил до колена. Гранта она с трудом уговорила надеть штаны пижамы.
Теперь, взглянув на него после первого совместного завтрака, она вновь с благоговением восхитилась его красотой. Его волосы еще не до конца высохли, кожа на свежевыбритых щеках была особенно гладкой. Волосы на груди вились, образуя причудливый узор, от которого она никак не могла оторваться, хотя полночи изучала его сонными глазами и ослабевшими пальцами. Она прекрасно помнила соленый привкус блестящих капелек пота, что покрывал его всякий раз, когда они занимались любовью. Ее язык слизывал их с его кожи. Она шептала слова любви, запуская пальцы в густые волосы Гранта.
Шелли посмотрела на него долгим, затуманенным воспоминаниями взглядом.
– Какая разница? Как бы там ни было, мое отношение к тебе не изменится. Кроме того, я рассудила так: если бы ты захотел, то рассказал бы мне все сам.
Он поставил чашку на блюдце и накрыл ее руки ладонями.
– Очень мудро с твоей стороны. Послушай, я понятия не имею, какой любовницей была Мисси Ланкастер. Я никогда – слышишь, никогда, Шелли, – не был ее любовником. У нее был другой мужчина.
Она не сразу осознала сказанное.
– А ты был в нее влюблен?
Шелли почувствовала внезапный укол ревности. Она должна была это знать, хотя в действительности боялась и не хотела узнать правду.
Он слегка улыбнулся и покачал головой:
– Нет, мы всегда были просто друзьями. И я тысячу раз пожалел, что оказался таким хорошим другом. Если бы не это, возможно, она была бы жива.
Шелли изумленно вскинула брови.
– Позволь, объясню. У Мисси был роман с одним из членов Конгресса. Он был молод, хорош собой, известен, политически влиятелен… И женат, этакий респектабельный красавчик с тремя детьми.
Шелли неодобрительно нахмурила брови.
– Именно, – согласился с ней Грант, – я считал ее привязанность глупой и неуместной, но она по нему с ума сходила. Как бы то ни было, я поддержал бы любое ее решение. – Он вздохнул. – Когда я поступил на службу к сенатору Ланкастеру и познакомился с Мисси, мы подружились. Я нехотя согласился стать ее постоянным прикрытием и сопровождать ее на встречи с любовником. Схема была проста. Конгрессмен поручал кому-нибудь из помощников отвезти жену домой, сославшись на «срочные дела», и отправлялся на очередное свидание с Мисси.
– И это было только начало, – интуитивно продолжила Шелли.
– Именно. В итоге я начал ухаживать за одной из самых привлекательных незамужних девушек Вашингтона ради удобства ее любовника. После свиданий я отвозил ее домой ранним утром или она брала такси. В любом случае все думали, что она встречалась со мной, а не с женатым членом Конгресса.
Отвращение Гранта к любовнику Мисси было очевидно, как и страдания из-за собственной вины.
– Но что-то пошло не так? – мягко уточнила она. – Почему же Мисси покончила с собой?
– Банально. Она забеременела, и конгрессмен пришел в ярость. А она-то, бедняжка, наивно надеялась, что он бросит жену. Я месяцами твердил ей, что она живет иллюзиями. Она позвонила мне из их секретной квартиры. Когда я приехал, она была безутешна. Когда ее любовник узнал о ребенке, то ограничился деловым предложением: рекомендовал ей тайно сделать аборт. Я завез Мисси домой, посоветовал выплакаться и отправиться в постель. На следующее утро ее нашли мертвой.
Шелли погладила его по руке.
– Почему ты молчал, когда тебя несправедливо обвинили и уволили с работы? Если бы ты рассказал обо всем сенатору, он бы поверил?
– Возможно. Не знаю. Если бы я не назвал виноватую сторону, он бы подумал, что я просто пытаюсь выкрутиться. Если бы сказал, кто виноват, сенатор мог вступить в открытый конфликт с влиятельным негодяем. Я был бы рад, если бы конгрессмен получил по заслугам, но пожалел его жену и детей. Ведь они-то ни в чем не виноваты. Даже Мисси была достаточно взрослой девушкой, чтобы осознавать последствия своих поступков.
– Немногие бы смогли взять на себя ложную вину.
– Не надо вешать на меня ордена, Шелли. Мною двигала апатия, а не благородство. Мне надоели двуличие и клевета. Если мои коллеги смогли поверить, что я такой подлец, то работать мне с ними было ни к чему. Они с готовностью уцепились за версию полиции, что я разрушил девочке жизнь. А значит, мне плевать, что они думают. Я приехал в Вашингтон восторженным юношей, уважающим правительство до фанатичности. Но быстро узнал, что чиновники такие же люди, как и все. Уезжая, я почувствовал себя выше всего этого. Но на самом деле, конечно, это было ребячество чистой воды. На самом деле я ничем их не лучше.
Грант взял ее за руку и потянул к себе. Она встала, обошла маленький столик и приблизилась к нему. Теперь он держал ее за обе руки.
– Если бы ты пришла в мою группу замужней женщиной, сомневаюсь, что это бы меня остановило. Увидев тебя через десять лет после разлуки, повзрослевшей и еще более прекрасной, я бы не позволил какому-то мужу встать на моем пути. Я бы сделал что угодно, сказал что угодно, чтобы добиться тебя и воплотить в реальность мою давнюю мечту, которая осуществилась сегодня ночью.
Она прикоснулась к серебряным нитям на его висках. Голос задрожал от переполнявших ее эмоций.
– Любимый, недолго бы ты старался, бастион рухнул бы в одночасье. К счастью, мне не пришлось выбирать между тобой и мужем. Не думаю, что мораль сыграла бы в этом большую роль…
– Твой муж не смог оценить тебя по достоинству, Шелли. Я знаю. Он не удовлетворял тебя, плохо знал твои тайные желания и фантазии. Я понял это по твоей удивленной реакции на оргазм прошлой ночью.
Она лукаво улыбнулась, подогревая его мужское тщеславие.
– Если ты имеешь в виду, что он так меня не любил, ты прав. Он никогда не целовал мои укромные места и не пытался определить эрогенные зоны. Иногда целовал грудь, но не так, как я хотела и как это делаешь ты.
Шелли сама не понимала, почему говорит с Грантом так откровенно и совсем его не смущается.
– Он не баловался и не играл со мной, не щекотал меня языком под коленками! Не говорил со мной, когда мы занимались любовью, и не прижимал к себе после. Он не мог удовлетворить меня и так и не смог мне этого простить. Ты смог подарить мне радость секса. Мы летали всю ночь напролет! Это было восхитительно, Грант!
Он взял ее руку, поднес ко рту и лихорадочно покрыл поцелуями ладонь.
– Спасибо за эти слова, любимая. Боже, именно этого я и желал. Когда ты растворилась в своих ощущениях, твои брови так смешно поползли вверх, ты была искренне, по-детски удивлена. Я надеялся, что это благодаря мне. Наверное, я эгоистичная скотина, но если мне не досталась твоя девственность, то хотя бы это.
Она любовно провела пальцем по точеным линиям его рта.
– Потеря девственности ничего для меня не значила. Болезненная пытка, без любви и нежности. Прошлая ночь была… – она окинула взглядом стены маленькой кухни, словно могла прочитать на стене искомые слова, – новым рождением. Я стала женщиной.
– Я люблю тебя.
– Я люблю тебя, – тихим эхом отозвалась она. Потом повторила вновь, ведь она носила в себе эти слова десять лет.
Он обвил руками ее за талию и положил голову ей на грудь. Она обняла его и прижала к себе. Они не могли друг от друга оторваться бесконечно долго, окруженные облаком признаний в любви. Когда он заглянул ей в глаза, она прочитала в его взгляде мольбу, откровенное приглашение.
– Все эти разговоры о поцелуях меня…
Он проворно развязал поясок халата, затянутый на ее стройной талии. Халат распахнулся, открыв перед ним соблазнительную наготу.
Руки Гранта настойчиво сжали ее бедра, он опустил голову и припал губами к ее пупку. Его язык проник в мягкое углубление.
– Ты как, в настроении?
Даже если бы она не изнемогала от желания, его жаркие, влажные, нетерпеливые поцелуи на ее животе оказались бы весьма убедительным аргументом.
– Подожди секунду, я должна тебе кое в чем признаться, – прошептала она. – На самом деле это я подумала об этом первой.
– Сомневаюсь.
– Пойдем наверх.
– Нет, останемся здесь.
Неожиданно он схватил ее и посадил к себе на колени.
– Грант, – выдохнула она, – я никогда…
Он игриво улыбнулся, явно довольный собой, и повязал поясок на ее шее.
– Ты всегда была… Ах, Шелли… Отличной студенткой, ты… Да, так… Быстро учишься, – процедил он сквозь стиснутые зубы. Она продемонстрировала талант и неординарные способности к постижению нового, с готовностью приняв его во влажное тепло и размеренно двигаясь в такт его движениям.
– Ты… Отличный инструктор.
Шелли никак не могла погрузиться с головой в скучный учебник по финансам. Целый час она пыталась осмыслить первую прочитанную страницу, но ее мысли витали где-то далеко, а глаза не могли оторваться от мужчины, сидящего напротив. Он внимательно читал книгу, лежащую на коленях.
Она любила его так сильно, что едва вмещала в себя это чувство. Ее потрясла сексуальность Гранта и собственная реакция на его ласки. Ее бывший муж Дерил был врачом и прекрасно знал механизм человеческого возбуждения, но абсолютно ничего не смыслил в романтике и технике любви. Он бы не узнал в женщине, что так беззастенчиво участвовала в любовных играх с Грантом, свою жену, которая всегда лежала под ним апатично и вяло. Он был бы раздавлен, если бы узнал, какой он ужасный любовник. Почему-то ей было приятно об этом думать.
– Ты смотришь в никуда. – Тихие слова Гранта вывели ее из оцепенения.
– Ничего подобного. Я занимаюсь.
– Ага, – с сомнением протянул он.
– И прошу тебя не мешать, – серьезно заявила Шелли.
Он с ухмылкой продолжил чтение.
На улице по-прежнему было холодно и дождливо, и они решили остаться дома. Они вернулись в постель, убравшись на кухне. Сон ненадолго их освежил, но они решили провести день не напрягаясь. Они хотели посвятить драгоценное свободное время только друг другу.
Она неохотно призналась, что должна готовиться к экзамену по финансам. Ему же нужно было написать лекции на следующую неделю, и потому они решили похитить друг у друга пару часов. Перед этим разыгралась сцена, достойная мелодраматического кино.
– Давай вместе сядем на диван. – Он поцеловал ее в ухо.
– Нет. Так мы работать не сможем, это только продлит наши страдания.
– Я не буду к тебе прикасаться, обещаю.
– А я за себя не отвечаю, а потому ничего обещать не могу. – Просунув руки к нему под рубашку, она любовно погладила ладонями его широкую грудь.
– Но мне придется сидеть так далеко, – пожаловался он, – я буду скучать.
– Бесполезно, – вздохнула она, расстегивая его рубашку и покрывая грудь поцелуями.
– Ты боишься, что я тебя отвлеку? Что поступлю примерно так?
Он опустил голову и, сдернув рубашку с ее плеча, провел языком по соску. На Шелли была его старая рубашка с закатанными по локоть рукавами и пара белых гольф по колено: Грант уговорил ее не надевать скучный костюм. Рубашка доходила лишь до середины бедра.
Когда Грант оторвался, мягкий хлопок на месте его поцелуя стал влажным.
– Или так?
Его пальцы поползли вниз по ее животу, пролезли под рубашку и нащупали темный треугольник меж бедер.
– Ах, Грант, – простонала она и, сделав над собой усилие, оттолкнула его. – Уходи!
– Вредина, – проворчал он, отправился в другой конец комнаты и опустился в кресло.
Теперь, час спустя, она знала материал не лучше, чем до этого. Грант отвлекал ее даже на таком расстоянии. Она могла думать лишь о его ласках, о том, как его губы и руки приводили ее к вершинам невообразимого сексуального блаженства. Она должна была сразу понять, что так случится. Разве тот поцелуй десять лет назад, запретный, незабвенный поцелуй, не был обещанием вечной преданности и беззаветной любви этого мужчины?
Она с нежностью думала о прошлом, но старалась не заглядывать в будущее. Шелли боялась здравых мыслей. Что будет с их запретной любовью? Больше всего на свете она желала его. Но, давным-давно поклявшись, что больше никогда не посвятит жизнь мужчине, она сейчас предавала свои интересы. Она с отвращением вспомнила, в кого превратилась после брака с Дерилом, как потеряла всякий смысл жизни и забыла, кто она на самом деле. Стала тонкой тенью без души и духовной жизни.
Грант сказал, что любит ее. Но надолго ли хватит их страсти? Он ничего не говорил об обязательствах. Возможно, она для него лишь средство самоутвердиться, потешить свое мужское эго, лекарство после неудач в Вашингтоне? Как он отнесется к ней после исцеления?
– Теперь ты смотришь в пространство и вздыхаешь, – поддразнил он.
Она заморгала, пока не сфокусировала взгляд и вздох не сменился улыбкой. У них, двух изголодавшихся по взаимопониманию и ласке людей, не было будущего, но сейчас она не хотела об этом думать. Зачем гадать, что и как будет? Не будем тратить драгоценное время!
– Прости, – сказала она, сдалась и захлопнула книгу, – мне пришло в голову, что из-за тебя я впервые провалюсь на экзамене.
Нетерпеливо дождавшись намека на приглашение, он встал со стула, подошел к ней, устроился рядышком на диване и подарил горячий поцелуй.
– Возможно, тебе придется смириться с четверкой.
– Ты закончил с лекциями? – промурлыкала Шелли, когда он оторвался от ее губ.
Вместо ответа он принялся целовать ее в шею.
– Я тут подумал: возможно, мне стоит переключиться на преподавание анатомии и физиологии. У нас будет прорва времени на практические исследования. Ты останешься отличницей.
– Правда? – выдохнула она. Тем временем он уже расстегнул пуговицы рубашки и нежно играл ее соском. Слегка приподнял одну грудь и сомкнул губы вокруг темной вершины.
– Ага, – хмыкнул он, не отрываясь, причмокивая, вновь прильнув к ней и даря изысканное наслаждение. Ее руки скользнули вниз по его спине, легли на обтянутые джинсами бедра, нащупали пуговицу.
– Грант?
– Да, любовь моя, да…
Вдруг они замерли – громко зазвонил дверной звонок.
Он прижался к Шелли лбом и тяжело вздохнул. Позвонили снова. Он виновато посмотрел ей в глаза.
– Не двигайся, – попросил он, поднимаясь с дивана, застегнул джинсы, направился к двери и слегка ее приоткрыл.
– Да? – рявкнул он.
Чарующий смех ознаменовал появление Пру Циммерман.
– Разве так встречают… друзей?
Она повернулась к изумленному Гранту, не заметив Шелли, сидящую в углу дивана, подобрав ноги. Шелли поспешно застегивала пуговицы рубашки, низ которой лежал у нее на бедрах самым красноречивым образом.
Грант не успел застегнуть рубашку, и Пру бесстыдно провела пальцем по пуговицам.
– Я зашла, чтобы попросить список дополнительной литературы к экзамену. Результаты моего теста не так хороши, как я надеялась.
Шелли поражалась наглости этой девушки. Из-под чересчур облегающего свитера Пру торчали соски не обремененной бельем груди. Она, покачиваясь, приблизилась к Гранту, наклонив голову – в собственном представлении она, несомненно, выглядела соблазнительно. Когда ее ладонь скользнула под рубашку, Шелли охватила страшная ревность, и она даже вскрикнула от гнева.
В ту же секунду Грант резко схватил запястье девушки и отдернул от себя ее руку.
Пру повернулась к дивану и наткнулась на возмущенный взгляд голубых глаз. Она бегло оглядела ее домашнюю одежду. От ярости и обиды губы Пру сжались в тонкую линию.
– Мисс Циммерман, я вас любезно прошу больше сюда не приходить и не звонить. Все наши вопросы мы можем решить в пределах аудитории, – жестко проговорил Грант. Шелли испугалась, что он не сдержится и набросится на нее.
– Не стройте из себя дурака, мистер Чапман. Вы прекрасно знаете, зачем я пришла.
– В таком случае ваше поведение не только невежливо, но и оскорбительно. Позвольте напомнить: вы моя студентка, не больше.
– Как и она, – воскликнула Пру, указав пальцем на Шелли – та с трудом сдерживала желание налететь на самозванку и выцарапать ей глаза. Она была готова удавить Пру Циммерман за одно прикосновение к Гранту.
– Что она здесь делает, без одежды, уютно устроившись на твоем диване?
– Тебя это никак не касается, – отрезал Грант. Он взял Пру за плечо и подтолкнул к выходу, потом открыл дверь и выпихнул незваную гостью прочь.
– Коснется, когда я сообщу ректору Мартину, что вы спите со студентками, – пригрозила она, прежде чем Грант успел захлопнуть у нее перед носом дверь и защелкнуть замок.
– Ты можешь в это поверить? – воскликнул Грант, разъяренно перебирая рукой и без того взъерошенные волосы. – Я… Шелли?
Он повернулся и увидел ее побледневшее, напряженное лицо. Несколько секунд назад Шелли трясло от гнева, теперь же она вся сжалась.
– Что такое? – спросил он и бросился к ней. Она сглотнула.
– Ничего, Грант. Ты отвезешь меня домой?
Она начала подниматься, но он остановил ее и заставил посмотреть себе в глаза.
– Посмотри на меня, – потребовал он, когда она попыталась отвернуться, – скажи почему? Почему ты хочешь домой? Черт побери, почему?!
– Потому что… Потому что она права, Грант. Меня здесь быть не должно. Люди подумают…
– Да мне наплевать, что подумают люди, – взревел он.
– Зато мне нет, – крикнула она в ответ.
– Шелли…
Он так крепко обнял ее за плечи, что она вздрогнула.
– Поверь: каким бы осторожным ты ни был, сплетники не упустят возможности ткнуть в тебя пальцем. Люди любят осуждать окружающих, это придает им уверенности в себе. Пытаться угодить всем вокруг – напрасный труд. Это бесполезно, невозможно. Нужно жить, как хочется тебе. Нельзя предавать свое сердце…
– Нет, Грант. Меня с детства учили, что есть мораль и нравственность, правила, которым нужно беспрекословно следовать, нравятся они или нет. Мы с тобой преступаем черту дозволенного. Я прожила в соответствии с правилами морали двадцать шесть лет и не могу мгновенно измениться, – она выпалила это ему в глаза, – если ты не отвезешь меня в университет, к моей машине – я пойду пешком.
– Хорошо. Иди наверх, переодевайся.
Они вышли из дома через несколько минут. Он подождал, пока она выйдет, и запер дверь. Не обращая внимания на дождь, помог ей сесть в машину и выехал на дорогу.
– Моя машина припаркована за Хейвуд-Холлом, – сообщила она, когда он поехал в противоположном от университета направлении.
– Я голоден. До того момента, как ты решила записаться в праведницы, я планировал пригласить тебя на ужин.
– Зачем? В качестве платы за мои услуги?
Он резко повернул голову, и она почувствовала, как на нее сыпятся искры гнева.
– Понимай, как хочешь, – проворчал он.
Лучше бы он дал ей пощечину. Тогда болела бы только щека. Глаза застлали слезы, сливаясь с дождем, стучащим по ветровому стеклу. Она отвернулась, чтобы он не заметил, как она расстроилась, и гордо подняла плечи.
Он привез ее на окраину города, в популярный стейк-хаус. Его простой деревянный фасад сливался с дождливым пейзажем.
– Надеюсь, ты любишь стейки.
– Иди к черту, – выругалась она, открыла дверь и побежала под дождем ко входу в ресторан. Если он решил соблюсти этикет и покормить ее ужином, надо поскорее с этим покончить и отправиться домой зализывать раны.
Она внутренне содрогнулась от его мрачного вида, когда он догнал ее на крыльце и открыл дверь.
– Заходи, – напряженно пригласил он. Она зашла вслед за ним, бросив на него гневный взгляд.
Официантка отвела их к столику у камина.
– Будете что-нибудь из напитков? – спросила она.
– Нет… Да, – одновременно ответили они.
– Мне ничего не нужно, – заявила Шелли.
– Разливное пиво, пожалуйста, – заказал Грант.
Официантка принесла меню, и Шелли его внимательно изучала, пока девушка не вернулась с пивом для Гранта, чтобы принять заказ.
Читать бесплатно другие книги:
