Тень Грановский Антон

5

2 часа до открытия Заповедных Врат

В Москве был поздний вечер. Солнце уже закатилось за крыши домов, и в городе воцарились сумерки. Ветер дул в открытое окно и тихонько шевелил занавески. Небо было обложено тучами. Птицы тревожно метались, и было их много, очень много. Под окном, надсадно завывая, проехала милицейская машина.

«И почему я не могу быть как Егор? – подумал Андрей, глядя на раскачивающиеся ветки деревьев. – Ловил бы сейчас преступников и чувствовал себя полезным членом общества».

Вершинин вздохнул. Хорос запретил ему переноситься в Лагор. Но, в конце концов, кто такой Хорос? Он ведь даже не человек. Какое ему, в сущности, дело до Земли? Миров во Вселенной – сотни, если не тысячи. Одним больше, одним меньше. Ну лишится шеф работы – так найдет другую. С его-то способностями. Как он там говорил.

Андрей напряг память.

«Земля – не самое удобное место для проживания».

Вот-вот. И Менерих говорил что-то такое. «Вы исчерпали свой потенциал. Лучше сгореть в очистительном огне, чем вечно плестись в конце и догонять того, кого тебе никогда не догнать».

Сволочь… Тебя бы самого в этот «очистительный огонь».

Внезапно Андрей почувствовал острую обиду за людей и злость на этих татуированных бессердечных всезнаек, которые обрекли Землю на уничтожение.

Да кто они такие, чтобы рассуждать о человеческом потенциале? Еще неделю назад Андрей даже не догадывался о том, что умеет телепортироваться. И что? Зато теперь он чувствовал в себе силы перенестись куда угодно – хоть на Луну. А кто знает, какие еще способности дремлют в людях? Кто знает, каким талантом обладает самый законченный неудачник, давно поставивший на себе крест? Не каждому ведь повезло нарваться на дефинитор…

Чем дольше Андрей об этом думал, тем он суровее хмурил брови и крепче сжимал кулаки. На ум ему вдруг пришли слова сэнсэя, сказанные еще на первой тренировке: «Меч для кендоки – это не просто палка для битья. Это его совесть. А каждый удар мечом – это поступок».

Андрей разжал кулаки и улыбнулся. Все вдруг стало предельно просто и ясно.

«У каждого человека должно быть предназначение, говорите? Я свое нашел. Прости, Хорос, но это и моя война».

Андрей решительно повернулся к Лизе и Гармате:

– Ребята, я забыл вам сказать. Хорос просил подождать полчаса, а потом. если от него не поступит никаких вестей. отправляться на подмогу.

Гармата тут же вскочил с дивана, будто только и ждал этих слов. Лиза поставила чашку с недопитым чаем на журнальный столик и тоже поднялась со своего кресла. Несколько мгновений Андрей и Лиза молча стояли друг напротив друга, а потом Вершинин обнял Лизу и поцеловал в губы.

Ветер стукнул створкой открытого окна и донес откуда-то запах гари.

– Могу я пойти с тобой? – спросила Лиза, поежившись.

Вершинин посмотрел ей в глаза и покачал головой:

– Нет.

Лиза грустно и понимающе кивнула. Затем перевела взгляд на рыцаря и тихо попросила:

– Гармата, позаботься о нем, ладно?

Лагориец положил ладонь на грудь и торжественно произнес:

– Клянусь, что буду рядом с ним, чтобы ни случилось!

Лиза снова посмотрела на Андрея.

– Не знаю… – сказала она с тревогой. – У меня какое-то предчувствие… Пообещай, что будешь осторожен.

– Обещаю. – Вершинин нагнулся и снова поцеловал Лизу. Затем повернулся к Гармате: – Нам пора, лагориец.

Гармата подошел к Андрею и положил руку ему на плечо.

Лиза горестным жестом вскинула руки и тихо произнесла:

– Андрей, я.

В лицо ей ударил порыв холодного ветра. Андрей с Гарматой исчезли.

Лиза устало опустила руки и посмотрела в окно. Небо продолжало темнеть, и ветер все крепчал. Под окном проехала машина, и из радиоприемника донесся голос диджея:

– Если кто не в курсе – к полуночи в Москве объявлено штормовое предупреждение! Кажется, волна катастроф, прокатившаяся по миру, настигла и нашу столицу. Но, слава богу, сегодня воскресенье, и нам с вами совсем не обязательно выходить на улицу! Жизнь продолжается, друзья! И следующая песня, которая прозвучит в эфире нашей радиостанции, как раз об этом!

Зазвучала музыка, потом автомобиль свернул за угол, и едва начавшаяся песня стихла.

– Лагор! – с улыбкой произнес Гармата и с наслаждением вдохнул холодноватый воздух родного мира. – Отличный день для того, чтобы принять славную смерть!

– Мне больше нравится славная жизнь, – сказал Андрей.

Он огляделся. Это было то самое место, которое он себе представил. Огромный замок Инквизитора Ротгера с башнями, портиком и открытым балконом над ним. Чуть поодаль – высоченный памятник суровому, закутанному в плащ рыцарю.

Заслонив глаза от красного песка, кружащегося в воздухе, Вершинин внимательнее взглянул на памятник, и лицо его озарила улыбка.

– Данко! – крикнул он.

Маленькая фигурка поднялась с постамента.

– Данко, это я! – снова крикнул Андрея и помахал мальчишке рукой.

Фигурка встрепенулась и быстро двинулась к ним. Подбежав к Вершинину, мальчик остановился и уставился на него изумленными глазами:

– Господин Андрей? Это, правда, вы?

– Да, мой друг, это я!

– И вы живы?

– Жив.

Они обнялись. Данко посмотрел на Вершинина и сказал:

– Добрый господин, я слышал, что вас бросили с Башни в ущелье! Значит, это вранье?

– Да нет, не вранье, – снова улыбнулся Андрей. – Просто я оказался слишком крепким орешком.

Данко засмеялся. Затем перевел взгляд на Гармату и, опознав в нем рыцаря высокого ранга, сразу подтянулся и посерьезнел.

– Приветствую вас, храбрый рыцарь! – проговорил он торжественным голосом и церемонно поклонился.

– Привет и тебе, мальчик! – отозвался Гармата и тоже слегка склонил голову.

Вершинин положил мальчику руку на плечо:

– Данко, мы с рыцарем ищем одного человека. Быть может, ты видел его? Он очень высокий, с длинными, темными волосами и смуглой кожей. Держится очень гордо.

Мальчик на пару секунд задумался, а затем кивнул:

– Да, господин Андрей, я его видел. Только он – не человек.

– Я просто оговорился. Где ты его встретил?

– Возле трактира «Мандрагора». Он направлялся туда, и у него был очень озабоченный вид.

– Когда это было? Мальчик слегка смутился:

– Не могу сказать точно. Вы ведь знаете, что время в Лагоре.

– Да-да, я помню, – нетерпеливо кивнул Вершинин. Он повернулся к рыцарю: – Ты слышал, Гармата? Менерих в трактире!

– Нам надо идти, – отозвался лагориец. – Через несколько минут Посланник получит перстень и откроет Заповедные Врата.

Андрей снова взглянул на мальчишку:

– Благодарю тебя, Данко, ты нам очень помог. – Он схватил ладошку мальчика и крепко пожал.

Гармата тоже посмотрел на мальчика и добавил:

– Из тебя выйдет хороший рыцарь, отрок. Учись владеть мечом и поменьше общайся с магами.

Затем оба повернулись и зашагали к трактиру по припорошенной красным песком тропе. Мальчик, глядя, им вслед, вздохнул и уныло проговорил:

– Учись владеть мечом. Как же тут научиться, когда никто не учит?

Из-за крепчающего ветра передвигаться было довольно трудно, но Гармата шагал бодро, и Андрею приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не отставать.

Шли долго и молча. Откуда-то издалека сквозь гул ветра доносились жуткие скрежещущие звуки. Хронофаги не прекращали свою разрушительную работу ни на минуту.

Когда до трактира оставалось метров пятьдесят, перед Андреем и Гарматой, будто бы и впрямь из-под земли, выросли две большие фигуры с оскаленными собачьими мордами. Вершинин выхватил из-за пояса дезинтегратор, но Гармата опередил его. Он дважды махнул мечом, и ликаны рухнули наземь.

– Это мой мир, псы! – презрительно проговорил Гармата и, перешагнув через трупы, зашагал дальше.

Андрей покосился на развороченные морды чудовищ, отвернулся и, не сказав ни слова, последовал за рыцарем.

Убирая дезинтегратор за пояс, он заметил, что на голубоватом дисплее высветилась надпись: «Зарядов больше нет».

Гармата переступил порог трактира первым. Внутри все было в точности так, как в прошлое посещение Андрея. Потемневшие от времени толстые деревянные балки, каменные стены, ряды столов, лавок и кресел. За столами бражничали лагорийцы и пришельцы. Андрей уже успел привыкнуть к необычной внешности выходцев из других миров, поэтому их вид не вызвал у него ни страха, ни изумления.

За высокой деревянной стойкой стоял знакомый трактирщик. Он небрежно кивнул Андрею и Гармате и продолжил меланхолично вытирать полотенцем стаканы и кубки.

Гармата остановился. Губы рыцаря разомкнулись, и он тихо прошептал:

– Менерих здесь.

Впрочем, Андрей и сам уже увидел. Смуглый маг сидел за самым дальним столиком, в глубине каменной ниши. Он был одет в длинный, серый с металлическим отливом балахон. Рядом с ним сидела молодая, светловолосая, необычайно красивая девушка в голубой тунике, опоясанной узким золотым пояском.

Андрей нахмурился:

– Гармата, с ним нет никакого Темного посланника. Только какая-то девчонка.

– Это он, – хрипло и непонятно ответил рыцарь. Тем временем Менерих передал девушке какой-то желтый лоскут, похожий на пергамент. Она скользнула по нему взглядом, кивнула и убрала за отворот туники. «Инструкция!» – понял вдруг Андрей.

Менерих поднял руку и принялся снимать с мизинца перстень, но тот, насаженный слишком плотно, не хотел поддаваться. Девушка, глядя на мучения Менериха, улыбнулась, что-то сказала ему и весело засмеялась.

Андрей смотрел на нее с изумлением. Он представлял себе Темного посланника чудовищем и заранее готовил себя к тому, чтобы не испугаться. А тут – хрупкая девушка. И такая нежная, воздушная, словно это и не девушка вовсе, а сказочный эльф с серебристыми крыльями за спиной.

– Вперед! – тихо воскликнул Гармата и ринулся к ним.

Однако пройти он успел всего пару шагов. Из-за ближайшего столика вскочил худощавый альбинос и вскинул руку. Гармата резко остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие, а затем все его тело покрылось мерцающей коркой льда.

Посетители трактира обернулись и с удивлением и страхом уставились на сверкающий меч Гарматы, который он все еще сжимал в руке.

Маг-мороженщик перевел взгляд на Андрея. Но Вершинин смотрел мимо него. Он видел, как пальцы Темного посланника коснулись перстня. Нельзя было терять ни секунды.

«Есть только один способ побороть страх смерти и стать неуязвимым, – вспомнил Андрей слова тренера по кендо. – Думай о себе как о том, кто уже умер».

Вершинин вырвал из пальцев Гарматы меч, пригнул голову и ринулся к мороженщику. Тот швырнул в Андрея ударную волну ледяного воздуха, но Вершинин увернулся и нанес магу удар мечом в горло.

Еще три мага вскочили из-за столов и преградили ему путь.

«Если удары наносятся правильно, кисти рук почти не напрягаются, и меч, подобно стреле, слетающей с натянутой тетивы лука, сам выстреливает во врагов».

Мерцающий клинок меча несколько раз сверкнул в воздухе, и раненые маги с криками отскочили в стороны.

Через секунду Андрей был возле стола, за которым сидел Менерих. Он повернул голову и взглянул на Вершинина черными бездонными глазами. Волна мгновенного беспричинного ужаса захлестнула Андрея, он разжал руку, и меч со звоном упал на пол.

Менерих снова повернулся к девушке. Ее длинные пальцы сомкнулись на перстне…

Гидрометеоцентр не обманул. К полуночи в Москве начался ураган. Небо затянули багровые тучи. Улицы были пустынны – ни автомобилей, ни прохожих. Спрятавшись в коробках-квартирах, за наглухо задвинутыми шторами, люди добровольно отдали свой город на откуп и разграбление Темным силам.

Лил дождь, и шквальный ветер швырял в стены и окна домов горсти ледяных капель.

На смену грому пришел гул ветра, от которого сами собой стали звонить колокола на храмовых звонницах и колокольнях Москвы. Шум нарастал и приближался.

И, наконец, улицы Москвы содрогнулись, в небе вспыхнула ослепительная молния, и все колокола столицы зазвенели в одном грандиозном устрашающем ритме.

А то, что началось потом, было настолько противоестественно, что никто из отважных зевак, не пожелавших пережидать бурю дома, не мог поверить своим глазам.

Шестиметровый бронзовый памятник Маяковскому с оглушительным грохотом сошел со своего каменного постамента.

Ураганный ветер гонял по улице поваленные рекламные щиты и сорванные с магазинов вывески. Памятник поднял бронзовую ногу и, издав душераздирающий скрежет, шагнул вперед. Потом еще раз и еще.

Несколько человек, не успевшие убежать с пути памятника и попавшие под его бронзовую пяту, остались лежать на земле, превратившись в груду раздавленного мяса и костей. Другие, закричав от ужаса, бросились к укрытиям.

Дойдя до Тверской улицы, памятник повернул к Красной площади и зашагал дальше, сминая огромными бронзовыми ботинками заполонившие улицу автомобили с такой легкостью, словно те были сделаны их бумаги.

В тот же миг на другом конце Тверской улицы раздался оглушительный цокот, и на проезжую часть выехал на своем скакуне бронзовый Юрий Долгорукий.

На безлюдном ВВЦ пришли в движение шестнадцать золотых девушек, украшающие знаменитый фонтан «Дружба народов», а чуть поодаль две грандиозные фигуры Рабочего и Колхозницы спрыгнули с постамента – так, что под их ногами содрогнулась земля.

В реве ураганного ветра и грохоте грозы все памятники Москвы – маленькие, большие, огромные – ожили, словно неведомая сила наделила их способностью двигаться, чувствовать и дышать.

Устроив переполох и до смерти напугав жителей окрестных домов, ожившие истуканы двинулись к центру столицы, сминая и уничтожая всё, что попадалось у них на пути.

По некоторым улицам Москвы пронеслась волна землетрясения, разрушив дома, выбив все стекла и подняв на дыбы асфальт и бетон. Отовсюду слышались людские крики.

Памятник Гоголю, упрятанный во дворе одного из домов, пришел в такое неистовство, что разгромил два близлежащих дома, выхватывал жильцов нижних этажей из квартир и швырял их на проезжую часть.

На Болотной площади двенадцать уродливых фигур, изображающие человеческие пороки, бросились ловить зазевавшихся прохожих. Пойманных они тут же разрывали на куски, восторженно скрежеща бронзовыми гортанями.

Вслед за памятниками обезумели и дома. Некоторые из них вырывали основания из фундамента и с грохотом, подобным грохоту, который издает взорвавшаяся авиабомба, складывались, как картонные коробки, давя жильцов со всей их утварью и мебелью.

Уцелевшие люди метались по улицам, сойдя с ума от ужаса и понимая лишь одно – высшие силы ввергли проклятую землю в пучину ада…

«Перстень нельзя забрать силой! – вспомнил Андрей. – Тот, кто попытается сделать это, обратится в прах!»

Но другого выхода не было – нельзя было терять ни секунды.

Зигзагом, оставив в мозгу огненный след, пронеслась мысль: «Когда вы делаете что-то, вы должны сжечь себя дотла, сгореть, как хороший костер, не оставив никакого следа!»

Андрей стряхнул с себя оцепенение, прыгнул к девушке и быстрым движением вырвал у нее перстень. Сжав его в кулаке, он отскочил в сторону и, машинально втянув голову в плечи, приготовился обратиться в прах.

Ничего не произошло. Девушка повернула голову и взглянула на Менериха холодными голубыми глазами. Менерих растерянно приподнял брови, как бы говоря: «Не понимаю».

– Мерзавец, – холодно и четко произнесла девушка, поднесла ладонь к губам и дунула на нее.

Менерих продолжал сидеть за столом, однако с ним стали происходить жуткие перемены. Словно невидимый ветер обдувал его со всех сторон, тело Менериха стало медленно, крупица за крупицей, а затем все быстрее оплывать и распадаться. Частички плоти и одежды, отрываясь от его тела, растворялись в воздухе.

Менерих, видимо не до конца понимая, что с ним происходит, поднял руку и уставился на нее. Пальцы его, повинуясь потоку ветра, стремительно истончались, словно были сделаны из песка. Менерих перевел взгляд на девушку и хрипло проговорил:

– Прошу тебя, не делай этого. Я все исправлю.

Девушка продолжала смотреть на него холодным, ненавидящим взглядом. Невидимый ветер подул сильнее, и распад ускорился. Прошло несколько секунд, и от Менериха остались лишь потемневший скелет и нижняя часть головы. Рот его в последний раз с усилием приоткрылся, но тут же захлопнулся снова, и оставшиеся части тела, развеявшись в прах, истаяли в воздухе.

Девушка резко повернулась к Андрею и вперила в него взгляд, намереваясь сдуть с поверхности мира так же, как сдула Менериха. Но в этот миг между ней и Андреем соткалась из воздуха высокая сияющая фигура.

– Хорос! – радостно выдохнул Андрей.

Посланница Тьмы вскинула ладонь к губам, но всемогущий шеф «Линии» взглянул на нее спокойным взглядом и громко сказал:

– Я бы на твоем месте этого не делал.

Несколько секунд девушка молчала, как бы размышляя, стоит бросить вызов Хоросу или лучше не рисковать. Затем опустила руку, лучезарно улыбнулась и проворковала игривым, но вместе с тем слегка обиженным тоном:

– Ах, мужчины… Какие же вы обманщики. Никому из вас нельзя доверять.

Хорос усмехнулся:

– Ты ведь не думала, что я позволю тебе забрать перстень?

Блондинка окинула высокую фигуру шефа любопытным взглядом и лукаво прищурилась:

– Ты по-прежнему силен. Менерих ошибся на твой счет.

– Он снова переоценил свои силы, – сказал Хорос. – Так же, как в прошлый раз.

Девушка склонила голову и игриво погрозила шефу «Линии» пальцем:

– Это еще не конец, Хорос. Мы еще встретимся. И в следующий раз я подготовлюсь лучше.

Шеф «Линии» вежливо улыбнулся:

– Я буду ждать.

Девушка засмеялась, прочертила в воздухе пальчиком какой-то знак и исчезла.

В трактир ворвались вооруженные стражники. Хорос повернулся к ним и громко сказал:

– Все в порядке! Я – начальник «Линии»! Стражники, узнав Хороса, почтительно остановились в нескольких шагах от него. Хорос же быстро подошел к застывшему Гармате и положил ладонь ему на голову.

На пол закапала вода. Рыцарь вздрогнул, расправил плечи и посмотрел на Хороса:

– Хо. рос.

Зубы рыцаря застучали, а оттаявшее, продрогшее до костей тело затряслось от холода. Хорос скинул с плеч белый плащ, оставшись в шелковой рубашке, и набросил его на рыцаря.

– Скоро ты согреешься, – пообещал он. Затем повернулся к стражникам и окликнул: —Эй, парни! Отвезите этого рыцаря в тепловую камеру и дайте побольше горячего питья.

Стражники тут же засуетились вокруг Гарматы, стараясь выслужиться перед высоким начальством. Заботливо накинули ему на плечи еще один плащ, взяли под руки и, поддерживая сразу с нескольких сторон, повели к выходу. Гармата повернул голову и жалобно посмотрел на Хороса.

– Ничего, ничего, – сказал тот. – Так надо. Гармата вздохнул и покорился неизбежному. Вскоре стражники и дрожащий от холода рыцарь вышли из трактира. Начальник стражи – мощный и гривастый, как лев, – оглядел посетителей трактира и рявкнул:

– Ситуация под контролем! Занимайтесь своими делами! Скоро здесь все уберут!

Посетители трактира послушно повернулись к своим столам, уставленным едой и выпивкой, и продолжили беседовать и бражничать, словно ничего не случилось.

Хорос внимательно посмотрел на Андрея:

– Мы договорились, что ты не будешь вмешиваться.

– Я не мог позволить моему миру погибнуть, – вымолвил Вершинин.

Шеф кивнул:

– Понимаю. – Затем перевел взгляд на перстень, зажатый у Вершинина в пальцах, снова посмотрел ему в глаза и спокойно проговорил: – Андрей, этот перстень – ненастоящий.

– Что?

– Я подменил его, – пояснил Хорос. – Придал поддельному перстню такой же вид и такую же форму, как и у настоящего.

Андрей посмотрел на перстень, потом перевел взгляд на открытое лицо Хороса и недоверчиво проговорил:

– Но ведь маги чувствовали исходившую от него Силу.

– Верно, – согласился Хорос. – Перстень, который ты держишь в руках – один из тридцати шести артефактов древности. Он меняет местами живое и мертвое и обладает страшной разрушительной силой. Люди на Земле уже почувствовали это.

Во взгляде Андрея, устремленном на Хороса, промелькнула тревога.

– С моим миром все в порядке? – быстро уточнил он.

– Теперь уже да, – кивнул шеф «Линии». – Мне пришлось рискнуть малым, чтобы выиграть в большом. Но теперь всё в порядке. Некоторое время люди будут обсуждать жуткие чудеса, которые им довелось увидеть.

Но потом правительства стран придумают этим чудесам разумное и правдоподобное объяснение. И сегодняшняя ночь перейдет в область мифов, как это не раз уже бывало. – Хорос вздохнул и добавил: – Нам повезло, что маги были не слишком внимательны. Они не заметили подмены, а мы – выиграли время. Вершинин сглотнул слюну.

– Где же тогда настоящий перстень?

– Я спрятал его. И на этот раз надежно.

Андрей нахмурился, обдумал слова Хороса, затем посмотрел на него подозрительным взглядом и недоверчиво спросил:

– Когда вы успели его подменить?

– Когда вы с Володей Чигуром подъезжали к офису. Я был с вами в машине, но вы меня не заметили. Для этого мне пришлось проделать кое-какие фокусы со временем. Фокусы были рискованные, но, как видишь, игра стоила свеч.

Вершинин вздохнул и проговорил упавшим голосом:

– Значит, все было зря.

Хорос медленно покачал головой:

– Нет, Андрей. Перстень не попал в руки Темному посланнику. Это раз. Менерих уничтожен. Это два. Мы с тобой выиграли. Ты и я. – Хорос положил Андрею руку на плечо. – А теперь пора возвращаться домой. Хочешь, чтобы это сделал я или сделаешь сам?

Вершинин посмотрел на фальшивый перстень, махнул рукой и уныло проговорил:

– Чего уж теперь. Давайте вы.

Хорос кивнул и сосредоточенно сдвинул брови. В лицо Андрею ударил резкий порыв холодного ветра, и пол трактира ушел у него из-под ног.