Дикий мир. Колонисты Извольский Сергей

27 апреля, раннее утро

Ермаков Станислав, Великополье

Из города выбрались благополучно – Юля подробно рассказала Стасу, как по проселочной дороге обойти основную городскую застройку. Двигаясь быстрым шагом между лесом и покосившимися гаражами, потратив минут двадцать, группа в составе шести человек оказались на трассе. Бодро зашагали в сторону Змеиного, периодически оглядываясь. Первым двигались Стас с Алексом, оторвавшись чуть вперед. Стас оглянулся назад и ухмыльнулся – беженцы, блин. Хотя нет, не беженцы – тут же исправился в мыслях он, – больше на партизан похожи. Все обвешаны оружием с ног до головы, даже на Белоснежку автомат повесили. А у Джексона еще и чехол с винтовкой за спиной.

Пока шагали, Стас вспоминал Юлю, с которой почти всю ночь чаи распивал, разговоры разговаривая. И даже не делая попыток перевести общение в более близкое. Ситуация не та, да и не хотел он ее вдруг обидеть, оттолкнув от себя.

Шагали уже около двух часов. У Стаса постепенно нарастало внутреннее беспокойство – он шел и внимательно всматривался в темный лес. Мерещилось разное, ведь в таких ситуациях воображение само рисует. Пенек при взгляде на него превращается в присевшего человека, бревно – в лежащего. А в кустах вообще куча народа может стоять или сидеть. Но по спине Стасу уже несколько раз мазнуло отголоском того чувства, которое он недавно у стоматологического кабинета испытал. И вот сейчас опять, сильнее уже. Ощущение чужого взгляда.

– Алекс, внимательней, – прошептал Стас и замедлил шаг.

Он поднял руку и краем глаза увидел, как грамотный Жека усаживает девчонок у обочины, сам же, сбросив на землю чехол с винтарем, берет автомат на изготовку. Вдруг, повинуясь наитию, Стас остановился и закрыл глаза. Чужой взгляд ощущался со спины, и он развернулся, не открывая глаз. Даже дышать перестал, попробовав расслабиться. Перед закрытыми глазами у него неясно появилась красная точка – будто бы на свет посмотрел. Но курил Стас в последний раз уже давно, поэтому вряд ли этот отсвет от зажигалки до сих пор остался. Парень присел на одно колено, поднял автомат. Светлое пятно перед внутренним взором стало больше и чуточку ярче.

– Там, – шепнул Стас, открывая глаза. Красноватое пятно, к его удивлению, перед взглядом не исчезло.

Алекс также присел на одно колено, приникнув к прицелу, но бросая на Стаса частые взгляды. Тот же подвел подсвеченную фосфором мушку под красное пятно и плавно потянул спуск. Выстрелить не успел – пятно вдруг переместилось правее, став меньше. Стас снова закрыл глаза – стало видно лучше, но не так явно, как в первый раз.

– Не стреляйте! – послышался вдруг хриплый голос. Такой, что у Стаса непроизвольно волосы дыбом встали на затылке. Краем глаза он увидел, что Алекс резко вскинулся, обходя по широкой дуге то место, откуда голос раздался.

– Слышь, дружище, – заговорил Алекс, остановившись, – может, ты выйдешь, чтоб мы знали, в кого стрелять не надо?

– Стрелять не будете?

– Ааа… – выдохнул Алекс, вопросительно поглядывая на Стаса, – ну как бы тебе сказать… у нас есть повод в тебя стрелять?

– У меня вид такой, что вы испугаться можете. Но я нормальный, не стреляйте, пожалуйста. Не будете?

– Выходи уже, что кота за яйца-то тянуть, – усмехнулся Стас, – не будем мы стрелять.

Кусты на опушке чуть раздвинулись, и на дорогу вышел парень. Вид вроде нормальный – посмотрел Стас на него.

– И почему мы стрелять должны начать? – спросил Алекс.

– Можете фонариком мне в лицо посветить, поймете.

Через несколько мгновений синюшный цвет от диодной лампочки осветил невысокого роста парня в камуфляже и высоких берцах. Он стоял, руками в перчатках прикрыв лицо. Потихоньку ладони парень убрал, и Стас с Алексом выдохнули одновременно.

Черты лица парня были хищно заострены и будто оплавлены, что ли. И волос, наверное, нет, подумалось Стасу. Но догадку не проверить – на парне шапка черная вязаная до самых глаз была надвинута.

– Фонарь выключите, раз посмотрели уже, – произнес незнакомец с обезображенным лицом.

– Кто так тебя, дружище? – спросил Алекс после затянувшейся паузы.

– Есть тут, уроды… но это долгая история.

– Мы бы послушали, но спешим сейчас, – сказал Стас, – к нам ты сейчас с какой целью вышел?

– Устал прятаться. И отомстить хочу.

– Пойдем с нами тогда, по пути расскажешь.

– Пойдемте, расскажу, – из голоса незнакомца исчезло напряжение.

Стас привстал и замахал руками над головой в сторону остальных – мол, нормально все.

– Ну рассказывай, – сразу же обратился он к мутанту, увидев, что все четверо поднялись и двинулись вперед.

– Я Саша, Алексом называют. Это Стас, – вдруг произнес Алекс. Молодец, додумался – мелькнула мысль у Стаса.

– Рома.

– Очень приятно, – протянул Алекс ему руку.

Мутант очень удивился, даже вздрогнул. Но руку пожал, и Стас тут же ему свою протянул. Сразу как-то атмосфера разрядилась.

– Ром, так кто это тебя так? – спросил Стас.

Незнакомец начал рассказывать. По мере того как он говорил, Стас, переглядываясь с таким же изумленным Алексом, удивлялся все больше и больше. Хотя еще вчера, оказавшись в гуще нынешних событий, он уже думал, что вряд ли его чем-то можно удивить.

27 апреля, утро

Старцев Александр, база отдыха «Красная»

Бессловесного привратника у ворот на месте не было. Сторожка, в которой он обитал, стояла вся в пулевых отверстиях, и я почувствовал беспокойство за судьбу деда. Ворота были открыты нараспашку, зато перед ними на дороге лежали бревна, загораживая дорогу то с одной стороны, то с другой. Так, чтобы любой машине, чтобы проехать, пришлось бы ехать зигзагом, объезжая препятствия. Из наполненных землей мешков был сооружен бруствер, из-за которого на нас смотрело дуло пулемета. Бруствер соорудили совсем недавно, судя по тому, что на мешковине еще осталась свежая земля.

– Стоять! – остановил нас вышедший из укрытия воин. – Кто такие, к кому?

– Местные. К командиру твоему идем, – ответил Стас.

– По какому поводу?

– Слышь, воин, те докопаться не до кого? Или ты меня не видел в Красном Бору? Не узнал?

– У меня приказ никого не пускать и…

– Так доложи лейтенанту о том, что рейнджеры пришли из Великополья, что сопли тут жуешь! – Стас явно разозлился, и только направленное на нас дуло пулемета заставляло его сдерживаться.

– А его нет на месте, – воин явно обиделся – ноздри раздуваются, по виду гадость задумал.

– И старшины нет? Давай не телись, нам срочно надо!

Ждать пришлось долго. Ушедший в сторону главного корпуса боец старшину искал, по всей видимости, долго и сосредоточенно. Стас с Жекой тихо переговаривались, девушки обнялись, согреваясь. Я же развлекался, как мог, – пытался зубами прикусить омертвевшую кожу на потрескавшихся губах. Несколько кусочков содрал, потом губа треснула и кровь пошла. Но я не успокоился – начал простуду на ощупь ковырять, по ходу обнаружив, что и на крыльях носа уже болячки появились. Понимаю, что идиотизм, но не остановиться.

– Кого там принесло? – прервал мое занятие подошедший к блоку седой военный.

Я присмотрелся к нему – вроде и ни о чем по виду, среднего роста, худощавый, впалые щеки с седой щетиной. Но форма песочного цвета сидела на нем будто подогнанная портным персональным, а «калашников» на плече настолько органично выглядел, что казался частью тела.

– Сергеич, долго же тебя искали! – воскликнул Стас при виде него, с раздражением стрельнув глазами в сторону подошедшего следом караульного.

Старшина лишь окинул нашу компанию взглядом, кивнув Стасу приветственно, и качнул головой, приглашая следовать за собой. Пока шли, я осматривался – несколько домов на въезде с разбитыми стеклами стоят, но в одном уже мужик виднеется, новые вставляет. Мне не терпелось узнать, что же здесь произошло, но Стас молчал, а у незнакомого военного спрашивать не хотелось.

В главное здание заходить не стали – обошли и направились в сторону коттеджей у озера, занимать которые еще Артем не рекомендовал. Жека с Гешей, тихо свистнув мне, отделились и вместе с девушками двинулись в сторону нашего коттеджа. Тут же со стороны лодочной станции к нам подлетел беловолосый крепыш, Дим-Дим, и зашагал в ногу с нами.

– Ну что, разведка, как дела? – спросил он у Стаса.

Тот поначалу не отреагировал и только шагов через пять бросил на светловолосого взгляд лениво:

– А, штабная крыса…

Удивился не только парень, поперхнувшись не сказанной фразой, но и я тоже.

– Ты это… пошутил неудачно или челендж ищешь? – набычился Дим.

– Ух ты, слово какое умное! – поднял брови Стас. – Ты его записал, когда услышал, или запомнить сумел?

Парень резко качнулся, обозначая удар Стасу в челюсть, а тот даже не шелохнулся. Я вздрогнул от неожиданности, а Стас только брови нахмурил. Вот и вся реакция.

– А где Федорыч? – как ни в чем не бывало, спросил крепыш.

– Умер.

– А…

Удивился и старшина, обернувшись, но все же промолчал. Когда вошли в коттедж, после яркого света улицы я как ослеп. В полумраке видно было плохо, но тут впереди старшина приоткрыл дверь, и мы затопали по коридору. Ввалились в кабинет, где во главе стола с расстеленной картой восседал Николаич, рядом Толстый сидел.

– Федорыч где? – не дав ничего сказать, сразу же спросил он.

– Трагически погиб, – ответил Стас.

– Как? – Лица находившихся за столом мгновенно вытянулись.

– Случайно. Я был у стоматолога, мне зуб вырывали, а он в отделе. Туда нагрянули бандиты, постреляли многих. Неглупый и чуткий погиб смертью храбрых, – в голосе Стаса сквозило явное неодобрение поступка Федоровича.

– А мы бандитов этих по дороге встретили, – вставил я, – у нас сержанта убили, Артема, их мы всех положили. Только у нас… у меня косяк. Я там завалил заместителя Щербакова нечаянно.

– Хм… герой, епть, – широко открыв глаза, выдал Толстый, выпятив нижнюю губу, – за дело хоть?

– Ну не просто так, – пожал я плечами.

Толстый выругался и, будто смахнув что-то с лица, резко выдохнул. Да, круто ему сейчас – видно, головняка много, а Федорович взял и самоустранился так глупо.

– Так. По порядку. Вы в каком составе вернулись? – глянул Толстый на меня.

– Стас, – кивок в сторону того, – Егор, Жека, я, еще две девушки. Одна из них дочка Васильева, шишки местной.

– Так, – произнес Толстый и начал размеренно постукивать кулаком по столу. – А какого хера эта дочка с вами оказалась? – посмотрел он на меня.

– Впрягся за нее, – потупился я.

– Ух, епть… слов нет, одни буквы. Ладно, идите сюда, – подозвал Толстый и посмотрел на старшину. Тот тоже к столу подошел.

– Это Клязь, деревня, – заговорил как раз старшина, взяв ручку и показывая нам на карте, – вам сейчас туда. Живых в деревне больше нет, волки погрызли, поэтому осторожней. Оттуда по лесу пойдете, по следам. Вот сюда, Савичев уже здесь, – уткнулась ручка в карту, в пустое место.

Хотя нет, не пустое – присмотрелся я – судя по карте, тут поляна и сюда же лесная дорога ведет.

– Карты лишней нет, но их десять человек шло, следы должны остаться, не потеряетесь, – продолжал старшина, – берите «лачетти», и трое бойцов с вами пойдут еще.

– Может, один только? Я бы Жеку взял, и еще у нас парнишка грамотный, – спросил Стас и глянул на меня. Я сразу понял о ком речь – Рому-то мы с собой сюда не привели, в лесу перед санаторием оставили пока, чтобы народ не пугать сразу.

– Хорошо, – кивнул старшина, – все, пошли в темпе, там в этой части Саня на измене сидит, нервничает сильно.

Вслед за старшиной мы со Стасом вышли на свежий воздух. Я был немного ошарашен – мне почему-то казалось, что вот сейчас дойдем до Змеиного, и тут же все устаканится, пойдет серьезно и вдумчиво. А вместо этого опять беготня непонятная.

– Стас, ты за парнем своим, а я за бойцом пока, «лачетти» подгони на площадь, там встречаемся, – показал старшина рукой в сторону главного корпуса, где было видно движение, – давайте в темпе!

– За Джексоном схожу, – посмотрел я на Стаса, а когда он кивнул, быстрым шагом пошел в сторону нашего коттеджа, постепенно переходя на бег. Бывает так: бежишь – и легкость в теле, ноги сами несут. А бывает как сейчас – бегу тяжело, мышцы будто свинцом наливаются. Побежал быстрее, стараясь перебороть это ощущение. Добежал до нашего коттеджа и остановился, услышав оклик. Обернулся и увидел Оксану, которая спешила в мою сторону.

– Саша, привет! – радостно воскликнула она, последние шаги почти пробежав. Я в это время лихорадочно соображал, потому что не мог вспомнить, как ее называть – то ли Ксюшей, то ли Оксаной. Помню, что ей не нравится какое-то имя, а какое, не вспомнить. Вроде Оксаной надо. Девушка между тем подошла уже близко и, как мне показалось, хотела меня обнять, но передумала.

– Привет, красотка, – неожиданно даже для самого себя сказал я ей и чмокнул в щеку, приобняв за плечо. Оксана сразу же зарделась. – Как дела, как устроилась?

– Нормально все вроде, только… – Девушка замялась.

– Только что? Оксан, мне бежать надо очень быстро, поэтому, если тебя какая акула обидела, ты скажи только!

– Саш, меня этот преследует, солдат, с которым…

– Гомов, что ли? Дезертир?

– Ну да, он, – она кивнула энергично, так что светлые волосы взметнулись. – Он ко мне… – Было видно, что Оксана очень хочет высказаться. Наверное, никому, кроме меня, сказать не решалась, но я ее прервал – все же времени мало:

– Где он сейчас, не знаешь? – Тут девушка помотала головой, опять взвихрив свои светлые волосы.

– Ладно, пойдем, – я взял ее за руку и завел в коттедж.

– Ой, Саша, привет! – увидев меня, взвизгнула проводница, собравшаяся за водой, судя по виду.

– Здорово, тезка. Гешу позови, а? Я разуваться не хочу.

– Геша!!! – даже не оборачиваясь, закричала проводница, и я улыбки не смог сдержать.

– И Жеку тогда тоже, – еще шире улыбнулся я.

– Женя!!!

– Знакомься, это Оксана, поживет у нас, покажешь ей где что, – представил я тезке девушку. – Спит пусть наверху, в той комнате, где я спал.

– Жека же туда эту повел… – начала говорить проводница, и я сразу же догадался, кого туда повел Джексон.

– Саш, ну разберись сама, а? – Я не успел ничего придумать – из комнаты Геша вышел, и меня другие вопросы уже занимали. – Геша, мы по мародерке помчали, ты здесь за главного остаешься, балаклаву мне отдай свою, а?

– На кой она тебе?

– Геша… для друга нашего, – я сморщился, а Геша врубился и скрылся в комнате.

По лестнице между тем спустился Джексон.

– Жека, на войну едем, – быстро подойдя к нему, произнес я тихо.

Он кивнул и, бросив короткое «сейчас», быстро пошел обратно наверх.

– Оксан, ночуешь здесь, никто тебя тут не тронет, – обернулся я к девушке. – К вечеру, наверное, вернусь, если нет, ничего страшного. Я Егору сейчас скажу, что тот недочеловек к тебе пристает. Геша, слышишь! – подозвал я парня. – Тут один доходяга к Оксане пристает, сломаешь ему что-нибудь?

– Да не вопрос, – кивнул Геша.

– Самое главное, не парься, хорошо? – Я взял Оксану за плечи, заглядывая в глаза – Все, располагайся. Саш? – вопросительно посмотрел я на проводницу.

– Да не волнуйся, все нормально будет, – махнула девушка рукой и пошла мне дверь открывать. – А ты с которой из них шуры-муры? – на выходе с хитрой улыбкой спросила меня бывшая проводница. Я выразительно посмотрел на девушку, но ничего не сказал.

На крыльце выдохнул и спрятал балаклаву в карман, похвалив себя за сообразительность, – на нашего нового знакомого при свете дня смотреть сложно, поэтому такой девайс ему как раз будет. «Лачетти» уже стоял на площади, рядом, облокотившись на капот, стоял Стас, перекуривая. Старшины с обещанным бойцом еще не было.

Когда на крыльцо вышел Жека с укоротом в руках и с закинутой на плечо винтовкой в чехле, мы с ним зашагали к машине.

– Я на берег, пойду винтовку быстро пристреляю, – сказал Джексон и в темпе, почти бегом, двинулся в сторону лодочной станции.

– С ним, посмотрю, как он пулять будет, – крикнул я Стасу.

На берегу озера Жека достал из чехла винтовку, вставил магазин и устраивался лежа, выцеливая что-то на другом берегу. Рядом с собой он положил прибор небольшой, похожий на небольшую видеокамеру. Жека периодически поглядывал то в прибор, то в прицел, что-то подкручивая. Дальномер – догадался я о назначении прибора.

– Стреляю, – предупредил Жека, и почти сразу же раздался выстрел, громом разнесшийся по округе. Из ствола вырвался язык пламени, заметный даже при свете дня, винтовка с видимой силой дернулась, ударив Жеку в плечо. По ушам мне будто хлопнуло, потом зазвенело, а я обругал себя, что забыл рот открыть.

Сделав еще два выстрела, Джексон поднялся, убрал винтовку в чехол, а дальномер в карман сунул.

– Вещь, – когда мы быстро шагали к машине, высказал он мнение, убирая дальномер в карман.

– Почему всего три раза стрелял?

– Патронов мало, а такой калибр сложно найти будет.

Когда мы подошли, Стас и боец обещанный уже в машине были. Миновав ворота санатория, проехали метров триста и остановились у приметного дерева. Мы со Стасом выпрыгнули из машины и зашли в лес – мутант сидел на пеньке в ожидании нас, в позе мыслителя. Хотя он рукой прикрывал лицо, выглядел все равно страшно. Но так хоть лицо не совсем видно. Тут я увидел, что лицо он не прикрывает, а затягивается сигаретой.

– Рома, ты куришь? – удивился я.

– Маша? Папа? Маша, ты куришь? – в голос заржал Стас.

Рома тоже улыбнулся. Прикрыв, впрочем, лицо рукой, а то его улыбка зрелище не очень приятное.

– Надень, – набычился я и протянул парню балаклаву. Хотя потом тоже улыбнулся, не удержался.

– А и ничего, – посмотрел на него Стас, – вполне, вполне. Все, Ром, помчали, в машине потрещим.

Рому в машину посадили вперед, чтобы он бойца – парня молоденького с фингалом, Андреем назвавшегося, не напугал. Нам с ним и с Жекой было тесно на заднем сиденье, но кое-как расположились.

– Андрюх, а что за война тут была? – спросил Стас бойца, имея в виду следы стрельбы у въезда.

– О, тут такое было, – покачал головой тот, – братва пожаловала, отношения выяснять. К ним мужик один вышел, из тех кто с поезда, начал с ними терки разводить, но что-то там не так пошло – они и его, и деда на воротах порешили. Потом эти уроды к главному корпусу подъехали, как к себе домой, но там их и приняли – те даже не думали, что мы здесь. Этих четверо было, двоих вроде живыми взяли, в подвале сейчас сидят.

– Охренеть, – выдал Стас, – ладно, Жека, Андрей, вы не пугайтесь только. Рома, представишься, да?

Минут через двадцать подъехали к Клязи, в которой я был всего пару дней назад. Как там старшина сказал – живых тут больше нет? А как же Анатолий?

Уходя по следам группы лейтенанта в поле через несколько минут, я смотрел под ноги и так же не мог собрать мысли в кучу. Положив руки на автомат, висящий поперек груди, смотрел вниз, чуть вперед, на ноги впереди идущего. Старался не думать ни о чем. Так легче будет пройти необходимые километры по лесу.

27 апреля, день

Лейтенант Савичев Александр, в/ч № 10003/018

Савичев, сидя в кресле наводчика, уже весь извелся. Каждые несколько минут он посматривал на часы, но стрелка будто бы замерла. Минуты тянулись невыносимо медленно, и лейтенант все губы искусал в напряжении. Изредка приникнув к «чебурашке» прицела, он осматривал окрестности, но, кроме бетонного забора и части здания с прачечной, видно ничего не было. Оторвавшись от прицела и посмотрев на часы, Савичев осмотрел новую форму, стряхнув невидимую пыль. В только что надетом камуфляже было непривычно, но удобно. Ботинки тоже выше всяких похвал – высокие, легкие, на ноге сидят как влитые. Из его бойцов непереодетыми остались только Тимур с Костиным, которые сейчас вдвоем сидели за пулеметом в том самом доме, где наверху потайная комната обнаружилась. Остальные уже сбегали в подвал к Сене на выдачу, приоделись.

Когда из здания по одному-двое выбегали его бойцы, Савичев смотрел на них и не мог узнать сначала. Вроде заходит в дверь обычный солдат российской армии, а выходит другой, будто бы с картинки про американский спецназ в Афганистане. Хотя нет, не в Афганистане, а где-нибудь в Южной Азии – камуфляж не пустынной расцветки, а с зелеными тонами, унифицированный. В таком хоть в горы, хоть в лес, хоть в джунгли. Притом не только камуфляж на складе был, а и термобелье, бронежилеты, интегрированные с разгрузками, штурмовые рюкзаки. Да были и те же носки, перчатки, балаклавы в цвет камуфляжа и много всяких нужных мелочей по типу маскировочных лент для оружия. Оружейная комната тоже поражала.

Новое оружие Савичев выдавать Сене запретил. Оружие сноровки требует, а сам лейтенант только сегодня винторез первый раз в жизни в руки взял, не говоря уже о бойцах. Зато все с рациями теперь, их на складе тоже прилично оказалось. Стряхнув еще несколько невидимых пылинок с рукавов, лейтенант вылез на броню и глянул на часы. Ну что, время – он потянулся рукой к рации. И подумал, что надо не забыть сказать Тимуру с Костиным мощность раций на минимум выставить. Нечего заряд зря расходовать.

– Тимур, на выход, – нажав кнопку передачи, произнес Савичев.

– Понял, командир, – откликнулась станция.

В здании ремзоны на втором этаже Тимур с Костиным переглянулись. Трупы дежурной смены охраны они уже вынесли на улицу, очистив их от амуниции, и в последние полчаса нашли себе забаву – стреляли из винтореза в окно по шишкам на елках. Рискуя, впрочем, сильно – узнай об этом Савичев, рыло бы точно начистил, и бойцы это знали. Но удержаться не могли – очень уж винтовка ухватистая и манящая. Боеприпаса для винтореза было прилично: десять магазинов по двадцать патронов в каждом, и один магазин бойцы уже расстреляли.

– Пойдем? – спросил Костина Тимур.

– Давай ты, тебя же звал, – ответил Костин, поглаживая деревянный приклад снайперской винтовки.

– Э, ты хитрый какой. Он имел в виду, чтобы вдвоем шли, – протянул Тимур.

– Да ладно тебе… иди давай, я пока пулять не буду, одному не в кайф, – уговорил Костин дагестанца.

Тот быстро сбежал по лестнице, а боец, оставшись один, передернул плечами – в одиночестве в комнате было неуютно. Приникнув к бойнице, решил по приколу выцелить Тимура. Улегшись у смотрового отверстия, он увидел дагестанца, бегущего по снегу к желтому зданию, так похожему на здание ремроты, в которой Костин тянул лямку службы до того, как во взвод Савичева попал. Приникнув к прицелу, боец даже не удержал тихого возгласа удивления, настолько близко он сейчас видел спину Тимура. Такое ощущение, что протяни руку и дотронешься. Костин поднял прицел повыше и увидел командира, который сидел на бронетранспортере, в люк заглядывая.

– Серег, давай еще кружок проедем, как Тимур подойдет, – стукнул лейтенант по открытой крышке люка механика-водителя.

Ответ Сергеева лейтенант не расслышал, потому что в этот момент тишину рванули звуки басовитых выстрелов. Савичев дернулся, подошва скользнула по металлу брони. Не удержавшись на ногах, он неуклюже скатился вниз и грохнулся об землю, глухо хакнув. Тут же воздух справа и слева прочертили две дымные нитки. Одна ударила в здание автомастерской, откуда Тимур должен был только что выйти, вторая – в желтое здание ремзоны. Синхронно раздались два объемных взрыва, стеганувших по ушам, и на землю рядом с бронетранспортером посыпались осколки стекла, черные дымящиеся обломки мебели. Даже стеклопакет целиком на землю приземлился, подняв кучу снега.

– Серега, ходу!!! – глухо, еще не восстановив дыхание, крикнул Савичев, запрыгнув в боковую десантную дверь, и услышал, как лязгнул закрываемый колхозником люк.

Машина прыгнула вперед, так что лейтенант, устремившийся к месту наводчика, скулой поймал металл обшивки. Брызнула кровь, но Савичев, не обращая внимания, приник к прицелу. Шлемофон уже был на голове, а, как провод в розетку воткнул, лейтенант даже и не понял. Жало автоматической пушки резко заметалось по сторонам. В прицеле мелькали бетонный забор, крашенные грунтовкой ворота, кроны деревьев.

Вспомнив, с какой стороны раздались выстрелы, и мгновенно прикинув примерное направление, лейтенант зарядил из пулемета длинной очередью слева направо. Еще одна очередь, уже справа налево, чуть выше. Вот в прицеле появилось желтое здание, и на секунду Савичев задержал на нем взгляд. Несколько окон на этаже были выбиты, из них валил густой дым. Тут лейтенант даже не увидел, а шестым чувством понял, что в здание прилетел еще один заряд. Стены второго этажа будто сжались, и сразу несколько окон плюнули огнем вперемежку с черным дымом. По ходу из шмеля прилетело – успел подумать лейтенант, но тут же повел прицелом по сторонам, ища пока невидимых врагов.

Антонов и… Ильченко – всплыли в памяти фамилии бойцов, оставленных бдить на втором этаже. Антонова все называли Рыжим за его привычку говорить: «Что я, рыжий, что ли?» Даже надеяться не стоит, что они там выжили в этой стене пламени.

– Командир!!! Ворота!!! – заорал Сергеев благим матом, надавив на тормоз. Колеса застопорились, но бэтээр несколько метров прокатился юзом по снегу.

Розетку в ТПУ боец, конечно, не воткнул, но Савичев его и так услышал. Жало пушки метнулось к воротам, в прицеле мелькнул черный бок микроавтобуса, и тут же, дальше за выбитыми машиной воротами, лейтенант увидел движение. Мгновенная заминка – и влетевший на территорию автомобиль исчез из поля зрения, а из придорожного леса в бронетранспортер ярким росчерком в сером воздухе метнулась реактивная граната.

Спас машину Сергеев – двигатель заревел, БТР начал грести назад рыхлый снег всеми восемью колесами еще до выстрела, и заряд прошел перед самой кабиной. Лейтенант одновременно утопил кнопки спуска пушки и спаренного пулемета. Трассы выстрелов ушли в то место, откуда только что стреляли из гранатомета. В прицеле было хорошо заметно бетонное крошево, летящее от забора, когда туда попали снаряды автоматической пушки, в тот момент, когда бэтээр откатился назад до такой степени, что ворота исчезли с линии прицела. Савичев тут же навелся на угол дома и снарядов семь выпустил через стену, примерно в то место, где должен был сейчас быть черный автомобиль.

– Шлемофон надень, связь внутреннюю включи!!! – заорал лейтенант Сергееву.

– Командир! – раздался близкий голос водителя через несколько секунд в ухе.

– Сдавай задом, вокруг объедем! – выпустив еще несколько снарядов в угол здания и бетонный забор, скомандовал Савичев.

Когда БТР, выбросив снег из-под колес, пополз назад, на чердаке с трудом открывал глаза рядовой Костин. Он лежал на полу, уткнувшись лицом в грязный бетонный пол. Боец попытался приподняться на локтях, но с первого раза не получилось, и голова опять упала на пол. Боли от столкновения носом и щекой с твердым полом Костин не почувствовал, чему сильно удивился. Он попробовал еще раз приподняться, и на этот раз получилось.

Костин уткнул лицо в ладони, переводя дыхание. Носом дышать почему-то не получалось, только ртом. Отведя ладони от лица, он попытался сфокусировать на них взгляд. Смотрел долго, секунд десять, пока, наконец, мутная пелена перед взором не исчезла. Так, ну руки хоть на месте – подумал рядовой. Тут же он понял, что абсолютно ничего не слышит. Боец слегка помотал головой и тут же пожалел об этом – стены помещения закрутились вокруг него с дикой скоростью. Решив так больше пока не экспериментировать, Костин прижал ладони к ушам, прислушиваясь к ощущениям. Уши вроде бы на месте, но в голове гул стоит не прекращающийся. Боец, все так же лежа на локтях, от ушей провел ладонями по лицу, стряхивая пыль. После он посмотрел на свои руки и даже не очень удивился, увидев, что ладони окрасились в бурый цвет. Крупные капли крови с ладоней падали на светлое дерево приклада винтовки, лежащей на полу перед бойцом.

«Это что же такое взорвалось тут?» – удивился про себя Костин. Боец уже понял, что его контузило. Он перевел взгляд на смотровое отверстие, на улицу. Изображение за глазами не успевало – вроде бы он уже смотрел в сторону улицы, а картинка перед глазами только ползла, фокусируясь на лежащем в снегу теле. Тимур – совсем без удивления подумал боец.

Костин взял лежащую перед ним винтовку, приникнув к прицелу. Действовал сейчас он на автомате, не как обычно. Осознание того, что он делает, приходило постфактум – взял автомат в руки, увидел автомат в руках и понял, что автомат взял. Посмотрел в прицел, понял, что в прицел смотрит, – мысли так же не успевали за действиями, как картинка перед глазами за взглядом. В прицел Костин присмотрелся к лежащему на снегу Тимуру и тихо ахнул. Судя по всему, осколком от взрыва дагестанцу прилетело в голову – тот лежал лицом в снегу, который обильно окрасился кровью. Костин оторвался от прицела и открыл второй глаз, посмотрев дальше. Он ожидал увидеть командира, который наверняка слышал звук взрыва и сейчас должен был бежать к нему, к Тимуру. Но увидел совершенно другое – знакомый еще по бегству из узла связи приметный черный микроавтобус и двух спецов в черной форме.

Фургон медленно ехал вдоль стены по глубокому снегу, черные, пригнувшись, двигались за ним, держа оружие на изготовку. Автомобиль двигался тяжело, и, судя по фонтанам снега из-под колесных арок, – водитель жал на газ до упора. Костин опять приник к прицелу, уже не закрывая один глаз, присматриваясь к Тимуру.

Постепенно боец начинал понимать, что взорвалось в здании не просто так. И не осколком его сослуживцу в голову прилетело. Костин тут же попытался перевести прицел на черные фигуры, но получалось плохо. Картинка перед глазами двигалась медленно, не успевая за взглядом, а сопоставить галочку в прицеле с двигающейся черной фигурой казалось нереально сложно. Вдруг оба спеца резко остановились и, почти синхронно выдернув из-за спины трубы одноразовых гранатометов, взвели их. Костин, задержав дыхание и понимая, что сейчас тот самый момент, который упустить нельзя, приник к прицелу. Туловище одного из черных закрыло почти всю прицельную сетку, и парень почти нажал на курок, как в голове мелькнула мысль: «Бронежилет!» Очень медленно, как ему казалось, Костин повел галочку прицела к голове в черном матовом шлеме. В тот момент, когда закрытое черной маской лицо оказалось в центре сетки, рядовой нажал на спуск. Костин выдохнул и тут же почувствовал, как пол под ним поднимается и начинает кружить его. Парень собрал все силы и, широко открыв глаза, пытаясь остановить вращающуюся вокруг себя землю, сделал в сторону упавшего черного еще несколько выстрелов. А потом свет выключился.

В это время из-за угла разрушенного корпуса задом выкатился бронетранспортер и врезался кормой в забор, своротив одну бетонную секцию. Фургон появился с противоположной стороны одновременно с ним.

Лейтенант сразу же заорал совершенно непечатное, утопив кнопку электроспуска. В микроавтобус попало несколько снарядов, и машину просто отбросило на несколько метров, всю искореженную и смятую будто огромным молотом. Снаряды попадали в левую сторону машины, под углом и рвали металл корпуса как бумагу. Казалось бы – фургон массой более двух тонн – и всего лишь несколько бронебойных снарядов, масса которых в совокупности меньше килограмма, а какой эффект. Но водитель микроавтобуса оказался не промах. Просто выпав из двери, он перекатом ушел под прикрытие здания.

– Стоять, падла!!! – закричал Савичев, но тут же замолчал, увидев как из-за опрокинутого фургона в сторону бронетранспортера дымным росчерком вылетела еще одна граната.

Спас опять Сергеев, который, притормозив в момент столкновения с забором, увидев сминаемый выстрелами фургон, опять надавил на газ. Когда раздался выстрел, БТР, окончательно своротив бетонную секцию забора, задом выехал за территорию. Выпущенная граната опять прошла перед самой машиной, в этот раз даже чиркнув по броне и разорвавшись в воздухе.

– Сережа! Вперед давай, вперед! – закричал Савичев и, когда бэтээр, загудев двигателем, заполз обратно, выпустил несколько очередей из пулемета в сторону фургона. За ним мелькнули темные фигуры, быстро исчезнув из поля зрения.

Сергеев порулил вокруг здания, объезжая микроавтобус, приникнув к триплексу. Вскоре БТР подъехал к углу здания, выехав за который можно было ворота увидеть. Со стороны леса вдруг послышался сухой дробный перестук – садили из автоматов. Стихийная стрельба вспыхнула на несколько секунд и тут же стихла – вескую точку гулко поставил одиночный выстрел.

– Командир? – спросил Сергеев.

Лейтенант ответил после небольшой паузы, обдумав:

– Давай морду высуни, быстро только и назад сразу.

Бронетранспортер, тут же рыкнув двигателем, резво выскочил за угол и, тут же уперевшись колесами в землю, проехал юзом с полметра. Лейтенант выпустил из пушки несколько снарядов прямо в забор, примерно в сторону того места, откуда граната вылетела недавно.

– Так, Серега, – заговорил лейтенант, когда бэтээр опять отъехал назад, – на полном ходу сейчас проскакиваешь мимо ворот, вдоль здания. Как только ворота проезжаем, жмись в угол, к забору, чтоб в корму не прилетело. К прачечной подъедешь и задом к ангару сдавай, пацанов заберем.

– Ясно, командир, – степенно ответил Сергеев, уже почувствовавший себя лихим асом в вождении бронемашины.

Когда БТР пролетал мимо ворот, лейтенант положил длинную очередь в придорожный лес. Не рассчитав с тормозным путем, Сергеев уже на излете ткнулся передком в здание прачечной и, завывая карданом, бэтээр поехал задом к дымящемуся желтомуся зданию. Проехав чуть дальше ворот, Сергеев тормознул по команде лейтенанта. На улицу тут же выбежали Сеня и Ильченко с Рыжим, которых лейтенант увидел с большим облегчением – успел уже на потери списать.