Подозреваемый Кунц Дин
– Есть способ и получше. В стены закачивается концентрированный апельсиновый экстракт. При контакте термиты мгновенно погибают, а дом просто благоухает.
– Апельсиновый, значит. Нужно с этим разобраться.
– Как я понимаю, вы были слишком заняты, чтобы думать о термитах.
Невиновный человек имел полное право задаться вопросом, а что все это значит, и проявить нетерпение, поскольку его ждали в другом месте.
– Почему вы здесь оказались, лейтенант?
– Пришел повидаться с вашим братом, но он не открыл дверь.
– Он вернется только завтра.
– И куда поехал?
– В Вегас.
– Вы знаете, в каком он остановился отеле?
– Он не сказал.
– Вы не слышали дверного звонка?
– Я, должно быть, вышел из дома до того, как вы позвонили. Нужно было кое-что сделать в гараже.
– Приглядываете за домом брата, когда он в отъезде?
– Совершенно верно. А о чем вы хотели с ним поговорить?
Детектив развернулся, чтобы смотреть на Митча.
– В записной книжке Джейсона Остина были телефоны вашего брата.
Митч порадовался тому, что на этот раз может сказать правду.
– Он познакомился с Джейсоном, когда мы вместе снимали квартиру.
– То есть вы не поддерживали отношений с Джейсоном, а ваш брат поддерживал?
– Я не знаю. Возможно. Они и тогда хорошо ладили.
Ночью и утром все оторванные листья и мусор ветром унесло в море. Теперь в воздухе ничего не вертелось, но невидимые порывы ветра покачивали «Хонду».
– Джейсон поддерживал близкие отношения с одной женщиной. Зовут ее Лили Морхайм. Знаете ее?
– Нет.
– Лили говорит, что Джейсон ненавидел вашего брата. Говорит, что ваш брат обманул Джейсона в какой-то сделке.
– Какой сделке?
– Лили не знает. Но одно насчет Джейсона совершенно ясно – честная работа была не для него.
Последняя фраза заставила Митча встретиться с детективом взглядом и изобразить недоумение.
– Вы хотите сказать, что Энсон занимался чем-то противозаконным?
– Вы думаете, такое возможно?
– У него докторская степень по лингвистике, и он – компьютерный гений.
– Я знаю профессора физики, который убил свою жену, и еще знаю священника, убившего ребенка.
Учитывая события последнего времени, Митч более не верил, что Таггарт – один из похитителей.
«Если бы ты раскололся, Митч, Холли уже была бы мертва».
Мог он и не волноваться о том, что похитители держат его под наблюдением или записывают его разговоры. Да, к «Хонде» они могли прикрепить «маячок» и знать, где он находится, но теперь это не имело значения.
Если Энсон был прав, Джимми Налл (мужчина с мягким голосом, которого заботило, оставалась ли у Митча надежда) убил своих сообщников. И теперь сам командовал парадом. Так что в последние часы перед завершением операции Налл наверняка не следил за местонахождением Митча, а готовился к обмену заложницы на выкуп.
Но все это не означало, что Митч мог обратиться к Таггарту за помощью. Джон Нокс, который лежал в багажном отделении «Бьюика», словно в катафалке, трижды умерший от перелома шеи, разрыва пищевода и пули в сердце, требовал объяснений. Ни один детектив из отдела расследования убийств не поверил бы на слово, что смерть Нокса наступила в результате несчастного случая.
И смерть Дэниэля с Кэти тоже требовала объяснений.
Да и Энсона, после того как нашли бы в комнате-прачечной, скорее, приняли бы за жертву, а не за убийцу. И со свойственным ему умением манипулировать людьми он бы достаточно убедительно прикинулся невинным человеком, окончательно запутав полицию.
До обмена заложницы на выкуп оставалось только два с половиной часа. Митч сомневался, что полиция, такое же бюрократическое ведомство, как и любая другая государственная организация, сможет быстро оценить ситуацию и принять необходимые меры для спасения Холли.
Опять же, Джон Нокс умер на территории одного полицейского участка, Дэниэль и Кэти – другого, Джейсон Остин – третьего. Три разные юрисдикции. То есть Митчу предстояло иметь дело с тремя командами бюрократов.
А поскольку речь шла о похищении, к делу, скорее всего, привлекли бы и ФБР.
И стоило Митчу рассказать о том, что произошло, и попросить помощи, его свободу передвижения тут же бы ограничили. После чего ответственность за выживание Холли лежала бы уже не на нем, а на совершеннейших незнакомцах.
Волна ужаса с головой накрыла его при мысли о том, что он будет сидеть сложа руки и ждать, пока правоохранительные органы, пусть и с лучшими намерениями, станут разбираться в текущей ситуации и событиях, которые к ней привели.
– Как поживает миссис Рафферти?
Митч чувствовал, что детектив уже завязал многие свободные концы и теперь только хотел услышать от него подтверждение своих догадок.
Не получив ответа, Таггарт добавил:
– Мигрень прошла?
– Да, спасибо, – Митч явно не смог скрыть облегчения, поскольку Таггарта интересовала лишь мифическая мигрень. – Ей заметно полегчало.
– Но совсем мигрень не прошла? Аспирин – не идеальное лекарство от мигрени.
Митч почувствовал, что ему расставили ловушку, но не знал, какую именно, а потому, скорее всего, не мог в нее не угодить.
– Тем не менее она считает, что для нее нет ничего лучше аспирина.
– Но она и сегодня не вышла на работу, – указал Таггарт.
Место работы Холли детектив мог узнать у Игги Барнса. Сам факт Митча не удивил, а вот мостик, переброшенный от мигрени к работе, настораживал.
– Нэнси Фарасенд сказала, что миссис Рафферти крайне редко берет больничный.
С Нэнси Фарасенд, вторым секретарем в риелторской конторе, Митч сам разговаривал вчера днем.
– Вы знаете мисс Фарасенд, Митч?
– Да.
– Мне показалось, что она отличный специалист. Прекрасно знает свое дело. Очень любит вашу жену, высокого о ней мнения.
– Холли тоже любит Нэнси.
– И, по словам мисс Фарасенд, не было случая, чтобы Холли не предупредила о том, что не выходит на работу.
Утром Митчу следовало позвонить в риелторскую контору и сказать, что Холли больна. Он забыл.
Он также забыл позвонить Игги и отменить все сегодняшние выезды к клиентам.
Одержав триумфальную победу над двумя профессиональными киллерами, он споткнулся, оставив без внимания тривиальные мелочи.
– Вчера, – детектив Таггарт не унимался, – вы сказали мне, что разговаривали по телефону с женой в тот самый момент, когда увидели, как подстрелили Джейсона Остина.
В салоне стало душно. Митчу хотелось опустить стекло.
Комплекция у лейтенанта Таггарта была, как у Митча, но теперь он вроде бы стал больше Энсона. Митч чувствовал, что ему не хватает места, что его зажали в углу.
– Митч, вы уверены в том, что в тот момент разговаривали с вашей женой?
На самом деле он разговаривал с похитителями, и теперь выходило, что, солгав, он набросил себе на шею петлю, которую сейчас Таггарт и затягивал.
– Да, я разговаривал по телефону с Холли.
– Как я вас понял, она позвонила вам, чтобы сказать, что из-за мигрени пораньше уходит домой.
– Совершенно верно.
– И вы разговаривали с ней по телефону в тот момент, когда застрелили Остина.
– Да.
– Это произошло в одиннадцать сорок три. Вы сказали, что это произошло в одиннадцать сорок три.
– Я посмотрел на часы сразу после выстрела.
– Но Нэнси Фарасенд говорит мне, что миссис Рафферти вчера совсем не выходила на работу, потому что позвонила рано утром и предупредила об этом.
Митч не ответил. Он уже чувствовал затянувшуюся петлю.
– И миссис Фарасенд говорит, что вы позвонили ей вчера днем между четвертью и половиной первого.
Салон «Хонды» вдруг сжался до размеров багажника «Крайслера».
– В тот момент вы еще находились на месте преступления, дожидаясь, пока я задам вам вопросы, которые могли у меня возникнуть. Ваш помощник, мистер Барнс, продолжал сажать цветы. Вы помните?
После паузы Митч спросил:
– Помню что?
– Что вы оставались на месте преступления, – сухо ответил Таггарт.
– Помню. Конечно.
– Мисс Фарасенд говорит, что вы, позвонив между четвертью и половиной первого, попросили передать трубку вашей жене.
– У нее отменная память.
– Вот я и не могу понять, почему вы позвонили в риелторскую контору и попросили передать трубку вашей жене через сорок пять минут после того, как, согласно вашим собственным показаниям, ваша жена уже позвонила вам, чтобы сказать, что она пораньше уходит с работы из-за мигрени.
Ветер продолжал раскачивать «Хонду».
Митч уставился на приборный щиток, не зная, что и делать.
– Митч?
– Что?
– Посмотрите на меня.
С неохотой он встретился с детективом взглядом.
На этот раз взгляд Таггарта не пронзал насквозь, не пытался прочитать мысли, как раньше. Наоборот, в нем читалось сочувствие, такому взгляду хотелось довериться.
– Митч, где ваша жена?
Глава 54
Митч вспомнил проулок, каким он был прошлым вечером, залитый алым светом заката, и дворового кота с ярко-зелеными глазами, и как кот, это ему, конечно, показалось, вдруг превратился в птицу.
Тогда он позволил себе надеяться. Его надеждой был Энсон, и надежда эта оказалась ложной.
Теперь небо напоминало замерзшую синеву, они словно находились под ледяным куполом, который позаимствовал цвет у океана, простирающегося на западе.
Дворовый кот давно ушел, птица улетела, ничто живое не двигалось. Резкий солнечный свет, как ножом, очерчивал тени.
– Где ваша жена? – повторил Таггарт.
Деньги лежали в багажнике автомобиля. Время и место обмена определились. Часы отсчитывали оставшиеся минуты. До этого он со всем справлялся сам, выдержал все испытания, подобрался так близко к цели.
Он не только узнал о существовании Зла, зла с большой буквы, но смог куда яснее и отчетливее увидеть мир, в котором жил. Увидел таинственное предназначение там, где раньше видел только живность и растения.
Если все имело цель, то эта встреча, возможно, говорила о том, что ему не следовало игнорировать этого настойчивого детектива.
«В богатстве и бедности. В болезни и добром здравии. Любить, уважать и лелеять. Пока смерть не разлучит нас».
Обеты лежали на нем. Он дал слово их выполнять. Никто Холли ничего такого не обещал. Только он. Ее муж.
Никто не стал бы убивать ради нее, умирать ради нее. Лелеять – означало делать все, что только возможно, ради благополучия и счастья второй своей половины, поддерживать, оберегать и защищать ее.
Возможно, эта встреча с Таггартом состоялась с тем, чтобы предупредить: для защиты Холли он сделал все, что мог; дать знать, что остальное ему уже не под силу.
– Митч, где ваша жена?
– За кого вы меня принимаете?
– В каком смысле? – спросил Таггарт.
– Во всех смыслах. Какое у вас обо мне сложилось впечатление?
– Люди говорят, что вы – человек честный и прямой.
– Я спросил: что думаете вы?
– Раньше я вас не знал. Но у вас железный характер, и вы очень расчетливы.
– Всегда я таким не был.
– Никто не может. Через неделю вы сломаетесь. И вы изменились.
– Вы же знакомы со мной только один день.
– И вы уже изменились.
– Я – не плохой человек. Наверное, все плохие люди так говорят.
– Не столь прямо.
В небе, достаточно высоко, чтобы его не достал ветер, достаточно высоко, чтобы не отбрасывать тень на проулок, с юга на север летел сверкающий в лучах солнца самолет. В этот момент опасности мир, казалось, сжался до размеров автомобильного салона, но получалось, что мир вовсе и не сжался, и число маршрутов между двумя разными местами было бесконечным.
– Прежде чем я скажу вам, где Холли, я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.
– Я всего лишь коп. И не могу идти на сделки.
– Так вы думаете, что я навредил ей?
– Нет, просто объясняю, что к чему.
– Дело в том, что у нас мало времени. И обещание мне нужно следующее. Когда вы узнаете, в чем дело, вы будете действовать быстро, не теряя драгоценные минуты на выяснение подробностей.
– Дьявол таится в подробностях, Митч.
– Когда вы все узнаете, то поймете, где дьявол. Но времени так мало, что я не могу позволить себе тратить его на полицейских бюрократов.
– Я всего лишь коп. И могу обещать только одно – сделаю все, что в моих силах.
Митч глубоко вдохнул. Выдохнул. Сказал:
– Холли похитили. Ее готовы отдать за выкуп.
Таггарт вытаращился на него:
– Я что-то упустил?
– Они хотят два миллиона долларов или ее убьют.
– Вы – садовник.
– Как будто я этого не знаю.
– И где вы сумели бы добыть два миллиона?
– Они сказали, что я найду способ. А потом застрелили Джейсона Остина, чтобы показать мне серьезность своих намерений. Я думал, он просто какой-то человек, прогуливающий собаку, думал, что они убили случайного прохожего, чтобы я лучше осознал, какая опасность грозит Холли.
Прочитать выражение глаз детектива Митч не мог. Они отталкивали его взгляд.
– Джейсон, их сообщник, думал, что они собираются застрелить собаку. Вот так они добились от меня полного повиновения и при этом увеличили долю каждого, потому что теперь предстояло делить выкуп на четверых, а не на пятерых.
– Продолжайте, – шевельнул губами Таггарт.
– Добравшись домой, я увидел, что они все обставили так, будто я убил Холли. Сломив последние остатки моего сопротивления, они отправили меня к брату за выкупом.
– Правда? У него есть такие деньги?
– Энсон однажды провернул какую-то криминальную операцию с Джейсоном Остином, Джоном Ноксом, Джимми Наллом и еще двумя, чьи имена и фамилии я никогда не слышал.
– Что за операцию?
– Не знаю. Я в ней не участвовал. Вообще не знал, что Энсон занимается чем-то противозаконным. И даже если бы знал, эта одна из тех подробностей, которые сейчас вам совершенно не нужны.
– Хорошо.
– Главное в том, что Энсон обманул их при дележе прибыли, и они только гораздо позже выяснили, сколько им тогда удалось наварить.
– Зачем похищать вашу жену? – спросил Таггарт. – Почему сразу не прийти к нему?
– Он – неприкасаемый. Представляет слишком большую ценность для очень важных и очень крутых людей. Вот они и решили добраться до него через младшего брата. Меня. Они решили, что он не захочет лишать меня жены.
Митч думал, что последнюю фразу произнес совершенно бесстрастно, но Таггарт, похоже, уловил подтекст.
– Он не дал вам денег.
– Хуже, он сдал меня другим людям.
– Другим людям?
– Чтобы они меня убили.
– Ваш брат?
– Мой брат.
– Почему они вас не убили?
Митч не отвел глаз. На кону стояло все, и он не мог рассчитывать на содействие, утаив слишком многое.
– Что-то у них пошло не так.
– Господи Иисусе, Митч!
– Вот я и приехал сюда, чтобы повидаться с братом.
– Встреча получилась та еще.
– Без шампанского, но он передумал и решил мне помочь.
– Дал вам деньги?
– Да.
– И где сейчас ваш брат?
– Он жив, но ограничен в передвижении. Обмен назначен на три часа, и у меня есть основания верить, что один из похитителей убил остальных. Это Джимми Налл. Теперь только он держит Холли.
– Как много вы еще не рассказали?
– Большую часть, – честно признал Митч.
Детектив через ветровое стекло смотрел в проулок.
Из кармана пиджака он достал цилиндрическую упаковку карамелек. Вскрыл ее, достал одну. Подержал между зубами, пока закрывал упаковку. Все это походило на ритуал.
– Так что? – спросил Митч. – Вы мне верите?
– У меня детектор лжи, который больше моей простаты, – ответил Таггарт. – И он не звенит.
Митч не знал, испытывать ему облегчение или нет.
Если бы он поехал один, чтобы выкупить Холли, если бы они оба погибли, ему бы не пришлось жить, осознавая, что он ее подвел.
А вот если власти взяли бы проведение операции на себя и Холли погибла, тогда совесть не дала бы ему покоя за то, что он переложил ответственность на других.
Ему пришлось признать, что в одиночку ему не справиться, его напарницей выступала судьба. Он должен был сделать то, что казалось правильным, и надеяться, что все делает правильно.
– Что теперь? – спросил он.
– Митч, похищение – это федеральное преступление. Мы должны поставить в известность ФБР.
– Я боюсь осложнений.
– Они профессионалы. Такого опыта по части этих преступлений нет ни у кого. Да и потом. Поскольку у нас только два часа, они не смогут прислать команду специалистов. Скорее всего, захотят, чтобы мы взяли проведение операции на себя.
– Я должен радоваться или огорчаться?
– Мы тоже многое умеем. У нас отличный спецназ. И есть опытный переговорщик, который не раз вытаскивал заложников.
– Слишком много людей, – обеспокоился Митч.
– Руководить операцией буду я. Вы думаете, я люблю, когда вокруг много стреляют?
– Нет.
– И вы думаете, что я не могу обойтись без подробностей?
– Я думаю, что у вас как раз все может получиться.
Детектив улыбнулся.
– Тогда мы вернем вашу жену.
Он потянулся через консоль, повернул ключ и вытащил его из замка зажигания.
– Зачем вы это сделали? – изумился Митч.
– Я не хочу, чтобы вы передумали и решили спасать ее в одиночку. Это не лучший для нее вариант, Митч.
– Я принял решение. Мне нужна ваша помощь. Вы можете доверить мне ключи от автомобиля.
– Еще доверю. Я всего лишь искал вас здесь, вас и Холли. У меня тоже есть жена, которую я люблю, и две дочери, я рассказывал вам о дочерях, поэтому я понимаю, что сейчас творится у вас в голове. Доверьтесь мне.
Ключи исчезли в кармане пиджака. Из другого кармана детектив достал мобильник.
Включая телефон, раскусил то, что осталось от карамельки. Сладкий запах наполнил салон.
Читать бесплатно другие книги:
