Сверхигра Шигапов Артур

Предисловие

Эта книга написана, как обычно отмечают в кинотитрах, между попкорном и первым убийством, «по мотивам реальных событий». Все персонажи, характеры, объекты и названия – настоящие. Реалити – как оно есть, черт бы отодрал это модное словечко. Слишком необычное, странное, местами полуфантастическое. Если у вас не получится уложить эту реальность полукольцами в свою черепную коробку – увольте, я не торгую запасными черепными коробками больших размеров.

Иногда жизнь предлагает сюжеты, более подходящие дешевым книжным сериям типа «2012. Апокалипсис» или о вселенной какого-нибудь очередного метро. Вы прочтете, закроете книгу и скажете: «Этого не может быть!» Кто из вас еще год назад представлял себя, задыхающегося в дыму на московских улицах, или в толпе зрителей, ожидающих погрома на главной площади страны? Я просто не мог не описать одно необычное дело, приключившееся со мной за несколько последних месяцев, причиной которого, как выяснилось в итоге, стал я сам.

– Это все правда? Так и было? Впрочем, какая разница… – Мой редактор Катерина Волкова характерно-лениво растягивает слова, как нагретую на солнечном асфальте жвачку. – Если ты не напишешь об этом книгу, я сделаю это сама и стану богатой знаменитой стервой, как Джоан Роулинг. Куплю это издательство и стану глумиться над бывшим начальством. Так оно и будет.

– Напишу, разумеется, не надейся. Ты так и останешься бедной неизвестной стервой. Я просто не могу не спасти твое начальство, оно платит мне какие-никакие гонорары. Зато у тебя волосы шикарные, как у той мулатки, из клипа Тимберлейка «My Love». Считай этот комплимент утешительным призом.

– Дурак. Но подхалим, это приятно.

Книга вылетела из-под пера быстро, со скоростью пули. Так бывает, когда пишешь по принципу степного акына: «Что вижу, о том и пою».

Не верите? Мне плевать.

АВТОР. УРОВЕНЬ 1

Имя: Артур Шигапов

Дата рождения: 23.06.1972

Никнейм: Popados

Кто: путешественник, писатель. Автор путеводителя по Чернобыльской зоне отчуждения.

Никогда не понимал сталкеров.

Не настоящих, разумеется: не тех, кто разведывал, рискуя здоровьем, недра 4-ого реактора ЧАЭС или составлял карты радиационного загрязнения «тридцатки»[1]. Я говорю о тех, кто заигрался в известную всем культовую игру «S.T.A.L.K.E.R» и возомнил себя последним героем на обломках постъядерного мира. Они по десятому разу проходят «Чистое небо» и «Метро 2033», засирая своей тупостью профильные интернет-форумы. Потом собираются в какой-нибудь «Крошке-картошке» и часами мусолят, как клево играть за «Монолит» и где скачать «бесконечное оружие». Эти – самые безобидные. На их месте может быть каждый из вас или ваших драгоценных деток.

Артур Шигапов (Popados)

Те, кто побуйнее, мастерят сталкерские наряды, бутафорское оружие и ездят на «реконструкции». Вот типичная объява группы «Сталкер по сетке» на Мэйле. ру: «Встреча фанатов S.T.A.L.K.E.R., противникам сталкера вход воспрещен! 3 года со дня выхода сталкера!!! МОСКВА. Собираемся 20 МАРТА суббота 2010 года в 13:00 часов в центре Метро ВДНХ. Спецефические прикиды сталкера – ОЧЕНЬ желательно!!!!!! Зовите друзей и знакомых! (читайте вышеупомянутое)». Стиль и грамматика, как водится, сохранены.

Ушлепки, поколение дегенератов. Хе-хе, представляю себе это зрелище. Группа дебилоидов в шутовских нарядах шарится по ВВЦ в поисках хабара[2], размахивая пластиковыми пистолетами «беретта 92FS» и СВУ Драгунова. «Бронежилеты», сшитые из старого родительского тряпья поверх камуфляжей, поношенные армейские «берцы» и прочий суровый антураж привлекают внимание ментов. Следует задушевный диалог двух враждующих инопланетных цивилизаций:

– Здрассти, младший сержант Неждалигадин. Предъявите документики. И что мы тут делаем?

– А мы, товарищ сержант, на реконструкцию пришли, хабар собираем!

– Понятно, понятно, строители, значит, собираетесь в Хабаровск… а регистрация у вас московская есть?

– Да мы местные, вот, посмотрите документы! Я – Фима Сталкерзон, а он – Ваня Меченый.

– Отставить уголовные кликухи. Что это у вас в сумке казенный рубильник с местной подстанции делает? Арте… что? «Артефакт»? Да еще и радиационный? Пройдемте-ка в отделение, там у нас ефрейтор Громозейко всю радиацию с одного удара выводит…

У представителей закона, увы, с чувством юмора на подведомственной территории туговато. Ефрейтор Громозейко ежедневно вступает в бой со всяким разным инопланетным сбродом, одерживая победы то над Орденом цыганских джедаев, то над темными силами районных бомжей. Разборка с представителями чернобыльской группировки не занимает много времени.

Как ни странно, скромная ПР-Т (палка резиновая «Тонфа») куда эффективнее пафосных «снайперок» и пушек Гаусса, поэтому все заканчивается соплями, намотанными на худосочный сталкерский кулак, парой воспитательных тумаков и объяснительной в ближайшем ОВД.

Но есть еще одна категория сталкеров, самых безнадежных и упертых. Они прорываются в реальную ЧЗО (Чернобыльскую зону отчуждения), чаще всего нелегально. Кто-то ищет приключений на свой приплющенный от многодневного сидения за компьютером зад. Кто-то коллекционирует артефакты, собирает хабар и пугает им отсталых однокурсников, одновременно соблазняя своей романтичной крутизной отсталых полногрудых однокурсниц. У других в голове уже давным-давно выкручены все лампочки, и ни черта не разберешь, что в этом мраке бездонном творится, где мотив, а где последствия. Всякие люди проникают в Зону по причинам, непонятным нормальному большинству.

Совсем недавно я стал одним из них.

ФАНАТКА. УРОВЕНЬ 1

Имя: Олеся Липина

Дата рождения: 9.09.1986

Никнейм: Nuclear-Reactor

Кто: преподаватель языковых курсов «Лингва-Информ», победитель конкурса «Мисс Stalker-portal 2009»

– Да, мама, приеду на днях, если получится выкроить выходные. Как у вас в Питере сейчас с погодой?

– По крайней мере, не ваша дымовая московская Преисподняя. Балтика нас хранит, по вечерам даже прохладу навевает. Ты нас последний год совсем забываешь, отец уже начал обижаться.

– Мамуль, ты же знаешь, как я ненавижу эти ночные поезда! Москва – Петербург, Петербург – Москва, и далее по кругу. Пять лет в институте, два года после. Меня уже все проводники в лицо узнают. Скоро привокзальные бомжи начнут приглашать на рюмку лосьона, как свою.

– Какого еще лосьона?

– Огуречного. Иногда хочется захватить с собой огнемет и спалить эти два вокзала к едрене фене.

– Дочь, так бери себе нормальное купе или «Сапсан».

– У меня и так полно всяких расходов. Преподавателям английского столько не платят.

Олеся Липина

– А как же Игорь?

– Игорь – уже вчерашний день. Все, расстались неделю назад, забрал вещи. Честно говоря, последние несколько месяцев были сплошной показухой, мы друг с другом практически не общались.

– Ладно, разберешься сама, не телефонный разговор. Приедешь – поговорим.

– Целую, мамуль.

Олеся положила трубку и нырнула в прохладную воду с головой. Крохотная волна ударила о борт ванны и вырвалась наружу, разрисовав кафель рваными контурами брызг и пенных разводов. Полосатый коврик остался сухим. Странная штука – жизнь. Совсем как этот коврик: то черная полоска, то белая, то со следами от растаявшего шоколадного мороженого – ни то ни се. Сейчас у нее был как раз такой период неразберихи и сомнений. Работа допоздна с нечастыми выходными, проводимыми изредка в плацкартных вагонах меж двух столиц, да бойфренд, оказавшийся, как обычно, не тем принцем, что гарцевал год назад на белом «Додже».

С одной стороны, стакан был наполовину полон. Уроженка Петербурга смогла без труда закрепиться в городе неограниченных возможностей, своим умом, без вынужденных пересыпов, как это часто бывает у смазливых безмозглых провинциалок. Снятая квартира в Бибиреве, законченный МЭИ, благосклонное начальство «Лингвы», занятия в конном клубе «Битца». Нет, это не так дорого, как кажется – раз в неделю можно себе позволить взобраться на вороного гиганта и продефилировать по большому манежу, лавируя между другими счастливчиками. С другой стороны, за последние полгода стакан наполовину опустел. Победа на конкурсе «Мисс Stalker-portal 2009» так и осталась лишь ярким пятном на фоне однообразных буден. Гордость родителей и поздравления юзеров сайта сменились домогательствами всякой шантрапы. Какие-то мутные подростки периодически находили ее страничку в социальных сетях и после обязательного «а ты симпотичная» предлагали незабываемое знакомство и романтическое свидание у лотка с шаурмой в Бирюлеве. Короткое «свободен» и контрольный игнор в голову. Еще и это расставание… даже чувств никаких не осталось: ни обиды, ни сожаления – вообще ничего, как будто электрик починил плиту, собрал инструмент и ушел. Лошади лучше мужчин. Ты подходишь к ней, такой большой и красивой, угощаешь яблоком или сухарем, гладишь морду, бинтуешь ноги, чистишь щеткой, кладешь вальтрап под седло, и будь уверена – она тебя никогда не предаст. Будет скакать хоть по кругу, а хоть и на край света, пока не свалится от усталости, иногда смертельной. А у среднестатистического жеребца на подержанном «мерине» терпение заканчивается где-то между яблоком и первым кругом. Обидно.

Олеся медленно поднялась, вызвав локальное цунами и водопады с мраморных плеч, ступила на коврик. Разумеется, причина подростковых страданий для нее не была никаким секретом и вызывающе обозначила себя в большом зеркале длинными волнистыми локонами, высоким бюстом и огромными чистыми глазами, в которых утонула не одна сотня воздыхателей. В квартире стояла удушливая жара, подернутая сизым торфяным перегаром, и одежда вызывала лишь чувство отвращения. Завернувшись в полотенце, она подошла к компьютеру и вставила в привод новый диск с любимым «Сталкером». Этот гад унес все игры. На кой они ему сдались? Разумеется, чтобы уколоть побольнее. Но мне не больно. Просто пришлось заехать по дороге домой на Савеловский компьютерный рынок и купить «пиратку» за 200 рублей, со всеми тремя частями. Продавец, молодой парень лет 25, похожий на мышонка, как обычно, уставился на область пониже плеч, но ответный взгляд-выстрел, натренированный еще в институте, не оставил человеку-мыши никаких шансов. Знакомая заставка, тягучий гробовой саундтрек и полное собрание книг серии «Сталкер» на полке. Да, жаль, что в реальной жизни нельзя ходить с огнеметом и пушкой Гаусса. Начало игры проходится автоматически, на рефлексах. «One shot – one kill», как в фильме «Снайпер» с Томом Беренджером. Сегодня не будем жалеть ни чужих, ни своих. Раненый сталкер просит о помощи и претендует на аптечку, но получает пулю в лоб. Ах, какой трагичный финал жизни компьютерного бота! Простите, уважаемый дружеский бот, «Мисс Stalker-portal» сегодня не в настроении, скажите спасибо смогу и сороковнику за окном. Еще один кордон военных пройден, дурацкая сшивка локаций – не могли сделать по-нормальному, стоило шесть лет возиться – и еще несколько бандитов в ауте. Ура, еще один сталкер освобожден и сейчас ответит за все подлости и моральную неустойчивость собратьев по полу! Выстрел в упор, еще… что за черт…

ЧЕРНЫЙ СТАЛКЕР. УРОВЕНЬ 1

Потрепанный «КРАЗ» несся прямо на пост. Буквально за несколько метров от шлагбаума водитель осадил машину и по заведенной традиции легонько ткнул капотом крашенную в полоску конструкцию. Солдатик на посту делано нахмурился, как полагалось салаге на первом году службы. Из кабины высунулась довольная чернявая физиономия пассажира. Водитель же скрылся за играющими оконными бликами.

– Откуда дровишки?

– Из лесу, вестимо. Из «рыжика». Что за вопрос, рядовой?

– Вопрос как вопрос, служба. – Солдатик изо всех пытался показать, кто тут главный и кто в случае чего может не пропустить кое-кого кое-куда. – А почему в Припять? Почему не сразу на похороны?

– Надо догрузиться в городе. У вас тут вчера «дезики» одну дрянь фонящую обнаружили, просили вывезти. Короче, не компостируй мозги, пропускай, у нас сегодня еще две ходки. – Чернявый смотрел насмешливо, как любой из «партизан»[3], уже не раз нюхнувших радиационного пороха. Такие ничего и никого не боялись.

– Покажи, что везешь.

КПП «Припять»

– Залазь сам и смотри. Программу по деторождению уже выполнил? Девок всех, что планировал, отпялил? Ну, тогда – вперед и с песней!

Из кабины грянуло веселое ржание водителя.

Рядовой подошел с дозиметром к кузову. Сразу раздался противный треск. Каждый раз слышишь, и каждый раз страшно. Как будто старуха с косой к тебе подходит и гладит по голове, а от поглаживаний ее – мурашки врассыпную по телу.

Постовой передернул плечами. Да ну этих «партизан»-смертников. Посмотрим, кто через годик будет смеяться, а кто висячим прибором указывать время на полшестого. Что они там ценного могут вывезти из «пятерки»? Неучтенные рентгены? Все, что имело стоимость, вынесли еще с полгода назад. Дембеля из предыдущих смен рассказывали, как за месяц дежурства «на палке» можно было накопить на настоящий кассетный мафон или даже мопед. Жители Припяти вывозили фонящие вещи и рассчитывались мятыми зелеными трешками, синими пятирублевками, а когда и червонцами с портретом Ленина. Ликвидаторы-»партизаны» совали все больше фанфурики в виде тройного одеколона и всяких других спиртсодержащих жидкостей. Один раз киевские мусора выгоняли из Припяти чей-то «волгарь», а ДП-5 у сержанта Мусалямова так завыл, будто поймал взломщика сберкассы. Менты, никогда не платившие, от испуга отслюнявили аж полтинник. Кому эта машина досталась, кто своими яйцами на «автомобильный реактор» сел, неизвестно. Тот полтинник у сержанта все равно старший наряда отнял и разделил с пацанами по-честному. А сейчас из города и со станции один хлам везут: срезанную землю, разбитую мебель, спиленные деревья, мусор и прочую хрень. Светусик, кстати, письма пишет, мол, ждет не дождется и вся тает, как мороженое, не смотрит ни на кого. А пошли вы все на…

– Документы в порядке? Проезжай!

Машина выкатилась на проспект Ленина. Мимо замелькали панельные девятиэтажки. Не дома – остовы их, безжизненные, с разбитыми окнами.

Черный Сталкер молча смотрел на подоконники, заваленные снегом, и на редких птиц, рассевшихся по соседним деревьям. Вместе с разбитым стеклом из дома уходит душа. Незаметно выветривается с последними остатками тепла ранней осенью. Потом туда врываются ветер, дождь, снег, пучат полы, обитые крагисом, отшелушивают краску с потолков. Нескольких холодных месяцев хватает, чтобы стереть почти насухо память о бывших хозяевах. Как там было у Розенбаума? Недавно совсем ребята приносили новую запись.

Зимняя Припять

Окна разбиты, распахнуты настежь, и нет никого. Ничего не подаришь. Некому дарить. Бродят по городу какие-то тени, что-то делают, волокут вещи по своим хозяйственным нуждам, и плевать им на пустые окна. Иногда они сами их бьют, когда хотят что-то выкинуть из квартиры, или просто так. В любом другом городе, в любое другое время на звук вылетающих стекол сбежится любопытная толпа, кто-то со страху милицию вызовет, а тут круши – не хочу. Он и сам иногда так делал. От тоски неизбывной или в приступе злости – бывало по-разному. И улетала в небо очередная порция домовой души, невидимым дымом, на их многоэтажные небеса…

Брошенный город

– Жорик! Джордж! Очнись! К-куда рулить-то? – Водитель, еле помещавшийся в кабине грузовика, прервал свободное течение мысли. Легкое заикание, к такой манере привыкаешь быстро. – Опять ты в облаках кружишь. Который м-месяц здесь, пора бы и привыкнуть.

– А я почем знаю? Давай налево, найдем куда приткнуть.

– А может, в землю за-закопаем?

– А чем будешь долбить, долотом своим? Земля мерзлая, как камень. И непонятно к тому же, будут «дезики» еще срезать слой или нет. Надо укрытие какое-то найти, там и спрячем. Здесь еще поверни.

– Неохота долго кружить, когда за спиной такой г-груз. Свинец свинцом, а жить-то охота. Как п-прятать будем? Одному не поднять, да и фонит прилично.

– В отличие от некоторых я имею свойство думать головой. Перед выездом закинул в кузов тачку с усиленными колесами. Так что повезем с песней!

– А когда тебя «спецура» за-замела, ты тоже… ею думал или другим местом? – Водитель опять заржал, обнажив недостаток зубов. Личностью он был весьма колоритной: на косую сажень в плечах плотно, по-боксерски, насадилась голова с мясистым носом, но он вовсе не портил облика, и девицы находили парня весьма привлекательным, чем-то похожим на молодого Депардье. Обладатель носа очень бы удивился, если б узнал, что знаменитый француз тоже слегка заикался в юности, от чего лечился потом у логопеда-дефектолога. Впрочем, иностранных фильмов водитель не смотрел.

– Думал, чем надо. Там такие придумщики работают, что тебе и не снилось. Сидят в машинах, пасут тебя, а сами по телефонам переговариваются.

Город за колючей проволокой

– Как это? По рации, что ли?

– Сам ты рация. Радиотелефоны. Оснащение – высший класс. Ты, Димон, хоть и похож на Депардье, а деревня деревней.

– Блин, вы за-задолбали со своим Депардье. Девки все как одна поют, теперь ты. Он что, такая уж з-знаменитость?

– Мировая. Я незадолго до ареста ездил во Францию по обмену, видел его на выставке в Париже. Одет был как бог. «Карден», «Диор», гуччи-шмуччи, рядом девушки-манекенщицы. Он худой, но с широкой костью, а волосы длинные. У них там за длинные волосы в ментуру не забирают, как у нас, тем более «звезду». Ты, как выберешься отсюда, сходил бы в кино, посмотрел на двойника. «Беглецы» вон часто показывают, или «Невезучие».

– Невезучими мы с тобой станем, если кузов б-быстро от груза не очистим. Неохота мне лишнюю дозу на конец свой мотать.

– Конец у нас у всех один: коммунизм. Мы с тобой сможем его для себя построить, если постараемся.

Движение запрещено

Машина выскочила из тени очередной многоэтажки; ястребиный профиль Сталкера в модных дымчатых очках осветился мечтательной улыбкой и солнцем одновременно.

– Свежо п-преданье. Не замели бы…

– Приехали. Прятать будем где-то здесь.

Через час с небольшим «КРАЗ» уже перегружал мусор на границе условно-чистой зоны в Лелеве. По дороге навстречу проносились армейские БТРы и автобусы, обшитые свинцом. Кто в них находился, видно не было. Мир еще раз перевернули – на сей раз закрыв окна от пассажиров. Впрочем, пассажиры тоже не горели желанием выглядывать наружу. Самые предусмотрительные занимали места поближе к центральному проходу, где меньше всего фонило. Ежедневный маршрут – из поселка ликвидаторов Зеленый Мыс к Лелеву, там пересадка на «грязный» транспорт – и туда, к станции.

Друзья, не мешкая, прошли обработку на ПУСО[4], сопутствующий дозконтроль и пересели в полупустой автобус. Машина неслась в обратную сторону от станции.

– Расскажи еще про этого….

– Депардье? Говорят, у него свой виноградник и винокурня. Сам вино делает, имени себя, представляешь? Можно пить до посинения.

– А у нас в Зеленом Мысу, мля, с-сухой закон, чтоб им в дышло. Мужики как только не изгаляются, чтоб поллитра провезти.

– Это не все. Мне друзья один фильм с Депардье подогнали, на видеокассете. Про двух пареньков, совсем безбашенных. Они по всей стране носились, грабили, тачки угоняли, а потом пришли к одной девице, очень красивой, и давай жарить ее поочередно. Ребята, кто с французами у гостиницы «Космос» работает, переводили.

– Д-да ладно. И что, п-прямо так и по-по-показывают? – Водитель стал заикаться гораздо чаще.

– Натурально. Депардье ее дрючит, а второй сидит и смотрит в глаза. Потом меняются. У них, во Франции, полная свобода нравов. Сексуальная революция. У нас пролетарская, чтобы коммунистам можно было убивать всех без разбора, а у них – чтобы всех любить. Такая вот, Димыч, разница.

Навстречу на полной скорости пронеслась милицейская машина с мигалкой и две черные «Волги» с киевскими номерами за ней. Начальство часто посещало Чернобыль и Зеленый Мыс, а потом по телевизору крутили сюжеты про беззаботную жизнь ликвидаторов, о которых денно и нощно заботится государство.

– Ты бы полегче, с п-политикой. У нас, сам знаешь, Контора Глубокого Бурения бурит исправно.

– А, плевать. Сейчас перестройка, гласность. Говорить можно, что хочешь.

– Ты говори, да не за-заговаривайся. Интересно было бы увидеть Депардье. Только нас теперь за границу не выпустят никогда, а тебя – в п-первую очередь.

– А никуда ехать и не надо. Весной в Москве международный кинофестиваль будет. Обещают, что Жерар будет в жюри.

– Ты что, серьезно? Откуда з-знаешь?!

– Журнал «Советский экран» читать надо, деревня! Так что оттрубишь к марту свою смену, денежки выплатят тебе, и – здравствуй, красивая жизнь! Ковровая дорожка, белоснежные теплоходы по Москве-реке, ресторан «Яр»…

Проскочили село Залесье. Скособоченные избы, разворованные подчистую, прятались за деревьями, словно скрываясь от чужого недоброго глаза.

– …симпатичные москвички симпатизируют твоему кошельку. Ты стоишь в толпе киноманов, в белом костюме и машешь рукой «звездам». Де Ниро, Мастроянни, Настасья Кински – все проходят мимо, улыбаются, раздают автографы. А на премьере, в курилке, сталкиваешься с Депардье, нос к носу, и он смеется, говорит, что вы очень похожи, и вас фотографируют для вечерних новостей.

– Ну и б-брехун же ты, Черный! Почему брешешь ты, а Лжедмитрием называют меня?

– Потому что ты брешешь неуклюже и по мелочам. Врать надо красиво и в главном, тогда вранье будет называться искусством убеждения. Доктор Геббельс этим искусством, кстати, поднялся до поста министра просвещения и пропаганды. Учись.

– П-приму к сведению. Кстати, пока рядом нет никого, а за что тебя арестовали?

– Советское государство очень не любит, когда кто-то меняет валюту и живет лучше, чем трудовой класс. Попомни мое слово, Дима, через несколько лет, когда перестройка порушит здесь все к чертовой матери, фарцовщики и валютчики станут самыми уважаемыми членами общества. Я в эту систему попал, когда хипповать уже надоело, в 82-м году. Приехали с таким же приятелем-хиппаном на Ярославский вокзал, не помню, кто подкинул идею, и начали по вторникам и пятницам встречать поезда из Пекина. На них едет много народа со всего мира, в основном путешествующая молодежь. Скупали у них шмотье, меняли деньги, вписывали на ночлег. У приятеля моего была здоровенная коммуналка на Страстном, туда их и таскали. Можно сказать, открыли первую частную подпольную гостиницу. «На пекинском транзите», как его звали, – просидел пару лет, приподнялся, машину купил, там же и первые аресты были. Курировал нашу братию спецотдел МУРа с проспекта Мира, 15. Там служит такой майор Аниани, абхазец, он меня в первый раз и «покрестил». Хороший мужик. По иронии судьбы, я с 82-го года работал в «Склифе» санитаром, готовясь к поступлению в медицинский, ну и совмещал все это дело с фарцой. А «спецура» была, считай, через дорогу от «Склифа». С операми сталкивались на улице регулярно. Зла друг на друга никто не держал, они ловят – мы сваливаем, все понятно. Когда поднялись серьезно, пару лет назад, то фарцой уже не занимались – строго скупка валюты и контрабанда. Постоянные клиенты были в основном итальянцы. Прилетали один-два раза в месяц, скупая у нас сотнями часы «Командирские» и «Ракету», они сейчас в Италии широко рекламируются. Бабло поднималось просто нереальное, редкий день меньше чем по одной-две штуки наживал, это в двадцать один год-то и при средних зарплатах по стране 200–500 рублей. Отвисали каждый день в «Праге», обслуживал нас сам метрдотель ресторана Вадим Кузнецов. А он по статусу в Москве сейчас, считай, второй после Ельцина, секретаря горкома!

…Навстречу, поднимая снежный прах, промчалась очередная кавалькада ликвидаторских автобусов. Вслед за ними на грузовиках к реактору везли длинные сачки на 5-метровой ручке. Ими на кровле 3-го блока собирали куски твэлов[5] и радиоактивного графита. Работа считалась самой «грязной», за один минутный выход можно было схватить до одного рентгена. Оба седока испытали это на себе, и не раз, поэтому при виде чертовых сачков поежились и на минуту притихли.

– …О чем это я… ну вот, заодно и валюту со всего кабака скупали, ее там на всю Москву хватит. Не только из «Праги», но и со всего «Контика», как хаммеровский торговый центр называют, и с седьмого и четырнадцатого таксопарков, чьи водилы пасутся на «точках» по всему центру. 2 мая прошлого года, когда уже плотно обосновались на Арбате, тот же Аниани меня повязал после покупки 500 баксов у группы итальянцев. А 88-я статья, скажу тебе, начинается от 25 инвалютных «золотых» рублей – около 40 долларов. Ну вот, я «алору» разгрузил, заныкал 500 «зеленых» в куче мусора, выхожу из подворотни – меня вяжут под белы рученьки и ведут в 5-е отделение, на самом Арбате. Там уже Аниани итальянцам страшными карами грозит, но я-то их предупредил о возможных проблемах и о том, что им хрен что будет, они тупо гривами машут и рассказывают майору о том, как я их склонял к вступлению в итальянскую компартию и учил петь «Интернационал». В общем, их отпустили, а опера стали перекапывать окрестности в поисках валюты, и, конечно, нашли. Дело привычное, они там каждый мусорный бак знают лучше своей жены. Аниани потом извинялся: мол, Георгий, не взыщи, но постанова нынче такая – или на всю катушку, за все старые грехи, считай, подрасстрельная, или три месяца на благо Родины закрыть грудью амбразуру 4-го реактора. Так, собственно, и оказался я в том самом 731-м батальоне, которого на бумаге никогда не было.

– Понятно. Но его же расформировали давно, еще когда с-саркофаг строили. А ты почему остался?

– Сам себе задаю этот вопрос. Поначалу думал, что просто пережидаю очередную кампанию по борьбе с фарцовщиками и валютчиками. Только нет ее на самом деле, никакой кампании. Держала меня Зона, а чем – не знал до сегодняшнего дня. Видимо, интуиция. Теперь, если мы наш груз вывезем и по уму распорядимся, совсем другая житуха будет, Лжедмитрий, я тебе обещаю!

– Депардье увидим? – Водитель прижмурился и довольно хохотнул. Мысль о том, что можно будет вот так запросто потолковать с голливудской «звездой», показалась ему яркой и заманчивой, само собой означавшей, что после этого разговора все станет по-другому. Легко и замечательно, как в кино. И серого унылого снега этого, приглушающего противный треск ДП-5, больше не будет, и КПП с досмотром, и ежедневных помывок транспорта на ПУСО, и постоянного жжения в горле.

– А Черным Сталкером тебя в 731-м п-прозвали или у нас? Что такое «сталкер»? Ты кого-то с-столкнул?

– Ага, в пропасть. Это из Стругацких, повесть «Пикник на обочине». Долго объяснять. Следи лучше за дорогой.

Машина выехала на просторное свежеуложенное шоссе до Зеленого Мыса. Снег тут чистили постоянно. Небо затянуло грязно-белыми тучами, от края до края, так что трудно было различить кромку горизонта; далекие полески рисовались ненастоящими, застрявшими между небом и землей. Новая жизнь была совсем близко.

РЕПОРТЕР. УРОВЕНЬ 1

Имя: Татьяна Рассказова

Дата рождения: 27.11.75

Никнейм: Sever

Кто: корреспондент Первого телеканала, преподаватель школы-студии «ЭКТВ» Яны Чуриковой.

«…Покрутите, повертите брошь в руках. Возможно, вы придумаете еще несколько оригинальных вариантов. Татьяна Рассказова, Алексей Шишкин, Первый канал». О господи, чем я сейчас занимаюсь…

Она раздраженно закрыла сайт телекомпании, в которую устроилась недавно работать. Программа «Доброе утро», с 5 до 9 утра, дремотный эфир домохозяек, последнее пристанище для вышедших в тираж телезвезд типа Арины Шараповой и стартовая площадка для молодых, амбициозных. Чтобы снять этот сюжет с дурацкой брошкой, пришлось подрываться посреди ночи и ехать на какую-то квартиру, ставить свет, а потом отвозить 20 драгоценных отснятых секунд в Останкино. И так каждый день, за мизерную зарплату. Нафиг было посылать на три буквы Игоря Стоянова, владельца известной сети салонов «Персона», и уходить с поста директора школы стилистов на «Винзаводе». Платили там более чем хорошо.

…Или все же надо было? Старый козел должен быть наказан за хамство, невзирая на то, что это старый богатый козел. «Таков мой жизненный проект, такая у меня игра, не пошлое самоубийство, не голову в пасть тигра», как поется-читается в одном грязном рэпе.

Она вспомнила бурные перипетии своей карьеры. От владельца крупной судоходной компании с ее морскими круизами и чемоданами черного нала до уборщицы школы в краснодарской станице Благовещенская. От почетного финала конкурса «Мисс Москва-97» до продюсирования и роли Джульетты в мотошоу «Монтекки на мотоциклах, Капулетти на пуантах» десятью годами позже. Хе-хе, покойный Володя Турчинский, игравший там Шекспира, долго ржал над великовозрастной Джули и шутил потом, что блондинка Таня Рассказова в 2017-м начнет играть грудничков. Считайте меня грудничком, я опять в самом начале. Но вам от меня никуда не деться, предупреждаю. Ближайший кастинг на телеведущую, блестящая победа, как всегда – только победа, и новые проекты, новый подъем, и я, вся такая красивая, в белом шифоне, учу сограждан, как правильно одеваться, как надо жить, что нужно думать – чему там еще учит центральное телевидение?

Новоиспеченный корреспондент отдыхал после ударной утренней смены, благо арендованная уютная квартира находилась в десяти минутах езды по Ярославскому шоссе. На столе валялся диск со «Сталкером», купленный по случаю на Савеловском радиорынке – там снимали натуру для очередного репортажа. Когда нет срочной работы, так приятно отключить голову и пострелять в виртуальных ботов, если уж нельзя легально прикончить зарвавшегося босса.

Стрельба одиночными и очередями. По своим, чужим – всему, что шевелится. За кидалово партнера по мотошоу. Верила человеку как себе, даже влюбилась, но запах денег в Москве обычно перебивает все остальные. Володя выручил, одолжил 75 000 евро, да так и забрал это обязательство с собой на небеса. Кто делал чертов геймплей в «Тени Чернобыля»?! Какой задроченный сисадмин-очкарик? Если я стреляю в глаз одиночным из автомата с двух метров, то враг должен падать замертво и смешно дрыгать ногами, а не сматываться, как малолетний преступник, и открывать огонь из засады. Надо было директору этой… как ее там… «GSC Games» построить своих программистов и выстрелить самому тупому в башку из пистолета, чтобы все остальные сразу поняли, какое разрушительное действие в черепе производит пуля обыкновенного «магнума», не говоря уж об автомате «АК-47», отнятом только что у военных.

Твою мать, еще один баг. Стреляешь в самодовольную сталкерскую рожу, а она криво улыбается и предлагает перейти на какой-то дополнительный уровень, причем антивирус орет как недорезанный о всепланетной опасности. Это что-то новое. «Вы можете нажать на синюю кнопку и продолжить игру или на красную и узнать, что будет дальше. В этом случае вирус может серьезно повредить ваш компьютер». Ну, прямо сюжет из «Матрицы», только Морфеус превратился из стильного Лоуренса Фишберна в белого парня no-name славянской национальности. Сильно повредить Тане Рассказовой?! Этому Нео женского пола, российского розлива? Дорогие мои программеры! Когда вы учились на первом курсе, дрочили на попу молоденькой актриски Дженнифер Лопес и гадали, что же будет с вашими велосипедными накоплениями из-за мирового кризиса 1998-го года, ваша покорная слуга меняла у бывшего министра финансов Лившица ненужные рубли на доллары по официальному курсу (а больше и негде было), обматывалась ими, как патронташными лентами, вокруг тела и провозила их через украинскую таможню в Крым, на благо своей судоходной компании. Такие были времена! А потом внезапно умерла мама, еще несколько близких друзей и родственников, с перерывами в две недели – месяц. Таня закрылась в своей шикарной квартире, отключила все телефоны и бухала, бухала до беспамятства, до посинения, чтобы забыться, долгих 60 дней. За это время от компании не осталось и следа, слетели все контракты, рухнуло все и улетучилось, как картонные декорации в песчаную бурю. Остались лишь долги и перспектива загреметь на 8 лет в места не столь отдаленные, но тем не менее, грустные. От них пришлось откупаться и этой квартирой, и счетами в банках, и красной спортивной машиной, и особняком в Архангельском… Так что рисковать чем-то и перескакивать на другой уровень нам не впервой, ставим на красное, ставим все, что имеем! Крупье, крутите колесо изменчивой фортуны!

Ой…

Вот это да…

Глазам не верю…

Такое вообще возможно??

РАЗРАБОТЧИК. УРОВЕНЬ 1

Имя: Сергей Григорович

Дата рождения: 18.04.78

Никнейм: GSC (в обиходе – ЖСК)

Кто: владелец и глава фирмы «GSC WorldGames», разработчика игр «S.T.A.L.K.E.R.» и «Казаки»

На пятничный «мозговой штурм» под пивко и чипсы собрались все. Даже разработчик нового движка Олесь Шишковцов не стал, как обычно, динамить, упирая на очередное гениальное озарение и необходимость превращения оного в цифру.

Олесь Шишковцов (Oles), главный программист. Родом из г. Конотоп (Украина). Закончил в 2002 году КПИ по специальности «Прикладная математика». В 1996-1997 годах разрабатывал для «GSC WorldGames» электронную энциклопедию о машинах. Полностью на работу в компанию перешел из «White Links», где начал разработку передового движка «X-Ray».

Сегодня пиво победило, и тетя Валя, уборщица-бухгалтер-распорядитель, совершила уже третий рейс к магазину. Все остальные сотрудники «GSC» собрались в комнате директора, узкой и вытянутой.

Команда «Сталкера», 2001 г.

Небольшой офис спрятался в недрах киевского завода «Росток-прибор». Здание было не совсем обычным и покоилось на четырех мощных пружинах, о чем всегда с гордостью упоминали арендодатели при повышении арендных ставок. О шикарном виде на унылые соседние «хрущевки» из окна они при этом стыдливо умалчивали.

Прибежищем директора у входной лестницы офис и начинался, переходя потом в технические кабинеты. Вереница заканчивалась просторным залом, где кучковались разработчики шутеров и стратегий. Сторонний посетитель входил из общего коридора и натыкался обычно на подслеповатый монитор с монстрами, которых методично расстреливал белобрысый нервный паренек.

Сергей Кармальский (Karma), 3D-моделлер. В седьмом классе забросил школу, полностью сосредоточившись на компьютерных играх. Взламывал своим допотопным «386-м» буржуинские игры, сочинял продолжения, лепил новых монстров. Выложил в Интернет готовые изделия вместе с резюме и в возрасте 17 лет сразу же получил предложения от трех компаний. «GSC» показалась ему самой неформальной, «разъездяйской», как он сам, пусть и с небольшой зарплатой. Причем тут деньги, когда два самородка – Олесь и Саша Максимчук (Alex MX) – придумали лучший в мире игровой движок и теперь мастерят его буквально «на коленке»?

Боевые действия Кармы обычно комментировались другими сотрудниками «отдела стрелялок», собиравшимися у монитора. Обсудив возникшие идеи, они рассаживались по местам и лихорадочно отрабатывали их в программах, после чего обычно выбрасывали в мусорную корзину. Шаг за шагом, уровень за уровнем, как слепые котята в поисках живительного молочка. Справа обосновались «стратеги», водившие в бой виртуальные армии. Они пользовались повышенным вниманием шефа, почти не интересовавшимся «тупым мочиловом».

Сергей Кармальский (Karma)

Уровней уже не осталось: «Казаки» вышли еще весной, а «Venom» давно спрограммирован и сейчас маринуется у дизайнеров на выходе. Босс еще в прошлый раз задвинул пламенную речь о том, что новый век уже вовсю шагает по планете, а компания по-прежнему плавает в веке прошедшем. Перспективных разработок нет как нет. Шишковцов с Максимчуком уже который месяц ковыряются в своем движке, но практического результата пока не видно. Соответственно, их зарплата с начальных 500$ в месяц плавно скукожилась до 300$.

Сегодняшний «пивной штурм» был невеселым. Шутили редко, все высказанные идеи с ходу отметались. Длинный стол покрылся стаканными разводами и крошками, как в дежурной привокзальной «Бутербродной».

Алексей Максимчук и Олег Шишковцов

Классические костюмы, тяжелая конторская мебель, двери, обитые черным дерматином, – ничего такого в офисе на бульваре Лепсе не наблюдалось. Так сейчас выглядят тысячи контор, занимающихся чем угодно – от продажи йогурта до скупки вторсырья. «GSC World Games» отличалась лишь обилием компьютеров, не всегда самых навороченных, да неприлично молодым владельцем. Молодым – не значит «ранним». Свое первое состояние будущий директор сколотил еще в школе. Каждый работник фирмы, названной его инициалами (Gригорович Sергей Consтантинович), знал эту поучительную историю успеха 12-летнего мальчика, занявшего у своего друга Антона Большакова 230 рублей для покупки чистых дискет. Туда он записал компьютерную игру, привезенную из Франции. Дискеты разошлись на местном рынке влет. Школа потеряла прилежного ученика, зато нарождающийся постсоветский бизнес приобрел еще одного последователя Уоррена Баффета, начинавшего, как известно, с перепродажи своим одноклассникам ящика «Кока-колы». С тех пор прошло всего десять лет, но каких! Все эти молодые и вполне взрослые дядьки-программисты, собравшиеся сегодня в кабинете, всецело зависели от воли энергичного паренька в небольших очках и синем джемпере. Короткая стрижка, дорогие мятые джинсы, легкая «интеллектуальная» небритость в стиле молодого Ходорковского, ироничный, но цепкий взгляд холодных глаз.

– Ну-с, продолжим наши игры, – буркнул заместитель директора Антон Большаков, удивившись присутствию своего шефа. Тот приходил на собрания довольно редко, а выступал еще реже. Он обычно следил за ходом дискуссии, тонко замечая и запоминая интересные идеи, выдавая их потом за свои. Обычная тактика, стопроцентный успех, язвительные замечания их авторов в курилке, шепотом. Наплевать. Идея принадлежит не голове, ее придумавшей, а тому, кто воплотил и запатентовал.

Большаков снова заговорил, как всегда, убедительно и веско. Речь коснулась и завершенных проектов, и игр, только ждущих реализации – например «Firestarter». Главную мысль можно было выразить одной фразой: «Мы тут ночами не спим, думаем о новых разработках, а вы ленитесь родить хотя бы одну стоящую идею, но за зарплатой ходите к тете Вале исправно». Стоило потоку речи на секунду прерваться (оратор потянулся к стакану с «Пепси», столь любимой отцом-основателем), как тишину прервал спокойный ответ с «галерки»:

– «Пикник на обочине».

Всего три слова.

Сергей Григорович вопросительно поднял брови, пытаясь понять, кем была пущена реплика.

– Денис, – сразу же откликнулся зам. Черная жидкость так и осталась ядовито шипеть пузырьками, – ты опять? Кому нужен твой советский хлам? Хочешь заставить пацанов из двадцать первого века, у которых скоро мобильники появятся в школах, играть в интерьерах магазинов «Тысяча мелочей»? Автоматами «узи» расстреливать автоматы с газировкой за три копейки? Я тебе уже месяц назад все популярно объяснил. Мысли поинтереснее за это время тебя не посетили?

– Посетили. – Программист Денис «Mandelshtam» Волченко даже не счел нужным встать и возражал с места. – Наш новый движок отлично ложится на идею адвенчуры от первого лица с поиском артефактов в запретной зоне. И финал можно сделать классическим, по Стругацким.

– Это каким же? – Оппонент имел о предмете разговора довольно смутное представление.

– Счастья для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным.

– Боюсь, многие из нас скоро уйдут обиженными от кассира, когда прибыль не позволит платить зарплату, – сострил Большаков, стараясь разрядить ситуацию. Затылком своим он почувствовал гончий блеск в глазах своего старого школьного товарища и теперешнего шефа. Этот блеск был знаком хорошо, ровно с 1990-го года, когда Серега прибежал к нему домой за деньгами, размахивая той самой игрулькой. Немного подумав, зам главного добавил:

– Кто бы хотел играть в такую игру? Ну, хотя бы из числа присутствующих?

Опять воцарилась тишина.

– Я бы поиграл.

Андрей Прохоров. 30 лет, невысокий рост, железный характер, короткие рубленые фразы, каждое слово весом в тонну, и всегда по делу. К нему всегда прислушивались, даже шеф.

Андрей Прохоров (Prof) – главный художник. Ник – от слова «профессор». Закончил КИГА (Киевский институт гражданской авиации) в 1993 году с красным дипломом, затем защитил кандидатскую. Работал инженером в оборонном НИИ и тренером по бодибилдингу. В компанию «GSC» пришел в 1997-м. В детстве прочел роман «Кукловоды» Роберта Хайнлайна о пришельцах с планеты Титан и в 2000 году создал игру «Venom. Codename: Outbrake» по его мотивам. Один из «отцов» проектов «S.T.A.L.K.E.R» и «Метро».

– Одного мало. Не забывайте, что расходы на разработку каждый год увеличиваются, а доход из-за всех известных вам проблем тает, как лед на мартовском солнце.

Андрей Прохоров (Prof)

Когда он перестанет злоупотреблять банальными сравнениями из женских романов?

– Мне кажется, текущая дискуссия о том, не знаем о чем, бесплодна, – вмешался Григорович. – Таких идей должно быть минимум десятка два. Как куча говна, из которой мы все, засучив предварительно рукава, вместе должны намыть алмаз. На финальное обсуждение, после одобрения ведущими менеджерами, – он выразительно посмотрел на Большакова, Прохорова и Шишковцова, – выносятся только одобренные варианты, с подготовленным техзаданием. В противном случае это всего лишь пустая болтовня и трата нашего времени.

Далее тема обсуждений как-то плавно свернула на текущие дела, окончившись, как обычно, дележом бюджета на апгрейд рабочих машин. Через пару часов все разошлись, оставив на полу батарею пустых бутылок. Остались лишь главные менеджеры, упомянутые в разговоре директором. Всем было ясно, что предстоит беседа по существу.

– А теперь, как можно популярнее, в чем суть идеи. – Директор весь обратился в слух. Такого главный художник не видел давно. Куда подевался стильный ботаник? Перед ним на изготовку сидел леопард, готовый впиться в горло при первом же запахе крови.

– Денис с этой идеей уже который месяц ходит…

– Достал, реально, – вставил Большаков. Леопард даже ухом не повел, сосредоточившись на вожделенной человечине.

– …Значит, суть такова, – продолжил Прохоров. – Некий советский город «Н» попадает во власть аномальщины. Он наполнен всякими психоделическими и сюрреалистическими приколами, которые остались после посещения «Странников» – выходцев из параллельных миров. Адвенчура-шутер от первого лица, сталкеры, ну а в конце классическое «никто не уйдет обиженным».

– А кто кого обижал? – Директор уже на середине дурацкого вопроса понял его дурацкость, но никто даже не улыбнулся.

– Это из «Пикника на обочине» Стругацких. Там тоже была некая зона, куда стремилась всякая шушера, названная сталкерами. Они собирали артефакты, обладавшие необычными свойствами. Ну, там, вечные батарейки и прочая лабуда. И в конце главный герой находит полумифический шар – «Исполнитель Желаний» и дарит всем бесплатное счастье.

– Бесплатное счастье в виде пылесоса бывает только на «Поле чудес», и то надо хотя бы слово угадать. Я думал, и впрямь что-то дельное. Андрей, какого хрена ты там за него вступился?

– Считаю, идея советского города хороша, но нуждается в корректировке. Мы тут с Олесем немного обмозговали…

– …И?..

– Пришельцев надо заменить аварией атомной электростанции, как в Чернобыле. Место действия перенести в Крым. Олесь недавно туда ездил. Расскажи, Олесь?

– Короче, Крым идеален для геймплея, – как всегда, еле слышно начал Шишковцов. – Горы отсекут ненужную геометрию, что облегчит программирование, и сократят пространство открытых площадок, наполняя кадр. Там есть много играбельных мест, я их знаю по походам. Например, Чернореченский каньон, Долина привидений. Центр событий должен быть на Казантипе, поскольку его очень хорошо знает молодежь. Недостроенную Крымскую АЭС можно подробно отснять и превратить во вторую ЧАЭС. Кстати, она очень похожа на блок, который в Чернобыле взорвался.

– Не в Чернобыле, а возле Припяти. Даже я это знаю. – Лицо босса неожиданно просветлело. Давайте, начинайте лепить пробный уровень на «Х-Ray», подключите Карму и еще кого-нибудь. Каким будет рабочее название?

– «Obvilion Lost». Моисеенко придумал, но нужно еще помозговать.

– Помозгуйте. Самое главное – сделать пробный уровень на новом движке, и как можно скорее. Не важно, о чем, важно – как это будет смотреться. Я повезу его на выставку в Германию и попробую присунуть какому-нибудь издателю.

– У нас есть готовые модели ацтекских пирамид, гор, небольшого заводика… что там еще… вертолет тоже есть, – задумчиво перечислил Олесь.

– Ацтеки сгодятся. Лепите все в кучу, делайте геймплей, готовьте дизайн-документ для издателя. Все как обычно. Срок – до весны максимум. Все свободны. Антон, задержись.

Сотрудники, не мешкая, разошлись. В коридоре Шишковцов спросил Прохорова: «Как думаешь, сколько теперь Дениска продержится в конторе?»

Ответа не последовало.

Спустя пару месяцев Денис Волченко был вызван в кабинет к шефу. Григорович был как всегда сух и немногословен. Кратко расспросив программиста о несущественных делах, он изложил свое видение проблемы. Какой проблемы? В последнее время сотрудник утратил мотивацию и стал работать заметно хуже. К тому же из «GSC» утекают некоторые элементы ноу-хау, прямиком в «Deep Shadows», прямым конкурентам, а у Дениса там по роковому совпадению работает жена. Нет-нет, никто никого не обвиняет, но все же принято решение расстаться полюбовно. Вот и приказ уже подписан…

Когда ошарашенный Денис Волченко вывалился из кабинета, молодой директор довольно вытянулся в кресле и запел свою любимую песню из «Машины времени». Вот он, новый поворот? Последний раз Сергей чувствовал себя таким возбужденным, когда подсчитал первую месячную выручку на рынке и понял, что зарабатывает больше своих родителей, вместе взятых. Он – сопливый пацан, на которого с презрением посматривали тертые дядьки, торговавшие транзисторами и бэушными лампами от телевизоров. Двенадцатилетнего чудика с нелепыми дискетами называли не иначе как Маугли и Максимкой. Где они теперь, эти неудачники, со своим ржавым хламом? Стоят по-прежнему на своем месте и матерят администрацию, сосущую из них последние гривны. А у Сережи Григоровича в 16 лет – своя компьютерная фирма и учеба в физико-математическом лицее! Дело поставлено исключительно грамотно: на одной арендуемой квартире шлепаются пиратские диски, на других – трудятся лучшие в стране программисты. Доход от продажи «пираток» – а это 100 штук грина чистыми ежемесячно – позволяет создавать свой легальный продукт в виде электронных энциклопедий и компьютерных игр. Не подкопаешься!

Один раз на программерскую хату напали менты из пришлых, искали нелегальщину, а нашли только компы и нескольких ребят, которым впору было давать медаль от МВД с гравировкой «за исключительную интеллигентность и законопослушание». Адреса «нехорошей квартирки» никто из них, разумеется, не знал – таковы принципы организации всего дела. Было это в 1997-м, а всего через два года – участие на игровой выставке в Париже. Вытянутые от удивления рожи распальцованных ребят из «Blizzard», когда неизвестный украинский подросток продемонстрировал всему миру их же «Warcraft», улучшенный и доведенный до ума. Помнится, как брызгал слюной от возмущения их креативный директор, умора! Как же так, хакнули их говноигру, сделали из нее конфетку, не вложив и полтинника «зелени»! Как теперь высасывать из учредителей бюджеты?!

Сергей от души повеселился, вспоминая свои французские похождения. Как все-таки символично, что именно в Париже началось его первое знакомство с этим новым миром, параллельной реальностью компьютерных игр. Самое важное, что случилось тогда – он осознал, понял интуитивно, что виртуальный мир совсем скоро станет для многих куда более реальным, чем июльская жара с ноябрьскими дождями, и там же, в Париже, он впервые осознал, что может быть в этом мире далеко не последним солдатом.

Кем же?

Полковником? Пока – да.

Генералом? Вполне возможно. Эта идея с Крымом и ностальгией по Советскому Союзу должна выстрелить, нутром чует, как голодный волчара чует подранка на тропе. Сережа Григорович не верит в Бога, он верит в фортуну, а она всегда на его стороне. Как там у этих Стругацких? «И пусть никто не уйдет обиженным»? Извини, Денис, на обиженных воду возят, а нам нужно делать свой бизнес. Кесарю кесарево, лузеру – лузерово. И ничего личного…

АВТОР. УРОВЕНЬ 2

Уже вторую неделю подряд я не мог остановиться. Еще раз, еще и еще…

За окнами курились последние клубы едкого торфяного смога, и удушливая августовская жара липла к телу потными кругами, а на экране монитора уже разворачивались картины иного апокалипсиса. Мертвые улицы мертвого города, желтые листья разлетаются прочь от дробного стука моих шагов… Моих?

Припятское колесо обозрения скрипит от порывов ветра; краска уже давно облупилась и осыпается на асфальт, весь в трещинах. Видеокарта заменена на самую мощную, вместе с ней и «материнка», и оперативная память, и все, что насоветовал Андрей, знакомый сисадмин. Все равно не хватает. Оба кулера воют, как вертолетные лопасти, словно грозят поднять корпус вверх и выпорхнуть в окно. Графика, натуральность всего происходящего, почти кинематографическая реальность – все завораживает, не дает оторваться. Последний раз такое было в 1997 году, когда я, начинающий геймер, купил себе «Sony Playstation» и открыл для себя «Final Doom». Вы помните тех обезьян-импов, плюющих огненными шарами, пауков-пулеметчиков и свинообразных розовых демонов, прущих напролом на своих двух ногах? Ты стреляешь по ним из двустволки, они падают замертво и издают предсмертный хрюк. Одно мрачное марсианское подземелье сменяется другим, длинные коридоры просто кишат монстрами; ты сохраняешься, погибаешь, воскресаешь вновь, расстреливаешь бочки с напалмом – и так до четырех утра, когда на улице уже светлеют окологоризонтные облака. Обессиленный, валишься в кровать, но во сне продолжаешь бродить по тем же залам и крошить, стрелять, убегать, нападать вновь…

Утро тоже не сулит спасительного перехода в повседневную реальность. Коллеги по работе в строительной организации что-то говорят о поставках, договорах и отчетных документах, но в твоем полусонном сознании они похожи на зомби-солдат (пришельцы превратили марсианских колонистов в биороботов), что вот-вот окружат тебя и изрешетят своими «М-16».

Не дождетесь, суки, где моя ракетница и супердробовик?! «Артур, срочно к директору», – звонит озабоченный секретарь. Понятно – финальный уровень «финального Дума», сейчас появится Супербосс: Кибердемон с ракетницей вместо руки или Паук-предводитель, поливающий все живое из шестиствольного пулемета. На совещание к шефу, простому рязанскому мужику Борису Семеновичу Спорыхину, ставшему владельцем целой фирмы, снабженец Артур идет с рабочей документацией, счетами на оплату и большой плазменной пушкой BFG-9000. При умелом использовании можно одним выстрелом поразить главного Босса, а 40 невидимых лучей после взрыва плазмы добьют всех его заместителей. В 1999 году два американских школяра, обыгравшихся в «Doom», так и сделали. Говорят, что один из них, по фамилии Харрис, разработал мод[6], в котором воспроизвел интерьер любимого колледжа, а потом пришел туда со своим напарником и перестрелял из дробовиков своих учителей и одноклассников. Их на месте преступления арестовала полиция. Вот придурки, малолетние дегенераты. Надо было гасить зомби-одноклассников и зомби-учителей из пулеметов – у них хорошая убойная сила, а подъехавших копов – ракетами и сразу сматываться на следующий уровень. Тьфу, о чем это я…

Ах да, Припять…

В Припяти не было никого. Ни друзей, ни монстров, ни ментов, ни ботов – вообще НИ-КО-ГО. Нулевой геймплей, только листья и вечная осень. Мне казалось, температура там немного понизилась, но вопрос, «в чем и чем это было выражено», ставил в тупик. Просто ощущение некой реальности, достигнутой неизвестным мне разработчиком. В том, что этот аддон сделан не компанией «GSC», сомнений не было. Диск пиратский – более пиратский, чем одноногий Джон Сильвер, капитан Джек Воробей и старина Флинт, вместе взятые. В павильоне B-14 на «Савеле» других не продают. Он оказался завирусованным, а может, и незавирусованным, это неважно, важно то, что, провалившись на неизвестный сталкерскому сообществу уровень, я оказался словно в параллельном сталкерском мире. Мире, где сталкер – всего лишь один, я сам. С ума сойти. Сюр какой-то, с поправкой на сюр, творившийся за окном.