Королевский стрелок Соболев Сергей

– Тогда почему не пресекли? – бросил реплику представитель Администрации президента. – Где уголовные дела?

– Заводили дела, но… – генерал полиции развел руками. – У этой структуры очень мощное лобби! Любая наша попытка «просветить» холдинг наталкивалась на мощнейшее противодействие! Были сняты с должностей или переведены на другое место службы несколько наших сотрудников! А трое, включая начальника оперативного департамента, оказались под следствием! Главы двух областных управлений, пытавшиеся прикрыть транзитный коридор через порты Калининграда, Санкт-Петербурга и другие балтийские порты, тоже под сильнейшим нажимом лишились своих должностей…

– Прокуратура? Таможня? Пограничники, наконец?!

– «Фармакомовским» удалось либо подкупить ряд сотрудников этих ведомств, либо проводить свои операции по таким схемам, когда поймать их за руку крайне сложно.

– А откуда стало вообще известно об этой «атипичной угрозе»?

– Отчасти благодаря прослушке. Мы осуществляем ее совместно с коллегами из ФСБ в рамках вновь открытого дела по некоторым эпизодам, которые касаются ввоза «дочками» этого холдинга несертифицированных или некачественных препаратов из-за рубежа. Отчасти благодаря случайности… Неделю назад в Калининграде был задержан сотрудник нашей службы. Ему инкриминировалось двойное убийство…

– Хорошенькое дело?! – хмыкнул куратор. – Еще один киллер в погонах?

– Нет, дело целиком сфальсифицировано. Этот сотрудник, возможно, сам того не до конца понимая, копнул там на месте… Слишком глубоко копнул! В его распоряжении оказалась ампула с неким препаратом…

– Тот самый, из-за которого мы здесь собрались?

– Не совсем так, – сказал генерал полиции. – Препарат попал сначала к некоему драгдилеру Синицыну, затем через капитана полиции Костина, которого обвиняют в убийстве и держат в заключении в СИЗО, к его девушке, а от нее уже к нам. Это антивирусный препарат нового поколения. Как и всякая вакцина, даже если он не сертифицирован и не содержится в отечественном и зарубежных реестрах, не представляет собой опасности…

– А что тогда представляет собой угрозу?

– Штамм. Иначе говоря, вирус или инфекционная болезнь, для предотвращения заболевания которой с очень большой долей вероятности смертельного исхода и создана эта неизвестная нашим ученым-вирусологам, но вполне «читаемая» комбинированная вакцина.

В аэропорту Домодедово обьявили посадку на рейс КД995 Москва – Калининград. Малиновский видел, как его коллега, пройдя через арочный металлодетектор (кейс просветили на установке X-ray), последним из пассажиров оказался в «стерильной зоне». Все, скрылся из виду…

Малиновский судорожно вздохнул. Не хотел бы он сейчас быть на месте Романа. Не хотел бы он лететь на борту Boeing 737 прямиком в преисподнюю, двери которой вот-вот могут распахнуться. Неужели Рома не понимает, куда все катится?! Вроде бы не глупый малый… С другой стороны, а что он, собственно, должен «понимать»? Есть только догадки. Есть интуиция. А шестое чувство у разных людей и развито по-разному.

Впрочем, ему, Игорю Малиновскому, и на своем-то месте было паршиво. Вчера чуть не прокололся перед женой, чуть не сболтнул лишнего. А может, и сболтнул… Это как посмотреть.

Малиновский уже хотел отправиться к выходу из терминала, чтобы пройти к машине, где его ожидает личный шофер. Но у него после вчерашнего был такой сушняк, что даже губы потрескались, как у бредущего через безводную пустыню путника.

Он подошел к стойке небольшого бара.

– Бутылку минеральной воды без газа. Только холодной!

Девушка хотела налить ему из пластиковой емкости воды «Эванс», но он сам взял бутылку и сам налил себе в стакан.

С жадностью выпил.

Вчера он, надо сказать, сильно перепил. Как говорят разведчики, был «на грани провала». После инструктивной беседы с «куратором» (один из директоров холдинга, бывающий в Москве наездом, проживающий большей частью в Будапеште), которая завершилась около восьми вечера в их головном офисе, Малиновский отправился в свой загородный дом. Когда водитель привез его в коттеджный поселок близ Апрелевки, Малиновский, устроившийся на заднем сиденье «Лексуса», успел опустошить обе походные фляжки емкостью по двести пятьдесят миллилитров, заряженные первоклассным «молтом» – Whisky Grand Macnish Pure Old…

Когда он вошел в дом, Лариса в компании с няней укладывала четырехлетнего отпрыска Максима в постель. Малиновский с трудом дождался момента, когда она вернулась из детской, – ему нужно было поговорить с женой. По ходу выпил еще пару «дринков». Что удивительно: пил много, но не пьянел. А не пьянел потому, что было страшно… До жути страшно.

Ну и вот когда Лариса наконец соизволила выйти к нему, он объявил: «Завтра вы с Максимом улетаете в Прагу! Билеты для вас я уже заказал. Оттуда, через сутки примерно, вылетите в Лондон! И там будете ждать моего приезда…»

Жена, естественно, взвилась, попыталась устроить скандал. Напомнила, что у ее отца, тестя Малиновского, в прошлом высокопоставленного «белодомовского» чиновника, через три дня юбилей (ему исполняется шестьдесят). И что она, а также ее сын, не говоря уже о самом Игоре, просто-таки обязаны присутствовать на этих торжественных юбилейных мероприятиях…

Малиновскому понадобились почти два часа времени и все его личное обаяние (а Лариса вышла за него по большой любви), чтобы уговорить супругу не поднимать кипиш, не звонить папочке с жалобами на мужа, а сделать именно так, как он требует. В ее же интересах, в интересах сына и всей их семьи.

Похоже, он сильно напугал Ларису, когда приводил ей доводы в пользу принятого им решения…

«Ты мне все это говоришь, потому что выпил? – спросила Лариса. – А вот те инъекции вакцины, которые нам сделали с Максимом, когда приезжал ваш человек… это разве не от свиного гриппа?»

«Свиной грипп – это мелочь, это просто легкий насморк! – ответил Малиновский. – Не спрашивай меня, откуда я знаю. И что именно я знаю!»

«Что-нибудь опасное, Игорь? Теракты? Война? Эпидемия?»

«Я сам только сегодня начал врубаться, куда все катится и что может произойти уже в ближайшие день или два! Надо валить отсюда, Лариса! Вы с Максимом, как я уже сказал, отправляетесь завтра же. Полетите предпоследним рейсом на Прагу в восемь вечера!»

«А ты?»

«Надеюсь, что успею вырваться. Я подъеду позже, встретимся уже в Лондоне. Так что собирай чемоданы, дорогая! О том, что слышала от меня, никому ни слова! Особенно родителям! И еще. Провожать вас с Максимом я не приеду – в аэропорт вас отвезет наш шофер!..»

Малиновский, в душе которого поселился страх, в чем-то был прав. Он, сам не зная того, уже около месяца находился под колпаком у спецслужб. Разговоры одного из руководителей «дочки» фармацевтического холдинга прослушивались с санкции суда. А его собственный дом близ Апрелевки после визита двух сотрудников газораспределительных сетей в минувшую пятницу был напичкан «жучками»…

Малиновский вышел из зала бизнес-класса, на ходу набирая номер мобильного Ларисы. Решил позвонить супруге и спросить, все ли в порядке, собрала ли в дорогу вещи.

В этот момент кто-то сильно толкнул его в плечо…

– Эй, полегче! – буркнул Игорь проходившему мимо мужчине. – Смотри, куда прешь!

Спустя пару мгновений он остановился как вкопанный: только что в его правой руке была «Верта»… А теперь ее нет!

– Держи вора! – крикнул кто-то от входа. – Он телефон выхватил! Не дайте ему убежать! Милиция!

Малиновский увидел, как двое людей в милицейской форме схватили за руки какого-то парня в коричневатой куртке. Этот тип, кажется, толкнул его отнюдь не случайно?! Выхватил, гад, дорогой телефон и попытался скрыться под шумок. А не вышло!

К Игорю через зал направились двое милиционеров и какой-то мужчина в штатском.

Один из сотрудников представился. Потом спросил, глядя на Малиновского:

– Это у вас, гражданин, только что украли мобильный телефон?

– Да, у меня.

– Пройдемте в служебное помещение! Надо составить протокол!

Малиновский отрицательно покачал головой.

– То, что поймали, – хорошо! Но у меня совершенно нет времени. Если вас не затруднит, верните мне мою «Верту»! А сами уже разбирайтесь с этим негодяем.

– Закон есть закон! – строго сказал сотрудник. – Это займет всего две или три минуты! Здесь рядом! Вот дверь, нам сюда!

Малиновский и сам толком не понял, какого лешего он согласился на требование местных ментов оформить этого мелкого воришку…

– Только побыстрей, пожалуйста! – сказал он, когда эти трое ввели его в какое-то помещение, где из мебели имелись лишь стол и два стула. – У меня совершенно нет времени!

Двое «ряженых» взяли Малиновского под руки и жестко усадили на стул. На руках Игоря вдруг защелкнулись наручники.

– Эй, эй! Что тут происходит?! Вы что, с ума сошли!

Мужчина в штатском, которому с виду было под сорок, чуть передвинул другой стул и уселся напротив задержанного.

– У нас тоже мало времени, Малиновский!

– Что? Не понял?! Что вы имеете в виду?

– Есть два сценария дальнейших событий – выбор за вами.

– Какие еще сценарии?! Что за ерунда?! По какому праву…

Мужчина в штатском посмотрел на него своими прозрачными серыми глазами.

– Рот закрой! И слушай… У вас есть двадцать минут, Малиновский! Сценарий первый. Мы договариваемся с вами. И тогда вы в темпе отвечаете на наши вопросы и соглашаетесь на сотрудничество под нашим контролем.

Лицо Малиновского сначала стал красным, даже багровым, а затем кровь отхлынула, и он стал быстро бледнеть.

– В этом случае мы дадим вам вот эту капсулу, – мужчина разжал правый кулак и продемонстрировал оранжево-коричневую капсулу. – Вам ведь не оперировали аппендицит?

– Аппендицит? Что?.. А-а… Нет.

– Когда вы примете этот препарат, а вы это сделаете в случае благоприятного для вас исхода нашей беседы, то уже спустя несколько минут почувствуете резь и сильные боли в животе. Предупреждаю сразу: боли будут реально очень сильными и резкими!

– Но…

– Повторяю, симптомы будут те же, что и при сильном приступе аппендицита. Вы еще не успеете даже выехать из паркинга возле аэропорта, когда вас скрутит так, что не будет мочи терпеть.

– Но почему?.. За что? И кто вы такие?!

– Органы, мать твою! – гаркнул «штатский». – Мы прослушиваем вас, «фармакомовцев»! Вы у нас под колпаком! И если ты, Малиновский, будешь тут хвостом крутить и изображать из себя целку, то получишь вот эту капсулу!

Спецслужбист, разжав кулак левой руки, продемонстрировал ему капсулу черного цвета.

– И тогда ты умрешь от инсульта! От кровоизлияния в мозг! И из этого вот кабинета тебя повезут уже не в больницу, где ты мог бы под нашим контролем пробыть ближайшие два или три дня, а прямиком в морг!

Спецслужбист поднялся со стула и подошел к поникшему, находящемуся в полуобморочном состоянии сотруднику фармацевтического холдинга.

– И учти! Толку от твоего молчания будет ноль! Если ты не согласишься сотрудничать с нами, то наверняка согласится твой коллега Легостаев, которого, если ты решишь героически умереть за долбаный коммерческий интерес, за бабло и по причине собственной глупости, мы вынуждены будем принять по прилете в Храброво! И вести дальнейшие переговоры по теме будем уже с ним! Или с теми двумя, которых вы отправили в Янтарный край еще вчера, они у нас тоже на прицеле!

Сказав это, старший еще раз продемонстрировал обе капсулы, оранжево-коричневую и черную.

– Выбор прост. Либо живи сам и дай шанс другим. Либо сдохни как собака.

После визита в СИЗО главы УФСКН Бекетова прошло около полутора суток. Подследственного Костина за все это время ни разу не вызвали на допрос. Из камеры «улучшенной планировки», куда его перевели из каменного мешка, где он провел почти неделю, его выводили несколько раз. На осмотр к медику (это был другой врач, не тот, что осматривал его в первые дни заключения под стражу), на прогулку во внутренний дворик и в санитарный блок, где он наконец смог принять душ…

Тогда же, сразу после странного свидания с генералом, в четырехместную «еврокамеру» с телевизором, приставкой для видеоигр, CD-проигрывателем и холодильником принесли сумку и два пакета. В сумке обнаружились спортивный костюм, два комплекта нижнего белья, две пары носков и тапочки. А также три полотенца, банное и два размерами поменьше, и предметы личной гигиены. Пакеты были нагружены провизией и напитками. Круг копченой колбасы, ветчина, сыр, баночка икры, две упаковки с нарезанным хлебом, белым и черным, сливочное масло. А еще несколько плиток шоколада, маринованные огурцы, персики, гранат, дыня, четыре упаковки мультивитаминного сока…

Выполняя просьбу (вернее, приказ) генерала Бекетова, Костин прекратил голодовку. Песню про бедового королевского стрелка он тоже не заводил и более не метался по камере, как тигр в клетке. Его по-прежнему держали взаперти. Он по-прежнему не свободен, обвинение не снято, дело не закрыто. Из коридора, как и прежде, доносятся звуки шагов и реплики вертухаев. Через узкое, как бойница, окно виден лишь клочок блеклого прибалтийского неба.

Но ситуация теперь уже не казалась подследственному Костину, обвиняемому в убийстве двух граждан, такой уж беспросветной, безнадежной, как в первые часы и первые дни после его задержания.

Загремела связка ключей, дверь ПКТ распахнулась. В камеру вошел прапорщик внутренней службы. Еще двое сотрудников ФСИН – эти были незнакомы Костину – остались стоять снаружи, в коридоре.

Костин сидел на шконке – ближней к окну. Прапорщик, вместо того чтобы поднять сидельца, вместо того, чтобы показать, кто в казенном доме хозяин, вежливым, обесцвеченным нейтрально-служебными интонациями голосом произнес:

– Гражданин Костин, вам тут комплект одежды принесли! Переодевайтесь! И поторопитесь: внизу товарищи ждут!

Гражданина Литвы Нестерова, взятого под стражу прямо в гостиничном номере, после составления протокола о задержании поместили в камеру предварительного заключения одного из райотделов милиции.

В одиннадцать за ним приехал транспорт. Еще спустя тридцать минут Стаса Нестерова уже оформляли в спецчасти областного следственного изолятора.

Процедура оформления заняла десять минут. Двое сотрудников СИЗО сопроводили задержанного в административное крыло изолятора, в блок, где находятся следственные кабинеты. Запястья Стаса по-прежнему были окольцованы наручниками. До настоящего времени обвинение ему так и не предъявили. Если, конечно, не считать того заявления в устной форме, которое сделал старший следователь Шаврей в номере отеля «Калининград».

Стас еще в гостинице, когда на него надели браслеты, потребовал, чтобы о случившемся проинформировали консула Литвы в Калининграде и области. Затем он повторил это требование в ОВД. Его заверили, что все будет сделано. Но его встреча с консулом (кстати, вряд ли тот извещен о секретной миссии Стаса) пока что не состоялась.

Нестерова ввели в казенное помещение. В кабинете с зарешеченным окном его ожидали двое мужчин, одетых по форме. Оба – в звании подполковников юстиции. Одного из них Нестеров сразу признал: старший следователь Шаврей, знакомый ему по задержанию и обыску в отеле. Другой, невысокий лысеющий субъект с холодными глазами иезуита, представился сам:

– Старший следователь по особо важным делам подполковник юстиции Михеев Федор Николаевич! Я являюсь руководителем оперативно-следственной группы, расследующей ряд преступлений, совершенных на территории нашей области и за ее пределами. С моим коллегой вы, господин Нестеров, как я понимаю, уже знакомы?

Стас, которого сотрудник СИЗО подтолкнул в спину, сделал пару шагов к столу. Шаврей стоял, скрестив руки на груди, у зарешеченного окна. «Иезуит», поднявшись из кресла, уселся на край стола.

– Прикажете снять наручники? – поинтересовался сотрудник СИЗО.

– Мы сами тут разберемся. – Михеев кивком указал на дверь. – Ну-с, гражданин Нестеров, – продолжил важняк уже после того, как закрылась дверь за сотрудником изолятора, – что скажете? Вы не стойте, присаживайтесь! Может быть, сделаете признательное? Тем самым вы сильно облегчите себе жизнь.

– О чем идет речь, я не понял? – сухо поинтересовался Стас. – Меня уже восемь часов держат в наручниках и под стражей! А никакого обвинения в установленном законами вашего государства порядке мне так и не было предъявлено!

– Вон как он заговорил! – Шаврей криво усмехнулся. – Нестеров, здесь вам не в «европах»! Хватит валять дурака! Вы человек бывалый, опытный! Выкладывайте-ка все начистоту… Это в ваших же интересах!

– Господин Нестеров, вы задержаны с санкции суда, – подал реплику Михеев. – Пока что на десять суток. Если уж вы такой знаток российского законодательства, то должны знать, что у следственных органов есть в запасе эти самые десять суток! Для того чтобы предъявить вам обвинение в совершении того или иного преступления в рамках расследуемого уголовного дела! У нас уже сейчас имеется достаточно улик и свидетельских показаний, чтобы как минимум предъявить вам обвинение по двум статьям УК! По сто пятой, а также и по двести десятой! Да, да, не удивляйтесь: помимо соучаствия в убийстве двух и более лиц, вам также будет предъявлено обвинение в организации преступного сообщества!

– Международного преступного сообщества! – уточнил Шаврей. – А именно, преступной организации, члены которой действуют на территории стран Балтии и Российской Федерации!

– Не понимаю, о чем вы. Чушь какая-то.

– Нестеров, вы ведь были хорошо знакомы с Игорем Завальным? – вновь взял на себя инициативу Шаврей. – С вашим коллегой по бизнесу, владельцем частного детективного агентства, бывшим сотрудником правоохранительных органов? Вы ведь много раз встречались с ним, не так ли?

– Я буду разговаривать лишь в присутствии литовского консула.

– Консульский отдел извещен. Самого консула, как нам сказали, сейчас нет в городе. Он в Вильнюсе и приедет только вечером. Вы совершили уголовное преступление. Мы имеем право вести дознание без посольских или консульских работников! Повторяю вопрос: какие у вас были общие дела с Завальным? А также с его гражданской женой Людмилой Шварц?

– Я не стану отвечать на ваши вопросы.

Михеев неодобрительно покачал головой.

– Глупо, Нестеров, отрицать очевидные факты… Ладно, начнем, как говорится, ab ovo! Какова цель вашего приезда в Калининград?

– Я указал во въездной анкете.

– Еще раз скажите.

– У меня многоразовая виза. В вашем городе я бываю иногда по делам бизнеса, иногда с целью туризма и развлечения, скажем так.

Шаврей выдавил из себя мрачный смешок.

– Развлечения, говорите? А знаете ли вы, что многих, с кем вы «развлекались», уже нет в живых?

– Знает, конечно, – сказал Михеев. – Он в этой банде один из лидеров. Не так ли, Нестеров? Вы ведь знаете, кто именно заказал Завального?! И кто в тот же день «попросил» его гражданскую жену выброситься с балкона девятого этажа?!

– Ерунда какая-то. Вы меня с кем-то перепутали, граждане начальники.

– Завального взорвали в Паланге неделю назад! Буквально – именно в буквальном смысле – у вас на глазах! Что, Нестеров, вы и э т о т факт будете отрицать?! Почему молчите?

– Жду приезда консула. Либо лица, заменяющего его.

– Напрасно… – кривя губы в недоброй ухмылке, произнес Шаврей. – Мы о вас знаем если и не все, то очень многое! Повторяю вопрос: что за бизнес вас связывает – или связывал – с Завальным и некоторыми другими гражданами, проживающими в нашей области? А также с отдельными товарищами из Москвы?

– Не понимаю, о ком это вы.

– Расскажите нам о ваших связях с гражданином Ивановым Евгением, главой одного из небезызвестных столичных ЧОПов!

– Спросите у самого Иванова.

– Спросим, не сомневайтесь! Кстати, вас ведь на днях задерживала ваша собственная госбезопасность, не так ли? Спустя всего несколько часов после взрыва на вилле «Рокос-четыре»… Что скажете на эту тему? Не надо тут изображать египетского сфинкса. Не стоит так загадочно молчать. Рассказывайте!

– Я не собираюсь комментировать ваши предположения.

– А почему вас выпустили? Что за задание вы получили от ваших спецслужб?

– Напрасно стараетесь. Я не буду отвечать на ваши вопросы.

– Нестеров, вы выманили Завального в Палангу? Вы действовали по своей инициативе, идя на контакт с Завальным? Или ваша преступная группировка имеет кураторов в спецслужбах балтийских стран и иных западных государств?

– Не понимаю, о чем вы.

Шаврей, глядя уже не на задержанного, а на коллегу, сказал, как бы призывая Михеева в свидетели:

– Интересная получается картинка. Этот гражданин созванивается с Завальным и едет на встречу с ним в Палангу…

– Взяв с собой для прикрытия некую даму по фамилии Мажоните, – Михеев решил тоже продемонстрировать свою прекрасную осведомленность в происходящем. – Которая, кстати говоря, подрабатывает в его агентстве «Nesterov & Partners». А также имеет приемные часы в одной из юридических фирм в Вильнюсе…

– Завального взрывают, – подхватил Шаврей. – Нашего «героя» тем же вечером задерживают в Паланге сотрудники ДГБ. И его подругу тоже!

– Да, верно… Их допрашивают на месте, затем под стражей отвозят в Вильнюс. Владельца вильнюсского частного детективного агентства помещают в камеру Лукишесского изолятора. Я правильно воспроизвел канву недавних событий, Нестеров?

Стасу не оставалось ничего другого, как в пятый или десятый раз обронить:

– Не понимаю, о чем речь.

– И вот что любопытно, – продолжил Михеев. – Господина Нестерова, на глазах которого его приятель и деловой партнер Игорь Завальный вознесся в клубах огня и дыма на небо…

– Скорее, наоборот, отправился в преисподнюю… – подал реплику Шаврей.

– …Этого самого господина…

– …К которому и у российской Фемиды накопилась масса вопросов, в том числе и по палангскому эпизоду…

– … его в д р у г выпускают из тюрьмы! Не взяв с него даже подписку о невыезде! И он уже вскоре – это еще один крайне любопытный момент! – спокойно, без всяких проблем пересекает границу. И приезжает к нам, в город, где и без того уже порядком наследил! Каково?

– Беспримерная наглость, – резюмировал Михеев. – Нестеров, как вы обьясните эти вот «сказочные» мотивы в ваших действиях? Кто тот добрый дядя волшебник, что мановением палочки вытаскивает вас из жизненных передряг? Кто помогает вам – или направляет вас по жизни?

«А они хорошо проинформированы, эти двое, – подумалось в этот момент Нестерову. – Очень даже неплохо разбираются в теме. Причем в такой стремной теме, где простым прокурорским или ментовским следователям ловить просто нечего – не их это поляна, не их это бизнес…»

Михеев подошел к задержанному «литовцу», который вообще-то чистокровный русак. (Это тоже, кстати, интересный момент; над ним следует хорошенько подумать…)

– Нестеров, мы знаем о вас больше, чем вы можете себе представить, – сказал он. – Мы в курсе, что вы прибыли в наш город с какой-то миссией. Мы знаем, что вам звонил в гостиницу один из партнеров покойного Завального. Представьте себе, имеются распечатки ваших телефонных разговоров! Вам назначили встречу в одном из ресторанов. А спустя короткое время этого человека расстреливают киллеры! Вокруг вас гибнут люди! А вы изображаете из себя простака, эдакого «незнайку»!

Стас по-прежнему молчал.

– Кто вас сюда послал, Нестеров? О чем вы собирались договариваться с гражданином Стерховым? С тем самым гражданином, который вам назначил встречу в ресторане «У королевы Луизы»! И которого неизвестные расстреляли на паркинге возле этого заведения!

– И еще нам важно знать, – вновь вступил в разговор Шаврей, – кто вам звонил на трубку минувшей ночью?! Звонок был из Литвы?! Что это за человек? И почему он вам дал команду срочно уезжать?! Давайте, выкладывайте! Мы все равно узнаем правду!

В этот момент (стоило лишь упомянуть в разговоре сотовую связь) запиликал мобильник…

Михеев, сверившись с экранчиком, ответил на вызов. Звонил помощник областного прокурора Котова.

– Что? Что ты сказал?? Как это забирают от нас?! – раздраженно произнес в трубку важняк. – Что это еще за новости?

Выслушав ответную реплику, он процедил:

– Что, уже «оформляют»? Так… Даже так?.. Что?.. И этого тоже? Сейчас я спущусь вниз!

Сунув трубку в карман, он посмотрел на Шаврея. Они отошли к зарешеченному окну. Перейдя на шепот, Михеев сказал:

– Плохие новости, Гена!

– Что стряслось?

– Дело этого «королевского стрелка» затребовали в центр!

– Ну и что? Ты же звонил вчера вечером «московским»?! Они сказали, что решат вопрос через свои возможности. Что блокируют все эти варианты!

– Значит, не смогли. За «стрелком» приехали! Его собираются этапировать в центр! Уже оформляют документы в спецчасти. Котов, как я понимаю, не только в курсе, но и тайно от нас вел свою игру! Сейчас надо будет ехать в прокуратуру, собрать документы по данному уголовному делу и… И передать «московским товарищам»!

– Прямо из Москвы приехали??

– Да. Прилетели. Двое из Генпрокуратуры и пара сопровождающих из ФСИН… И этого, – он кивнул в сторону Нестерова, – у нас тоже забирают! За ним прибыли товарищи, сейчас они в спецчасти… Думаю, это конторские проснулись и решили подгрести под себя все эти дела! Так что, Гена, держи ушки на макушке!

Михеев, прихватив с собой портфель, спустился на первый этаж.

В коридоре, возле дверей спецчасти, стояли двое незнакомых ему мужчин в штатском. Здесь же обнаружился коллега Михеева – старший помощник областного прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях. Он представил важняку двух приехавших из Москвы товарищей: это были сотрудники центрального аппарата Генпрокуратуры РФ.

Они не успели переброситься даже парой фраз, как открылась металлическая дверь. Из спецчасти в коридор вывели «королевского стрелка».

На запястьях наркополицейского по-прежнему красовались наручники. Сотрудник ФСИН – в форме, с кобурой на поясе – придерживал подследственного, которого приказано было этапировать в Москву, под локоть. На плече у Костина висела темно-синяя дорожная сумка с вещами.

«Стрелок», увидев Михеева, вдруг остановился – в шаге от важняка.

– Гражданин начальник? – на бледном, с запавшими скулами лице Костина появилась кривая усмешка. – Очень кстати… Успею попрощаться.

Сотрудник ФСИН, не повышая голоса, скомандовал:

– Проходим! Двигай прямо! И без разговоров!

– Хочу признательное сделать!

Все случилось в доли секунды.

– Вот тебе мое признание, сука!

Костин шагнул к важняку и, «кивнув головой», ударил того в лицо…

Спустя пару минут после ухода Михеева в кабинете, где происходил допрос задержанного ночью в отеле «Калининград» литовского гражданина, зазвонил телефон внутренней связи. Старший следователь Шаврей, чуть побледнев, снял трубку и выслушал, что ему было сказано.

– Хорошо, – сказал он звонившему. – Я понял… Прекращаем допрос.

Положив трубку, следователь нажал кнопку вызова.

– Отведите этого гражданина в спецчасть! – сказал Шаврей прапорщику внутренней службы. – За ним уже приехали…

Когда вертухай вывел «литовца» из следственного кабинета, Шаврей перекрестился.

Ему крайне не хотелось влезать в эти игрища.

Санкцию на перевод Нестерова из СИЗО № 1 в другое место с подачи прокурора города уже подписал судья Балтийского райсуда.

Вот так-то: что-то где-то решили в начальственных кабинетах, не ставя в известность непосредственных исполнителей вроде Михеева или Шаврея…

Скорее всего, это Котов, находящийся под прессом из-за истории со своим сынком-извращенцем, стал действовать по принципу: «и нашим, и вашим».

А может, в движение пришли такие силы, против которых ни областные прокуроры, ни заместители главы Следственного комитета, ни генералы и сенаторы не могут ничего поделать.

Как бы то ни было, но с ФСБ шутки плохи – а за Нестеровым приехали именно люди из конторы.

Важняк схватился за голову, покачнулся, стал медленно оседать, судорожно хватаясь рукой за стену. Из разбитого носа хлынула кровь!..

Двое прибывших из Москвы сотрудников ФСИН жестко прихватили Костина. И потащили по коридору в сторону выхода, через который можно попасть во внутренний двор изолятора.

– Напрасно! – с досадой сказал один из них. – Больше никаких фокусов, Костин!

Они подвели наркополицейского к крытому фургону – микроавтобусу марки «Фольксваген», на бортах которого не было никаких надписей.

– Стоять! – скомандовал один из конвойных. – Лицом к машине!

Костин выполнил команду. Хотя и был несколько удивлен – почему его не поместили сразу в «автозак»? Что это еще они придумали?

Стас Нестеров пробыл в спецчасти изолятора не более пяти минут.

За ним приехали трое мужчин в штатском. Один из них показал служебное удостоверение: майор госбезопасности Белов, Управление ФСБ по городу и области. Он спросил уже в присутствии Стаса у местного начальника режима, «почему на господина Нестерова надели наручники». Тот ответил, что данного гражданина привезли в СИЗО менее часа назад. И что этот вопрос надо переадресовать сотрудникам оперативно-следственной группы, которые производили допрос в одном из помещений изолятора.

Браслеты, кстати, даже после этого обмена репликами не сняли.

Стасу возвратили его вещи: дорожную сумку со всем содержимым, сигареты, зажигалку и портмоне. Не вернули лишь сотовый телефон Nokia 8800 Sirocco Dark. Трубку и подзарядку к ней, помещенные в пластиковый пакет, майор Белов положил в карман пиджака.

Нестеров отказался ставить подпись под бумагой, в которой были перечислены изъятые у него ранее вещи. Сотрудник спецчасти попытался было что-то сказать на ушко старшему из прибывших в СИЗО гэбистов. Но тот отрицательно покачал головой, добавив вслух:

– Это ваши проблемы. А нам пора ехать.

Стаса вывели во внутренний двор, часть которого использовалась как паркинг для служебного транспорта, а также автомашин некоторых сотрудников.

– Нестеров, слушайте внимательно! – вполголоса произнес Белов. – Сейчас мы проведем вас мимо фургона… Мы как раз к нему приближаемся.

Они действительно уже подходили к темно-серому фургону, возле которого стояли трое мужчин: двое в форме ФСИН и один – лицом к фургону – в штатском.

– Тот, что в наручниках! Посмотрите на него внимательно! Ничего не надо говорить! Просто посмотрите и запомните это лицо!

Похожие слова и в эту же секунду произнес один из двух конвойных:

– Костин, сейчас мимо фургона проведут одного гражданина! Посмотрите на него внимательно! Может, вы где-то его уже видели?! Говорить ничего не нужно! А теперь кр-ру-гом!

Стас понятия не имел, в какие игры играют эти люди.

Он-то уж точно не собирается им подыгрывать.

Но почему бы и не посмотреть на этого парня, раз уж остановились?

Тот как раз повернулся лицом к ним. И, что не менее интересно, уставился на Нестерова.

Их глаза на несколько секунд встретились.

Стас подумал про себя, что он определенно уже видел где-то этого человека. И он заметил – по глазам, под которыми залегли глубокие тени, что тот тоже его узнал.

Они стояли так, приглядываясь друг к другу, наверное, секунд десять. Один из сотрудников ФСИН открыл боковую дверь фургона. Костин и сам не заметил, как оказался уже внутри этого вполне комфортного «автозака».

Нестерова подвели к другому транспорту: это был «мерсовский» микроавтобус с тонированными стеклами.

«Ну все… Полный абзац! – подумалось Стасу. – Лубянские по мелочам не суетятся. Похоже, что собираются шить шпионаж со всеми вытекающими последствиями».