Роковая строфа Щеглова Ирина

– Ты просто невыносим! Смотри, сам захотел!

– А я и не отказываюсь! Так когда?

– Я не знаю, как у вас принято, – пожала плечами Валентина.

Роберт обхватил ее талию и перетащил к себе на колени. Он положил голову ей на грудь и дунул в вырез кофточки.

– Ой, щекотно! – взвизгнула Валентина.

– Все, я поселил у тебя под кофточкой вой влюбленный вздох, теперь он не даст тебе житья, пока ты не станешь моей.

Роберт откинулся на сиденье, притянув к себе Валентину, так, что их головы оказались рядом.

– Уговорю Эмили, чтобы она отпустила тебя с работы на пару дней. Хочу показать тебе остров. Увидишь, чем я занимаюсь. И Эндрю с собой возьмем.

Валентина закрыла глаза. «Вот оно – счастье, – думалось ей, – всю жизнь вот так сидела бы, прижавшись к нему, и, кажется, больше нечего желать».

Вернулись они очень поздно. Эмили спала в комнате Валентины. Роберт, приложив палец к губам, взял Валентину за руку и увел в кабинет. Там они и заснули под утро на теткином диване.

74

Следующие три дня прошли для Валентины как чудесный сон.

Вдвоем с Робертом они бродили по изумрудным лугам Южного острова, Валентина вдыхала ароматы неизвестных ей цветов и трав, любовалась красотами горных долин, пила хрустальную воду источников, восхищалась живописными водопадами, взбиралась на горные склоны и смотрела оттуда на живописные домики в викторианском стиле, похожие на яркие игрушки, забытые ребенком в траве. Ей очень понравились мериносы, она с удовольствием запускала пальцы в их густую плотную шерсть, пока Роберт рассказывал ей том, как этих овец выращивают и чем они славятся. Валентина говорила, что сами овцы похожи на огромные клубки шерсти, такие они плотные и круглые.

Роберт представлял Валентину, как свою невесту. Их постоянно поздравляли, желали всяких благ, спрашивали о свадьбе. Так что Валентина вскоре совсем влюбилась в этих людей, в их землю, их неторопливость и доброжелательность. И так хотелось забыть прошлое, совсем отказаться от него.

Эмили не отпустила с ними Андрюшу.

– Нечего, – сказала она, – месячного младенца по пастбищам таскать! Еще чего выдумали. Сами поезжайте, а малыш со мной останется.

Три дня пролетели незаметно. Когда Валентина и Роберт вернулись, Эмили уже всем сообщила, что теперь ей и умирать не страшно, наконец-то она нашла Роберту чудесную женушку.

Валентина все еще испытывала неловкость. Вот она – прибыла неизвестно откуда, с ребенком на руках. И – нате вам, выходит замуж за красивого и богатого австралийца.

– Эмили, я же бесприданница, – сетовала Валентина, – без роду и племени.

– Чепуха, – отмахивалась та.

Роберт снова уехал, как он сказал: хлопотать о свадьбе. Все время, пока он отсутствовал, Валентина была словно в чаду, ей казалось, что ее счастье настолько хрупко и эфемерно, что оно вот-вот рухнет, рассыплется тысячью осколков. То и дело она посматривала на бриллиантовую искорку на пальце, и эта искорка казалась ей слезинкой, последней слезинкой любимого – все ее утешение.

Эмили же деятельно взялась за устройство предстоящего торжества. Она возила Валентину на примерки свадебного платья. Покупала кучу каких-то вещей, как она говорила – крайне необходимых. Она подняла вокруг Валентины страшную суету, которая утомляла, но в то же время, отвлекала невесту от мрачных мыслей.

Однажды, уже перед самым приездом Роберта, женщины сидели в гостиной, обсуждая предстоящие события. Валентина не выдержала:

– Эмили, – взмолилась она, – ты уверена, что мы правильно поступаем?! Я места себе не нахожу от беспокойства.

– Глупенькая, – по своему обыкновению усмехнулась Эмили, – Роберт любит тебя, я-то знаю. Чего же еще желать? А может, у тебя кто другой на примете, а?

– Нет, – вздохнула Валентина. – Я очень люблю Роберта. Просто, я не понимаю, за что мне такое счастье!

Через месяц Роберт забрал Валентину и Андрюшу на Австралийский континент.

Вскоре Валентина стала миссис Хартт. Она категорически отказалась жить в Мельбурне или Сиднее. И молодой муж увез ее с ребенком в Новый Южный Уэльс, где в районе Монаро находилась одна из его ферм по выращиванию оранжевых мериносов.

Роберту удалось уговорить Эмили поехать с ними.

– Хочешь из меня бабку сделать? – смеялась она.

Конечно, у Роберта был свой расчет: он хотел, чтобы рядом с Валентиной находился близкий человек, чтобы маленький Эндрю был в надежных руках, да к тому же, что и говорить, Роберт мечтал о своих детях. Кто как не Эмили станет им самой лучшей нянькой?

Эмили согласилась пока на медовый месяц.

– Так уж и быть, – ворчала она, – помилуйтесь, голубки.

Она осталась с Андрюшей в роскошной усадьбе Роберта, пока молодой муж показывал Валентине красоты Австралии.

Валентина увидела эвкалиптовые рощи и заросли древовидных папоротников – самых древних растений на земле, ощутила бесконечность саванн и узнала, отчего мериносы похожи на рыжие апельсины. Роберт объяснил, что здешние почвы содержат какой-то особый минеральный пигмент, вроде глины, так вот овцы и получают свою окраску из-за этого пигмента.

Роберт все-таки уговорил ее, и они вместе посетили Сидней, с его знаменитым мостом и оперой, составленной, казалось, из гигантских раковин неведомых фантастических моллюсков. И уж совсем невероятным показался Валентине подземный аквариум; она замирала от ужаса и восторга, когда над ее головой парили в подсвеченной бирюзовым светом океанской воде величественные скаты, и мощные тела акул, подобные торпедам, проносились куда-то, показывая то бледное брюхо, то мощные бока, оснащенные острыми плавниками…

Они ездили на океанское побережье, в наиболее безлюдные места и жили в бунгало сплетенном из ветвей с пальмовыми листьями на крыше. Роберт учил ее подводному плаванию, вскоре Валентина уже усвоила технику дыхания в маске и заявила, что теперь ей хочется нырять с аквалангом. Еще раньше Эмили начала обучать ее вождению автомобиля. Теперь Роберт продолжил уроки своей неугомонной тетушки. Валентина полюбила скорость и тяжелую мощь джипа, которым, оказалось, очень легко управлять, он был послушным и понятливым, как крупное домашнее животное, давно прирученное человеком. Стремительная лента шоссе, уносящаяся под колеса автомобиля, увлекала ее, как и все новое и необычное, с чем она столкнулась на этом далеком континенте. Любовь возродила ее, бывшая русская медсестра расцвела и похорошела, так что частенько ловила на себе восхищенные взгляды незнакомых мужчин. А Роберт притворно злился, но сам при этом был страшно доволен и горд ею.

И все это время Валентина была счастлива, как всякая влюбленная женщина бывает счастлива со своим мужем. Но нет-нет, да и закрадывалось в ее счастливое безвременье воспоминание о другой женщине, той с горящими глазами и бледным лицом, той, что хватала ее за руки и просила «спаси моего сына!». Она думала о Рите Истоминой, и о том, что ее Андрюша сейчас мирно посапывает в своей колыбельке за много тысяч километров от своей родной матери. Каково-то ей теперь? Валентина, забывшись в объятиях любимого, совершенно не представляла себе, как она будет выпутываться из создавшейся ситуации. Она все чаще и чаще порывалась позвонить. Теперь, когда главная опасность миновала, можно было бы сообщить Андрею о месте нахождения ребенка. Но как быть дальше? Ведь она до сих пор живет под чужим именем. Являясь гражданкой России, Валентина, сама того не желая, совершила несколько подлогов. Она вышла замуж в Австралии, используя американский паспорт. Она не знала, откуда этот паспорт, где Мигель достал его. Существует ли Вивиан Джонс на самом деле, или этот документ только фикция. Что желать, если обман откроется?

А ведь есть еще Андрюша! Роберт настаивает на его усыновлении. И она должна на что-то решиться. В конце концов, неужели Андрей не поможет ей разобраться с ее проблемами, если она вернет ребенка? Фактически, получается. Что она скрывается с чужим ребенком, то есть она его украла! Кто же она? Преступница, или жертва обстоятельств.

Медовый месяц миновал.

Молодые вернулись в усадьбу, чтобы зажить семейной жизнью. Эмили уехала. Ей необходимо было подготовить себе замену в госпитале, сдать дела и соблюсти всякие формальности. Роберт все-таки убедил тетушку переселиться окончательно к нему.

Жизнь постепенно возвращалась в привычную колею, по крайней мере, для Роберта. На его плечах лежала забота об огромном производстве, где били заняты несколько тысяч человек. Валентина же несла ответственность только за маленького Андрюшу. Но как тяжела была ее ноша!

Иногда, когда мужу приходилось отлучаться, и Валентина оставалась одна со своими страхами, она начинала метаться по дому и разговаривать сама с собой. Валентина представляла себе, как она будет оправдываться перед Ритой, как Андрей станет обвинять ее, она что-то говорила, объясняла, но все казалось ей неубедительным и жалким. То, вдруг, представлялся ей арест и водворение на родину, где ее ожидала тюрьма и долгий срок заключения.

– За что? За что? – ломала руки Валентина.

– Может быть, оставить все, как есть?

Она подбегала к кроватке со спящим младенцем, падала на колени, плакала и просила прощения.

Возвращаясь, Роберт находил жену расстроенной, утомленной бессонницей, но приписывал ее состояние разлуке с ним. Он утешал ее, как мог. И Валентина снова ненадолго успокаивалась, пока он был рядом.

Однако, дольше так продолжаться не могло. В один прекрасный день, когда Роберт уехал по делам, Валентина решилась. Она добралась до ближайшего городка и, набрав по телефону-автомату номер Андрея, быстро сказала:

– Андрей, это я Валентина. Андрюша жив и здоров. У нас все в порядке. Никому не говори, что я объявилась. Успокой Риту. – Она бросила трубку, не дожидаясь от Андрея ответных слов.

После своего звонка, Валентина долго колесила по окрестностям, пытаясь собраться с мыслями.

– Ничего, – твердила она сама себе, – ничего, теперь они знают, теперь им легче…

75

Дверь в комнату Риты резко распахнулась, и на пороге появился Андрей.

Рита сидела на кровати, подоткнув под спину подушки – (привычка, приобретенная ей на острове, во время своего злосчастного заточения). Маша была рядом с ней. По-видимому, она только что зашла, пожелать Рите доброго утра.

Обе женщины с недоумением посмотрели на Андрея. Недоумевать было от чего: Андрей был бледен, крайне возбужден, дышал отрывисто, при этом, он одет был весьма небрежно, что случалось с ним редко.

Он молча подошел к жене, опустился к ней на кровать, схватил ее руку, быстро поцеловал. Затем обернулся к Маше и посмотрел на нее так, что она сразу поняла: что-то случилось и им необходимо это обсудить.

– Андрей, где ты был? Новости есть? – спросила слегка опешившая от его поведения Рита.

– Я? – Андрей перевел взгляд на жену и сразу стало заметно, что он силиться что-то сказать ей, но сказать не может. – Ты же знаешь, я был на встрече, – наконец выговорил он. И снова умоляюще посмотрел на Машу.

– Андрей, если тебе надо поговорить с Машей, так и скажи, – обиделась Рита, – все твои попытки что-то скрыть от меня просто смешны. У тебя же на лице все написано!

Маша поднялась и кивнула Рите успокаивающе:

– Мы потом с тобой поговорим, – сказала она. – Пойдем, Андрей. Тот облегченно вздохнул и направился следом за Машей.

– Рита, ты не волнуйся, – сказал он жене, – мы сейчас вернемся.

Она лишь слабо махнула рукой.

Оказавшись с Машей, с глазу на глаз, Андрей бросился к ней и заговорил горячим шепотом:

– Маша, сегодня ночью был странный звонок. Женский голос представился Валентиной, назвал меня по имени и сказал, что с Андрюшей все хорошо…

– И? – Маша пытливо посмотрела ему в глаза.

– Все, – развел руками Андрей.

– Ты хочешь сказать, что после всего сказанного, женщина бросила трубку? – уточнила Маша.

– Видимо, да, – согласился Андрей.

– Ты узнал голос?

– Да какой там! Представь, звонок среди ночи: хватаю трубку, слышу голос, и до меня даже не сразу доходит смысл слов! Все это быстро, понимаешь, в одно мгновение…

– Номер, по крайней мере, определился? – спросила Маша.

– Конечно! Я сразу же посмотрел, от кого звонок. Номер оказался какой-то странный. Сначала я сам попытался по нему позвонить, но ответа не было. Потом я догадался вызвать Кузнецова, ну того, что с Валентиной общался перед операцией. Он сразу сообщил Сергею Ивановичу. Сейчас там разбирают, откуда был телефонный звонок.

Маша, подумав немного, сказала:

– Вариантов возможно три: Валентине действительно удалось сбежать от бандитов, и она прячется вместе с малышом; второй – она находится в руках террористов, но ей каким-то образом посчастливилось, и она смогла сообщить о себе; и третий – это провокация со стороны Вики и моего брата, – Маша нахмурилась, последнее предположение она высказала с трудом.

– Кузнецов предположил примерно то же, что и ты, – сообщил Андрей. – Теперь, скажи мне, что мы можем рассказать Рите? Стоит ли сейчас подавать ей надежду?

– Надежду всегда стоит подавать, – отрезала Маша. – Предоставь мне поговорить с Ритой. Ты очень возбужден, только напугаешь ее. А молчать нельзя. Она все равно все чувствует, да и сегодняшнее твое появление естественно вызывает у нее некоторые подозрения. Их лучше устранить. Для этого надо сказать ей правду.

– Что я должна знать? – спросила Рита, входя. Глаза ее горели, руки сцеплены на груди. – Не смейте ничего скрывать от меня!

Андрей и Маша повернулись к ней. Андрей кашлянул и произнес:

– Рита, завтра отец прилетает.

– Что!? – с гневом в голосе спросила она.

– Рита, пойдем, я тебе все расскажу, – мягко сказала Маша и, быстро подойдя, приобняла Риту за плечи.

Когда женщины ушли в спальню, Андрей некоторое время стоял, погруженный в размышления. Из задумчивости его вывела телефонная трель мобильника. Это был Кузнецов; он сообщил, что Сергей Иванович обладает некоей информацией, на завтра назначен сбор. И Кузнецов сообщил адрес гостиницы, расположенной неподалеку от клиники.

Андрей давно не видел Сергея Ивановича; он обрадовался ему, как старому другу, мужчины с удовольствием обменялись рукопожатием. Соболев старший прибыл вместе с Сергеем Ивановичем. Новости, судя по всему, были ошеломляющие. Кузнецов проверил номер на предмет подслушивающих устройств. После чего собравшиеся расселись вокруг небольшого столика и Сергей Иванович сообщил следующее:

– Звонок на ваш телефон, Андрей, был произведен с телефона-автомата из самой Австралии.

Повисло продолжительное молчание. Наконец, Андрей нарушил его:

– Но каким образом!?

– Вот именно, – подчеркнул Сергей Иванович, – каким образом… в то время, как мы прочесываем один континент, наш объект находится совсем на другом… Невероятно!

– Нас разыгрывают? – предположил Соболев старший.

– Все может быть, – вздохнул Сергей Иванович.

– Но, позвольте, – начал протестовать Андрей, – а что если это действительно Валентина? Представьте себе, что ей удалось добраться до Австралии, где она сидит тише воды, ниже травы, опасаясь преследователей.

– Молодой человек! – остановил его Сергей Иванович, – я готов вместе с вами предполагать все, что угодно; но, посудите сами: чтобы добраться до Австралии Валентине потребовались деньги и документы. Где она их взяла? Если бы ей удалось сбежать от террористов, то она должна была, в первую очередь, обратиться в наше посольство, или отделение Интерпола. Но таких заявлений не было, иначе нам сообщили бы.

– Где она обратилась бы, – удивился Андрей, – в Венесуэле? Не смешите меня! Если она скрылась от бандитов, то они сразу взяли бы ее, как только ей вздумалось бы обратиться к властям. Нет, она должна была выехать в более безопасную страну.

– А документы? – не унимался Сергей Иванович.

– Да вспомните же, что говорила Рита, – напомнил Андрей, – у Валентины был заступник по имени Мигель. Это у него Валентина взяла пистолет, тот, что оставила Рите. Ведь Рита осталась жива только благодаря этому пистолету. Ей удалось выиграть время, пока мы штурмовали остров. Таки образом, Рита подстрелила Вику и сама спаслась. Этот же Мигель вывез Валентину с острова. Возможно, он и снабдил ее документами и деньгами.

– Предположение довольно нелепое, но я готов принять его. Новичкам и дилетантам часто везет, – задумчиво произнес Сергей Иванович. – Перепуганная женщина где-то прячется, ожидая пилота Мигеля, который почему-то помогает ей. Тот не появляется, по объективным причинам, от него вскоре избавились, в благодарность за спасение, так сказать… кхм… после чего, женщина начинает метаться. Она не знает, известны ли террористам данные ее нового паспорта, но, если она все-таки решила рискнуть и убраться из страны? А?

– Так и было! – воскликнул Андрей.

Сергей Иванович откинулся на спинку кресла и задумался. Соболев с самого начала разговора не проронил ни слова, только слушал. Кузнецов решился вступиться за предположение, высказанное Андреем:

– Я немного знаю Валентину. Это очень порядочная и честная девушка, – сказал он. – Когда мы решились отправить ее на остров, она очень боялась, но, в то же время, Валя никогда не пошла бы на предательство. Я уверен, она сделала все, что было в ее силах, чтобы спасти ребенка.

– Василий Васильевич, давайте по существу, – поморщился Сергей Иванович.

– Извольте, – согласился Кузнецов, – Если мы допускаем историю с Мигелем, то далее следует: Валентина, снабженная надежным документом и деньгами, имеет и некоторую фору. Ведь террористам не до нее, на них самих идет охота. Девушка покидает вначале опасный для нее и ребенка регион, а потом и вовсе – континент. Она ищет место, где смогла бы хоть некоторое время побыть в безопасности. Заметьте, она боится не только террористов, но и нас, потому что именно мы оставили ее на острове на произвол судьбы. Она никому не верит, поэтому бежит все дальше и дальше. Скорее всего, в Австралии она очутилась недавно. Забилась в нору и рискнула подать о себе весточку. Причем, заметьте, именно Андрею.

– Стоп! – Соболев старший поднял руку, привлекая к себе общее внимание. Кузнецов замолчал, Сергей Иванович и Андрей посмотрели на Ритиного отца. – После всего вышесказанного, я так понимаю, можно надеяться на то, что мой внук жив? – спросил Соболев старший.

– Александр Дмитриевич, – начал Сергей Иванович, – ты же понимаешь, что все это только умозрительные заключения. Нам всем хотелось бы, чтобы все так обстояло, вот мы и подгоняем желаемое к действительному. На самом деле, здесь может быть все, что угодно, включая шантаж.

Кузнецов запротестовал. Андрей вскочил с места, Соболев старший опустил голову.

– Короче говоря, – вспылил Андрей, – удалось установить точно, откуда был звонок?

– Если точно, – сказал Сергей Иванович, – новый Южный Уэльс, район Монаро. Там уже ведутся поиски.

– Вы хотите ее напугать?! – закричал Андрей.

– Не глупее вас, молодой человек, – остановил его Сергей Иванович. – Пока только наводятся справки.

– Но что Валентина может там делать? – удивился Андрей, – ведь у нее – никого близких!

– Андрей, – обратился к нему Кузнецов, – как только что-то станет известно, я лично поеду, думаю, что смогу найти с Валентиной общий язык.

– Ехать надо мне, – сказал Андрей. – Ведь это мне она позвонила.

– Нет, – твердо сказал Кузнецов, – будьте благоразумны. Не забывайте, что наши враги на свободе, не давайте им шанса. Мой отъезд в Австралию не привлечет ничьего внимания, тогда как за вами, возможно, следят. Предоставьте это дело мне.

– Как я устал! – Воскликнул Андрей, хватаясь за голову.

– Потерпите еще немного, – попросил Кузнецов, – все наладится, вот увидите…

76

Ночью Рита бежала из клиники.

Она действовала, как одержимая: потихоньку забрала Машину сумку с ее документами, и ушла, не сказав никому ни слова, даже не оставив записку.

Ее хватились утром, когда Андрей вернулся с совещания.

Маша, не застав Риту в ее комнате, подумала, что она пошла на процедуры. Но, обратив внимание на разбросанные по комнате вещи, заподозрила неладное. Она позвонила доктору, и тот сообщил ей, что Рита не появлялась. Когда подоспел Андрей, маша уже не находила себе места от тревожного предчувствия. Она обнаружила пропажу сумки, и на поиски беглянки были подняты служащие клиники и охрана.

– Что тут произошло? – спросил удивленный Андрей.

– Рита ушла, – сообщила плачущая Маша.

– Как? – опешил Андрей.

– Ночью, судя по всему. Я уложила ее спать, она казалась такой спокойной. А на самом деле, она только усыпила мою бдительность.

– Но как же охрана?

– Скорее всего, она спустилась через балкон, здесь совсем не высоко, – предположила Маша.

Прибежал доктор Росс. Он был расстроен случившимся и сетовал на то, что Рите сообщили о звонке.

– Больные так непредсказуемы! – восклицал доктор, – они бывают так хитры и находчивы! Вам кажется, что больной спокоен, а он только затаился, выжидает… Ах, как вы неосторожны!

Тем временем Риту разыскивали по всем направлениям. Ее удалось задержать только в Женеве, когда она пыталась по Машиному паспорту приобрести билет до Сиднея.

До прибытия отца и Андрея женщина билась в истерике, не подпуская к себе никого. Служащие аэропорта были смущены и ничего не понимали. Только когда доктор Росс с трудом смог сделать ей успокаивающий укол, Риту удалось забрать из здания аэропорта и усадить в машину.

Рита тихо плакала на заднем сиденье, сжавшись в комочек. Андрей обнимал ее и шептал на ухо:

– Милая, потерпи немного, все образуется. Мы скоро поедем за нашим сыном, слышишь? Мы нашли Валентину, осталось уладить кое-какие формальности и наш сын будет с нами.

Соболев старший угрюмо слушал Андрея и молчал.

– Зачем ты обманываешь ее? – спросил он Андрея, когда они вернулись в клинику, и Ритой занялся доктор.

– Я не обманываю Риту, – сказал Андрей. – Я даю ей надежду.

Соболев старший вздохнул и ничего не ответил.

77

После своего звонка Андрею, Валентина находилась в состоянии постоянного ожидания. Временами она настолько уходила в себя, отдаваясь бесконечным мыслям и предположениям, что бедный муж ее вынужден был по нескольку раз обращаться к ней, чтобы вывести из состояния задумчивости.

Валентина видела, что мучает его, от этого она страдала еще больше, но ничего не могла с собой поделать.

Она стала мнительной, тревожное ее состояние передавалось Роберту, правда он, в отличие от Валентины, не знал причины своей тревожности и думал, что беспокоится о жене и ребенке, маленьком Эндрю. Хотя, надо признать, малыш совершенно не вызывал никаких опасений, он был здоров, как и положено младенцу, весел и спокоен. Валентине каким-то чудом удалось сберечь ребенка, не смотря на все перенесенные мытарства. Но Роберт ничего не знал ни о мытарствах, ни о том, чей сынишка растет у него в доме. Ослепленный своей любовью к Валентине, он не, казалось, не хотел видеть очевидного. Нарисовав образ идеальной женщины под именем Вивиан, Роберт ни в коем случае не хотел бы от него отказаться. Валентина знала об этом. Она приходила в ужас от одной мысли о том, что будет с Робертом, узнай он всю правду.

Иногда она думала, о том, что, может быть, лучше было бы скрыть эту правду ото всех, оставить все, как есть; ведь Андрюшка уже стал для нее сыном, она могла сказать, что положит жизнь за этого крохотного человечка, и она не слукавила бы. В конце концов, первые месяцы своей жизни ребенок провел именно с ней, с Валентиной; ведь именно она стала его настоящей защитницей и кормилицей, то есть, она стала ему матерью…

Да, Валентина думала об этом, но потом, она представляла себе родную мать Андрюши, ее горе и отчаяние, ее последнюю просьбу, когда она отдавала собственного сына в чужие руки, почти не надеясь на его спасение… или, она надеялась?

Однажды, Роберт сказал ей, что она бредила ночью.

– Наверное, страшный сон приснился, – рассеянно улыбнулась Валентина.

– Да, но ты бредила на каком-то незнакомом языке, – сообщил Роберт.

Валентина испуганно посмотрела на него, и ей захотелось крикнуть: «На русском!», потому что она уже очень устала от этого умалчивания, от необходимости постоянно лгать даже ему – самому близкому и любимому человеку. Вместо этого, она пожала плечами и смущенно улыбнулась, а потом старалась не замечать тревожных глаз Роберта.

Ночью, сжимая ее в объятьях, Роберт сказал, что если с ней что-нибудь случиться, то он сразу умрет, потому что жить без нее не за чем. Валентине стало жутко, она принялась исступленно целовать его лицо и, вдруг, поняла, что он плачет.

Ложь, в которой все больше и больше запутывалась Валентина, измучила и ее, и Роберта. И, все-таки, Валентина предпочитала молчать и дожидаться решения своей участи. Каждый день она проживала, как последний; она боялась телефонных звонков, категорически отказывалась от мобильника, вздрагивала от звуков, издаваемых проезжающими машинами, шарахалась от незнакомых людей и особенно, женщин. Она знала, что рано или поздно, ее найдут, но не знала, кто будет первым: люди Шахматова и Вики, или Интерпол. Она ждала.

78

Излишняя подозрительность Валентины не была беспочвенной. Если бы только она знала, что за ней наблюдают, возможно, она несколько успокоилась бы. Но она не знала об этом.

Вскоре прибыла Эмили. Роберт настоял, и она ускорила свой приезд. Эмили никак не выдала своего беспокойства, хотя знала, что в молодой семье не все ладно. Роберт убедил тетушку, что она сможет помочь, если снимет с Вивиан хотя бы часть заботы.

С Эмили действительно стало легче. Она вошла в жизнь маленькой семьи, шумная и веселая. Весь огромный дом Роберта сразу как-то наполнился, ожил, в нем стало легче дышать. Даже Валентина ощутила некоторое облегчение. Эмили привезла с собой множество приветов и пожеланий счастья от Джанет и Луизы, а так же ото всех, с кем Валентина успела познакомиться в госпитале, где прежде заведовала Эмили. Теперь Эмили подходила к телефону и отвечала на звонки, она ездила в ближайший городок за продуктами, общалась со всеми знакомыми и незнакомыми людьми; а главное – она была рядом. И, хотя Валентина не могла ей довериться до конца, все же, Эмили, как женщина, каким-то шестым чувством, интуитивно, понимала и состояние Валентины, и ее страхи, и ее одиночество.

Надо заметить, что Эмили знала или предполагала, чуть больше Роберта, отчасти из переписки с Джанет, отчасти из собственных наблюдений, поэтому ей было легче понять Валентину, чем мужу.

– Не могу понять, – удивлялась Эмили, – неужели ты до сих пор чего-то боишься? – спросила она Валентину, когда Роберт укатил по своим делам в Сидней.

– Почему ты так думаешь? – замялась Валентина.

– Ну, хотя бы потому, что Роберт звал тебя с собой, а ты отказалась…

– Да что же мне там делать, – пожала плечами Валентина.

– Мозги проветрить, – парировала Эмили. – Благо, я здесь. Ребенок под присмотром. Место тихое. К тому же, охрана у Роберта прекрасная. Ехала бы себе!

Валентина промолчала, опустив голову.

– вот я и говорю: боишься, – заключила Эмили.

– А если и так, – чуть слышно ответила Валентина.

– Если боишься, скажи, чего ты боишься, или кого. У тебя есть муж, есть я, наконец! Неужели ты думаешь, что мы дадим тебя в обиду?

– Я не могу сказать ничего определенного, – уходила от ответа Валентина. – Просто страхи, вот и все…

Эмили отступала. Но, Валентина знала: еще несколько дней и она раскроется перед этой женщиной, расскажет ей все, потому что ожидание стало невыносимым.

Но этих нескольких дней у нее уже не оставалось.

79

– Хелло! – сказала Эмили в трубку. – Нет, к сожалению его сейчас нет. Что передать? Как? Кузнецофф, я правильно произношу? Да, благодарю вас, непременно. Всего доброго…

Она положила трубку и обернулась к Валентине.

– Звонил какой-то Кузнецофф, просил передать, что еще перезвонит, – сказала она.

Сердце Валентины гулко стукнуло по ребрам и замерло. Ей показалось, что она падает в черную бездну, так вдруг потемнело в глазах. «Нашли»! – стукнуло в мозгу.

– Странная какая-то фамилия, – голос Эмили доходил до сознания Валентины с трудом, уши заложило, она сделала несколько неверных шагов и опустилась на диван.

– Что-то ты бледная сегодня, – донеслось до Валентины.

– Голова разламывается, – еле-еле выговорила она.

– Надо больше гулять. Вот мы с тобой сейчас соберемся и пойдем бродить по окрестностям, – предложила Эмили, – и Эндрю с собой возьмем.

Когда к воротам подъехал незнакомый джип, Валентина уже знала, кого она сейчас увидит. И действительно, распахнулась дверца, и показался старый ее знакомый – Василий Васильевич. Валентина замерла на месте. Она видела, как Кузнецов о чем-то говорит с охранником, как ждет, идущую ему на встречу Эмили. Прижав к себе покрепче маленького Андрюшу, Валентина стиснула зубы, чтобы не закричать. Она видела, Кузнецов и Эмили улыбаются друг другу, и думала: «ну вот и все, больше нет тайн и нечего бояться, теперь все будет так, как будет и уже никто не в силах что-либо изменить…»

Усталость тяжелым бременем упала на плечи Валентины, она почувствовала, безвольно опускаются руки, опомнилась, как бы не уронить малыша, и пошла на встречу своей судьбе.

Но Кузнецов, почему-то не торопился ее узнать. Более того, он весьма учтиво поздоровался с ней, как с совершенно незнакомой женщиной, подмигнул Андрюше, сказал дежурную фразу «какой чудесный малыш» и продолжил говорить с Эмили.

– Жаль, жаль, я здесь проездом, возникли кое-какие дела, тут, неподалеку, – разглагольствовал незваный гость, – вот и решил заехать…

– Так вы, может быть, зайдете? – пригласила Эмили.

– О, нет, нет, не хочу обременять, – поспешно отказался Кузнецов. – Тем более, что мы почти не знакомы. Я просто хотел повидаться, но это не страшно, я перезвоню в следующий раз…

– Но, хоть чашку чая выпейте с дороги, – смеялась Эмили. – плюньте вы на условности! Мы в нашей глуши любому человеку рады.

Так она затащила упирающегося гостя на террасу и усадив, начала хлопотать с чаем. Кузнецов, не говоря ни слова, молниеносно сунул Валентине записку и, словно ничего не было, вежливо спросил какую-то банальщину, на счет погоды.

Пока гость пил чай со словоохотливой Эмили, Валентина сидела, как на иголках. Вскоре, Кузнецов откланялся, сославшись на занятость и отсутствие свободного времени.

– Чудак какой-то, – сказала Эмили, проводив его.

Валентина, улучив момент, убежала к себе и нетерпеливо прочла записку.

Валя, ничего не бойтесь. Если сможете, будьте завтра в супермаркете в 14.00.

Больше ничего в записке не было, но Валентина поспешно разорвала ее на мелкие кусочки, потом пробралась на кухню и сожгла.

Теперь ей оставалось придумать, как завтра уехать от Эмили, не вызвав у той подозрений.

Ничего не придумав, Валентина сказала прямо, что поедет в магазин, но хочет поехать одна.

– Поезжай, – просто согласилась Эмили. – Кстати, я сказала Роберту о нашем вчерашнем госте. Они действительно, едва знакомы. Роберт говорит, что он какой-то чудной…

80

Кузнецов стоял у витрины с молочными продуктами и с самым добродушным видом изучал яркие упаковки йогурта. Ни дать ни взять, отец семейства, закупающий продукты. Если бы Валентина не знала его, то никогда не смогла даже предположить о настоящем занятии этого странного человека.

Кузнецов повернул к ней голову и радостно заулыбался:

– О, госпожа Хартт! – воскликнул он, размахивая выбранным йогуртом.

Валентина опасливо оглянулась и робко подошла к нему.

– Добрый день, – тихо сказала она.

Он поздоровался в ответ и, продолжай нести всякую чушь о прекрасной погоде, ценах на шерсть и молоко, незаметно даже для самой Валентины, повлек ее к выходу. По дороге он еще ухитрялся складывать всякую всячину в ее и свою тележки; на кассе, отдуваясь и жалуясь на жару, громко спросил, где здесь можно посидеть в холодке. И, когда служащий магазина объяснил ему, как пройти в кафе, Кузнецов тут же предложил Валентине составить ему компанию. Естественно, Валентина согласилась. После чего, Кузнецов выгрузил покупки в свой и ее багажники, не переставая болтать и довольствуясь абсолютно односложными ответами Валентины.

Наконец они оказались в небольшом кафе, расположенном прямо в супермаркете. В этот час кафе пустовало, так что свидетелем их встречи был только сонный бармен, он же и официант.

Кузнецов усадил Валентину, сделал заказ, попросив чего-нибудь прохладительного и, дожидаясь, пока бармен принесет напитки и мороженное, продолжал говорить ни о чем, только теперь он говорил тише; а когда на их столике оказались напитки и бармен снова задремал за стойкой, Кузнецов быстро сказал по-русски:

– Ну, Здравствуйте, Валюша!

Валентина открыла рот, но не произнесла ни слова.

Страницы: «« ... 1314151617181920 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

В справочнике обобщены как многочисленные современные научные данные о влиянии питания на профилакти...
Пройдя процедуру по продлению жизни, 84-х летний Макка Козинцер отправляется в долгожданный отпуск н...
В середине XIX века Эдвард Лир выпустил «Книгу нонсенса» – сборник лимериков. Благодаря ему, лимерик...
Знаменитый автор «гариков» Игорь Губерман и художник Александр Окунь предлагают читателю совершить у...
Книга автора знаменитой «Йоги Айенгара» освещает практические и философские аспекты йоги. В ее основ...
Сказка о девочке, мечтавшей познакомиться с волшебными крылатыми сильфами....